Экзамен зачет учебный год 2023 / Криминология2 / УП Криминология. Доклады / Доклад про Суицид / 08_Puchnina_M_Yu_Kriminalny_suitsid_nesovershennoletnikh_kriminologicheskie_i_ugolovno-pravovye_mery_protivodeystvia

152

проблемы в процессе ее применения на практике (на это указало 44%

респондентов)1.

Ввиду того, что законодатель уже предусмотрел две статьи, запрещающие

ч. 1 ст. 1102 УК РФ, тем самым заменив указанные в ней способы совершения данного преступления.

В России все способы доведения до самоубийства, склонения к самоубийству или содействия его совершению являются обязательными альтернативными признаками объективной стороны преступления. Изучение рассматриваемого явления позволяет сделать вывод, что в ст. 110 УК РФ приведены насильственные способы, а в ст. 1101 УК РФ – ненасильственные. Именно по этой причине нельзя говорить о возможности слияния ст. 110 и 1101 УК РФ, хотя некоторые авторы об этом пишут2. Более того, при склонении к самоубийству перечень способов совершения преступления открытый, что значительно расширяет область

встречается направленное на доведение до самоубийства умышленное создание стрессовых нагрузок, травмирующих психику потерпевшего, без прямого психического насилия. Такая психотравмирующая ситуация может создаваться в результате участия в суицидальных играх в «группах смерти», при использовании компрометирующих потерпевшего материалов для давления на него,

предъявления заведомо завышенных требований к результатам труда или учёбы

1См. приложение 3, таблицу 2.

2Теунаев А. С. У. К вопросу о совершенствовании норм об уголовной ответственности за понуждение к суицидальному поведению // Вестник Казанского юридического института МВД России. – 2017. – № 3 (29). – С. 72–78.

3Уголовное право зарубежных государств. Общая часть / под ред. и с предисл. И. Д. Козочкина. – М. : Институт международного права и экономики имени А. С. Грибоедова, 2001. – С. 237–238.

154

появления в России новых составов преступлений, касающихся суицидального

аспекта.

Согласно ст. 6.17 КоАП РФ к информации, побуждающей детей и подростков к совершению опасных для их жизни и здоровья действий, относятся сведения о способах совершения самоубийства, а также призывы к его совершению, что согласно п. «в», ч. 5 ст. 15.1 ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» от 27.07.2006 № 149-ФЗ1 признается информацией,

запрещенной к распространению на территории Российской Федерации.

ч. ч. 1–3 ст. 1101 УК РФ и замене их нормой преюдиционного характера,

алкогольной продукции несовершеннолетним). Данная мера позволила бы избавиться от формального состава ст. 1101 УК РФ и перевести его в материальный, что видится нам наиболее правильным с точки зрения построения указанной нормы.

Несмотря на то что в России много как сторонников2, так и противников3

административной преюдиции, отметим, что предложение о ее применении не случайно, поскольку нами разделяется правовая позиция по использованию данного приема юридической техники в УК РФ. Сторонники административной преюдиции в числе основополагающих аргументов приводят необходимость сближения положений охранительного законодательства; потребность в разработке модели уголовного проступка, прообразом чего могут стать нормы преюдиционного

1 Об информации, информационных технологиях и о защите информации : федеральный закон от 27.07.2006 № 149-ФЗ // СПС «КонсультантПлюс».

2 Устинова Т. Д. Расширение уголовной ответственности за незаконное предпринимательство // Журнал российского права. – 2003. – № 5. – С. 100.

3 Лопашенко Н. А. Административной преюдиции в уголовном праве – нет! // Вестник Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации. –2011. – № 3 (23). – С. 64–71.

155

характера1. Такой прием юридической техники при его грамотном использовании мог бы поспособствовать достижению следующих результатов: повышению эффективности применения уголовного законодательства в практической деятельности, обеспечению реализации принципа экономии мер уголовной репрессии и исключению инцидентов по объективному вменению2. Важно также понимать, что состав с административной преюдицией – это нарушение,

совершенное специальным субъектом (лицо, привлеченное к административной ответственности, которое повторно осуществило тождественное административное правонарушение).

