Экзамен Зачет Учебный год 2023 / Томсинов В.А. Сперанский

ченной масти к исполнению своих определений, они, силою предубеждений, суеверий, навыков, клятвами и запрещени­ ем, вознаграждают, часто с избытком, недостаток сей закон­ ной силы. Сборы, под видом подаяний для бедных и други­

ми предлогами взимаемые, достааляя в распоряжение их

довольно значащие суммы, дают им новое орудие власти».

Тем не менее Еврейский комитет не решился принять в

этом вопросе предложение Державина, то есть ликвидиро­

вать кагалы. Власть раввинов БЬVIа лишь ограничена: им за­

претили отлучать непокорных евреев от общины, налагать на них штрафы, проклятия, телесные наказания.

Еврейским комитетом было принято предложение Дер­

жавина о введении запрета евреям продавать вино крестья­

нам, однако исполнение данной меры откладывалосъ на не­

сколько лет. Кагалы требовали, чтобы вступление в силу

указанного запрета бьVIО отложено на пятнадцать-двадцать

лет, но Еврейский комитет отсрочил его введение лишь на три-четыре года. В статье 34 Положения «О устройстве евре­

ев» говорилось по этому поводу: «Никто из евреев, начиная

с 1 января 1807 года, в губерниях: Астраханской и Кавказ­ ской, Малороссийских и Новороссийских, а в прочих начи­ ная с 1 января 1808 года, ни в какой деревне и селе не мо­

жет содержать никаких аренд, шинков, кабаков и постоялых

дворов ни под своим, ни под чужим именем, ни продавать в

них вина и даже жить в них, под каким бы то видом ни бы­

ло, разве проездом. Запрещение сие распространяется также

на все шинки, постоялые дворы или дрyrие заведения, на

большой дороге состоящие, кому бы они ни принадлежали, обществам или частным людям»40.

Однако на практике исполнение меры, предусмотренной

этой статьей Положения, было отложено на неопределен­ ный срок. В основу документа, призванного урегулировать еврейский вопрос, был поставлен такой принцип решения данного вопроса, который позволял вообще его не решать

или, во всяком случае, тянуть с его решением довольно дол­

го. Он гласил: «Преобразования, производимые властию правительства, вообще непрочны и особенно в тех случаях

малонадежны, когда власть сия должна бороться с столетни­ ми навыками, с закоренелыми заблуждениями. Посему луч­

ше и надежнее вести евреев к совершенству, отворяя только

пути к собственной их пользе, надзирая издалека за движе­

ниями их и удаляя все, что с дороги сей совратить их может, не употребляя, впрочем, никакой масти, не назначая ника­ ких особенных заведений, не действуя вместо их, но рас­

крывая только собственную их деятельность. Сколь можно менее запрещения, сколь можно более свободы».

130

именныM Указом, данным Правительствующему Сенату

9 декабря 1804 года, Положение «О устройстве евреев)}41 бы­

ло угверждено и доведено до общего сведения. Позднее ев­ рейский историк Фин писал о данном законодательном акте:

«В указе своем от 9 декабря 1804 года император Александр 1

открьm перед светом свою справедливость относительно нас,

евреев, и рекою потекла на нас великая его милость».

Хотя Сперанский не входил в число членов Еврейского

комитета, его роль в нем бьmа едва ли не важнейшей. Он

явился автором почти всех документов комитета, в том чис­

ле и Положения «О устройстве евреев». Именно он сформу­ лировал основной принцип решения еврейского вопроса,

выступавший на деле принципом его нерешенuя. Явное по­

творство Сперанского интересам еврейских торговцев, про­ должавшее иметь место и позднее во многих формах, бьmо чрезвычайно подозрительно окружавшим его русским. С че­ го бы это русский государственный деятель так печется об

интересах еврейских торговцев? Какую выгоду имеет он за

свои хлопоты?

