Экзамен зачет учебный год 2023 / Budyakova_T_P_Osnovy_sud_psikh_expertizy

Процессуальные статус и функции психолога в уголовном и гражданском судопроизводствах

а) таких требований нет; б) наличие высшего психологического образования; в) наличие психологического образования; г) наличие ученой степени кандидата (доктора психологических наук).

Субтест 9. Реально не выполняет функции психологического сопро­ вождения потерпевшего в современном уголовном судопроизводстве:­

а) судебный представитель потерпевшего; б) родственники потер­ певшего; в) друзья потерпевшего; г) прокурор.

Субтест 10. Конкретное следственное действие, в котором в прин­ ципе нет необходимости в психологическом сопровождении потер­ певшего:

а) допрос потерпевшего; б) судебная психологическая экспертиза; в) осмотр места преступления; г) опознание.

6  Т.П. Будякова

Тема 9

Виктимологические проблемы при производстве судебно-психологической экспертизы

Вопросы для изучения

1.Отказ от судебно-психологической экспертизы в уголовном судопроизводстве по виктимологическим основаниям.

2.Виктимологические проблемы использования психологического эксперимента в научном исследовании, имеющем экспертное значение.

3.КОНТРОЛЬНЫЙ ТЕСТ по теме «Виктимологические проблемы при производстве судебной психологической экспертизы».

Вопрос 1

Отказ от судебно-психологической экспертизы в уголовном судопроизводстве по виктимологическим основаниям

При производстве судебно-психологической экспертизы, есте­ ственно, в первую очередь востребованы психологические познания. Согласно ст. 57 УПК РФ, эксперт – это лицо, обладающее специаль­ ными знаниями и назначаемое в порядке, установленном уголовнопроцессуальным кодексом для производства судебной экспертизы и дачи заключения. По отношению к психологической экспертизе речь идет об обладании познаниями в области психологии. Некоторые авторы полагают, что в объем специальных познаний эксперта-пси­ холога включаются теоретические и методические знания в областях общей, возрастной, клинической, судебной и социальной психологии, а также знания основ судебной психиатрии, уголовного и уголовнопроцессуального права 1. Однако при проведении судебно-психоло­ гических экспертных исследований иногда требуется особый, вик­ тимологический ракурс. Именно он позволяет разрешать сложные этико-правовые вопросы, возникающие при проведении некоторых видов предметных судебно-психологических экспертиз, и дать обо­

1 Сафуанов Ф. С. Судебно-психологическая экспертиза в уголовном процессе. С. 45.

162

Виктимологические проблемы при производстве судебно-психологической экспертизы

снованное заключение или мотивированно отказаться от производства судебно-психологической экспертизы. При этом обосновав, что этот вид доказывания в уголовном судопроизводстве с учетом обстоятельств конкретного дела может нанести существенный вред общественным интересам и (или) интересам потерпевшего.

Виктимологический ракурс судебно-психологической экспертизы возникает в тех случаях, когда жертва преступления дополнительно существенно виктимизируется в ходе производства этого вида след­ ственных действий. Речь в первую очередь идет о судебно-психологи­ ческой экспертизе с участием малолетних. В международно-правовых стандартах в области защиты прав несовершеннолетних специально акцентируется внимание на вопросах обеспечения прав детей-жертв

идетей-свидетелей в ходе уголовного процесса. Так, в Руководящих принципах, касающихся правосудия в вопросах, связанных с участием детей-жертв и свидетелей преступлений, принятых ООН в 2005 г., закреплено право указанной группы детей на специальные профилак­ тические меры (глава ХIV). В статьях 38–39 Руководящих принципов раскрывается содержание этого права. В частности, там предусмо­ трено специальное правомочие детей-жертв и свидетелей преступле­ ний о требовании применения в отношении их специальных стратегий как лицам, являющимся особо уязвимыми с точки зрения рецидивной виктимизации. Уточняется, что в таких стратегиях должен прини­ маться во внимание характер виктимизации, в том числе, связанной

сжестоким обращением в семье, сексуальной эксплуатацией и т.д. Совокупность специальных профилактических мер, направленных на предупреждение повторной виктимизации детей-жертв и свиде­ телей в ходе уголовного судопроизводства, получила общее название «судебная профилактика». Специалисты ООН в разъяснении к Руко­ водящим принципам указывают, что право на судебную профилактику надо отличать от права детей на судебную защиту, права на безопас­ ность (от запугиваний, созданию иных препятствий участию ребенка в судебном процессе), права на эффективную помощь (реабилитацию

