Глава II
ЛИЧНОСТЬ НАСИЛЬНИКА
§ 1. Психологическая характеристика
Психологическое исследование осужденных за изнасилование осуществлялось нами с помощью различных специальных методик. Применялись тест Люшера, рисуночные тесты, Тематический апперцептивный тест (ТАТ) и другие. Но основная масса (158 чел.) была исследована с помощью Методики многостороннего исследования личности (ММИЛ).40
Рис. I. Усредненные профили осужденных за изнасилования /I/, различных категорий преступников /2/ и законопослушных граждан /3/ (стр. 44)
В качестве контрольных групп использовались результаты исследований той же методикой законопослушных граждан (350 чел.) осужденных за другие преступления (344 чел).
На рис. 1 представлены усредненные профили сравниваемых групп полученные в результате применения ММИЛ. Как видно из рис. 1, профиль ММИЛ законопослушных граждан имеет существенное отличие от показателей преступников. Различия являются статистически достоверными (р ≤ (0,05) практически по всем параметрам методики.
Профиль преступников как всей совокупности, так и отдельных категорий, носит пикообразный характер (ярко выраженные пики по шкалам F, 4, 6, 8)41, расположен в пределах от 55 до 73 Т-баллов являясь по сравнению с нормативными данными смещенными вверх. Подобный тип профиля свидетельствует об относительной однородности по психологическим особенностям обследованной группы. Другими словами, исходя из полученных данных, можно сказать, что осужденные за различные преступления в совокупности являются по своим личностным особенностям однородными, среди них наибольшее распространение имеют определенные психологические типы личностей. Содержательная характеристика этих типов личности отражается в выраженных пиках на шкалах F, 4, 6, 8.
Сказанное выше имеет отношение и к осужденным за изнасилования, поскольку их усредненный профиль по ММИЛ также определяется пиками на шкалах F, 4, 6, 8 и является смещенным вверх по отношению к нормативным данным. Иначе говоря, осужденные за изнасилования в своей массе по психологическим свойствам являются относительно однородной категорией, среди них распространены преимущественно одинаковые типы личности.
В группе же законопослушных граждан нельзя выделить преимущественно распространенные типы личности. Эта группа является по своим характеристикам разнородной и разнонаправленной. Это подтверждается тем, что профиль ММИЛ законопослушных граждан имеет линейный характер без каких бы то ни было выраженных пиков. Сочетание высоких значений по шкалам 4, 6, 8 встречается у большинства преступников не случайно, так как личностные свойства, отражаемые таким профилем, в наибольшей степени потенциально предрасполагают при определенных нравственных (стр. 45) ориентациях и соответствующих условиях к совершению преступлений Пик на шкале 4 ММИЛ связан с такими свойствами, как импульсивность, нарушение прогнозирования последствий своих поступков, неприятие социальных норм и требований. Повышение по шкале 6 усиливает все вышеописанные тенденции, так как они становятся постоянной линией поведения. При этом пик на шкале 6 отражает наличие ригидности, высокий уровень агрессивности присутствие аффективных установок, которые не позволяют изменить стереотип поведения, что приводит к нарушению социального взаимодействия и плохой социальной приспособленности. Повышение по шкале 8, при имеющемся профиле, указывает на своеобразие установок и суждений, на некоторое отчуждение от общепринятых социальных норм и стандартов поведения. В самом общем виде профиль ММИЛ преступников (см. рис. 1) указывает, прежде всего на плохую социальную приспособленность и общую неудовлетворенность своим положением в обществе. Характерологические особенности преступников в целом были описаны нами ранее42.
Сравнительный анализ усредненных профилей ММИЛ преступников различных категорий и совершивших изнасилования показывает наличие статистически достоверных различий (р ≤ 0,05) между ними только по двум параметрам методики: по шкалам L (лжи) и 5 (мужественность — женственность). По остальным параметрам методики совершивших изнасилования практически сов падают с усредненным профилем преступников других категорий. Поэтому принципиальных отличий по характерологическим особенностям, социально-психологической адаптации, распространенности определенных психологических типов личности, степеней выраженности личностных свойств у совершивших изнасилования по сравнению со всей массой обследованных преступников не выявляется.
Отличительные признаки совершивших изнасилования (показатели шкал L и 5) носят качественный характер и свидетельствуют, на наш взгляд, об особенностях способов реализации мотивов поведения. Ранее проведенные нами исследования показали, что совершившие изнасилования по сравнению с другими категориями преступников (убийцами, грабителями, разбойниками, во рами, расхитителями) имеют самое низкое значение по шкале 5 причем это отличие является статистически достоверным (р ≤ 0,05)43. Поэтому принципиальное значение для характеристики совершивших изнасилования имеет интерпретация показателей шкалы 5. Представляет интерес, что из различных обследованных (стр. 46) нами ранее категорий преступников самое сравнительно высокое значение шкалы 5 отмечено у совершивших убийства и нанесение тяжких телесных повреждений (см. рис. 2). Следовательно, интерпретация этого показателя у двух сравниваемых категорий преступников будет противоположной по своему психологическому содержанию.