Г. Р. Державин, который знал, что в отношении всех чи­ новников, принимавших участие в делах Еврейского коми­

тета, предпринимались попытки подкупа, расценивал дейст­

вия Сперанского в пользу евреев в качестве верного доказательства того, что он получил от них взятку. Вместе с тем Гавриил Романович видел здесь влияние еврейского

дельца Абрама Израилевича Перетца, в доме которого Спе­

ранский проживал в период деятельности Еврейского коми­

тета42. «Сперанский, - отмечал он в своих мемуарах, - сов­

сем бьm предан жидам, чрез известного откупщика Перетца, которого он открытым образом считался приятелем и жил в

его доме»43.

Обвинение Державиным Сперанского во взяточничестве

зиждилось целиком и полностью на косвенных фактах, то

есть являлось по сути своей всего лишь предположением.

Но, как бы то ни бьmо, одну выгоду - и это можно сказать

с уверенностью - Сперанский в рассматриваемой истории

приобрел, а именно: выгоду карьеры и влияния - выгоду,

пожалуй, посущественнее денежной.

В первые годы правления Александра 1 большую роль

при его дворе играли аристократы, владевшие обширными

Поместьями в Западном крае, где селились в основной сво­

ей массе евреи. Эти аристократы, а среди них бьmи и поля­

ки, как, например, Адам Чарторижский и Северин Потоц­

кий, и русские, как Валериан Зубов, получали с евреев

СОлидные доходы за аренды и, естественно, всячески их

131

поддерживали. Группировавшиеся вокруг друга российского императора Адама Чарторижского, они представляли собой

значительную силу, имели большое влияние и на государя.

Скорее всего именно под их влиянием Александр 1 склонил­ ся в своих настроениях на сторону евреев. В частности, им­ ператор с одобрением отнесся к сформулированному Спе­

ранским основному принципу политики В отношении

еврейских торговцев: «Как можно менее запрещения, сколь

можно более свободы». При чтении представленноro ему Еврейским комитетом доклада, в котором содер:жались при­

веденные слова, его величество подчеркнул их и поставил на

полях отметку: NB. Таким образом, молодой и способный

чиновник сделал удачный для своей карьеры выбор - старе­

ющим и теряющим влияние при царском дворе русским са­

новникам он предпочел группу молодых, вошедших в силу

при новом государе аристократов-дельцов. В этой связи по­

особому любопьпна одна подробность во всей рассматрива­

емой истории. Первоначально текст «Положения для евре­ ев» поручено было составить производителю комитетских дел Д. О. Баранову. Дмитрий Осипович изложил его в духе

взглядов Державина и в таком виде принес к Чарторижско­ му. Тот, ознакомившись с принесенным к нему текстом, вы­

разил свое неудовольствие им и приказал Баранову передать его для переделки Сперанскому.

* * *

Справедливости ради необходимо заметить, что выше­

указанный принцип решения еврейского вопроса находился

вполном соответствии со взглядами Сперанского, образо­

ванного в духе западноевропейской просветительской фило­ софии, которая проникнута БЬUIа идеями равенства, свобо­

ды, культом любви к человечеству.

На фундаменте данных принципов будет строиться впо­ следствии мировоззрение русских либеральных деятелей.

Ф. М. Достоевский напишет о них в одном из своих писем:

«Есть много старых, уже седых либералов, никогда не лю­

бивших Россию, даже ненавидевших ее за ее "варварство",

и убежденных в душе, что они любят и Россию, и народ. Все

это люди отвлеченные, из тех, у которых все образование и европейничанье состоит в том, чтоб "ужасно любить чело­

вечество", но лишь вообще. Если же человечество воплотится

вчелове"а, в лицо, то они не могут даже стерпеть это лицо,

стоять подле него не могут из отвращения к нему. Отчасти

так же у них и с нациями: человечество любят, но если оно

132

заяаляет себя в потребностях, в нуждах и мольбах нации, то

считают это предрассудком, отсталостью, шовинизмом».

В Сперанском этот, описанный Достоевским тип русско­ го либерала только зарождалея. для Сперанского народная жизнь не стала еще неким отвлеченным понятием: она бы­

ла для него его детством, деревней Черкутино, родительским

домом, его отцом - Михайлой Васильевичем, матерью­

Прасковьей Федоровной. И через них для него и Россия яв­

лялась пока еще существом конкретным, вызывавшим не

какие-то отвлеченные мысли, но совершенно определенные

чувства.

