Экзамен зачет учебный год 2023 / Лаутси пр Италии

27

[неофициальный перевод с английского] <*>

ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

БОЛЬШАЯ ПАЛАТА

ДЕЛО "ЛАУТСИ И ДРУГИЕ (LAUTSI AND OTHERS) ПРОТИВ ИТАЛИИ"

(Жалоба N 30814/06)

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

(Страсбург, 18 марта 2011 года)

--------------------------------

<*> Перевод с английского Г.А. Николаева

По делу "Лаутси и другие против Италии" Европейский суд по правам человека, заседая Большой палатой в составе:

Жан-Поля Коста, Председателя,

Христоса Розакиса,

Николаса Братцы,

Пэра Лоренсена,

Йозепа Касадеваля,

Джованни Бонелло,

Нины Ваич,

Райт Марусте,

Анатолия Ковлера,

Сверре-Эрика Йебенса,

Пяиви Хирвеля,

Джорджио Малинверни,

Георга Николау,

Энн Пауэр,

Здравки Калайджиевой,

Михаила Поалелунжь,

Гидо Раймонди, судей,

а также при участии Эрика Фриберга, Секретаря,

заседая за закрытыми дверями 30 июня 2010 г. и 16 февраля 2011 г.,

вынес следующее Постановление в последнюю указанную дату:

ПРОЦЕДУРА

1. Дело было инициировано жалобой N 30814/06, поданной против Итальянской Республики в Европейский суд по правам человека (далее - Европейский суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданкой Италии Сойле Лаутси (далее - первая заявительница) 27 июля 2006 г. В своей жалобе она указывала, что действует от своего имени и от имени своих детей Датайко и Сами Альбертина, в то время несовершеннолетних. Последние, достигнув совершеннолетия, подтвердили, что поддерживают свой статус заявителей (далее - второй и третий заявители).

2. Интересы заявителей представлял Н. Паолетти, адвокат, практикующий в г. Риме. Власти Италии были представлены агентом Э. Спатафорой и заместителями - соагентами Н. Леттьери и П. Аккардо.

3. Жалоба была передана во Вторую секцию Европейского суда (пункт 1 правила 52 Регламента Суда). 1 июля 2008 г. Палата этой Секции в составе следующих судей: Франсуазы Тюлькенс, Антонеллы Муларони, Владимиро Загребельского, Дануты Йочиене, Драголюба Поповича, Андраша Шайо и Ишыл Каракас - коммуницировала жалобу властям Италии; в соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции было также решено рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

4. 3 ноября 2009 г. Палата той же Секции в составе следующих судей: Франсуазы Тюлькенс, Председателя, Иренеу Кабрал Баррето, Владимиро Загребельского, Дануты Йочиене, Драголюба Поповича, Андраша Шайо и Ишыл Каракас - признала жалобу приемлемой и единогласно постановила, что имело место нарушение статьи 2 Протокола N 1 к Конвенции во взаимосвязи со статьей 9 Конвенции и что отсутствует необходимость рассмотрения жалобы с точки зрения статьи 14 Конвенции.

5. 28 января 2010 г. власти Италии ходатайствовали о передаче дела на рассмотрение Большой палаты на основании статьи 43 Конвенции и правила 73 Регламента Суда. 1 марта 2010 г. комитет Большой палаты удовлетворил это ходатайство.

6. Состав Большой палаты был определен в соответствии с положениями пунктов 2 и 3 статьи 27 Конвенции и правила 24 <*> Регламента Суда.

--------------------------------

<*> Если не считать того, что в соответствии с подпунктом "d" пункта 2 правила 24 Регламента в состав Большой палаты должен войти Председатель палаты, вынесшей первоначальное Постановление. Следовательно, Ф. Тюлькенс должна была принять участие в рассмотрении данного дела в Большой палате (прим. переводчика).

7. Заявители и власти Италии подали дополнительные письменные объяснения по существу жалобы.

