Экзамен зачет учебный год 2023 / Малютин_ЛЕКЦИИ_Конституционное правосудие_2022
.pdfпротиворечит К РФ. Что говорил КС: по сути в письменном производстве можно рассматривать такие нормоконтрольные дела, для которых не нужно формулировать радикально новую правовую позицию. Те дела, которые были предопределены правовыми позициями, высказанными ранее. Суд может саккумулировать существующие правовые позиции, решить дело в рамках настоящего обращения. К основаниям для проверки относилась необходимость подтверждения неконституционности нормы постановлением КС. Это та часть оснований, которая была проблемной для этой формы. Такая ситуация случилась на практике: в 2012 году, постановление по делу Инамова, их даже 2. КС сформулировал постановление по этому делу, после этого это постановление оказалось невыполненным судебными органами. Инамов повторно обратился в КС, обозначив проблему, что есть в отношении него правовая позиция высказанная в постановлении КС, есть правоприменительная практика, которая по какой-то причине игнорирует эти решения КС, и КС вынужден был повторно сформулировать постановление, в рамках которого КС отметил, что не допускается такой ситуации при которой КС вынужден повторно констатировать неконституционность норм, которые ранее были им признаны неконституционными. Почему проблема то возникла? Фактически законодатель подписался под тем, что суды действительно могут не исполнять решение КС. В случае, если это исполнение станет проблемой, тогда заявитель может снова обратиться в КС, если его это беспокоит, и попытаться повторно получить постановление КС по одному и тому же вопросу. Конечно, КС не мог допустить такой ситуации, поскольку это ставило под сомнение принцип res judicata (окончательность судебного решения), во-вторых, в принципе авторитет КС. В этой части формулировка ст. 47.1 была скорректирована в 2015 году. Наряду с этими изменениями произошло вот еще что: во-первых, законодатель добавил в условие применения письменного производства, помимо нормоконтроля, проверку исполнимости решений ЕСПЧ. Было предусмотрено, что это полномочие может рассматриваться без проведения слушаний.
И здесь у юристов возник серьёзный вопрос: но если мы предлагаем, что задача публичных слушаний заключается в том, чтобы наиболее проблемные, значимые и резонансные дела рассматривать так, чтобы общественность о них знала и имела доступ к самой процедуре обсуждения этих постановлений, к анализу позиций, которые стороны высказывают и т.д., - то почему тогда исполнимость решений ЕСПЧ, которая сама по себе в своём полномочии уже имеет значимую повестку и в общем то является достаточно проблемной, - почему в этой ситуации законодатель пошёл на то, чтобы применить к такого рода полномочиям письменное производство? К сожалению, ответа однозначного на этот вопрос нет. Технически такая опция имеется и в законе закреплена. Справедливости ради: оба случая, когда КС реализовывал данное полномочие - проверка исполнимости постановления “Анчугов, Гладков против РФ” и “Юкос против РФ”-2 - оба этих постановления были проверены в публичных слушаниях. Данная ситуация не была применена ни к одной из реальных процедур разрешения дел, связанных с исполнимостью решений КС.
Следующее изменение, которое произошло в 2015 году в контексте письменного производства, - это изменение,
связанное с исключением ограничения по предмету проверки в абстрактном нормоконтроле. Если помните, мы смотрели, что в 2010 году, когда включали письменное производство, то закон содержал довольно строгие требования к ситуации, когда абстрактный нормоконтроль может осуществляться в письменном производстве. И здесь логика тоже понятна: абстрактный нормоконтроль сам по себе имеет большее общественное значение, чем конкретный. Напр., президент без привязки к конкретному делу запрашивает КС о возможности конституционного применения той или иной нормы, которая показалась ему сомнительной с точки зрения соответствия основному закону. Однако сейчас все ограничения по предмету проверки были сняты, по сути любой вопрос в рамках абстрактного нормоконтроля может быть проверен в порядке письменного производства, что тоже вызывает некоторые вопросы: не очень понятно, для чего это сделано. Сторонники теории заговора размышляют о том, что такое хотят скрыть органы публичной власти, когда предполагают, что обратиться в КС нужно так, чтобы заявители даже не узнали об этом, а увидели в конечном итоге только постановление. Хотя технически сама по себе нормоконтрольная деятельность КС не такая страшная с точки зрения письменного производства, потому что КС за 30 лет работы уже навырабатывал кучу работ и правовых позиций, которые сегодня во многом могут при правильной их комбинации быть использованы для решения каких-то сложных дел. Поэтому очевидно, что таких сверхъестественных и экстраординарных ситуаций, при которых суду надо выдумать нечто новое, становится достаточно мало. Это демонстрирует стабилизацию правовой системы, по этой причине, может, и не так страшен перевод абстрактного нормоконтроля полностью в русло письменного производства.
