Экзамен зачет учебный год 2023 / Varlamova

ТОЧКА ЗРЕНИЯ: КЛАССИФИКАЦИИ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА

Классификация прав человека: подходы к проблеме

Наталия Варламова

В статье рассматриваются различные классификации прав человека, предполагающие выделение естественных и позитивных прав человека; прав человека и прав гражданина; основных и иных прав; абсолютных и относи­ тельных прав; негативных и позитивных прав; индивидуальных и коллективных прав; личных (гражданских), политических, социально-экономических и культурных прав; трех поколений прав человека. Автор обращает внимание на некорректность критериев, положенных в основу ряда классификаций, и предлагает возможные варианты решений возникающих в этой связи проблем.

Описание того или иного явления как системы предполагает выделение образующих его элементов, установление их структурных и функциональных взаимосвязей, обеспечивающих упорядочение данного множества элементов и его функционирование в качестве единой системы. Необходимой составляющей структурно-функционального упорядочения системообразующих элементов является их классификация — обособление отдельных групп элементов, объединенных общими при­ знаками, и определение характера связей между ними. В основу классификации могут быть положены самые разные признаки изучаемых элементов, однако, чтобы классификация имела научное значение, эти признаки (критерии) должны быть не случайными, а существенными, отражающими такие проявления классифицируемых элементов, которые способствуют раскрытию их сущности (единства их сущности).

Права человека, взятые в своем системном единстве, определяют общий правовой статус человека или другими словами — меру свободы человека в государстве и обществе.

Отсюда и отдельные виды (группы) прав человека, выделяемые в процессе их классификации, должны представлять собой разные формы юридического опосредования социального бытия свободы.

В литературе обосновывается множество самых разных классификаций прав человека. Общепризнанным является противопоставление естественных и позитивных прав человека; прав человека и прав гражданина; основных (конституционных) и иных (отраслевых) прав; абсолютных и относительных прав; негативных и позитивных прав; индивидуальных и коллективных прав; личных (гражданских), политических, социально-экономических и культурных прав; различных поколений прав человека. В основу каждой из этих классификаций положен сугубо формальный критерий, что отражает общую тенденцию доминирования позитивистских интерпретаций права и прав человека и одновременно делает невозможным четкое обособление систематизируемых прав.

Л.Д. Воеводин верно подметил, что всякая классификация условна. Она может дать более или менее приблизительное, а не абсолютно точное распределение прав, и авторы, придерживающиеся одной классификации, довольно существенно расходятся в распределении прав и свобод по определенным группам.

Так, различие естественных и позитивных прав человека проводится исходя из того, закреплены или нет данные права в позитивном праве. «Естественные права присутствуют в общественном сознании как представление о справедливом и должном положении человека в обществе». «Недостатки» естественных прав — их абстрактность, неопределенность в содержании, отсутствие механизмов защиты — «преодолеваются приданием им позитивной формы, то есть награждением качеством юридичности». «Позитивные права фиксированы, они формально определены, закреплены в нормах международного и национального права».

Таким образом, «естественные права составляют потенциальный резерв развития позитивных прав». Однако естественные права человека и сами по себе являются юридическими и непосредственно действующими, и они не утрачивают своего качества естественности, даже будучи позитивированы. Это, кстати, прямо выражено в Конституции Российской Федерации, устанавливающей, что все провозглашенные в ней права являются естественными (при­ надлежащими каждому от рождения), неотчуждаемыми и непосредственно действующими (ч.2 ст. 17, ст. 18) и что перечисление в Конституции основных прав и свобод не должно толковаться как отрицание или умаление других общепризнанных прав и свобод чело­ века и гражданина (ч. 1 ст. 55). Аналогичные нормы есть и в конституциях других стран.

