Экзамен зачет учебный год 2023 / Международное право1 / Билеты по МП_отдельные_по Шестакову / Общие материалы / Решения МС ООН

должения сухопутной территории, принадлежащей государству. Даже если близость может служить в качестве одного из применяемых критериев и иметь важное значение в надлежащих условиях, этот критерий не может быть обязательно единственным или самым приемлемым при всех обстоятельствах. Подводные территории принадлежат прибрежному государству не только потому, что расположены вблизи него, их принадлежность, безусловно, не зависит и от делимитации их границ. Правооснованием 1р8О

.)игеявляется тот факт, что подводные территории, о которых идет речь, в действительности могут считаться частью территории государства в том смысле, что они являются подводным продолжением его сухопутной территории. Равноудаленностъ, очевидно, не может идентифицироваться с понятием естественного продолжения, поскольку применение метода равного отстояния могло бы во многих случаях привести к тому, что шельф, представляющий собой естественное продолжение сухопутной территории одного государства, стал бы принадлежать другому государству. Таким образом, тезис о равном отстоянии не является а рпоп неотъемлемой принадлежностью основной доктрины континентального шельфа.

Вышеприведенные выводы подтверждает анализ истории возникновения метода равного отстояния, используемого при делимитации границ. Начальным моментом процесса разработки действующего права, регламентирующего данный вопрос, можно считать 28 сентября 1945 года, когда правительство Соединенных Штатов приняло Декларацию Трумэна. В этой Декларации провозглашена основная доктрина, согласно которой прибрежное государство имеет первичное, естественное и исключительное право на континентальный шельф, примыкающий к его побережью; эта доктрина приобрела приоритетное положение относительно всех других доктрин и получила ныне отражение в Женевской конвенции 1958 года. Относительно делимитации границ между континентальными шельфами смежных государств в Декларации Трумэна было заявлено, что такие границы «будут устанавливаться Соединенными Штатами и заинтересованным государством в соответствии с принципами справедливости». Эти две концепции—делимитация на основе взаимного соглашения и делимитация на основе принципов справедливости — заложили основу всего последующего развития данной области права. Благодаря в основном рекомендациям комитета экспертов принцип равного отстояния при делимитации границ континентального шельфа был принят Комиссией международного права Организации Объединенных Наций в формулировке, которая была представлена на Женевской конференции по морскому праву 1958 года, принявшей Конвенцию о континентальном шельфе. Было бы закономерно полагать, что эксперты побуждались соображениями, основанными не на правовой теории, а на практической выгоде и картографии. Более того, в статье, принятой Комиссией,представлялся приоритет делимитации по соглашению и было предусмотрено исключение из общего правила в случае «особых обстоятельств».

В соответствии с этим Суд считает, что Дания и Нидерланды извратили истинный порядок вещей и что правило равного отстояния, появившееся в результате развития принципа близости, отнюдь неявляется неотъемлемой частью всей концепции о принадлежности континентального шельфа, а скорее последнее является более рациональным вариантом первого.

Принцип равного отстояния не является нормой обычного международного права

(пункты 60-82 решения)

Осталось решить вопрос о том, обеспечило ли развитие действующего права преобразование принципа равного отстояния таким образом, что он должен рассматриваться в качестве нормы обычного международного права.

Отклоняя утверждения Дании иНидерландов, Суд полагал, что принцип равного отстояния, как он сформулирован в статье 6 Женевской конвенции,не был представлен Комиссией международного права как складывающаяся норма обычного международного права. Нельзя сказать, что в этой статье отражается или уточняется данная норма. Это подтверждается тем фактом, что при подписании, ратификации Конвенцииили присоединении к ней любое государство может сделать оговорки в отношении статьи 6, что не допускается в отношении статей 1,2 и3. В то время, как другие конкретные положения Конвенции, хотя и относящиеся к вопросам, находящимся в сфере действия общепризнанного обычного права, также не исключают права на оговорку, все они связаны с нормами общего морского права, сложившимися задолго до принятия Конвенции, и лишь косвенно касаются прав на континентальный шельф как таковых; эти положения включены в Конвенцию только для того, чтобы регламентируемым ими отношениям, не был нанесен ущерб в процессе реализации прав на континентальный шельф. Статья 6, однако, прямо относится к правам на континентальный шельф как таковым, и поскольку она не исключена из сферы действия права на оговорку, можно сделать закономерный вывод, что она не рассматривалась как часть создающегося обычного права.

Дания и Нидерланды выдвигали следующий аргумент: если на момент принятия Женевской конвенции не существовало обычной нормы международного права относительно принципа равного отстояния, тем не менее такая норма сложилась после принятия Конвенции, частично под влиянием самой Конвенции, а частично на основе последующей практической деятельности государств. Чтобы такой процесс произошел, статья 6 Конвенции должна, во всяком случае потенциально, носить нормоустанавливающий характер. Однако статья 6 составлена таким образом, что обязательство применить метод равного отстояния можно осуществить только после того, как использовано положение о проведении делимитации по соглашению. Более того, условия примененияположения об особых обстоятельствах в связи с принципом равного отстояния, споры о точном значении и пределах действия этого поло-

жения, а также право делать оговорки к статье 6 — все это должно вызвать сомнения относительно потенциально нормоустанавливающего характера данной статьи.