ит.п.). Они же описали примерный перечень профилактических судеб­ ных мер. В частности, это – ограничение свободы ребенка в целях его безопасности; изъятие ребенка из его окружения и обеспечение альтер­ нативного ухода; требование от потенциальных сотрудников, которые будут работать с детьми, подтверждение отсутствия у них криминаль­ ного прошлого; создание специальных подразделений полиции, спе­ циализирующихся на принятии мер в отношении связанных с детьми преступлений. В рекомендациях особо отмечается, что такая мера, как

163

Тема 9

изъятие ребенка из привычного для него окружения должна приме­ няться в крайних случаях, что вопрос об альтернативном уходе должен решаться в пользу пребывания ребенка в семейной обстановке 1.

Фундаментальным принципом, заложенным при формулировании содержания прав детей-жертв и свидетелей преступлений в Руководя­ щих принципах, является принцип «наилучшего обеспечения интере­ сов ребенка».

Законодательные подходы в рамках национальных законодательств отдельных стран (например, Великобритании и Северной Ирландии) допускают при разрешении дилеммы: привлечения преступника к уго­ ловной ответственности или отказа от уголовного преследования по мотиву наилучшего обеспечения прав малолетней жертвы или свиде­ теля отдавать предпочтение последнему фактору. В некоторых стра­ нах законодательно предусмотрена возможность принятия решения вообще не привлекать ребенка к участию в судебном процессе в целях защиты его благополучия (Боливарианская Республика Венесуэла). Наиболее же традиционным для национальных законодательств явля­ ется подход, заключающийся в предъявлении показаний ребенка в суде без участия самого ребенка (с помощью видеоматериалов) или допрос ребенка в отсутствии подсудимого 2.

Реализация принципа наилучшего обеспечения интересов ребенка важна и при производстве судебно-психологической экспертизы. Одним из предметных видов судебно-психологической экспертизы в российском уголовном судопроизводстве, где возможно участие малолетнего, является экспертиза способности потерпевшего пра­ вильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них правильные показания 3. Ранее, в соответствии с пред­ писаниями уголовно-процессуального закона (УПК РСФСР – 1960), обязательное проведение указанной экспертизы было возможно

вотношении как потерпевшего, так и свидетеля (ст. 79 УПК РСФСР),

вслучаях, когда возникало сомнение в их способности правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них правильные показания.

Объективной причиной таких сомнений является психическое и физическое состояние потерпевшего или свидетеля, когда в силу

1 Справочник для специалистов и должностных лиц по вопросам правосудия в делах, свя­ занных с участием детей-жертв и свидетелей преступлений. Нью-Йорк, 2010. С. 103–104.

2 Там же. С. 5–11.

3Россинская Е. Р., Галяшина Е. И. Настольная книга судьи: судебная экспертиза // Теория

ипрактика. Типичные вопросы и нестандартные ситуации. М.: Проспект, 2010. С. 366.

164

Виктимологические проблемы при производстве судебно-психологической экспертизы

возраста, особенностей интеллектуального или социального разви­ тия затрудняется или искажается восприятие фактов объективной реальности.

Новый УПК РФ 2001 г. оставил практически неизменной редакцию нормы об обязательной экспертизе, но в отличие от утратившего силу УПК РСФСР 1960 г. не предусмотрел экспертизу свидетеля. Статья­ 196 УПК РФ допускает производство обязательной судебной экспер­ тизы психического или физического состояния только потерпевшего. Согласно нормам УПК РФ обязательный порядок назначения имеет только освидетельствование свидетеля. Это является пробелом дей­ ствующего уголовного процессуального законодательства. Освиде­ тельствование в соответствие со ст. 179 УПК РФ производится с целью обнаружения на теле человека особых примет, следов преступления, телесных повреждений, выявления состояния опьянения или иных свойств и признаков, если для этого не требуется производство экспер­ тизы. Выявление способности малолетнего свидетеля правильно вос­ принимать обстоятельства уголовного дела и давать о них правильные показания невозможно без проведения судебно-психологической экс­ пертизы. Таким образом, судебно-психологическая экспертиза указан­ ной способности малолетнего свидетеля возможна в настоящее время только при его добровольном согласии. Возникает вопрос: требуется ли при этом согласие его законных представителей? Согласно ч. 1 ст. 191 УПК РФ при допросе несовершеннолетнего свидетеля или потерпев­ шего обязательно присутствие педагога. На допросе также вправе при­ сутствовать его законный представитель. То есть уголовно-процессу­ альный закон предоставляет законным представителям ребенка только право присутствовать при производстве такого следственного действия как допрос, но они не вправе запретить участие ребенка в допросе. Отно­ сительно же добровольного порядка привлечения и участия ребенкасвидетеля в судебной экспертизе закон не дает четких предписаний.