Мы уже сказали, что скорректированы основания для проверки. Прежде всего, исключена опция, связанная с необходимостью подтверждения неконституционности постановлением КС. Потому что суд не может фактически 33 раза об одном и том же говорит в постановлении, т.к. это снижает эффективность судебного решения и в принципе подрывает статус и действие принципа res judicata в отношении судебных решений, выносимых КС.
И ещё одно важное изменение, которое произошло в 2015 году, - скорректировано основание перехода в устное производство. Понятно, что коль скоро расширены условия применения письменного производства, то законодатель предусмотрел возможность ходатайства заявителя в случае, если речь идёт о конкретном производстве, а суд принимает решение это дело в письменном производстве, но вы как заявитель понимаете, что письменное судопроизводство для вас неудобно, потому что вы считаете, что это достаточно серьёзная проблема, что письменное производство может снизить эффективность защиты ваших прав. Вы пишете соответствующее ходатайство в КС, и КС на основании этого ходатайства может перейти из письменного производства в устное, провести публичные слушания и дальнейшим образом спокойненько ваше дело разрешить. То есть был предусмотрен серьёзный системный механизм, допускающий переход из письменного производства в устное.
Что случилось в 2020 году, после реформы. Во-первых, у законодателя была чудная логика, это специфика нашего законодателя, когда различные решения законодателя принимаются на коленке, причём решения масштабные. По сути, после реформы закона 2020 года все новые полномочия, которые были добавлены в закон, практически все они оказались в числе допустимых с точки зрения применения письменного производства. Фактически ко всем новым полномочиям, которые были добавлены в закон, добавлена была возможность разрешения этих вопросов в порядке письменного производства. Та проблема, которую я обозначил в самом начале (о письменном производстве), он здесь остаётся действительным, потому что не очень понятно, для чего. Особенно, когда речь идёт о международных полномочиях, связанных с возможностью исполнимости решений межгосударственных органов в рамках национального правопорядка. Не очень понятно, в чём здесь необходимая скрытность. С другой стороны, не понятна ситуация, когда речь идёт о вопросах, выносимых на референдум. По сути, это вопрос общенационального значения сам по себе. Федеральный референдум должен быть, в случае если КС признает всё нормальным, проведён в масштабах всей страны. Зачем для этого делать тайну за семью печатями и в письменном производстве принимать решение. С другой стороны, ответ здесь может быть простой: письменное производство более быстрое, и по этой причине КС ссылается на то, что побыстрее решу, чтобы побыстрее запустить процедуру референдума. Здесь остаётся только гадать. Эта проблема никуда не делась.
Второй интересный сюжет связан с требованием перевода из письменного в устное (на слайде: скорректировано основание перехода в устное производство), а в 2020 году они снова оказались скорректированы (эти основания). И скорректированы не самым понятным образом. Прежде всего из закона исключена такая возможность. Если раньше было написано, что заявитель имеет право обратиться в КС с ходатайством в случае необходимости обеспечить право заявителя, и в этом смысле он просил провести заседания публичное (устное), то сейчас это основание исключено из закона. По сути, не очень понятно. Но, зная наш тренд (законодателя), видимо, заявителю сейчас нельзя будет ссылаться на необходимость обеспечения своих прав и т.д.
