Экзамен зачет учебный год 2023 / Криминология2 / УЧЕБНИКИ КРИМИНОЛОГИЯ / Клеймёнов Учебник криминология 2018

бравший большое количество ученых, горячо поддержавших выводы Лом-

брозо. Этот успех объясняется не только оригинальностью нового взгляда на преступное поведение, но и тем, что такой взгляд отвечал потребностям ев-

ропейского общества в секуляризации (отделении светского от религиозного)

учения о человеке и десакрализации антропологии (замене постулата о со-

здании человека по образу и подобию Бога тезисом о происхождении чело-

века от обезьяны).

Однако уже на Втором Конгрессе уголовной антропологии в Париже (1889)

антропологическая школа была подвергнута критике за игнорирование соци-

альных факторов. Такая критика достигла апогея на Третьем Конгрессе уго-

ловной антропологии, проходившем в 1892 г. в Брюсселе. Оппоненты Лом-

брозо ссылались на исследования Кетле и социологические данные, полу-

ченные в результате собственных изысканий.

Ламбер Адольф Жак Кетле (1796—1874) — бельгийский астроном, матема-

тик и статистик, социолог-позитивист; один из создателей научной статисти-

ки, иностранный член-корреспондент Петербургской академии наук (1847). В

работе «Социальная физика, или Опыт исследования о развитии человече-

ских способностей» (1835) он сформулировал социологические закономерно-

сти преступности. Из статистического факта наличия устойчивых числовых связей между видами преступлений, полом, происхождением, возрастом, ме-

стом проживания и другими характеристиками преступника Кетле делал вы-

вод о том, что некоторое количество и некоторые виды преступлений сопро-

вождают общество с необходимостью закона природы. Стало афоризмом утверждение Кетле, прозвучавшее в его докладе в 1831 г., о том, что «обще-

ство подготавливает преступления, а преступник есть только орудие».

В «Социальной физике» Кетле выводит основной закон существования пре-

ступности в обществе: «Существует бюджет, который выплачивается поис-

тине с ужасающей аккуратностью и правильностью. Это бюджет тюрем,

рудников и эшафотов. Мы можем с полной достоверностью предвидеть,

сколько человек запачкают свои руки кровью ближнего, сколько будет под-

31

логов, отравлений, мы можем это сделать с такой точностью, с какой мы предсказываем количество смертных случаев и рождений в ближайший год».

Согласно «закону Кетле» в обществе всегда наличествует постоянный уро-

вень преступности (правда, он замечает, что этот уровень неизменен лишь в рамках определенных условий, перемены в социальных условиях меняют по-

казатели преступности). Устойчивые статистические характеристики пре-

ступности Кетле называет «таблицы преступности». В этих таблицах показа-

на «склонность» к совершению преступлений различных возрастных групп населения. Например, по словам А. Кетле, если миллион людей от 25 до 30

лет совершили вдвое больше убийств, чем миллион людей от 40 до 50 лет, то это позволяет утверждать, «что у первых склонность к убийству вдвое силь-

ней, чем у последних». Кетле вывел общую закономерность преступности: «Склонность к преступлению возрастает довольно быстро, по мере достиже-

ния зрелого возраста, и затем, достигнув своего максимума, она уменьшается до конца жизни» (например, во Франции максимум относился к 24-лет-нему возрасту, в Бельгии — к 22-летнему).

Франц фон Лист (1851—1919) — выдающийся ученый из Германии, автор трудов по уголовному праву, криминологии и пенологии, со всей категорич-

ностью утверждает, что типа прирожденного преступника (с особыми «пре-

ступными» мозгами и черепами) нет и быть не может. Все попытки, направ-

ленные на установление антропологического типа убийц, поджигателей и др., — методически фальшивые. В действительности преступник — тип де-

генеративный, вырожденческий. Скептически относится к антропологиче-

скому типу преступника и Габриэль де Тард (1843—1904) — известный французский криминолог. Он аргументирует вывод, что происхождение пре-

ступления прежде всего историческое, а объяснение — социальное. Пре-

ступность выражает процессы скорее социально-психологические, а поведе-

ние преступника легче объясняется внушением и подражанием, чем антропо-

логическими признаками. Это подтверждает, например, существование кор-

пораций преступников.