8. Разрешение на участие в письменной процедуре (пункт 2 статьи 36 Конвенции и пункт 2 правила 44) было дано 33 членам Европейского парламента, действующим совместно, неправительственной организации "Греческий хельсинкский монитор", которая ранее участвовала в рассмотрении дела Палатой, неправительственной организации "Национальная ассоциация свободомыслия" (Associazione nazionale del libero Pensiero), неправительственной организации "Европейский центр права и справедливости", неправительственной организации "Евроюрис" (Eurojuris), неправительственным организациям "Международный комитет юристов" <*>, "Интеррайтс" и "Хьюман райтс уотч", действующим совместно, неправительственным организациям "Центральный комитет немецких католиков" (Zentralkomitee der deutschen Katholiken), "Общественные недели Франции" (Semaines sociales de France) и "Итальянская ассоциация христианских работников" (Associazioni cristiane lavoratori italiani), действующим совместно, и властям Армении, Болгарии, Кипра, Российской Федерации, Греции, Литвы, Мальты, Монако, Румынии и Сан-Марино.

Властям Армении, Болгарии, Кипра, Российской Федерации, Греции, Литвы, Мальты и Сан-Марино было также разрешено совместно принять участие в устной процедуре.

--------------------------------

<*> В тексте настоящего Постановления данная организация именуется также "Международная комиссия юристов", как ее обычно и называют в сетевых источниках (прим. переводчика).

9. Открытое слушание состоялось во Дворце прав человека в Страсбурге 30 июня 2010 г. (пункт 3 правила 59 Регламента Суда).

В Европейский суд явились:

a) от властей Италии

Никола Леттьери, соагент,

Джузеппе Альбенцио, консультант;

b) от заявителей

Николо Паолетти, адвокат,

Наталия Паолетти,

Клаудия Сартори, консультанты;

c) от властей Армении, Болгарии, Кипра, Российской Федерации, Греции, Литвы, Мальты и Сан-Марино, вступивших в дело в качестве третьих сторон:

Джозеф Уэйлер, профессор права,

Нью-Йоркский университет, адвокат,

Степан Карташян, заместитель Постоянного представителя Армении при Совете Европы, Андрей Техов, Посол, Постоянный представитель Болгарии в Совете Европы, Яннис Михилидес, заместитель Постоянного представителя Кипра в Совете Европы, Василия Пелеку, заместитель Постоянного представителя Греции в Совете Европы, Дариус Шимайтис, заместитель Постоянного представителя Литвы в Совете Европы, Йозеф Ликари, Посол, Постоянный представитель Мальты в Совете Европы, Георгий Матюшкин, Уполномоченный Российской Федерации при Европейском суде по правам человека, Гвидо Беллатти Чекколи, Соагент властей Сан-Марино, консультанты.

Европейский суд заслушал речи Николо Паолетти, Наталии Паолетти, Леттьери, Альбенцио и Уэйлера.

ФАКТЫ

I. Обстоятельства дела

10. Первая заявительница и два ее сына, Датайко и Сами Альбертин, также являющиеся заявителями, родились в 1957, 1988 и 1990 годах соответственно. Они являются резидентами Италии. В 2001 - 2002 учебном году Датайко и Сами посещали "Государственную общеобразовательную школу Витторино да Фельтре", государственную школу в Альбано-Терме. На стене каждого из классов школы имелось распятие.

11. 22 апреля 2002 г., во время заседания управляющих школы, муж первой заявительницы затронул вопрос о наличии религиозных символов в классах, особо упомянув распятия, и спросил, не следует ли их убрать. 27 мая 2002 г., 10 голосами "за" и двумя "против" при одном воздержавшемся, управляющие школы решили сохранить религиозные символы в классах.

12. 23 июля 2002 г. первая заявительница обжаловала это решение в административном суде Венето в связи с нарушением принципа секуляризма, ссылаясь на нарушение статей 3 (принцип равенства) и 19 (свобода религии) Конституции Италии и статьи 9 Конвенции, а также на принцип беспристрастности публичных административных органов (статья 97 Конституции).

13. 3 октября 2002 г. министр образования, университетов и исследований издал Директиву N 2666, обязавшую компетентные органы министерства принять необходимые меры для надзора за тем, чтобы управляющие школ обеспечили наличие распятий в классах (см. § 24 настоящего Постановления).

