4

Антонян Ю. М., Голубев В. П., Кудряков Ю. Н.

Изнасилования: причины и предупреждение: Пособие.— М.: ВНИИ МВД СССР, 1990.— 192 с.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Любое цивилизованное общество строго охраняет права и законные интересы своих граждан, их жизнь, здоровье, достоинство и неприкосновенность личности, сурово карая за наиболее опасные посягательства на них. Особо оберегаются честь и достоинство женщины, причем уровень ее защиты выступает показателем культуры общества. Женщина охраняется, конечно, не только с помощью уголовного закона, но и путем воспитания нравственных чувств, формирования культуры общения, полового воспитания и многими другими методами, которые следует рассматривать в качестве наиболее важных в борьбе с сексуальными преступлениями и особенно изнасилованиями.

В структуре преступности изнасилования занимают незначительный удельный вес, но даже относительно небольшое их количество вызывает тревогу общества в силу повышенной общественной опасности, необратимости последствий, глубоких физических, моральных и психологических травм. Закономерно, что изнасилования, особенно несовершеннолетних либо сопряженные с убийствами или нанесением тяжких телесных повреждений, с истязаниями и мучениями жертв, вызывают порой очень бурную реакцию общественности, суровое осуждение преступника.

Вот почему общество ждет более эффективной профилактики этих преступлений, острого реагирования со стороны правоохранительных органов на каждый такой факт, обязательного изобличения виновных и их наказания. Причем наказание должно быть таким, чтобы исключить возможность рецидива.

Однако правоохранительные органы, и в частности органы внутренних дел, еще не способны решать такие задачи в полной мере по следующим причинам.

1. Изнасилования, да и все половые преступления, в отечественной криминологии не подвергались серьезным монографическим исследованиям с широким комплексным привлечением достижений социологии, психиатрии и, в первую очередь, психологии. Учебники по криминологии, отдельные статьи и диссертации содержат, в основном, правовые и демографические характеристики виновных в изнасилованиях, отдельные фрагменты их поведения и описания внешних сопутствующих обстоятельств; эти же аспекты изучаются и среди потерпевших. Объяснения в них причин изнасилований, как правило, столь невнятны и неубедительны, (стр. 3) что невозможно понять, почему все-таки совершаются эти преступления. Основные причины такого положения связаны с доминированием социологических подходов, решений и методов в исследовании проблем, познание которых требует применения более тонких, а, главное, соответствующих преступлению подходов и методов.

Исследователи изучают не «живых» людей с их потребностями, страстями и влечениями, а «мертвые» страницы уголовных дел, с которых личность преступника как бы исчезает, как нечто второстепенное и недостойное серьезного внимания. В уголовных делах о причинах преступлений говорится вскользь, мимоходом, скороговоркой, если вообще говорится. При этом принимаются во внимание суждения и мнения следователя или суда, почерпнувших свои знания о причинах изнасилований из тех же учебников и статей. Очень часто безоговорочно принимаются на веру объяснения и мотивировки самих обвиняемых. И беда здесь не в том, что они могут намеренно искажать истину, а в том, что преступники чаще всего попросту сами не знают действительных причин собственного поведения. Психологические же методики, а нужны, прежде всего, именно они, используются крайне редко, поскольку большинство криминологов не имеют соответствующей подготовки.

2. Криминологические, криминалистические, уголовно-процессуальные и иные аспекты изнасилований теснейшим образом связаны с сексологией, но в нашей стране сексологические исследования проводятся в крайне ограниченных масштабах, более того, они продолжают находиться под неким негласным запретом и стыдливо обходятся. Сложившееся положение дает И. С. Кону все основания утверждать, что некоторые существенные элементы сексологии в нашей стране практически отсутствуют; вовсе нет исследований по психологии сексуальности, да и психология половых различий не привлекает к себе должного внимания; не проводятся систематические и достаточно массовые социологические опросы о сексуальном поведении, по которым в 20-х годах СССР занимал ведущее место в мире, а начались они в России еще в начале века. Лучше обстоит дело в биологии. Однако наши генетики, физиологи и эндокринологи изучают не столько сексуальное поведение, сколько общие закономерности половой дифференцировки и репродуктивной биологии, причем главным образом на животных¹.

