3. Стадия свободного рассказа

Самые полезные вещи для человека три: советоваться с учеными, испытать все самому и быть стойким, а три вещи самые вредоносные: проявлять самоуправство, быть легкомысленным и торопливым.

Абу-д-Дард, судья Дамаска (ум. в 652 г.)

3.1. Постановка первого (нетравмирующего) вопроса

Постановка первого (нетравмирующего) вопроса обеспечи­вает мотивацию на правдивые показания допрашиваемого.

Вопрос должен звучать нейтрально, чтобы сразу не вы­звать негативную реакцию допрашиваемого, например: «Расскажите, что Вы делали 25 февраля 2000 года? Что вы можете рассказать о взаимоотношениях с А.?» Последний вопрос предполагает значительный диапазон выбора эпизо­да, с которого может начаться рассказ.

«Мудрый человек тверд в своих решениях, не входя в столкновение с людьми». Китайская мудрость.

Если считать предконтактную диагностику личностных качеств будущего допрашиваемого первой стадией формиро­вания психологического контакта, то вступление следователя в контактное взаимодействие с допрашиваемым можно счи­тать второй стадией. Это объясняется тем, что диагностика личностных качеств будущего допрашиваемого является не­отъемлемой частью процесса' формирования психологиче­ского контакта, стадией, которая оптимизирует всю деятель­ность следователя в этом направлении. Данная стадия фор­мирования психологического контакта складывается на фоне встречи следователя и допрашиваемого, а также в процессе беседы на темы, не связанные с расследуемым делом.

Практика показывает, что во взаимоотношениях с други­ми людьми нередко руководствуются лишь симпатиями и антипатиями, которые могут возникнуть на основе реаль­ных фактов, но эти быстро сформировавшиеся чувства мо­гут определять все дальнейшие отношения.

Таким образом, в момент встречи отношение допрашиваемого к следователю определяется больше чувствами, чем разумом. Поэтому для первой встречи необходимо подгото­вить первую фразу, первые действия, которые могут вы­звать положительные эмоции допрашиваемого. В связи с этим можно проявить доброжелательность, выразить сожа­ление по поводу причиненного допросом беспокойства, по­интересоваться состоянием здоровья допрашиваемого.

Первое впечатление о следователе часто имеет решаю­щую роль при избрании допрашиваемым определенной по­зиции на допросе. Например, если допрашиваемый оценил следователя негативно («Он мне сразу не понравился...»), то всё последующее общение со следователем подчинено этой мысли, тем более что само по себе процессуальное положе­ние следователя по отношению к подозреваемому не может вызвать никаких симпатий.

Первая встреча еще не омрачена взаимными обидами и не­приязнью, поэтому каждый надеется на положительный ре­зультат общения: следователь рассчитывает получить от по­дозреваемого правдивые показания о расследуемом преступ­лении, а подозреваемый надеется, что «выберется» из этого дела с минимальными потерями. Следователь может успоко­ить допрашиваемого, пояснив, что данный допрос является необходимой формальностью, что он не должен вызывать из­лишнего волнения. Следователь может отметить, что он хочет верить в невиновность подозреваемого, но ряд доказательств свидетельствует об обратном. После такого вступления есть основания надеяться, что подозреваемый не откажется от дачи показаний и выскажет свои суждения по поводу предъявлен­ных доказательств. Затем в корректной форме, не нарушая складывающихся контактных отношений, можно задавать во­просы в соответствии с подготовленным планом.

«Первое впечатление - это сложный психологический феномен, включающий в себя чувственный, логический и эмоциональный компоненты. В него входят те или иные особенности облика и поведения человека, оказавшегося объектом познания»¹. Практика показывает, что допраши­ваемый, как это ни странно, нередко хочет понравиться сле­дователю, для чего демонстрирует свои положительные ка­чества, рассказывает о своих достоинствах. Если возникает такое направление в беседе, то его надо поддержать. Интерес к собственной личности, к своим достоинствам универсален, поэтому беседа на данную тему практически всегда вызывает положительную реакцию допрашиваемого и является плат­формой для формирования контактных отношений.

¹ Бодалев А. А. Восприятие и понимание человека человеком. М, 1982. - С. 178.

В ходе встречи с допрашиваемым следователь может корректировать выводы о его личностной характеристике, установленной им при подготовке к допросу.

В связи с этим целесообразно проанализировать выраже­ние лица и глаз допрашиваемого. Понимание мимики помо­гает следователю проникать во внутренний мир человека и с учетом этого формировать с ним контактные отношения.

Некоторую информацию могут нести и проявления нега­тивных реакций допрашиваемого: покраснение, побледнение, появление пота, учащение дыхания и т.д.

Значительную информацию можно получить из анализа поз, жестов, походки, различных действий пришедшего на допрос. Например, допрашиваемый появляется в кабинете робко, тихо и испуганно здоровается, присаживается на краешек стула, руки дрожат. Если это свидетель, то малове­роятно, что в таком состоянии он даст развернутые и прав­дивые показания. Можно предположить, что данный чело­век испытывает высокое эмоциональное напряжение, сму­щение от того, что стал объектом внимания следственных органов, и в то же время испытывает страх за себя. Сомне­вается как бы его показания не принесли ему каких-либо неприятностей, боится, что следователь его не поймет, а может быть, причинит ему моральную травму некоррект­ным вопросом или неверием в его правдивые показания.

В этом случае необходимо успокоить допрашиваемого, отвлечь его беседой на нейтральную тему, «разговорить» и вывести из неприятного психического состояния, настроить на контактные отношения.

Определенный материал для оценки личности может дать одежда допрашиваемого. Аккуратность, опрятность, экстравагантность, небрежность могут свидетельствовать о некоторых чертах характера, привычках, профессии.

Значительная информация может быть получена при анализе татуировок на руках допрашиваемого. Если следователь заметил и расшифровал содержание татуировок на руках допрашиваемо­го, то не стоит на этом акцентировать внимание и задавать по этому поводу вопросы. Представляется, что это не будет способ­ствовать установлению психологического контакта, тем более, если допрашиваемый стремится скрыть татуированные изобра­жения. В то же время практика показывает, что некоторые, осо­бенно молодые, люди, имеющие татуировки, не скрывают их, напротив, демонстрируют их следователю. Людей этой катего­рии можно спросить о содержании и значении татуированных символов, они с некоторой гордостью могут прокомментировать каждое из значений, включенных в татуированный рисунок. В этом случае татуировки могут явиться поводом для беседы, а проявленная следователем осведомленность о символике и тех­нике татуирования может стать основанием для формирования контактных отношений. Если разговор о татуировках будет не­приятен допрашиваемому, то следователь должен прекратить его и перейти на другую тему, отметив, что татуировки в данном случае к расследуемому делу никакого отношения не имеют.

Анализу должна подвергнуться и речь допрашиваемого. В речи допрашиваемый выражает свои чувства и отношения к излагаемым фактам, проявляет свои волевые качества. В то же время по манере говорить можно попытаться опреде­лить характер человека. В общении со следователем допрашиваемый может использовать жаргонные слова, которые тоже могут характеризовать данного человека, его принад­лежность к преступному миру. В этом случае понимание жаргона способно оказать положительное воздействие на формирование контактных отношений. Следователь не должен опускаться до употребления жаргонных слов, но сам факт понимания им жаргона свидетельствует о его опы­те общения с людьми данной категории.

Анализ татуировок и жаргона может оказать помощь в «диагностике преступной профессии» допрашиваемого, предвидеть его реакции на различные формы деятельности следователя. Например, опытные воры, да и другие пре­ступники предпочитают не выдавать своих соучастников, берут на себя их вину, рассчитывая на их помощь и под­держку во время отбывания наказания в колонии.

Анализируя в процессе встречи личностные качества че­ловека, пришедшего на допрос, и сопоставляя эти выводы с ранее установленными фактами, следователь может выде­лить своеобразную «клавиатуру качеств, с помощью кото­рой можно организовать нужный в данный момент ан­самбль звучания свойств»¹.

При встрече целесообразно учитывать и такой фактор, как взаимное расположение партнеров по допросу. Психо­логами установлено, что каждый человек имеет вокруг себя «персональное пространство», в которое не должны втор­гаться другие люди. Это пространство избирается в зависи­мости от ситуации, в которой происходит общение с другим человеком. Например: интимное пространство (радиус до 35 см) используется при общении самых близких людей (жена - муж, мать - ребенок); персональное пространство (от 45 до 120 см) используется при обыденном общении со знакомыми людьми. Социальное расстояние в пределах от 120 см до 400 см оказывается предпочтительным в общении чужими людьми или в официальном общении¹.

Какое следует избрать расстояние для общения с допра­шиваемым в целях формирования психологического кон­такта и получении максимального объема доказательствен­ной информации. Если сесть рядом с допрашиваемым, то он инстинктивно будет отодвигаться. Этим будет нарушено «персональное пространство» допрашиваемого, которое яв­ляется своеобразной частью его самого. Если сразу сесть на свое место за рабочим столом, т.е. за 2-3 м от допрашиваемо­го, то этим сразу подчеркивается официальность отношений, что не способствует формированию психологического кон­такта. Если предложить допрашиваемому занять любое удоб­ное для него место, то он наверняка займет место подальше от следователя, чтобы как-то отгородиться от него.

Целесообразно после приветствия сесть не в свое «следствен­ное» кресло, а занять место за приставным столиком, пригласив допрашиваемого сесть напротив. Представляется, что расстоя­ние между собеседниками должно быть 120 - 140 см, что позво­лит следователю использовать стереотип общения, характерный для общения со знакомыми людьми. При этом следователь не подчеркивает своего служебного положения, напротив, как бы ставит себя на один уровень с человеком, пришедшим на допрос. На таком расстоянии можно провести весь допрос, а протокол можно составить, сидя на своем обычном месте.

Если же допрашиваемый демонстративно не желает об­щаться в контактных условиях, имеет смысл пересесть на свое обычное место, подчеркнув тем самым предельно офи­циальный характер отношений с допрашиваемым.

Правильное определение расстояния между следователем и допрашиваемым способствует установлению доверитель­ных отношений уже на первых этапах общения.

' Психологические проблемы социальной регуляции. М., 1976. - С. 312.

Китаев-Смык Л.А. Психология стресса. М., 1983. С. 298.

Большое значение для формирования контакта имеет пра­вильный выбор темы разговора, предшествующего собствен­но допросу. Допрашиваемый не должен почувствовать, что его «выводят» на заранее запланированную тему разговора.

Этого можно достигнуть путем включения в поле зре­ния допрашиваемого каких-либо предметов, связанных с его интересами и вызывающих положительный эмоцио­нальный отклик. Наличие в кабинете следователя книг, журналов, иных предметов, связанных с интересами доп­рашиваемого, может стать своеобразным мостом между следователем и допрашиваемым. Допрашиваемый при этом сравнивает свои интересы с интересами следователя, ищет совпадения их интересов, расположения следователя и находит его, не осознавая, что это инсценировка следо­вателем по тактическим мотивам.

Очень важно сделать предметом обсуждения тему, кото­рая близка допрашиваемому. При этом следователь должен не только исходить из обстоятельств текущей следственной ситуации, но избирать тему разговора с учетом стойких ин­тересов допрашиваемого, уровня его интеллектуального развития.

Формируя психологический контакт, следователь может использовать не одну тему для беседы, а две-три, чтобы уве­личить число контактных «точек соприкосновения». Напри­мер, если во время беседы при встрече допрашиваемого вы­ясняется, что следователь, как и допрашиваемый, садовод, рыбак и автолюбитель, то следователь может позволить себе отвлечься от профессиональных обязанностей и поговорить с человеком, имеющим те же интересы. Одновременно следо­ватель должен сформировать в посетителе положительно ок­рашенный настрой, при котором лучше воспринимается по­зитивная характеристика следователя.

После всего вышеизложенного следователь может пере­ходить к формированию ситуативной установки допраши­ваемого на контактное взаимодействие.

формирование ситуативной установки происходит в ходе заполнения следователем формальной части протокола с анкетными данными допрашиваемого.

формирование контакта с детьми имеет некоторые осо­бенности. Дети отличаются психологической незащищен­ностью, поэтому они особенно нуждаются в гуманном и тактичном обращении. Общение с застенчивыми, трудно вступающими в контакт детьми не следует начинать с прямого обращения к ним. Ребенку необходимо время, чтобы освоиться с новой для него обстановкой, присутст­вием незнакомых людей. Поэтому разговор лучше начи­нать не с ребенком, а о ребенке с сопровождающим его лицом или педагогом, постепенно вовлекая в разговор и ребенка, как бы уточняя то, что говорится о нем. Когда контакт с ребенком не складывается, можно прибегнуть к приему, основанному на многочисленных наблюдениях психологов и педагогов о том, что дети часто заинтересо­вываются людьми, не обращающими на них внимания, и, привыкнув к их присутствию, сами начинают пытаться вступить с ними в общение. В подобных случаях следова­тель может заняться или сделать вид, что занимается своими делами, не имеющими к ребенку никакого отноше­ния, в то время как с ребенком разговаривает педагог или сопровождающее его лицо¹.

3.2. Активное слушание свободного рассказа

Жизнь что луковица: вы чистите ее, снимая слой за слоем, и иногда плачете.

С. Сандберг

Активное слушание свободного рассказа сопровождается методами:

¹ Коченов М.М., Осипова Р.Н. Психология допроса малолетних свиде­телей. Метод, пособие. М., 1984. - С. 23-24.

• Внимательное наблюдение за допрашиваемым, его речевыми и неречевыми реакциями, эмоциональной окра­ской текста показаний, акцентами, задержками, проговорками, логическими ударениями, паузами, оценочными категориями содеянного.

• Интерпретация информации: содержания и формы.

• Использование специальных криминалистических знаний для распознавания информации.

• Интерпретация функций защиты допрашиваемого. Интерпретация ситуации допроса.

• Морфологический анализ.

• Наблюдение и рефлексивное погружение в личность допрашиваемого.

• Накопление положительных потенциалов для реше­ний о даче правдивых показаний.

• Интерпретация речевого и неречевого поведения.

• Дезагрегатирование (выделение узлов информации) и их оценка.

• Интеграционный анализ (соединение распознанных блоков информации).

• Анализ атрибуции криминалистического портрета допрашиваемого.

• Анализ интер-информации (т.е. скрытой информации).

• Анализ лжи.

• Анализ причин и анализ следствий показаний (поче­му? зачем? с какой целью).

• Анализ через синтез выявленных факторов.

• Анатомия доказательств с позиций применения в те­кущем допросе.

• Психологическое «поглаживание», т.е. поощрение допрашиваемого контактоформирующими репликами.

• Построение «дерева» дефектов показаний. Фильтра­ция информации (относимая, правдивая, ложная).

• Преактивное прогнозирование развития полученной информации.

• «Ветвление» аналитическое при оценке показаний.

• «Примеривание» (интеграционный синтез) полученных показаний применительно к имеющимся доказательствам.

«Когда корабль не повинуется рулю, он повинуется подводным камням» А. Франс.

В процессе активного слушания необходимо своевре­менно диагностировать родившуюся на допросе ситуацию. Это значит:

• определить негативное развитие элементов следст­венной ситуации, ворваться в проблему в момент ее рожде­ния средой, захватить тактическою инициативу;

• использовать внезапность, интенсивность и страте­гическую готовность;

• определить кульминационный момент криминали­стической ситуации, тактически «взорвать» систему психо­логический защиты субъекта;

• преодолеть ситуацию, раскрыть и доказать;

• оценить личность преступника, его «Я-концепцию».