32

Филиппо Турати (1857—1932) упрекает Ломброзо в том, что его ошибочные взгляды замедляют научный прогресс и топят необходимые политические меры в мертвой воде. Основная причина преступлений лежит в беспорядках социального устройства, в неравном распределении собственности, в антаго-

низме классов, невежестве и нищете нижних слоев общества. Не в индивиде надо искать причину преступности, говорит Турати, но в обществе органиче-

ски порочном, где эксплуатация человека — краеугольный камень обще-

ственной жизни, где немногие избранные живут за счет бедности и унижен-

ности большинства, где вопиющая противоположность между богатой праздностью и бедным трудом является постоянным и фатальным побужде-

нием к преступности.

Критика антропологической школы не могла быть беспочвенной. Антропо-

метрическим методам Ломброзо необходимо было противопоставить эмпи-

рические факты из области экономики, социологии, психологии, демографии.

Криминология становится наукой, когда эмпирические методы сбора инфор-

мации о преступности становятся атрибутом проведения исследований.

Криминология становится мировой наукой, когда интерес к ней начинают проявлять в Америке. В американской криминологии, как и в континенталь-

ной, четко выделяются два направления: антропологическое и социологиче-

ское.

Видный американский антрополог Эрнест Хутон (1887—1954) в конце 30-х

гг. XX столетия обследовал в 10 штатах 17 077 человек, из которых 3208 бы-

ли законопослушными гражданами, а остальные — преступниками. Прово-

дилось сравнительное измерение преступников и непреступников по 20 при-

знакам (рост, вес, объем грудной клетки и т. п.), социологическое исследова-

ние по 10 (возраст, пол, религия и др.) и морфологическое исследование по

33 признакам (качество волос, цвет кожи и проч.). Хутон значительно усилил расовый подход, который только намечался в работах Ломброзо. Расовая принадлежность людей объявлялась им главенствующей в структуре пре-

ступного поведения. «Каждая раса, — писал он, — имеет свои особые спо-

33

собности и свой перечень слабостей. Каждая производит свое очень малое количество гениев, свои орды средних, свои массы слабоумных, и из отбро-

сов своей зародышевой плазмы свои полки преступников». Хутон утверждал,

что существует особая предрасположенность некоторых рас к преступности,

в частности негров: «Негр-преступник может отличаться от законопослушно-

го негра, но еще более явно он будет отличаться от любого преступника,

принадлежащего к одной из так называемых белых рас». В работе «Бедные родственники человека» он проводил аналогию между различиями рас людей и видов животных, например обезьян, доказывая родственное физическое строение орангутанга, шимпанзе, гориллы и негра.

В американской криминологии получил развитие психоаналитический метод анализа преступного поведения. Автор психоанализа Зигмунд Фрейд(1856—

1939) создал учение пансексуализма. «Оно» (подсознание, имеющее ирраци-

ональную сексуальную природу) воздействует на «Я» (сознание) через

«Сверх-Я» (систему моральных норм, усвоенных человеком в процессе соци-

ализации). Иррациональность сексуальных влечений раскрывается Фрейдом через комплексы детей по отношению к родителям противоположного пола,

которые включают в себя неосознанные желания инцеста с ними и причине-

ния смерти родителю того же пола, что и у ребенка (комплексы Эдипа и Электры). По замечанию Эриха Фромма (1900—1980), Фрейд создал кон-

цепцию «порочного ребенка». Ребенок — это маленький преступник и из-

вращенец, который лишь в ходе эволюции либидо вырастает в нормального человека. Либидо присуще ребенку с самого начала его жизни; оно рождает-

ся вместе с его телом и ведет непрерывную жизнь в его организме и психике.