Между тем на несовершеннолетних потерпевших и свидетелей рас­ пространяются правила свидетельского иммунитета.

Так, в ст. 42 УПК РФ указано, что потерпевший вправе отказаться свидетельствовать против самого себя, своего супруга (своей супруги) и других близких родственников, круг которых определен ч. 4 ст. 5 УПК РФ (родители, родные братья и сестры, бабушки, дедушки и др.). Аналогичная по содержанию норма закреплена в ст. 56 УПК РФ по отношению к показаниям свидетеля. Данные статьи не содержит каких-либо специальных указаний для случаев, когда потерпевшим или свидетелем выступает малолетний. Уголовно-процессуальный

165

Тема 9

институт судебного представительства также не содержит прямого запрета на добровольное участие малолетнего в судебной экспертизе. Согласно ч. 2 ст. 45 для защиты прав и законных интересов потерпев­ ших, являющихся несовершеннолетними, к обязательному участию в уголовном деле привлекаются их законные представители или пред­ ставители. Однако в законе не сказано, что все процессуальные права несовершеннолетнего в уголовном процессе переходят к его закон­ ному представителю или представителю. В УПК РФ лишь указано, что законные представители и представители потерпевшего имеют те же процессуальные права, что и представляемые ими лица (ч. 3 ст. 45). Значит, законодательно не воспрещается испрашивать согласия мало­ летнего свидетеля на его участие в судебно-психологической экспер­ тизе и осуществлять с его добровольного согласия экспертные дей­ ствия, даже если его законные представители против этого.

В литературе высказывалось мнение, что с точки зрения охраны нравственных начал в судопроизводстве, несовершеннолетние должны вызываться в качестве свидетелей тогда, когда иными средствами дока­ зывания нельзя получить сведения о фактических обстоятельствах по делу 1. Вместе с тем ч. 6 ст. 197 УПК РФ допускает сообщение эксперта о невозможности дать заключение. Следует полагать, что одним из слу­ чаев, когда возможен мотивированный отказ от судебно-психологиче­ ской экспертизы, является приоритет интересов ребенка над интере­ сами следствия.

Можно привести пример уголовного дела, чтобы проиллюстриро­ вать вышесказанное.

По предположению органа, осуществлявшего следствие, трехлет­ ний ребенок мог быть свидетелем убийства своей матери. В качестве подозреваемого в убийстве был привлечен отец ребенка. Других сви­ детелей произошедшего не было. Подозреваемый отрицал свою вину, говорил, что произошло самоубийство жены, которому он сам был свидетель. Родственники подозреваемого, забравшие к себе ребенка на время следствия, отказывались приводить ребенка для экспертного психологического исследования.

Малолетний в приведенном примере мог быть привлечен к уча­ стию в уголовном судопроизводстве одновременно и в процессуальной роли свидетеля, и в качестве потерпевшего. Однако непосредственным потерпевшим по данному делу являлась его мать, поэтому в данном слу­ чае в отношении малолетнего как потерпевшего было нельзя проводить судебную экспертизу, предусмотренную ч. 4 ст. 196, а обязательный вид

1 Треушников М. К. Указ. соч. С. 212.

166

Виктимологические проблемы при производстве судебно-психологической экспертизы

данной экспертизы в отношении свидетеля УПК РФ не предусмотрен. Проделанный выше анализ уголовно-процессуальных норм позво­ ляет придти к выводу о возможности в рамках расследования данного конкретного уголовного дела проведения в отношении малолетнего судебно-психологической экспертизы при выполнении двух условий. Во-первых, добровольности участия ребенка в экспертизе. Во-вторых, осознания им последствий отказа от свидетельского иммунитета. Воз­ раст ребенка 3–3,5 года не позволяет сделать вывод о возможности пра­ вильного понимания и оценки ребенком своих интересов.

Вместо эксперта в таком случае должен быть привлечен другой участник уголовного судопроизводства – специалист. Причем, это дол­ жен быть специалист в области психологии, обладающий также вик­ тимологическими познаниями. Деятельность специалиста регламен­ тирована ст.ст. 58, 80, 168, 270 УПК РФ. Можно привести примерный протокол допроса специалиста по рассматриваемому случаю.

