Часть V (Глава XIV)

293

взять на себя выполнение этих обязанностей. “...Невыполнение Со- ветом Безопасности его обязанностей от имени всех государств — членов Организации... не освобождает членов Организации от их обязательств и не освобождает Организацию Объединенных Наций от возложенной на нее Уставом ответственности за поддержание международного мира и безопасности”.

Отсюда делается вывод, что другой орган, а именно Генераль- ная Ассамблея, может в случае бездействия Совета Безопасности взять на себя принятие соответствующих мер, включая “примене- ние, когда это необходимо, вооруженных сил для поддержания или восстановления международного мира и безопасности”¹. Вывод о “подразумеваемой компетенции” Генеральной Ассамблеи сформу- лирован в резолюции следующим образом: “...Для выполнения Гене- ральной Ассамблеей ее обязанностей в этом отношении требуются возможность вести наблюдения в целях установления фактов и об- наружения агрессоров; наличие вооруженных сил, которые могли бы быть использованы коллективно, а также возможность предос- тавления Генеральной Ассамблеей своевременных рекомендаций членам Организации Объединенных Наций относительно коллектив- ных действий, которые для своей эффективности должны быть быс- трыми”.

Концепция “подразумеваемой компетенции” международных организаций и их органов, как она изложена в упомянутом консуль- тативном заключении Международного Суда 1949 г. и в незаконной резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 337 (V), легла в основу буржуазной доктрины в этом вопросе. В свою очередь, эта доктрина прибегает к концепции “подразумеваемой компетенции” в основном для оправдания резолюции “Единство в пользу мира” и действий, предпринятых на основании этой резолюции.

Так, Л. Гудрич в этом плане утверждает, что Генеральная Ас- самблея «имеет по крайней мере свою собственную “запасную ком- петенцию (residual responsibility)”»^{1 2}. Профессор X. Аречага также говорит о “запасных функциях (la reserva de funciones)” Генераль- ной Ассамблеи ООН³. “Принятие эффективных коллективных мер для подавления агрессии, — пишет он, — находится в рамках Уста- ва, можно сказать, в центре Устава. Из этого с очевидностью следу- ет, что Генеральная Ассамблея может обсуждать и рекомендовать принятие эффективных коллективных мер для подавления агрес- сии”.⁴

Английский профессор Д. Боуэт, посвятивший вопросу о воору- женных силах ООН обширную монографию, ставит вопрос: “Есть ли вообще необходимость в том, чтобы искать в Уставе ООН постанов-

¹ Резолюция 377 (V). А. I.

² Goodrich L. The United Nations. P. 177.

³ E. J. de Arechaga. Derecho constitucional de las Naciones Unidas. P. 197.

⁴ Ibid. P. 198.

Теория международного права

ления относительно вооруженных сил ООН? Иными словами, нельзя ли для обоснования их законности полагаться на более общее пра- вило?”¹. И, конечно, автор отвечает на этот вопрос утвердительно, прибегая к концепциям “имманентной” и “подразумеваемой” компе- тенции, как они сформулированы в консультативных заключениях Международного Суда, о которых речь шла выше^{1 2}.

Формулируя широко концепцию “подразумеваемой компетен- ции”, буржуазные авторы утверждают фактически, что существует норма международного права, согласно которой должно подразуме- ваться, что государства—члены международной организации пре- доставляют ей такую компетенцию, которая необходима для осуще- ствления целей и функций организации. Д. Боуэт определяет “под- разумеваемую компетенцию” как такие полномочия, “которые мо- гут быть разумно выведены из целей и функций организации, о ко- торой идет речь”³.

Профессор Страсбургского университета Б. Руйе-Амерэ пишет: “Следует предполагать, что авторы соглашения или договора наме- ревались создать нормы, которые могут практически действовать. Необходимо, следовательно, презюмировать намерение создать все необходимое для их эффективного действия: если государства со- здали международную организацию, они намеревались создать все, что необходимо для ее функционирования..”⁴.

Итальянский профессор А. Серени, заявляя, что вопрос о “под- разумеваемой компетенции” есть вопрос толкования устава между- народной организации, фактически приходит к утверждению, что есть общеобязательная норма международного права относительно “подразумеваемой компетенции”. “Определение подразумеваемой компетенции международных организаций, — писал Серени, — есть, таким образом, результат толкования, хотя и расширительно- го, конституции организации, а не процесс создания новых норм...”⁵.

Однако при этом Серени вкладывает в это толкование такое содержание, которое превращает его в создание новых норм, даже в нарушение устава организации. “За исключением положений, со- держащихся в конституции, — говорит он, — всякая организация имеет подразумеваемую компетенцию толковать конституцию в це- лях определения собственной компетенции в том, что касается це- лей и функций, и устанавливать таким образом объем собственной компетенции”⁶. Автор допускает даже, хотя и в виде исключения,

¹ Bowett D. W. United Nations Forces. L., 1964. P. 307.

² Ibid. P. 307—311.

³ Bowett D. W. The Law of International Institutions. L., 1963. P. 275.

⁴ Rouyer-Hamer ay B. Les competences implicites des organisations inter- nationales. P., 1962. P. 80—81.

⁵ Sereni A. Diritto internazionale. Vol. II. Sezioni seconda. Le orgazzazioni internazionali. Milano, 1960. P. 980.

⁶ Ibid. P. 985.