Экзамен зачет учебный год 2023 / УЧЕБНИК Тункин Г.И. Теория международного права Том 1

В настоящей главе мы ограничиваемся рассмотрением изменений основных принципов современного международного праза, не претендуя вместе с тем на исчерпывающее изложение вопроса1.

1. ПОЯВЛЕНИЕ НОВЫХ ПРИНЦИПОВ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА

а) Принцип ненападения

родном праве за период существования двух систем было появление принципа ненападения.

Международное право до Великой Октябрьской социалистической революции признавало право государства на войну (jus аэ bellum), в соответствии с которым одно государство могло прибегнуть к войне против другого в любом случае, когда оно считало это целесообразным. Разумеется, для оправдания нападения всегда находились те или иные претензии к государству, на которое соверша- лось нападение, претензии основательные или неоснователыые.

Принцип запрещения агрессивной войны вошел в междугародное право в период между Первой и Второй мировыми войнами. Советское государство сразу же после своего появления постшило вопрос о запрещении агрессивной войны. В Декрете о мире от 26 октября (8 ноября) 1917 г. — первом декрете Советского государства — оно торжественно заявило, что захватническая война являете! "величайшим преступлением против человечества"2. Эта идея нашла горячий отклик в сердцах народов не только Советской Росаи, но и далеко за ее пределами.

Последовательная борьба Советского Союза за мир, требование прогрессивных сил покончить с войной, приносящей народам огромные жертвы и лишения, были главными причинами, приведними к запрещению международным правом агрессивной войны3.

Устав Лиги наций не запрещал агрессивную войну, хотя он

ограничивал право государств — членов Лиги прибегать к войне и

1 По вопросу о понятии основных принципов международногшрава см.: Outrata V. К pojmu obecnych a zakladnich zasad mezinarodniho pnva // Casopis pro mezinarodni prdvo. 1961. № 3. Str. 191; Курс междунардного права. Т. II. 1967. С. 5—15; Steiniger P. (ed ). Die sieben Prinzipien der riedlichen Koexistenz. В., 1964; Graefrath B. Zur Stellung der Prinzipien im egenwSrtigen Volkerrecht. В., 1968; Geamanu G. Principiile fundamental alidreptului international contemporan. Bucuresti, 1967. P. 7—35; Bierzanek RLegal Principles of Peaceful Co-existence and their Codification // PYBIL. 156/67. P. 17—44.

2Документы внешней политики СССР. Т. I. С. 12.

3См. по этому вопросу: Шармазанашвили Г. Принцип ненапа,пния в международном праве. 1958; его же. От права войны к праву мирг 1967; Багинян К. Борьба Советского Союза против агрессии. 1959; Ромаов В. Исключение войны из жизни общества. 1961; Курс международногофава.

Т.II. С. 111—145.

предусматривал санкции в отношении членов, которые будут воевать в нарушение постановлений Устава.

В этом отношении Устав Лиги наций был известным шагом вперед по сравнению с Гаагскими конвенциями 1899 и 1907 гг. о мирном разрешении международных споров, в которых фактически содержался лишь призыв, "прежде чем прибегнуть к оружию", обращаться, "насколько позволят обстоятельства", к добрым услугам или посредничеству1.

Впроекте Договора о взаимной помощи, принятом Ассамблеей Лиги наций в 1923 г. (но не получившем дальнейшего движения), уже более отчетливо звучали мотивы советского Декрета о мире. "Высокие Договаривающиеся Стороны, — говорилось в проекте, — торжественно заявляют, что агрессивная война есть международное преступление, и каждая в отдельности обязуется, что ни одна из

иих не будет виновна в его совершении"2.

ВДекларации об агрессивных войнах, принятой Ассамблеей Лиги наций в 1927 г., агрессивная война также квалифицировалась как "международное преступление".

