Экзамен зачет учебный год 2023 / drapkin_l_ya_osnovy_teorii_sledstvennykh_situatsiy

Глава I I I

КО Н Ф Л И К Т Н Ы Е СИТУАЦИИ

ИОСНОВНЫЕ МЕТОДЫ ИХ Р А З Р Е Ш Е Н И Я

§1. Структура и классификация конфликтных ситуаций

Расследование значительной части преступлений протекает в сложных условиях противоречия интересов, мотивов и целей участников уголовного судопроизводства. Возникающая но этой катего-

рии дел обстановка интеллектуального, психологического и тактического соперничества (конфликта) усугубляется отсутствием у следователя достаточной информации о планах, намерениях, поступках противодействующей стороны. В теориях игр и исследования операций специально подчеркивается, что в конфликте на первый план часто выступает незнание действий соперничающей

с. 17; 2, с. 158; 3, с. 15—22]. Поскольку конфликтное взаимодействие в расследовании носит, главным образом, психологический, интеллектуальный, информационный характер (хотя и не исчерпывается этим), то оно может проходить как при непосредственном контакте сторон, так и в опосредованной внешне бес-

расследования даже такие внешне пассивные формы противодействия следователю, как отказ от дачи показаний либо умалчива - ние на допросе о важных обстоятельствах по делу являются доволь-

ной ситуации становятся: а) проникновение в планы соперничающей стороны или в уже осуществленные намерения, результаты

кировка своей информационно - тактической позиции (какие действия он намерен предпринять, что е м у известно об обстоятельствах дела и о возможной «стратегии» п р о т и в н и к а ) ; в) латентное, так называемое рефлексивное управление процессом п р и н я т и я соперничающей стороной своих, но фактически предопределенных и вынуж- д е н н ы х р е ш е н и й [6, с. 185—197].

101

В конфликтных ситуациях соперничающая сторона, как правило, активна независимо от того, оказывает ли она явное, открытое либо скрытое, завуалированное противодействие. Даже если противодействие только планируется и является латентным, то считается вполне допустимым предположение о его реальном, активном, но пока еще подготовительном характере.

Что касается «зоны неопределенности» конфликтных ситуаций, т. е. тех обстоятельств и фактов, в отношении которых следователь располагает л и ш ь вероятностными сведениями, то ее содержание коренным образом отличается от «зоны неопределенности» проблемных ситуаций. Если неизвестное искомое проблемных ситуаций в первую очередь составляют обстоятельства, подлежащие доказыванию, а также и ведущие к ним промежуточные факты, то в

рон. В свою очередь, неопределенность в отношении стратегии противника обусловливает и неопределенность в разработке, выборе собственных действий, негарантированность многих тактических решений следователя. Именно поэтому в теориях игр и исследования операций разновидность информационной неопределенности, характеризующую поведение и действия сторон в конфликтной ситуации, называют стратегической неопределенностью [7, с. 650—

652].

В «зону стратегической неопределенности» входят такие обстоятельства, как неизвестные для следователя способы и приемы контрповедения соперничающей ст'/роны при производстве процессуальных и оперативно-розыскных дейс'лий, заявление необоснованных ходатайств, направленных на обман следователя, отвлечение его от проверки правильной версии, затягивание расследования для выигрыша времени, попытки уничтожить или фальсифицировать доказательства, спрятать ценности или важные документы, склонить свидетелей и потерпевших к даче ложных показаний, совершить побег из-под стражи, скрыться от следствия и суда, завуалировать существенные противоречия в тактической позиции, инсценировать мнимое признание своей вины с целью притупить бдительность и снизить активность следователя в поиске дополнительной информации, а также другие формы негативной деятельности.

Если в процессе конфликтного взаимодействия следователь получает достоверную и полную информацию о действительной позиции противостоящей стороны, то специфические трудности, связанные с принятием оптимальных решений в условиях стратегической неопределенности, в принципе, снимаются, переходя в основном в сферу тактико-исполнительской и организационно-управлен- ческой деятельности. В связи с изложенным вызывает возражение мнение Р. С. Белкина о том, что информационная неопределенность

102

вообще не является обязательным признаком конфликтных ситуаций. «Ситуация... может оказаться для следователя чрезвычайно сложной в силу успешного противодействия преступника, столь же хорошо информированного о действиях и намерениях следователя, сколь последний информирован об обстоятельствах расследуемого события» [8, с. 75]. Действительно, в этом случае может возникнуть «чрезвычайно сложная ситуация», но это уже не будет классической конфликтной ситуацией, трудности преодоления которой во многом обусловлены стратегической неопределенностью. В рассматриваемом тактическом варианте успешное противодействие преступника станет возможным либо при допущении следователем серьезных ошибок, связанных с выбором неоптимальных способов действий, неиспользованием достоверных сведений о стратегии соперничающей стороны, либо отсутствием необходимых ресурсов или их неэффективным использованием, либо существенной неполнотой информации об обстоятельствах, подлежащих доказыванию по делу. Тем самым следователь будет действовать не в «чисто» конфликтной, а в других разновидностях сложных ситуаций, когда возникает необходимость в преодолении проблемных, организационно неупорядоченных ситуаций, а также ситуаций тактического риска. Исключение из содержания научного понятия «конфликтная ситуация» фактора информационной неосведомленности сторон фактически приводит к устранению самого этого

понятия как самостоятельной теоретико-криминалистической категории. Это может привести к недостаткам в разработке и использовании эффективных практических приемов, направленных на преодоление тактико-психологических трудностей в конфликтном взаимодействии.