Из письма М. М. Сперанского к Е. М. Сперанской

от 7 ноября 1816 года

«Я знШl Гарриса, американского консула; но племянника его не помню. Дядя весьма неглуn. Содержание твоего разговора

прекрасно. Пусть эти господа у нас учатся любить отечест­

во, как любят старую, брюзгливую и всю в морщинах мать.

Это труднее и великодушнее, нежели любить Америку».

Однажды Сперанский сказал о себе: «Существо мое не простое, но сложное». Нам не раз придется убедиться в справедливости данных слов. В душе этого человека гнезди­

лось столько разных свойств, что вполне резонно вопросить:

да понимал ли он сам себя? И если нет, то как в таком слу­

чае понять его нам, живущим через два столетия с той по­

ры, когда он жил? Не есть ли каждый человек тайна - тай­ на, которую не дано знать, бьпь может, никому?

жил в России умный, развитый душою, славный харак­ тером, прекрасно образованный юноша, из которого вполне

мог выйти или крупный ученый, великий философ, или

большой поэт. Но этот юноша отдал себя чиновничьей

службе, и не вышло из него поэта, а получился просто уче­

ныI,' просто философ И великий бюрократ. Таковы начало

и конец судьбы Сперанского. Здесь все более или менее яс­

но. Не ясна середина: как, когда, в какой момент, на каком

отрезке судьбы Сперанского произошел этот переход из на­

чала в конец? Где наметились в нем среди необыкновенных

его природных задатков черты бюрократа?

В рассматриваемое время - в первые годы царствования

императора Александра - процесс этого превращения, по­ жалуй, уже шел, но подспудно, невидимо для посторонних

глаз. Стремление любыми способами завоевать благораспо­

ложение начальства не отделялось в нем еще от желания

иметь доброе отношение к себе со стороны всех вообще ок-

1ЗЗ

ружающих. Свойственное чиновнику искательство милости

сливалось в нем с присущим любому нормальному челове­ ку искательством симпатии. Усердное его служение влия­

тельным персонам вполне совмещалось в нем со служени­

ем высоким идеалам. Наконец, стремление его к власти

питалось скорее естественным для каждого талантливого

человека желанием приобрести более широкие возможнос­ ти для самовыражения, проявления своих способностей и

не было пока еще тем властолюбием, что характерно для

бюрократа.

* * *

Время работы Сперанского в Министерстве внутренних

дел, приходящееся на 1802-1807 годы, составляет в его жиз­

ни период, быть может, наиважнейший. Это прелюдия са­

мого захватывающего, самого главного в его жизни - порог

его славы и... несчастья. На указанные годы падает послед­

ний относительно ровный отрезок его жизненного пути. Все дальнейшие усеяны буграми и колдобинами.

Почти все из тех, кто знал Сперанского в первые годы

правления Александра 1, видели в нем личность симпатич­ ную, 1аслуживающую самых добрых и только добрых слов. В адрес молодого чиновника буквально со всех сторон сы­

пались похвальные слова, и многие из них были искренни, появлялись чисто из желания подбодрить, поддержать вос­

ходящий государственный талант.

В течение 1802-1804 годов из-под пера Сперанского вы­

шла целая серия записок на различные политические темы,

создававшихся им частью по заказу, частью по собственной инициативе. Уже само название записок показывает круг ин­ тересов молодого чиновника: «Размышления о государствен­

ном устройстве империи», «О коренных законах государства»,

«Записка об устройстве судебных и правительственных уч­ peждeHий в России», «О постепенности усовершения общест­ венного», «О силе общего мнения», «Еще нечто о свободе и рабстве» и т. д. Если рассматриваемая пора в жизни Сперан­

ского бьmа весною, то, надо признать, весною на редкость

плодоносящей.

Члены «Негласного комитета» видели главное содержа­ ние необходимых для России реформ в переделке учрежде­

ний, в устранении их обветшалого состояния, то есть в ре­

организации управления - и только. В соответствии с их

замыслами самодержавный монарх в России должен был подчиниться конституции, однако вопрос о средствах обес-

134

печения соблюдения монархической властью КО"СТИТУЦИИ и

дрyI1fX законов ими совершенно не ставился.