Содержание немногочисленных научных трудов в области сексологии зачастую сводится к невежественной ругани в адрес 3. Фрейда и современных неофрейдистских школ. Эмпирическая база этих трудов удивительно мала или полностью отсутствует, и не случайно, что в них нет собственных объяснительных конструкций. Сексологические вопросы очень мало освещаются и в (стр. 4) популярной литературе, что отрицательно сказывается на половом воспитании, особенно молодого поколения. Вместе с тем в области изучения сексуального поведения советскими сексопатологами и психиатрами сделано немало (в первую очередь, Г. С. Васильченко и его сотрудниками), но это главным образом психиатрические работы, построенные на патологическом материале, полученном с помощью соответствующих методик и интерпретируемом с соответствующих позиций. Их недостаточность для криминологии не столько в том, что большинство виновных в совершении изнасилований психически здоровы. Даже если у них наличествуют психические нарушения (в пределах вменяемости), их преступное поведение не может быть объяснено только с психиатрических позиций. Необходимо психологическое изучение, поскольку любые внешние и внутренние, в том числе психопатологические факторы, порождающие поведение, действуют не напрямую, а только преломляясь через личность, тем самым обретая психологический статус. Можно сказать, что возможности использования достижений сексопатологии и психиатрии в криминологии и практике борьбы с преступностью достаточно широки.

В целом можно констатировать, что в советской криминологии еще не создана объяснительная концепция причин изнасилований, пусть даже дискуссионная. Отсюда нерешенность многих криминологических, криминалистических, экспертных, пенитенциарных и иных вопросов, почти полное отсутствие научно обоснованных предложений и рекомендаций по профилактике, раскрытию и рас следованию этих преступлений, исправлению и перевоспитанию виновных.

Уместно отметить, что половое поведение, пусть и преступное, как и сексуальная жизнь человека в целом, относятся к числу самых больших и загадочных тайн природы, общества и личности и, возможно, нигде больше столь сложно и тесно не переплетаются в человеке природные и социальные силы. Сексуальные эмоции, переживания и установки сугубо интимны, скрытны и глубоки, порой драматичны, имеют исключительное бытийное значение. Сексуальные отношения множеством невидимых нитей переплетаются с иными связями и ценностями, часто непонятны и необъяснимы для внешнего взгляда, их познанию существенно препятствуют тысячелетние ошибки и заблуждения, страх и предрассудки, предвзятые и неоднозначные оценки, суеверия, сложнейшая символика. Слишком часто в межполовых контактах и эмоциях видели источник и сущность человеческой порочности, а отношения к ним колебались от цинизма до пуританской стыдливости, замалчивания и даже полного отрицания.

Изнасилования, как разновидность полового поведения, точнее, как его несоциализированая форма, не могут быть объяснены только как правовые явления вне широкого контекста сексуальной жизни человека, разнообразных социально-психологических связей и механизмов. (стр. 5)

7

Настоящая работа не претендует на решение всех, даже основных, задач, возникающих в сфере познания природы и причин изнасилований. Мы ставили перед собой две задачи:

1) теоретическую — раскрыть внутренние причины изнасилований через их мотивацию, не игнорируя при этом и внешние способствующие факторы. Выбор именно мотивации закономерен, ибо в мотивах заключены побудительные силы поведения, его личностный смысл, т. е. то, ради чего совершаются данные преступные действия, в чем их субъективная выгода для индивида. Мы присоединяемся к распространенному в психологии взгляду: каковы мотивы, такова и личность;

2) практическую — на основе изучения субъективных причин изнасилований и сопутствующих им условий попытаться разработать прикладную теорию борьбы с этими опасными преступлениями, практические рекомендации и предложения (адресованные работникам милиции и исправительно-трудовых учреждений) по их профилактике, раскрытию и расследованию, исправлению и перевоспитанию осужденных. При этом криминологические и пенитенциарные вопросы будут рассмотрены в едином русле предупредительной деятельности органов внутренних дел. Иначе говоря, расследование изнасилований и наказание виновных в их совершении наряду с профилактикой будут освещены как неотъемлемые звенья названной деятельности. Сейчас не подлежит сомнению, что, например, исправление и перевоспитание осужденных должно быть направлено на недопущение новых преступлений с их стороны, т. е. на предупреждение рецидив ной преступности.

