Валентин анатольевич рянжин
(1938-2006)
Советское конституционное право как отрасль советского права в кн. Советское конституционное право. Л., 1975
§ 1. Термин «советское конституционное право»
[…]
Используемые термины
Выражение «советское конституционное право» не является общепринятым для обозначения соответствующей отрасли советского права. Большее распространение имеет другой термин — «советское государственное право». Спор о том, какое наименование лучше выражает сущность данной отрасли, не является чисто терминологическим, а отражает различные взгляды на предмет и иные специфические особенности отрасли права.
Дискуссия о предмете и наименовании рассматриваемой отрасли права длится уже много лет. Предложение называть ее советским конституционным правом было выдвинуто И.П. Трайниным, а позднее — В.Ф. Котоком, который разработал свою концепцию предмета этой отрасли права. Авторы настоящей монографии разделяют взгляды В.Ф. Котока по исследуемому вопросу и предпринимают попытку найти дополнительные аргументы в подтверждение его позиции. Сторонниками традиционного наименования данной отрасли советским государственным правом являются А.И. Лепешкин, Б.В. Щетинин и другие советские ученые, среди которых, однако, тоже нет единства в понимании предмета этой отрасли.
Термин «советское государственное право», несмотря на его широкую распространенность, мы считаем неприемлемым по следующим причинам.
Во-первых, широкие круги населения, незнакомые с проблемой деления права на отрасли, отождествляют «государственное право» со всем внутригосударственным (в отличие от международного) правом. Лишь специалисты знают, что «государственное право» — только одна из отраслей внутригосударственного права
Во-вторых, выражение «государственное право» не раскрывает сущности и специфики рассматриваемой отрасли права даже в том их понимании, которое свойственно сторонникам термина «государственное право». Конечно, этот термин имел бы право на существование, если бы данная отрасль права монопольно, исчерпывающе и исключительно регулировала общественные отношения, связанные с организацией государства. Но это не так. Отношения, связанные с организацией государства, регулируют и такие отрасли права, как административное и судоустройственное. Кроме того, функция «государственного права» далеко не сводится к регулированию общественных отношений, связанных только с организацией государства.
А.И. Лепешкин, который наиболее активно выступает за сохранение термина «государственное право», пишет, что данная отрасль права регулирует «общественные отношения, возникающие: а) в процессе осуществления государственной власти в форме представительного и непосредственного народовластия; б) в связи с осуществлением суверенитета наций в национально-представительных формах социалистической государственности; в) в связи с закреплением основ правового положения советских граждан в нашем обществе и государстве».
Очевидно, что закрепление основ правового положения советских граждан — это не организация государства как аппарата власти. Кроме того, непосредственное народовластие является осуществлением не только государственной власти, но и социальной власти в целом, хотя оно и урегулировано нормами «государственного права». Советская Конституция закрепляет, например, руководящую роль в обществе и государстве Коммунистической партии Советского Союза. Следовательно, предмет этой отрасли права (даже в понимании его сторонниками «государственного права») не дает достаточных оснований для такого наименования отрасли.
Еще более неудачно называть рассматриваемую отрасль «государственное право СССР», поскольку она представляет собой совокупность правовых норм не только Союза ССР, но и союзных и автономных республик. Она зародилась и существовала до образования СССР, которое произошло в 1922 г. Не случайно другие отрасли нашего права носят наименования «советское уголовное право», «советское гражданское право» и т.п., а не «уголовное право СССР» и не «гражданское право СССР».
Термин «советское конституционное право» более точно передает содержание рассматриваемой отрасли права. Для обоснования правильности термина «советское конституционное право» необходимо выявить специфические особенности данной отрасли права с точки зрения круга регулируемых ею общественных отношений (объекта) и метода регулирования этих отношений (функции).
[…]
Критика некоторых взглядов на предмет конституционного права
В научной литературе длительное время дискутируется вопрос не только о наименовании отрасли советского конституционного права, но и о ее предмете. Сторонники «государственного права» узко трактуют круг тех отношений, которые регулируются данной отраслью права. Они пытаются выявить совокупность этих отношений с помощью традиционного вертикального «разреза», столь эффективного при определении предмета всех других отраслей права. Они отрицают за конституционным (государственным) правом роль ядра всей правовой системы, его интегрирующую функцию по отношению ко всем отраслям права.
Их критика широкого понимания предмета конституционного права содержит три основных аргумента, которые не могут быть оставлены без внимания: 1) деление всей системы советского права на отрасли должно осуществляться по единому классификационному критерию: вычленение одних отраслей на основе вертикального, а других — на основе горизонтального «разреза» лишает классификацию научного основания; 2) одна отрасль права не может быть ядром другой (других) отрасли права, не утратив своего специфического предмета, составляющего основание отрасли права: границы отрасли становятся при этом неопределенными, и ее невозможно отграничить от других отраслей; 3) конституционное право не только регулирует те общественные отношения, которые выражают основные черты организации общества и положения в нем личности, но и детально определяет организацию и деятельность представительных органов государственной власти, в связи с чем далеко не все нормы этой отрасли права можно рассматривать как ядро правовой системы.
Что можно возразить в ответ на эту критику?
