Экзамен зачет учебный год 2023 / Руденко В. Н. – Прямая демократия

Институты прямой демократии: общетеоретические вопросы

1791 г. почти полностью исключает институты прямой демократии: в ней говорится, что народ, являющийся единственным источником власти, может осуществлять эту власть только путем представительства; вводится запрет на императивный мандат1. Аналогично и в США после продолжительных дискуссий о признании на уровне федеральной конституции некоторых институтов прямой демократии (например, отзыва депутатов конгресса), окончательный текст конституции не предусматривает ни одного из них. И в США, и в европейских странах провозглашение народовластия сопровождается установлением парламентаризма, для которого характерна сложная система имущественных и иных цензов, ограничивающих круг лиц, имеющих право участвовать в голосовании.

Но XIX столетие не стало триумфом парламентаризма. Напротив, в странах Старого и Нового света наблюдается почти полный отрыв парламентариев от тех, кого они представляли. Авторитет парламента постоянно падал, а сам этот орган власти выглядел дискуссионным клубом, неспособным к принятию политических решений2. По стечению обстоятельств затяжной кризис парламентаризма совпал с неожиданным пробуждением и подъемом народных масс. Известно, что XIX столетие – время начала массовых политических движений. Народные массы пытаются диктовать парламентариям и правительствам свою волю, они заявляют о своих претензиях на власть. Действенным средством их борьбы становятся петиции с множеством подписей, массовые митинги, демонстрации и т.д. Эти меры давления были достаточно ощутимы. Некоторое время даже могло показаться, что представительная форма правления будет сметена под напором масс3. Вся политическая атмосфера конца XIX – начала XX столетия пропитана чувством тревоги за судьбу государственных учреждений. Философы, психологи и публицисты предрекают наступление эпохи масс: «Хорошо это или плохо, но в настоящее время мы наблюдаем в европейской общественной жизни явление чрезвычайного

1Шайо А. Самоограничение власти… С. 116.

2Там же. С. 117-125.

3См.: Гунель М. Введение в публичное право. С. 97.

89

Руденко В.Н. Прямая демократия

значения, а именно приход масс к неограниченной власти в обществе»1; «…В то время как все наши древние верования колеблются

иисчезают, старинные столпы общества рушатся друг за другом, могущество масс представляет собой единственную силу, которой

ничто не угрожает и значение которой все увеличивается. Наступающая эпоха будет поистине эрой масс»2.

Столь впечатляющий выход народных масс на политическую арену подталкивал политиков к выводу об исчерпании литургического ресурса легитимирующей фикции народного (национального) суверенитета. В повестку дня вновь встал вопрос об укрощении демократии. В целях преодоления возникших противоречий, улаживания конфликтов, достижения согласия между обществом и властью вновь потребовались соответствующие институциональные согласования. Шаг за шагом в конституциях государств за народными массами признаются некоторые реальные властные полномочия. Граждане поначалу получают реальную возможность играть определенную роль в политике, влиять на содержание политических решений, принимаемых их представителями – депутатами от различных политических партий, а затем – право самостоятельно и непосредственно принимать некоторые публично-властные решения. Уже в XIX столетии в европейских государствах и штатах США получают распространение

иразвитие институты референдума, народной правотворческой инициативы, народного вето, роспуска выборных органов власти. В начале следующего столетия в отдельных штатах США и европейских странах вводится институт отзыва депутатов и выборных должностных лиц. В XX столетии некоторые из этих институтов, в частности референдум, народная правотворческая инициатива, получают закрепление в конституциях многих стран, в том числе

иАвстралии. Масштабы развития и политико-правовое значение институтов прямой демократии в мире к концу XX – началу XXI столетия, по оценкам ряда авторов, становятся столь впечатляющими, что они, так же как и ранее упомянутые нами специали-

1Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс // Дегуманизация искусства. М, 1991. С. 40

2Лебон Г. Психология толпы. С. 126.

90

Институты прямой демократии: общетеоретические вопросы

сты, характеризуют (уже в новом контексте) современную демократию в качестве полупредставительной, полунепосредственной демократии, говорят о синтезе, сочетании, взаимопроникновении институтов прямой и представительной демократии1. И те и другие институты рассматриваются ими как однопорядковые величины. В частности, Л.А. Нудненко поддерживает авторов, которые отвергают саму возможность говорить о приоритете той или иной формы демократии2.

Насколько обоснованы эти выводы? Можно ли придавать институтам прямого народовластия в современном мире столь же существенное значение, что и основным институтам представительной демократии? Что представляют собой институты прямой демократии в современном конституционализме? Какие реальные возможности в сфере публичной власти они предоставляют гражданам? На эти вопросы мы будем искать ответ в последующих разделах работы.