Сущность «личностного подхода» в криминалистике -это конкретный анализ способа, механизма «включения» личности в преступное поведение, формирования и реали­зации цели и мотива преступления. Этот анализ является не самоцелью, а средством обеспечения эффективности рас­крытия. Исходя из этой целенаправленности, определяются предмет и пределы изучения личности преступника.

3.3. Контактное взаимодействне на стадии свобод­ного рассказа допрашиваемого

Если человек ищет мудрости, он умен,

но если он думает, что нашел ее, он глуп.

Персидская пословица

Приемы формирования и стабилизации контакта с доп­рашиваемым вплетаются в тактику допроса, в связи с чем следователь выстраивает вопросы в определенной очеред­ности с учетом всей процедуры формирования контакта и тактической программы допроса в целом.

Когда допрашиваемый излагает показания в виде свобод­ного рассказа, следователь является активным слушателем. Он не должен прерывать допрашиваемого, напротив, всем своим видом он должен проявлять внимание и заинтересованность. В то же время следователь может постоянно углублять свои знания о личностных качествах допрашиваемого, внимательно изучая его поведение во время монолога.

В рассказе могут быть оговорки, недомолвки неоконченные предложения. «Проговорки, - пишет А.Р. Ратинов, - это объектив­но правильная информация, в сокрытии которой может быть за­интересован допрашиваемый, попавшая в его показания вследст­вие непонимания им значения сообщаемых сведений либо в ре­зультате незаторможенности реакций на поставленный вопрос»¹.

¹ Ратинов А.Р. Судебная психология для следователей. М, 2001. - С. 248.

Допустимость использования проговорок обосновал в свое время И.Н. Якимов, который писал о допрашиваемом: «Единственно допустимое средство - поставить его в поло­жение, когда он может проговориться»².

² Якимов И.И. Криминалистика. М., 1925. - С. 304.

Следователь должен внимательно слушать допрашивае­мого и наблюдать за ним. Мимикой, жестами и выражением глаз следователь проявляет внимание и интерес к говоря­щему. Умение слушать допрашиваемого не менее важно, чем умение задавать вопросы. Слушая свободный рассказ, следователь может выразить сожаление, одобрение и другие чувства в соответствии с тактическими целями.

Анализ речевого поведения допрашиваемого позволяет понять его истинные чувства, мотивы поведения. Слушаю­щий следователь - это активный партнер допрашиваемого по общению. В процессе восприятия рассказа допрашиваемого надо подвергать анализу не только содержание, но и эмоциональную форму. При этом можно обнаружить то, что более всего волнует допрашиваемого, вызывает положи­тельную или отрицательную реакцию.

Можно некоторым образом регулировать эмоциональное состояние допрашиваемого, ведущего свободный рассказ. Выражением лица следователь может показать, что он раз­деляет мнение допрашиваемого, сожалеет о неудачах, сопе­реживает, в чем-то не соглашается и т.д. Мимика слушаю­щего следователя строится в соответствии с поставленными тактическими задачами. Если следователь проводит такти­ческий прием «допущение легенды», основанный на созда­нии впечатления о неосведомленности следователя, то и мимика должна быть соответствующей. Лицо следователя должно выражать веру в показания допрашиваемого, хотя бы они и были ложными. Следователь может участливо ки­вать головой, разделять возмущение по ряду вопросов, вы­ражать сочувствие. Все это должно быть внешне предельно искренним. Целесообразно потренироваться перед зерка­лом, отрабатывая различные выражения лица. Необходимо помнить, что допрашиваемый внимательно наблюдает за следователем и по выражению его лица корректирует свое поведение на допросе.

При слушании свободного рассказа нежелательно преры­вать допрашиваемого, а тем более спорить с ним. Иначе можно вызвать раздражение и отказ допрашиваемого гово­рить об обстоятельствах, и без того вызывающих неприят­ные ощущения. Если допрашиваемый, отвечая на вопрос следователя о действиях определенного лица, начал расска­зывать об истории взаимоотношений с участниками рассле­дуемого преступления, нужно дать ему выговориться по двум причинам: это укрепит контакт, так как следователь принимает предлагаемый допрашиваемым режим общения, чем проявляет к нему уважение; и это может предоставить следователю значительный внеплановый материал.

Тактический интерес представляют рекомендации А.Б. Добровича относительно условий взаимодействия с конфликтую­щим партнером (их можно использовать и в следственной так­тике). Субъекту хочется быть интересным для своего партнера, и он непроизвольно «играет», чтобы «интересно выглядеть». Здесь не обязательно сразу понравиться партнеру: главное - заинтере­совать, заинтриговать его, а для этого надо чрезвычайно чутко улавливать его реакции в беседе, следить за его «ролевым вее­ром» и контролировать собственный, чтобы не испортить игру бестактностью, поспешностью, неповоротливостью или излиш­ним напором. «Играют» в этом смысле по-разному. Можно ра­достно разделять суждения собеседника: наполовину от души, наполовину из потребности удержать, не разрушить приятный контакт. Ценность возникшей человеческой связи на первом месте. То, с чем не согласен, хочется обдумать отдельно, в оди­ночку: а вдруг я не прав, а прав мой собеседник. С выводами спешить незачем: неспроста же он мыслит так, а не этак; что-то за этим стоит. Несогласие - повод для дальнейшего разговора. Можно пойти и на конфронтацию с партнером: поддеть его, за­ставить удивиться, разозлиться, сконфузиться - все это для того, чтобы чуть больше раскрылся его «ролевой веер»; при этом вы сами временно пытаетесь спрятаться за масками, актерскими ролями. Это внешне похоже на манипуляцию, но испытываемые вами чувства к партнеру существенно меняют дело¹.

Добрович А.Б. Воспитателю о психологии и психогигиене общения. М., 1987.-С. 104.

Деятельность допрашиваемого, дающего показания в виде свободного рассказа, целесообразно оценивать с трех пози­ций: содержания доказательственной информации в показани­ях, формы изложения данной информации и психического от­ношения допрашиваемого к излагаемому материалу.

Содержание показаний анализируется с точки зрения относимости информации к расследуемому событию и ее значения для расследуемого данного уголовного дела. Что­бы правильно оценить показания, следователь должен учитывать личностные качества допрашиваемого, его заинтересованность в изложении или сокрытии опреде­ленных сведений. Необходимо также учитывать объек­тивные условия, в которых было совершено расследуе­мое преступление.

Восприятие свободного рассказа сопровождается на­коплением материала для вопросов допрашиваемому по содержанию свободного рассказа. Вместе с тем следова­тель имеет возможность выявлять противоречия между показаниями и иными доказательствами. В связи с этим при производстве допроса можно использовать рабочий план, имеющий следующую форму:

• Вопросы допрашиваемому (последовательность и со­держание).

• Ответы (краткое содержание).

• Выявленные противоречия, которые могут быть ис­пользованы.

• Доказательства, которые могут использоваться на допросе.

Итак, свободный рассказ допрашиваемого закончен. Что он дает следователю? Следователь получает определенный объ­ем информации о расследуемом преступлении. Допрашивае­мый при этом демонстрирует свое отношение к расследуемо­му событию, он как бы строит свою позицию, которую он бу­дет защищать при ответах на вопросы следователя.

Кроме того, следователь имеет возможность продолжить изучение личности допрашиваемого. Это позволяет откор­ректировать тактический план допроса и стиль дальнейших отношений с допрашиваемым. Следователь вступает в са­мую сложную стадию допроса, на которой он ставит вопро­сы перед допрашиваемым и рефлексивными средствами ре­гулирует режим контактного взаимодействия.

3.4. Оперативная опенка показаний допрашиваемого

«Радость моя, мы живем в переходную эпоху», - говорил Адам Еве по дороге из рая.

У. Инге

Оперативная оценка показаний складывается из следую­щих приемов:

1. Применение группы приемов (модулей) аналитического характера, обеспечивающих оперативный анализ полученных показаний прямо в процессе произведенного допроса.

2. Стимулирование снижения информационной неоп­ределенности.

3. Распознавание правдивой информации.

4. Выделение ложных показаний, оценка степени насы­щения информации ложью (полная, частичная).

5. Определение относимой информации, подлежащей проверке и дальнейшему использованию.

6. Рефлексивное «погружение» в ситуацию и позицию допрашиваемого.

7. «Примеривание» на себя положения допрашиваемого и корректировка позиции.

8. Анализ целей преступных сценариев, демонстрируе­мых допрашиваемым.

9. Анализ «Я-концепции».

10. Наблюдение за реакциями на демонстрацию дока­зательств.

11. Отслеживание смены позиций и направления инициа­тивы допрашиваемого.

12. Учет особенностей личности.

13. Фиксация парадоксов, их использование и развитие темы.

14. Перекодирование текста в зрительную информацию: планы, схемы, модели.

Ситуативное действие допрашиваемого или следователя (обусловленное ситуацией) тянет за собой все социальные

предрасположенности, которые он впитал в свою психологию, в свои динамические, моторные и модельные стереотипы. В ситуативном действии роль субъекта различна:

• он может полностью контролировать свои действия, понимая их характер и руководя ими;

• он может частично контролировать свои действия, не в полной мере оценивая опасность, легкомысленно предпо­лагая, что исключит тяжелые последствия;

• он может не контролировать свои действия полностью и не руководить ими по причинам физической или психиче­ской беспомощности;

• «Человек не только познает мир, не только ориентиру­ется в нем, не только слышит, видит, но он на неосознавае­мом уровне осознает, что именно он слышит, видит. Нет «ничейных» переживаний и ощущений». Б. Брехт пишет о якобы существующей легенде следующего содержания. На сцене ставили «Отелло». Актер так «вошел в свою роль», что стал душить актрису, игравшую Дездемону. Какой-то зритель не выдержал этого зрелища и выстрелил в актера. И будто бы был поставлен памятник с надписью: «Лучшему актеру от лучшего зрителя». Это трактовалось так: актер умел гениально перевоплощаться, он забыл, что играет роль. А зритель обладал умением сопереживать.

Как бы человек ни перевоплощался, он всегда видит себя со сторо­ны. Б. В. Зепгарник

Глубокий и развитый ум черпает информацию из глубин долговременной памяти, ^ по ходу извлечения информации синтезирует с требованиями текущей криминалистической ситуации, содержащей проблему.

Умения использования операций, переключении внима­ния, концентрация усилий, фокусирование, инкубация про­межуточных решений отражают инструментальные воз­можности развитого мышления, приученного опережающе реагировать на реальные условия решения задач.

Эффективным средством формирования контактной пози­ции является проводимый вслух следователем рациональный анализ события преступления и поведения подозреваемого (об­виняемого) на допросе. Следователь может предложить допра­шиваемому посмотреть на себя как бы со стороны, глазами третьего лица. Иногда этот прием может дать положительный результат, поскольку допрашиваемый, подозреваемый (обви­няемый), как правило, рассматривает преступление и процеду­ру расследования только со своей позиции. Этот прием можно применять и для коррекции действий допрашиваемого, выхо­дящего из психологического контакта со следователем.

3.5. Рефлексивно-диалоговые формы взаимодейст­вия с допрашиваемым путем реализации ранее состав­ленной программы допроса (вопросы, интегрирован­ные с приемами)

Личность - это человек, способный

осознавать смысл своих намерений

в момент своих действий.

П. Таранов

Контактное взаимодействие в основной части следствен­ного действия (рефлексивная стадия).

Укрепление психологического контакта при постановке серии вопросов, направленных на получение полных и правдивых показаний.

Формирование контактных отношений в ходе свободного рассказа участника следственного действия (допроса, очной ставки, проверки показаний на месте происшествия и т.д.), а так же реализация тактических приемов:

- Доминантное пресечение лжи.

- Доминантный анализ ситуации.

Доминантный анализ качеств исследуемой личности.

- Доминирование ориентиров поиска относимой ин­формации.

- Допрос по «замкнутому кругу», т.е. материал рассматри­вается, фильтруется многократно: через субъекта, через объект, через субъективную сторону, через объективную сторону. Допущение легенды.

- Дробление аргументов.

- Создание впечатления о неосведомленности; о хоро­шей осведомленности следователя.

Создание напряжения (для инструментального ис­пользования).

- Создание незаполненности (с интригующим эффектом).

- Создание психологических барьеров.

Создание управляемого конфликта на прогнозной основе. Создание эмоционального баланса. Создание эмоциональной напряженности. Создание эмоциональной неопределенности.

- Стимулы - тактические эффекты, вызывающие про­гнозные реакции.

- Сценарий тактический (жесткий, свободный).

Тактическое «раскачивание» ситуации и позиции допрашиваемого.

- Формирование «безопасного» межличностного про­странства.

- Формирование активной борьбы мотивов.

Формирование конкурирующих смысловых систем. Формирование у партнера оснований для внутреннего конфликта-диссонанса, разрушающего установки на ложь. Формирование установки на выжидание. Форсированный темп или замедленный темп допроса.

- Эмоциональная подстройка к позиции допрашиваемого:

- сверху;

- снизу;

- сбоку;

- внеположенно.

- Эмоциональное матрицирование (эмоциональное от­ражение действий партнера).

Эмоциональный баланс (выравнивание воздействий). Эмоциональный эксперимент - вызов и анализ реак­ции допрашиваемого на значимую информацию.

Эффекты тактические (неожиданности, первого впе­чатления).

Эмоциональная матрица - это эмоциональное отражение под­линных чувств по поводу мыслей, определяющих действия.

Эмоциональная матрица - это отпечаток переживаний по поводу представленной сиюминутной ситуации. Человек эмоционально углубляется в себя, ищет в себе скоростные -спонтанные формы реакций, жизненных оценок, но рацио­нальное отстает от эмоционального, которое выдает под­линность человека без «маски», которая позднее появится на его лице, закрывая реальную реакцию.

Можно рационализировать общение с помощью реагентов -блоков информации, вызывающих прогнозируемые реакции.

Роль психологического реагента могут играть человек, предмет, явление, сообщение . Рассмотрим речевые реаген­ты, направленные на формирование и стабилизацию кон­тактных отношений с допрашиваемым.

«Слово - тончайшее прикосновение к сердцу, оно может стать нежным благоухающим цветком и живой водой, воз­вращающей веру в доброе, и острым ножом, и раскаленным железом, и комьями грязи... Мудрое и доброе слово достав­ляет радость, глупое и злое, необдуманное и бестактное приносит беду. Словом можно убить и оживить, рассеять сомнения, повергнуть в уныние, вдохновить и привести в оцепененье силы души»". Поэтому слово занимает цен­тральное место среди инструментов, которыми пользуется следователь при работе с допрашиваемым.

Следователь должен уметь говорить с допрашиваемым на языке, близком данному человеку, с учетом его пола, возраста, образования, социальной принадлежности и про­цессуального положения.

Если допрашиваемый - темпераментный человек, быстро и много говорящий, то при формулировании вопросов следова­тель может повторять его ответы, но в вопросительной форме. «Этот метод приводит к тому, что допрашиваемый развивает свое изложение без вопросов и толчков со стороны следовате­ля, как это происходит при обычном прямом допросе»¹.

Если допрашиваемый не желает давать показания, уходит от разговора со следователем, целесообразно осуществить воздействие на его эмоциональную сферу. Можно обратиться к его чувствам гордости, жалости, стьща, гнева и т.д. Главное в такой ситуации - втянуть допрашиваемого в разговор.

Чем более бурной будет реакция допрашиваемого, тем больше он скажет. Кроме того, в возбужденном состоянии люди меньше контролируют свое речевое поведение, зна­чит, допрашиваемый может сказать и то, что он хотел бы скрыть от следователя.