В отличие от уже осуществленных криминологических работ в области познания изнасилований, мы подходам к нему главным образом с психологических позиций, что предполагает применение адекватных методик: психологических тестов и клинических бесед наряду с изучением некоторых материалов уголовных дел и опросом практических работников органов внутренних дел. Такой подход не означает психологизации проблемы, поскольку изучение психологических явлений позволяет выйти на широкий социальный уровень, сделать социальные обобщения. Иначе, собственно, и не может быть, поскольку изнасилования, как и другие преступления, совершаются личностями, формирование, развитие и поведение которых немыслимо вне общественных и социальных ситуаций. В ходе исследования были затронуты также некоторые вопросы личности и поведения потерпевших (виктимологический аспект). По лучены данные, позволившие разработать типологию личности виновных в изнасилованиях («насильников») в зависимости от мотивов преступных действий. Мы исходили из того, что эти преступления порождались не каким-то единым для всех мотивом, а рядом отличающихся друг от друга мотивов. Их выявление позволило достаточно четко дифференцировать эту категорию преступников и тем самым дать возможность предметного подхода к ним в процессе предупредительной деятельности. (стр. 6)

Разумеется, в детерминации такого преступного поведения участвуют и иные психологические особенности, формирующие тип личности. Поэтому можно сказать, что определенный тип личности порождает определенное поведение, в данном случае насильственное сексуальное.

Чтобы выпукло показать специфику личности и насильственного сексуального поведения представителей отдельных типов преступников, истоки такого поведения, лежащие в особенностях жизненного пути индивида и определенные в мотивах, приведены развернутые примеры. В центре этих иллюстраций — личность, сведения о которой были добыты с помощью не только социологических, но и в первую очередь психологических методик. Последним посвящен специальный раздел, поскольку они могут быть рекомендованы не только научным сотрудникам, но и практикам для повседневной работы по изучению личности и поведения обвиняемых и осужденных за изнасилования. Сделано это и потому, что психологические методики применяются редко, однако их эффективность и практическая значимость высока. Интерес к ним, как показывает специальное изучение среди сотрудников ИТУ, в последние годы заметно возрос.

В настоящем пособии не рассматриваются уголовно-правовые проблемы изнасилований, поскольку они достаточно обстоятельно и квалифицированно исследованы в работах русских (П. И. Люблинского, С. В. Познышева, А. А. Жижиленко) и советских (Ю. А. Александрова, Б. А. Блиндера, А. П. Дьяченко, Г. Б. Елемисова, А. Н. Игнатова, П. П. Осипова, Я. М. Яковлева) юристов. Основное внимание сосредоточено на криминологических и психологических вопросах с тем, чтобы разработать практические меры по борьбе с таким опасным преступлением.

Работа написана по материалам планового научного исследования, осуществленного во ВНИИ МВД СССР. По его результатам были подготовлены и направлены в ИТУ методические рекомендации по осуществлению индивидуальной воспитательной работы с осужденными за изнасилования. Они в целом получили одобрение практических работников. Поэтому есть основания считать, что некоторые наши концепции и предложения уже апробированы (стр.7)

Глава I

ИЗУЧЕНИЕ ВОПРОСОВ ИЗНАСИЛОВАНИЯ В КРИМИНОЛОГИИ

§ 1. Общая характеристика изнасилований

Изнасилование — наиболее распространенное преступление в группе половых. Его удельный вес на протяжении довольно значительного времени практически остается неизменным: по данным выборочных исследований, в 60-х годах изнасилования составляли 90—95% всех половых преступлений². О том же свидетельствуют данные, полученные нами в 1988 году.