Рис. 2. Усредненные профили осужденных за изнасилования /I/ и убийц /2/
Шкала 5 ММИЛ, по мнению советских авторов теста, в конечном счете отражает степень идентификации с традиционной культурной и социальной ролью мужчины или женщины. Это главным образом имеет отношение к характеру жизненного опыта, культурным интересам, профессиональным устремлениям44.
Снижение по шкале 5 у мужчин свидетельствует, таким образом, о большей степени идентификации с традиционно мужскими качествами (доминантность, склонность к соперничеству, выносливость, пренебрежение к мелочам, отсутствие стремления к самоанализу, пренебрежение эмоциональными впечатлениями и т. д.). Повышение же по шкале 5 имеет обратное значение: усиленное внимание к эмоциональным оттенкам взаимоотношений, (стр. 47) уменьшение доминантности и «грубости». Но из сказанного не следует делать вывод, что, например, убийцы по сравнению с совершившими изнасилования, являются более «женственными», так как значение шкалы 5 у них выше. Любой показатель ММИЛ недопустимо интерпретировать в отрыве от контекста всего профиля ММИЛ и имеющихся клинических данных. Поэтому сравнительно низкое значение шкалы 5 у совершивших изнасилования следует интерпретировать только в аспекте имеющегося профиля этой категории преступников.
Как уже отмечалось выше, профиль ММИЛ совершивший изнасилования практически полностью совпадает с усредненным профилем всех преступников за исключением более низких значений по шкалам L и 5 (р ≤ 0,05) (см. рис. 1). Следовательно, этот вид преступлений, как и многие другие, связан с такими личностными свойствами, как импульсивность, аффективная ригидность социальная отчужденность, нарушения адаптации, дефекты правосознания и возможности регуляции своего поведения.
Психологический же смысл совершенного ими преступления — изнасилования, в контексте имеющегося профиля и результатов сравнительного анализа, можно рассматривать, как стремление всячески утвердить себя по отношению к женщинам. Об этом говорит и характер совершенного преступления, в котором очень часто в меньшей степени отражаются сексуальные мотивы, а в большей самоутверждение. Такая тенденция может рассматриваться и как следствие нарушенной идентификации с традиционно понимаемой мужской ролью, мужскими качествами. Важно подчеркнуть здесь, что такое преступление, как изнасилование в свете имеющихся данных по ММИЛ выступает как явно компенсаторное. Другими словами, за этим преступлением, связанным со стремлением к явному доминированию по отношению к женщине, может стоять субъективно нерешенная проблема. Она заключается в том, что человек бессознательно ощущает склонность к противоположному по содержанию, по существу «женскому» поведению (подчиненному, пассивному и т. д.), которое он стремится преодолеть, чаще всего неосознанно, чтобы соответствовать субъективным представлениям о мужских ролях и качествах. Такие представления и порождаемое ими поведение формируются в процессе социализации индивида, о чем подробнее будет сказано ниже.
Из этого следует, что за наличием грубости и стремлением к полному доминированию в такого рода преступлениях может скрываться наличие совершенно иных качеств. Это подтверждается и результатами обследования данной категории преступников психологической методикой Маховер «Рисунок человека»45. Для них характерны следующие психологические качества и реакций. Женщина, как таковая, т. е. обобщенный образ, воспринимается (стр. 48) ими как враждебная, агрессивная, доминирующая. Все это является содержанием их аффективной личностной установки на взаимоотношения с представительницами противоположного пола. Анализ данных, полученных с помощью методики Маховер, также показывает, что по отношению к женщинам они ставят себя в зависимую, опекаемую, подчиняющуюся, пассивную позицию. Поэтому, описывая сюжеты своих рисунков (мужчин и женщин), они дают им, например, следующую интерпретацию: «Сын выпрашивает у матери деньги, а она ему не дает»; «Подросток пытается познакомиться с женщиной, но боится это сделать»; «Жена ругает своего мужа, а тот обещает ей исправиться»; «Жена, которая держит своего мужа в кулаке, а он пытается наладить с ней отношения мирным путем» и т. п. Женская фигура на рисунках является более массивной, активной, чем мужская. Таким образом, в рисунках этой категории преступников явно отражается их подчиненная, зависимая позиция по отношению к женщинам, не уверенность в себе в аспекте взаимоотношений с женщинами. Другими словами, они ощущают себя психологически пассивными, страдают от недостатка «мужественности», а противоположный пол воспринимают как более сильный. Здесь очень много схожего с особенностями восприятия подростком своей матери, ребенком — взрослого человека. Для такого рода восприятия, в первую очередь, характерно наделение другого (в рассматриваемом случае женщины) чертами взрослого человека (опытность, сила, лидерство, защищенность в аспекте удовлетворения потребностей и т. п.) и ощущение себя в роли подростка или ребенка, т. е. зависимого, подчиняющегося, неопытного и т. п.