Хотя (напишите себе) был добавлен в закон специальный оборот: “отсутствует явная необходимость в устном представлении позиции заявителя и другой стороны при её наличии“. Мы видим, что доказательное бремя сместилось с заявителя, который изначально должен был доказать необходимость обеспечения своих прав в устном производстве, на КС, который должен доказать, что есть явная необходимость. Вернее, усиливается требование доказательства: мы должны доказать, что... Так, ещё раз. Смещается доказательный акцент: изначально заявитель должен доказывать, что у него есть необходимость защитить свои права для устного производства, а с другой стороны КС теперь при выборе письменного производства должен доказать, что такая явная необходимость отсутствует. При этом технически КС и Закон о КС не исключают ситуацию, при которой заявитель может обратиться с соответствующим ходатайством в КС. Потому что это общее правило правосудия, судопроизводства, в рамках которых заявитель имеет право с любым ходатайством в суд обращаться и просить любое требование предъявлять суду, которое проистекает из закона. Суд будет обязан это ходатайство рассмотреть, разрешить и дать ответ по существу заявителю. Поэтому в принципе кажется, что сегодня заявитель не лишён права обращаться в КС с просьбой перейти из письменного разбирательства в устное, однако вот эти формулировки и их модификация из статьи прим. - всё-таки она свидетельствует о том,
что законодатель не хочет, чтобы заявитель сущностно влиял на ту форму, которая избрана КС для решения вопроса.
Мы видим, что исключена возможность подачи ходатайства о возражении против письменного производства. Именно о возражении вы подать ходатайство не можете, но она исключена не в том плане, что запрещено сейчас подать ходатайство, а просто само положение, которое предусматривает возможность подать ходатайство, исчезла из формулировки ч. 2 ст. 47.1. Вот так сегодня скорректировалось письменное производство в КС.
Третий вопрос. Это проблема, связанная с объединением производств. Это то, что процессуалисты традиционно всегда рассматривают в рамках уголовного и гражданского процесса, ну и арбитражного процесса, когда речь идёт об объединении дел, когда суд имеет возможность объединения дел. Такая возможность предусмотрена и для КС РФ. По общему правилу работает система, при которой дела рассматриваются автономно, то есть каждое дело представляет собой самостоятельную смысловую единицу, и КС ориентирован на независимое рассмотрение каждого конкретного дела. Это понятно, почему - потому что всё-таки в каждом конкретном деле есть какие-то специфические фактические обстоятельства, которые несмотря на то, что суд напрямую не анализирует, но учитывает при формировании правовой позиции, или фактически обстоятельства, которые могут влиять на понимание и на интерпретацию СОЮ, которые так или иначе учитываются КС при формировании собственной позиции. Поэтому суд и закон исходят из того, что по общему правилу все дела рассматриваются независимо - автономное производство. Однако, случается на практике история, когда речь идёт о тождественном предмете, при этом я приведу важное отличие. Если помните курс ГПП, то в нём есть такое понятие, как “тождество иска”. Что такое тождество иска? Одинаковые предмет, основание, субъекты в иске.
Для КС “тождество обращения”, в отличие от ГПП, может наблюдаться тождество только предмета (основание и субъекты разные). Формально обращения будут разные, но одним решением КС “убьет” 15 зайцев-заявителей, у которых один и тот же предмет обращения. Процессуальная экономия и эффективная защита прав граждан.
Соединение дел – не обязанность суда, а дополнительная опция, его право.
Виды конституционного судопроизводства (классификация):
1)Основные (все виды судопроизводства, связанные с базовой компетенцией, осуществлением основных полномочий):
2)Дополнительные (не связано с реализаций основных полномочий):
А) производство по разъяснению решений КС (сформулированное КС положение в ранее вынесенном решении не очень понятно правоприменителю, по специальному запросу разъясняет в рамках доп. производства);
Б) производство, связанное с устранением опечаток (ФИО, номер статьи);
Проблема договорной компетенции КС скорректирована, «убита» реформой 2020 года.
П.7 ч.1 Ст. 3 ФКЗ «О КС» раньше содержал иные полномочия.
Мы срисовали наш КС с немецкого, а там развит федерализм – земли могли заключать с федерацией соглашения, в рамках которых полномочия по КК осуществлял федеральный КС. Наш закон до поправок
допускал существование договорного разграничения полномочий и права передачи КС РФ некоторых полномочий по субъектовому контролю. Это снимало бы проблему существования региональных КС (когда субъект не хочет создавать себе КС). И не просто передаёт, а если не противоречит юридической природе КС (что попадает в сферу его статусной характеристики).
Сейчас это исчезло, просто «иные полномочия», предусмотренные в Конституции, ФКЗ и ФЗ.