Уровень изнасилований в городах и сельской местности почти равен. Это говорит об одинаковой интенсивности действия в го роде и на селе всего комплекса явлений, обусловливающих совершение изнасилований. Но в городе острее стоит проблема влияния на совершение рассматриваемого преступления недостатков в характере совместного досугового времяпрепровождения мужской и женской частью населения: выше доля изнасилований лиц, знакомых преступникам. Очевидна проблема «сезонности» изнасилований: больше всего они совершаются в теплое время го да — с мая по сентябрь. Однако с увеличением количества индивидуальных квартир, благоустроенных общежитий, личных домов и дач происходит сглаживание различий в уровне совершения изнасилований в теплое и холодное время года, зато резче проступают сезонные различия по показателю места: в зимние месяцы возрастает их доля в квартирах³.

Характерным для большинства криминологических работ является повышенное внимание к демографическим признакам личности насильников, выделение среди них несовершеннолетних и молодых взрослых. В связи с этим обычно анализируются групповые изнасилования и формы проведения досуга преступниками и потерпевшими. Нередко к числу причин этих преступлений относят ненадлежащее расходование свободного времени, что не может не вызвать наших возражений. Ниже мы попытаемся показать, что причины изнасилований заключаются в совершенно иных явлениях, хотя упомянутый фактор, несомненно, может играть криминогенную роль. (стр.8)

Интересные данные о преступниках, совершающих изнасилования, приводятся в «Курсе советской криминологии». Здесь отмечается, что лица в возрасте до 21 года включительно составляют среди насильников примерно две трети. Наиболее высока преступная активность несовершеннолетних в возрасте 16—17-ти лет. На лиц же в возрасте 32-х лет и старше приходится менее одной десятой от общего числа выявленных насильников. Приведенные данные указывают на одну из основных проблем изучения изнасилований. Она состоит в установлении факторов, обусловливающих возрастные различия в общественно опасном социальном поведении мужчин. Эти особенности касаются не только криминальной активности, но и других показателей совершения изнасилований, например характера применяемого насилия, совершения их в группе или в одиночку, выбора жертвы и т. д.

Чем моложе преступники, тем чаще совершают изнасилования в группе. Редко встречаются устойчивые группы, специально сложившиеся для совершения рассматриваемых преступлений. Умы сел на совершение группового изнасилования вызревает, как правило, в ходе совместного проведения досуга знакомыми лицами. Если же группа устойчива, то она состоит большей частью из не совершеннолетних, объединившихся в процессе совершения раз личных по характеру преступлений и иных правонарушений. Доля групповых изнасилований среди всех изнасилований значительно превышает долю совершения группой лиц умышленных убийств или тяжких телесных повреждений⁴.

Изнасилования ранее судимыми лицами совершаются реже, чем ранее не судимыми. Рецидивисты чаще совершают убийства и наносят тяжкие телесные повреждения.

Во многих работах отмечается низкий образовательный и культурный уровень насильников, который, тем не менее, выше, чем среди тех, кто виновен в совершении убийств и нанесении тяжких телесных повреждений. Среди насильников отмечается также наличие отрицательных привычек поведения. Так, по выборочным данным, неоднократные нарушения общественного порядка и пьянство характерны для более чем двух третей данного контингента. Для нравственно-психологических свойств лиц, совершающих изнасилования, типичен эгоцентризм, при котором собственные желания и чувства рассматриваются как единственно значимые для выбора варианта поведения и подлежащие безусловному удовлетворению. Например, свойственно также неуважение к женщинам, примитивизм и цинизм во взглядах на половые отношения⁵.

В связи с этим не могут не привлечь внимание полученные нами при опросе осужденных за изнасилования следующие данные; 36% опрошенных указали, что при сходных обстоятельствах (стр. 9) они всегда применяли насилие по отношению к женщинам. Следовательно, такой образ действий становится для них стереотипом, отражая в то же время отношение к женщинам в целом.

В литературе выделяются следующие черты нравственно-психологической характеристики сексуальных преступников и в первую очередь насильников:

грубость, зачастую переходящая в жестокость, цинизм, отсутствие чувства стыда, неуважение к людям, эгоизм, потребительское отношение к окружающим;

крайний примитивизм во взглядах на взаимоотношения полов, сводящий их к физиологическому акту;

взгляд на женщину как на низшее существо, призванное служить мужчине орудием полового наслаждения;

разнузданность, не признающая никаких преград на пути к удовлетворению полового влечения;

моральная распущенность, которую некоторые из насильников, попавшие под влияние буржуазной пропаганды «сексуальной революции» и «сладкой жизни», даже расценивают как элемент «ультрасовременности»⁶.