В философской и кибернетической литературе специально подчеркивается, что информационная неопределенность конфликтных ситуаций относится к наиболее важным, существенным свойствам, «когда в результате столкновения интересов и целей появляется неопределенность, причиной которой является другой игрок, его действия» [2, с. 157], что ни одна из сторон конфликта «не знает наверняка, какой будет стратегия противника, а это обычно имеет большое значение при решении вопроса о том, какую стратегию использовать» [9, с. 37]. В социальной психологии также отмечается, что «постоянная проблемность... важная объективная детерми-

Сама по себе, без большой аналитической предсказательной и практической деятельности, стратегическая неопределенность исчезнуть не может. Более того, даже при получении сведений о предполагаемых планах соперника следователь во многих случаях не может быть полностью гарантирован от изменения, даже в самый последний момент, его намерений, от ненадежности источника и каналов

103

нии сложных объектов вероятностного типа, а к ним относятся и конфликтные ситуации, роль моделирования становится решающей. Что же касается практического осуществления принятых решений, то здесь следователь полностью погружается в реальную ситуацию, взаимодействуя с материальной обстановкой, многочисленными лицами, занимающими различные тактико-психологические позиции, разнообразными источниками и носителями фактических данных. В случаях, когда информационные модели адекватны оригиналу (реальной обстановке по делу), решения следователя оптимальны и эффективны, и наоборот, несовпадение информационной и фактической систем, как правило, приводит к неудачам следователя в конфликтных ситуациях. В процессе конфликтного взаимодействия следователь прилагает максимальные усилия для получения достоверной дополнительной информ > м и , для более тщательно-

ные параметры, либо создает новую более оптимальную или даже

адекватную модель реальной ситуации для принятия эффективных решений.

Одним из наиболее эффективных способов содержательного исследования сложных объектов является построение и анализ их динамической структуры. Следует отметить, что не существует единого м н е н и я в отношении количества, содержания и последовательности этапов этой модели. Полагаем, что целесообразно дифференцировать общую динамическую структуру на два основных блока: а) формирование конфликтной ситуации; б) разрешение конфликтной ситуации.

Представляется, что наиболее полно и адекватно первый блок динамической структуры конфликтной ситуации — процесс ее формирования и осознания отражает следующая четырехэтапная модель.

Первый этап динамической структуры составляют поиск и обнаружение исходной информации. Хотя формулировка этого этапа выглядит традиционно для многих творческих процессов, входящих в содержание расследования преступлений, это лишь внешнее сходство, поскольку здесь в числе других разрешается и специфический вопрос — собирание фактических данных, характеризующих всех, кто так или иначе, непосредственно или опосредованно взаимодействует со следователем, их интересы и цели. Эти сведения могут быть получены как процессуальными, так и непроцессуальными методами и средствами.

107

положность интересов и целей, соответствующие условия социаль- но-психологической, групповой среды и т. д., однако конфликтная ситуация психологически не существует для сторон, не воспринимается как таковая, и они не вступают в конфликтное взаимодействие; 4) объективная конфликтная ситуация отсутствует, но стороны воспринимают свои отношения др>1 с другом как конфликт-

ные (ложный конфликт); 5) осознание ситуации как конфликтной лишь одной из сторон. Этот вариант, по-видимому, имеет особое значение для процесса расследования. В литературе по психологии и кибернетике он не описан.

Если следователь неправильно отразит в своем мышлении объективную конфликтную ситуацию и воспримет ее как простую бесконфликтную, в то время как противостоящая сторона адекватно осознает ее, то он вместо максимальной мобилизации всех сил и возможностей, глубокого анализа обстановки потеряет правильную тактическую ориентацию и не сможет в дальнейшем выполнить стоящие перед ним задачи. Все проинтервьюированные следователи заявили, что в их практике были случаи подобного неправильного восприятия реальной конфликтной ситуации не только в начале, но и на более поздних стадиях их профессиональной деятельности.

В результате этого целый ряд преступлений своевременно не был раскрыт, уголовные дела направлялись судами на дополнительное расследование, несколько обвиняемых совершили побег из-под стражи или же скрылись в результате неправильно избранной меры пресечения, во многих случаях следственные производства необоснованно прекращались или же по материалам принимались неправильные решения об отказе в возбуждении уголовных дел. Особенно много по этой причине фактов несвоевременного и, как правило, неэффективного проведения таких следственных действий, как обыск и опись имущества.

Неправильное осознание следователем реальной конфликтной ситуации обычно является результатом умелой маскировки подлинного характера межличностных отношений противостоящей стороной. Например, дача хорошо продуманных ложных показаний, которые следователь п р и н и м а е т за правдивые, либо добро-

вольная» выдача незначительной части ценностей, с тем чтобы вместо производства обыска и обнаружения остального похищенного имущества была проведена выемка с составлением соответствующего протокола, либо оговор невиновного лица, имитирующий фиктивное содействие в раскрытии преступления и т. д. Но не только вуалирующие действия противника, а в еще большей степени не-

достаточный профессиональный уровень следователя приводят к неадекватному осознанию реального конфликта. В то же время необходимо особо подчеркнуть, что не менее опасно и противопо-

ложное психологическое явление — возникновение так называемой «доминанты конфликтности», под воздействием которой следова-

HW