§2. Вопросы методологии исследования институтов прямой демократии в современном обществе

Как известно, правовым институтом является обособленная группа норм права, регулирующих определенный комплекс взаимосвязанных между собой однородных отношений. Институты конституционного права тесно связаны с властными отношениями, поэтому они являются не только правовыми, но и политикоправовыми институтами. Институты прямой демократии – одна из разновидностей политико-правовых институтов. Составляющие их нормы права регулируют отношения, выражающие непосредственное осуществление властных полномочий гражданами.

В науке конституционного права России до настоящего времени не выработано общепринятого подхода к исследованию институтов прямой демократии. Вопросам методологии исследования институтов прямой демократии уделялось достаточно большое

1См., напр.: Гунель М. Введение в публичное право. С. 97-99; Нудненко Л.А. Теория демократии. М., 2001. С. 92-94.

2См.: Нудненко Л.А. Теория демократии. С. 93.

91

Руденко В.Н. Прямая демократия

внимание в советский период истории нашей страны, и в настоящее время ученые-юристы во многом руководствуются результатами исследований, достигнутыми в это время. Однако, на наш взгляд, в данном случае принципиально важно учитывать факт смены политической системы общества в нашей стране. Смена политической системы общества означала изменение системы институтов демократии и их роли в жизни общества в целом. Указанный факт не мог не отразиться и на теоретических представлениях об институтах прямой демократии.

Представляется, что, обращаясь к их исследованию, необходимо иметь в виду особенности политических систем бывшего советского и современного российского общества, которые во многом определили характер двух разных парадигм научного исследования. Значимой особенностью политической системы советского общества является ее принадлежность к мобилизационным политическим системам. Особенностью политической системы современного российского общества является ее переходный характер. Политическая система мобилизационного типа трансформируется в согласительную политическую систему1. На наш взгляд, указанным политическим системам общества соответствуют собственные системы публичного права и соответствующие парадигмы научного исследования институтов демократии. Поскольку институты публичного права – политико-правовые институты, они являются в определенной степени отображением политической системы общества, а парадигма научного исследования этих институтов во многом предопределяется существующей политической системой. Остановимся на этом вопросе более подробно.

Основополагающим принципом мобилизационных политических систем является активное участие масс в политической жизни общества. В рамках этих систем политические лидеры стремятся следовать «воле народа» и ожидают от масс политического

1 Выделение и описание указанных моделей политических систем произведено Дэвидом Э. Эптером, а также Чарльзом Ф. Эндрейном. См.: Чарльз Ф. Эндрейн. Сравнительный анализ политических систем. Эффективность осуществления политического курса и социальные преобразования. М., 2000. С. 69-134. Ссылкуна работы Дэвида Э. Эптера см. там же.С. 20, 282.

92

Институты прямой демократии: общетеоретические вопросы

подхода ко всему происходящему в обществе, «т.е. предполагают, что массы будут ставить во главу угла общие, касающиеся всех задачи и рассматривать свои частные интересы в зависимости от благосостояния всего общества»1. Народные массы воспринимаются политическими лидерами в качестве главной движущей силы исторического процесса. Поэтому их участие в отправлении властных функций не только желательно, но и необходимо. Информированность, аналитический и рациональный подход, прогрессивная целеустремленность, стремление к участию в делах общества и государства считаются атрибутивными характеристиками народных масс. В идеологическом плане мобилизационные политические системы ставят на первое место коллективизм и соединение идеологических ценностей с решением конкретных задач. Однако массовое участие находится под постоянным контролем партии и государства. Отношения между лидерами общества и массами характеризуется здесь большой иерархичностью. Мобилизационная система подразумевает мощное централизованное государство с харизматическим лидером. Авангардная партия должна просвещать и направлять массы, не обладающие собственным политическим сознанием, а партийные работники и государственные служащие обязаны проводить большую работу по организации активного участия масс в политике2.

Исходя из сказанного, можно заключить, что в рамках политической системы советского общества мобилизационный характер имели и институты публичного права. Институты публичного права выступали одним из средств мобилизации масс, важнейшим регулятором системы общественных отношений, построенной на принципе участия масс в политической жизни общества. Этим объясняется то обстоятельство, что ученые-государствоведы, работавшие в советское время, исходили из предпосылки, согласно которой все конституционные институты социалистического общества рассматривались как институты народовластия. «…Все конституционные институты, вся политическая система общества функционируют как механизм народного самоуправления», – от-

1Чарльз Ф. Эндрейн. Сравнительный анализ политических систем. С. 107.

2См.: Там же. С. 23, 109-110.

93

Руденко В.Н. Прямая демократия

мечал Ю.И. Скуратов1. Система конституционных институтов самоуправления народа рассматривалась в то время в качестве «совокупного средства осуществления его власти», «институтов непосредственной и представительной демократии»2. В основу выработанных представлений была положена широко известная марксистская посылка о постепенном отмирании политики и государства и перерастании общества в систему самоуправления народа3.