Более того, если широкое признание и представительное участие в конвенцииможет служить показателем того, что конвенционная норма становится общепризнанной нормой международного права, то в данном случае число государств, ратифицировавших конвенцию и присоединившихся к ней, едва ли может быть сочтено достаточным. Что касается временного аспекта, то, хотя краткость прошедшего периода не является непременно препятствием для формированияновой нормы обычного международного права на основе первоначально чисто конвенционной нормы, необходимо, чтобы правоприменительная практика государств в течение этого периода, в том числе государств, чьи интересы затронуты особо, постоянно расширялась и была бы действительно единообразной в отношении применяемых положений, а также свидетельствовала бы о всеобщем признании правовой нормы. Было упомянуто около 15 случаев, когда заинтересованные государства соглашались оформить или оформили приведение соответствующих границ на основе принципа равного отстояния, однако нет свидетельств того, что они совершили эти действия потому, что с юридической точки зрения считали себя обязанными применить этот принцип в качестве нормы обычного права. Эти случаи не являются убедительным и достаточным доказательством устойчивости сложившейся практики.

В результате Суд пришел к выводу, что Женевская конвенция, по ее первоначальным целям и источникам, не содержит деклараторной или императивной нормы обычного международного права, регламентирующей реализацию принципа равного отстояния, последующее ее вступление в силу не способствовало созданию подобной нормы, сложившаяся на сегодняшний день практика применения ее государствами также неудовлетворительна для этой цели.

Принципы и нормы права, подлежащие применению

(пункты 83-101 решения)

Правовая ситуация такова, что стороны не обязаны применять принциправного отстояния ни в соответствии с Конвенцией 1958 года, ни в качестве нормы общепризнанного или обычного международного права. Следовательно, для Суда отпала необходимость рассматривать вопрос о том, является ли конфигурация побережья Северного моря «особым обстоятельством». Однако Суд должен был еще указать сторонам принципы и нормы международного права, которыми следует руководствоваться при проведении делимитации.

Как следует из Декларации Трумэна, основные принципы при решении вопроса о делимитации границ состоят в том, что она должна быть объектом соглашения между заинтересованными государствами и что такое соглашение должно быть достигнуто

на основе принциповсправедливости. Стороны обязаны начать переговоры в целях достижения соглашения, а не просто пройти через формальный процесс переговоров, рассматривая его как некое предварительное условие для автоматического применения определенного метода делимитации при отсутствии соглашения; они должны придерживаться такой линии поведения, чтобы переговоры стали результативными, чтобы не возникала ситуация, когда одна из сторон упорно придерживается своей позиции и не намерена ее менять. Данное обязательство представляет собой лишь частный случай применения принципа, лежащего в основе всех международных отношений, который, помимо всего прочего, в статье 33 Устава Организации Объединенных Нацийпризнанодним из средств мирного разрешения международных споров.

Стороны должны действовать таким образом, чтобы в данном конкретном случае, при учете всех обстоятельств, следовать принципам справедливости. Бесспорно,что Суд решает дело ех аециое1 Ьопо. Это как раз та правовая норма, которая требуетприменения принципов справедливости; в случаях, подобных рассматриваемым в настоящий момент, метод равного отстояния бесспорно может привести к несправедливому решению. Существуют другие методы, которые могут использоваться каждый в отдельности или в сочетании одного с другим с учетом характера территорий, о которых идет речь. Хотя стороны выразили намерение применять принципы и нормы, установленные Судом, требуются некоторые указания относительно возможных путей их применения.

По всем вышеприведенным основаниям Суд пришел к выводу, что в каждом случае использование метода равного отстояния неявляется обязательным для сторон; что не имеется другого единого метода делимитации границ континентального шельфа, применение которого во всех обстоятельствах является обязательным; что при делимитации необходимо действовать по соглашению, следуя принципам справедливости и принимая во внимание все обстоятельства, относящиеся к делу, итем самым оставить каждой стороне в максимально возможной мере все те части континентального шельфа, которые образуют естественное продолжение ее территории, без вторжения в естественное продолжение сухопутной территории другой стороны; и что если в результате такой делимитации произойдет частичное совпадение территорий, онидолжны быть разделены между сторонами в согласованных пропорциях либо, в случае недостижения соглашения, поровну, если стороны не примут решения о режиме совместной юрисдикции, совместном пользовании или эксплуатации.

При переговорах в число факторов, которые должны быть приняты во внимание, необходимо включить: общую конфигурацию побережья сторон, а также его особые или необычные признаки; известные или легко устанавливаемые характеристики физической и геологической структуры иприродные ресурсы континентального шельфа; показатель какого-то разумного соответствия между размерами территорий континентального шельфа, при-

надлежащих каждому государству, и длиной побережья этого государства, измеренной по общему направлению береговой линии, с учетом уже имею-

щихся или будущих результатов любых других делимитации границ континентального шельфа вданном регионе.

В своем решении, принятом на второй стадии рассмотрения дела о компании «Барселона трэкшн, лайт энд пауэр лимитед» (новое заявление: 1962 год) (Бельгия против Испании),Суд отклонил иск Бельгии 15 голосами против 1.

Иск, который был предъявлен в Суд 19 июня 1962 года, возник в связи с рассмотрением дела о банкротстве барселонской компании, действовавшей в Испании, но зарегистрированной в Канаде. Целью иска было получение возмещения за ущерб, который, по утверждению Бельгии, был причинен бельгийским гражданам — держателям акций компании в результате совершенных по отношению к ней действий органов испанского государства, противоречащих, как было заявлено, международному праву.

Суд решил, что Бельгия не имеет ^8 &1апс11 оказывать дипломатическую защиту акционерам канадской компании в связи с мерами, принятыми против нее вИспании.

Судьи Петрен и Ониеама приложили к решению совместное заявление. Председатель Бустаманте-и- Риверо, а также судьи сэр Джеральд Фицморис,Танака, Джессап, Морелли, Падилья Нерво, Грос и Аммун приложили частные мнения.

Судья аи кос Рифаген приложил особое мнение.