В данном контексте точнее говорить о правах естественных неотчуждаемых и октроированных. В современных условиях первые тоже большей частью закреплены в позитивном праве, но юридическая сила притязаний, воплощенных в них, от факта позитивации не зависит, тогда как осуществление октроированных прав возможно лишь в том случае и в той мере, в какой это предусмотрено законом (исходящим от государства нормативным актом). При этом признание тех или иных прав естественными или октроированными зависит от характера (содержания, сущности) воплощенных в них притязаний. Естественные права человека образуют его притязания на свободу как качество, естественно, изначально и неотъемлемо присущее каждому человеку и выделяющее людей из мира иных живых существ. Притязания на иные социальные блага, помимо свободы, могут рассматриваться только как октроированные права, поскольку эти блага сами по себе людям не присущи и обладание ими не может считаться естественным; они могут быть либо присвоены (захвачены силой), либо предоставлены государством и обществом, что и фиксируется в законе (объективном праве) в виде «прав человека».

Аналогичным образом (в плане формальности и сути критерия) обычно проводится разграничение прав человека и гражданина. По мнению Л.Д. Воеводина, «эта двучленная классификация основывалась на естествен­ но-правовой доктрине, которая учила, что од­ ни права и свободы существовали до государства и не зависят от его признания, другие же, напротив, провозглашены государством и поэтому не существовали до него. Первые права — человека, вторые — права гражданина». Такой позиции и сегодня придерживаются многие исследователи. «Права человека (равно как и обязанности), — утверждает Н.В. Витрук, — имеют естественное происхождение, вытекают из факта сочленства индивида в обществе, а права гражданина вытекают из сочленства индивида в государстве. Права человека с закреплением в конституции, законе трансформируются в права гражданина».

Таким образом, получается, что «государственное признание прав человека представляет собой форму их трансформации в права гражданина, которые есть лишь превращенные права человека». Отсюда, в общем, вполне логичен вывод, что «в наше время указанное деление все более утрачивает свой смысл, поскольку прирожденные права человека давно признаны всеми демократическими государствами и таким образом выступают одновременно и в качестве прав гражданина».

Между тем различие прав человека и прав гражданина (и его стирание) имеет принци­ пиально иной генезис и смысл. Оно было вы­ явлено еще К. Марксом в одной из его ранних работ. Права человека — это его права как частного лица, члена гражданского общества, собственника, эгоистического субъекта, действующего в своих интересах. Права гражданина — это права человека (того же человека) как члена политического сообщества, участника осуществления политической (государственной) власти. Причем и права человека, и права гражданина естественны по своей сути и происхождению (то есть не октроированы государством). Согласно естественно-правовой (естественно-договорной) доктрине, вступая в политическое сообщество (учреждая государство), люди передают ему часть своей естественной свободы, с тем чтобы обеспечить гарантии оставшейся ее части (естественных и неотчуждаемых прав человека) и обретают в связи с этим право участвовать в осуществлении государственной власти и контролировать ее действия. Презюмировалось, что государство обеспечивает права человека своим гражданам как членам политического сообщества, объединившимся именно с этой целью. В этом смысле французская Декларация 1789 года и говорит о правах человека и гражданина.

В дальнейшем возобладало представление, что гражданство (сочленство в данном политическом союзе) не является необходимым условием для признания, обеспечения и защиты прав человека и государство должно гарантировать их всем лицам, находящимся под его юрисдикцией (своим гражданам, иностранцам, лицам без гражданства). Так, Европейский Суд по правам человека неоднократно указывал, что только при наличии очень веских оснований может признать различие в обращении исключительно по при­ знаку гражданства совместимым с Конвенцией о защите прав человека и основных свобод13.

Сегодня различие в правах человека и гражданина признается допустимым лишь в отношении прав, обеспечивающих собственно участие в осуществлении власти (избирать и быть избранным, участвовать в референдуме, поступать на государственную службу). Причем и эти права являются естественны­ ми, неотчуждаемыми и принадлежат каждому человеку, только реализуются им в рамках лишь того политического сообщества (государства), членом (гражданином) которого он является14. Поэтому в современных условиях различие между правами человека и правами гражданина не стирается, а актуализируется. Если раньше права человека государство могло обеспечивать только своим гражданам (и в этом смысле права человека и права гражданина были тождественны), то сегодня привилегией граждан остаются лишь права участия во власти, а все иные права человека гарантируются всем людям независимо от наличия гражданства.