Фактически договорная компетенция всё равно не применялась, с упразднением КС субъектов, конституционные советы не очень активно формируются (только Якутия).
Хотя ст.11 Конституции всё ещё как бы допускает заключение договоров о разграничении компетенции между органами гос власти федерации и субъектов. Так что теоретически если захотеть, то можно заключить, хоть эти полномочия не будут законодательно закреплены, а иным образом выводиться.
Компетенция КС (ст. 3 ФКЗ «О КС») как бы скорректирована поправкой в К 2020, но эта синхронизация была корявой. Непонятно, почему не повторили ст.125 К, отличия остались. Главное, что компетенцию скорректировали с учётом практики, которая была наработана в ходе 30 лет функционирования КС (добавили полномочия, которые КС сам и вывел)
Полномочия КС:
1) Разрешение дел о соответствии НПА Конституции.
Абстрактный нормоконтроль – вне связи с конкретным делом. Можно просто обратиться с НПА. Отвечает идее Кельзеновской модели КК.
Когда перечисляются источники, которые могут быть проверены, они разбиваются на группы: 1. Федеральные акты; 2. Региональные акты (в сфере компетенции федерации или совместной компетенции; нельзя исключительной компетенции субъекта – тут раньше должны были проверять К(уставные)С субъектов, теперь
– конституционные советы); 3. Договоры между ОГВ; 4. Не вступившие в законную силу международные договоры РФ (раньше не было написано, что договоры РФ). Сейчас всё ещё не понятно, для кого не вступили в силу. Надо применять европейские документы. А почему нельзя проверить вступившие в силу договоры? Изза принципа договоры должны соблюдаться (пакта сунт серванда), и государства лишены возможности ссылаться на внутреннее законодательство при отказе от исполнения МД.
КС проверял Марракешское соглашение о вступлении в ВТО
Особая ситуация с проверкой договоров внутри ЕАЭС (проверка таможенного кодекса ТС)
Второй вопрос в рамках абстрактного нормоконтроля: кто же может обращаться по этому вопросу? Произошла некая модификация, которая не до конца четко в КРФ прослеживается. Есть закрытый список случаев, когда такое обращение возможно. Но практика КС за 30 лет демонстрирует, что есть дополнительные субъекты, которые могут фактически обратиться в КС по вопросу абстрактного нормоконтроля. Например, территориальные органы ФОИВ (региональное Управление Минюста России) или Генпрокурор в определенных случаях. Сегодня вопрос о субъектах обращения остается открытым.
Второе полномочие - разрешение спора о компетенции. 3 уровня разрешения таких споров (горизонтальное - между федеральными органами власти, вертикальное между ОГВ РФ и субъектов, горизонтальный - между высшими ОГВ субъектов). Такое полномочие применялось всего пару раз, и все время это касалось спора о компетенции между Президентом и СФ.
Зак-во не предусматривает разрешение КС споров о подсудности. Проблема возникает при разграничении полномочий между ОГВ РФ и ОГВ субъектов, а также между высшими гос. органами субъектов РФ. В основе споров о компетенции лежит компетенция, закрепленная в Конституции, ведь КС пользуется только конституционными положениями. А компетенция ОГВ в Конституции четко не регламентируется, это происходит в законодательстве, и КС оказывается в затруднительном положении, т.к. решение таких споров не очень реализуемо. Некоторые ученые считают, что системное толкование Конституции поможет КС решить, это полномочие региональное или все же федеральное.
Еще одна проблема споров о компетенции: разрешение этих споров изначально носит абстрактный характер. На практике получается так, что технически спор о компетенции может вырастать в нормоконтрольное полномочие (когда в рамках спора о компетенции оспаривается право органа принимать определенное нормативное решение [Президент своим указом ограничивает права человека, а вопрос ограничения прав входит в компетенцию ГД, и ГД просит признать, что Президент вторгся в ее компетенцию]). Закон о КС
говорит, что прибегание к разрешению спора о компетенции средствами КС возможно только когда иные способы разрешения спора исчерпаны (например, в судах ординарной юрисдикции - ВС РФ, а также использование согласительной процедура при Президенте в силу 80 статьи). Я ВАС БУДУ СПРАШИВАТЬ ОБ ЭТИХ РЕШЕНИЯХ НА ЗАЧЕТЕ В РАМКАХ ДАННОГО ВОПРОСА.
