Статья: Проблема омонимов, или Допустима ли унификация правового регулирования собраний?

(Цепов Г.В.) ("Закон", 2016, N 12)

Документ предоставлен КонсультантПлюс

www.consultant.ru

Дата сохранения: 23.03.2019

ПРОБЛЕМА ОМОНИМОВ, ИЛИ ДОПУСТИМА ЛИ УНИФИКАЦИЯ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ СОБРАНИЙ?

Г.В. ЦЕПОВ

Цепов Георгий Викторович, адвокат, кандидат юридических наук.

В статье рассматривается проблема унификации правового регулирования собраний членов неправосубъектных и правосубъектных образований. Сначала автор, применяя методы экономического анализа права, изучает природу правосубъектных и неправосубъектных образований и приходит к выводу, что их структуры имеют существенные отличия. Затем, с учетом достигнутых результатов, используя формально-логический метод, исследует возможность построения непротиворечивой системы правового регулирования собраний неправосубъектных образований и органов управления юридических лиц. В итоге автор заключает, что предпринятая в законе унификация не учитывает всех особенностей объектов правового регулирования и противоречива. Термин "гражданско-правовое сообщество" уместно использовать только в отношении неправосубъектных образований.

Ключевые слова: решение собрания, гражданско-правовое сообщество, юридическое лицо, орган управления, трансакционные издержки.

The Problem of Homonyms, or Is It Acceptable to Unify Legal Regulation of Meetings?

G.V. Tsepov

Tsepov Georgy V., Advocate, PhD in Law.

The paper deals with the problem of unification of legal regulations applied to meetings of members of noncorporate and corporate bodies. Applying the methods of economic analysis of law, the author, firstly, examines the nature of corporate and non-corporate bodies and comes to a conclusion that their structures are significantly different. Secondly, taking the obtained results into consideration and using the formal logical method, the author studies the possibility of constructing an uncontradictory system of legal regulation of noncorporate bodies and corporate bodies. In conclusion the author states that the unification taken in law does not cover all the peculiarities of legal regulation objects, and it is contradictory. The term "civil-law community" should be used only in relation to non-corporate bodies.

Key words: decision of the meeting, civil-law community, legal entity, body, transaction costs.

Применение закона представляет силлогизм, в котором большую посылку составляет юридическая норма, а малой посылкой является данный случай, насколько состав юридического отношения соответствует законным предположениям.

Г.Ф. Шершеневич <1>

--------------------------------

<1> Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. Тула, 2001. С. 61.

Обыденная грамматика и синтаксис невероятно вводят в заблуждение.

Б. Рассел <2>

--------------------------------

<2> Рассел Б. Введение в математическую философию // Избранные работы. М., 2007. С. 219.

Используя живой язык, изобилующий многозначными терминами и некорректными связками, достаточно трудно рассчитывать на построение непротиворечивой системы законодательства.

Одной из опасностей, подстерегающих на пути систематизации и кодификации законодательства, является использование омонимов. Именно такая ошибка и произошла при употреблении в главе 9.1 Гражданского кодекса (ГК) РФ термина "собрание".

Дополнив Кодекс главой 9.1 "Решения собраний" <3>, законодатель попытался унифицировать правовое регулирование собраний в правосубъектных и неправосубъектных образованиях, установив, что предусмотренные данной главой правила применяются, если законом или в установленном им порядке не предусмотрено иное (п. 1 ст. 181.1 ГК РФ).

--------------------------------

<3> См.: Федеральный закон от 07.05.2013 N 100-ФЗ "О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации".

В целях унификации было введено родовое понятие "гражданско-правовое сообщество", предусмотрены общие принципы созыва и проведения собраний, фиксации и оспаривания их результатов. Тем не менее понятие "гражданско-правовое сообщество" в ГК РФ осталось неопределенным <4>. Его содержание попытался раскрыть Верховный Суд РФ, разъяснив, что под данным термином следует понимать определенную группу лиц, наделенную полномочиями принимать на собраниях решения, с которыми закон связывает гражданско-правовые последствия, обязательные для всех лиц, имевших право участвовать в таком собрании, а также для иных лиц, если это установлено законом или вытекает из существа отношений <5>.