Исходя из вышеизложенного, можно сказать, что в теории государства и права, в науке конституционного права сформировалась «активистская» парадигма научного исследования. Она была нацелена на изучение основных способов и форм участия народных масс в политике, а также на выработку соответствующего механизма правового регулирования всех отношений, связанных с активным участием народных масс в политике. «Подчеркнем, что мы оцениваем различные формы демократии и политического участия исходя из вовлечения в политику широких народных масс, сопоставляя эти формы с социалистической моделью политической системы», – это типичный подход, выражающий суть рассматриваемой парадигмы научного исследования4.

Институтам народовластия в нашей стране в советский период уделялось достаточно большое внимание. В 60–80-е гг. советскими юристами довольно основательно были исследованы и сопоставлены два вида институтов народовластия: институты представительной и непосредственной демократии5. Дихотомия «представитель-

1Скуратов Ю.И. Система социалистического самоуправления советского народа: (Проблемы конституционной теории и практики). Свердловск, 1987. С. 264.

2Там же. С. 41.

3См.: Бутенко А.П. Власть народа посредством самого народа. М., 1988; Ковлер А.И., Смирнов В.В. Демократия и участие в политике. М., 1986.

С. 19-21; и др.

4Ковлер А.И., Смирнов В.В. Демократия и участие в политике. С. 13.

5См.: Шахназаров Г.Х. Социалистическая демократия: (Некоторые вопросы теории). М., 1972. С. 103-112; Тихомиров Ю.А. Управление делами общества. М., 1984. С. 160-164; Кабышев В.Т. Прямое народовластие в советском государстве. Саратов, 1974. С. 48-57; Кукушкин М.И. Проблемы социалистического народовластия. Свердловск, 1982. С. 65; и др.

94

Институты прямой демократии: общетеоретические вопросы

ная демократия – непосредственная демократия» являлась стержнем проведенных исследований. Не случайно для всего отмеченного периода характерна дискуссия по вопросу о том, какой вид демократии наиболее важен и перспективен1. В ходе проводимых исследований к институтам прямой демократии авторы относили все ин-

ституты, обеспечивающие участие граждан в управлении государством, не входящие в систему представительной демократии. Ос-

новным критерием отнесения того или иного института народовластия к институтам прямой демократии, таким образом, являлся способ участия граждан в управлении государством и обществом: либо граждане участвуют лично, прямо, непосредственно, либо делают это через избираемых ими представителей2.

В контексте выработанной парадигмы исследования вполне оправданным представляется определенный расширительный подход к изучению прямой демократии и ее институтов. Так, в результате проведенных исследований были выработаны следующие типичные определения понятия прямой демократии. Это «порядок, при котором решения принимаются на основе прямого и конкретного волеизъявления всех граждан»3; «непосредственное участие граждан в осуществлении власти советского народа, их прямое волеизъявление при выработке и принятии государственных решений»4. По своему характеру прямая демократия, как следует из приведенных определений, многопланова. Она может трактоваться как принятие публично-властных решений самими гражданами и в то же время как основа для принятия властных решений органами власти, коллективное мнение, высказываемое гражданами «при выработке и принятии государственных решений» органами государственной власти, и т.д. Следуя данным определениям, авторы выявили и тщательно проанализировали множество институтов, относимых ими к институтам прямой демократии. В частности, В.Т. Кабышев относил к институтам прямой демократии социали-

1В итоге дискуссии большинство авторов стало склоняться к мнению, что оба вида демократии взаимодополняют друг друга.

2См.: КукушкинМ.И. Проблемы социалистическогонародовластия. С. 61.

3Шахназаров Г.Х. Социалистическая демократия. С. 104.

4Кабышев В.Т. Прямое народовластие в советском государстве. С. 51-52.

95

Руденко В.Н. Прямая демократия

стическую революцию, выборы народных представителей, отзыв депутатов Советов, наказы избирателей, референдум, общие собрания граждан, деятельность Компартии и общественных организаций, народный контроль1. К системе институтов прямой демократии различные авторы относили также всенародные обсуждения решений Советов и проектов законов, общественные начала в организации и деятельности государственных органов власти, деятельность общественных организаций, собрания трудящихся и трудовых коллективов, совещания трудящихся по вопросам управления, отчетность депутатов, наказы избирателей, рабочий контроль над производством, коллективно-договорные отношения, партийно-хозяйственные активы, письма трудящихся и др.2 Иногда в их число включали съезды, совещания, товарищеские суды, уличные, домовые, квартальные, родительские комитеты, женские советы и др. Но подобные попытки чрезмерно расширительного толкования понятия институтов прямой демократии справедливо отвергались рядом специалистов. В частности, М.И. Кукушкин показал, что непосредственное волеизъявление граждан направлено здесь только на образование перечисленных органов, в то время как в решении общественных и государственных дел участвуют избранные в эти органы представители3.