Наконец, Парижский пакт от 27 августа 1928 г., несмотря на некоторое несовершенство его постановлений, содержал запрещение агрессивной войны. Статья 1 Пакта гласила: "Высокие Договаривающиеся Стороны торжественно заявляют от имени своих народов по принадлежности, что они осуждают обращение к войне для урегулирования международных споров и отказываются от таковой в своих взаимных отношениях в качестве орудия национальной поли-

тики". Статья 2 Пакта предусматривала обязательство участников разрешать свои споры мирными средствами3.

Г.Кельсен пытается истолковать положения Парижского пакта таким образом, что, якобы, он не запрещает войну в защиту нарушенных прав. Ссылаясь на постановления пакта об отказе от войны "в качестве орудия национальной политики", Кельсен считает возможным такое толкование пакта, согласно которому война, которая является реакцией против нарушения международного права, то есть война, предпринимаемая для поддержания международного

права, также рассматривается как инструмент международной политики4.

Критикуя это мнение Кельсена, Фердросс правильно указывает, что если бы дело обстояло так, как представляет его Кельсен, то это означало бы, что Парижский пакт не внес ничего нового по сравнению с классической доктриной, согласно которой государство мог-

' Международное право в избранных документах. Т. II. 1957. С. 248.

2League of Nations Official Journal. Records of the Fourth Assembly, Plenary Meetings. P. 403.

3См.: Международное право в избранных документах. Т. III. 1957. С. 4.

4Kelsen Н. Principles of International Law. P. 38.

42 Теория международного права

ло прибегать к войне в любом случае, когда его права нарушены другими государствами1.

Парижский пакт 1928 г., если рассматривать его постановления

вих взаимной связи, несомненно, вводил в международное право новый, весьма важный принцип. Отказ от войны "в качестве орудия национальной политики", подкреплений к тому же обязательством разрешать споры только мирными средствами, означал именно отказ от агрессивной войны, то есть войны, которую государство начинает первым. Конструкция Кельсена является надуманной и необоснованной. Под войной в качестве "орудия национальной политики" понималась в пакте война, которую начинает само государство,

вотличие от действий, предпринимаемых по постановлению компетентного международного органа.

Советский Союз не принимал участия в разработке указанных международных документов. Однако бесспорно, что Советское государство, сам факт появления которсго вызвал могучий рост сил мира и прогресса и которое выдвинуло и неуклонно пропагандировало идею запрещения агрессивной войны, сыграло решающую роль в рождении этого принципа.

Принцип ненападения получил дальнейшее развитие в уставах Нюрнбергского и Токийского международных трибуналов, которые исходят из того, что не только агрессирая война, но и ее подготовка запрещены международным правом2.

Устав Организации Объединенных Наций явился новым важным этапом в развитии принципа ненападения. Устав ООН не ограничивается запрещением агрессивной войны, но запрещает также угрозу силой и применение силы "против территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с целями Объединенных Наций" (п. 4 ст. 2). В то же время Устав содержит обязательство разрешать международные споры "мирными средствами таким образом, чтобы не подвергать угрозе международный мир и безопасность и справедливость" (п. 3 т. 2).

Согласно Уставу ООН, государств может применять силу против другого государства только в двух случаях (если не считать ст. 106 Устава ООН, которая предусматривает третий случай возможного применения силы). Прежде всего это — коллективные меры, применяемые по постановлению Совета Безопасности для предотвращения или устранения угрозы миру, подавления актов агрессии или других нарушений мира. Это меры Организации Объеди-

1Фердросс А. Международное право426.

2См.: Ромашкин П. С. Военные преодоления империализма. 1953; его же. Преступление против мира и человечегва- 1967; Трайнин А. Н. Защита мира и борьба с преступлениями протиНеловечества. М., 1956; Полторак А. И. Нюрнбергский процесс. М., 1966

ненных Наций. Что касается использования силы одним государством против другого вне рамок ООН, то в соответствии с Уставом это может иметь место только в случае индивидуальной или коллективной самообороны, "если произойдет вооруженное нападение", и только до тех пор, пока Совет Безопасности не примет мер, необходимых для поддержания международного мира и безопасности (ст. 51 Устава ООН).