В воззрениях Сперанского на пути и средства преобразо­

вания России имелось немало сходного со взглядами членов

«Негласного комитета». Он также исходил из мысли, что главныМ орудием реформ должен быть законный государь.

Но Сперанский не считал, что верховному властителю мож­

но доверять настолько, чтобы вообще исключить вопрос о гарантиях соблюдения им конституции и законов. Вопрос

этот Сперанский назвал «наиважнейшим предметом размы­ шлeHия всех добрых государей, упражнением наилучших умов, общею мыслию всех, кто истинно любит Отечество и

не потерял еще надежды видеть его счастливым». Решению этого важнейшего вопроса он посвятил одну из самых боль­ ших своих записок - «О коренных законах государства». Он понимал, что силу может ограничить только сила. Поэтому средство ограничения силы правительства, гарантии соблю­

дения им законов искал в народе, который, по его мнению, всегда имеет в самом себе достаточно сил, чтобы уравнове­

сить мощь правительства - «не правительство рождает силы

народные, но народ составляет силы его. Правительство все­

мощно, когда народ быть таковым ему попускает».

Однако для того, чтобы народ мог успешно противостоять

правительству в случае, если оно посягнет на установленные

законы и конституцию, его необходимо соответствующим об­ разом организовать. По словам Сперанского, «должен быть особенный класс людей, который бы, став между престолом и народом, бьm довольно просвещен, чтоб знать точные пре­

делы власти, довольно независим, чтоб ее не бояться, и

столько в пользах своих соединен с пользами народа, чтоб никогда не найти выгод своих изменить ему». Независимость названного класса должна, считал Сперанский, охватывать

все аспекты его бьпия - как экономические, так и этические.

Он должен быть независим от носителя высшей государст­

венной власти не только в имуществе своем, но и в должно­

стях. Но такое возможно лишь при условии, что он будет со­ ставлять собою «не место какое-либо, по избранию

наполняемое, но целое состояние народа». В том же случае,

если класс этот формироваться будет не по рождению, но пу­

тем избрания, он быстро окажется в зависимости от верхов­

ной власти, которая всегда найдет способ или уничтожить са­

МО его избрание, или так организовать последнее, что в

состав его попадуг одни только преданные ей люди.

Ведая раздачеi;i должностей и наград, "оситель ВЬJсшей по­

Литической власти легко сможет сделать людей, призванных

135

охранять закон и ограничивать его произвол, орудием своих

страстей. «Составив из них главные судилища, он печатию

правосудия освятит и утвердит свои прихоти И, низложив все,

будет еще Идолом народа, обыкновенно проклинающего бич,

коим он поражается, и редко видящего руку, которая сокро­

венно им упраRЛЯет». Независимость класса, призванного

служить обузданию верховной власти, должна, по мнению

Сперанского, со всей необходимостью дополняться соедине­

нием пользы его с пользами народа. В противном случае он

сделается ужаснее самого неограниченного самовластья. Но

как соединить пользы людей, возвышенных для того, чтобы

служить опорой конституции и законам, с пользами народа? Должно установить, утверждал Сперанский, во-первых, чтоб

дети указанных людей, исключая первородных, бьши в числе народа, тогда притеснение народа бьшо бы для них равно­

значно притеснению собственных детей, во-вторых, «чтоб все

то, что касается до имений сего высшего класса, ведомо бы­

ло в судилищах, по избранию народа состаRЛЯемых».

Описанную форму политической организации Сперан­

ский назвал «истинно монархическим правлением». Проекти­ руя ее, он вполне сознавал, что она неосуществима в России

до тех пор, пока здесь сохраняется крепостная зависимость

крестьян от помещиков и дворян от государя, пока вместо

разделения народа русского на «свободнейшие классы дво­

рянства, купечества и проч.» имеют место бьпь два состоя­

ния: «рабы государевы и рабы помещичью), где первые ЯRЛЯ­

ются свободными лишь по отношению ко вторым. Все перемены в образе управления Россией, заявлял Сперанский,

будут при таком положении сословий касаться «только внеш­

ностей, и прочного добра на сей пропорции сил народных никак основать не можно». Одновременно с мерами по пре­

образованию существовавшей в России формы правления он

предлагал поэтому осуществить меры по ЛИКВИдации кре­

постного права, которое, по словам его, «столько противно

разуму общему, что должно рассуждать о нем, яко времяннам и непременно прейти долженствующем».