--------------------------------

<4> Под сообществом в обыденной речи понимается "объединение людей, народов, государств, имеющих общие интересы, цели", а под собранием - "1. Совместное присутствие членов какой-л. организации, коллектива для обсуждения, решения каких-л. вопросов; участники такого обсуждения, принятия решения. 2. В составе названий органов государственной власти, выборных учреждений, организаций. Собрание народных представителей... 3. Совокупность каких-л. предметов, произведений, собранных по какому-л. принципу" (Большой толковый словарь русского языка / Сост. и гл. ред. С.А. Кузнецов. СПб., 2000. С. 1235, 1225). В Толковом словаре живого великорусского языка В. Даля сообщество определялось как "братство, товарищество, сотоварищество, в значении бытийности, нахождение с кем, или это круг, община, братия... Ученое сообщество, круг ученых, сословие", а "собранье - совокупление чего-либо однородного в одно место, с какой-либо особою целью. Сходище людей с разной целью" (Толковый словарь живого великорусского языка В. Даля. СПб., М., 1882. Т. 4. С. 277, 143).

<5> См.: п. 103 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации".

"В частности [по мнению Верховного Суда РФ], к решениям собраний относятся решения коллегиальных органов управления юридического лица (собраний участников, советов директоров и т.д.), решения собраний кредиторов, а также комитета кредиторов при банкротстве, решения долевых собственников, в том числе решения собственников помещений в многоквартирном доме или нежилом здании, решения участников общей долевой собственности на земельный участок из земель сельскохозяйственного назначения".

Из изложенного можно заключить, что Верховный Суд РФ рассматривает коллегиальные органы управления юридических лиц как гражданско-правовые сообщества. Однако далее Пленум Верховного Суда РФ признает гражданско-правовым сообществом уже не группу лиц, наделенную полномочиями принимать на собраниях решения, с которыми закон связывает гражданско-правовые последствия, а само юридическое лицо: "Если гражданско-правовое сообщество представляет собой юридическое лицо, то оно является ответчиком по иску о признании решения недействительным" <6>.

--------------------------------

<6> Пункт 118 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 N 25.

Насколько оправданна такая унификация?

Для ответа на поставленный вопрос сначала, используя методы экономического анализа права, изучим природу правосубъектных и неправосубъектных образований. Затем, с учетом достигнутых результатов, обратимся к формально-логическому методу и исследуем возможность построения непротиворечивой системы их правового

регулирования.

Влияние экономических рисков и издержек на организационную структуру неправосубъектных союзов

и организаций - юридических лиц

Мы исходим из того, что человеческая деятельность является рациональной, хотя ее рациональность ограниченна, а людям свойствен оппортунизм; деятельность по сбору и обработке информации имеет ценность, а интеллект является ограниченным ресурсом <7>. Поэтому накопление знаний и общественный характер производства при неравенстве людей (различиях в способностях, возрасте, месте жительства, обладании материальными благами и т.д.) породили специализацию труда. Появление классов работников, инвесторов и менеджеров стало следствием данного экономического закона.

--------------------------------

<7> См.: Саймон Г.А. Рациональность как процесс и продукт мышления // THESIS. 1993. Вып. 3. С. 16 - 38; Уильямсон О.И. Поведенческие предпосылки современного экономического анализа // Там же. С. 39 - 49; Он же. Экономические институты капитализма. СПб., 1996.

Наличие трансакционных издержек, в том числе вызванных асимметрией в распределении информации между субъектами экономической деятельности, привело к образованию групп (союзов), обычно имеющих иерархическую структуру <8>, члены которых имеют общие интересы.

--------------------------------

<8> См.: Коуз Р. Фирма, рынок, право. М., 2007; Алчиан А., Демсец Г. Производство, информационные издержки и экономическая организация // Вестник молодых ученых. Серия: Экономические науки. 2002. N 1. С. 114 - 129.

При этом формирование неправосубъектных союзов подчинено естественному закону, согласно которому размер трансакционных издержек в неправосубъектных союзах возрастает при увеличении количества их членов <9>.

--------------------------------

<9> "...В большинстве случаев издержки трансакций возрастают с увеличением числа сторон - и весьма быстро, - пишет Р. Познер, - показательна формула, определяющая число связей, необходимых для вступления в соглашение всех n членов множества: n (n - 1) / 2" (Познер Р. Экономический анализ права. СПб., 2004. Т. 1. С. 68).