Предыстория дела

(пункты 8-24 решения)

Компания «Барселона трэкшн, лайт энд пауэр» была зарегистрирована в 1911 году в Торонто (Канада), где находилось ее головное отделение. В целях создания и развития мощностей для производства электроэнергии и сети распределительной электропередачи в Каталонии (Испания) она создала ряд дочерних компаний, часть которых была зарегистрирована в Канаде, а часть—в Испании. В1936году эти компании обеспечивали удовлетворение значительной части потребностей Каталонии в электроэнергии. В соответствии с утверждениями бельгийского правительства спустя несколько лет после первой мировой войны акции компании «Барселона трэкшн» получили весьма широкое распространение среди бельгийских граждан, однако, по мнению испанского правительства, бельгийское гражданство акционеров не доказано.

Компания «Барселона трэкшн» выпустила несколько серий облигаций,в основном,в фунтах стерлингов. Стерлинговые облигации использовались для перевода средств дочерними компаниями, дей-

ствующими в Испании, в компанию «Барселона трэкшн». В 1936 году использование облигаций «Барселона трэкшн» было приостановлено ввиду гражданской войны в Испании.После войныиспанские власти, ведающие вопросами валютного контроля, отказались разрешить перевод иностранной валюты, необходимой для использования стерлинговых облигаций. Впоследствии, когда бельгийское правительство опротестовало эти действия, испанское правительство заявило, что перевод не может быть разрешен, если не будет доказано, что иностранная валюта идет на оплату долгов, образовавшихся в результате реального импорта иностранного капитала в Испанию, а это не было подтверждено.

В1948 году три испанских держателя только что приобретенных стерлинговых облигаций компании «Барселона трэкшн» обратились в суд города Реус (провинция Таррагона) с просьбой объявить компанию банкротом ввиду того, что она не выплачивает проценты по облигациям. 12 февраля 1948 года суд решил объявить компанию банкротом иконфисковать ее имущество, а также имущество двух ее дочерних компаний. В соответствии с этим решением основной руководящий персонал двух компанийбыл уволен, были назначены испанские директоры. Вскоре после этого подобные меры были осуществлены и в других дочерних компаниях. Были выпущены новые акции дочерних компаний, и эти акции в 1952 году на публичном аукционе были проданы вновь организованной компании «Фуэрсас электрикас де каталунья, С.А. (Фекса)», которая, таким образом, стала полностью контролировать это предприятие вИспании.

Виспанских судах по искам различных компаний и лиц были проведены процессы, но они не решили проблемы. Как утверждает испанское правительство, по делу, прежде, чем оно было передано в Международный Суд, было отдано 2736 распоряжений, судами низшей и высшей инстанций было принято 494 решения. Международный Суд пришел к выводу, что в 1948 году компания «Барселона трэкшн», которая не получила судебного уведомления о рассмотрении дела о банкротстве и не была представлена в суде города Реуса, не совершала процессуальных действий в испанских судах до 18 июня и, таким образом, не подавала заявления об обжаловании судебного решения о признанииее банкротом

втечение восьмидневного срока с момента объявления решения, который предусмотрен испанским законодательством. Бельгийское правительство

считает, однако, что и уведомление, и объявление решения были сделаны с нарушением соответствующих требований закона и что восьмидневный срок никогда не начинался.

Испанскому правительству были сделаны в 1948 или 1949 годах представления со стороны правительств Великобритании, Канады, Соединенных Штатов и Бельгии. Дипломатические демарши канадского правительства полностью прекратились в 1955 году.

Делопроизводство в МеждународномСуде и правовая природа иска

(пункты 1-7 и 26-31 решения)

Впервые бельгийское правительство возбудило иск против испанского правительства в 1958 году. В 1961 году оно уведомило Суд об отказе от своего иска, имея в виду переговоры между представителями частных заинтересованных лиц; дело было исключено из общего списка Суда. Поскольку переговоры потерпели провал, 19 июня 1962 года бельгийское правительство вновь обратилось сзаявлением в Суд. В 1963 году испанское правительство выдвинуло четыре предварительных возражения против этого заявления. Своим решением от 24 июля 1964 года Суд отклонил первое и второе возражения, а третье и четвертое присоединил к существу спора.

В ходе последовавшего за этим письменного и устного судопроизводства стороны представили большой объем материала и информации.Суд отметил, что исключительная продолжительность судебного процесса объясняется весьма длительными сроками, которые требовали стороны для подготовки своих состязательных документов, и их неоднократными просьбами б продлении этих сроков. Суд не считал, что ондолжен отказывать в удовлетворении этих просьб, однако он остается при мнении,что интересы обеспечения авторитета международного правосудия требуют принятиярешения по делам без необоснованного отлагательства.

Поданный в Суд иск был предъявлен от имени физических и юридических лиц, представленных в качестве бельгийских граждан и держателей акций компании «Барселона трэкшн», зарегистрированной и имеющей свое головное отделение в Канаде. Целью иска было получение возмещения за ущерб, который, как утверждалось, был причинен этим лицам действиями различных испанских государственных органов в отношении этой компании, противоречащими, как было заявлено, международному праву.

Третье предварительное возражение испанского правительства, которое было присоединено к существу спора, состояло в том, что бельгийское правительство неправомочно предъявлять какие-либо претензии в связи с ущербом, причиненным канадской компании, даже если ее акционеры являются бельгийцами. Четвертое предварительное возражение, также присоединенное к существу спора, состояло в том, что еще не исчерпаны местные, имеющиеся в распоряжении Испаниисредства урегулирования спора.

Дело, представленное в Суд, касается в основном трех государств — Бельгии, Испании и Канады; соответственно появилась необходимость решения вопросов, возникших на основе этих трехсторонних отношений.