Это в значительной степени политическое решение, которое редко применяется из-за пересечения с традиционным нормоконтролем. В КС по компетенции может обратиться как один из спорящих субъектов, так и ПРЕЗИДЕНТ как субъект, который не добился согласования этой проблемы в рамках согласительных процедур. Это единственное полномочие в рамках основной компетенции КС, которое инициируется ХОДАТАЙСТВОМ.
Следующее полномочие - конкретный нормоконтроль или проверка по жалобам на нарушение конституционных прав или конституционности закона, примененного в конкретном деле.
1.Конкретный нормоконтроль по жалобе гражданина
2.Конкретный нормоконтроль по запросу суда.
По жалобе гражданина. Конституция изменилась в угоду законодательной новелле 2011 года. КОНСТИТУЦИЮ привели в соответствие с законом -_-.
Особенности:
•Это полномочие инициируется жалобой (гражданина или объединения граждан).
•Гражданин имеет право оспорить только примененный в конкретном деле НПА, что означает, что рассмотрение дела в суде с этим НПА должно быть завершено. Должно быть решение суда.
•Сроки подачи жалобы (в течение года с момента получения последнего судебного решения). Восстановление этого срока кажется не особо проблемным, особенно если посмотреть на зарубежную практику и практику ЕСПЧ. Но законодатель не установил возможности обойти этот срок или его продлить (если заявитель по уважительными причинам не мог обратиться в КС). Пример: право гражданина нарушено, и гражданин оказался в коме и не мог обратиться в КС. Через год, выйдя из комы, он написал жалобу, но КС его посылает. Но законодатель не закрепил возможности продления срока. В 2011 г. вышли определения, в рамках которых КС написал следующую формулу: законодатель не предусмотрел возможности продления срока, а потому пропуск годичного срока является достаточным основанием для отказа в жалобе. И эта позиция вызывает тревогу, однако, надежда еще теплится, что КС скажет, что не может быть нарушения права гражданина на доступ к правосудию по той лишь причине, что гражданин по уважительной причине пропустил установленный законом срок. На практике таких случаев еще не было.
•Необходимость исчерпания всех внутригосударственных средств защиты. Что же под этим понимать?
П. 3 ст. 97.
(далее это же, но более подробно)
По сути сегодня существует проблема договорной компетенции КС. Но она была уничтожена в 2020 году.
Смотрите, как была закреплена рубрика «иные полномочия». Мы же срисовали свой суд с КС ФРГ. Там сильная кооперативная история, модель кооперативного федерализма. Там субъекты могут заключать с федерацией соглашения о разграничении компетенции. На практике федеративный договор (между субъектом РФ и федерацией) мог передать полномочия Конституционного (уставного) суда субъекта, если его не хотят создавать – могли передавать этот нормоконтроль самому КС. Вот эта договорная компетенция КС реально никогда не применялась, как и послание. Особенно учитывая тот факт, что сейчас К(У) суды упразднены. Из Конституционных советов сформирован разве что Конституционный совет Якутии.
Статья 11 Конституции как бы допускает заключение договоров о разграничении ….
… Анализ и простой просмотр показывает, что синхронизация была произведена коряво (почему бы не повторить полностью ст. 125 Конституции?). Мы увидим тут проблемные моменты, но главное – компетенция была скорректирована с учетом наработанной за 30 лет работы практики функционирования КС.
Это полномочие открывает и статью 125, и п. 1 ч. 1 ст. 3 ФКЗ о КС – говорит о том, что КС рассматривает на соответствие Конституции целый перечень НПА, фактически устанавливает определенные подходы к абстрактному контролю. Это отвечает кельзеновской модели, по которой КС является хранителем этой пирамиды актов. Источники, которые можно так проверить, разбиты на блоки:
1)федеральные акты
2)акты компетенции субъектов (причем исключительно по вопросам ведения РФ и совместного ведения; законы субъектов по исключительному ведению субъектов не могут быть рассмотрены на предмет соответствия Конституции);
3)третий уровень – договоры между органами государственной власти;
4) не вступившие в силу м/н договоры РФ (… теперь непонятно для кого эти договоры не вступили в силу – для РФ или вообще?). Почему нет возможности проверить ратифицированные договоры, вступившие в силу? Общее правило: потому что пакта сунт серванда, договоры должны соблюдаться в любом случае. Законодатель резонно совершенно предусмотрел возможность проверки м/н договора, не вступившего в силу. КС проверял Мараккешское соглашение о вступлении в ВТО. …
Кто может обращаться по этому вопросу? Здесь вроде бы тоже произошла некая модификация, но она не то чтобы четко прослеживается.