1. Сложные явления могут быть познаны лишь посредством сложной, многозвенной, последовательно проводимой классификации. Это видно и на примере права. Первичная классификация отраслей права осуществляется делением совокупности норм на две большие группы: во-первых, те, которые регулируют общественные отношения, определяющие, закрепляющие и развивающие основные черты организации общества, или его фактическую конституцию, и составляющие объект конституционного права, и, во-вторых, те, которые регулируют общественные отношения во всем остальном их объеме, составляющем объект всех остальных отраслей советского права. Эта вторая группа общественных отношений в свою очередь также подвергается классификации по кругу регулируемых общественных отношений, и при этом выделяются уголовное, гражданское, административное и все другие отрасли права.
Только такая сложная классификация дает возможность выявить признаваемое почти всеми ведущее положение конституционного права среди других отраслей советского права. Она показывает интегрирующую, функциональную роль конституционного права во всей системе права и убеждает, что конституционное право занимает особое место в системе права. Такая классификация, осуществляемая с соблюдением всех правил систематизации явлений, имеет важное значение для их научного исследования.
2. Становление любой системы, направляемой силой человеческого разума, неизбежно проходит два этапа: первый — создание системы в основных чертах и второй — превращение этой системы во всесторонне развитое явление. Целенаправленное развитие города, например, начинается с создания генерального плана его застройки, содержащего основные градостроительные идеи. Строительство же каждого объекта или их комплексов требует разработки индивидуальных или привязанных к данному месту типовых проектов, являющихся продолжением и завершением градостроительного проектирования.
При этом будущие градостроительные объекты лишь в общих чертах определяются генеральным планом застройки города. Естественно, что между генеральным планом застройки города и проектами возведения отдельных объектов или их комплексов существует тесная связь: второе исходит из первого, первое в общих чертах предопределяет второе. Но это не значит, что градостроительный план лишен своего предмета, своего предназначения, своего смысла. Он красной нитью проходит через детальное проектирование, «растворяется» в нем, но «растворяется» не исчезая, а воплощаясь, не теряя своего предназначения, а обретая его.
Точно так же и конституционное право лежит в основе всей системы советского права, не утрачивая характера отрасли права. Однако эта отрасль не равнозначна любой другой, а занимает особое, ведущее место в системе права, определяя в основных чертах все другие отрасли. Подобно тому, как арифметика лежит в основе громадного комплекса различных отраслей математики — алгебры, геометрии, функциональных и интегральных исчислений и многих других, — конституционное право лежит в основе всех остальных отраслей советского права.
Советское право с его многочисленными отраслями можно сравнить с большим ветвистым деревом. Каждая ветвь этого дерева — отрасль права, а его ствол, от которого отходят ветви, — конституционное право.
Конечно, с абсолютной точностью невозможно сказать, где кончается арифметика и начинается алгебра, ибо арифметика используется в алгебре, проникает в нее. Но это не значит, что арифметика исчезает, растворяясь в алгебре, и утрачивает свой предмет. Конечно, с абсолютной точностью невозможно показать ту точку, в которой кончается ствол и начинается ветвь дерева, ибо ветвь произрастает из ствола. Но это не значит, что, порождая ветвь, ствол перестает существовать. С математической точностью невозможно очертить и круг тех общественных отношений, которые составляют объект регулирования нормами конституционного права, ибо эти отношения вплетены в сложный узор общественных отношений. Но сказанное не означает и того, что этого круга нет и что нет соответствующей отрасли.
3. И, наконец, последнее из перечисленных критических замечаний, касающееся детального регулирования конституционным правом организации и деятельности представительных органов государственной власти. Означает ли это, что государственное право «опускается» до уровня других отраслей советского права и перестает быть ядром советской правовой системы? Нет, не означает.
Ядром советского права конституционное право является не потому, что все его нормы обладают более высокой юридической силой, чем нормы других отраслей. Советское конституционное право составляет сердцевину советской правовой системы потому, что регулирует те общественные отношения, которые играют особую роль в обществе, являются определяющими для всех других отношений.
Вряд ли можно оспорить, что физиономия общества в главном обусловливается тремя взаимосвязанными элементами, из которых складывается его фактическая конституция, — экономическим строем, политическим строем и положением человеческой личности. Регулирование отношений, связанных с установлением, закреплением и развитием основ экономической и политической организации общества и основ правового положения личности в обществе, и составляет поэтому предмет советского конституционного права.
Важнейшим, если не самым важным, элементом политического строя является государство. Политическую же основу Советского государства составляют, представительные органы государственной власти — Советы депутатов трудящихся. Поэтому детальное регулирование нормами конституционного права организации и деятельности Советов отнюдь не «опускает» эту отрасль до уровня, например, административного права, детально регулирующего организацию и деятельность управленческих органов, а, наоборот, подчеркивает ведущую роль этой отрасли права, поскольку связано с проявлением ведущей роли Советов в системе Советского государства.
[…]
Итак, советское конституционное право — это отрасль советского права, регулирующая общественные отношения, выявляющие основные черты экономического и политического строя советского общества и положения в нем личности, т.е. регулирующая фактическую конституцию советского общества и в силу этого выполняющая интегрирующую роль в системе советского права и занимающая в ней ведущее место.
Приводится по: Советское конституционное право / Под ред. С.И. Русиновой и В.А. Рянжина. Л., 1975. С. 3-18.