В аспекте результатов, полученных с помощью методики Маховер, изнасилования у этой категории преступников во многих случаях имеют психологический смысл «подросткового бунта» против взрослых, т. е. женщин. «Подростковая» форма агрессии по отношению к женщинам реализуется в форме насильственного полового акта. Поэтому, очевидно, изнасилование часто сопровождается избиением, жестокость которого внешне совершенно бессмысленна, преобладают извращенные способы полового акта. Из фактических обстоятельств уголовных дел и особенно после изучения личности преступника складывается впечатление, что на первом плане здесь стоит не удовлетворение сексуальных потребностей, а унижение и подавление женщины. Наличествует также сексуальная мотивация, соединение этих двух мотивов приобретает значительную стимулирующую силу.
У виновных в совершении изнасилований обычно отсутствует ясное представление о традиционно мужских и женских чертах в поведении, отношения между мужчиной и женщиной в основном ограничиваются сексуальными функциями, что свидетельствует о социально-психологической незрелости. Именно поэтому их стремление к доминированию по отношению к женщине так часто ограничивается насильственной реализацией полового акта. (стр. 49)
На многих рисунках этой категории преступников женщина не случайно наделяется более старшим возрастом по отношению к мужчине. Исходя из анализа рисунков и их описаний обследуемыми, можно также сказать, что в их содержании происходит как бы фиксация детских, подростковых представлений о взаимоотношении полов у взрослых людей.
На рисунках также прослеживается сильная фиксация на сексуальной сфере, аффективно отрицательная окраска сексуальных представлений, сексуальные мечты и фантазии.
Это подтверждается и результатом обследования совершивших изнасилования с помощью методики незаконченных предложений. Здесь, прежде всего, находят отражение крайне негативные по содержанию, аффективно напряженные установки по отношению к женщинам. Все женщины выступают как «развратные», «грязные», «нелюди» и т. п. Вопросы, связанные с половыми отношениями, вызывают аффективно отрицательную реакцию. Почти все считают, что идеальных женщин не бывает и не может быть, все они одинаково плохие.
Рисунки виновных в совершении изнасилований по методике ассоциативного рисуночного теста (АРТ) также свидетельствуют о напряженности в их сексуальной сфере, о стремлении подчеркнуть наличие у себя мужских половых функций, мощь и сила которых явно преувеличена. Очень много в рисунках по этой методике и деталей, условно символизирующих женские и мужские первичные половые признаки, что обычно в таком количестве у других категорий преступников не встречается. Все это свидетельствует о том, что область межполовых отношений является у совершивших изнасилования конфликтной, аффективно окрашенной, а восприятие отношений между мужчиной и женщиной ограничивается половыми функциями. Социально-психологический аспект отношений, роли, взаимодействия как бы оторваны от чисто сексуальных отношений. Вот это, на наш взгляд, и может объяснить поведение лица, совершившего изнасилование, если он живет вместе с женой, боится ее и полностью во всем подчиняется ей. По ее характеристике он выступает как мягкий, доброжелательный, исполнительный человек. В то же время он, допустим, совершает изнасилование незнакомой ему женщины, жестоко избив ее и унизив. Для таких лиц характерно то, что о своей жене они отзываются положительно или, во всяком случае, нейтрально, а о женщинах вообще — крайне негативно.
Здесь, очевидно, происходит следующее. Жену себе такая личность выбирает в качестве прообраза своей матери. Ей он подчиняется, зависит от нее, боится. В таком поведении реализуется его социально-психологическая установка по отношению к женщинам в целом.
Жена выступает для него в роли матери, поэтому никакое насилие по отношению к ней, жестокость и доминирование невозможно. В то же время протест против своей пассивной роли, (стр. 50) агрессия, попытка обрести доминирование находят реализацию в его противоправном поведении по отношению к женщинам. В рассматриваемых случаях мы имеем дело с аффективными установки двойственного содержания, подчиненно - агрессивными по от ношению к женщинам. Такой характер установок, конечно, не имеет отношения ко всем совершившим изнасилование, мы его встречали примерно у половины неоднократно осужденных за половые преступления.
