Часть V (Глава XIV)

301

принятия, но, тем не менее, не имеет возражений против того, чтобы она была принята, или голосовать против, если он возражает про- тив данного решения.

Указанное правило, сложившееся в практике применения ст. 27 Устава ООН, вносит в эту статью некоторое изменение. Молчаливо принятое членами ООН, оно полностью закрепилось в практике ра- боты Совета Безопасности.

С другой стороны, резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 377 (V) от 3 ноября 1950 г. (так называемая резолюция “Единство в пользу мира”), как не соответствующая указанным выше требова- ниям, является нарушением Устава ООН, а не его изменением. Эта резолюция имела целью изменение основных положений Устава ООН (принцип единогласия постоянных членов Совета Безопасности, со- отношение компетенции Генеральной Ассамблеи и Совета Безопас- ности и т.д.), и против нее решительно возражали многие государст- ва, в том числе один постоянный член Совета Безопасности. Между тем даже постановления Устава ООН относительно изменения Уста- ва предусматривают, что никакое изменение Устава не может иметь места без согласия всех постоянных членов Совета Безопасности.

Нельзя согласиться с мексиканским юристом Г. Кастаньеда, который, отталкиваясь от правильных в целом теоретических поло- жений, допускает неточности в изложении фактов и в результате этого приходит к необоснованному выводу о том, что, якобы, все члены ООН, в том числе и Советский Союз, согласились с резолю- цией “Единство в пользу мира”, в результате чего эта резолюция изменила Устав ООН. Кастаньеда пишет: “Тезис, который будет здесь обосновываться, состоит в том, что резолюция “Единство в пользу мира” не могла сама по себе изменить систему коллективной безопасности, предусмотренную в Уставе, но что она была исходным моментом и зародышем нормы, которая образовалась в последую- щие годы путем сознательного и повторяющегося молчаливого или явно выраженного согласия с этой нормой всех государств—членов ООН. В результате этой нормы права ситуация, существующая в настоящее время, в том, что касается системы коллективной безо- пасности Объединенных Наций, в существенной степени и во мно- гих отношениях отличается от первоначальной системы, предусмот- ренной Уставом”¹.

Аргументация, приводимая автором в доказательство этого те- зиса, сводится к следующему: резолюция “Единство в пользу мира” была принята Генеральной Ассамблеей голосами всех членов ООН, за исключением социалистических государств. С другой стороны, по вопросу об интервенции в Египте социалистические государства голосовали за ряд резолюций, принятых Генеральной Ассамблеей.

¹ Castaneda J. Certain Legal Consequences of the Suez Crisis // Revue Egyptienne de droit international. Vol. 19 (1963). P. 3.

Теория международного права

Против основной резолюции в Генеральной Ассамблее голосовал только Израиль. Поскольку государства, которые голосовали против или воздержались по резолюциям, связанным с интервенцией в Еги- пте, ранее голосовали за резолюцию “Единство в пользу мира”, можно утверждать, что после суэцкого кризиса не осталось ни од- ного члена ООН, который бы в том или ином случае не одобрил ре- золюцию “Единство в пользу мира” и, следовательно, не принял вытекающие из нее юридические последствия¹.

Однако автор упустил из виду весьма важные факты: Совет- ский Союз голосовал в 1956 г. лишь за те резолюции Генеральной Ассамблеи, которые содержали призывы к воюющим добиться со- глашения о прекращении огня, рекомендации всем членам ООН воздерживаться от поставок оружия в район военных действий [Ре- золюция 997 (Е-1)], призывы к Израилю, Англии и Франции выве- сти свои войска с египетской территории [Резолюция 1002 (Е-1)] и т.п. Воздерживаясь по резолюциям о создании чрезвычайных воо- руженных сил и их функционировании [Резолюции 998, 1000 (Е-1)], так как государство, подвергающееся нападению, считало создание таких сил полезным, Советский Союз четко изложил свою позицию по этому вопросу. Представитель Советского Союза В. Кузнецов заявил на 567-м заседании Первой чрезвычайной сессии Генераль- ной Ассамблеи 7 ноября 1956 г. следующее: “Что касается создания и размещения на территории Египта международных сил, то совет- ская делегация считает необходимым отметить, что эти силы созда- ются в нарушение Устава Организации Объединенных Наций.

Решение Генеральной Ассамблеи, на основании которого ныне предлагается сформировать эти вооруженные силы, противоречат Уставу Организации Объединенных Наций. Глава VII Устава пре- дусматривает, что только Совет Безопасности, а не Генеральная Ассамблея уполномочивается создавать международные вооружен- ные силы и предпринимать такие действия, какие окажутся необ- ходимыми для поддержания или восстановления международного мира и безопасности, включая использование таких сил”.

Позиция Советского государства, таким образом, была доста- точно ясно выражена: Советский Союз прямо заявил, что создание и использование вооруженных сил на основе резолюции Генераль- ной Ассамблеи являются нарушением Устава ООН.

Советский Союз неоднократно возражал и протестовал против других мероприятий, противоречащих Уставу ООН, в частности,

¹ Castaneda J. Certain Legal Consequences of the Suez Crisis // Revue Egyptienne de droit international. Vol. 19 (1963). P. 9; см. также: Detter I. Law Making by International Organizations. Stockholm, 1965. P. 39; X. Блике в ре- цензии на эту книгу называет утверждение Деттера о том, что Советский Союз во время суэцкого кризиса в 1956 г. якобы согласился с резолюцией 377 (V), “не соответствующим действительности” (Blix Н. The Beginnings of International Legislation, Cooperation and Conflict // Nordic Studies in Inter- national Politics. Stockholm, 1967. P. 109).