12. Отражение социальных ценностей в конституциях

Одними из основных правовых форм закрепления социальных гарантий, является закрепление понятия «социальное государство» в конституциях стран.

В конституционном законодательстве понятие «социальное государство» впервые появилось в конституциях ряда западноевропейских стран (Италии, ФРГ, Франции и др.) послевоенного периода. Это было связано с серьезным усилением в этот период роли государства в решении социально-экономических проблем. Сегодня о социальном государстве речь идет в конституциях многих не только западноевропейских, но и восточноевропейских (включая Россию), ряда азиатских (например, Турция), латиноамериканских и других стран. Нам важно рассмотреть социальное государство как целое, его наиболее типичные черты и проявления в организации, политике и практической деятельности.

В целом ряде конституций (например, в ст.1 Конституции Испании, ст.20 Основного закона ФРГ, ст. 1 Конституции Франции, ст. 1 конституций Украины, Белоруссии, Казахстана, Армении и др.) государство прямо провозглашается социальным, а затем уже содержание этого положения раскрывается в тексте многих более конкретных их статей. Но значительно чаще (даже без такого общего провозглашения) само содержание конституции красноречиво свидетельствует о социальном характере государства.

Наглядным примером в последнем случае может служить Конституция Португалии, в которой ставится цель построения «свободного, справедливого и солидарного общества» (ст.1). Среди основных задач государства закрепляется гарантия основных прав и свобод, способствование повышению благосостояния и качества жизни народа и реальному равенству между португальцами, а также осуществлению экономических, социальных и культурных прав посредством преобразования и модернизации экономических и социальных систем, защита и повышение ценности культурного наследия португальского народа, охрана природы и окружающей среды, сохранение природных ресурсов и обеспечение правильного распоряжения территорией и др. (ст. 9). И многие другие статьи данной Конституции, особенно посвященные основным правам и свободам человека, социально-экономической организации общества и социальной политике государства, убедительно свидетельствуют о несомненно социальном характере португальского государства.

То же можно сказать и о шведском конституционном законе «Форма правления», где напрямую не говорится о социальном государстве, но указывается, что различное личное, экономическое и культурное благосостояние частных лиц должно быть основной идеей деятельности государства, которое обязано обеспечить всем право на труд, жилище и образование, а также содействовать социальному обеспечению, безопасности и хорошим условиям жизни (§ 2). В этом и других конституционных актах страны также закрепляются широкие права и свободы человека и гражданина и обязанности государства, в том числе и в социальной области.

В Конституции Ирландии при определении основных принципов социальной политики, в сущности, раскрывается содержание понятия «социального государства» (ст.45). Это — государство, содействующее благосостоянию всего народа, защищающее и обеспечивающее по воз­можности социальный порядок, в котором справедливость и благотворительность должны вдохновлять все институты государственной жизни.

В частности, политика в таком государстве должна быть направлена на обеспечение того, чтобы:

а) граждане могли посредством своих занятий найти средства для разумного обеспечения своих домашних потребностей (при этом мужчины и женщины в равной степени имеют право на соответствующие средства существования);

б) собственность и управление материальными ресурсами общества могли бы быть распределены между частными лицами и различными классами для лучшего содействия общему благу;

в) свободной конкуренции не было позволено развиваться так, чтобы был нанесен общий вред в результате концентрации собственности и управления основными потребностями немногими индивидами;

г) распоряжение кредитом имело бы постоянной и преобладающей целью благосостояние народа в целом;

д) на определенной территории можно было обеспечить экономическое благосостояние такого возможно большого числа семей, которое при данных обстоятельствах представляется возможным.

Далее речь идет о том, что государство должно: покровительствовать и при необходимости поддерживать частную инициативу; прилагать усилия, чтобы частное предпринимательство своими действиями обеспечивало разумную эффективность производства и распределения товаров и защищало население от несправедливой эксплуатации; охранять экономические интересы слабых слоев общества, а при необходимости участвовать в поддержке слабых, вдовых, сирот и пожилых; прилагать усилия, чтобы силами и здоровьем работников не злоупотребляли и чтобы граждане не имели нужды из-за экономической необходимости заниматься тем, что не подходит для их пола, возраста и силы.

В отличие от прошлого, современное социальное государство обычно берет на себя обязанность обеспечения не отдельных, сравнительно частных социально-экономических прав и свобод, а их более или менее широкой и целостной системы, а также их реального гарантирования. Сюда относится то или иное конституционно-правовое регулирование отношений между трудом и капиталом, социальных функций частной собственности, свободы экономической деятельности, повышения жизненного уровня населения, борьбы с безработицей, охраны семьи, материнства и детства, развития образования, здравоохранения, социального обеспечения, экологической безопасности и др. Решение этих задач достигается на основе социальной ориентации всей многосторонней деятельности государства, а не только благодаря его собственно социальной политике, в том числе и особенно путем социальной ориентации в развитии рыночной экономики.