Содержание этого принципа в настоящее время включает запрещение использования силы государством против народов колоний и зависимых стран с целью помешать осуществлению ими права на самоопределение. Такое применение силы является нарушением п. 4 ст. 2 Устава ООН. Как правильно отмечает Г. Шармазанашвили, применение метрополией вооруженной силы против колонии противоречит целям ООН1. С другой стороны, вооруженная борьба колониальных народов за свое освобождение, как ответное действие против применения вооруженной силы метрополией, является по современному международному праву законной самообороной. Это положение вытекает из Устава ООН и нашло выражение, например, в таких международных документах, как Женевские соглашения 1954 г. по Индокитаю2, в многочисленных резолюциях Генеральной Ассамблеи ООН, в частности, в Декларации о предоставлении независимости колониальным странам и народам от 14 декабря 1960 г., резолюции 2107 (XX) от 21 декабря 1965 г., резолюции 2184 (XXI) от 12 декабря 1966 г., резолюции 2270 (XXII) от 17 ноября 1967 г.3

Принцип запрещения применения силы в международных отношениях обсуждается начиная с 1964 г. на сессиях Специального комитета Генеральной Ассамблеи ООН по принципам международного права, касающимся дружественных отношений и сотрудничества государств. Комитет не смог, однако, принять согласованный текст, определяющий содержание этого принципа. Несмотря на это, было бы неправильно делать пессимистические выводы относительно существования этого принципа вообще или его содержания4.

Вопрос имеет различные аспекты. Работа Специального комитета свидетельствует прежде всего о согласии государств в том, что

1 Шармазанашвили Г. В. От права войны к праву мира. М., С. 135.

2Ляхе М. Женевские соглашения 1954 г. об Индо-Китае. М., 1956.

С.189—193.

3См. также: Декларацию Каирской конференции глав государств и правительств от 10 октября 1964 г.; Декларацию конференции юристов аф- ро-азиатских стран, принятую на конференции в Конакри в октябре 1962 г. (Revue de droit contcmporain. 1963. № 2. P. 174); также: Sahovic M. Influence des etats nouveaux sur la conception du droit international // AFDI. 1966. P. 42—43.

4Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций, принята 24 октября 1970 г. [Рез. 2625(XXV)]. — Прим. редактора.

44 Теория международного права

касается общего гонимания принципа запрещения применения силы, как он зафик:ирован в Уставе ООН, и его значения в современных международшх отношениях. Так, в докладе о сессии Специального комитете 1967 г. подчеркивается: "Снова было достигнуто общее согласие отом, что указанный принцип является краеугольным камнем современного международного правопорядка и сотрудничества, дружеевенных отношений и мирного сосуществования государств'".

Во всех предложениях, касающихся этого принципа, которые вносились на расмотрение Специального комитета по принципам международного фава, неизменно воспроизводилось постановление п. 4 ст. 2 Устава ЮН.

Содержание принципа ненападения в современном международном праве сосюит из двух частей: запрещения агрессивной войны и запрещение применения силы и угрозы силой, как оно определено в Уставе ООН. Что касается запрещения агрессивной войны, которое составляет сердцевину принципа ненападения, то по этому вопросу, по сущ!ству, не было существенных разногласий, если, разумеется, не ситать тесно связанного с этим вопроса об определении агрессии, юторый в результате сопротивления западных держав стоит на мертвой точке2.

Согласованнее в Специальном комитете по принципам международного права 1ункты, касающиеся содержания принципа запрещения примененш силы и угрозы силой в международных отношениях, включают, з частности, следующее положение: "Агрессивная война является феступлением против мира, и виновные в нем несут ответственно:^ согласно международному праву"3.

Однако в Социальном комитете выявилось значительное различие позиций государств по второй части содержания принципа ненападения — апрещению применения силы и угрозы силой. Выявились две лиши: линия империалистических держав и их союзников, имеющаяцелью сузить понятие запрещения применения силы, и линия со(иалистических и развивающихся стран, имеющая целью сделать зэтрещение применения силы в международных отношениях возможно более широким.