Наши исследования подтверждают наличие некоторых из таких черт у насильников молодого возраста, хотя попадание под влияние буржуазной пропаганды нами не отмечено. Но не надо забывать, что подобные утверждения часто делались в те годы, когда собственные негативные явления, порожденные собственными, же причинами, привычно объяснялись такими факторами, как действие буржуазной идеологии и морали. При этом мало кто из отечественных исследователей выяснял, «работают» ли названные факторы в самих капиталистических странах, почему там совершаются изнасилования в условиях «сексуальной революции» и сравнительно большой свободы нравов.

Западногерманский криминолог Г. Кайзер приводит следующие данные о виновных в изнасилованиях. Среди них, как и вообще в «классической» преступности, больше представителей низшего социального слоя и низших групп среднего социального слоя, а также лиц с дефектами социализации. У преступников-насильников встречаются значительно чаще, чем у других половых преступников ненормальные семейные условия, нарушения поведения в детстве и направления в дом для трудновоспитуемых. Давая более осторожную формулировку, можно сказать, что органами социального контроля регистрируются, прибегая к помощи жертв, и подвергаются санкциям со стороны органов юстиции, прежде всего преступники с такими признаками. Для осужденных половых насильников характерны, по крайней мере, нарушенные семейные связи, трудности и неуспехи в школе и на работе, а также отклоняющиеся ценностные ориентации⁷. (стр. 10)

Интересные данные о личности и поведении виновных в изнасилованиях получены А. В. Астрашабовым. Он проанализировал данные их выборочного анкетного опроса, проведенного в 1983 году и повторенного им в 1988 году. Сравнение оказалось достаточно информативным.

Так, за этот период времени в полтора раза увеличилось число тех, кто совершил изнасилование недалеко от места жительства, и во столько же раз уменьшилось число тех, кто совершил его вдали от места своего проживания. Под районом здесь следует понимать не административно-территориальную единицу, а субъективную оценку физических границ своего поведения, действия внешнего социального контроля. Следствием этого является тот факт, что доля знакомых насильникам жертв составила 73%, в 1983 году она составляла 52%.

Число работавших до совершения преступления насильников увеличилось в два раза. Во столько же раз возросло количество тех, кому денег вполне хватало на ежедневные расходы и на то, чтобы «прилично» одеваться. Заметно больше стало лиц, часто менявших место работы в поисках большого заработка.

Для решения задач исправления и перевоспитания осужденных за изнасилования представляют интерес данные, полученные А. В. Астрашабовым об адаптации их к условиям мест лишения свободы. В 1988 году 24% осужденных ответили, что для адаптации им достаточно одного месяца, в 1983 году так думало 66% опрошенных, т. е. почти втрое больше. Отмеченные данные можно рассматривать как свидетельство роста затруднений в установлении межличностных связей, адаптации в среде преступников. В этом убеждает и тот факт, что хорошие взаимоотношения с осужденными, находящимися в исправительно-трудовой колонии, в 1988 году складывались только у каждого второго осужденного за изнасилование, а в 1983 году — у трех из четверых опрошенных. О невозможности установления хороших отношений заявили 4% респондентов, в 1983 году таких заявлений не было. Каждый третий опрошенный отметил отсутствие друзей, в 1983 году таких было весьма незначительное количество.

На наш взгляд, описываемое явление объясняется прежде все го тем, что сейчас в НТК больше тех, кто совершил преступления, представляющие значительную общественную опасность, а также рецидивистов и лиц, злостно нарушающих режим. Вызвано это изменениями в уголовной политике, тем, что в места лишения свободы направляются наиболее опасные преступники.