^иx $1агиН бельгийского правительства

(пункты 32-101 решения)

Прежде всего Суд обратился к рассмотрению вопроса, поднятого в третьем предварительном возражении, присоединенном к существу дела, то есть вопроса о праве Бельгии оказывать дипломатическую защиту бельгийским держателям акцийкомпании, зарегистрированной в Канаде; при этом ставшие предметом иска действия были предприняты не

вотношениикакого-либо бельгийского гражданина,

ав отношении самой компании.

Суд отметил, что, когда государство допускает на свою территорию иностранные капиталовложения или иностранных граждан, оно обязуется обеспечить им защиту закона и берет на себя обязательства, касающиеся режима их пребывания в этом государстве. Однако такие обязательства не имеют абсолютного характера. Чтобы предъявить иск в связи с нарушением этих обязательств, государство должно доказать свое право на это.

Нормы международного права, регламентирующие вопросы дипломатической защиты, постоянно развиваются, и в них учитывается роль институтов внутригосударственного права. Во внутригосударственном же праве концепция компании основана на четком разграничении прав компании и прав акционеров. Только компания, имеющая статус юридического лица, может предпринимать действия, касающиеся вопросов общего характера. Ущерб, причиненный компании, обычно приносит убытки и ее акционерам, однако это не означает, что и компания, и ее акционеры имеют право требовать компенсации по суду. В случае нарушения интересовакционера действиями, направленными противкомпании, только к ней он может обратиться с требованием принять соответствующие меры. Действия, нарушающие права компании, не влекут ответственности перед акционерами,даже если задеты их интересы. Для того, чтобы ситуация была иной, действия, в отношении которых предъявляются претензии, должны быть непосредственно направлены против прав акционеров как таковых (чего нет в настоящем деле, ибо бельгийское правительство само признало, что его иск не основан на факте нарушения прав непосредственно акционеров).

В международном праве должны учитываться нормы внутригосударственного права, получившие всеобщее признание в национальных правовых системах. Ущерб интересам акционеров, причиненный в результате ущемления прав компании,не является достаточным основанием для принятия решения по иску. Если возникает вопрос о незаконных действиях, совершенных против компании, представляющей иностранный капитал, то согласно общепризнанным нормам международного права только государству, в котором эта компания зарегистрирована, принадлежит право ее дипломатической

защитьг в целях предъявления претензии о возмещении причиненного ей ущерба. Не существует такой нормы международного права, которая предоставляла бы подобное право государству, гражданами которого являются акционеры этойкомпании.

Суд рассмотрел также возможность наличия в настоящем деле особых обстоятельств, при которых могла бы не действовать общая норма. Необходимо было проанализировать две ситуации: а) положение компании, которая была ликвидирована, и Ь) положение государства, выступающего в защиту компании, утратившей дееспособность. Что касается первой из этих возможных ситуаций, то Суд отметил следующее: поскольку компания «Барселона трэкшн» утратила все свое имущество в Испаниии сохранила правоспособность для управления своими активами в Канаде, нельзя утверждать, что она перестала существовать как юридическое лицо или что она утратила правоспособность действовать в качестве такового. Относительно второй ситуации следует отметить: не подлежит сомнению, что в Канаде компания имела статус юридического лица, зарегистрированное отделение, а ее принадлежность Канаде получила всеобщее признание. В течение ряда лет канадское правительство оказывало защиту компании«Барселона трэкшн». Если даже вопределенный момент канадское правительство приостановило свои действия в ее защиту, оно,тем не менее, сохранило свои правомочия в этом отношении,иэти правомочия не оспаривались испанским правительством. Независимо от причин измененияпозицииканадского правительства, этот факт не может служить основанием для использования права дипломатической защиты со стороны другого государства.

Утверждалось, что государство может предъявлять претензии, когда речь идет о капиталовложениях его граждан за рубежом, поскольку такимкапиталовложениям, являющимся частью национальных экономических ресурсов этого государства, наносится ущерб в результате нарушения права государства обеспечивать своим гражданам определенный правовой режим. Однако при существующем положении дел подобное право может возникнуть лишь на основе договора или специального соглашения, а между Бельгией и Испаниейне существует никакого правового документа такого рода.

Утверждалось также, что если руководствоваться нормами права справедливости, государство в определенных случаях должно иметь возможность оказать защиту своим гражданам — держателям акций компании, ставшей жертвой нарушения международного права. По мнению Суда принятие концепции дипломатической защиты акционеров как таковых откроет дверь для конкурирующих между собой претензий со стороны различных государств, что может создать ситуацию неустойчивости в международных экономических отношениях. Учитывая конкретные обстоятельства настоящего дела, когда государство, зарегистрировавшее компанию, может совершать необходимые действия в ее защиту, Суд не может согласиться с мнением, что бельгийское правительство имеет ]и$ 81ап<Ина основе права справедливости.

РешениеСуда

(пункты 102 и 103 решения)

Суд изучил множество документов и других материалов, представленных сторонами и всесторонне оценил важность юридических проблем, затронутых в заявлении и лежащих в основе бельгийского иска, который вызван действиями испанских государственных органов, охарактеризованных истцом как отказ в правосудии. Необходимой предпосылкой для рассмотрения данных проблем было, однако, установление права бельгийского правительства на оказание дипломатической защиты. Поскольку перед Судом не было доказано наличие^ $1апсИ,он не высказывал своего мненияпо другим аспектам данного дела.

Соответственно 15 голосами против 1 суд отклонил иск бельгийского правительства, причем 12 голосующих, принадлежащих к большинству, руководствовались вышеизложенными мотивами.