Общая реформа общественно-политического строя Рос­ сии мыслилась Сперанским в качестве довольно длительно­

го процесса. «Хотеть В год, В два без крутостей, без разру­

шения не только разобрать по частям прежнее огромное

здание, но и воздвигнуть новое, конечно, невозможно. Со­

стояние государств устрояется веками, и устрояется почти

само собою: тот великий человек, кто положил ему твердое

основание. Отчего все творения природы столь совершен­

ны и столько кажутся удобны? Oтroгo, что она долгое вре-

136

ми во мраке молчания и тайны приуготовляет их, распола­

гает одним приемом все их части и не прежде выводит на

свет, как дав им внутреннюю силу, их оживляющую. После

сего они растут и усовершаются сами собою; таким же точ­

но образом должны быть приуготовляемы и перерождения царств земных. То, что кажется невозможным в одно вре­

мя, быв расположено на известные эпохи и основано на об­

щем непременяемом плане, самым движением времени и

обстоятельств приходит к совершенству,).

Как верный сын своей эпохи, Сперанский был в рефор­

маторстве своем идеалистичен: он имел ряд основополагаю­

щих идей о том, как должна быть организована система уп­ равления, - эти идеи выражали собой, что нетрудно

заметить, суть механизма властвования, сложившегося в Ан­

глии, стране наследственной аристократии - и эти англий­

ские по своему происхождению идеи, казавшиеся ему при­

годными для любых условий, он стремился привнести в Россию, страну самобытную, в которой идеи, выросшие на

чужой почве, извращаются и отторгаются с такой же легко­ стью, с каковой поначалу приветствуются и воспринимают­

~я. Сперанский бьш наивен, полагаясь на то, что законный

государь по собственному желанию ограничит свою абсо­ лютную власть. Но мыслителю-чиновнику надо все же от­ дать должное: создавая проекты общественно-политических npеобразований в России, он смотрел и глубже, и дальше

всех других современных ему носителей реформаторских за­

мыслов. Идеи западноевропейских философов, принципы, легшие в основание систем правления в Западной Европе,

хотя и восхищали его, не затмили в нем здравого смысла.

Он не допускал и малейшей мысли о том, чтобы подчинять

этим идеям и принципам российскую действительность, на­

сильно втискивать русское общество в рамки представле­ ний, возникших из знакомства с западноевропейскими по­

литическими системами. Напротив, Сперанский утверждал,

что «всякая страна имеет свою физиогномию, природою И

веками ей данную, что хотеть все переделать есть не знать

человеческой природы, ни свойства привычки, ни местных положений; что часто и самые лучшие преобразования, не

быв приспособлены к народному характеру, производят

только насилие и сами собою сокрушаются; что, во всяком

Случае, не народ к правлению, но правление к народу при­

лагать должно'). В записке «О постепенности усовершения

Общественного,), датированной 1802 годом, он писал: «Одно

ИЗ главных правил лиц управляющих должно быть знать

свой народ, знать время....Теории редко полезны для прак-

137

тики. Они объемлют одну часть и не вычисляют трения всей системы, а после жалуются на род человеческий!»

Впервые пристynая к разработке проектов общественных

преобразований, он понимал, что «всякая перемена без нуж­

ды и без видимой пользы есть вредна, так как все почти лег­ кие средства в делах государственных по большей части суть средства ненадежные», что «перемены могут бьпь на время блистательны, но со временем зло возрастает самым исправ­

лением его», что истинный преобразитель общества - ско­

рее садовник, нежели строитель, что общество человеческое

не есть здание, каковое обновить можно враз, перестроив своды, перебрав стены, но более походит на сад, для обнов­ ления которого «тот много сделал, кто умел избрать и наса­

дить первый корень, хотя одно время и стечение стихии мо­

жет взрастить древо».