30 октября 2003 г. министр принял участие в разбирательстве, возбужденном первой заявительницей. Он утверждал, что ее жалоба является явно необоснованной, поскольку наличие распятий в классах государственных школ основано на статье 118 Королевского декрета N 965 от 30 апреля 1924 г. (внутренние правила средних школ) и статьи 119 Королевского декрета N 1297 от 26 апреля 1928 г. (утверждение общих правил, регулирующих начальное образование; см. § 19 настоящего Постановления).

14. Решением от 14 января 2004 г. административный суд передал на рассмотрение Конституционного Суда вопрос о конституционности, с учетом принципа светского характера государства и статей 2, 3, 7, 8, 19 и 20 Конституции, статей 159 и 190 Законодательного декрета N 297 от 16 апреля 1994 г. (утвердившего общий документ, объединивший действующие законодательные положения относительно образования и школ), в их "приложении", вытекающем из статей 118 и 119 упоминавшихся Королевских декретов, и статьи 676 того же Законодательного декрета.

Статьи 159 и 190 возлагали на муниципалитеты обязанность приобретения и поставки мебели для начальных и средних школ. Статья 119 Декрета 1928 года указывает, что каждый класс должен иметь распятие, а статья 118 Декрета 1924 года предусматривает, что каждый класс должен иметь портрет короля и распятие. Статья 676 Законодательного декрета N 297 предусматривает, что положения, не включенные в единый текст, остаются в силе, "за исключением положений, противоречащих единому тексту или несовместимых с ним, которые отменены".

Решением от 15 декабря 2004 г. (N 389) Конституционный Суд признал вопрос о конституционности явно недопустимым на том основании, что в действительности он был направлен на тексты, которые, имея статус не закона, а лишь правил (упоминавшиеся выше статьи 118 и 119), не могли быть предметом проверки конституционности.

15. 17 марта 2005 г. административный суд отклонил жалобу. Установив, что статья 118 Королевского декрета от 30 апреля 1924 г. и статьи 119 Королевского декрета от 26 апреля 1928 г. все еще действуют, и подчеркнув, что "принцип светского характера государства является частью правового наследия Европы и западных демократий", он постановил, что содержание распятий в классах государственных школ ввиду значения, которое, как следует понимать, оно имеет, не нарушает этот принцип. Он, в частности, выразил мнение о том, что распятие неоспоримо является религиозным символом, это символ христианства в целом, а не только католицизма, поэтому служит ориентиром <*> для других конфессий. Далее он указал, что распятие представляет собой исторический и культурный символ, обладающий в этом отношении "ценностью, связанной с идентичностью" для итальянского народа, поскольку оно "представляло в некоторой степени историческое и культурное развитие, характерное для [Италии] и в общем для Европы как таковой, и [являлось] важным синтезом этого развития". Административный суд также постановил, что распятие должно к тому же рассматриваться как символ системы ценностей, лежащей в основе итальянской конституции. Он привел следующие мотивы:

--------------------------------

<*> Буквально "контрольной точкой". Не вполне ясно, что имел в виду местный суд (прим. переводчика).

"...11.1. На этой стадии суд должен отметить, что хотя он сознает, что это подразумевает тернистый и местами скользкий путь, что христианство и его старший брат иудаизм - по крайней мере, со времен Моисея и, безусловно, в талмудическом толковании - ставят в центр своих верований терпимость по отношению к другим и защиту человеческого достоинства.

Особенно христианство - например, в виде общеизвестного и часто недопонимаемого "итак, отдавайте кесарево кесарю" - за счет заметного акцента на любви к соседу и тем более ощутимого приоритета милосердия перед самой верой, по существу, содержит идеи терпимости, равенства и свободы, которые образуют основу современного светского государства и итальянского государства в частности.

11.2. Если отвлечься от внешних признаков, можно проследить нить, связывающую христианскую революцию двухтысячелетней давности и утверждение в Европе права на личную свободу и ключевые элементы Просвещения (несмотря на то что это движение с исторической точки зрения решительно противостояло религии), а именно свободу и неприкосновенность каждого лица, провозглашение прав человека и в конечном счете современное светское государство. Все упомянутые исторические явления в значительной степени основаны - хотя, безусловно, не исключительно - на христианском понимании мира. Разумно отмечается, что объединяющий призыв "свобода, равенство, братство" может быть легко поддержан христианином, хотя и с явным ударением на третье слово.