Развитие сексуального влечения у ребенка происходит, по мнению Фрейда,

через следующие ступени: первая догенитальная ступень — оральная, при которой главную роль играет рот (при сосании материнской груди или своего пальца); за ней следует анальная ступень (Фрейд придает эротический харак-

тер дефекации) и, наконец, последняя ступень, когда главное место занимает генитальная (половая) зона. Вследствие всех этих особенностей раннего по-

34

лового влечения ребенок оказывается «многообразно извращенным»

(polymorph pervers); он склонен к мазохизму, садизму, гомосексуализму и другим извращениям.

«Оно» является криминогенным началом в человеке, которое реализуется в соответствии с формулой, выведенной последователем Фрейда американ-

ским криминологом Дэвидом Абрахамсеном: „ «Оно»-г КС П =-,

«Сверх-Я» где П — преступление, «Оно» — преступные устремления, заложенные в

«Оно», КС — криминогенная ситуация, «Сверх-Я» — контролирующий по-

тенциал «Сверх-Я».

Нечего и говорить, что подобные теории, претендующие на научность, рас-

считаны на определенный круг почитателей и последователей: никакими объективными доказательствами в пользу своей правильности они не распо-

лагают. В целом учение Фрейда имеет явно искусственный характер. Попу-

лярность ему придало усиление дарвинистской тенденции десакрализации человека (человек не только цивилизованная, но еще и перманентно сексу-

ально озабоченная обезьяна).

Социологическое направление в американской криминологии представлено Эдвином Сатерлендом, Робертом Мертоном, Торстеном Селлином, Фрэнком Танненбаумом.

Э. Сатерленд (1883—1950) — автор теории социальной дифференциации,

изложенной в труде «Принципы криминологии» (1939). Она продолжает те-

зис Г. Тарда о том, что преступному поведению обучаются, стремясь подра-

жать другим. Систематическое преступное поведение — это процесс связи с теми, кто совершает преступление. Преступному поведению учатся. Науче-

ние преступному поведению включает усвоение приемов совершения пре-

ступлений; специфическую направленность мотивов, устремлений, устано-

вок, а также рационализацию поведения.

35

Р. Мертон (1910—2003) разработал «парадигму Мертона» — теорию аномии

(отчуждения), объясняющую девиантное (отклоняющееся) поведение. На ос-

нове структурно-функционального анализа взаимодействия общественно признанных целей и средств их реализации он выделяет пять типов социаль-

ной адаптации: 1) конформизм (цели и средства одобряемые); 2) инновация

(цели — позитивные, средства — неодобряемые); 3) ритуализм (цели — негативные, средства — допустимые); 4) ретретизм (цели и средства — по-

рицаемые); 5) мятеж (цели и средства произвольно изменяются на другие).

По Мертону, преступление — это способ преодоления разрыва между жела-

ниями индивида и возможностями их осуществить.

Т. Селлин выдвинул теорию конфликта культур, в которой преступное пове-

дение объясняется противоречиями между внешними и внутренними ценно-

стями. Например: противоречия между нормами поведения, присущими ста-

рой и новой культурам; разногласия между нормами поведения в сельской местности и в крупных городах; конфликты между нормами хорошо органи-

зованной общины и плохо организованным обществом. Примером конфликта культур является рассогласованность ценностных норм мигрантов и оседлых жителей, представителей титульной нации и этнических меньшинств и т. п.

Ф. Танненбаум обосновал теорию стигматизации, которая указывает на то,

что преступником человек становится в результате «клеймения» системой уголовной юстиции. Тем, кто однажды был заклеймен как преступник, труд-

но избавиться от этого клейма и восстановить свое прежнее положение в об-

ществе.

Как видим, объясняющий потенциал социологического подхода к анализу преступного поведения более креативен, интересен и обоснован по сравне-

нию с антропологическим подходом; к тому же он и более гуманистичен.