Вернемся к результатам интерпретации данных ММИЛ совершивших изнасилования и другие преступления. У убийц, как уже отмечалось (см. рис. 2), сравнительно высокое значение по шкале 5, которое в контексте их профиля интерпретировалось на ми ранее как относительно высокая чувствительность к эмоциональным оттенкам межличностных отношений и сильная психологическая зависимость от них46. Таким образом, у убийц обнаруживается зависимость от эмоционально насыщенных ситуаций, складывающихся во взаимоотношениях с другими людьми. Сравнительно низкое значение шкалы 5 в контексте имеющегося профиля ММИЛ совершивших изнасилование можно интерпретировать также как свидетельство примитивизма в отношениях, снижение возможности сочувствия, сопереживания, сострадания и стремления понять другого. Их профиль свидетельствует также о том, что для них личностно значимыми являются только физические действия и поступки. Эмоциональный, а тем более этический аспект во внимание, как правило, не принимается. Можно, очевидно, сказать, что им не хватает способности к осознанию мотивов собственных действий и поэтому они не могут правильно оценить действия других. В руководстве по ММРI (ММИЛ является советским аналогом этой методики) мужчины с низким значением шкалы 5 в своей совокупности описываются следующими прилагательными: грубый, ординарный, самодовольный, торопливый, на смешливый, шумный, ленивый, опрометчивый, равнодушный47.
Поэтому можно высказать предположение, что снижение шкалы 5 при имеющемся профиле совершивших изнасилования может также свидетельствовать о наличии специфических трудностей в сексуальной приспособляемости и явных гетероагрессивных тенденциях. Очевидно эти черты связаны в первую очередь с попыткой примитивного доминирования в отношениях с женщинами, отсутствием ориентировки на эмоциональный контекст отношений, упрощенным толкованием характера отношений между мужчиной и женщиной.
Наше наблюдение за конкретными преступниками, осужденными за изнасилование, показывает, что для большинства из них не существует проблемы персонифицированного выбора женщины (стр. 51) даже в качестве сексуального партнера, не говоря уже о ней как носительнице иных ролей, в том числе социальных. Отдельная женщина воспринимается ими как женщина вообще. Часто даже такие признаки, как возраст, внешность не имеют, поэтому существенного значения для насильника. Этим в значительной мере объясняются, например, случаи нападения в темноте на совершенно незнакомых женщин, внешность которых преступник даже не успел рассмотреть.
Такое восприятие женщин, низведение их только до уровня объекта сексуальной «эксплуатации», отсутствие эмпатии по от ношению к жертвам, нередко своеобразная месть во многом мо гут быть понятны, если учитывать жизненный путь сексуальных преступников и особенно условия их ранней социализации в родительской семье. Беседы с осужденными за изнасилования показывают, что большинство их них не имели надлежащих эмоциональных контактов с матерями. Последние проявляли доминирование, жесткое руководство в отношении своих детей, а еще чаще эмоционально отвергали их.
Для осужденных за изнасилования характерны такие рассказы об отношениях с матерями: «Мать меня никогда не ласкала, я чувствовал, что бабушка любила меня намного больше, чем она»; «Я был послушным, но, тем не менее мать меня часто не заслуженно наказывала, била, не покупала подарки. Подарки делали брату»; «Доверительных отношений с мамой у меня не было, сестру любили больше»; «Мать очень строго следила за мной, ни чего не прощала» и т. д.
Подобное отношение не могло не вызвать эмоционального отчуждения от матери, которое закреплялось в личности и начинало затем выступать в качестве общей установки к женщинам. Последние субъективно стали восприниматься как чуждые, враждебные, доминирующие, несущие в себе разрушительную и унижающую силу. Мы полагаем, что именно в этом заключается изначальная причина негативного отношения к женщине в целом.
Подводя итоги общей характеристике личности насильника, можно выделить следующие психологические качества, присущие большинству из них:
1) импульсивность, нарушение прогнозирования последствий своих поступков, неприятие социальных норм и требований, высокий уровень тревожности, ригидность и эффективность в сочетании с плохой приспособляемостью, отчуждением, дезадаптированностью;
2) бессознательное ощущение своей ущербности, недостаточности во взаимоотношениях с женщинами, неуверенность в себе;
3) снижение возможности сопереживания, слабое самосознание, нарушение сексуальной приспособляемости и отсутствие персонификации в выборе сексуального партнера;
4) стремление к утверждению себя во взаимоотношениях с женщинами, восприятие их как потенциально агрессивных, подавляющих, стремящихся к доминированию. (стр. 52)