Часть V (Глава XV)

307

С точки зрения принципа равноправия государств, наиболее серьезным нападкам подвергается принцип единогласия великих держав в Совете Безопасности. Многие авторы утверждают, что этот принцип устанавливает гегемонию великих держав и несовме- стим с принципом равноправия государств. Сопоставляя “право ве- то” с принципом суверенного равенства всех членов ООН, провоз- глашенным в ст. 1 Устава ООН, Г. Кельсен утверждает, что “тут проявляется открытое противоречие между политической идеоло- гией Объединенных Наций и ее юридической конституцией”¹.

Перуанский профессор А. Ульоа заявляет, что Устав ООН яв- ляется “шагом назад” в том, что касается принципа равноправия государств^{1 2}. Он говорит, в частности, что институт постоянных чле- нов и принцип единогласия великих держав в Совете Безопаснос- ти ООН “ликвидируют провозглашенный принцип международно- го равенства”³.

Индийский автор называет формулу п. 1 ст. 2 Устава ООН “пу- стой фразой”⁴. “Специальные привилегии великих держав в Сове- те Безопасности и в других случаях, — пишет автор, — делают этот принцип бессмыслицей”⁵.

К тому, что было сказано о значении принципа единогласия ве- ликих держав в Совете Безопасности как гарантии против превра- щения ООН в орудие государств одной социальной системы, следует добавить в плане указанной критики, что именно этот принцип в конкретной международной обстановке предотвращает гегемонию некоторых великих держав в Совете Безопасности и, следовательно, в Организации Объединенных Наций и является гарантией реали- зации принципа равноправия государств — членов ООН⁶. Действи- тельно, если бы этот принцип не существовал, Совет Безопасности мог легко превратиться в опасное орудие в руках империалистичес- ких держав и быть использован не только против социалистических государств, но также, а, вероятно, даже прежде всего, против сла- бых государств Азии, Африки и Латинской Америки.

На принцип суверенного равенства государств нередко ссыла- ются для того, чтобы обосновать требование о верховенстве Гене- ральной Ассамблеи ООН по сравнению с Советом Безопасности. Эта идея является одним из краеугольных камней проекта изменения Устава ООН, изложенного в книге двух американских авторов —

¹ Kelsen Н. The Law of the United Nations. L., 1951. P. 277.

² Ulloa A. Derecho internacional publico. Tomo II. Madrid, 1957. P. 457.

³ Ibid. P. 458.

⁴ Anand R. Sovereign Equality of States in the United Nations // IJIL. Vol. 7. 1967. № 2. P. 200.

⁵ Ibid.

⁶ Cm.: Tunkin G. I. The Legal Nature of the United Nations // RdC. Vol. 119 (1966).

Теория международного права

Г. Кларка и Л. Сона, которая так широко рекламируется в США и других странах¹.

Конечно, Генеральная Ассамблея ООН, где представлены все члены Организации, где каждый член имеет один голос и решения принимаются большинством голосов (по важным вопросам большин- ством в две трети), стоит по своей структуре ближе к международ- ной конференции, чем другие органы ООН. Поэтому здесь принцип суверенного равенства государств проявляется более непосредствен- но. В этом плане в объяснительной записке 49 государств Азии и Африки по вопросу о составе Генерального Комитета указывалось, что Генеральная Ассамблея является органом, “отражающим прин- цип суверенного равенства всех государств-членов”^{1 2}. Однако, как уже говорилось, было бы неверно считать, что указанный принцип не действует в других органах ООН, хотя там, как показывает ана- лиз положений Устава ООН, он приспосабливается к условиям де- ятельности современных международных организаций вообще и специфическим особенностям ООН, диктуемым современной между- народной обстановкой.

Верховенство Генеральной Ассамблеи ООН по сравнению с Со- ветом Безопасности может казаться более выгодным для малых го- сударств, которые имеют большинство голосов в Генеральной Ас- самблее. Однако и здесь рассмотрение юридического принципа в отрыве от реальной действительности, то есть от реальных послед- ствий его действия в конкретной обстановке, приводит к неправиль- ным выводам о том, что верховенство Генеральной Ассамблеи ук- репило бы международную организацию и было бы полезно для малых государств³. Как правильно замечает Виралли, идея “между- народной демократии” и принятия решений большинством голосов государств — это “обманчивая” идея⁴.

Действительно, если бы компетенция принятия решений по вопросам поддержания международного мира и безопасности, тре- бующим действий (ст. 11 Устава ООН), была передана от Совета Безопасности Генеральной Ассамблее, возникла бы совершенно но- вая ситуация, которая представляла бы опасность прежде всего для малых держав. Империалистические державы получили бы широ- кие возможности использовать различные комбинации, применять старую политику “разделяй и властвуй”, от которой малые страны так много страдали в прошлом.

¹ См.: Klark G. and Sohn L. World Peace through World Law // Harvard University Press. 1966. P. 35—49. См. также: New Dimensions for the United Nations. Commission to Study the Organization of Peace. N. Y., 1966. P. 15— 18, 26—29.

² Doc. A/5519. 17 Sept., 1963.

³ См., например: Ulloa A. Derecho intemacional publico. Tomo И. P. 457— 464; Anand. R. Sovereign Equality of States in the United Nations // IJIL. Vol. 7. 1967. № 2.

⁴ Virally M. L’O. N. U. d’hier a demain. P., 1961. P. 114, 115.