Вроде бы Конституция и закон дальше никого не перечисляют и нам кажется, что это исчерпывающий перечень субъектов, но практика КС продемонстрировала, что есть еще перечень субъектов, которые могут обратиться в рамках абстрактного нормоконтроля. Прежде всего это специфические органы: например, территориальное управление Минюста по Ленобласти; или, скажем, Генпрокурор – по определенным вопросам. Хотя он тоже тут не указан. При должной доле осмотрительности, законодатель мог бы все эти проблемы снять, но по какой-то причине законодатель этого делать не стал. У нас в итоге открытый перечень субъектов обращения в порядке абстрактного нормоконтроля.
Второе полномочие – разрешение споров о компетенции. Три уровня разрешения споров: на федеральном горизонтальном уровне; между федерацией и субъектов; между органами власти субъектов. На практике всего два раза применялись такие полномочия – касались спора между Президентом и Совфедом. Специфическая проблема.
Фактически проблема разграничения полномочий (ст. 92 – процедурные основания) – по сути, Конституция не попадает о разрешении споров по подсудности. Конституция не распространяет разрешения полномочий КС на подсудность – споры о подсудности недопустимы.
Вторая проблема – между ОГВ РФ и ОГВ субъектов, и между высшими гос. органами субъектов. В основе – компетенция, которая закреплена в Конституции. Конституция не закрепляет каким-то образом компетенцию субъектовых органов. Она регламентируется законодательством, а не Конституцией. Вот это полномочие о разрешении региональных споров не очень реализуемо. Ряд авторов пишут, что системное толкование Конституции позволяют выделить общие полномочия органов (ст. 72 и 73) … разрешение споров о компетенции прямо не относилось к Конституционными (устанвыми) судами. Мы хотим разрешить спор между принадлежностью полномочий губернатора Мособласти и Москвы – почему эти споры оказались в
ведении КС РФ? Задача была обеспечить Конституцию, но поскольку Конституция не регламентирует чётко этот вопрос … Президент – орган, который уполномочен согласованное функционирование всех органов.
Разрешение вопроса о компетенции носит абстрактный характер. На практике получается история – и она на практике была – когда технически норма о компетенции может вырастать в нормоконтрольное полномочие. … Президент своим указом ограничивает права человека – мы с вами понимаем, что указ президента не может ограничить права человека. Но с другой, почему указ президента неконституционен? Не потому, что указ – это не закон; а потому, что должен быть вопрос со стороны законодателя об ограничении других прав. … в части выходящего за пределы его компетенции – Президент вышел за пределы своей компетенции, вторгся в компетенцию парламента.
Закон говорит, что прибегать о разрешении спора о компетенции можно только если иные средства исчерпаны (ВС РФ, например, в рамках административного судопроизводства).
Второй важный способ – использование согласительной процедуры при Президенте. … Органы должны пытаться разрешить этот спор в рамках согласительной процедуры. По сути, вот эта проблема разрешения спора о компетенции – существует еще ряд проблем, возникающих в связи с сущностью этого полномочия, оно очень похоже на политическое.
Посмотрите постановления от 1993 года № 15-П; Постановление № 6-П от 2000 года; № 19-П от 1998 года. И тут два интересных определения: Определение 90-О 2000 года (спор между Москвой и Мособластью о принадлежности аэропорта Шереметьева); Определение 147-О 1998 года (статус регионального депутата в Иркутске) – вроде бы КС признает запрос не отвечающим критерию допустимости, но с другой стороны, он даёт свое разъяснение (?). Я буду эти постановления и определения
спрашивать на зачете.