' Доклад Спегиального комитета по принципам международного права, касающимся др/жественных взаимоотношений и сотрудничества государств (далее: Дошад Специального комитета по принципам международного права). Док. А6799. П. 29. Нью-Йорк, 1967.

2 Новый совегкий проект определения агрессии см.: Док. А/АС.134/ L.12 от 25 февралг1969 г.

Определениеагрессии принято Генеральной Ассамблеей ООН 14 декабря 1974 г. [Рез. (314(ХХ1Х)]. — Пргип. редактора.

3 Доклад Спеиального комитета по принципам международного права. Нью-Йорк, 1968. П 111.

общего международного права. Исходя из этой предпосылки они нередко делают вывод об отсутствии в современном общем международном праве нормы о запрещении применения силы в международных отношениях. Например, профессор Кельсен, рассматривая приведенные ранее постановления Устава ООН относительно запрещения применения силы как относящиеся к "праву Объединенных Наций", заявляет, что "общее международное право не запрещает использования силы или войны и что, следовательно, в соответствии с общим международным правом любое государство может прибегать к войне, если оно полагает, что его права были нарушены другими государствами". "Общее международное право, — говорит Кельсен, — уполномочивает государство, то есть отдельного члена международного сообщества, в случае нарушения его прав прибегать к репрессалиям или к войне против государства, которое ответственно за такое нарушение"1.

В другой работе Кельсен утверждает: "Если репрессалии и войну — типичные меры самопомощи — не рассматривать в качестве правовых санкций, потому что минимум централизации представляет основной элемент права, то социальный порядок, который мы называем общим международным правом, не может рассматриваться как право в подлинном смысле слова"2.

Итак, согласно Кельсену, международное право не может существовать без войны. Отсюда неизбежен вывод, что если оно запрещает войну, то тем самым подрывает свою собственную основу. К этому абсурдному выводу можно было прийти, только следуя по пути доведенного до крайности формализма.

Нельзя согласиться также с теми буржуазными авторами, которые недооценивают значения этого важнейшего принципа современного международного права. Так, аргентинский профессор Морено Кинтана в своем курсе международного права хотя и говорит о Парижском пакте 1928 г., пересказывая его положения, но в работе нет ни слова о том, что Парижский пакт представлял важный этап в формировании общепризнанного принципа международного права, запрещающего агрессивную войну. Морено Кинтана лишь пессимистически отмечает, что "отсутствие санкций для тех, кто нарушит этот пакт, лишало указанный документ всякой "эффективности"3.

2Kelsen H. Principles of International Law. P. 31. См. также: Guggenheim P. Les principes de droit international public // RdC. Vol. 80 (1952). P. 169; его же. Traite de droit international public. Vol. II. Geneve, 1954. P. 93—94; Quadn R. Diritto internazionale publico. Palermo, 1956. P. 23; Monaco R. Manuale diritto internazionale. Torino, 1960. P. 421—425.

3Quintana Moreno L. M. Tratado de derecho internacional. Tomo II. Buenos Aires, 1963. P. 401.

48 Теория международного права

гать к войне, к применению силы в отношениях между государствами во всех случаях в соответствии с п. 4 ст. 2 Устава ООН. Разумеется, запрещается прибегать к силе первым, так как применение силы в ответ на нападение было бы уже самообороной.

Принцип мирного разрешения споров развивался параллельно с принципом ненападения. Его не было в международном пргве до Великой Октябрьской социалистической революции. Гаагски! конвенции 1899 и 1907 гг. о мирном разрешении международны: споров содержат лишь пожелание "по возможности" воздерживат.ся от применения силы и прибегать к мирным способам разрешени,- споров. "С целью предупредить, по возможности, обращение к сяле в отношениях между Государствами, — говорится в ст. 1 Гаагской конвенции 1907 г., — Договаривающиеся Державы соглашаются прилагать все свои усилия к тому, чтобы обеспечить мирное реиение международных несогласий"1. Статья 2 этой Конвенции предуматривала обязательство "в случае важного разногласия или CTOIKHO- вения, прежде чем прибегнуть к оружию, обращаться, насколью позволят обстоятельства, к добрым услугам или посредничеству .дной или нескольких дружественных Держав"2.