Если допрашиваемый колеблется, не решается говорить правду, то можно использовать методику накопления поло­жительных ответов. Для этого после свободного рассказа допрашиваемого надо задавать вопросы, на которые он за­ведомо ответит утвердительно. Следователь при этом может подчеркнуть, что он рад тому, что мнения допрашиваемого и его собственные по большинству вопросов совпадают, а разногласия носят лишь частный характер. После этого можно перейти к вопросам, которые действительно могут вызвать разногласия: предшествующее контактное взаимо­действие окажет положительное воздействие на показания Допрашиваемого.

' Селиванов Н.А. Этико-тактические вопросы расследования // Вопросы борьбы с преступностью. М., Вып. 38. - С. 55.

² Сухомлинский В.А. О поступках // Советская педагогика 1970. № 11. - С. 31.

Ратинов А.Р. Судебная психология для следователей. М., 2001. - С. 226.

Если подозреваемый (обвиняемый) продемонстрировал стойкую установку на дачу ложных показаний, то следова­тель может избрать два пути:

а) применить серию приемов, направленных на допущение легенды. Этот вариант можно избрать, когда следователь не располагает вескими доказательствами вины подозреваемого. В таком случае психологический контакт сохраняется, а следова­тель дает допрашиваемому запутаться в собственной лжи. Это также позволит выявить некоторые обстоятельства, положи­тельно влияющие на процесс расследования. Следователь име­ет возможность проанализировать реакции допрашиваемого, использовать поговорки, а затем уличить его во лжи;

б) использовать приемы, направленные на пресечение лжи при сохранении контактных отношений. Например, можно сразу пресечь ложь допрашиваемого имеющимися доказательствами и попытаться убедить его в том, что без его правдивых показаний не будут установлены все смяг­чающие обстоятельства, которые могут существенно повли­ять на меру наказания.

Рациональным приемом, обеспечивающим проведение допроса в контактных условиях, является создание «эмо­ционального баланса» в состоянии допрашиваемого, т.е. не­которого равновесия между положительными и отрица­тельными реакциями. После свободного рассказа, когда допрашиваемый с помощью следователя преодолевал неко­торые сомнения и дал правдивые показания по некоторым эпизодам, можно его похвалить, ободрить, а затем задать вопрос, который вызовем положительные эмоции, напри­мер, уточнить некоторые положительные моменты его био­графии. Затем следователь задает вопрос для выяснения об­стоятельств преступления, но вызывающий отрицательную реакцию допрашиваемого. После этого следователь вновь нейтрализует негативную реакцию вышеуказанным спосо­бом, который можно сочетать с отвлечением внимания доп­рашиваемого на нейтрально оцениваемые обстоятельства дела. Один из обвиняемых как-то удачно заметил, что дол­гий допрос с «уличающими» вопросами напоминает ему состояние, которое он испытывает в кресле стоматолога, когда тот долго и болезненно пытается вырвать ему зуб. Измученный неумелой работой врача больной начинает его ненавидеть и мешать ему. Следователь должен получить информацию от допрашиваемого, не причиняя ему лишней «боли», неоправданных нравственных страданий, уравно­вешивая его эмоциональные состояния и сохраняя психоло­гический контакт для дальнейшей работы на допросе.

Эффективным средством формирования психологического контакта является трансформация отрицательно влияющих ус­тановок. Самой отрицательной установкой является установка на ложные показания. Она может возникнуть по различным мо­тивам. Чтобы оказать влияние на собеседника, следователь дол­жен обнаружить и вскрыть эти мотивы. В ряде случаев само по­нимание этих мотивов может дать положительный результат. Например, следователь может сказать, что он понимает мотивы, по которым допрашиваемый не желает давать показания, но в данной ситуации эта позиция допрашиваемого может ему суще­ственно повредить, так как этим допрашиваемый подчеркивает свои негативные качества и нежелание становиться на путь ис­правления. При убеждении допрашиваемого в первую очередь обращаться к его чувствам. На любую информацию люди снача­ла реагируют чувственно, а затем уже обдуманно, рационально. Только будучи эмоционально окрашенной, та или иная инфор­мация может быть побудителем действия. Чувства отражают наиболее глубинные характеристики личности, ее потребности.

Следователь может активизировать борьбу мотивов доп­рашиваемого при анализе причин совершенного преступле­ния. В данной ситуации следователь не пытается устанав­ливать, как допрашиваемый совершал преступления, остав­ляя этот главный вопрос в тени. Следователь пытается понять, почему такой положительный (по характеристикам) человек мог совершить преступление, что толкнуло его на этот шаг.

Может быть, есть какие-то скрытые, извинительные, смягчаю­щие обстоятельства, которые могли бы стать предметом разго­вора. А может быть, допрашиваемый сам стал жертвой ситуа­ции и боится сказать об этом, не веря в понимание следователя. Рассуждения вслух и демонстрация следователем понимания мотивов поведения допрашиваемого на допросе могут позво­лить установить не только причины совершенного преступле­ния, но другие обстоятельства, подлежащие доказыванию.

Усиление борьбы мотивов при сохранении контактных отношений может дать анализ действий соучастников доп­рашиваемого, подозреваемого, обвиняемого. Изучение свя­зей внутри группы преступников, их места в системе внутригрупповых отношении поможет выявить мотивы их ин­дивидуальных действий. В связи с этим следователь может построить версии по субъективной и объективной сторонам состава преступления, совершенного допрашиваемым. Дан­ный прием можно применить, когда допрашиваемый укло­няется от контакта или дает только ложные показания. В этих условиях следователь начинает излагать допрашиваемо­му содержание построенных версий. В таком случае можно прогнозировать различные реакции допрашиваемого:

а) допрашиваемый согласится с построенными версиями и заявит, что все именно так и было, добавив или исключив какие-то обстоятельства. В данном случае версионная дея­тельность следователя может стать толчком к трансформа­ции установки допрашиваемого;

б) допрашиваемый возмутится и скажет, что все было со­вершенно иначе, что он не может согласиться со следователем и с такой трактовкой своих действий, и, находясь в возбужден­ном состоянии, с ходу изложит обстоятельства преступления;

в) допрашиваемый, полагая, что излагаемые следовате­лем обстоятельства уже установлены следствием, начнет перестраивать систему своей защиты, будет вводить новую информацию, которую можно легко проверить, потому что это будет заранее не подготовленная информация;

г) допрашиваемый будет молчать. Но следователь, изла­гая построенные версии, может наблюдать за реакциями молчаливого партнера, анализируя его мимику, жесты, не­гативные проявления. Эти действия следователя можно считать своеобразной тактической разведкой.

Применение разновидностей данного тактического приема имеет положительный эффект почти во всех случа­ях, так как он является вызовом на контактное взаимодейст­вие. Допрашиваемый вольно или невольно вступает в об­щение со следователем, проявляя свое отношение к речевой информации, излагаемой следователем.

Формирование психологического контакта может быть осуществлено путем оказания психологической помощи доп­рашиваемому. Можно помочь подозреваемому (обвиняемому) преодолеть те барьеры, которые мешают ему давать правди­вые и полные показания. Психологический барьер на допросе представляет собой субъективно непреодолимое препятствие мешающее допрашиваемому избрать позицию в условиях ре­альной следственной ситуации. Психологический барьер формируется в сознании допрашиваемого, когда он испыты­вает сильное чувство тревоги, страха и не видит выхода из создавшейся ситуации, не чувствует в себе сил для преодоле­ния возникших перед ним препятствий. Следователь может показать допрашиваемому новое направление деятельности, новую и более правильную, оптимальную для самого допра­шиваемого позицию. Следователь должен помочь допраши­ваемому увидеть те доказательства, которые могут привести к снижению наказания. Такими действиями можно переориен­тировать направленность деятельности допрашиваемого, сде­лать его своим союзником по установлению смягчающих об­стоятельств истины по делу в целом.

В некоторых случаях целесообразно переключить внима­ние допрашиваемого на иную значимую для него информа­цию. Например, обвиняемого, причинившего тяжкие телесные повреждения, допустимо «утешить» тем, что обстоятельства

21) акцентирующие;

22) проблемные;

23) парадоксальные (построенные вопреки логики);

24) уточняющие;

25) дополняющие;

26) контрольные;

27) тупиковые;

28) стрессогенные;

29) тупиковые;

30) фрустрационные;

31) простые;

32) преактивные (опережающие развитие событий);

33) агрегативные;

34)аналитические;

35) латентные;

36) профилактические;

37) ситуативные;

38) надситуативные;

39) рефлексивные.

могли сложиться так, что он бы убил потерпевшего и стал убийцей, т.е., последствия были бы еще более страшные. Главной в данной обстановке является демонстрация хоть ка­кой-нибудь положительной стороны или перспективы ситуа­ции, в которой находится допрашиваемый. Этим можно сни­зить уровень напряженности общения, пробудить желание искать законные пути разрешения сложившейся ситуации.

«Они бросились в бой и победили, когда подумали, что побежда­ют». Тит Ливии.

3.6. Формирование вопросов, направленных на пре­одоление информационной латентности

«Мошенница Судьба, как искусный гончар, взяла мой мозг и, обратив его в ком глины, кинула его на колесо тревог и забот и силой ударов палки несча­стий все гонит и гонит это колесо. Мы не знаем, что она намерена сделать».

Бхартрихари

Формулируя вопросы допрашиваемому, следователь должен помнить, что каждый ответ допрашиваемого станет отправным моментом для дальнейшей работы с ним. По­этому личностные качества будущего допрашиваемого должны истолковываться именно с позиций возможных его решений и соответствующих решениям ответов.

Исследовательская деятельность следователя может занять несколько часов, но удачно проведенный допрос лица, показания которого имеют особую значимость, окупают эти затраты вре­мени, создают благоприятные условия для общения с подозре­ваемым (обвиняемым) на протяжении длительного периода.

Вопрос - это предложение, выражающее недостаток ин­формации о каком-либо объекте, обладающее особой фор­мой и требующее ответа, объяснения¹.

Следственный вопрос отягощается системой требований со стороны уголовного процесса, норм следственной этики.

¹ Краткий словарь по логике. 1991. - С. 24 - 25

Следственный вопрос связан с установлением круга обстоя­тельств выяснение которых позволяет формулировать обви­нение в совершении преступления, предусмотренного уголов­ным кодексом. Поэтому следственный вопрос представляет собой интеллектуальный инструмент, который, подобно скальпелю хирурга, проникает в сознание преступника и жертвы, вскрывает скрытые негативные процессы:

1) общие;

2) частные;

3) свободные;

4) открытые;

5) прямые;

6) косвенные;

7) закрытые;

8) ассоциирующие;

9) дизассоциирующие;

10) психотерапевтические;

11) психотравмирующие;

12) нейтральные;

13) инструментальные (не­сущие в себе прием, ме­тод);

14) агрессивные;

15) конфликтные;

16) контактоформирующие;

17) диссонансные (разру­шающие контакт);

18) оценочные;

19) вуалирующие (скры­вающие смысл действий);

20) утверждающие;

«Не только музыке надо быть сверхмузыкой, чтобы что-то значить, но и все на свете должно превосходить себя, чтобы быть собою. Человек, деятельность человека должны заключать элемент бесконечности, при­дающей явлению определенность, характер». Б.Л. Пастернак.

Вопросы обнажают межличностные взаимодействия, со­держащие конфликты, аффективные проявления, кризисные ситуации, криминальные катарсисы, запоздалые раскаяния, добровольные признания и отказы от них, что сопутствует напряженной и разноплановой жизни человека.

Одной из форм рационального анализа является нейтра­лизация неопределенностей в ситуации допроса. Допраши­ваемый не желает иногда давать показания потому, что он не может выбрать какую-либо определенную позицию. Са­ма по себе неопределенность положения толкает допраши­ваемого на необдуманные, нецелесообразные и неупорядо­ченные действия, которые вредят и допрашиваемому, и сле­дователю. Допрашиваемый, испытывающий состояние не­определенности, напоминает человека, двигающегося по комнате с завязанными глазами в поисках выхода. Следова­тель может быть как раз тем человеком, который помогает найти выход из сложившейся ситуации. Этот прием сочета­ется с предъявлением доказательств по нарастающей силе.

Положительные результаты для формирования контакт­ного взаимодействия может дать анализ ошибок подозре­ваемого при совершении преступления. Следователь в дан­ном случае не настаивает на том, чтобы подозреваемый рас­сказал о совершенном преступлении, он лишь анализирует его ошибки и упущения, облегчившие раскрытие преступ­ления. Этот прием соприкасается с созданием преувеличен­ного представления допрашиваемого об имеющейся у сле­дователя информации. Через анализ ошибок подозреваемо­го (обвиняемого) следователь может вывести разговор на анализ мотивов совершенного преступления, вызвать жела­ние допрашиваемого пояснить причины совершенных оши­бок при совершении преступления. Можно выразить сожа­ление, что допрашиваемый не нашел в себе силы удержать­ся от совершения преступления, не нашел разумных и за­конных путей разрешения создавшегося положения, пред­шествовавшего преступлению.

Основанием для формирования контактного отношения взаимодействия может быть анализ следователем ошибок поведения подозреваемого (обвиняемого) на допросе. Дан­ный прием имеет общие черты с только что описанным приемом анализа ошибок, сделанных при совершении пре­ступления. Неудачи допрашиваемого в допросе резко изме­няют режим общения следователя и допрашиваемого. Ошибки вызывают негативно окрашенные переживания, дезорганизуют деятельность допрашиваемого. Следователь может занять парадоксальную позицию. Он может оказать помощь допрашиваемому в анализе допущенных последним ошибок и тем самым снять сложившуюся напряженность в отношениях с допрашиваемым.

Следователь может моделировать не только совершен­ные подозреваемым (обвиняемым) ошибки, но и те, которые он может совершить. Моделируя возможные ошибки доп­рашиваемого, следователь предупреждает конфликты, ко­торые могли бы сложиться в отношениях с ним. Это пока­зывает допрашиваемому, что следователь не пытается стро­ить допрашиваемому каких-либо «ловушек». Назовем неко­торые ошибки, которые можно было бы подвергнуть анали­зу при формировании контактного взаимодействия.

1. Тенденциозный отбор и оценка доказательственной информации допрашиваемым. Преступник смотрит на ин­формацию о преступлении, как правило, только со своей позиции. Ему кажется, что он следов не оставил, что его ни­кто не видел, что его интеллектуальные качества позволят ему изложить материал показаний таким образом, что сле­дователь ему поверит. Нередко преступник недооценивает или игнорирует информацию, которая может его уличить.

2. Необоснованный оптимизм подозреваемого (обвиняе­мого) при избрании им позиции, основанной на ложных по­казаниях. Когда человек совершает преступление, он тоже необоснованно рассчитывает на то, что уйдет от ответст­венности. При наличии высокой раскрываемое преступлений преступник имеет очень незначительный шанс на то, что он не будет изобличен. Но именно этот шанс является основой для принятия решения о совершении преступления. Такие же мотивы руководят подозреваемым (обвиняемым), когда он приходит на допрос с необоснованной надеждой «переиграть» следователя.

3. Искажение допрашиваемым доказательственной ин­формации, обусловленное следующими факторами: а) на­пряженностью ситуации, которая нередко воспринимается как безвыходность; б) быстротечностью ситуации, не даю­щей возможности при прочих равных условиях принять нормативно правильное решение; в) видимой легкостью и бесконфликтностью ситуации, облегчающей аномальный поступок, например, дачу ложных показаний .