В действительно, а не номинально социальном государстве человек вправе требовать от него обеспечения соответствующего прожиточного минимума, а такое государство возлагает на себя обязанность обеспечения ему нормальных условий существования, включая предоставление серьезных льгот при пользовании жильем, коммунальными услугами, системами трудоустройства, здравоохранения, образования, социального обеспечения и др. Такое государство и в условиях рыночной экономики обычно проводит цикл мер, частично ограничивающих в данной области свободу экономической деятельности (например, регулирование цен, налогов, страхования и т.д.)

Нет сомнения, что реализация концепции социального государства позволила серьезно ослабить в последние десятилетия социальную напряженность в западных странах, резко снизить влияние левацкого радикализма на основе расширения среднего класса, сближения уровня и условий жизни низшего класса со средним, сужения круга нищих и т.д. Наиболее наглядно это проявилось в резком спаде забастовок в них.

В некоторых конституциях демократических стран (Италии, Испании, Бразилии, Португалии и др.) говорится о социальном равенстве или о «реальном равенстве между португальцами» (ст. 9 Конституции Португалии). Речь идет не о равноправии как о правовом равенстве, т.е. равенстве всех перед законом и судом, которое признается в любой демократической стране, а о более широком, социальном равенстве.

Вместе с тем эти положения нельзя понимать так, что социальное государство ставит перед собой утопическую задачу достижения полного социального равенства, о которой речь идет в марксизме-ленинизме. Из контекста соответствующих конституционных норм совершенно ясно следует, что одной из задач социального государства является содействие сглаживанию имеющегося социального неравенства, преодолению его крайних форм (в том числе путем расширения круга мелких и средних собственников), поскольку такое неравенство служит препятствием на пути реализации прав и свобод личности.

Так, в ст. 3 Конституции Италии перед государством ставится задача «устранять препятствия экономического и социального порядка, которые, фактически ограничивая свободу и равенство граждан, мешают полному развитию человеческой личности и эффективному участию всех трудящихся в политической, экономической и социальной организации страны». Конституция Испании провозглашает равенство, наряду со справедливостью и политическим плюрализмом, одной из трех высших ценностей своего правопорядка (ст. 1), а в ст. 9 обязывает государственную власть «создать эффективные условия, при которых свобода и равенство людей и образованных ими групп становятся реальными, помогают преодолеть препятствия и оказать содействие участию всех граждан в политической, экономической, культурной и социальной жизни». В ст. 9 Конституции Португалии говориться, что одной из основных задач государства является способствование повышению благосостояния и качества жизни народа и реальному равенству между португальцами.

К конституционным и фактическим индикаторам (показателям, признакам) социального государства относятся:

Первый - положение о социальной функции частной собственности. Впервые оно было озвучено в Веймарской конституции 1919 г. и Основном законе ФРГ 1949 г.

В Конституции РФ положений о социальной функции частной собственности нет, в ст. 35 не говорится прямо о возможности национализации определенных отраслей экономики (это результат взглядов, которые господствовали в обществе в начале 90-х гг., на Конституционном совещании 1993 г. иногда предлагалось даже включить в проект Конституции формулировку о «священной и неприкосновенной частной собственности»), но в принципе социальная функция частной собственности в России не отрицается.

Второй индикатор – конституционное закрепление социально-экономических прав человека и гражданина - на труд, отдых, образование, здравоохранение, государственные пенсии и др. (в ранних конституциях говорилось лишь о личных и политических правах). Теперь в соответствии с Международными пактами о правах человека 1966 г. социально-экономические права закреплены в большинстве конституций стран мира, хотя и в разном объеме их осуществления.

Третий индикатор - социальное партнерство (иногда говорится о социальной солидарности). Такая формулировка есть, например, в Конституции Египта. Социальное партнерство распространяют на отношения труда и капитала, работников и работодателей. В Конституции России нет такого положения, но оно содержится в ст.27 Трудового кодекса 2001 г.

Четвертый индикатор - социально-экономическое равноправие и одновременно выравнивание фактического уровня жизни индивидов и социальных, национальных, иных общностей, вносящих свой вклад в прогрессивное развитие общества. В настоящее время речь может идти о социально-экономическом равноправии, как об элементе правового аспекта социального государства. Оно заключается в первую очередь в том, чтобы предоставлять равные социально-экономические возможности индивидам и общностям в соответствии с положением в обществе. Это могут быть не совсем одинаковые возможности для иностранцев и граждан (для иностранцев, например, закрыты некоторые виды трудовой деятельности, в частности государственная служба), неодинаковые возможности существуют, например, у малочисленных коренных народов и крупных национальных общностей (для первых во многих государствах предоставляются в некоторых сферах отношений и деятельности определенные преимущества, есть соответствующее законодательство и в России), но в каждой группе лиц и общностей такие возможности должны быть одинаковыми.