Заявления, частные и особые мнения

Судья аЛкос Рифаген приложил к решению свое особое мнение, в котором заявил, что не может согласиться с решением, поскольку представленные Судом аргументы основаны, по его мнению, на неправильной оценке природы норм обычного публичного международного права, применимых в настоящем деле.

Из пятнадцати судей, составляющих большинство, трое поддержали резолютивную часть решения (отклонение бельгийского иска) поразличным соображениям и представили свои частные мнения. Судья Танака заявил, что два предварительных возражения, присоединенных к существу дела, должны были быть отклонены, но при этом заявление бельгийского правительства относительно отказа в правосудии представляется необоснованным. Судья Джессап пришел к выводу, что при определенных обстоятельствах государство имеет право по дипломатическим каналам предъявлять претензии от имени держателей акций, являющихся его гражданами, однако Бельгия не смогла доказать, что вкритический период у физических и юридических лиц, от имени которых она предъявляла иск, существовало бельгийское подданство. Судья Грос заявил, что государство, национальной экономике которого причинен ущерб, имеет право на соответствующие действия, однако доказательств принадлежности компании «Барселона трэкшн» к бельгийской экономике не было представлено.

Из двенадцати судей, принадлежащих к большинству и поддержавших резолютивную часть решения на основе содержащейся в нем аргументации (отсутствие ]и« $1апсН у государства, гражданами которого являются акционеры), некоторые, тем не менее, заявили, что между этой аргументацией и их собственной существует определенное различие, а поэтому они хотели бы сделать определенные дополнительные замечания. Это были Председатель Буста- манте-и-Риверо, судьи сэр Джеральд Фицморис, Морелли, Падилья Нерво и Аммун (частные мнения), судьи Петрен и Ониеама (совместное заявление) и судья Ляхе (заявление).

В своем консультативном заключении по вопросу, поставленному Советом Безопасности Организации Объединенных Наций: «Каковы юридические последствия для государств, вызываемые продолжающимся присутствием Южной Африки в Намибии вопреки резолюции 276 (1970) Совета Безопасности?», — Суд выразил мнение,

13 голосами против 2,

1) что продолжающееся присутствие Южной Африки в Намибии является незаконным, Южная Африка обязана немедленно отозвать свою администрацию из Намибии и прекратить оккупацию данной территории;

11 голосами против 4,

2)что государства — члены Организации Объединенных Наций должны признать незаконность присутствия Южной Африки в Намибии и недействительность ее действий, предпринимаемых от имени Намибии или касающихся Намибии, и воздерживаться от всех действий, в частности, от установления связей с правительством Южной Африки, которые означали бы признание законности данного присутствия и данного управления и являлись бы оказанием поддержки или помощи в этом отношении;

3)что долг государств, которые не являются членами Организации Объединенных Наций, — заключается в том, чтобы оказывать содействие в пределах подпункта 2, выше, мероприятиям,проводимым Организацией Объединенных Наций в отношении Намибии.

Суд рассматривал данный вопрос в следующем составе: Председатель сэр Мохаммед Зафрулла Хан; Вице-председатель Аммун; судьи сэр Джералд Фицморис, Падилья Нерво, Форстер, Гро, Бенгзон, Петрен, Ляхе, Оньеама, Диллард, Игнасио-Пинто, де Кастро, Морозов и Хименес де Аречага.

Председатель Суда сэр Мохаммед Зафрулла Хан приложил к консультативному заключению заявление. Вице-председатель Аммун и судьи Падилья Нерво, Петрен, Оньеама, Диллард и де Кастро приложили частные мнения. Судья сэр Джералд Фицморис и судья Гро приложили особые мнения.

Ход судебного разбирательства

(пункты 1-18 консультативного заключения)

Суд прежде всего напоминает, что просьба дать консультативное заключение поступила от Совета Безопасности Организации Объединенных Наций, который принял решение выступить с таким запросом согласно резолюции 284 (1970), принятой 29 июля 1970 года. Далее Суд перечисляет различные этапы последовавшего затем разбирательства.

В частности, он ссылается на три постановления от 26 января 1971 года, в соответствии с которыми Суд решил отклонить выдвинутые правительством Южной Африки возражения против участия в разбирательстве трех членов Суда. Эти возражения были основаны на заявлениях, сделанных данными судьями ранее, в качестве представителей своих правительств в органах Организации Объединенных Наций, занимающихся проблемами Намибии, или на факте их участия в таком же качестве в работе этих органов. Суд пришел к выводу, что ни в одном из трех случаев нет необходимости применять пункт 2 статьи 17 своего Статута.

Возражения против рассмотрения вопроса Судом

(пункты 19-41 консультативного заключения)

Правительство Южной Африки утверждало, что Суд не компетентен выносить заключение, поскольку резолюция 284 (1970) является недействительной по следующим причинам: а) два постоянных члена Совета при голосовании воздержались (Устав Организации Объединенных Наций, статья 27, пункт 3); Ь) поскольку вопрос касается спора между Южной Африкой и другими государствами

— членами Организации Объединенных Наций, следовало пригласить Южную Африку для участия в обсуждении (Устав, статья 32) и следовало соблюсти положение, согласно которому члены Совета Безопасности, являющиеся сторонами в споре, должны воздерживаться от голосования (Устав, статья 27, пункт 3). Суд указывает на то, что а) в течение долгого времени добровольное воздержание какого-либо постоянного члена при голосовании не рассматривается как препятствие к принятию резолюций Советом Безопасности; Ь)вопрос о Намибии был включен в повестку дня Совета как ситуация и правительство Южной Африки не обратило внимание Совета на необходимость, по

мнению этого правительства, подходить к нему как к спору,

Касаясь альтернативного случая, правительство Южной Африки утверждало, что даже если бы Суд располагал необходимой компетенцией, он, тем не менее, исходя из интересов правосудия, должен бы был отказаться вынести запрошенное заключение ввиду политического давления, которое, как утверждалось, было или могло быть оказано на Суд. 8 февраля 1971 года при открытии публичных заседаний Председатель Суда заявил, что Суд не имеет оснований рассматривать эти замечания, поскольку они касаются самого характера Суда как главного судебного органа Организации Объединенных Наций — органа, который в этом своем качестве действует только на основе закона независимо от какого бы то ни было постороннего влияния или вмешательства.