4. Избрание допрашиваемым неправильной позиции вследствие испытываемого им «эффекта бумеранга». Суть его состоит в том, что, принимая и оценивая информацию, направленную на изменение ситуативной установки, доп­рашиваемый не только не изменяет своих исходных пози­ций, но и еще более укрепляется в них. Особенно сильно это проявляется в случаях, когда допрашиваемый относится с явной «неприязнью к следователю» .

5. Избрание допрашиваемым неправильной позиции, обусловленной «эффектом сопротивления». Суть данного эффекта состоит в том, что наиболее привлекательным ста­новится то, что является в данный момент недоступным. Часто подозреваемый (обвиняемый) после ареста меняет свои показания, отказывается от прежней правдивой пози­ции. Потеряв свободу, многие подозреваемые (обвиняемые) переоценивают некоторые явления, должностной статус, семейные отношения, свободу в целом. В этих случаях они могут оказать максимальное сопротивление следователю в установлении истины.

6. Избрание подозреваемым (обвиняемым) позиции, по­лучившей в литературе название «ва-банк». Так позиция избирается допрашиваемым с целью быстрого выгодного изменения ситуации. Действия допрашиваемого отличаются активностью, авантюрностью и крайней рискованностью. Как правило, допрашиваемый избирает ее, когда закономер­ное развитие ситуаций расследования грозит полным установ­лением вины допрашиваемого. Действия допрашиваемого в позиции «ва-банк» характеризуются резким изменением ха­рактера его отношений со следователем и требуют готовности следователя к точному и правильному реагированию. В боль­шинстве случаев использование данной позиции не оправда­но. Об этом также можно рассказать допрашиваемому.

7. Избрание допрашиваемым неправильной позиции вслед­ствие отрицательного воздействия обратной связи. Например, допрашиваемый раздражен, он осознает свою раздражимость, страдает от этого и раздражается еще более. Процесс раздра­жения нарастает, самоконтроль ослабевает, в результате чего возникают предпосылки для усиления раздражения. В конце концов человек «выходит из себя», наступает разрядка, кото­рая может иметь различные последствия¹.

¹ Механизм преступного поведения. М., 1981. - С. 158.

² Краткий психологический словарь. - С. 414.

8. Избрание допрашиваемым неправильной позиции в ре­зультате ошибочной оценки ситуации преступления. На­пример, «водители, совершившие дорожно-транспортные преступления, в ответе на вопрос о скорости движения управляемой ими машиной, как правило, умышленно зани­жают действительную ее величину. Крайне редко можно встретить показания о движении со скоростью 70-80 км в час, чаще всего фигурирует такая величина, как 40-50 км в час. Такие показания, если их нельзя проверить объективными данными из-за отсутствия следов торможения, свиде­телей и т.п., должны, по мнению водителя, свидетельство­вать о его осмотрительности и соответственно невиновно­сти. В действительности же ложные показания могут при­вести к тому, что последующие расчеты эксперта-автотехника позволят констатировать наличие технической возможности предотвратить наступление вредных послед­ствий и, следовательно, вину водителя»¹.

Павлов Ю.Н. Обратная связь в педагогике // Новое в теории и практике обучения. Вып. 1. 1981.-С. 71.

Глубокий анализ вышеприведенных типичных ошибок проводимый вместе с допрашиваемым, позволяет проде­монстрировать объективность следователя и переориенти­ровать допрашиваемого на дачу правдивых показаний. Пе­речень ошибочных позиций допрашиваемого естественно не является исчерпывающим. Но при производстве допроса подозреваемого (обвиняемого) нецелесообразно проводить анализ всех описанных ошибок, достаточно выделить одну-две позиции к которым склоняется допрашиваемый, чтобы показать ему их ошибочность и бесперспективность. Этим можно предотвратить назревающий конфликт и укрепить контактные отношения с допрашиваемым.

Если от теоретических позиций теории вопросов перейти непосредственно к практике формирования вопросов, то можно заметить, что любое из приведенных понятий можно включить в вопрос:

Это... было, есть, будет, позже...?

- необходимо, случайно, возможно...?

влечет, следует, это причина, следствие...?

- допускается, исключается, вероятно, маловероятно...?

- нормативно, разрешено, запрещено, обязательно...? плохо, хорошо, равноценно, ценностно-безразлично?

Зотов Б.Л. Казус или дорожно-транспортное происшествие. Киев, 1979.-С. 50.

Представляется, что система этих понятий может быть использована в сочетании с семичленной вопросной форму­лой: что, кто, где, когда, как, чем, зачем?

Через модальность можно оценивать качество вопроса:

• вопрос логически вытекает из исходных данных?

• вопрос влечет естественную запрограммированную реакцию?

• вопрос вызывает необходимое доказательство исход­ного тезисами?

• вопрос порождает сомнение, убежденность, опровер­жение, неопределенность, вероятность (менее - более - рав­новероятно)?

• вопрос обязателен, безразличен, запрещен этикой; разрешен, нормативен, свободен, открыт, закрыт?

• вопрос хорош, плох, аксиологически безразличен нейтрален?

• вопрос был, будет, в одновременном сочетании с иным?

• вопросы исчерпывают ситуацию, породившую про­блемный комплекс?

Правила реализации сформулированных вопросов в про­цессе проведения следственного действия:

Создание и использование эффекта первого впечат­ления, являющегося основанием для формирования отно­шения партнера к следователю.

• Формирование и стабилизация психологического контакта.

• Использование «малых шагов» при исполнении во­просов, дробление вопросов, переконструирование вопро­сов по одному и тому же значимому факту.

Отслеживание реакций на вопросы, повторы вопро­сов, реакция на которые актуализировала ожидаемые или неожиданные эмоции.

• Корректировка вопросов, немедленное уточнение раз­мытых определений, например, цвета, времени, места и т.д.

Следственное мышление анализирует вопросы через синтез, ищет в процессах рассуждений ошибки на различ­ных этапах, приемах, микро- и макроэлементах. Креативное мышление постоянно фильтрует информацию прошлого, настоящего и будущего. Это похоже на игру в шахматы с самим собой.

3.7. Оперативное включение в программу дополни­тельных приемов

Философ обращается с вопросом, как с болезнью.

Людвиг Витгенштейн

Тактическая программа может дополняться следующими приемами:

• Дробление вопросов и иных элементов тактического воздействия.

• Жесткое пресечение лжи.

• «Заманивание» в зону тактического проигрыша.

• Ранжирование ответов допрашиваемого, определение скрытых смыслов.

• «Раскачивание» ситуации (постановка контрастных вопросов).

• Расчленение системы доказательств (разрушение сис­темы защиты).

• Расширение тактического наступления.

• Расширение тактического поля допустимого воздейст­вия - прямого, косвенного.

• Перехват интеллектуальный (инициатива).

При расследовании убийства Т. было установлено, что подозреваемый Р. любил ее и неоднократно предлагал ей выйти за него замуж, но всегда получал отказ. Т. получила тяжелое огнестрельное ранение в живот, воз­вращаясь ночью с работы. За несколько часов до кончины Т. пришла в соз­нание и, плача, назвала фамилию убийцы П. Затем она потеряла сознание и иные обстоятельства дела не успела рассказать. Подозреваемый категори­чески отрицал причастность к убийству любимой им девушки, но когда следователь включил звукозапись с голосом умирающей Т., подозреваемый закричал, что он видит Т., и стал давать показания, которые затем полно­стью подтвердились вещественными доказательствами. Дальнейшие до­просы проводились в спокойных контактных условиях, на которых допра­шиваемый подробно описал мотивы совершенного им преступления.

Целесообразно использовать звукозаписи жены и детей арестованного обвиняемого. Текст такого звукового письма может быть различным, но желательно, чтобы жена и дети сказали, что они любят обвиняемого и надеются, что он вернется в семью честным человеком.

В ряде случаев уместно включить в допрос прослушива­ние и звукозаписи речи важного свидетеля, к которому доп­рашиваемый относится с симпатией; можно прослушивать звукозаписи показаний признающихся соучастников, чтобы вызвать желание дать правдивые показания.

Иногда подозреваемый (обвиняемый) по различным мо­тивам пытается перейти от. правдивых к ложным показани­ям. В этой ситуации ему можно дать прослушать звукозапи­си собственных показаний, данных им на предыдущих до­просах. Можно обратить его внимание и на отсутствие при­знаков какого-либо давления со стороны следователя, на обороты речи, присущие допрашиваемому, чтобы исклю­чить его заявление о том, что он давал показания по заранее написанному протоколу допроса.

Часто подозреваемый отказывается от показаний, не желает вступать в контактное взаимодействие со следователем, заблу­ждаясь относительно квалификации своих действий, о преду­смотренной законом мере наказания. В этом случае представ­ляется допустимым изложить реальное положение, позитивно отличающееся от того, которое он сам себе представлял. Поло­жительный эффект в плане формирования психологического контакта может дать ознакомление допрашиваемого с протоко­лами допросов признающихся соучастников, потерпевшего, а также с иными документами, уличающими допрашиваемого в совершенном преступлении.

Уместно использовать и документы, положительно ха­рактеризующие допрашиваемого, например, характери­стики, вырезки из газет, почетные грамоты. Это позволяет еще раз подчеркнуть положительные качества, которые допрашиваемый имеет возможность проявить на допросе. Определенный интерес могут представлять письма, напи­санные ранее различными людьми допрашиваемому, а также письма его самого. В практике имел место случай, когда заключенный, который должен был через месяц ос­вобождаться, без видимых причин ночью убил своего со­седа. На допросе держался вызывающе, конфликтовал со следователем, демонстрировал антисоциальные установ­ки. Родители обвиняемого привезли адресованные им письма, в которых следователь увидел обвиняемого со­вершенно другим человеком, любящим и ласковым сы­ном, тоскующим по семье и свободе, готовым начать пра­вильную и честную жизнь. Демонстрация обвиняемому его собственных писем, понимание следователем истин­ного содержания данного человека позволили установить скрытые причины совершенного преступления и устано­вить с ним психологический контакт.

Значительное место среди факторов, влияющих на фор­мирование психологического контакта, занимают вещест­венные доказательства и их аналоги. Н.А. Селиванов спра­ведливо отмечает: «Важнейшей формой использования ве­щественных улик в связи с допросом является их демонст­рация допрашиваемому. Вещественные доказательства предъявляются на допросах в основном с двумя целями: для того чтобы сделать показания более конкретными и деталь­ными, а также с тем чтобы оказать на человека, пытающего­ся скрыть истину, соответствующее воздействие и склонить его к правдивости»¹.

¹ Селиванов Н.А. Вещественнь.о доказательства. М., 1971. - С. 132.

Оказание правомерного воздействия на допрашиваемого опосредуется психологическим контактом. В этих целях следователь может ввести в поле зрения допрашиваемого предметы, которые способны вызвать у допрашиваемого положительные эмоции. Допрашиваемый, может быть, не станет говорить об этих предметах, но свою положительную роль в отношениях между следователем и допрашиваемым они сыграют.

А.Б. Соловьев, разработавший систему тактических ре­комендаций по применению доказательств в тактике допро­са и очной ставки, одной из главных целей использования доказательств на допросе считает изменение ошибочной или ложной позиции допрашиваемого¹. Данная цель полно­стью совпадает с целями формирования психологического контакта с допрашиваемым.

' Соловьев А.Б. Использование доказательств при допросе на предвари­тельном следствии. М., 2001. - С. 5.

Сам факт наличия в кабинете следователя вещественных доказательств, связанных с расследуемым делом, свиде­тельствует об осведомленности следователя, о понимании им механизма преступного действия. В то же время анализ следователем реакций допрашиваемого на вещественные доказательства может оказать помощь в оптимизации про­цессов общения с ним.

Л.М. Карнеева, А.Б. Соловьев и А.А. Чувилев полагают, что в ходе допроса можно использовать какие-либо предме­ты, документы, фотографии, которые не являются доказа­тельствами, но которые заведомо должны приковывать к себе внимание подозреваемого, действительно совершив­шего преступление, и создать впечатление, что следователь располагает важной, если не решающей уликой². В этом случае следователь не обманывает допрашиваемого, он не делает комментариев по поводу введенного в поле зрения доп­рашиваемого предмета, а лишь использует его для диагности­ки реакции допрашиваемого, для того, чтобы побудить его переменить занятую позицию и установку на ложные показа­ния, побудить к формированию контактных отношений.

² Карнеева Л.М., Соловьев А.Б., Чувилев А.А. Допрос подозреваемого и обвиняемого. М., 1969. - С. 75.

Допустимость применения на допросе предметов-аналогов обосновывает и Н.А. Селиванов, описывающий случай, когда подозреваемый по убийству и изнасилованию несовершеннолетней высказал близкому ему человеку предположение, что он на месте происшествия потерял свой складной нож, на котором были выцарапаны инициалы, что являлось бы доказательством его вины. Следователь, узнав об этом, подобрал нож-аналог и положил его на вспомога­тельный стол, чтобы допрашиваемый мог его заметить, но не мог разглядеть детали. Подозреваемый сразу обратил внимание на нож и стал давать показания, в которых полно­стью признал свою вину¹.

¹ Селиванов Н.А. Этико-тактические вопросы расследования. - С. 5.

Стимуляторами формирования контактных отношений с допрашиваемым могут быть различные кинофрагменты и фотографии. Известен случай, когда мужу, подозреваемому в убийстве своей жены, продемонстрировали ролик люби­тельского фильма, снятого во время регистрации его брака с впоследствии убитой женщиной. Воспоминания о былой любви и добрых отношениях с пострадавшей стимулирова­ли изменение позиции допрашиваемого, способствовали формированию контактных отношений и даче правдивых показаний. Целесообразна демонстрация допрашиваемому кинофрагментов, запечатлевших проверку показаний при­знающихся соучастников. Это усиливает борьбу мотивов допрашиваемого и способствует избранию правильной по­зиции на допросе. В целях формирования и укрепления пси­хологического контакта уместно передать арестованному доп­рашиваемому фотографии членов его семьи, что позволяет ему хотя бы мысленно вернуться в атмосферу семьи. Этим также можно ослабить напряженность, складывающуюся в ходе допроса. Передача таких фотографий способна нейтрали­зовать назревающий конфликт с допрашиваемым.

При формировании психологического контакта с допра­шиваемым иногда используют и музыкальные произведе­ния. Это может быть любимая мелодия допрашиваемого или же произведение, вызывающее по ассоциации воспоми­нания о различных событиях. Звучание должно быть нена­вязчивым, а воздействие косвенным, опосредованным. Му­зыкой можно вызвать направляемую борьбу мотивов, пока­зать схожесть музыкальных интересов следователя и доп­рашиваемого, эмоционально оттенить доказательственный материал, который будет предметом обсуждения на допро­се. Музыкой можно подготовить преднастройку допраши­ваемого на контактное общение.

В следственной практике уже встречаются случаи ис­пользования музыки на допросе подозреваемого (обвиняе­мого), которые получили описание в криминалистической литературе. Поэтому развитие этого направления тактиче­ской деятельности следователя должно получить научное обоснование.

Китаев Н.Е., Ермаков Н.П. О возможности использования музыки при допросе обвиняемого (подозреваемого) // Проблемы изучения личности участников уголовного судопроизводства. Свердловск, 1989. - С. 104-109.

Чисто технически введение музыкальных фрагментов можно сделать следующим образом. Подобрав музыкальное произведение, способное повлиять на изменение позиции допрашиваемого, его записывают на магнитофонную плен­ку. Музыка может звучать из радиодинамика, заранее под­ключенного к магнитофону, скрытому в столе следователя или соседнем кабинете. Звукозапись можно включить непо­средственно перед приходом допрашиваемого в кабинет следователя. Музыку уместно ввести в тактику допроса в конце следственного действия и в перерывах. Важно, чтобы музыка создавала фон для оптимального общения.