Определение 90-О 2000 года, я вам поясню в чем здесь проблема. Смотрите какая история, в 98 г. Мосгордумой был принят закон о территориальном делении, в рамках которого аэропорт Шереметьево был включен в состав города Москвы, то есть, по сути, этой территорией распорядилась Москва в своем законе. Фактически Московская областная дума сказала, что это закон как бы не согласован с Московской областью, хотя географически и с точки зрения административной границы Шереметьево входит в Московскую область, и Мосгордума своим законом вторглась в компетенцию, которую не могла осуществлять, то есть изменила как бы границы между субъектами. Вот есть ли здесь спор о компетенции? Потому что Московская областная дума обратилась в КС и попыталась отстоять свое право на принадлежность этой компетенции, на принадлежность территории.
Определение 147-О 1998 года, вопрос касался применения положений о статусе регионального депутата в Иркутске и фактически надо посмотреть, как решается статус этого депутата и как спорят субъекты публичной власти и что решает в итоге КС. Вроде бы он признает запрос, не отвечающий критерию допустимости, но с другой стороны КС дает как бы содержательное истолкование этих положений.
Разрешение споров о компетенции - политическое полномочие, редко применяется, оно запутанное, так как происходит пересечение с рядом других полномочий прежде всего с традиционным нормоконтроем, не очень понятно какое значение имеет выполнение этих предварительных досудебных процедур, в частности согласительные процедуры при Президенте. Есть две опции обращения в КС: либо органы, которые участвуют в споре о компетенции., допустим кто-то с кем-то спорит и каждый из этих органов может обратиться в КС, либо в КС может обратиться Президент, как орган, который не добился согласования этой проблемы в рамках своих согласительных процедур. Президент как обеспечительный механизм может обратиться в Суд по вопросу разрешения споров о компетенции.
Это единственное полномочие в рамках основной компетенции КС, которое инициируется ходатайством. Во всех остальных случаях – запрос (если госорган) либо жалоба (если гражданин). Здесь должны быть запросы, но по факту речь идет о ходатайстве, потому что специфическое полномочие, связанное разрешении спора о компетенции.
Следующее полномочие - конкретный нормоконтроль или проверка по жалобам на нарушение конституционных прав конституционности закона, примененного в конкретном деле. Конкретный нормоконтроль будет рассмотрен в двух ипостасях: конкретный нормоконтроль по жалобе гражданина и конкретный нормоконтроль по запросу суда – разные ситуации, есть специфика.
1. Проверка конституционности НПА по жалобе гражданина. Произошло изменение законодательства и Конституции, Конституция здесь пошла по пути легализации того, что предусмотрел законодатель. Изменение подхода к конституционной жалобе произошло в 2011 году, спустя 10 лет Конституция меняется в угоду это новелле – и авторы конституционной поправки на голубом глазу убеждают нас в том, что сложилась целая практика за 10 лет, что граждане не обращались в КС в связи с подлежащим применению законом, ну как бы нормально, Конституция должна отвечать современным реалиям. То есть смотрите, что получилось, что мы Конституцию привели в соответствие с законом. Странная ситуация. Что есть этом полномочии?
–инициируется жалобой. По сути единственное полномочие, которое инициируется жалобой. О жалобе мы говорим тогда, когда перед нами есть гражданин или их объединение.
–гражданин может оспорить только примененный в конкретном деле НПА. Рассмотрение дела, в рамках которого применяется этот акт, должно быть рассмотрено в суде. Вы должны получить вступившее в законную силу решение суда.