Этот закон объясняется тем, что в неправосубъектном союзе хотя и можно выделить общий интерес (цель), ради которого члены объединены в группу, но обладателями прав и обязанностей является не группа, а каждый из ее членов. Это означает, что каждый из участников группы вынужден нести затраты не только по управлению собственным имуществом, но и по изучению имущественного положения других членов группы и внешних контрагентов, с необходимой степенью заботливости и осмотрительности изучать содержание принимаемых решений, проводить переговоры с другими членами группы и внешними контрагентами, осуществлять контроль за исполнением решений и т.д. <10>. При этом возможности минимизации экономических рисков у отдельного участника группы незначительны. Уязвимость члена группы особенно велика тогда, когда без его согласия решениями других членов группы на него могут быть возложены гражданско-правовые обязанности.

--------------------------------

<10> См.: Easterbrook F.H., Fischel D.R. Limited liability and the corporation // 52 U. Chi. L. Rev. 89. 1985. P. 89 - 117.

По указанным причинам для участников неправосубъектных групп, которые образованы не на основе договора, в целях снижения их трансакционных издержек государство вынуждено устанавливать обязательные правила принятия решений, восполняющие отсутствие контрактов.

Так, в виде общего правила п. 1 ст. 246 ГК РФ предусмотрено, что распоряжение имуществом, находящимся в долевой собственности, осуществляется по соглашению всех ее участников. Согласно п. 1 ст. 247 ГК РФ владение и пользование имуществом, находящимся в долевой собственности, осуществляются по соглашению всех ее участников, а при недостижении согласия - в порядке, устанавливаемом судом. Статьей 249 ГК РФ установлено, что каждый участник

долевой собственности обязан соразмерно со своей долей участвовать в уплате налогов, сборов и иных платежей по общему имуществу, а также в издержках по его содержанию и сохранению.

Для урегулирования вопросов, связанных с содержанием имущества при наличии множества собственников, законодатель отступает от принципа единогласия, что вызвано действием закона увеличения размера трансакционных издержек при увеличении количества участников группы. Так, применительно к многоквартирным домам закон предусматривает для решения отдельных вопросов простое и квалифицированное большинство голосов на собраниях собственников, и только по отдельным вопросам требуется единогласие (ч. 1 ст. 46, ч. 3 ст. 36 ЖК РФ).

Уменьшить трансакционные издержки и перераспределить риски в неправосубъектных группах возможно путем заключения договора. В частности, заключение договора необходимо между товарищами (ст. 1041 ГК РФ). Однако эффективность исполнения договора простого товарищества уменьшается с присоединением следующего нового товарища, что не позволяет простому товариществу эффективно функционировать при увеличении количества членов, в том числе участвовать в гражданском обороте как единое целое.

Увеличение количества лиц, вовлекаемых в гражданский оборот, объема и скорости распространения информации привело к созданию специальных юридических конструкций, направленных на минимизацию издержек и перераспределение рисков. Возникла потребность формализовать и вывести за скобки общие интересы участников, обособить общее имущество, создать органы управления, что привело к идеям юридического лица и ограниченной ответственности <11>.

--------------------------------

<11> См.: Easterbrook F.H., Fischel D.R. The Economic Structure of Corporate Law. Cambridge, 1996.

Вынесение общего интереса за скобки и привязка его к юридическому лицу, а также внедрение принципа ограниченной ответственности и определение корпоративных отношений как отношений между участником и корпорацией, а не между участниками дали возможность сузить область неопределенности и уменьшить издержки. Стандартизация и делимость корпоративных прав позволили придать им свойства товара.

Наиболее ярко это проявилось в акционерных обществах, в которых свойства акции как ценной бумаги определяют то, что акционеру в рамках акционерного отношения в принципе не могут принадлежать обязанности активного типа ни в отношении акционерного общества, ни в отношении других акционеров. Компетенция собрания акционеров публичного общества имеет свои пределы, что позволяет привлекать неограниченное множество акционеров, которым нет необходимости нести затраты по операционному управлению корпорацией. Результатом данного процесса стало отделение собственности от управления в компаниях с дисперсным капиталом <12>.