Применение музыкальных произведений на допросе долж­но осуществляться с учетом личностных особенностей доп­рашиваемого, его музыкальной культуры, установленных по­ложительных реакций на определенные произведения. Ре­шающее значение имеют характер следственной ситуации и соответствующий ей прогноз поведения допрашиваемого.

Использование различных психологических реагентов в процессах формирования психологического контакта с доп­рашиваемым требует творческого, тактически оправданного индивидуального подхода к каждому допрашиваемому, учитывающего результат прогнозирования его реакций на действия следователя.

Следственный вопрос строится на исходном материале, порождающем системы связей модального характера. Эти связи выражаются группой понятий:

1. Логические модальности (логически необходимо, слу­чайно, возможно, невозможно).

2. Сравнительные модальности (логически влечет, логи­чески следует, есть причина, есть следствие, не является ни причиной, ни следствием).

3. Теоретико-познавательные модальности (доказуемо, опровержимо, неразрешимо; убежден, сомневается, отвер­гает, допускает; истинно, ложно, неопределенно; вероятнее, менее вероятно, равновероятно).

4. Нормативные модальности (обязательно, нормативно, безразлично, запрещено, разрешено).

5. Оценочные (аксиологические) модальности (хорошо, аксиологически безразлично, плохо; лучше, равноценно, хуже).

6. Временные модальности (было, есть, будет; раньше, одновременно, позже).

Приведенные понятия, объединенные системой связей, лежат в основе всего комплекса следственных вопросов при производстве следственных действий. Причем, эти вопросы могут быть адресованы как участнику следственного дейст­вия, так и самому следователю для самопроверки, для акти­визации внутреннего диалога.

«И при смехе иногда болит сердце, концом радости бывает пе­чаль». Соломон Мудрый.

3.8. Повторность тактических подходов к решаемой задаче (проблеме)¹

Каждый должен найти способ жить в

этом мире - и не быть его пленником.

Способ жить во времени - не дать ему

захватить себя целиком.

Олдос Хаксли

Тактические подходы предполагают повторность и мно­гократность решения одной и той же проблемы. Повторность направлена на активизацию:

- вопросов, программ;

- приемов, операций и их преобразований;

- «погружения» в ситуацию;

- «погружения» в личность (проектирование ситуации глазами партнера).

Повторности требуют следующие приемы:

- позитивно-негативная интерпретация аргументов («промывание информации»);

- поиск доказательственной информации: вертикальная, древообразная программы;

- поиск смысла позиции, занятой допрашиваемьм.

Вопросы могут стимулировать тактическую модуляцию.

Тактическая модуляция - запрограммированное измене­ние состояния тактического средства (приема, метода) по заданным характеристикам, отражающих требования сло­жившейся криминалистической ситуации.

Функциональный диапазон тактической модуляции мо­жет опосредовать переход состояния приема:

• в новую тональность;

• в свежую селекцию идей;

• в новое содержание;

• в новые формы и критерии риска;

• в новые ритмы;

• в новые темпы и формы критики;

• в иное время, место;

• к иному исполнителю;

• в иную направленность воздействий;

• в иную степень жесткости допустимого воздействия;

• в иную интерпретацию события;

• в иные формы рефлексирования - мышления о мышлении.

Особо можно выделить «погружение» в ситуацию, по­ставившую проблему, тоже можно считать приемом, интен­сифицирующим интуитивные процессы. «Погружение» в ситуацию можно сравнить с погружением в воду, в реку. Снаружи водоем выглядит иначе, чем изнутри (из воды). Незримое присутствие в механизме развития происшествия может привести следователя и к логическим выводам, кото­рые также дадут определенный импульс интуитивным про­цессам. «Погружаться» можно и в личность тактического партнера. Общение с участником следственного действия вызывает в следователе сопереживание, адекватно отра­жающее эмоциональное состояние партнера по общению. Неравнодушный, сопереживающий следователь глубже и богаче воспринимает следственную ситуацию чем тот, кто воспринимает ее безэмоционально. В этом смысле тактика общения в следственном действии больше становится ис­кусством, чем наукой, так как чувственное постижение предшествует и опосредует рационально-логическое позна­ние личности в анализируемой следственной ситуации.

Возможности применения при расследовании преступле­ний состоят в следующем:

1. Умножается интеллектуальный потенциал следствен­ной группы.

2. Синтезируются точки зрения «следователя - генерато­ра идей» и «следователя - критика», что повышает качество принимаемых решений.

3. Принимаемые решения носят более ответственный ха­рактер, хотя и более рискованный (но риск в данном случае обоснован и тактически оправдан). Решения более продук­тивны в исполнении.

3.9. Применение группы приемов, активизирующих аргументацию и борьбу мотивов

К этому последнему повороту, колеблющему основания мышления, приходят многие люди. Они отрекаются от всего, что им дорого, что было их жизнью. Другие, аристократы духа, тоже отрекаются, но идут к само­убийству мышления, откровенно бунтуя против мысли. Усилий требует как раз противоположное: сохранять, насколько возможно, ясность мыс­ли, пытаться рассмотреть вблизи образовавшиеся на окраинах мышле­ния причудливые формы. Упорство и проницательность - таковы приви­легированные зрители этой абсурдной и бесчеловечной драмы, где реп­ликами обмениваются надежда и смерть.

Апьбер Камю

Усиление борьбы мотивов при допросах обвиняемых (подозреваемых) не выходя из состояния допроса.

Чтобы установить истину по делу, следователь может применить комплекс приемов, усиливающих борьбу мо­тивов (регенерация борьбы мотивов). Давая заведомо ложные показания или скрывая какой-то эпизод, допра­шиваемый обдумывает свою позицию и последствия для себя и своих ближних. При этом в его сознании проис­ходит борьба мотивов относительно того: говорить или не говорить правду.

Мотивы ложных показаний могут быть различными: бо­язнь мести, ложное чувство товарищества, страх за себя или своих близких и т.д.

Если следователь сумеет понять мотив, побудивший допрашиваемого дать ложные показания, он может пере­дать допрашиваемому информацию, «оживляющую» борь­бу мотивов.

Информация, порождающая борьбу мотивов, может со­держать сведения о положительных качествах допрашивае­мого: активное участие в общественной работе, награды за трудовую доблесть, положительные качества семьянина -воспитателя детей и т.д.

В ряде случаев этот прием может быть использован при допросах свидетелей. При этом может быть исполь­зована информация, регенерирующая борьбу мотивов, может содержать данные, позволяющие пересмотреть от­ношение допрашиваемого к тому, в пользу которого он дает ложные показания, в частности, водителя (например, информация об отрицательном отношении водителя к свидетелю, который дает ложные показания о скорости транспортного средства перед происшествием). Такая информация должна быть хорошо проверенной, истин­ной. Недопустимо сообщать допрашиваемому сведения, которые не проверены или являются ложными.

Информация, которая может активизировать борьбу мо­тивов, содержится также в сообщении о семье потерпевше­го и семье самого допрашиваемого.

Борьбу мотивов может активизировать аргументирован­ное сообщение следователя допрашиваемому об установ­лении ложности его показаний. Сам факт такого сообще­ния «ломает» систему защиты допрашиваемого. Ему при­ходится быстро перестраиваться и быстро продумывать заново свою позицию, каким-то образом связывать ее с ра­нее данными показаниями, чтобы не выглядеть в глазах сле­дователя законченным лжецом. Анализ и детализация показаний допрашиваемого вновь демонстрирует их ложность, и часто допрашиваемый, понимая, что будет вновь уличен, «сдается» и начинает давать правдивые показания.

В этот момент уместно применить следующие приемы, усиливающие эффект захвата инициативы:

Деликатное уличение во лжи.

«Демобилизация» тактическая (свидетельствующая об отступлении).

• Демонстрация двойного смысла (двойной цели).

• Демонстрация истинного смысла ситуации.

• Демонстрация намека.

• Демонстрация отсутствия доказательств.

• Демонстрация противоположности точек зрения на доказательства.

Демонстрация противоречий показаний.

• Демонстрация реальных возможностей расследова­ния (неизбежности раскрытия преступления, бесполезно­сти противодействия).

• Демонстрация:

• множества целей;

• ложной цели;

• вуалирование цели;

• инсценирование цели;

• доказательств (по нарастанию, со взрывом);

• бессмысленности ошибок, позиции;

• выигрышных ситуаций, проигрышных ситуаций;

• альтернатив;

• мотивов;

• перспектив.

Детализация показаний. Аргументация желательной позиции.

• Аргументация ошибочной позиции.

81

ЗЛО. Применение группы приемов (модулей), обеспе­чивающих перевод текста показаний в графики, рисунки, схемы, планы, пояснения к рисункам и фотографиям.

Убедительность только в субъективности,

искать объективность - значит заблуждаться.

Истина есть субъективность.

Серен Кьеркегор

Это позволяет максимально полно детализировать дан­ные показания, углубить контакт с допрашиваемым и про-филактировать желания отказаться от данных показаний, если они носят правдивый характер.

3.11. Применение группы приемов захвата инициа­тивы в преодоления позиции на дачу ложных показаний

Зрелище - петля, чтоб заарканить совесть короля, - говорит Гамлет. Хорошо сказано - «заарканить», ибо схватить совесть нужно на лету, в то неуловимое мгновение, когда она бросает беглый взгляд на самоё себя. Повседневный человек не любит задерживаться, он в вечной гонке. Но в то же время он ничем, кроме себя самого, не интересуется, в особенности когда речь идет о том, кем бы он мог стать. Отсюда его склонность к теат­ру, к зрелищам, предлагающим на выбор столько судеб. Он может озна­комиться с ними без сострадания и горечи. В этом легко узнать бессозна­тельного человека, торопливо стремящегося к неведомо каким надеждам.

Альбер Камю

Захват инициативы может реализоваться следователем в следующих приемах:

• Использование уличающих доказательств.

• Использование тактических инсценировок на допросе.

• Использование ключевых слов направленных на кон-тактоформирование.

• Использование ситуации (динамический аспект).

• Использование наглядности.

• Использование обвиняемого как союзника (по груп­повым делам).

• Использование остроумного сравнения.

82

• Использование остроумных парадоксов, метафор, афоризмов, аналогий.

• Использование ошибок и их анализ.

• Использование положительных контактов личности.

• Использование проговорок и инерции в речи.

• Использование антипатии к соучастникам.

• Использование слабых мест психики обвиняемого.

Применительно к умышленной лжи используется термин «вид лжи», которым, как правило, обозначается соотноше­ние правды и вымысла в ложном сообщении.

В реальной ситуации расследования, рассмотренные формы лжи в чистом виде встречаются редко, чаще они комбинируются. Ложь необходимо искать и отслеживать. Смысл отслеживания лжи - определить ситуацию, почувст­вовать завтрашнюю ситуацию и ее потребности, подгото­виться к ней сегодня и взять инициативу в свои руки.

Отслеживание - это стремление фактически использовать ложь, разработать новое и безошибочно использовать его с партнером, против партнера, за партнера. Наиболее продук­тивным в этом отношении можно было бы считать исполь­зование подготовленных и адаптированных программ на все случаи альтернативного поведения партнера. Принятие ре­шений может выражаться в следующих действиях, имею­щих соответствующие этапы:

1. Диагностика текущей следственной ситуации:

• перебор исходных симптомов лжи;

• распознавание, различение, определение, оценка эле­ментов ситуации, симптомов лжи;

• изучение функциональных признаков лжи;

• диагноз ситуации - конфликтная, бесконфликтная с элементами лжи.

2. Диагностика субъективных качеств партнера, которые могут влиять на развитие ситуации в перспективе:

• ложно-агрессивные,

83

- ложно-кооперативные,

- ложно-нейтральные.

Существует много видов лжи. Есть ложь, целиком со­стоящая из вымысла. Этот вид встречается редко, ибо он опасен и легко разоблачается. Более обыкновенна неполная ложь: лжец обрабатывает правду, по-своему ее искажая.

Ложь следует искать в пространстве осмысления:

1. Какова природа и цель лжи?

2. Каковы структурные свойства лжи?

3. Как осуществляется развитие лжи?

4. Какие мотивы лжи?

5. Какие методы наиболее полезны в раскрытии лжи ?

5. Какие методы наиболее полезны в раскрытии лжи ?

6. Как создать среду для наилучшего проявления лжи?

«Пространство осмысления» - это пространство рефлек­сивного диалога, в котором взаимодействуют следователь и его партнер, стимулированные инициативой.

Криминологами установлена закономерность, которая должна быть учтена при производстве допроса. «Чем труднее ситуация, тем вероятнее отступление от соци­альной нормы. При расхождении объективного содержа­ния ситуации и ее субъективного значения (смысла) че­ловек большей частью поступает в соответствии с субъ­ективным смыслом, а не с объективным ее содержани­ем» . Таким образом, чем сложнее вопрос, тем дальше человек будет отступать от привычных и нормальных поведенческих стереотипов. В то же время чем опаснее для допрашиваемого последствия допроса, его тактиче­ский проигрыш, тем больше внимания он придает собст­венным интересам и видит только свое, личное в рас­сматриваемой ситуации. Объективные обстоятельства им игнорируются. В этих условиях подозреваемый (обви-

няемый) перестраивает привычные формы деятельности в плане защиты личных интересов.

Сложная ситуация допроса может мобилизовать внут­ренние силы допрашиваемого на решение поставленных перед ним вопросов, не может и привести его деятельность в состояние расстройства и деформации. Трудные ситуации вызывают у допрашиваемого различные реакции. «В зави­симости от типа трудностей, времени, отпущенного челове­ку на решение задачи, или стойкости его характера их по­следовательность может меняться»¹. Это такие реакции: мобилизация, расстройство, деформация. Рассмотрим их в соответствии с концепцией Ю. Козелецкого.

1. В фазе мобилизации у человека возникает определен­ное эмоциональное напряжение, которое влияет на деятель­ность, связанную с принятием решений, усиливается под­вижность и гибкость мышления, возникают насыщенные и оригинальные ассоциации. Человек более легко находит но­вые альтернативные решения и предусматривает их послед­ствия. Сокращается время решения.

2. В фазе расстройства в процессе принятия решения по­являются отдельные трудности. У человека уменьшается пластичность и подвижность мышления. Множество рас­сматриваемых альтернатив подвергается сокращению, что свидетельствует о некоторой ограниченности человека в предвидении последствий своих решений. В этой фазе на­ступает некоторое снижение качества решения и уровня его осуществления.

3. В фазе деформации наступает полное нарушение орга­низации действий по принятию решений. Человек не спосо­бен найти рациональный вариант деятельности, его реше­ния стереотипны и не учитывают конкретных условий. Он часто выбирает какое-либо решение довольно случайным

Социальные отклонения: введение в общую теорию. М, 1984. - С. 193.

84

¹ Козелецкий Ю. Психологическая теория принятия решений, М., 1979. -С. 341-342.

85

образом, без учета возможных последствий. В этой фазе имеют место сильные эмоции, например, приступы злости и гнева, которыми человек уже не в силах управлять.

В связи с этим следователь должен следить за состояни­ем допрашиваемого и по возможности контролировать про­цессы принятия решений. Рефлексивное управление про­цессами контактного взаимодействия с допрашиваемым можно производить с помощью различных видов информа­ции: речевой, овеществленной, кинофотографической, до­кументальной и т. д.

С помощью этой информации стимулируются опреде­ленные психические состояния допрашиваемого, пробуж­даются потребности к совершению определенных действий. Используя различные виды информации, предъявляемой допрашиваемому, можно диагностировать его реакцию на данную информацию и использовать результаты диагности­рования при формировании психологического контакта и тактики допроса в целом. Информация, используемая сле­дователем в тактических целях, может рассматриваться как психологический реагент.