Другое общепризнанное деление прав человека на основные (фундаментальные) и иные (отраслевые) в том виде, как оно про­ водится, оказывается вообще лишенным какого-либо научного значения. Основными признаются права и свободы человека, за­ фиксированные в конституции и важнейших международно-правовых актах ( Всеобщая декларацию прав человека, Международный пакт о гражданских и политических правах, Международный пакт о социальных, экономических и культурных правах и т.д.). При этом вопрос о том, чем обусловлено включение тех или иных прав в конституцию, либо вообще не обсуждается, либо объясняется тем, что они «являются фундаментальными для обеспечения правового статуса человека и гражданина»17. Получается, что права являются основными (фундаментальными), потому что закреплены в конституции, а закреплены в конституции они потому, что имеют фундаментальное зна­ чение.

Утверждается, что основные, фундаментальные права человека «являются правовой базой для производных, но не менее важных его прав»18. Это значит, что иные (не основные) права человека не менее важны (фундаментальны)? Что касается производности всех иных прав от основных, то этот критерий тоже не работает, ибо многие основные права производны друг от друга. Так, например, право на личную и семейную тай­ ну (ч. 1 ст. 23 Конституции РФ), тайну пере­ писки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений (ч.2 ст. 23) и неприкосновенность жилища (ст. 25) производны от права на неприкосновенность частной жизни (ч. 1 ст. 23). Наконец, уточняется, что объем гарантированных конституцией прав «чаще всего... зависит от «возраста» того или иного основного закона», то есть носит едва ли не случайный характер.

На конституционном установлении основано и деление прав человека на абсолютные (не подлежащие ограничению) и относительные (в отношении которых могут быть установлены ограничения)20. При этом исходят из части 3 статьи 56 Конституции РФ, согласно которой не подлежат ограничению права и свободы, предусмотренные статьями 20, 21, 23 (ч. 1), 24, 28, 34 (ч. 1), 40 (ч. 1), 46-54 Конституции. Права, закрепленные в указанных статьях, и рассматриваются как абсолютные. Однако из контекста статьи 56, по­ священной порядку введения чрезвычайного положения и допустимости в его условиях от­ дельных ограничений прав и свобод человека, явствует, что в части 3 речь идет о запрете вводить специальные, дополнительные ограничения перечисленных в ней прав и свобод именно в условиях чрезвычайного положения, а не о том, что указанные права и свободы в принципе не могут быть ограничены. Большинство из этих прав в силу своего характера предполагают возможность и даже необходимость определенных ограничений при их реализации, в частности: право на жизнь (ст. 20), право на неприкосновенность частной жизни (ч. 1 ст. 23), право на защиту персональных данных (ст. 24), свобода вероисповедания (ст. 28) и т.д.

Между тем Конституционный Суд Российской Федерации поддерживает данную классификацию. В ряде своих решений он указал, что в силу части 3 статьи 56 Конституции РФ носят абсолютный характер и не могут быть ограничены ни при каких обстоятельствах право на судебную защиту23, презумпция невиновности24, право на получение квалифицированной юридической помощи и на самостоятельный выбор защитника25, право осужденного на пересмотр приговора26. При этом применительно к праву на судебную защиту Конституционный Суд специально подчеркнул, что оно ни в каком случае не может вступить в противоречие с целями, в которых в соответствии с частью 3 статьи 55 Конституции законодателем могут быть введены ограничения прав и свобод человека (защита ос­ нов конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства).

Однако очевидно, что это не так, подобные противоречия возможны. В частности, право на пересмотр судебного решения в порядке надзора (один из элементов права на судебную защиту) может противоречить праву другой тяжущейся стороны на исполнение судебного решения, вступившего в законную силу (то есть ее праву на судебную защиту), а также принципу правовой определенности как одной из составляющих правопорядка, а значит, и основ конституционного строя. Это было неоднократно констатировано Европей­ ским Судом по правам человека28 и признано самим Конституционным Судом РФ29. На са­ мом деле необходимые ограничения указан­ ных прав предусмотрены в самой процедуре их осуществления, регламентированной за­ коном. И речь может идти об оправданности (обоснованности, соразмерности) установ­ ленных ограничений (что и было предметом рассмотрения Конституционного Суда в ука­ занных выше делах), а не об их допустимости в принципе.