Однако необходимо учесть следующие факторы, по которым данное предложение не может быть воплощено в реальной действительности:

–во-первых, в данном случае речь идет о таком объекте посягательства, как жизнь человека, в частности несовершеннолетнего;

–во-вторых, увеличение санкций по ст. ст. 110, 1101 УК РФ не позволяет применить данный прием юридической техники.

Представляется, что предложенное нами выше решение данной проблемы

более удачно, чем использование административной преюдиции.

Отметим тот факт, что в действующей редакции ст. 1101 УК РФ под способы совершения преступления попадает в том числе и пропаганда (распространение и углублённое разъяснение каких-либо идей), которая признается преступлением

также и в ряде западных стран. Так, в соответствии с УК Франции (ст. 223-14),

пропаганда или реклама продуктов, предметов или методов, рекомендуемых в качестве средств совершения самоубийства, наказывается тремя годами тюремного заключения и штрафом3. Почти идентичные формулировки содержат

1 Лапина М. А. Оптимальные приемы юридической техники, обеспечивающие согласование системы юридических санкций административно-деликтного и уголовного законодательства // Административное и муниципальное право. – 2015. – № 6. – С. 575–581.

2 Бавсун М. В., Бавсун И. Г., Тихон И. А. Административная преюдиция и перспективы ее применения на современном этапе // Административное право и процесс. – 2008. – № 6. – С. 6–9.

3 Уголовный кодекс Франции. – СПб., 2002. – С. 217–218.

156

УК Португалии (ст. 139) и Макао (ст. 133), где предусмотрено наказание в виде

к доведению до самоубийства, что подчеркивается их объединением в один состав преступления. Именно это понимание заимствовано отечественным законодателем в свете последних изменений в регламентации действий, имеющих прикосновенность к доведению до самоубийства1. Отдельно стоит отметить тот факт, что в некоторых государствах подстрекательство к самоубийству не считается преступлением, но при этом помощь в его совершении уголовно наказуема (Дания,

Тунис, Чили).

Здесь необходимо сказать о таком социальном явлении, как эвтаназия. Ученые всего мира дискутируют по поводу правовой природы, сущности и возможности официального разрешения добровольного ухода из жизни уже много лет. Одни относят его к убийству из сострадания2, другие – к пособничеству в самоубийстве3.

Исследователи данной проблемы делят эвтаназию на пассивную (отключение системы поддерживающей терапии) и активную (введение лекарства для ускорения смерти)4 исключительно со стороны медицинского персонала, однако, на наш взгляд, со стороны потерпевшего она требует аналогичного подхода. Так, активной должна также признаваться эвтаназия, когда больной самостоятельно и принимает решение, и совершает действия, направленные на лишение себя жизни, а пассивной

1Милова И. Е., Милова Е. А. К вопросу о развитии представлений об уголовной ответственности за доведение до самоубийства // Вестник Волжского университета им. В. Н. Татищева. – 2017. – Т. 1. – №. 3. – С. 33–39.

2Андреева А. А., Приходько В. В. Проблема эвтаназии в современном обществе // Наука и инновации: бюллетень медицинских интернет-конференций. – 2012. – Т. 2. – № 11. – С. 861–863.

3Бухарцев А. С. Эвтаназия: уголовно-правовые вопросы // Научные труды Северо-Западного института управления. – 2016. – Т. 7. – № 1. – С. 172–176.

4Крылова Н. Е. Уголовно-правовая оценка эвтаназии // Современное право. – 2007. – № 1.

– С. 75–80.

157

– когда больной (либо его родственники) дают согласие, но действия по прерыванию жизни совершаются не больным, а иными лицами1.