Таким образом, согласно Гаагским конвенциям, мирные средства разрешения споров не являлись даже обязательной стадией в разрешении споров. Содержащееся в Конвенции обязательство, "прежде чем прибегнуть к оружию", обращаться к мирным срдствам разрешения споров сводилось, по существу, на нет и преврашалось в простое пожелание оговоркой "насколько позволят обстоятельства".

Устав Лиги наций шел в этом отношении значительно дальше. Он содержал определенные элементы принципа мирного разрешения международных споров, но полностью этого принципа в нем еще не было.

По Уставу Лиги наций обращение к мирным средствам разрешения споров, "могущих повлечь за собой разрыв", являлось обязательным, но применение мирных средств не исключало обращения к силе.

Статья 12 Устава Лиги наций предусматривала, что члены Лиги будут передавать возникающие между ними споры, "могущие повлечь за собой разрыв", на третейское разбирательство либо на судебное разрешение, либо на рассмотрение Совета Лиги. "Он соглашаются еще, — говорилось дальше, — что они ни в коем случае не должны прибегать к войне до истечения трехмесячного срока после решения третейских судей, или судебного постановления или доклада Совета".

Если спор между членами Лиги, "могущих повлечь за собой разрыв", не был передан на третейское или судебное разбиратель-

1 Международное право в избранных документах. Т. II. С. 247—:48. 2 Там же. С. 248.

ство, он мог быть передан на рассмотрение Лиги по заявлению одной из спорящих сторон. Если, рассматривая спор, Совет не приходил к единогласному решению или если спор рассматривался Ассамблеей Лиги и соответствующий доклад не получил одобрения всех членов Лиги, представленных в Совете, и большинства других членов Лиги (за исключением в каждом случае представителей участвующих в споре сторон), члены Лиги были свободны "поступать, как они считают подходящим для сохранения права и правосудия" (ст 15 Устава Лиги наций).

Вэтом случае, следовательно, мирные средства прямо превращались в первую стадию разрешения спора.

Если Совет принимал доклад единогласно или Ассамблея принимала доклад с одобрения представителей всех членов Лиги, представленных в Совете, и большинства других членов Лиги (за исключением в каждом случае представителей участвующих в споре сторон), члены Лиги обязаны были "не прибегать к войне против всякой Стороны, которая сообразуется с выводами доклада" (ст. 15 Устава Лиги наций). Последнее положение и в этом случае юридически

ифактически открывало возможность обращения к силе и превращения мирной процедуры разрешения споров только в первую стадию их урегулирования.

Вотношении некоторых споров Устав Лиги наций как будто бы предусматривал принцип обязательного их мирного разрешения, но опять-таки не доводил это обязательство до конца. В ст. 13 Устава Лиги наций говорилось: "Объявляются принадлежащими к числу вопросов, вообще подлежащих третейскому или судебному разрешению, споры, которые относятся к толкованию какого-либо договора, ко всякому вопросу международного права, к наличию всякого факта, который, будучи установлен, составил бы нарушение международного обязательства, или к объему и способу возмещения, следуемого за такое нарушение". Однако та же статья открывала путь к немирным способам разрешения споров. В ней говорилось, что члены Лиги не будут прибегать к войне против государства, сообразующегося с третейским или судебным решением, и что в случае невыполнения решения Совет Лиги предлагает меры, которые должны обеспечить его исполнение. Следовательно, здесь снова говорится о возможности прибегнуть к войне в случае невыполнения арбитражного или судебного решения, а процедура рассмотрения вопроса Советом Лиги, как уже указывалось, не исключала этого.

Таким образом, сложные постановления Устава Лиги наций о разрешении споров не охватывали всех возможных разногласий между государствами и не исключали немирных способов разрешения споров, на которые они распространялись.

Парижский пакт 1928 г., установивший принцип ненападения как принцип запрещения агрессивной войны, установил также и принцип мирного разрешения споров. Статья 2 этого Пакта гласила: "Высокие Договаривающиеся Стороны признают, что урегули-