Население субъекта РФ - это общность, определенный территориальный публичный коллектив, но фактическое положение таких общностей неодинаково. Разрыв между максимальным и минимальным душевым денежным доходом в субъектах РФ достигает 10,9 раза (по другим данным, - 8,4 раза, что тоже много). Безработные, стоимость минимального набора продуктов на Чукотке втрое превышает общероссийский уровень. Для сравнения соседняя с Чукоткой Аляска занимает первое мест по уровню жизни в США.

Поэтому, признавая неодинаковость людей и их общностей, важно учесть, что главный смысл социального государства в этом отношении состоит в его деятельности по «подъему» отстающих до уровня передовых, а не только в создании равных возможностей.

Пятый индикатор - социальная справедливость. В Конcтитуции РФ о принципе социальной справедливости не упоминается, но он назван в российских законах об общественных объединениях, о политических партиях. Данный принцип включает много составляющих, причем они неодинаковы в различных правовых системах.

Показателями социальной справедливости являются:

- установление законом минимального размера оплаты труда (МРОТ). Он может быть почасовым или помесячным, в ином виде.

- набор минимума товаров и услуг, необходимых для жизни человека («потребительская корзина», прожиточный минимум). Он должен быть обеспечен человеку государством (отсутствие такого минимума по независящим от лица причинам дает право на субсидию или пособие от государства. Размер «корзины» для разных категорий лиц - инвалидов, пенсионеров, детей, работающих и т.д. несколько неодинаков, но есть и средние числовые данные). «Корзина» рассчитывается государственными органами в натуральном виде, этот перечень утверждается законом, а затем фиксируется в денежной форме (в России - правительством и публикуется им) с периодической индексацией. В наиболее благополучных странах (например, в Швеции) стоимость потребительской корзины составляет приблизительно 1000 долл. Набор перечня товаров и услуг время от времени пересматривается (в России через 5 лет), в России он довольно беден.

Социальная справедливость тесно связана с решением вопросов социальной инфраструктуры - образования, медицинского обслуживания, жилья, пенсий, доступа к достижениям культуры, регулированием вопросов труда (продолжительность рабочего времени, отпуска и др.), пособиями по безработице.

Шестой индикатор – создание социально ориентированной экономики. Социальная ориентация экономики предполагает государственное прогнозирование и планирование. Такие нормы есть в конституциях (Индия, Испания, Италия, Португалия и др., в Конституции РФ таких положений в отчетливом виде нет).

Седьмой индикатор - социальное государство должно выступать социально-политическим арбитром в обществе.

Как и всякое государство, оно прежде всего выражает и защищает интересы экономически, политически и идеологически доминирующих слоев общества. Там, где таким слоем является «средний» класс, оно выражает прежде всего его интересы, то есть фактически совпадающие интересы большинства населения при определенной защите интересов и прав меньшинства, которое не прибегает к насильственным действиям (в такой политике государства имеют место колебания и отступления). В России «средний» класс еще не стал достаточно влиятельной силой (его численность оценивается социологами в пределах 15-20% населения в отличие от развитых стран, где это число равно приблизительно 60-80%), а социально-арбитражная роль государства не получила полного развития. Подлинное социальное государство, осуществляющее социально-политический арбитраж в обществе, не может не быть демократическим и правовым.

Восьмой индикатор – социальные обязанности и социальная ответственность. В России под социальной ответственностью подразумевается моральная обязанность бизнеса помогать низкооплачиваемым и обездоленным, способствовать экономическому и культурному развитию страны, ее различных регионов, создавать благоприятные условия для работников и т.д. Однако социальные обязанности и ответственность могут и должны распространяться на все стороны, участвующие в общественных отношениях. Забастовка, парализующая всю жизнь страны, может причинить несопоставимо большой ущерб обществу, поэтому закон запрещает всеобщие забастовки и требует обеспечения минимума работ на производствах с непрерывным циклом, запрещает забастовки не только государственным служащим, но и работникам, занятым, например, в сфере водоснабжения или электроснабжения. Закон предусматривает обязательные процедуры при организации забастовки. Все это - элементы социальной ответственности перед обществом, установленные законами государства.

Девятый индикатор - это высоко технологичное государство и инновационное государство. Влияние, «власть» профессионалов (технических и иных специалистов) связана с тем, что государству, его органам в результате возросшей регуляционной активности приходится решать такие технические, социальные и иные задачи, с которыми не сталкивались государства прежних эпох. Технологичность государственного управления растет, хотя последнее слово при принятии решений остается и должно оставаться за парламентами и правительствами.