Анкетный опрос, осуществленный А. В. Астрашабовым, пока зал, что 34% осужденных считают неофициальные нормы и правила, бытующие в среде осужденных, полезными и обязательными для себя. По сравнению с 1983 годом подобное мнение увеличилось в пять раз. Одновременно отмечено уменьшение на 19% числа лиц, считающих указанные нормы и правила бесполезными и необязательными для себя. Однако это не означает, что они их (стр. 11) полностью отвергают. Просто для этой части осужденных (34%) характерно поступать в зависимости от складывающейся ситуации.

Полученные данные позволяют сделать вывод: затруднения в сфере межличностных отношений компенсируются большей приверженностью к нормам и правилам среды осужденных, что обеспечивает защищенность от нее.

Указанное обстоятельство в значительной мере обусловлено тем, что неофициальные нормы и правила поведения среды преступников, хотя и не привычны (большая часть насильников впервые отбывает наказание в ИТУ), но легко исполнимы для осужденных за изнасилования. За сравниваемый период число лиц, придерживающихся подобной точки зрения, возросло на 11%. В то же время число тех, для кого названные нормы и правила трудноисполнимы, стало меньше почти в 2 раза.

Для осуществления воспитательной работы в процессе следствия, суда и исполнения наказания важное значение имеет поведение подозреваемых (обвиняемых, подсудимых, осужденных), их отношение к собственным преступным действиям, какую позицию занимают они в ходе расследования. Некоторые данные по этому вопросу приводит С. В. Виноградов.

В начале предварительного следствия полностью признавали свою вину и подробно рассказывали о содеянном обвиняемые лишь по 59% уголовных дел. Все разнообразие защитительных позиций, занимаемых обвиняемыми, можно разделить на семь групп: 1) большая группа обвиняемых (их 45% дел) утверждали, что половой акт был добровольным; 2) по 20% дел обвиняемые, отрицая совершение полового акта, пытались объяснить повреждения, имевшиеся на потерпевшей и ее одежде; 3) по 14% дел допрашиваемые, признавая встречу с потерпевшей во время, близкое к моменту преступления, отрицали совершение в отношении ее каких-либо сексуально окрашенных действий; 4) по 7% дел обвиняемые соглашались с тем, что предлагали потерпевшим совершить половой акт, «приставали» к ним, но потом отказались от этого намерения; 5) по 5% дел обвиняемые признавали, что были на месте происшествия, но утверждали, что не общались с потерпевшими; 6) по 7% дел обвиняемые выдвигали алиби; 7) по 2% дел обвиняемые вообще не вступали в контакт со следователями либо отказывались давать показания по существу дела.

Специальное изучение показало, что на момент отбывания наказания около 60% осужденных за изнасилования не признавали себя виновными. Особенно это характерно для тех мужчин зрелого возраста, которые изнасиловали несовершеннолетних, почти для всех случаев изнасилования малолетних девочек, дочерей и женщин преклонного возраста. На наш взгляд, подобное отношение к содеянному обусловлено не только боязнью резко отрицательных оценок других осужденных, весьма возможных унижений, «отвергания» с их стороны, но и с потребностью насильника (стр. 12) выглядеть в собственных глазах лучше, чем он есть на самом деле. Такая самооценка постепенно, а они обычно отбывают длительные сроки наказания, становится устойчивым образованием, прочно закрепляется в психике, выполняя субъективно-защитные функции. Данное образование тем стабильнее, чем раньше оно сформировалось, например, в начале предварительного расследования.

У многих насильников, как свидетельствуют беседы с ними, появляется почти искренняя уверенность в том, что, в сущности, они ни в чем не виноваты или их вина не велика. Всю вину они переносят на внешние обстоятельства и на самих потерпевших. Именно поведение последних выступает в рассказах многих осужденных за изнасилования основной причиной их преступных действий. Если бы жертвы вели себя иначе, как вытекает из их слов, то ничего бы не произошло. При этом виновность потерпевших усматривается и тогда, когда объектом сексуального посягательства были девочки 10—14-ти лет.

Разумеется, такое отношение к собственному преступному поведению существенно затрудняет исправление и перевоспитание подобных лиц, повышает вероятность повторения насильственных сексуальных действий.