В практике Европейского Суда по правам человека в качестве не подлежащих каким- либо ограничениям рассматриваются лишь право не подвергаться пыткам, бесчеловеч­ ному или унижающему достоинство обраще­ нию или наказанию (ст. 3 Конвенции), право не содержаться в рабстве или подневольном состоянии (п. 1 ст.4 Конвенции), право не быть осужденным за деяние, которое, соглас­ но действовавшему в момент его совершения праву, не являлось уголовным преступлени­ ем, и не подвергаться более тяжкому наказа­ нию, чем то, которое подлежало применению в момент совершения уголовного преступле­ ния (ст. 7 Конвенции). Осуществление всех остальных прав и свобод, гарантированных Конвенцией, может быть ограничено. Европейский Суд исходит из того, что плюрализм и демократия основаны на компромиссе, требующем различных уступок от людей или групп, которые должны соглашаться с некоторыми ограничениями предоставленных им свобод, чтобы гарантировать большую стабильность страны в целом31. А в отношении права на доступ к правосудию Европейский Суд специально отмечал, что оно не является абсолютным и допускается возможность его ограничения, не затрагивающего его сущности.

В теории права абсолютные и относитель­ ные права противопоставляются по другим основаниям. Абсолютное право предполага­ ет, что ему корреспондирует обязанность не­ ограниченного числа лиц (всех иных субъек­ тов права) воздерживаться от его нарушения и не препятствовать его реализации. Относи­ тельное право является элементом уникаль­ ной правовой связи, его обеспечивает обя­ занность индивидуально-определенного лица, находящегося в обязательственном правоот­ ношении (возникшем из договора или делик­ та) с носителем данного права.

Естественные неотчуждаемые права человека представляют собой абсолютные пра­ ва, причем в силу того, что они выражают из­ начально присущую человеку свободу, они являются первичными абсолютными субъективными правами в том смысле, что они не производны от правовой нормы (объективного, позитивного права), а сами функциониру­ ют в качестве и субъективного права (каждое конкретное лицо имеет право — индивидуальное притязание — на жизнь), и правовой нор­ мы (каждый — любой — человек имеет право на жизнь). Они затем получают конкретизацию во вторичных правовых нормах, закрепляющих порядок реализации первичных субъективных прав (в объективном, позитивном праве). Так, первичное субъективное право на физическую и психическую неприкосновенность (и соответствующая первичная правовая норма) находит свою конкретизацию в целой совокупности вторичных правовых норм, ограждающих человека от физического и психического насилия. На их основе при соответствующих обстоятельствах у конкретных лиц возникают вторичные субъективные права на защиту от произвольного насилия со стороны иных субъектов права (как частных лиц, так и государства). Первичные субъективные права и первичные правовые нормы, их описывающие, образуют общий правовой статус человека, определяющий его юридическое положение в государстве и обществе. Это и есть основные права человека. Они занимают в правовой системе особое место, практически предопределяя ее содержание, ибо все объективное право является их конкретизацией применительно к разным право­ отношениям.

В конституционной доктрине ряда стран западной демократии специально подчеркивается двойственный характер основных прав и свобод, которые являются и субъективны­ ми правами, образующими основу правово­ го статуса человека, и одновременно задают параметры правопорядка в обществе, опре­ деляют принципы организации государствен­ ной власти и содержание государственной деятельности33. При таком понимании основ­ ные права рассматриваются как определяю­ щие «руководящие принципы и объективные критерии для установления условий осущест­ вления свободы и должны учитываться при формировании политического волеизъявле­ ния»34. На своеобразие юридической при­ роды основных прав и свобод человека (их«объективно-субъективный» характер) об­ ращается внимание и в отечественной лите­ ратуре35.