--------------------------------

<12> См.: Berle A.A., Means G.C. The Modern Corporation and Private Property. N.Y., 1967.

Таким образом, экономические риски и издержки определяют существенные различия в структуре корпораций и неправосубъектных образований <13>.

--------------------------------

<13> Именно структура определяет свойства неправосубъектных образований и корпораций - юридических лиц как участников гражданского оборота. Поэтому нельзя согласиться с утверждением В.Б. Ельяшевича о том, что "все значение юридического лица как правовой формы исчерпывается в действительности тем, что оно вводит в гражданский оборот разные сложные образования... юридическое лицо - это общие скобки, которые обнимают различные по своей юридической сущности явления... внутренние юридические отношения во всех этих организациях остаются вне всякого влияния юридической личности, вне всякой зависимости от нее" (Ельяшевич В.Б. Юридическое лицо, его происхождение и функции в римском частном праве // Избранные труды о юридических лицах, объектах гражданских правоотношений и организации их оборота. М., 2007. Т. 1. С. 30, 52, 423).

Еще более очевидны различия между неправосубъектными группами и унитарными организациями. Отсутствие членства в унитарных организациях исключает наличие у них рисков и издержек, специфически присущих неправосубъектным объединениям физических лиц и корпорациям <14>.

<14> Как и у иных юридических лиц, у унитарных организаций имеются трансакционные издержки, связанные с деятельностью их органов.

Различия правового регулирования собраний неправосубъектных групп и деятельности коллегиальных органов управления юридических лиц

С учетом отмеченных закономерностей, в статусе, целях и принципах правового регулирования собраний членов неправосубъектных образований и коллегиальных органов управления юридических лиц имеются существенные различия.

Во-первых, в неправосубъектных образованиях в качестве основной цели правового регулирования собраний следует назвать обеспечение баланса защиты личного имущества каждого из членов группы и общего интереса (имущества) всех членов группы.

Данная цель объясняется не ограниченной законом личной ответственностью членов группы по обязательствам. Кроме того, требуется обеспечить принцип пропорциональности между членами группы при возложении на них решением собрания обязанностей, а также соразмерности данных обязанностей общим интересам.

По причине преобладания личного фактора устанавливаемые законом требования к проведению собраний (правила извещения, кворум, порядок голосования, оформление результатов и т.д.), а также последующие защитные механизмы должны создавать гарантии невозможности возникновения у членов неправосубъектной группы необоснованных личных затрат.

Вкорпорациях с ограниченной ответственностью целью правового регулирования собраний участников выступает не столько защита личного имущества каждого из членов корпорации (в значительной степени оно и так защищено ограниченной ответственностью), сколько обеспечение исполнения корпоративного контракта между участником и корпорацией, а также защита общих интересов участников корпорации (имущества корпорации).

Втом числе участник должен быть защищен от произвольного изменения или восполнения неполноты корпоративного контракта путем возложения на него необоснованных имущественных обязанностей (например, по уплате чрезмерных членских взносов и т.п.). Кроме того, в определенных пределах необходимо учитывать законные интересы кредиторов <15>.

--------------------------------

<15> На необходимость балансировки акционерным законодательством интересов кредиторов и акционеров, акционеров и менеджмента, акционеров - владельцев крупных пакетов акций и миноритарных акционеров указывает Конституционный Суд РФ в Постановлении от 24.02.2004 N 3-П "По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 74 и 77 Федерального закона "Об акционерных обществах", регулирующих порядок консолидации размещенных акций акционерного общества и выкупа дробных акций, в связи с жалобами граждан, компании "Кадет Истеблишмент" и запросом Октябрьского районного суда города Пензы". О проблеме учета интересов кредиторов см.: Цепов Г.В. Можно ли судить за алчность? Ответственность контролирующих лиц коммерческой корпорации перед кредиторами за принятие чрезмерного предпринимательского риска при угрозе несостоятельности // Закон. 2016. N 8. С. 98 - 120.

Объем прав участников корпораций с ограниченной ответственностью по участию в собраниях и принятию решений может быть неодинаковым. Так, в зависимости от категории, типа и количества акций (размера долей) акционерам (участникам) принадлежит различный объем прав <16>. В непубличных хозяйственных обществах объем правомочий участника может не соответствовать размеру его доли в уставном капитале <17>. В частности, в обществах с ограниченной ответственностью участник может обладать дополнительными правами и/или обязанностями <18>.