Правительство Южной Африки выдвинуло и другой довод в пользу невынесения запрошенного консультативного заключения: оно утверждало, что в действительности вопрос является спорным, поскольку он имеет отношение к существующему спору между Южной Африкой и всеми другими государствами. Суд считает, что его просили ответить на запрос, который направил ему орган Организации Объединенных Наций с целью получения юридической консультации о правовых последствиях принятых им же решений. То обстоятельство, что для вынесения своего заключения Суд может быть вынужден высказаться по юридическим вопросам, по которым существует расхождение во мнениях между Южной Африкой и Организацией Объединенных Наций, не превращает данное дело в спор между государствами. (Поэтому нет необходимости применять статью 83 Регламента Суда, согласно которой в случае, если запрашивается консультативное заключение по юридическому вопросу, «фактически существующему в отношениях между двумя и более государствами», применима статья 31 Статута, где говорится об избрании судей аи Нос; поскольку правительство Южной Африки запросило отсрочку для избрания судьи аи кос, Суд заслушал его замечания по этому поводу, однако в свете вышеизложенных соображений, согласно Постановлению от 29 января 1971 года, решил отклонить этот запрос.)

В итоге Суд не нашел оснований для отказа выполнить просьбу о вынесении консультативного заключения.

История вопроса о мандате

(пункты 42-86 консультативного заключения)

Отвергая аргументы правительства Южной Африки и ссылаясь на свои собственные документы, принятые ранее в ходе разбирательств по вопросу о Юго-Западной Африке (консультативные заключения от 1950, 1955 и 1956 годов, решение от 1962 года), Суд кратко излагает историю вопроса о мандате.

Система мандатов, учрежденная в соответствии со статьей 22 Устава Лиги наций, была основана на двух исключительно важных принципах: принципе

отказа от аннексии и принципе, согласно которому благосостояние и развитие соответствующих народов представляют собой священное достояние человечества. С учетом событий, происшедших за последние 50 лет, едва ли можно сомневаться в том, что конечная цель охраны этого священного достояния — самоопределение и независимость. Страна — мандатарий должна была выполнять ряд обязанностей, а Совет Лиги должен был следить за их выполнением. Эти обязанности лежали в основе прав мандатария.

Когда Лига наций была распущена, смысл существования и цель этих обязательств сохранились. Поскольку их выполнение не зависело от существования Лиги наций, они не могли быть аннулированы лишь только потому, что прекратил существование контролирующий орган. Члены Лиги не заявляли и даже косвенным образом не признавали, что мандаты будут аннулированы или прекратят свое действие с роспуском Лиги.

Последняя резолюция Ассамблеи Лиги и пункт 1 статьи 80 Устава Организации Объединенных Наций предусматривают сохранение обязательств мандатариев. Международный Суд всегда признавал, что мандат сохранился и после роспуска Лиги наций; это же в течение ряда лет признавала и Южная Африка. Таким образом, элемент контроля

— существенная составная часть мандата — обязательно должен был сохраниться. Организация Объединенных Наций предложила ввести систему контроля, которая не выходила бы за рамки той, которая действовала в период существования системы мандатов, однако Южная Африка отвергла это предложение.

Резолюции Генеральной Ассамблеи и Совета Безопасности

(пункты 87-116 консультативного заключения)

Впоследствии, в 1966 году, Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций приняла резолюцию 2145 (XXI), в которой постановила, что действие мандата прекращается и что Южная Африка не имеет никакого другого права на управление этой Территорией. Затем Совет Безопасности принял ряд резолюций, включая резолюцию 276 (1970), в которой он объявил продолжающееся присутствие Южной Африки в Намибии незаконным. Выдвигались возражения в отношении действительности этих резолюций, в связи с чем Суд указывает, что он не обладает полномочиями по пересмотру решений в судебном порядке или апелляционными полномочиями в отношении этих органов Организации Объединенных Наций. Действительность этих резолюций не является также предметом запроса о вынесении консультативного заключения. Тем не менее Суд, выполняя свою судебную функцию и учитывая, что эти возражения были выдвинуты, рассматривает их до определения юридических последствий, вытекающих из этих резолюций.

Прежде всего он напоминает, что в результате вступления в силу Устава Организации Объединенных Наций возникают отношения между всеми чле-

нами Организации Объединенных Наций, с одной стороны, и, с другой стороны, каждой из державмандатариев, и что один из основополагающих принципов, регулирующих эти отношения, состоит в том, что за стороной, которая не признает или не выполняет свои обязанности, не может признаваться сохранение ею прав, на которые она претендует как на вытекающие из таких отношений. В резолюции 2145 (XXI) указывается, что имело место реальное нарушение мандата, от которого Южная Африка практически отреклась.