Деление прав человека на негативные и позитивные заимствовано из западной док­ трины. Негативными называют права, усло­ вием реализации которых является лишь не­ вмешательство в их осуществление, непре- пятствование ему со стороны других частных лиц и государства. Позитивные права реали­ зуются при содействии государства, фактиче­ ски именно посредством его деятельности36. Таким образом, критерием классификации здесь выступают условия и способы реали­ зации прав человека. Вопрос о том, как они связаны с характером (сущностью) самого права (содержанием воплощенного в нем притязания), обычно не затрагивается. А ведь очевидно, что условия и способы реализации того или иного права обусловливаются их юридической природой.

Вызывает сомнения и распределение прав по указанным группам. К негативным правам обычно относят личные и политические свободы: свободу мысли, совести и религии, пра­ во на участие в управлении государственными делами, право на равенство перед законом, право на жизнь, свободу и безопасность, свободу от произвольного задержания, право на гласное и справедливое судебное разбирательство и т. п., а к позитивным — так назы­ ваемые социально-экономические и культур­ ные права: право на защиту от безработицы, право на образование, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на со­ циальное обеспечение, право на пользование культурными ценностями и т.п.37 При этом иногда обращают внимание на то, что часть прав, которые большинство исследова­ телей рассматривают как социально-экономические и культурные, такие как право соб­ ственности, свобода предпринимательской деятельности, свобода творчества, являются негативными38, но упускают из вида, что от­ дельные личные права (например, право на справедливое судебное разбирательство) для своей реализации также требуют позитив- ныхдействий государства, а некоторые права (право на участие в управлении государством и производные от него права — избирать и быть избранным, участвовать в референдуме, поступать на государственную службу) не мо­ гут быть квалифицированы ни как негатив­ ные, ни как позитивные. Другими словами, предложенные критерии не однозначны, не четки и не универсальны в том смысле, что не могут обеспечить систематизацию всех из­ вестных прав человека.

При классификации прав человека на индивидуальные и коллективные не выдержи­ вается единство критерия. Таковым здесь вы­ ступает субъект соответствующих прав. Если применительно к индивидуальным правам он очевиден — это отдельный человек, индивид, самостоятельно реализующий определенное право, то понятие «коллектива» как субъекта права и, соответственно, коллективных прав оказывается крайне «размытым». К коллек­ тивным правам относят права, «принадлежа­ щие и реализуемые совместными действиями людей определенной общности»39. Другими словами, субъектами этих прав являются определенные социальные общности и реализоваться они должны этой общностью в целом, а не отдельными людьми, ее образующими.

Однако тут же уточняется, что коллективные права «реализуются, как правило, группой совместно, хотя часть из них может осуществляться одновременно как индивидом, принадлежащим к данному сообществу, так и сообществом в целом (например, права верующих, права языковых меньшинств), а другие — исключительно посредством коллективных действий (например, право гражданского неповиновения, право политической оппозиции, право на забастовку)»40. В итоге в категорию коллективных попадают весьма разнородные права: права естественно сложившихся социальных общностей (наций, народов, национальных меньшинств, местных территориальных сообществ); права так называемых условных социальных групп (женщин, детей, молодежи, престарелых, инвалидов, безработных, беженцев, потребителей, жертв политических репрессий и т.п.); права ассоциаций (общественных, в том числе религиозных объединений, и иных юридических лиц); права, которые могут быть реализованы только несколькими лицами совместно, хотя и их индивидуальными действиями (свобода собраний и объединений, право на забастовку) и даже права «всего человечества в целом»42.

Очевидно, что большинство этих прав по своей сути являются индивидуальными, то есть осуществляются отдельными людьми. Женщины, дети, беженцы, инвалиды и т.п. никаких коллективных субъектов права не образуют. Здесь речь идет о правах (точнее, льготах и привилегиях), предоставляемых лицам, относящимся к данным социально уяз­ вимым группам населения, которыми они пользуются индивидуально. Юридические ли­ ца (в том числе общественные и религиозные объединения, политические партии), по об­ щему правилу, пользуются теми же правами, что и люди (физические лица), если это не противоречит содержанию соответствующих прав и специальной праводееспособности (целям деятельности) соответствующего юридического лица. Причем осуществляют они эти права в качестве единого лица (в этом суть самой конструкции юридического лица), поэтому данные права остаются индивидуальными. Не меняет характера некоторых прав и то, что их реализация предполагает совме­ стные действия ряда лиц (свобода собраний и объединений, право на забастовку и т.п.), поскольку каждый человек самостоятельно принимает решение об участии в соответстсоовующем объединении или акции, иными сло­ вами, осуществляет данное право непосред­ ственно и индивидуально43.

