Часть V (Глава XIV)

287

заций, в ряде случаев с незначительными изменениями. В частно- сти, к ним применимы следующие положения права договоров: о заключении и вступлении в силу многосторонних договоров, за ис- ключением некоторых положений, касающихся оговорок; о недей- ствительности договоров; об изменении и толковании договоров; о действии международных договоров, и прежде всего основной прин- цип этого раздела права договоров — pacta sunt serwanda; о значе- нии договора для третьих государств и т.д. Необходимо еще раз заметить, что применение отдельных норм права договоров, относя- щихся к указанным разделам, может выявить необходимость неко- торого их приспособления. Поэтому Комиссия международного пра- ва поступила правильно, включив в окончательный проект права договоров ст. 4, которая гласит: “Применение настоящих статей к договорам, которые являются уставами международных организа- ций или приняты внутри международных организаций, будет иметь место с учетом соответствующих правил, действующих в той или иной организации”¹.

При этом Комиссия исходила совсем не из тех соображений, которые приписывает ей Розен, который приветствует первую часть этой статьи как якобы означающую признание в принципе непри- менимости права договоров к устава^ международных организаций^{1 2}. Уже сам текст статьи свидетельствует об обратном. В статье гово- рится, во-первых, о договорах, “которые являются уставами меж- дународных организаций”, то есть Комиссия считает, что такие ус- тавы являются международными договорами. Во-вторых, в статье сказано — “применение настоящих статей к договорам, которые яв- ляются уставами международных организаций...”, то есть Комиссия исходила из того, что в целом проект статей является применимым к уставам международных организаций, но, разумеется, за исключе- нием тех случаев, когда в международной организации имеются по данному конкретному вопросу свои правила³.

Таким образом, уставы международных организаций — это особая категория международных договоров. Попытка приписать ус- тавам международных организаций некоторые черты государствен- ных конституций не имеют под собой оснований, так как междуна- родные организации качественно отличны от государств.

¹ JLC. Yearbook. 1966. Vol. II. Р. 191.

² Comunicazioni е studi. Vol. XII. Р. 87.

³ В Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. это ст. 5, которая сформулирована так: “Настоящая Конвенция применяется к любому договору, являющемуся учредительным актом международной ор- ганизации, и к любому договору, принятому в рамках международной орга- низации, без ущерба для соответствующих правил данной организации”. (Прим. ред.).

Теория международного права 2. КОМПЕТЕНЦИЯ МЕЖДУНАРОДНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ

Многочисленные нарушения Устава ООН, имевшие место под влиянием империалистических государств, привели к появлению различных юридических конструкций, имеющих целью оправдать эти нарушения. Поскольку эти нарушения Устава ООН были связа- ны главным образом с нарушением компетенции ООН в целом и распределением этой компетенции между органами ООН, то указан- ные конструкции стремились доказать возможность свободного ма- нипулирования этой компетенцией.

К таким конструкциям относятся концепция “имманентной компетенции” и концепция “подразумеваемой компетенции” между- народных организаций.

а) Концепция Содержание концепции “имманентной компе- “имманентной тенции” (implied competence, competence im-

компетевции” plisite) международных организаций сводится

в общих чертах к следующему. Практика ООН и других международных организаций, говорят сторонники этой концепции, показывает, что их деятельность выходит за рамки, пре- дусмотренные их уставами. Отсюда делается вывод, что существует общепризнанная норма международного права о том, что междуна- родные организации имеют “имманентную компетенцию”, означаю- щую, что любая международная организация может предпринимать действия, необходимые для достижения ее целей, независимо от конкретных постановлений устава организации.

Концепция “имманентной компетенции” международных орга- низаций нашла отражение, в частности, в решении Международного Суда от 20 июля 1962 г. по вопросу о некоторых расходах Объеди- ненных Наций. В решении Суда говорится, что “презумпция состоит в том, что когда Организация предпринимает действие, которое мо- жет рассматриваться как целесообразное с точки зрения выполне- ния одной из целей Объединенных Наций, то такое действие не вы- ходит за пределы полномочий (is not ultra vires) организации”¹.

Норвежский юрист Ф. Сейерстед, являющийся решительным сторонником концепции “имманентной компетенции”, определяет ее следующим образом: “Правоспособность межправительственных организаций осуществлять “суверенные” и международные акты, подобно компетенции государств, не ограничена тем, что можно по- зитивно вывести из их конституций; она включает все акты, кото- рые не запрещены конституциями этих организаций и которые не налагают новых обязательств на страны, не подпадающие под их юрисдикцию. Если конституция не определяет, какими вопросами организация может заниматься, как это имеет место в случае Север- ного Совета, то такая организация может заниматься любыми во-

ICJ. Reports. 1962. Р. 168.