В заключение не выглядит слишком смелым утверждение о том, что через различные повороты и этапы европейской истории светский характер современного государства достигнут дорогой ценой и ему частично способствовали, хотя, конечно, не исключительно, более или менее сознательные ссылки на основополагающие ценности христианства. Это объясняет, почему в Европе и Италии многие юристы, принадлежащие к христианской вере, проявляют себя в качестве активнейших сторонников светского государства...

11.5. Связь между христианством и свободой предполагает логичную историческую последовательность, которая не является непосредственно очевидной - подобно реке в карстовом ландшафте, лишь недавно исследуемой, именно потому, что большая ее часть протекает под землей, - частично из-за того, что в постоянно меняющихся отношениях между государствами и церквями Европы гораздо легче видеть многочисленные попытки церквей вмешаться в дела государства, и, наоборот, частые случаи забвения христианских идеалов, хотя бы официально провозглашенных, в борьбе за власть или столкновения правительств и религиозных властей, иногда связанных с насилием.

11.6. Кроме того, за счет ретроспективы нетрудно выделить в постоянном центральном ядре христианской веры, несмотря на инквизицию, антисемитизм и крестовые походы, принципы человеческого достоинства, терпимости и свободы, включая религиозную свободу и, следовательно, в конечном анализе основы светского государства.

11.7. Внимательно изучая историю, с целесообразного расстояния, а не вблизи, мы можем ясно осознать сходство (но не тождество) "ядра" христианства, которое, ставя милосердие превыше всего, включая веру, подчеркивает приемлемость различий, и ядра республиканской конституции, которая в духе солидарности признает ценностью свободу всех и, таким образом, создает правовую гарантию уважения других. Гармония сохраняется, несмотря на то что вокруг этих ядер - основанных на человеческом достоинстве - с течением времени имели место многочисленные приращения инородных элементов, в том числе столько интенсивные, что затмили ядро, особенно ядро христианства...

11.9. Таким образом, можно утверждать, что в современной общественной реальности распятие следует рассматривать не только как символ исторического и культурного развития и, следовательно, идентичности нашего народа, но также как символ системы ценностей: свободы, равенства, человеческого достоинства и религиозной терпимости и, соответственно, светского характера государства - принципов, на которых зиждется наша конституция.

Иными словами, конституционные принципы свободы имеют множество корней, которые неоспоримо включают христианство в его сути. Таким образом, было бы неким парадоксом исключение христианского знака из публичного учреждения во имя секуляризма, одним из отдаленных источников которого является как раз христианская религия.

12.1. Действительно, данный суд не может не сознавать тот факт, что в прошлом символу распятия приписывались иные ценности, такие, как во времена Альбертинского статута <*>, знак католицизма, понимаемого в качестве государственной религии, и потому использовавшегося для христианизации и консолидации сил и власти.

--------------------------------

<*> Имеется в виду Конституция Сардинии, изданная королем Карлом Альбертом в 1848 году (прим. переводчика).

Кроме того, суд хорошо сознает, что по-прежнему возможны различные толкования знака креста и, помимо прочего, строго религиозного значения, относящегося к христианству в целом и католицизму в частности. Он также понимает, что некоторые ученики, посещающие государственные школы, могли свободно и законно приписывать кресту иные ценности, такие как признаки неприемлемого предпочтения одной религии по сравнению с другими или нарушения индивидуальной свободы и, соответственно, светского характера государства, или в качестве крайности ссылку на временный политический контроль над государственной религией или на инквизицию, или даже свидетельство о бесплатном катехизисе, распространяемом даже неверующим в неподходящем месте, или подсознательная пропаганда христианских вероучений. Хотя все эти точки зрения достойны внимания, в настоящем деле они не имеют значения...

12.6. Следует подчеркнуть, что символ распятия, понимаемый таким образом, ныне обладает благодаря ссылкам на ценности терпимости особыми пределами при рассмотрении того факта, что в настоящее время итальянские государственные школы посещаются многими учениками не из Европейского Союза, которым относительно важно передать принципы открытости для многообразия и отрицания любой формы фундаментализма - религиозного или светского - который проникает в нашу систему. Наша эра характеризуется брожением, вызванным соединением различных культур с нашей, и предотвратить превращение этого соединения в столкновение крайне важно для подтверждения нашей идентичности, даже символического, особенно если она характеризуется именно ценностями уважения достоинства каждого человеческого существа и всеобщей солидарности...