В качестве коллективных прав целесо­ образно рассматривать права, которые в си­ лу своей природы в принципе не могут быть реализованы непосредственно одним лицом. В таком случае к ним могут быть отнесены только права естественно сложившихся со­ циальных общностей: право нации на само­ определение (в том числе права националь­ ных, религиозных, языковых и т.п. мень­ шинств на самоорганизацию и сохранение своей идентичности), право народа на непо­ виновение правонарушающей власти (право народа на восстание), право народов на со­ циально-экономическое развитие, право ме­ стных сообществ на территориальное само­ управление. Что касается «человечества в целом», то оно вообще не может выступать субъектом права, ибо не обладает внутрен­ ним единством и отсутствует иная социаль­ ная общность, с которой оно могло бы нахо­ диться в правовом взаимодействии.

Наиболее распространенной является классификация прав человека по сферам их реализации. В данном контексте выделяют личные (гражданские), политические, со­ циально-экономические и культурные пра­ ва44. Утверждается, что права человека здесь различаются по их социальному назначению и содержанию45. Однако наделе речь идет о классификации сфер жизнедеятельности че­ ловека, в которых могут быть использованы те или иные права46, а не самих прав.

В литературе справедливо обращалось внимание на то, что распределение прав по данным группам довольно условно. Очевид­ но, что все права человека являются личными втом смысле, что принадлежат личности (че­ ловеку) и реализуются ею47. Право собствен­ ности, традиционно относимое к экономиче­ ским правам, может быть реализовано и в сфере сугубо личной (частной, индивидуаль­ ной) жизни, если это не связано с произво­ дительным ее использованием (предприни­ мательской деятельностью). Свобода слова, собраний, объединений, информации, обыч­ но квалифицируемые как политические пра­ ва, также далеко не всегда используются для участия в политической жизни и оказания влияния на государственную власть. Гораздо чаще посредством них удовлетворяются сугубо личные интересы. Ведь свобода объедине­ ний — это и право создать общество пчело­ водов; свобода собраний — право собраться в публичном месте, чтобы отпраздновать день рождения или поддержать спортивную ко­ манду; свобода слова, печати и информации предполагает беспрепятственное циркулиро­ вание в том числе и информации, не имею­ щей никакого политического значения, и т. п.

Таким образом, данный критерий вообще не позволяет систематизировать права чело­ века, ибо не связан с их характером; он ука­ зывает лишь на предполагаемую (не всегда обоснованно) сферу их возможной реализа­ ции.

В последнее время достаточно прочно утвердилась классификация прав человека по так называемым поколениям48. Она была предложена в конце 70-х годов XX века Ка­ релом Васаком49. Чешский ученый стремил­ ся увязать три поколения прав человека с тремя лозунгами Французской революции — свободой, равенством и братством, то есть исходил из их содержательной специфики. В дальнейшем, однако, акценты сместились в сторону сугубо хронологического критерия данной классификации — времени признания и обеспечения соответствующих категорий прав. Сами же права человека разных поко­ лений рассматриваются какоднопорядковые. При таком подходе выделение различных по­ колений прав человека имеет разве что исто­ рическое значение, а само число поколений может быть сколь угодно велико50. Не слу­ чайно критики «поколенческой» классифика­ ции обращали внимание на некорректность и сомнительную научную ценность именно хро­ нологического подхода к группировке прав человека, поскольку различные права невоз­ можно строго и однозначно соотнести с исто­ рическим периодом их утверждения, а сам термин «поколения» создает ложное впечат­ ление о вытеснении одних прав другими51.