Антропологический подход в криминологии, основанный на теории эволю-

ции, закономерно приводит к расизму — признанию биологического превос-

ходства одних рас («полноценных») над другими («неполноценными»),

36

В современной зарубежной криминологии успешно развиваются направле-

ния радикальной и критической криминологии, опирающиеся на идеи соци-

альной справедливости. Книга американских криминологов Дж. Реймана и П.

Лейтона «Богатые становятся богаче, а бедные попадают в тюрьму» выдер-

жала девять изданий.

Антропологический подход в криминологии вызывает к жизни антигуманные проекты (вроде психохирургических операций — лоботомии, тонзилотомии),

доказывает необходимость мер социальной защиты в виде превентивного за-

ключения и т. д. Не нужно утруждать суд рассмотрением доказательств вины подозреваемого, достаточно заключения антропологов, и потенциальный преступник будет подвергнут профилактическим мерам воздействия — направлен на принудительное лечение, стерилизован или казнен. Естествен-

но, что одна из концепций Ломброзо — применение репрессий к «преступ-

ной личности» независимо от доказанности вины — была взята на вооруже-

ние нацизмом. Лишь по расовым, национальным признакам были уничтоже-

ны миллионы ни в чем не повинных людей. Наряду с цыганами и евреями,

безусловными жертвами концентрационных лагерей и газовых камер, меро-

приятия по «регулированию численности населения» угрожали славянам и другим «неполноценным» народам.

Теория прирожденного преступника не выдержала проверки другими науч-

ными исследованиями: экономическими, социокультурными, психологиче-

скими. Ее ложность в настоящее время доказана и наукой генетикой. На ос-

нове критики антропологической школы во многом и сформировалось со-

циологическое направление в криминологии.

Заметим, что справедливость критики своего учения признал в итоге и сам Ломброзо. Когда в 1897 г. он опубликовал третий том пятого издания «Пре-

ступного человека», то значительную часть этого тома посвятил учению о социальных факторах преступности. Так, им были рассмотрены влияние на преступность цивилизации, голодовок, цены хлеба, образования, воспитания,

экономического положения, стачек рабочих, эмиграции, иммиграции и проч.

37

2.3. История отечественной криминологии

Отечественная криминология характеризуется своеобразием с самого начала ее возникновения. Это своеобразие определяется тремя обстоятельствами.

Первое из них заключается в том, что российская криминология выросла из уголовного права. Если основатель науки криминологии — Ч. Ломброзо был судебным медиком и психиатром, а американская криминология создавалась преимущественно социологами, то фундамент российской криминологии за-

кладывался классиками российского уголовного права — М. В. Духовским,

И. Я. Фойницким, А. А. Пионтковским, М. П. Чубинским и др. Владение юридическим мышлением и знание материального уголовного права — это сильная сторона российской криминологии, которая определяет предмет-

ность криминологических исследований и направленность их выводов. Если,

например, в Англии специалист в области криминологии готовит и защищает диссертацию, получая степень доктора философии, то в России, чтобы стать доктором наук по криминологии, необходимо защитить две диссертации, в

том числе докторскую по специальности 12.00.08 «Уголовное право и кри-

минология; уголовно-исполнительное право».

Юридическое значение криминологии становится все более очевидным в настоящее время — в условиях тотальной криминализации общественных отношений: международных, политических, экономических, финансовых,

этнонациональных и др. Появление террористических организаций нового типа (ИГИЛ), слияние власти с криминалом, легализация теневых практик убедительно свидетельствуют, что ни одно актуальное явление не может быть познано отдельной отраслью юридических знаний без привлечения ре-

сурса криминологии.

Второе обстоятельство, имеющее отношение к генезису российской крими-

нологии, заключается в том, что известные отечественные криминологи в пе-

риод становления науки придерживаются комплексного подхода к анализу преступного поведения и преступности.