Вопрос следователя: «В какой степени можно считать достоверными показания ребенка 3–3,5 лет?»

Специалист: «Возраст 3–3,5 года по психологической классифика­ ции возрастов относится к началу дошкольного возраста. Этот период возрастного развития характеризуется несформированностью основ­ ных личностных структур: объективной самооценки, ориентировки

всоциальных связях и отношениях. Восприятие ребенком социальных ситуаций носит односторонний, эгоцентрический характер. Эгоцен­ тризм – ведущее качество личности ребенка рассматриваемого воз­ раста. Оно означает, что ребенок в оценке ситуаций может. Восприятие ребенком социальных ситуаций носит односторонний, эгоцентри­ ческий характер. Эгоцентризм – ведущее качество личности ребенка рассматриваемого возраста. Оно означает, что ребенок в оценке ситу­ аций может руководствоваться не объективными критериями, а субъ­ ективно-эмоциональными. В связи с этим он легко внушаем и может выдавать за действительное слышанную им от других информацию. Достоверность показаний конкретного ребенка должна проверяться

врамках судебно-психологической экспертизы».

Вопрос следователя: «Учитывая обстоятельства уголовного дела: родственные отношения ребенка как с подозреваемым, так и с потер­ певшей, может ли привести участие ребенка 3–3,5 лет в судебно-пси­ хологической экспертизе к углублению психической травмы, ставшей результатом виктимизации ребенка».

Специалист: «Смерть матери могла стать для ребенка серьезным психотравмирующим событием. Можно предполагать, что следствием

167

Тема 9

этого события стала сформировавшаяся психическая травма. Любое участие ребенка в следственных действиях, где выяснялись бы пси­ хотравмирующие обстоятельства, приведшие к смерти матери, может увеличить виктимизацию ребенка. В особых обстоятельствах, когда имеют место родственные отношения ребенка как с потерпевшей, так и с подозреваемым, последствия влияния допроса или эксперт­ ного психологического исследования на психику ребенка могут иметь еще более негативный характер. Причем последствия могут иметь как текущий, так и отсроченный характер. В настоящее время ребенок не может самостоятельно объективно оценить ни свои текущие, ни отсро­ ченные интересы. Объективно в исследуемой ситуации имеется колли­ зия между семейными ценностями: отношениями с братьями и отцом и привязанностью к матери. Перекладывать на ребенка ответствен­ ность за разрешение данной коллизии нельзя, это не соответствует интересам ребенка и его праву на нормальное развитие. В противном случае это может в будущем привести к формированию виктимной личности, живущей с набором личностных аффективных комплексов: вины, неполноценности и т.д. Вывод – проведение судебно-психоло­ гической экспертизы в отношении данного свидетеля не желательно».

Другой пример иллюстрирует ситуацию, когда экспертиза должна была бы проводиться посмертно, поскольку потерпевшие погибли. Предметом анализа должны были стать виктимологические свойства личности детей раннего возраста. Традиционно экспертиза умершего лица проводится в случае доведения до самоубийства. Основанием ее проведения является ст. 110 УК РФ «Доведение до самоубийства». Юри­ дическое значение данного вида экспертизы – правильная квалифика­ ция деяния. В рассматриваемом случае имели место признаки деяния, предусмотренного ст. 219 УК РФ «Нарушение требований пожарной безопасности». Можно привести материалы конкретного дела.

Трое малолетних детей 2, 4 и 5 лет остались одни зимой в частном доме без центрального отопления. Мать ушла из дома, не попросив когонибудь присмотреть за детьми. В одной из комнат был включен электро­ камин для обогрева помещения. Как установило следствие, дети, играя, набросили покрывало на камин, и оно загорелось. Дети, испугавшись, спрятались в платяном шкафу, где их и нашли задохнувшимися от дыма. Ранееужебылизафиксированыслучаи,когдадетиэтойсемьи,оставшись дома одни, нарушая правила обращения с огнем, доводили ситуацию до пожара. Однако их спасали бдительные соседи, заметив огонь или дым. В трагический день огонь заметили слишком поздно. Соответствующие службы неоднократно предупреждали мать погибших о недопустимости

168

Виктимологические проблемы при производстве судебно-психологической экспертизы

оставлять детей дома одних, когда в доме есть пожароопасный источник. Мать воспитывала детей одна и объясняла свое отсутствие дома необхо­ димостью покупки продуктов питания.