Утверждалось, что а) Устав Лиги наций не уполномочивал Совет Лиги прекращать мандат в связи с нарушением поведения мандатарием и что Организация Объединенных Наций не может присваивать себе на основании полномочий Лиги более широкие полномочия, чем имела сама Лига; Ь)что даже если бы Совет Лиги был правомочен отзывать мандат, это право могло бы осуществляться не в одностороннем порядке, а лишь в сотрудничестве с мандатарием; с) что в резолюции 2145 (XXI) содержатся суждения, вынесение которых не входит в компетенцию Генеральной Ассамблеи, так как она не является судебным органом; <1) что необходимо провести подробное исследование фактов; е) что одна из частей резолюции 2145 (XXI) фактически представляет собой постановление о передаче территории.

Суд отмечает, а) что, согласно одному из общих принципов международного права (включенному в Венскую конвенцию о праве договоров), следует предполагать, что право на прекращение действия договора по причине его нарушения существует применительно ко всем договорам, даже если оно не зафиксировано в них явно; Ь)что для прекращения действия мандата на таком основании не требуется согласия виновной стороны; с) что Организация Объединенных Наций как преемник Лиги наций, действующая через свой компетентный орган, должна рассматриваться прежде всего как контролирующий орган, правомочный высказывать свое мнение о поведении мандатария; (I) что невыполнение Южной Африкой обязанности согласиться на контроль является бесспорным; е) что Генеральная Ассамблея не делала вывод на основе фактов, а констатировала юридическую ситуацию; было бы неправильно предполагать, что, поскольку Генеральная Ассамблея в принципенаделена рекомендательными полномочиями, она лишена права принимать в особых случаях и в пределах своей компетенции резолюции, содержащие постановления илиносящие распорядительный характер.

Однако у Генеральной Ассамблеи не было полномочий, необходимых для того, чтобы она могла обеспечить уход Южной Африки из этой Территории; поэтому, действуя в соответствии с пунктом 2 статьи 11 Устава, она обратилась с просьбой о сотрудничестве к Совету Безопасности. Со своей стороны, Совет, принимая соответствующие резолюции, исходил, согласно собственному заключению, из своей главной ответственности за поддержание мира и безопасности. Статья 24 Устава предоставляет Совету Безопасности необходимые пол-

номочия. Его решения были приняты в соответствии с целями и принципами Устава, статья 25 которого обязывает все государства-члены — даже тех членов Совета Безопасности, которые голосовали против них, и тех членов Организации Объединенных Наций, которые не являются членами Совета Безопасности,— выполнять эти решения.

Юридические последствия для государств,вызываемые продолжающимся присутствием Южной Африки в Намибии

(пункты 117-127 и 133 консультативного заключения)

Суд подчеркивает, что обязательное постановление, принятое компетентным органом Организации Объединенных Наций, о том, что то или иное положение является незаконным, не может остаться без последствий.

Южная Африка, будучи ответственной за возникновение и сохранение такого положения, обязана положить ему конец и отозвать свою администрацию из этой Территории. В результате незаконной оккупации Территории Южная Африка несет международную ответственность за продолжающееся нарушение международного обязательства. Она также остается ответственной за любые нарушения прав народа Намибии и своих предусмотренных международным правом обязательств перед другими государствами в том, что касается осуществления ею своих полномочий в отношении этой территории.

Государства — члены Организации Объединенных Наций обязаны признать незаконность и недействительность продолжающегося присутствия Южной Африки в Намибии и воздерживаться от оказания Южной Африке любой поддержки ипомощи в любой форме Южной Африке в том, что касается оккупации ею Намибии. Точное определение разрешенных действий — какие меры следует выбирать, каковы должны быть масштабы их применения и кто должен их осуществлять — относится к компетенции соответствующих политических органов Организации Объединенных Наций, действующих в пределах своих полномочий согласно Уставу. Таким образом, именно Совет Безопасности должен определять любые дальнейшие меры, которые должны приниматься в соответствии с уже принятыми им решениями. По этой причине Суд ограничивается тем, что дает консультации относительно тех связей с правительством Южной Африки, которые в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций и общим международным правом следует считать несовместимыми с резолюцией 276 (1970), поскольку они могут означать признание присутствия Южной Африки в Намибии законным:

а) Государства-члены обязаны (в соответствии с пунктом сГ) воздерживаться от вступления в договорные отношения с Южной Африкой во всех случаях, когда Южная Африка пытается предпринимать действия от имени или в отношении Намибии. Что касается существующих международных договоров, то государства-члены должны воздержи-

ваться от применениятех договоров или положений договоров, заключенных Южной Африкой от имени или применительно к Намибии, которые предусматривают активное международное сотрудничество, или от ссылок на них. В том, что касается многосторонних договоров, это правило не может применяться к некоторым общим конвенциям, в частности, носящим гуманитарный характер, невыполнение которых может неблагоприятно отразиться на положении народа Намибии: конкретные меры в этом отношении должны будут принимать компетентные международные органы.

Ь) Государства-члены обязаны воздерживаться от направления в Южную Африку дипломатических или специальных миссий, юрисдикция которых распространялась бы на территорию Намибии; воздерживаться от направления в Намибию консульских работников и отозвать всех таких работников, которые могут уже находиться там; и дать ясно понять Южной Африке, что поддержание дипломатических или консульских отношений не означает како- го-либо признания ее полномочий в отношении Намибии.

с) Государства-члены обязаны воздерживаться от вступления в экономические и другие отношения с Южной Африкой от имени Намибии или относительно ее, которые могут укрепить правление Южной Африки на этой территории.

с1) Однако непризнание не должно приводить к лишению народа Намибии каких-либо преимуществ международного сотрудничества. В частности, признание незаконности или недействительности мер, принимаемых Южной Африкой от имени или в отношении Намибии после прекращения действия мандата, не может распространяться на такие акты, как регистрация актов рождения, смерти и браков.