* * *

Вплоть до 1807 года Сперанский пребывал в тени. В нем

видели всего лишь исполнителя, не более того. Но среди

других исполнителей его явно выделяли. 1 января 1803 года

он бьm награжден императором Александром украшенной

бриллиантами табакеркой с вензелем его императорского величества. Государю понравилась записка Сперанского «Еще нечто о свободе и рабстве» - в особенности тот ее от­ рывок, где автор восклицал, обращаясь к монархам: «Хоти­ те ли уменьшить в государстве число рабов и деспотов? Нач­

ните с себя - введите закон на место произвола. Утвердите

политическую свободу. Желать, чтоб государство бьmо со­

ставлено из рабов, друг от друга не зависимых и покоренных

воле одного под именем деспота, - есть желать невозмож­

ного». Александр пожелал вознаградить смелость и муд­

рость, проявленную чиновником в этом высказывании.

23 ноября 1804 года Сперанскому бьmа пожалована в на­ граду аренда в Лифляндской губернии сроком на 12 лет с ежегодным доходом в 12 тысяч рублей ассигнациями.

В 1806 году в 19-M номере журнала «Вестник Европы»

появилось стихотворение под названием «Сатира К С... об истинном благородстве». Автор - им бьm А. Ф. Воей­

ков - пел настоящий панегирик этому с., в котором всеми

легко узнавался Сперанский.

с..., друг людей, полезный гражданин, Великий человек, хотя не дворянин!

Ты славно пОбедил людей несправедливость, Собою посрамил и барство, и кичливость.

138

Ты свой возвысил род; твой герб, твои чины И слава - собственно тобой сотворены; Твои после тебя наследуют потомки Любовь к отечеству, не титлы только громки.

После падения Сперанского в повторных публикациях этого стихотворения в различных сборниках буква «C>~ будет заменена автором на вымышленное имя <,Эмилий».

В том же 1806 году в жизни Сперанского произошло со­

бытие, сыгравшее огромную роль в его последующей судь­

бе. Часто болевший в тот год министр внутренних дел В. П. Кочубей начал посьшать его вместо себя на доклады к императору Александру. Тем самым Михайло Михайлович

получил возможность продемонстрировать государю свои

способности. Этой возможностью он сумел воспользоваться в полной мере. Сперанский предстал перед Александром 1

именно таким человеком, в каковом его величество нуждал­

ся. Выслушав доклад помощника Кочубея, государь заводил

с ним разговор, далеко выходивший за рамки деятельности

Министерства, которое тот представлял. Длительные беседы Александра со Сперанским на различные политические те­

мы стали регулярными. Обсуждение часто сопровождалось

совместным чтением политических и юридических произве­

дений западноевропейских мыслителей.

Чем более общался император Александр с чиновником

Сперанским, тем большей симпатией проникался к нему. Вы­

ражением возраставшего благоволения Александра к Сперан­

скому стали посьmавшиеся на него награды.

18 ноября 1806 года Михайло Михайлович был удостоен

ордена Святого Владимира 3-й степени, имевщего девиз

«Польза, Честь и Слава)~. В сопроводительном рескрипте го­

сударь писал Сперанскому: <,Желая изъявить особенное На­

ще внимание к усердию и трудам вашим, пожаловали Мы вас Кавалером Ордена Святого Равноапостольного Князя

Владимира третьей степени, коего знаки для возложения на

вас при сем препровождаем, пребывая вам благосклонны.

Александр» .

Не прошло и четырех месяцев после этой награды, как на

Сперанского излилась новая монаршья милость - орден Святой Анны l-й степени, имевший девиз <,Любящим Прав­

ду, Благочестие и Верность». В своем рескрипте император

заявлял: «Желая наградить ваше усердие и ревность к служ­

бе, пожаловал я вас Кавалером Ордена святыIe Анны перво­

го масса, коего знаки для возложения на себя у сего пре­

провождая, не сомневаюсь Я, чтоб вы, получа таковое

ободрение, не потщились вяще заслужить Мое благоволе-

139