3.12. Рефлексивное управление допрашиваемым

Так как душа познаёт другое, постыдно,

чтобы она не знала самоё себя.

Сигер из Брабанта

Рефлексивное управление может объединятся интегри­рующем основанием-цепью. Рефлексивное управление это:

• демонстрация доказательств, оперативный анализ данных показаний, уличение во лжи;

• передача допрашиваемому информации, которая вы­зывает в нем прогнозные речевые реакции, необходимые для реализации тактических целей.

86

Интегрирующая цепь - это система последовательного, целенаправленного преобразования стимулов, исходных данных, приемов и методов в единую интеллектуальную композицию инструментального воздействия на поставлен­ную ситуацией проблему.

«Человек забывает свою вину, когда исповедался в ней другому, но этот последний обыкновенно не забывает ее». Ф. Ницше.

Следователь начинает задавать допрашиваемому вопросы. Все они должны быть сбалансированы по своему воздействию, чтобы не разрушить сложившиеся контактные отношения.

Если раньше, в течение свободного рассказа, следователь почти ничего не говорил, слушал и изучал допрашиваемого, то на данном этапе следователь, с одной стороны, должен подстроиться под стиль общения допрашиваемого, а с другой стороны - настает время, когда следователь должен показать то, с чем он пришел на допрос. Если допрашиваемый начина­ет спорить со следователем, то не следует уходить от полеми­ки с ним, так как в споре часто допрашиваемые «полностью выговариваются, приводят дополнительные аргументы и даже сообщают неизвестные следователю факты» .

Если следователь правильно диагностировал реакции допрашиваемого, то, овладев инициативой, он может регу­лировать весь ход общения с допрашиваемым. При этом следователь может осуществлять правомерное психологи­ческое влияние на допрашиваемого.

«Правомерное влияние не диктует конкретного действия, не вымогает показаний того или иного содержания, а, вме­шиваясь во внутренние психические процессы, формирует правильную позицию человека, сознательное отношение к своим гражданским обязанностям и опосредованно приво­дит его к определенной линии поведения» .

¹ Соловьев А.Б. Очная ставка на предварительном следствии. М., 1970.

² Ратинов А.Р. Судебная психология для следователей. М., 2001 - С. 195.

87

Одним из видов правомерного психологического воздей­ствия является рефлексивное управление, которое стимули­рует деятельность допрашиваемого в определенном направ­лении в частности, стимулирует дачу правдивых показаний. Рефлексивное управление - это основанное на имитации мыслей допрашиваемого управление его деятельностью по принятию объективно обоснованных решений. Оно «осуще­ствляется за счет передачи допрашиваемому оснований для принятия желательного, объективно обоснованного решения» .

Рефлексивное управление рассчитано на формирование у допрашиваемого не только объективно обоснованного, но и так­тически оправданного решения, оптимизирующего процедуру формирования психологического контакта и допроса в целом.

3.13. Тактика инициирования

Нужно все время искать средств для расширения

собственного сознания. Не надо пытаться жить вне

данного нам мира - надо как-нибудь научиться

преобразовывать и преображать его.

Олдос Хаксли

Инициатива тактическая - это реакция, возбужденная внешним воздействием. Завладение инициативой реализу­ется в следующих формах:

1. Прогнозный захват инициативы до появления партера (преактивный вариант занять позицию до вступления парт­нера в противоборство).

2. Перехват инициативы, если партнер уже занял главен­ствующие позиции, укрепил свою систему доказательств, исключил для себя варианты тактически неожиданностей.

3. Потеря инициативы в результате тактической ошибки или тактической беспомощности (вызванной отсутствием

¹ Ратинов А.Р. Теория рефлексивных игр в приложении к следственной практике. М., 1980. - С. 189.

88

средств воздействия. Это можно сравнить с отсутствием бо­еприпасов при наступлении противника).

4. Отказ от инициативы в рамках тактической програм­мы, операции, комбинации или стратегии, чтобы противник повел за собой, «раскрывая карты и маршруты», замыслы и наличные тактические средства.

5. Использование инициативы - эксплуатация позиции, дающей возможность диктовать условия проигрывающей стороне, фиксировать обнаруженные доказательства, ис­пользовать их в смежных следственных действиях.

6. Передача инициативы - рационально обусловленное действие, направленное на оптимизацию извлечения ин­формации доказательственного характера.

3.14. Тактика анализа риска допрашиваемого (с позиций)

Мир есть совокупность фактов, а не вещей. Людвиг Витгенштейн

Анализ риска реализуется с позиций:

• цены риска;

• меры риска;

• альтернативы риска;

• объема рискогеных последствий;

• действия (рискованные, содержание, механизм);

• бездействия (с рискованными последствиями);

• тактика риска;

• стратегии риска;

• факторов риска (отрицательно или положительно влияющие на риск);

• видов риска;

• ситуации риска;

• обоснования риска;

• субъектов риска;

89

• субъективной стороны риска;

• результатами риска.

«Треть людей любит жизнь и боится смерти. Треть людей предпо­читает смерть и избегает жизнь. Треть людей боится и жизни, и смер­ти Но только десять из ста имеют мудрость воспринимать как факты жизнь и смерть и просто наслаждаться танцем существования. Зачем жить фантазиями о том, что могло бы произойти?» Лао-Цзы.

Криминалистический риск - это действие или бездейст­вие по поводу расследуемого преступления, направленное на цель, отягощенную объективной вероятностью недости­жения, субъектированное определенным лицом, предпола­гающим альтернативный результат (успех или неуспех).

Следователь не может остаться вне отношений с элемен­тами риска, так как он общается с людьми, которые избрали сферу рискованной деятельности и на определенном этапе получили отрицательный результат - стали обвиняемыми (подозреваемыми), но и после этого они продолжают быть носителями рискованных отношений.

Все это свидетельствует о наличии объективной включен­ности следователя в коммуникации, содержащие элементы риска. А включенный в эти отношения человек не может ос­таваться нейтральным к риску. Следователь становится не­вольным носителем эффекта риска. Хочет или не хочет следо­ватель рисковать - это выходит за рамки его желаний, он на­ходится в сфере деятельности, генетически содержащей риск. Таким образом, риск неизбежно, постоянно и интенсивно вплетается в ситуации преступлений и их расследования.

Криминалистический риск - естественный составной элемент следственной деятельности в условиях концентра­ции проблемных ситуаций, которые постоянно ставят сле­дователя перед необходимостью выбора.

Риск с позиций психологии может рассматриваться в следующих значениях¹:

Краткий психологический словарь. М., 1985. - С. 308.

90

1. Риск как мера ожидаемого неблагополучия при неус­пехе в деятельности.

2. Риск как действие в том или ином отношении, грозя­щее тактическим проигрышем, неиспользованием благо­приятных возможностей сложившейся ситуации.

3. Риск как ситуация выбора между двумя возможными вариантами действия (бездействия).

Риск - это средство адаптации следователя к ситуации, требующей немедленной, эффективной реакции в виде ра­ционального следственного действия, реализации заготов­ленного или импровизированного приема или метода.

Риск - это особый срез социальной деятельности и обще­ственной жизни в целом.

Риск - это необходимый элемент следственного творче­ства, это попытка прорыва сквозь традиционные формы деятельности, это насыщение старых форм следствия новым тактическим содержанием в виде новых методов, приемов, программ.

Рискогенноя ситуация - это ситуация, генетически содер­жащая риск (криминальный или криминалистический).

Рискогенные ситуации могут делиться на виды:

• по субъектам риска (следственные, экспертные, про­курорские, судебные, оперативно-розыскные);

• степени планируемое™: плановая, неплановая;

• по мотивированности: мотивированная, немотиви­рованная;

• по прогнозу: позитивная, негативная;

• по содержанию: процессуальная, материальная, орга­низационно-тактическая, организационно-стратегическая;

• по степей доминирования ситуации: ситуативная (си­туация захватывает субъекта), надситуативная (риск зало­жен в установку рискующего без надобности субъекта);

• по субъективной стороне состава риска: умышленная или неосторожная.

91

Аналогично могут делиться ситуации преступного риска. Отличие криминального и криминалистического риска в том, что преступник рискует без границ, без ограничений, а субъект криминалистического риска рискует до тех пор, по­ка он может укладываться в норму материального или про­цессуального права, с учетом юридической этики.

Нарушение нормы УПК или УК является недопустимой границей криминалистического риска.

Анализируя природу тактического риска, можно выде­лить действия с плановым риском и с неплановым риском.

Это вызвано тем, что продуктивность действий рискован­ного характера меняется в зависимости от того, в какой ситуа­ции следователь принимает решение рисковать: в благоприят­ной для получения позитивных последствий или же в небла­гоприятной, вынуждающей следователя идти на риск.

Благоприятной следственной ситуацией можно считать та­кую ситуацию, в которой следователь сам определяет время, место, структуру и возможные последствия рискованного дей­ствия, в полной мере, взвешенно оценивает шансы участника следственного действия на тактический успех или неуспех.

Неблагоприятной следственной ситуацией можно счи­тать такую ситуацию, в которой следователь становится жертвой собственных тактических просчетов или же не за­висящих от него факторов внешней среды.

Поскольку криминалистический риск напрямую связан с процессом расследования преступлений, состав риска целесо­образно рассмотреть по аналогии с составом преступления.

Субъекты криминалистического риска - это лица, прини­мающие и реализующие решения с элементами риска, влияющие на ход и результаты расследования преступления.

Объектом криминалистического риска являются отноше­ния, складывающиеся в связи с расследуемым преступлением. Эти отношения, содержащие в себе элементы риска, могут быть кратковременными и длящимися. Участниками этих от­ношений могут быть все субъекты, названные выше. Однако

92

риск присущ не только межличностным отношениям, но и от­ношениям следователя с объектами внешней среды. Напри­мер, когда следователь снимает отпечатки пальцев с элемен­тами риска, не имея для того должной квалификации.

Объективная сторона криминалистического риска выража­ется в действии или бездействии. Риск проявляется в поступ­ке, отражающем сознание, волю и эмоции субъекта риска.

Рискованное действие отягощается вероятностью недос­тижения поставленной цели, ошибкой рискующего субъекта (следователя, обвиняемого, потерпевшего).

Риск действия состоит в активном поведении, предпола­гающем альтернативный результат (выигрыш - проигрыш). Причем результат для следователя может быть положитель­ным, а для обвиняемого - отрицательным, что свидетельст­вует о том, что и действие и его результат складываются из совместных усилий тактических партнеров. Это постоянно образует смешанные формы риска, т.е. мотивированно-немотивированный риск.

Субъективная сторона криминалистического риска - это отношение рискующего субъекта к принимаемому решению и его альтернативным последствиям.

Рискованное действие (бездействие) может совершаться с прямым умыслом, когда субъект сознавал возможность альтернативных последствий (успех-неуспех), желал их, и все сделал для наступления результата.

Если следователь избирает рискованный вариант действий (бездействий) с прямым умыслом, то предполагается, что он:

- сознает рискованный характер своих действий;

- предвидит возможное наступление негативных по­следствий, но не желает их;

- предпринимает усилия для многовариантного пре­одоления возможности наступления негативного - проиг­рышного - результата;

- нейтрализует малейшую возможность получения не­гативного промежуточного и конечного результата. В слу-

93

чае риска с прямым умыслом следователь рассчитывает только на выигрыш.

Главным является наличие убежденности следователя в своей способности устранить фатальные последствия при появлении их первых признаков, их зачатков.

Необходимость в принятии и реализации рискованных решений возникает у следователя в ситуациях с высоким уровнем неопределенности исходных данных, с одной сто­роны, и высоким уровнем неопределенности развития след­ственной ситуации в последующих следственных действи­ях, - с другой. Информационная неопределенность склады­вается из следующих факторов:

1. Неопределенность исходной следственной ситуации.

2. Неопределенность процесса развития исходной следст­венной ситуации в последующих следственных действиях.

3. Непредсказуемость действий людей, включенных в сферу предварительного следствия по расследуемому преступлению.

4. Отсутствие традиционных, типовых методов разреше­ния поставленных задач.

5. Неопределенность действий следователя.

Наличие хотя бы одного из названных факторов вызыва­ет необходимость принятия решений с элементами риска в условиях информационной неопределенности.

«У людей так называемого «практического склада» су­ществует предрасположенность к рискованному поведению в ситуациях, не связанных с принятием морального реше­ния. Психологами установлено, что экстраверты более, чем интроверты, склонны к рискованным действиям и выводам, не вникая в обстоятельный анализ оснований, подтвер­ждающих их правильность» .

Склонность к риску можно прогнозировать с учетом воз­растных особенностей человека. Например, молодые люди более склонны к риску, чем люди среднего и пожилого воз-

раста, потому что последние обременены грузом социаль­ных стереотипов, жизненным опытом, сложным комплек­сом житейских отношений. Этим людям есть что терять.

Вместе с тем, склонность к риску провоцируется внешними факторами, которые весьма часто оказывают воздействие более сильное, чем внутренние факторы. Например, при допросе об­виняемый нередко идет на риск, потому что это его последний шанс на «выигрыш»; часто этот прием называют «ва-банк». Это можно прогнозировать и предотвратить хотя бы объясне­нием порочности приема «ва-банк», который применяют мно­гие обвиняемые, раскрыть его негативные последствия.

С учетом вышесказанного критериями допустимости криминалистического риска являются:

1) соответствие вероятных негативных последствий тре­бованиям норм морали, УК и УПК;

2) положительная разница между возможным «выигры­шем» и тактическим «проигрышем» в результате рискован­ных действий (последнее означает, что вероятность «выиг­рыша» больше, чем вероятность «проигрыша»);

3) баланс «затрат» на обеспечение «безопасности» (так­тической надежности) следственного действия с ожидае­мыми положительными результатами.

В.И. Шиканов считает: «В принципе для нас нет сомне­ний, что следователь имеет право на оправданный риск, как нет сомнений и в том, что в каждом случае принятия риско­ванного решения следователь не может действовать на «авось», а равно идти на риск, связанный с возможностью нарушения закона, ущемления прав и законных интересов личности, утраты существенной и невосполнимой доказа­тельственной информации»¹.

Рациональное и эмоциональное в морали. М., 1983. - С. 104.

94

Шиканов В.И. Теория тактических операций следователя // Алгоритмы и организация решений следственных задач. Иркутск, 1982. - С. 64-66.

95

Определение величины криминалистического риска.

Если в экономических, производственных отношениях риск оценивается в рублях, в упущенных выгодах и т.д., то в уголовном процессе проигрыш нельзя оценить в деньгах. Он сложнее в структурном отношении. Что же теряет сле­дователь? Тактический проигрыш может рассматриваться следующим образом.

1. Утрата тактически выгодного момента (развития след­ственного действия) - это латентный тактический проиг­рыш, который может заметить только следователь. Этот вид проигрыша в ряде случаев восполним, его можно нейтрали­зовать на дополнительном допросе или ином действии.

2. Утрата оснований для формирования и стабилизации психологического контакта с участником следственного действия. Это сопровождается утратой того, что могло бы стать платформой позитивных отношений. Контакт как плод отношения уже не родится, превратив эмбриональное, зачаточное состояние в хронически негативное, противоре­чащее рождению контактных отношений (это уже явный тактический проигрыш, но вероятный и допустимый, кото­рый может быть восполнен введением в дело нового следо­вателя и переориентацией обвиняемого (подозреваемого) на качества нового следователя).