В России эвтаназия в любом ее проявлении запрещена. В соответствии с действующим законодательством РФ медицинским работникам запрещается осуществление эвтаназии – ускорения по просьбе пациента его смерти какими-либо действиями (бездействием) или средствами, в том числе прекращением искусственных мероприятий по поддержанию жизни пациента (ст. 45 ФЗ от 21.11.2011 № 323-ФЗ)2. Подобные действия признаются убийством (ст. 105 УК РФ). В ряде западных стран эвтаназия также находится под запретом (УК Дании, Литвы, Молдавии, Японии и т.д.)3.

Тенденции последнего десятилетия показывают, что многие страны мира (США, Канада) хотят декриминализовать эвтаназию, т. к. считают, что она не обладает высокой степенью общественной опасности4. Более того, законодатель ряда стран уже легализовал ее. Начало признанию допустимости таких действий положили Нидерланды. Впоследствии тем же путем пошли Бельгия, Швейцария и Колумбия. Наиболее спорным является вопрос о разрешении применения эвтаназии

кдетям.

ВШвейцарии распространен так называемый «суицидальный туризм». Суть его состоит в том, что туда приезжают люди, которые живут в странах, запрещающих подобные действия. Уйти из жизни им помогают на коммерческой основе несколько частных клиник5.

Ввышеназванных государствах разрешена как активная, так и пассивная эвтаназия. Существуют страны, где подход к этому явлению более осторожный. На законодательном уровне в них разрешена только пассивная эвтаназия. В их числе

1См. приложение 5, таблицу 2.

2Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации : федеральный закон от 21.11.2011 №323-ФЗ // СПС «КонсультантПлюс».

3Петросян М. Е. Эвтаназия как моральная и правовая проблема // США. Канада. Экономика – политика – культура. – 2002. – № 2. – С. 50–66.

4Трушкевич А. А. Проблема эвтаназии в международном праве // Universum: экономика и юриспруденция. – 2016. – № 9 (30). – С. 32–39.

5Вавилкина Т. В. К вопросу об эвтаназии в законодательстве зарубежных стран // Наука. Общество. Государство». – 2014. – № 4 (8). – С. 3–5.

158

Израиль, Франция. Великобритания, которые, формально запрещая эвтаназию,

фактически не порицают ее пассивную форму1.

Таким образом, на сегодняшний день нет единого взгляда на законность эвтаназии. Кроме правовой составляющей, здесь много проблем психологического,

социологического и этического плана. С одной стороны, гуманистические воззрения не могут не одобрять прекращение страданий больного, с другой – любое лишение жизни человека в традиционном религиозном понимании – это преступление.

На протяжении длительного периода времени актуальным остается вопрос определения момента окончания преступного деяния. Так, одни признают оконченным данное преступление только при наступлении определенных законом последствий. Такие действия, как высказывание угроз о намерении покончить жизнь самоубийством, подготовка к его совершению (приобретение средств совершения суицидального акта, написание предсмертной записки) не образуют состава преступления. Согласно А. В. Агафонову, законодатель окончание преступного деяния ставит в прямую зависимость от наступления общественно опасных последствий, указанных в законе, что свидетельствует о материальной конструкции состава рассматриваемого преступления2.

Другая точка зрения гласит, что доведение до самоубийства не является чисто материальным составом преступления, потому как в качестве последствий здесь может выступать не только самоубийство, но и покушение на него. Состав преступления состоит из двух общественно опасных деяний и, соответственно,

имеет два момента окончания преступления. Д. В. Решетникова отмечает, что доведение до самоубийства считается завершенным в момент попытки совершить суицидальный акт либо в момент причинения смерти самому себе3.

1 Капинус О. С. Эвтаназия как социально-правовое явление (уголовно-правовые проблемы) : дис. … д-ра юрид. наук. – М., 2006. – С. 34.

2Агафонов А. В. Уголовная ответственность за доведение до самоубийства : монография. – М. : Юрлитинформ, 2012. – С. 80.

3Решетникова Д. В. Особенности момента окончания преступлений против жизни и здоровья по Уголовному кодексу Российской Федерации // Общество и право. – 2011. – № 1 (33). – С. 108–111.