--------------------------------

<16> См., напр.: абз. 2 п. 1 ст. 66 ГК РФ, ст. ст. 49, 53, п. 1 ст. 91 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах". В Определении от 11.04.1997 N 53-О Конституционный Суд РФ отметил, что все права акционера производны от количества акций, находящихся у него в собственности. Право по управлению акционерным обществом не связано с правом, закрепленным в ст. 19 Конституции РФ и гарантирующим равенство прав и свобод

человека и гражданина независимо от имущественного положения (см. также: Определение КС РФ от 21.12.2011 N 1754-О-О). В Постановлении от 14.03.2006 N 12591/05 по делу N А45-21009/04-КГ11/500 Президиум ВАС РФ указал, что наличие у акционера прав по отношению к обществу, включая право голоса, обусловлено оплатой соответствующей доли уставного капитала общества. "Поэтому приобретение одними акционерами по отношению к акционерному обществу большего объема права (большего количества голосов), чем это удостоверено принадлежащими им акциями, без предоставления обществу определенного имущественного эквивалента в виде вклада в его уставный капитал или без пропорционального увеличения количества голосов по остальным акциям общества, принадлежащим другим акционерам, противоречит принципам акционерного общества, а также нарушает права этих акционеров". См. также: Цепов Г.В. Общие принципы акционерного законодательства и защита прав акционеров. Комментарий Постановления Президиума ВАС РФ от 14.03.2006 N 12591/05 // Закон. 2006. N 7. С. 49 - 53.

<17> "Иной объем правомочий участников непубличного хозяйственного общества может быть предусмотрен уставом общества, а также корпоративным договором при условии внесения сведений о наличии такого договора и о предусмотренном им объеме правомочий участников общества в Единый государственный реестр юридических лиц" (второе предложение абз. 2 п. 1 ст. 66 ГК РФ).

<18> См., напр.: п. 2 ст. 8, п. 2 ст. 9 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью".

Поэтому принцип соблюдения равенства прав (подп. 3 п. 1 ст. 181.4 ГК РФ) при проведении собраний в неправосубъектных группах и собраний участников корпораций имеет различное выражение.

Во-вторых, различны субъекты принятия решений.

Решение неправосубъектного образования - это решение членов группы, а решение коллегиальных органов - это решение юридического лица <19>. То есть понятие "собрание неправосубъектной группы" не тождественно понятию "собрание членов коллегиального органа юридического лица".

--------------------------------

<19> В рамках настоящей работы автор не анализирует вопрос о соотношении понятий "решение собрания" и "сделка".

Ни одна организация не может действовать при отсутствии органов, а органы (лица, наделенные полномочиями) не могут существовать в отрыве от юридического лица. Данный вывод закреплен в позитивном праве. Так, п. 1 ст. 53 ГК РФ предусмотрено, что юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом, иными правовыми актами и учредительным документом.

Для принятия решения лица, образующие коллегиальный орган, должны выразить свою волю в определенных законом, уставом и внутренними документами организации порядке и форме. В тех случаях, когда решение принято необходимым большинством голосов, субъектом принятого решения считается само юридическое лицо, а не выразившие его лица <20>.

--------------------------------

<20> См.: Цепов Г.В. Акционерные общества: теория и практика. М., 2008. С. 145.

Следовательно, при использовании понятия "коллегиальный орган" применение к образующим его лицам термина "гражданско-правовое сообщество" излишне <21>.

--------------------------------

<21> Применительно к обжалованию решений собраний членов коллегиальных органов управления (совета директоров, правления и т.п.) возникает процессуальный вопрос: кого именно из "участников соответствующего сообщества" должен уведомить истец в силу п. 6 ст. 181.4 ГК РФ? Логично считать такими лицами членов данного коллегиального органа (совета директоров, правления и т.п.), поскольку именно они образовывали собрание. Но такой вывод допустим только тогда, когда под гражданско-правовым сообществом понимается совокупность членов данного коллегиального органа (совета директоров, правления и т.п.). Однако в качестве гражданско-правового сообщества - ответчика Верховный Суд РФ определяет юридическое лицо, а не совокупность членов коллегиального органа. Кого же

тогда должен уведомить истец и кто вправе присоединиться к его требованиям?