3. Утрата вещественных доказательств в результате оши­бочных действий следователя может быть латентная и явная. Иногда следователь и не подозревает, хотя должен был бы соз­навать, что утрачены ценные, невосполнимые доказательства.

4. Утрата на допросе значительного объема показаний, не допрошенных, «пропущенных» свидетелей в результате ошибки, сопряженной с утратой оснований для формирования контакта (может быть латентной и явной). Данный проигрыш восполним проведением дополнительных следственных дей­ствий, с других позиций, другими приемами, иными метода­ми, в ином месте, в иных условиях, иными следователями, т.е. в условиях комбинирования этих компонентов.

96

5. Тактический проигрыш может выражаться в утрате доверия к следователю, в деформации восприятия его ка­честв (явный тактический проигрыш).

6. Проигрыш может состоять в нарушении нормы УПК (это явный и недопустимый проигрыш). Нарушение закона как альтернатива возможных последствий должно полно­стью исключать принятие и реализацию решений (т.е. это проигрыш уголовно-процессуального характера).

7. Проигрыш может состоять в переквалификации дейст­вий обвиняемого прокурором или - что еще хуже - судом, в данном случае это проигрыш уголовно-правового характе­ра, который меняет статус обвиняемого, влияет на меру на­казания, свидетельствует о недостаточной «чистоте» квали­фикации действий обвиняемого и вызывающей сомнение квалификации следователя, не способного объективно оце­нить содеянное. Практике известны случаи, когда обвиняе­мые, возмущенные «завышенной», неправильной оценкой своих действий со стороны следователя, отказывались от своих ранее данных правдивых показаний, входили в глубо­кий долговременный конфликт со следователем и, оказывая активное сопротивление, используя все средства защиты (в том числе и ложные показания), «выигрывали» дело. В дан­ном случае уголовно-правовая ошибка следователя при ква­лификации действий по более тяжкой статье УК (как дейст­вие с риском неподтверждения этой квалификации в суде) становилась основанием для глубокой долговременной следственной ошибки, которая переориентировала деятель­ность обвиняемого на весь процесс расследования дела. То есть уголовно-правовой проигрыш следователя в этом слу­чае порождает и тактический проигрыш:

-тактический проигрыш по всем действиям и делу в целом (дело в лучшем случае возвращается на доследование без ка­кой-либо надежды на реальную судебную перспективу);

- уголовно-правовой проигрыш, меняющий правовую оценку действий обвиняемого и вызывающий необходи-

97

*—Зак. 971.

мость доказывать иные элементы субъективной или объек­тивной стороны иного состава преступления, которые мог­ли быть доказаны и оценены своевременно и верно.

8. Проигрыш в связи с вышеприведенными аргументами может носить и этический характер, т.е. «лицо» следователя после таких грубых ошибок «деформируется», его деятель­ность осложняется комплексами вины, сопровождаемых не­уверенностью, потерей инициативы в расследовании пре­ступлений, страхом перед возможной неудачей в после­дующих делах и т.д.

Величина риска, его количественные и качественные ха­рактеристики определяются методами прогнозирования. Следует заметить, что прогнозирование в криминалистике применяется весьма ограниченно, тем более, что методика криминалистического прогнозирования находится в мало разработанном состоянии.

Величина криминалистического риска зависит от сле­дующих факторов:

- степени достоверности опорных исходных данных, на которых строятся прогнозные версии (чем выше уровень определенности исходных данных, тем выше качество про­гноза, тем меньше степень риска при использовании про­гнозируемых результатов);

- степени разработанности программы применения метода прогнозирования в специфических условиях расследования преступления, с учетом высокого уровня неопределенности и противодействия со стороны заинтересованных лиц;

- соотношения возможных проигрыша и выигрыша при реализации прогнозируемых действий.

Величина риска может оказывать главное влияние на вы­бор альтернативы.

«Риск определяют как дисперсию, математическое ожи­дание убытка, величину убытка, разность между выигры­шем и проигрышем и т.д. Очень часто риск является неоп­ределенным понятием. Можно встретить мнение, что при-

98

рода риска подобна чувству прекрасного и зависит лишь от индивидуальных критериев оценки»¹.

По обоснованному мнению А.П. Альгина, «содержание рационального (обоснованного) риска раскрывается через оптимальность»².

Содержание оптимального варианта решения составляет совокупность и взаимодействие элементов, являющихся общими при поиске оптимального действия в любых ситуа­циях и обстоятельствах, присущих лишь процессу решения задач вероятностного характера в условиях неопределенно­сти (что так свойственно следственной деятельности).

К их числу относятся следующие.

Во-первых, оптимальным в ситуации риска будет ре­шение, которое обеспечивает при данных условиях дос­тижение нужного результата при минимальных затратах. (По нашему мнению, миниминизация затрат обеспечива­ется рациональным перебором методов, приемов произ­водства следственных действий, операций и расследова­ния дела в целом).

Во-вторых, оптимальность выбираемого решения зави­сит от времени, затрачиваемого на выбор данного вариан­та. Такая потребность возникает в связи с существовани­ем в каждый отдельный момент объективно необходимо­го времени, которое уже нельзя сократить при выборе рискованного решения (действия). Иначе возникнет угро­за появления ошибок из-за недостаточности информации.

Если нехватка времени порождает поспешность, приня­тие необоснованных решений, то значительное увеличение времени, затрачиваемого на выбор варианта, требует до­полнительных затрат, ведет к замедлению темпов развития (в частности, - расследования по делу).

Козелецкий Ю. Психологическая теория решений. - С. 195. Альгин А.П. Риск и его роль в общественной жизни. - С. 49.

99

Таким образом, процесс выбора вариантов в ситуации риска обусловлен возможными потерями, связанными с преждевременным принятием решения (риск принятия ре­шения), например, из-за неполноты информации об объекте, и потерями, возникающими в связи с задержкой решения (риск непринятия решения по Альгину).

В-третьих, поскольку в конкретных отношениях (следо­вателя с участниками следственных действий) существуют различные интересы, наличие которых обусловлено различ­ным процессуальным положением взаимодействующих субъектов, то процесс принятия решений (с элементами риска) содержит учет особенностей интересов взаимодейст­вующих лиц. Причем, каждое из этих лиц и следователь, и участники следственного действия в большей или меньшей степени влияют на процесс и результаты принятия тактиче­ских решений (например, на применение того или иного приема при допросе).

В-четвертых, определение оптимальности альтернативы, выбираемой в условиях неопределенности, предусматрива­ет выявление вероятности ее воздействия на решения, кото­рые будут приняты в ближайшем и более отдаленном бу­дущем. Указанный аспект применительно к теории приня­тия решений используется преимущественно в динамиче­ских задачах, содержащих риск.

И, наконец, в-пятых, альтернатива, выбираемая в си­туации риска, должна оцениваться с позиций вероятности достижения предполагаемого результата и возможного отклонения от поставленной цели в данных конкретных условиях. Оптимальным с этой точки зрения будет реше­ние, которое совместно с указанными выше условиями предполагает обоснованную (с позиций интегративного подхода) оценку вероятности риска¹.

Мерой криминалистического риска является альтернатива («или-или-или»). «Альтернатива - выбор между двумя или не­сколькими исключающими друг друга возможностями)¹.

Объективность альтернативного - версионного - выбора определяется следующими требованиями:

- максимальность сформулированных альтернативных гипотез тактического решения (идеи), его процессуальной реализации, допустимого законом результата;

- альтернативные гипотезы должны исключать друг друга, так как истина по уголовному делу не может быть двойственной;

- альтернативы должны строиться на строгом учете всех исходных данных, выбор должен оправдаться комплексом доказательств;

- альтернативы должны быть сравниваемы, т.е. гипотезы ре­шений должны касаться однородных процессов и объектов;

- формулируемые альтернативы должны соответство­вать (при их реализации) нормам морали и УПК, так как реализация незаконных и безнравственных альтернативных решений недопустима.

Следует отметить значительное сходство альтернатив рискованных решений с версиями.

Генерация альтернативных гипотез (версий) в значитель­ной степени зависит от профессиональных качеств следова­теля, от умения использовать минимальные исходные дан­ные для построения максимальных по своей полноте и ка­честву альтернативных гипотез.

3.15. Тактика анализа риска допрашиваемого (с позиций)

В наши времена, когда истина скрыта столькими покровами, а обман так прочно укоренился, распознать истину может лишь тот, кто горячо её любит.

Блез Паскаль

Чтобы снизить вероятность совершения ошибок, сле­дователь должен при подготовке к следственному дейст­вию выполнить комплекс профилактических мероприя-

¹ Альгин А.П. Риск и его роль в общественной жизни. - С. 49-51.

100

Кондаков Н.И. Логический словарь. М., 1971. - С. 97.

101

тий: 1) выявить ошибки, которые могут быть совершены при выполнении предстоящего следственного действия, с учетом индивидуальных особенностей участников будуще­го действия; 2) определить этапы развития предстоящей следственной ситуации, на которых могут быть допущены ошибки, т.е. время и место в динамике следственной ситуа­ции, когда совершение следственной ошибки наиболее ве­роятно; 3) определить степень влияния возможных следст­венных ошибок на планируемое следственное мероприятие; 4) установить причины следственной ошибки, ибо негатив­ные последствия следственного действия надо искать не в нем самом, а вне его; 5) определить пути, средства и методы предотвращения ошибок и их возможных последствий.

Ошибка может быть обнаружена в следующих стадиях подготовки и производства следственного действия: 1) при сборе исходной информации: отсутствие информации, сбор искаженной или неполной информации; 2) при исследова­нии личностных качеств участника следственного действия, которые могут быть проявлены в ходе общения; 3) при про­гнозировании реакций партнера на ту или иную информа­цию, на тот или иной тактический прием следователя; 4) при проведении первой встречи, при формировании перво­начального впечатления о себе; 5) при формировании пси­хологического контакта на фоне установления анкетных данных допрашиваемого; 6) при постановке первого вопро­са допрашиваемому (имеется в виду форма и содержание вопроса); 7) при слушании свободного рассказа - мимика следователя, неречевые формы психологического контакта с допрашиваемым - все это влияет на качество и полноту свободного рассказа допрашиваемого; 8) при постановке вопросов допрашиваемому; 9) при стабилизации психоло­гического контакта с допрашиваемым в период окончания допроса; 10) при комплексировании результатов допроса с результатами иных следственных действий. Обнаружение места прогнозируемой ошибки обеспечивает необходимую

102

подготовку для ее предотвращения. Влияние на место ошибки в деятельности следователя оказывают объектив­ные условия, препятствующие или способствующие резуль­тативности следственного действия (делятся на провоци­рующие, способствующие, нейтральные, затрудняющие и препятствующие).

Меры профилактики следственных ошибок:

1) повышение качества выполняемых стандартных следст­венных действий, что исключает условия для возникновения следственных ситуаций с высоким уровнем неопределенности;

2) повышение эффективности и результативности от­дельных следственных действий, чтобы иметь избыточный доказательственный потенциал;

3) постоянный инициативный поиск ситуаций, которые потенциально могут содержать информационную неопреде­ленность, проблемность для следователя;

4) прогнозирование развития следственных ситуаций в различных плоскостях и с различных точек зрения в поиске возможных проблемных ситуаций и методов профилактики неопределенности этих ситуаций;

5) использование разработанных логических (алгорит-мированных) методов поиска решений сложных проблем­ных ситуаций;

6) комбинирование элементов широко применяемых методов и создание индивидуального комплекса поисковых методов, чтобы исключить возможность непредсказуемого новоявления проблемных следственных ситуаций в экстремальных условиях.

В плане развития методов предотвращения следственных ошибок целесообразно сделать следующее: 1) продолжить системное исследование следственных ошибок по различ­ным категориям уголовных дел и разработать теорию пре­дупреждения следственных ошибок; чтобы бороться с ошибками, необходимо хорошо знать их природу, систему причин и условий; 2) классифицировать следственные ошибки применительно к методике расследования отдель-

103

ных категорий преступлений (например, создать классифи­кацию следственных ошибок при расследовании убийств), а также соответствующую им методику предотвращения ти­повых ошибок; 3) ввести сведения о типичных следствен­ных ошибках в криминалистику, о наиболее распространен­ных ошибках составить и издать сценарии деловых игр для анализа и предупреждения ошибок следователей; 4) создать информационно-поисковую систему информации о типич­ных следственных ошибках; 5) интенсифицировать внедре­ние в учебный процесс в вузах активных форм обучения, особенно деловых игр, в которых возможно формирование положительных профессиональных стереотипов по профи­лактике следственных ошибок, облегчающих не только вы­полнение традиционных репродуктивных действий, но и формирование навыков следственного творчества.

Проблему предотвращения ошибок целесообразно ре­шать, обращаясь к нераскрытым резервам тех, кто эти ошибки совершает, начиная со студентов вузов и заканчи­вая опытными следователями с большим стажем работы.

Подготовка следственного действия - это процесс разви­тия следственного творчества, основанного на постоянном генерировании идей, предвосхищении каждого тактическо­го шага и процесса расследования по делу в целом.

В рамках системы подготовительных действий следова­тель учится не бояться ошибок, а-своевременно их обнару­живать и нейтрализовать с использованием методов:

• Предотвращение тактических ошибок допрашиваемого.

• Тактические ловушки, интриги, эффекты, тактиче­ские лабиринты - это система тактических ходов, ведущих в прогнозированный исход допроса.

• Эластичная оборона (отступить, чтобы усилить дока­зательственный потенциал: избрать тактическое поле, вре­мя, момент, мобильность, ресурсы, главное направление воздействия).

• Стимулирование сдвига (перемещения, трансформа­ции мотива на цель, цели на мотив, фигуры в фон, в пере­оценке ценностей (мнимых и подлинных), направлений по­будительных сил). Криминалист должен использовать так­тическую ситуацию как боксер на ринге, как футболист ис­пользует толевой момент.

• Актуализация мотивационных притязаний (усиление, ослабление).

• Трансформация смыслового поля процессуального партнера.

• Разрушение мозаики психического фона партнера.

• Использование партнера как субъекта принятия решения.

• Доказывание бессмысленности избранной позиции.

3.16. Оказание психологической помощи добросове­стному допрашиваемому

Часто убеждение бывает действеннее, чем сила.

Эзоп

Потенциально возможные приемы:

• использование ассоциаций по смежности, контрасту, сходству;

• использование приемов рационализации показаний, их интерпретации;

• применение приемов оказания психологической по­мощи и защиты;

• формирование позитивных реакций, включение, за­мещение, компенсация, перемещение, обесценение, интел­лектуализация, сочувствие, разрядка и другие.

• психологическое «поглаживание», усиление контакт­ных потенциалов, использование позитивных оценок;

• разобщение ассоциаций;

• разрушение позиционного конфликта;

104

105

• рациональное разрушение: психологических барье­ров, психологической защиты, позиции, потенциала защи­ты, системы мотивов защиты.

Защитные состояния составляют половину всех возмож­ных коммуникативных состояний. Поэтому задача состоит не в том, чтобы проигнорировать защитный слой межлич­ностных коммуникаций как нечто несущественное, а в том, чтобы раскрыть те системные отношения и взаимоперехо­ды, которые существуют между этими двумя уровнями¹. Тем более, что навыки формирования психологической за­щиты - процесс длительный и сложный, сопровождающий формирование личности в целом. Например, анализируется система психологической защиты преступника, который строит свой защитный механизм на способах самооправда­ния, которые предопределяют²:

• искаженное представление о криминальной ситуации, которая рисуется в преувеличенном значении одних эле­ментов и преуменьшенном других, что якобы исключает применение к данному случаю соответствующих норм и санкций; происходит произвольная ретушь действительно­сти, смещение отдельных обстоятельств по месту, времени и роли участвующих лиц;

• исключение ответственности за возникновение крими­нальной ситуации, которая рисуется как роковое стечение об­стоятельств, а не результат собственной активности субъекта;

• переживание;

• представление себя жертвой принуждения, зависимо­сти, вероломства и обмана других лиц, либо собственных ошибок и заблуждений, которые якобы повлекли за собой противоправные действия;

' Хараш А.У. Личность в общении // Общение и оптимизация совмест­ной деятельности. М., 1987. - С.39.