159

Кроме того, в литературе также встречается третья точка зрения по данному вопросу, согласно которой доведение до самоубийства – это формальный состав. Ее сторонники придерживаются позиции, что доводы в пользу перехода к концепции формальной конструкции данного состава преступления «указаны в самом законе».

А. К. Романовым акцентируется внимание на том, что в ст. 110 УК РФ речь идет о доведении до самоубийства (покушения на него), но не о самоубийстве (покушении на самоубийство) как таковом. В силу того что конструкция состава преступления формальная, оно считается оконченным уже в момент доведения1.

Обратимся к зарубежному опыту. Так, в УК Австрии, Дании, Испании,

Канады, Нигерии и т.д. состав криминального суицида является формальным. При этом только в УК Канады есть указание на то, что подстрекатель или пособник подлежит уголовной ответственности независимо от последствий. В Республике Беларусь применяется комбинированный подход: простое склонение к самоубийству является материальным составом, а квалифицированное – формальным2. В

большинстве стран мира доведение до самоубийства, склонение к нему либо содействие его совершению являются материальными составами, т.е.

ответственность наступает только при наличии определенного рода последствий.

Прямое указание на это содержится в УК Болгарии, Бразилии, Венгрии, Венесуэлы,

Италии, Кыргызстана, Македонии, Норвегии, Польши, Сальвадора, Туркменистана, Уругвая, Франции и т.д.3

На наш взгляд, ненаступление последствий в виде самоубийства или попытки его совершения резко снижает уровень общественной опасности деяния, поэтому все деяния должны иметь материальный состав. К сожалению, в настоящий момент нормы ст. 110 УК РФ и ч. ч. 4–6 ст. 1101 УК РФ имеют материальный состав, а

ч. ч. 1–3 ст. 1101 УК РФ – формальный, и поэтому требуют законодательной

1Романов А. К. Актуальные проблемы применения законодательства об уголовной ответственности за доведение до самоубийства // Вестник Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации. – 2007. – № 2 (2). – С. 42–47.

2Там же.

3Додонов В. Н. Преступления, связанные с самоубийством, в современном уголовном праве (сравнительный анализ) // «Черные дыры» в российском законодательстве. – 2005. – № 2. – С. 368.

160

корректировки. Недостатки и способ корректировки данного законодательного решения были рассмотрены выше.

Доведение до самоубийства имеет своеобразную отличительную черту,

благодаря которой с внешней стороны оно может быть выражено в качестве различных по содержанию и форме посягательствах против личности, в том числе и таких, которые предусмотрены другими составами преступлений.

Некоторые исследователи считают, что такие действия, как нанесение побоев,

телесных повреждений различной степени тяжести, разглашение порочащей честь информации личного характера, истязание, угрозы убийством и т.д., зачастую выступают в качестве непосредственной причины более тяжких последствий – самоубийства или покушения на него. В такой ситуации деяния должны быть квалифицированы исключительно по ст. 110 УК РФ, без применения иных предусмотренных уголовным законодательством мер, поскольку в данном случае они теряют значение самостоятельных составов преступлений1.

Кроме того, ряд исследователей приходит к выводу, что при разрешении вопроса о квалификации деяний виновного по совокупности либо без таковой в ситуациях, когда одно преступление входит в объективную сторону другого в качестве способа, необходимо использовать основное правило общей теории квалификации преступлений2.

Г. Н. Борзенков отмечает, что в случаях, когда выбранный виновным способ доведения до самоубийства образует самостоятельный состав более тяжкого преступления, требуется квалификация по совокупности указанных преступлений и ст. 110 УК РФ3. В качестве доказательства верности данной точки зрения следует привести следующие примеры из судебной практики.

Так, П. признан виновным в нанесении побоев, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в ст. 115 УК РФ, и доведении

1Бородин С. В. Преступления против жизни. – М. : Юристъ, 1999. – С. 344; Щетинина Н. В. Указ.

соч. – С. 2–4.

2Бородин С. В. Указ. соч. – С. 378.

3Борзенков Г. Н. Преступления против жизни и здоровья: закон и правоприменительная практика.

– М. : Зерцало, 2013. – С. 161.