13.2. По сути, религиозные символы в целом предполагают логический механизм исключения, поскольку исходным пунктом всякого религиозного верования является именно вера в высшее существо, его приверженцы, верующие, считают себя по определению и убеждению частью истины. Следовательно и неизбежно, отношение верующего, столкнувшегося с неверующим, который, соответственно, подразумевается противостоящим высшему существу, является отношением исключения...

13.3. Логический механизм исключения неверующего присущ всякому религиозному убеждению, даже если заинтересованные лица его не сознают, единственным исключением является христианство - когда оно понимается надлежащим образом, что, конечно, случалось и случается не всегда, и дело даже не в тех, кто называет себя христианами. В христианстве даже вера во всеведущего бога является вторичной по отношению к милосердию, что означает уважение к другим человеческим существам. Отсюда следует, что отторжение нехристианина христианином предполагает радикальное отрицание самого христианства, фактическое отречение; но это не так в отношении других религиозных верований, для которых такое отношение составляет нарушение важной заповеди.

13.4. Таким образом, крест как символ христианства не может исключать кого-либо не отрицая себя; он даже составляет до известной степени универсальный знак принятия и уважения всякого человеческого существа как такового, независимо от верования, религиозного или иного, которого он или она может придерживаться...

14.1. Едва ли необходимо добавлять, что знак креста в классе, если его правильно понимать, не затрагивает свободно исповедуемые убеждения каждого, никого не исключает и, конечно, не устанавливает и не предписывает что-либо, но лишь предполагает в существе целей, установленных для образования и преподавания в публичной школе, отражение - необходимо направляемое учительским персоналом - итальянской истории и общих ценностей нашего общества, юридически воспроизведенных в конституции, среди которых по праву занимает место светский характер государства..."

16. Первая заявительница обратилась в Государственный совет (высший административный суд), который подтвердил, что содержание распятий в классах государственной школы имеет правовую основу в статье 118 Королевского декрета от 30 апреля 1924 г. и статье 119 Королевского декрета от 26 апреля 1928 г. и с учетом значения, которое следует им придавать, совместимо с принципом секуляризма. По данному поводу он, в частности, указал, что в Италии распятие символизирует религиозное происхождение ценностей (терпимость, взаимное уважение, придание ценности лицу, подтверждение прав, уважение свободы, автономию нравственного сознания по отношению к власти, человеческую солидарность и отказ от какой-либо формы дискриминации), которые характеризуют итальянскую цивилизацию. В этом смысле при демонстрации в классах распятие могло исполнять - даже со светской точки зрения, отличной от религиозной, к которой оно конкретно отсылало - высокообразовательную символическую функцию, независимо от религии, исповедуемой учениками. Государственный совет постановил, что в распятии следует усматривать символ, способный отражать замечательные источники упоминавшихся выше ценностей, ценностей, которые определяют секуляризм в современном правовом порядке государства.

В своем Решении (N 556), датированном 13 апреля 2006 г., Государственный совет привел следующую мотивировку:

"...Конституционный Суд неоднократно признавал, что секуляризм является высшим принципом нашего конституционного порядка, способным разрешить определенные вопросы конституционной легитимности (см., в числе прочих, решения, затрагивающие положения, относящиеся к обязательному характеру религиозного обучения в школе, или юрисдикции судов по делам о действительности браков, заключенных в соответствии с каноническим правом и зарегистрированных в реестрах браков).

Это принцип, который не провозглашен в ясных выражениях нашей Конституцией, принцип, который изобилует идеологическими резонансами и имеет историю, полную противоречий, но, тем не менее, имеет правовую значимость, которая может быть выведена из фундаментальных норм нашей системы. В действительности суд выводит этот принцип конкретно из статей 2, 3, 7, 8, 19 и 20 Конституции.