Проведение судебно-психологической экспертизы в приведенном примере было бы затруднено, так как посмертная экспертиза личности требует при проведении сопоставления и анализа совокупности таких материалов, как опрос свидетелей, продуктов деятельности погибших и т.д. на предмет выявления индивидуально-психологических осо­ бенностей личностей погибших. Во-первых, оценка индивидуальнопсихологических свойств детей раннего и дошкольного возраста для непрофессионалов, какими являлись соседи потерпевших, является затруднительной. Во-вторых, продуктами деятельности детей ука­ занного возраста могут быть только примитивные, подражательного характера рисунки, фигурки из пластилина и т.п., которые не имеют экспертной ценности. В силу сказанного более приемлемым было бы заключение специалиста по оценке виктимологических свойств детей рассматриваемого возраста и закрепление его данных в последующем допросе специалиста. Фрагмент допроса мог бы выглядеть так.

Вопрос следователя: «Могут ли дети в возрасте 2, 4, 5 лет самостоя­ тельно принять решения о выборе мер по избеганию грозящей им опас­ ности, и правильно оценить эффективность и приемлемость таких мер?» Специалист: «Дети 2–5 лет могут отражать на эмоциональном уровне грозящую им опасность, если она имеет ярко выраженные аудио-визу­ альные признаки: вспышка огня, громкие звуки, неожиданные для детей изменения в окружающей обстановке. Вместе с тем, поскольку у детей дошкольного возраста доминирует конкретное мышление, они, как правило, не способны самостоятельно принять правильное решение о выборе адекватных мер по выходу из опасной ситуации. Ребенка 2-х лет вообще можно отнести в этом плане к категории беспомощных, так как у него нет даже операций конкретного мышления. Конкретное мышле­ ние означает, что ребенок 4–5 лет не может еще мыслить абстрактно, то есть устанавливать причинно-следственные связи без опоры на внешние признаки окружающей обстановки. Так, если от ребенка скрыть пуга­ ющий объект, то он может сделать вывод, что опасность исчезла. Дети, прячась в шкафу, полагают, что закрытая дверь спасет их, поскольку они не видят опасный объект. Внутренняя же причина, например способ­ ность молекул угарного газа, проникать сквозь щели, ими не восприни­ мается как опасность, ибо здесь уже требуется установление логических связей, которые у детей данного возраста пока недостаточно сформиро­ ваны. Детей дошкольного возраста нельзя оставлять дома одних, без при­

169

Тема 9

смотра, поскольку в этом возрасте у них еще не сформирована система внутренних социальных запретов, но есть большая потребность почув­ ствовать себя взрослыми и попробовать сделать то, что запрещено».

Таким образом, при принятии решения об отказе от судебно-пси­ хологической экспертизы важно учитывать виктимологически значи­ мые последствия судебно-психологической экспертизы для малолет­ ней жертвы преступления, а также то, что виктимологические свойства малолетних жертв, погибших в результате преступления, могут быть выявлены в ходе допроса специалиста в области детской психологии.

Вопрос 2

Виктимологические проблемы использования психологического эксперимента в научном исследовании, имеющем экспертное значение

Внедрение новых методик в экспертное психологическое исследо­ вание требует их предварительной апробации в научном психологиче­ ском исследовании.

Однако одной из проблем, тормозящих исследования в области судебной психологии, является проблема соблюдения прав личности при использовании в научном исследовании психологического экспе­ римента, то есть виктимологическая проблема. Эксперимент при изу­ чении криминальной реальности является не только одним из самых надежных и достоверных инструментов получения научных результа­ тов, но в то же самое время и самым наиболее вероятным источником умаления прав личности испытуемого.

Убежденные противники использования экспериментального метода при выявлении криминальных (в том числе виктимологических) факто­ ров реальности высказывались даже о его полной недопустимости. К их основным аргументам можно отнести следующие: а) проведение экс­ перимента провоцирует преступление; б) эксперимент, моделирующий криминальную ситуацию, рассматривался как совершение реального преступления. При этом даже акцентировалось внимание на возможно­ сти уголовной ответственности экспериментатора. Он рассматривался как соучастник экспериментального преступления в одной из крими­ нальных ролей: подстрекателя, пособника или в ином качестве 1.

Между тем следует обратить внимание на то, что некоторые аргу­ менты противников применения психологического эксперимента для

1 Криминология: учебник / под ред. А. И. Долговой. М.: Норма, 2010. С. 66.

170