Врамках «активистской» парадигмы научного исследования

всоветской юридической литературе институты прямой демократии были изучены с достаточной степенью полноты и системности. В ходе проведенных исследований учеными-юристами был внесен значительный вклад в развитие идеи самоуправления, самоорганизации общества, и особенно гражданского участия в политике. Достаточно четко и последовательно были вычленены все политикоправовые институты, не относящиеся к институтам представительной демократии.

1См.: Кабышев В.Т. Прямое народовластие в советском государстве. С. 63.

2См. обзор точек зрения, приведенный в кн.: Комарова В.В. Формы непосредственной демократии в России: Учебное пособие. М., 1998. С. 8-11.

3См.: Кукушкин М.И. Проблемы социалистического народовластия.

С. 62-63.

96

Институты прямой демократии: общетеоретические вопросы

Современное реформирование российского общества нацелено на формирование политической и правовой системы, функционирующей на согласительной основе. Подобного рода системы существуют в индустриальных рыночных обществах Западной Европы, Северной Америки, Австралии, Новой Зеландии, Японии1.

Основополагающим принципом согласительных политических систем является согласование интересов государства и всех участников гражданского общества. Эти системы вследствие развития плюрализма нуждаются в институтах, предназначенных для улаживания конфликтов. Чарльз Ф. Эндрейн характеризует согласительные системы следующим образом: «Участники политического процесса относятся к политике как своего рода игре. В числе основных «игроков» или «команд» – разнообразные правительственные учреждения, независимые группы влияния и коалиционные политические партии. Сотрудничество и конфликты представляют собой две возможные стратегии достижения поставленных целей. Для обеспечения победы своей политической линии каждая из команд должна вступать в сделки, образовывать коалиции и играть роль посредника в конфликте мнений. Опираясь на общность моральных обязательств, доверие и процедурный консенсус, «игроки» пытаются обеспечить позитивный результат, от которого в выигрыше оказались бы все… Характер ролевых взаимоотношений определяется не расплывчатым социальным статусом, а конкретными договорными обязательствами. Улаживанию межгрупповых разногласий способствуют также такие политические институты, как независимые суды, представительные законодательные учреждения, коалиционные партии и общеобразовательные школы. Эти институты формируют единые ценности, сознание

1 См.: Чарльз Ф. Эндрейн. Сравнительный анализ политических систем. С. 71. Как отмечает А.Шайо, «одной из наиболее очевидных сходных черт посткоммунистических правовых систем является стремление неуклонно следовать западным моделям, выбранным этими странами в процессе перехода». Западные модели правовых систем определяют концепцию конституционализма (См.: Шайо А. Конституционализм и конституционный контроль в посткоммунистической Европе // Конституционное право: восточноевропейское обозрение. 1999. № 3(28). С. 77). Россия в этом плане не является исключением.

97

Руденко В.Н. Прямая демократия

необходимости сотрудничества, а также играют роль арбитров в политическом состязании, в процессе которого участники договариваются о политических изменениях»1.

Как следует из приведенной характеристики согласительных политических систем, народные массы не воспринимаются здесь в качестве основных субъектов политики. Однако как участники гражданского общества граждане, группы граждан могут становиться участниками согласования интересов общества и государства. Поэтому в согласительных политических системах существует потребность в развитии соответствующих правовых институтов, регулирующих комплекс отношений по согласованию указанных интересов. Разумеется, система этих институтов не может совпадать с системой правовых институтов, характерных для мобилизационных политических систем.

Одним из явных проявлений трансформации политической системы российского общества в систему согласительного типа как раз и стало изменение системы институтов, олицетворяющих участие граждан и других субъектов публичного права в решении публично-правовых вопросов. В ходе произошедших перемен часть упомянутых выше институтов, таких как рабочий контроль, наказы избирателей, не были восприняты российским конституционализмом. В то же время появились новые институты, в частности, лоббизм, социальное партнерство. Эти и другие институты в новой конституционной системе стали предметом пристального внимания ученых-юристов. При этом, начиная с 90-х гг. минувшего столетия, в науке конституционного права России намечается изменение методологии исследования институтов прямой демократии. Представляется, что здесь необходимо обратить внимание на два обстоятельства. Во-первых, происходит смена исследовательской парадигмы, в рамках которой изучаются институты демократии и демократические процессы в России и в мире. Во-

вторых, углубляется и детализируется исследование институтов гражданского участия, не относящихся к институтам представительной демократии.

1 См.: Чарльз Ф. Эндрейн. Сравнительный анализ политических систем.С. 70.

98