² Ратинов А.Р., Ефремова Г.Х. Правовая психология и преступное поведе­ние // Теория и методология исследования. Красноярск, 1988. - С. 230-231.

106

• убеждение в формальности нарушаемых запретов, обыденности подобных действий, в силу чего они расцени­ваются как допустимые, особенно по сравнению с другими, с точки зрения субъекта, более опасными и безнаказанными правонарушениями;

• девальвацию правоохраняемых ценностей, обесцене­ние жертвы преступления и предмета преступного посяга­тельства и тем самым непризнание вредных последствий и общественной опасности деяния;

• умаление и приукрашивание своей роли в совершении преступления, представление своего поведения в благород­ном освещении - в виде помощи другим лицам, защиты справедливости и прочее;

• подмену и облагораживание подлинных побуждений и целей поведения, в результате чего деяние представляется извинительным и даже правомерным;

• снижение рефлексивных способностей, возможности предвидения и самоконтроля, чем достигается «раскре­пощение» личности, внутренняя свобода от нормативных ограничений;

• рассмотрение себя в качестве пассивного объекта внеш­них воздействий, за пороки и поступки которого ответственны среда, общество, повинны ненормальные условия жизни, что делает как бы неизбежным противоправный образ действий;

• гипертрофию ценности личных качеств, утверждение своей исключительности, ставящее субъекта в его собствен­ных глазах вне нормативных рамок и обычной юрисдикции.

«Внутренние» защитные процессы и, в частности, способы самооправдания влияют на «внешние» формы психологиче­ской защиты. «Внешние» проявления психологической защиты выражаются в различных речевых и неречевых средствах об­щения, в смене «масок», демонстрируемых определенным че­ловеком своим партнерам по общению. Прикрывая свое истин­ное лицо, очередной, необходимой по ситуации «маской», тем

107

самым защищая себя, человек скрывает свою сущность, демон­стрирует те свои качества, которые, по его мнению, обеспечат его безопасность, чувство собственного достоинства.

Преступник защищает себя от психических травм с по­мощью защитных механизмов.

Личность нуждается в защитных механизмах. Суть их со­стоит в смягчении чувства неудачи, в ослаблении когнитивно­го диссонанса (восприятия нежелаемой реальности), в устра­нении тревожности, в защите от психических травм и в под­держании чувства адекватности и собственного достоинства. Фактически это определенная разновидность самообмана и искажения действительности в целях защиты своего е§о. Су­ществует несколько перечней защитных механизмов:

1) Отрицание реальности - защита себя от неприятной действительности путем отказа трезво воспринимать ее, часто принимающего форму ухода от нее - в «болезнь» либо в поглощенность чем-то другим.

2) Фантазия - удовлетворение несбывшихся желаний в своем воображении.

3) Рационализация - попытки доказать с целью самоут­верждения, что поведение является рациональным и оправ­данным, а потому социально одобряемым. Это механизм подыскания убедительных доводов для недостаточно одоб­ряемых действий и желаний.

4) Проекция - проекция собственных характеристик на других. Возложение ответственности за трудности на дру­гих лиц или приписывание другим своих моральных ка­честв и побуждений.

5) Репрессия - недопущение проникновения в сознание неприятных и опасных мыслей.

6) Подавление - отказ отдавать себе отчет в уже проникших в сознание неприятных и опасных мыслях и формулировать их.

Формирование реакций - предупреждение опасных стрем­лений путем усиления противостоящих им установок и типов поведения, чтобы использовать их в качестве «барьеров».

108

7) Возмещение - искупление и таким образом нейтрали­зация аморальных желаний и поступков.

8) Регрессия - возвращение на более низкий уровень развития, что предполагает менее развитые реакции и, как правило, уменьшение притязаний.

9) Идентификация - повышение чувства собственной значи­мости путем идентификации себя с выдающимися личностями.

10) Интроекция - включение в структуру е§о внешних цен­ностей и стандартов с тем, чтобы они перестали действовать как внешняя угроза. Наделение себя качествами других людей. Этот механизм противоположен механизму проекции.

11) Компенсация - прикрытие собственных слабостей подчеркиванием желаемых черт или преодоление фрустра­ции в одной сфере сверхудовлетворением в других сферах.

12) Перемещение - разрядка подавляемых чувств, как пра­вило чувств враждебности, направленная на объект менее опасный, чем тот, который вызвал отрицательные эмоции.

13) Эмоциональная изоляция - замыкание в себе и пас­сивность для защиты от боли и обиды.

14) Интеллектуализация - пресечение переживаний, вы­званных неприятной ситуацией, или упорядочение несо­вместимых установок при помощи логических манипуля­ций. Приверженность определенным ценностям и уста­новкам даже при наличии явных доказательств в пользу противоположных установок.

15) Сублимация - удовлетворение или подавление не­удовлетворенных желаний при помощи другой деятельно­сти. Обычно это относится к изменению способа удовле­творения, а не его объекта.

16) Замещение - удовлетворение или подавление неудов­летворенных желаний при помощи другого объекта.

17) Сочувствие - стремление завоевать симпатии дру­гих людей и таким образом поддержать чувство собст­венного достоинства, невзирая на неудачи.

109

18) Разрядка - снижение тревожности, вызванной запретны­ми желаниями, путем ее внешнего выражения. Такое поведение часто проявляется в преступности или делинквентности.

Все перечисленные защитные механизмы являются «нормальными». Однако, несмотря на это, многие из них в своих крайних проявлениях могут привести к отклоняюще­муся поведению, нарушающему закон.

Перечень (классификацию Д. Коулмена) защитных меха­низмов можно дополнить следующими¹:

19) Рационализация - псевдоразумное объяснение чело­веком своих желаний, поступков, в действительности вы­званных причинами, признание которых грозило бы поте­рей самоуважения. (Например, «не очень-то и хотелось»).

20) Включение - облегчение внутреннего конфликта при сопереживании и сравнении своей беды с другими бедами. При этом переоценивается значимость травми­рующего фактора.

21) Замещение - перенос действия, направленного на не­доступный объект, на действие с доступным объектом. (На­пример, следует отвести душу на доступных объектах)².

22) Изоляция - обособление внутри сознания травми­рующих человека факторов. Неприятным эмоциям блоки­руется доступ в сознание. Этот вид защиты напоминает «синдром отчуждения», для которого характерно чувство утраты эмоциональной связи с другими людьми, ранее зна­чимыми событиями или собственными переживаниями.

Человек верит в истинность того, что предпочитает. Этим явлением обусловлена избирательность восприятия, отбора из социальной действительности преимущественно тех фактов, которые отвечают сложившимся установкам, и

Классификация приемов в раб. Ратинова А.Р., Ефремова Г.Х. Правовая психология и преступное поведение. - С. 205.

² Грановская Р.М. Элементы практической психологии. Л.: ЛГУ, 1980.560 с.

ПО

своеобразная слепоглухота в отношении информации, иду­щей вразрез с этими установками.

Следует подчеркнуть функциональную связь защитных механизмов с целостной структурой личности преступника. Психологическая защита заключается в реорганизации осознаваемых и неосознаваемых компонентов, ценностной системы и в переструктурировании ее иерархии.

«Защитные механизмы, как бы ни были они сильны, все же не способны обеспечить полного иммунитета и невосприимчи­вости к воздействиям социально-правового контроля. Отчуж­дение личности от общепринятых ценностей, риск нежелатель­ных последствий, нравственных и правовых санкций, необхо­димость маскировки, вынуждающая вести «двойную» жизнь, -все это обостряет процесс дезинтеграции личности и неизбежно сопутствующее ему нервно-психическое напряжение».

Изучая обращение человека с человеком, следует выде­лить и описать его типы, установить психологический под­текст каждого из них и проследить их связи.

3.17. Заключительная стадия допроса

Человека делает человеком в большей мере то, о чем он умалчивает, нежели то, что он говорит.

Альбер Камю

Заключительная стадия допроса включает в себя сле­дующие действия:

1. Фиксация результатов допроса в протоколе, планах, схемах, рисунках, а также прочтение и подписание прото­кола допрашиваемым.

2. Анализ протокола и поведения допрашиваемого, а также просмотр видеофильма, прослушивание звукозапи­сей, произведенных в процессе допроса.

3. Поиск ошибок и составление программы их устранения, а также комплексирование результатов допроса с результа­тами иных следственных действий.

В этот период целесообразны следующие приемы:

111

• Диагностика ложного алиби (ситуации, конфликты).

• Диагностика ложного признания вины (самооговора).

• Диалоговый динамический анализ позиции партнера (в дуэте с исполнителем текста).

• Дифференциация аргументов.

• Самодиагностика следователя и допрашиваемого.

• Смещение акцента на поиск ошибок.

• Снятие напряжения.

• Системный поиск ключевых доказательств.

• Системотехника интеграционной тактики поиска до­казательств.

Криминалистическая системотехника может быть представ­лена в виде линейно-деревообразной программы: определение содержания проблемы - установление границ задач - оценка базы исходных данных - прогноз ожидаемых результатов в ми­нимальных и максимальных выражениях - определение степе­ни риска и соответствие проигрыша нормам УК и УПК - опре­деление группы методов, обеспечивающих преобразование не­определенного в определенное, - проектирование стратегии и тактики решения проблемы (или расследования дела) - опреде­ление последовательности применения методов, их сочетаемо­сти - исключение противоречивости воздействий методов -предупреждение типичных следственных ошибок - корректи­ровка содержания элементов всей системы в целом. Системати­зируемые элементы переставляются, перевертываются, перево­дятся на иные «языки» (графики, текста, модели...), «переоде­ваются» в иные формы, агрегатируются, перегруппировывают­ся, углубляются в своей направленности и глубине проникно­вения в ситуацию, преобразуются в структуре системы и по ли­нии связей, строятся в логичные и алогичные образования, об­разуют тактические «парадоксальные» цепочки при прове­дении сложных операций и т.д.

Вышеприведенное составляет системотехнику, позво­ляющую в короткое время, без больших затрат времени

112

производить сложные преобразования любого метода, или блока исходной информации.

Оценка тактическая - это выбор взвешенных возможно­стей, это понимание факта с апелляцией к системе аргумен­тов, это внеположенный, беспристрастный взгляд и подход к анализируемому явлению; это выход из субъективной по­зиции и погружение в чужие внесознательные интеллекту­альные процессы и переживания по их поводу.

Идея криминалистической (интегративной) оценки - это объективное и конкретное всестороннее знание действи­тельности, которая готова для своего практического вопло­щения. Идеи оценки выполняют различную роль. Они не только подытоживают опыт предшествующего развития знания в той или иной области, но служат основой, выпол­няют роль активных эвристических принципов объяснений и явлений, поисков новых путей решения проблем.

3.18. Укрепление психологического контакта с доп­рашиваемым при окончании допроса

Ум всех людей, вместе взятых,

не поможет тому, у кого нет своего:

слепому не в пользу чужая зоркость.

Ж. Лабрюйер

Допрос заканчивается, следователь фиксирует показания в протоколе. Допрашиваемый читает протокол, подписыва­ет его, прощается со следователем и уходит. Но этот момент столь же важен, как и момент встречи с допрашиваемым, поэтому его тоже необходимо тактически подготовить.

Предположим, допрос прошел в условиях контактного взаимодействия, допрашиваемый рассказал следователю об обстоятельствах, может быть, неприятных ему, испытал сложную борьбу мотивов и до конца не уверен в правильно­сти занятой им позиции. Практика показывает, что многие по­дозреваемые, давшие правдивые показания, сожалеют впо­следствии об этом и отказываются от этих ранее данных пока-

113

заний. Это объясняется тем, что подозреваемый после допроса адаптируется к ситуации, осуществляет активный поиск ра­ционального выхода из сложившейся ситуации, накапливает опыт общения с данным следователем. Еще хуже обстоит де­ло, если подозреваемый после допроса советуется с соучаст­никами или сокамерниками (если он арестован), после чего он зачастую не только отказывается от ранее данных показаний, но и предпринимает активные действия, препятствующие ус­тановлению истины по делу, в частности, подготавливает инсценированные доказательства, подговаривает свидетелей, угрожает им, пытается скомпрометировать следователя и т.д.

Психологический контакт с допрашиваемым при оконча­нии допроса может способствовать нейтрализации советов вышеназванных людей. Поэтому при окончании допроса целесообразно стабилизировать контактные отношения, ис­пользуя любые средства из ранее описанных, например, вернуться к информации, вызывающей позитивное отноше­ние допрашиваемого, приятной допрашиваемому, напом­нить о его заслугах, положительных качествах и т.д.; сооб­щить арестованному приятную информацию о детях, их ус­пехах в школе; уважительно отозваться о правильном пове­дении допрашиваемого на допросе; настроить на оптими­стическое отношение к жизни на текущем этапе.

Положительная оценка позиции, занятой допрашиваемым, с одной стороны, укрепляет контактные отношения, с другой -убеждает допрашиваемого в правильности занятой им позиции.

Следственной практике известны случаи, когда задер­жанные преступники после первого допроса уходили в ка­меру с чувством облегчения и удовлетворения, так как из­бавлялись от постоянного страха перед задержанием и рас­крытием совершенного преступления. Об этом тоже можно рассказать признавшемуся подозреваемому (обвиняемому).

При окончании допроса следователь проводит анализ по­казаний допрашиваемого и выявляет неточности и противо­речия. В связи с этим следователь может отметить, что не-

114

которые обстоятельства изложены неточно, неполно, но также добавить, что он доверяет допрашиваемому, считает, что тот допустил неточности неумышленно, и поэтому можно обратиться к допрашиваемому с просьбой еще раз подумать, вспомнить и более правильно рассказать об инте­ресующих следователя обстоятельствах. Если допрашивае­мый настаивает на своих показаниях, то целесообразно перед ним поставить дополнительные вопросы, которые вместе с ответами занести в протокол, а затем тщательно проверить.

При прощании с допрашиваемым надо еще раз его похва­лить за правдивые показания, поблагодарить за сотрудничест­во и помощь при раскрытии преступления, а также настроить на дальнейшее контактное общение при производстве иных следственных действий с участием допрашиваемого.

Это нужно для того, чтобы допрашиваемый, особенно подоз­реваемый (обвиняемый), не почувствовал себя обманутым сле­дователем, который не заинтересован в его судьбе, а лишь хочет получить от него нужную для расследования информацию.

На данной стадии общения иногда бывает уместно пошу­тить с допрошенным человеком. Смешную сторону можно обнаружить в любом явлении, не исключая и допроса. Юмор можно использовать и как форму разведки дальней­шего поведения допрашиваемого человека.

На основе психологического контакта, сформированного на допросе, можно провести проверку показаний на месте проис-| шествия, очную ставку, опознание и следственный эксперимент.

Производство названных следственных действий осуще-

вляется в целях углубления доказательственной инфор-«ации, полученной на допросе, насыщения ее веществен-шми доказательствами. Проведение допроса в условиях 1 психологического контакта не только повышает эффектив-| ность допроса, но и снижает психофизические затраты сле­дователя, сохраняет его здоровье.