Криминологи часто и обоснованно обращают внимание на то, что среди насильников заметна доля тех, кто имеет психические расстройства (в рамках вменяемости). Как правило, этим расстройствам дается адекватная криминологическая оценка. На практике очень часто изнасилования, в первую очередь в особенно извращенной, жестокой, наиболее циничной форме, а также сексуальные покушения на малолетних и женщин преклонного возраста пытаются объяснить именно наличием психических аномалий (нередко это звучит так: «Изнасиловал потому, что психопат»).

Такие выводы представляются принципиально неверными. Прежде всего, отметим, что наличие психических отклонений — лишь медицинский диагноз, сам по себе не объясняющий поведение полностью, поскольку не содержит указания на его мотивацию. Следовательно, необходимо психологическое объяснение, психологический анализ субъективных причин поступков с обязательным учетом нарушенной психики. Известно, что множество людей с такой психикой не совершает никаких противоправных действий, и уже одно это свидетельствует о нефатальном характере психических аномалий.

Тем не менее, для совершенствования работы по предупреждению изнасилований, для правильного распределения сил и средств, применения адекватных мер воздействия нужно знать, какова среди насильников доля лиц с психическими аномалиями, каков их характер. По полученным нами выборочным данным, 61,0% виновных в изнасилованиях - психически здоровы. Среди остальных основную массу составляют: психопаты— 15,8%; хронические (стр. 13) алкоголики — 9,0%, олигофрены — 6,8%, лица с остаточными явлениями травм черепа — 2,8%. Обращает на себя внимание тот факт, что олигофренов среди насильников вдвое больше, чем среди убийц, воров, грабителей и разбойников. Если всех олигофренов, обнаруженных нами среди преступников, принять за 100%, то их распределение будет таково: среди осужденных за умышленные убийства — 6,3%; нанесение тяжких телесных повреждений— 6,3%; изнасилований — 25,0%; разбой или грабежи — 14,6%; кражи—18,8%; хулиганство —20,8%; по совокупности из числа названных с другими преступлениями — 8,2%.

Высокий удельный вес олигофренов среди насильников объясняется тем, что интеллектуальные расстройства мешают им устанавливать контакты с женщинами, в том числе в целях сексуального сближения. Дефекты речи, ограниченный запас слов и их неправильное употребление и произношение, замедленность движений, угловатость, однообразие и бедность мимики и пантомимики, «тупое» маскообразное лицо, нарушения строения черепа, наружного уха и т. д. в сочетании с неприятностью и неряшливостью — все это с детских лет затрудняет олигофренам взаимоотношения с людьми, вызывает в них озлобление и замкнутость. В целом изнасилования имеют существенную криминологическую специфику, несмотря на ряд общих моментов, объединяющих их с другими насильственными преступлениями, в первую очередь такими, как убийства и нанесение тяжких телесных повреждений. Относится это и к самим насильникам. Поэтому следует признать обоснованным мнение о том, что «хотя убийство и изнасилование объединены одним специальным объектом, поскольку направлены против личности, и хотя оба эти преступления носят, безусловно, насильственный характер, однако лица, их совершающие, во многом и существенно различаются между собой»⁸.

Как представляется, такие различия могут быть обнаружены скорее не в социально-демографических характеристиках насильников и, например, убийц. Если здесь различия и имеются, то они вряд ли столь существенны для объяснения преступного поведения. Очевидно, важнее найти отличительные признаки в причинах этих преступлений, способствующим им условиях, мотивации. Гораздо сложнее установить выделяющиеся черты в действиях и личности тех, кто совершил убийства или нанес тяжкие телесные повреждения, и тех, кто совершил изнасилование, а затем убил потерпевшую или нанес ей тяжкие телесные повреждения. Очень возможно, что подобные черты вообще не существуют.

В рассматриваемом аспекте привлекают внимание данные, полученные С. Б. Алимовым. Так, если в возрасте от 18-ти до 21 года было свыше 40% насильников, то среди преступников другой группы (убийцы, лица, причинившие тяжкие телесные повреждения) их доля не превышала 14%. Среди насильников доля лиц с (стр. 14) образованием 7 классов и ниже в 4 раза меньше, чем среди осужденных по ст. 102, 103 и 108 УК РСФСР. Среди первых холостые лица встречаются примерно в 1,7 раза чаще, чем среди вторых у насильников в 7, 8 раз выше доля лиц, совершивших преступления в соучастии. Вместе с тем среди убийц и причинивших тяжкие телесные повреждения чаще встречаются лица, которые проживали в более неблагоприятных социальных условиях, хуже характеризовались по месту работы и месту жительства, ранее были судимы, не работали без уважительных причин, хронические алкоголики!