Что касается государств, не являющихся членами Организации Объединенных Наций, то, хотя они не связаны статьями 24 и 25 Устава, резолюция 276 (1970) призывает их оказывать помощь Организации Объединенных Наций в ее действиях, предпринимаемых в отношении Намибии. По мнению Суда, прекращение действия мандата и объявление незаконным присутствия Южной Африки в Намибии касаются всех государств, поскольку ег§а отпез провозглашается незаконность ситуации, сохраняющейся в нарушение норм международного права. В частности, никакое государство, вступающее в отношения с Южной Африкой, затрагивающие Намибию, не может ожидать, что Организация Объединенных Наций или ее члены признают действительность любых отношений такого рода или их последствия. Поскольку действие мандата было прекращено международной организацией,на которую возложены функции контроля, государства, не являющиеся ее членами, должны действовать соответственно. Все государства должны иметь в виду, что незаконное присутствие Южной Африки в Намибии наносит ущерб целому народу, который должен обращаться к международному сообществу за содействием в своем движении к целям, во имя которых была введена охрана священного достояния.

В связи с вышеизложенным Суд сформулировал! ответы, воспроизведенные выше на стр. 1.

Предложения ЮжнойАфрики о предоставлении дополнительной фактологической информации и о возможном проведении плебисцита

(пункты 128-132 консультативного заключения)

Правительство Южной Африки выразило желание предоставить Суду дополнительную фактологическую информацию о целях ее политики автономного развития, утверждая, что для установления факта нарушения ее основных международных обязательств по Уставу было бы необходимо доказать, что Южная Африка не выполнила своих полномочий в отношении содействия обеспечению благосостояния жителей и достижению прогресса в их интересах. Суд пришел к выводу, что нет необходимости в фактических доказательствах, которые позволяли бы определить, соответствует ли политика апартеида, проводимая в Намибии, международным обязательствам, взятым на себя Южной Африкой. Бесспорно, что официальная правительственная политика, проводимая Южной Африкой в Намибии, имеет целью обеспечить полное физическое разделение рас и этнических групп. Это означает принудительное навязывание различий, исключения расовых групп, а также ограничений,основанных исключительно на признаках расы, цвета кожи, происхождения, в том числе национального или этнического, которые представляют собой отрицание основополагающих прав человека. Суд рассматривает это как вопиющее попрание целей и принципов Устава Организации Объединенных Наций.

Правительство Южной Африки выступило также с просьбой о том, чтобы в Территории Намибия был проведен плебисцит под совместным контролем Суда и правительства Южной Африки. Суд, придя к выводу, что нет необходимости в дополнительных доказательствах, что мандат был прекращен решением, имеющим силу, и что, следовательно, присутствие Южной Африки в Намибии является незаконным и ее меры, принимаемые от имени или в отношении Намибии, являются незаконными и не имеют юридической силы, постановил, что он не может рассматривать данное предложение.

Письмом от 14 мая 1971 года Председатель информировал представителей государств и организаций, участвовавших в устном судопроизводстве, о том, что Суд решил отклонить две вышеупомянутые просьбы.

ЗАЯВЛЕНИЕ И ЧАСТНЫЕ И ОСОБЫЕ МНЕНИЯ

Подпункт 1 постановляющей части консультативного заключения (незаконность присутствия Юж:- ной Африки в Намибии — см. стр. 1 настоящего коммюнике) был принят 13 голосами против 2. Подпункты 2 и 3 были приняты 11 голосами против 4.

Судья сэр Джеральд Фицморис (особое мнение) считает, что мандат не был отозван решением, которое имело бы юридическую силу, что мандата-

В двух раздельных постановлениях, каждое из которых было принято 17 августа 1972 года четырнадцатью голосами против одного, Суд рекомендовал временные защитные меры по делу о юрисдикции над рыбными промыслами (Соединенное Королевство против Исландии; Федеративная Республика Германии против Исландии).

СОЕДИНЕННОЕ КОРОЛЕВСТВО ПРОТИВ ИСЛАНДИИ

В первом из двух постановлений Суд до принятия окончательного решения по данному делу, возбужденному 14 апреля 1972 года правительством Соединенного Королевства против правительства Исландии, рекомендовал следующие временные меры:

а) и Соединенное Королевство, и Исландия должны обеспечивать, чтобы не предпринимались какие бы то ни было действия, которые могли бы усугубить или расширить спор, вынесенный на рассмотрение Суда;

Ь) и Соединенное Королевство, и Исландия должны обеспечить, чтобы не предпринимались никакие действия, которые могли бы ущемить права другой стороны в отношении осуществления любого решения, которое Суд может вынести по существу дела;

с) Республика Исландиядолжна воздерживаться от любых мер, направленных на применение постановления от 14 июля 1972 года к судам, зарегистрированным в Соединенном Королевстве и ведущим рыбную ловлю в водах, омывающих Исландию, за пределами 12-мильной зоны рыболовства;

<1) Республика Исландиядолжна воздерживаться от применения к зарегистрированным в Соединенном Королевстве судам, их экипажам и другим заинтересованным лицам административных, судебных и других санкций или любых других мер на том основании, что эти суда или эти лица вели рыбную ловлю в прилегающих к Исландии водах за пределами зоны рыболовства в 12 миль;

е) Соединенное Королевство должно обеспечивать, чтобы ежегодный улов зарегистрированных в Соединенном Королевстве судов не превышал

170 000 метрических тонн рыбы в морской зоне Исландии, которую Международный совет по исследованию моря определил как район Уа;

У) правительство Соединенного Королевства должно сообщить правительству Исландии и Секретариату Суда все необходимые сведения, опубликованные решения и принятые постановления относительно контроля и регламентирования рыболовства в этом районе.

Суд также указал, что если он не вынесет окончательного решения по данному делу раньше, то он в