Принцип использует лингвистический символ ("секуляризм"), который указывает в сокращенной форме на некоторые значимые аспекты упоминавшихся выше положений, содержание которых устанавливает условия применения, в соответствии с которыми этот символ должен пониматься и функционировать. Если эти конкретные условия применения не установлены, принцип "секуляризма" остается ограниченным идеологическими конфликтами и может лишь с трудом использоваться в правовом контексте.

В этих рамках условия применения, конечно, определяются ссылкой на культурные традиции и обычаи каждого народа, насколько эти традиции отражены в правовом порядке, и это у разных народов не совпадает...

В контексте данного суда и поставленной перед ним проблемы, а именно законности демонстрации распятия в классах, на практике компетентные органы, действующие в соответствии с правилами, должны решить более простую задачу удостоверения в том, нарушает или не нарушает это требование в контексте фундаментальных норм нашего конституционного порядка, придавших форму и содержание принципу "секуляризма", который характеризует итальянское государство и на который неоднократно ссылался Конституционный Суд.

Вполне ясно, что само по себе распятие представляет символ, имеющий много значений и служащий различным целям, кроме всего прочего, для места, в котором оно демонстрируется.

В месте богослужения распятие является собственно и исключительно "религиозным символом", поскольку оно имеет целью насаждать уважительную приверженность основателю христианской религии.

В нерелигиозном контексте вроде школы, используемой для образования молодых людей, распятие может также нести упоминавшиеся выше ценности для верующих, но для них и для неверующих его демонстрация является оправданной и несет недискриминационное значение с религиозной точки зрения, поскольку способна представлять и пробуждать синтетически и непосредственно воспринимаемым и предсказуемым способом (как любой символ) ценности, важные для гражданского общества, в частности, ценности, подпирающие и вдохновляющие наш конституционный порядок, основы нашей гражданской жизни. В этом смысле распятие может исполнять - даже со светской точки зрения, отличной от религиозной, характерной для него - высокую образовательную символическую функцию, независимо от религии, исповедуемой учениками.

В настоящее время очевидно, что в Италии распятие способно выражать, конечно, символически, но целесообразно, религиозное происхождение этих ценностей - терпимость, взаимное уважение, придание ценности лицу, подтверждение прав, уважение свободы, автономии нравственного сознания по отношению к власти, человеческую солидарность и отказ от какой-либо формы дискриминации, - которые характеризуют итальянскую цивилизацию.

Эти ценности, которые пронизывают традиции, образ жизни, культуру итальянского народа, образуют основу и вытекают из фундаментальных норм нашего основополагающего устава - содержащихся в "Основных принципах" и первой части <*> - и особенно из тех, на которые ссылался Конституционный Суд, и которые определяют форму секуляризма, присущую итальянскому государству.

--------------------------------

<*> Вероятно, имеется в виду местная Конституция 1947 года, имеющая преамбулу, озаглавленную как "Основные принципы", и несколько разделов (прим. переводчика).

Таким образом, ссылка через распятие на религиозное происхождение этих ценностей и их полное и законченное соответствие христианскому учению делают очевидными трансцендентные <*> источники данных ценностей, не ставя под вопрос, а скорее подтверждая автономию временной власти по отношению к духовной власти (но не их противопоставление, подразумеваемое в идеологическом толковании секуляризма, не имеющем эквивалента в Конституции), и не лишая их светского характера, адаптированного к культурному контексту, характерному для фундаментального порядка итальянского государства и выражаемому им. Следовательно, эти ценности практикуются в гражданском обществе автономно (и непротиворечиво) в отношении религиозного общества, поэтому они могут быть "секулярно" одобрены всеми, независимо от приверженности учению, которое вдохновляет и защищает их.

--------------------------------

<*> Термин схоластической философии, означающий противоположность миру явлений (прим. переводчика).

Как любому символу, всякий может придавать или приписывать распятию различные полярные значения; можно даже отрицать его символическое значение и рассматривать его как простую безделушку, имеющую не больше чем художественное значение. Однако распятие, демонстрируемое в классе, не может считаться безделушкой, декоративной деталью, но также и предметом поклонения. Его следует рассматривать как символ, способный отражать замечательные источники гражданских ценностей, упоминавшихся выше, ценностей, которые определяют секуляризм в современном правовом порядке государства..."