По сравнению с другими тяжкими преступлениями против личности изнасилования обладают высоким уровнем латентности. Это объясняется в первую очередь тем, что потерпевшие подчас сами не желают сообщать о происшедшем, чтобы избежать огласки. В меньшей степени латентность изнасилований формируется в связи со злоупотреблениями со стороны правоохранительных органов, прежде всего милиции, которая иногда укрывает эти преступления от учета.

Исследование латентности изнасилований, проведенное Г. М. Резником, показало, что чаще всего о совершенном на них сексуальном посягательстве (по понятным причинам) не сообща ют замужние женщины. Чаще заявляют о подобных преступлениях лица, которые были не только изнасилованы, но которым к тому же были нанесены телесные повреждения или (и) у них было похищено имущество. Г. М. Резник делает вывод, что учтенные изнасилования соотносятся с изнасилованиями латентными как 1:2,6.

Можно выделить следующие наиболее типичные группы изнасилований по их внешним, объективным признакам.

1. Внезапные нападения на женщин, в том числе на малолетних девочек и несовершеннолетних, лиц преклонного возраста, а также случаи, когда потерпевшие находятся с мужчинами. Жертвами могут быть и те, которых и раньше знали насильники.

2. Изнасилования, связанные с совместным свободным время препровождением в малых группах. Это наиболее характерно для несовершеннолетних и молодых взрослых преступников, часто принимая форму группового изнасилования.

3. Изнасилования, совершаемые в результате контактов (обычно досуговых) между мужчиной и женщиной, причем знакомство их часто бывает коротким по времени.

4. Изнасилования женщин, находящихся в родственных и семейных связях с преступниками, а также являющихся соседями или товарищами по работе.

5. Иные случаи изнасилований.

Ненадлежащее поведение потерпевшей может наблюдаться во всех выделенных группах, но чаще всего во второй и третьей. Неосторожное, неосмотрительное поведение может встречаться и в рамках первой группы, когда, например, будущие потерпевшие (стр. 15) оказываются в безлюдных местах в вечернее или ночное время, хотя это не вызывается необходимостью.

Очень интересную классификацию изнасилований, основанную на четырех признаках, предлагает С. В. Виноградов.

1. Завершенность преступного посягательства. Все ситуации во время совершения преступления по этому признаку можно раз делить на две группы: а) насильник совершил половой акт (78% изученных дел); б) имело место лишь покушение на изнасилование (22%).

2. Характер криминальной ситуации:

а) преступление сопровождается интенсивным применением физического насилия и (или) активным сопротивлением потерпевшей (72%);

б) потерпевшая не оказывала преступнику активного сопротивления потому, что была подавлена его психическим насилием. Побои не применялись (21%);

в) потерпевшая не оказывала сопротивления, так как находилась в беспомощном состоянии (7%).

3. Характер предкриминальной ситуации:

а) «внезапные» изнасилования, т. е. нападение преступника происходит неожиданно для потерпевшей; иногда даже без предварительного речевого кон такта между ними (44%);

б) «подготовленные», «бытовые» изнасилования: преступлению предшествовало длительное общение обвиняемого с потерпевшей, в том числе ее соблазнение (5%).

3. Характер докриминальной ситуации:

а) насильник и потерпевшая до происшествия никогда друг друга не видели (42%) или познакомились в день правонарушения, а также накануне (19%);

б) они знали друг друга до изнасилования (39%).

Предлагаемые классификации, которые отнюдь не исключают друг друга, имеют немаловажное практическое значение для органов внутренних дел, особенно в плане организации предупреди тельной работы, расстановки сил и средств, прикрытия наиболее уязвимых мест и т. д. Вместе с тем обращает на себя внимание, что в большинстве классификационных групп заметную роль играет потерпевшая, ее личность, поведение.