–срок подачи жалобы. Срок этот появился не сегодня, появился он до того, как Конституция была скорректирована и до того, как был скорректирован ФКЗ. Срок, который предусмотрен для возможности подачи жалобы в КС. У гражданина есть 1 год с момента получения последнего судебного решения, завершающего рассмотрение дела в суде – и в течение этого года гражданин может обратиться в КС с требованием о проверки конституционности того или иного положения, которое было к нему применено. Само по себе установления этого года не составляет проблемы. Если мы посмотрим на практику зарубежных конституционных судов, на практику ЕСПЧ, то мы увидим, что такая практика достаточно адекватная и
более того, в ЕСПЧ сокращаются сроки на обращение, чтобы интенсифицировать поток обращающихся граждан, которые действительно хотят защитить свои права могули это сделать и не думали слишком долго. С другой стороны, проблема этого требования заключается в том, что законодатель не предусмотрел возможности обойти этот срок. Когда устанавливается пресекательный срок с точки зрения традиционного процессуального законодательства устанавливается ситуация, заявитель может этот срок восстановить в связи с тем, что заявитель, например, по уважительной причине не мог в течение этого срока обратиться в КС. Потому что, по сути, противное означает что заявитель лишается вне своей вины лишается права на судебную защиту или хотя бы на ее часть. Право гражданина было нарушено, например, гражданин оказался в коме, не мог решить проблему с подачей жалобы в КС, находился в коме ровно год, и написал жалобу в КС – и ему КС говорит: прости, ты не успел, год прошел. Защищать твои права мы больше не будем. И понимаете какая проблема: всё бы ничего, если бы был предусмотрен порядок восстановления пропущенного срока или продление его по уважительной причине срока. Была надежда до 2011 г. Связанная с тем, что законодатель не лишил КС права самостоятельно оценить обстоятельства, которые стали причиной для пропуска срока и принять за пределами этого срока обращение к рассмотрению. То есть если бы вы написали суперслёзное или супер обоснованованное ходатайство о том, почему вы пропустили этот срок – ничто не помешало бы КС вам срок восстановить или придумать какую-то правовую позицию в рамках реализации вашего ходатайства для того, чтобы этот срок продлить. Но в 2011 году вышло 2 Определения в рамках которых КС написал такую формулу, которая заставляет задуматься и в общем-то есть некоторые вопросы к пониманию годичного срока. КС написал, что в принципе законодатель не предусмотрел возможности восстановления данного срока, а поэтому пропуск срока является самодостаточным основания для отказа в принятии обращения к рассмотрению. Эта позиция вызывает опасения, потому что может произойти история, на практике такого не было, но в законодательстве не может быть таких моментов, которые могут быть людоедскими немножко. Будем надеяться, что случиться такая история и суд скажет, что не может происходить лишение права на доступ к правосудию, когда гражданин по уважительной причине не смог в установленный срок обратиться в КС. Почему есть надежда даже если вынесли определения? Потому что это определения, и они аргументированы определенными фактическими обстоятельствами. Ведь КС может прибегать к этой формуле, когда очевидно, что вы пытаетесь восстановить пропущенный срок, не имея реальной перспективы самого дела. При этом факт того, что был пропущен срок по уважительной причине на лицо. И здесь КС в двоякой ситуации: он может отказать вам по формальным основаниям, вы пропустили годичный срок, но этого сделать нельзя, потому что у вас есть какое-то ходатайство, на которое суд должен как-то отреагировать, но при этом по существу ваша жалоба пустая, в ней ничего нет. КС скажет, что пресекательный срок, право на судебную защиту не может ограничиваться и в конце скажет, что ваша жалоба полный отстой. Может быть, не дошла до КС жалоба, которая имеет в начинке очень серьезное правовое обоснование и при этом пересекается с по уважительным причинам пропущенным сроком.
Требование о необходимости исчерпания всех внутригосударственных средств защиты. Когда мы говорим об исчерпании всех внутригосударственных средств защиты – что под ними понимать? Здесь законодатель дал толкование в Законе о КС (п. 3 ст. 97) – вот этот институт исчерпания всех конституционных средств защиты – он имеет аналогию с ЕСПЧ (и это сделано для того, чтобы ЕСПЧ вмешивался только когда национальная правовая система демонстрирует единодушие … в ЕСПЧ раньше можно было обращаться раньше – если проиграл 1-ую инстанцию и апелляцию.
Само движение дела по инстанциям представляется довольно рваным с той системы, которая раньше существовала.
Что считается исчерпанием всех средств защиты? (Речь идет об эффективном уровне - даже если в нац.правопорядке 133 инстанции, это не значит, что нужно пройти все) Подача кассационной жалобы в суд
максимально высокой для данной категории дел инстанций. Или – обжалование в надзорном порядке в ситуации, когда только надзорное обжалование предусмотрено. Сегодня в рамках судебной системы у нас две кассации. Что касается надзорных дел? В каком случае у нас дела исключают рассмотрение в рамках кассации? Если по первой инстанции рассматривает ВС РФ – там будет 1-я инстанция, апелляция и надзор. Здесь уже надзорный порядок будет достаточным для судебного исчерпания.
Помним, что у нас появились АСОЮ и КСОЮ, ответ на вопрос выше зависит от этой реформы в том числе.