Можно ли считать гражданско-правовым сообществом корпорацию - субъекта гражданского права <22>? Если под сообществом понимать совокупность его членов, то на данный вопрос следует дать отрицательный ответ, поскольку юридическое лицо - корпорация не является совокупностью участников <23>.

--------------------------------

<22> Пункт 1 ст. 48 ГК РФ определяет юридическое лицо, используя термин "организация", а не "объединение" или "сообщество".

<23> Допустим, юридическое лицо - корпорация является совокупностью физических лиц. Это означает, что физические лица являются компонентами юридического лица - корпорации. Однако компонент не может состоять с целым (т.е. совокупностью, включающей данный компонент) в каких-либо иных отношениях, кроме отношений принадлежности. Иными словами, элемент может быть либо внутри скобок, обрамляющих совокупность элементов, и являться компонентом целого, либо снаружи скобок, не имея качества компонента. Одновременно быть и внутри, и снаружи скобок он не может. Следовательно, при таком понимании юридического лица оно не может входить в правовые отношения с образующими его физическими лицами, поскольку они, находясь друг с другом в организационной связи, суть юридическое лицо. Наличие юридических отношений между корпорацией и ее членами логически допустимо лишь в том случае, когда мы понимаем под юридическим лицом субъекта права, не состоящего из материальных частей, обособляющего не людей, а интересы. Поэтому, строго говоря, войти или выйти из корпорации - юридического лица нельзя, как нельзя быть и членом (частью) юридического лица. Так, к примеру, правильно говорить об акционере как об обладателе корпоративных прав, а не как о члене (части) акционерного общества. Указанные выражения являются пережитками "наивных" теорий юридических лиц, противоречащих требованиям формальной логики. На практике претворение таких теорий приводит к многочисленным и трудно разрешаемым конфликтам. См.: Цепов Г.В. Акционерные общества: теория и практика.

Юридическое лицо - это искусственный субъект права, правовая конструкция, которая не состоит из материальных частей, существует исключительно в правосознании и используется для достижения имущественных целей (прежде всего - снижения трансакционных издержек). Участник имеет корпоративные права в отношении корпорации - юридического лица <24>. Правовая связь участников корпорации осуществляется друг с другом не непосредственно, а через юридическое лицо, выступающее в качестве коммуникационного центра. Лица, выполняющие функции органов юридического лица, не являются частями юридического лица и находятся с юридическим лицом в правовых отношениях.

--------------------------------

<24> См.: абз. 2 п. 3 ст. 48, п. 2 ст. 65.1 ГК РФ.

Противоречие возникает при сопоставлении понятий "гражданско-правовое сообщество" и "унитарная организация". Трудно понять и то, участниками какого сообщества являются члены коллегиальных органов управления унитарных организаций <25>, если унитарная организация по определению не имеет членов.

--------------------------------

<25> См., напр.: ст. ст. 123.19, 123.21, 123.25 ГК РФ.

В-третьих, правовое положение членов корпорации, принимающих участие в общем собрании, и членов иных коллегиальных органов принципиально различается.

Участники корпорации являются носителями либо "остаточных имущественных требований" (в коммерческих корпорациях), либо иных "конечных интересов" (в некоммерческих корпорациях), ради которых корпорация создается. Напротив, члены иных коллегиальных органов не должны иметь собственных интересов в деятельности организации, вследствие чего не могут иметь и корпоративных прав. Их полномочия по управлению делами организации должны осуществляться в ее интересах.

В связи с этим возникает вопрос: имеет ли право и в каких случаях член коллегиального органа, отличного от общего собрания участников корпорации, оспаривать решения того органа, в котором он состоит?

Пункт 4 ст. 65.3 ГК РФ, которым в общем виде определяются права членов коллегиального органа управления корпорации, обходит данный вопрос стороной.