38

Именно в этом направлении развивал антропологическую школу криминоло-

гии русский ученый Дмитрий Андреевич Дриль (1846— 1910), который видел в преступлении результат взаимодействия особенностей сложившейся пси-

хофизической организации или натуры преступника и особенностей внешних воздействий, какими являются воздействия окружающей его естественной и общественной среды. В трудах Д. Дриля «Преступность и преступники», «Учение о преступности и мерах борьбы с ней» развернута широкая картина факторов преступности, приведен богатый фактографический материал, вы-

сказывается убежденность в возможности духовно-нравственного совершен-

ствования человечества. В работах русских криминологов Сергея Викторо-

вича Познышева (1870—1942) «Криминальная психология. Преступные ти-

пы», Михаила Николаевича Гернета (1874—1953) «Социальные факторы преступности» наряду с признанием продуктивности антропологического изучения преступника большое внимание уделяется анализу социальных причин преступности. Эти работы отличает высокая эрудированность авто-

ров, использование сравнительно-исторического метода, комплексность ана-

лиза, емкость интерпретации, взвешенность выводов.

Третье обстоятельство, определяющее своеобразие отечественной кримино-

логии, заключается в том, что она создавалась трудами тех, кто сам имел горький опыт российской каторги. Материалы криминологии содержат уни-

кальные аналитические записки Федора Михайловича Достоевского (1821 —

1881), великого русского писателя, философа, психолога, криминолога. Че-

тыре года, проведенные писателем в омском остроге, дали ему право делать веские выводы, к которым каждый криминолог (настоящий и будущий) обя-

зан прислушаться. «Записки из Мертвого дома», «Дневник писателя», «Пре-

ступление и наказание», «Бесы» — это подлинные пособия по криминологии,

где глубокому анализу подвергнуты психология преступления и личность преступника, даны справедливые оценки влияниям «среды», раскрыты фило-

софия преступности и преступления.

39

Развитие российской криминологии писателями-каторжанами продолжилось и в советскую эпоху. Варлам Тихонович Шаламов (1907—1982) с его «Ко-

лымскими рассказами» и «Очерками преступного мира», Олег Васильевич Волков (1900—1996) с его «Погружением во тьму», Александр Исаевич Сол-

женицын с его «Архипелагом ГУЛАГ» убедительно доказали, что указанная особенность российской криминологии является закономерностью, а не слу-

чайностью. Российская криминология не книжная, а выстраданная наука.

В советской России история криминологии тесно связана с марксизмом — учением, которое не только составило идеологию Великой Октябрьской со-

циалистической революции, но и практически на протяжении всего суще-

ствования СССР (1922—1991 гг.) считалось «единственно верным учением».

Марксизм — материалистическое учение, основанное на догматах атеизма,

экономического детерминизма и классовой борьбы. Атеизм советского марк-

сизма имел настолько ортодоксальный характер, что приобрел характер «но-

вой религии» со своими «святыми» (Марксом, Энгельсом, Лениным, Стали-

ным), «крестными ходами» (демонстрациями), ритуалами (прием в октября-

та, пионеры, комсомольцы, партию). Лозунгом воинствующего атеизма была идея «Кто не с нами, тот против нас». Под этим лозунгом истреблялось вся-

кое инакомыслие. Этот лозунг поддерживал практику политических доносов и репрессий.

Экономический детерминизм марксизма признавал определяющими произ-

водственные (базисные) отношения, на основе которых формировались все остальные: политические, идеологические, культурные, психологические и проч., признаваемые надстройкой.

Догмат классовой борьбы провозглашал не только признание, но и необхо-

димость обострения классового антагонизма, что на деле приводило к поиску и уничтожению классового врага (реального и воображаемого). Классовым врагом становились и те, кто имел смелость защищать научные взгляды, ко-

торые расходились с марксистским мировоззрением. Именно поэтому в ста-

линских лагерях оказалось много ученых, а некоторые науки были признаны

40