Право обжалования членами коллегиальных органов принятых решений может быть предусмотрено специальным законом. Так, согласно п. 5 ст. 68 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" член совета директоров (наблюдательного совета), не участвовавший в голосовании или голосовавший против решения, принятого советом директоров (наблюдательным советом) общества в нарушение порядка, установленного данным Законом, иными правовыми актами Российской Федерации, уставом общества, имеет право обжаловать в суд указанное решение в случае, если этим решением нарушены его права и законные интересы. Тем не менее суд с учетом всех обстоятельств дела вправе оставить в силе обжалуемое решение, если голосование данного члена совета директоров (наблюдательного совета) общества не могло повлиять на результаты голосования и допущенные нарушения не являются существенными.

Несмотря на отсутствие в п. 4 ст. 65.3 ГК РФ общей нормы, позволяющей обжаловать решения коллегиального органа корпорации его членами, суды, опираясь на нормы главы 9.1 ГК РФ, согласны с наличием такого права.

Соответственно, надлежит выяснить, достаточно ли для получения материального права на иск одного лишь нарушения процедуры (даже существенного для данного члена коллегиального органа), или должно быть нечто большее. Верно ли то, что для оспаривания решения коллегиального органа достаточно нарушения прав и законных интересов его члена, а не интересов юридического лица?

Полагаем, что соблюдение процедурных прав отдельного члена коллегиального органа само по себе нельзя ставить выше интересов организации, поскольку иной подход будет противоречить цели юридического лица как правового института <26>.

--------------------------------

<26> По данному вопросу встречаются разные подходы. Так, рассматривая дело N А56-42536/2013, АС Северо-Западного округа посчитал, что истец - член совета директоров должен доказать не только нарушение процедурных прав, но и материального интереса, т.е. указать, к восстановлению каких его прав и законных интересов приведет удовлетворение заявленных требований (см.: Постановление АС Северо-Западного округа от 15.08.2014). Противоположную позицию занял АС Поволжского округа в Постановлении от 25.08.2015 по делу N А55-24070/2014. В общем виде Пленум Верховного Суда РФ в п. 109 Постановления от 23.06.2015 N 25 разъяснил, что "решение собрания не может быть признано недействительным в силу его оспоримости при наличии совокупности следующих обстоятельств: голосование лица, права которого затрагиваются этим решением, не могло повлиять на его принятие, и решение не может повлечь существенные неблагоприятные последствия для этого лица (пункт 4 статьи 181.4 ГК РФ). К существенным неблагоприятным последствиям относятся нарушения законных интересов как самого участника, так и гражданско-правового сообщества, которые могут привести в том числе к возникновению убытков, лишению права на получение выгоды от использования имущества гражданско-правового сообщества, ограничению или лишению участника возможности в будущем принимать управленческие решения или осуществлять контроль за деятельностью гражданско-правового сообщества".

В-четвертых, в отношении собраний в неправосубъектных группах, образование которых не основано на договоре, преимущественно применяются прямые нормы закона, которыми государство восполняет отсутствие соглашения между участниками группы. Часто такие нормы носят императивный характер. В то же время законодатель использует и диспозитивные нормы, предоставляя возможность участникам таких образований по общему согласию заключить между собой договор на иных условиях, чем общее правило.

Другая ситуация наблюдается в отношении договорных образований (объединение товарищей), где договор выступает основным регулятивным инструментом.

Участник и корпорация связаны корпоративным контрактом, основные условия которого обычно сформулированы в уставе корпорации. Вступая в корпорацию (т.е. приобретая акции, доли, внося вступительный взнос и т.п.), лицо соглашается с содержащимися в уставе нормами корпоративного контракта. Поэтому задача законодателя заключается скорее в определении пределов корпоративного контракта и восполнении его пробелов, нежели в подмене его прямым нормативным регулированием.

Кроме того, затруднительно применять нормы главы 9.1 ГК РФ ко всему многообразию высших коллегиальных органов корпораций одинаково эффективно.

Так, в некоммерческих корпорациях и производственных кооперативах с числом участников более ста высшим органом может являться съезд, конференция или иной представительный (коллегиальный) орган (абз. 2 п. 1 ст. 65.3 ГК РФ).

Порядок избрания делегатов в такой коллегиальный орган в общем виде не определен. Возникает вопрос: нужно ли избирать делегатов избирательными собраниями с соблюдением требований п. 1 ст. 181.2 ГК РФ, или же уставы могут содержать отличный порядок формирования высшего органа? Очевидно, что для некоммерческих организаций с десятками и сотнями тысяч членов при проведении избирательных собраний крайне сложно добиться кворума в 50% от числа членов "первичных избирательных сообществ".

Возникает вопрос и о том, кто обладает правом оспорить результаты съезда (конференции). Вправе ли оспорить результаты съезда (конференции) член корпорации в случае, если он не был избран делегатом съезда (конференции), основывая свое требование исключительно на своем общем праве избирать и быть избранным в органы управления? Означает ли то, что нарушение его прав, допущенное при избрании делегатов съезда (конференции), автоматически должно влечь признание результатов съезда (конференции) недействительными <27>?

--------------------------------

<27> Апелляционным определением от 17.03.2015 по делу N 33-1794/2015 Оренбургский областной суд признал недействительным решение отчетной конференции адвокатов ННО "Адвокатская палата Оренбургской области" по иску адвокатов, не принявших в ней участие. В обоснование вынесенного судебного акта суд сослался на нормы п. 1 ст. 181.3, ст. ст. 181.4 и 181.5 ГК РФ, а также п. 1 ст. 30 и ст. 31 Федерального закона от 31.05.2002 N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации". Кроме того, суд обратил внимание на Положение о ННО "Адвокатская палата Оренбургской области", согласно которому члены палаты вправе избирать делегатов на конференцию адвокатов и быть избранными в выборные органы и комиссии палаты, участвовать в заседаниях совета палаты и других органов и комиссий палаты, на которых обсуждаются касающиеся их лично вопросы, требовать устранения недостатков в работе органов палаты, обжаловать в суд решения органов палаты, вынесенные с нарушением закона или данного Положения. Суд посчитал, что при проведении конференции не было кворума, "после перерыва количество участников конференции уменьшилось, и наличие кворума не проверялось", а по вопросам выборов членов совета была нарушена форма голосования: вместо тайного голосования было проведено открытое голосование. Также, по мнению суда, был нарушен регламент, поскольку по ряду вопросов количество воздержавшихся не указывалось.

Опираясь на нормы главы 9.1 ГК РФ, трудно дать точный ответ и на вопрос, обладает ли делегат правом оспорить результаты конференции, если сам он не является участником корпорации.

С одной стороны, поскольку делегат в указанном случае не является членом корпорации, то он не может ссылаться на норму абз. 4 п. 1 ст. 65.2 ГК РФ. Делегата, участвующего в съезде (конференции), сложно признать и представителем избравших его членов в смысле нормы ст. 182 ГК РФ. С другой стороны, поскольку делегат относится к совокупности лиц, обладающих правомочиями на участие в голосовании, то он подпадает под данное Верховным Судом РФ определение члена гражданско-правового сообщества.

Противоречия возникают также при применении, казалось бы, вполне понятной и логичной нормы п. 3 ст. 181.4 ГК РФ, согласно которой решение собрания вправе оспорить в суде участник соответствующего гражданско-правового сообщества, не принимавший участия в собрании или голосовавший против принятия оспариваемого решения, а участник собрания, голосовавший за принятие решения или воздержавшийся от голосования, вправе оспорить в суде решение собрания в случаях, если его волеизъявление при голосовании было нарушено.

Как быть, если голосование на собрании должно проводиться тайно <28> или кумулятивно <29>? Что делать в том случае, когда при проведении собрания было нарушено не волеизъявление, а волеобразование голосовавшего (например, участник собрания голосовал под влиянием существенного заблуждения, будучи обманутым)? Очевидно, что вследствие личного фактора в неправосубъектных группах порок воли при голосовании имеет большее значение, чем при голосовании в коллегиальных органах юридического лица с ограниченной ответственностью.

--------------------------------

<28> Так, абз. 3 п. 1 ст. 22 Федерального закона от 15.04.1998 N 66-ФЗ "О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан" предусмотрено, что правление садоводческого, огороднического или дачного некоммерческого объединения избирается прямым тайным голосованием из числа его членов на срок два года общим собранием членов такого объединения (собранием уполномоченных), если уставом такого объединения не предусмотрено иное. Тайное голосование согласно п. 2 ст. 31 Федерального закона от 31.05.2002 N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" должно проводиться по вопросу избрания совета адвокатской палаты.

<29> См.: ст. 59, п. 4 ст. 66 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах", п. 9 ст. 37