Экзамен зачет учебный год 2023 / Markin_vs_RF

Маркин против РФ

В наиболее общем виде для тех, кому лень читать. Суть в том, что военнослужащий Маркин в разводе и у него 3 детей. Мать не помогает и не платит алименты. Дети живут с заявителем. Он хочет взять отпуск по уходу за ребенком, но такой отпуск предоставляется только военнослужащим женского пола. Он подает иск, так как нарушение равенства. КС говорит, что нечего мужчинам отпуск давать, так как не мужское это дело с ребенком сидеть + публичный интерес, страну некому будет защищать + контрактная служба добровольная. Хочешь сидеть с детьми - увольняйся + у военнослужащих специальный правовой статус, так что государство может себе позволить ограничивать их права.

ЕСПЧ аргументы не выкупил и сказал, что это дискриминация, так как КС не привел статистику и не подтвердил примерами реальность угрозы для национальной безопасности, того, что мужчинам может быть предоставлен такой отпуск. Следовательно, позиция КС является оценочной и не может быть основанием для ограничения права + надо бороться с гендерными стереотипами + такое ограничение толкает мужчину к сложному выбору между семьей и службой, что не хорошо. Женщины с этим выбором не сталкиваются.

Но лучше прочитать все.

1.Суд: ЕСПЧ

2. Заявитель - гражданин РФ Маркин К.А.

3. Суть дела

заявитель жаловался на отказ национальных властей предоставить ему отпуск по уходу за ребёнком в связи с принадлежностью заявителя к мужскому полу

1. Заявитель родился в 1976 году и проживает в г. Новгороде. Он является военнослужащим войсковой части № 41480.

2. 30 сентября 2005 г. его жена М. родила их третьего ребёнка. В тот же день суд удовлетворил их заявление о разводе.

3. 6 октября 2005 г. заявитель и М. заключили соглашение о том, что их трое детей будут жить совместно с заявителем, а М. будет выплачивать на них алименты. Через несколько дней М. уехала в г. Санкт-Петербург, где с тех пор и проживает.

4. 11 октября 2005 г. заявитель обратился к командиру своей войсковой части с рапортом о предоставлении ему отпуска по уходу за ребёнком до достижения ребёнком возраста трёх лет. 12 октября 2005 г. командир войсковой части отказал в удовлетворении этого рапорта, поскольку отпуск по уходу за ребёнком до достижения возраста трёх лет может предоставляться только военнослужащим женского пола. Заявителю было разрешено взять отпуск продолжительностью три месяца. Однако 23 ноября 2005 г. он был вызван на службу.

5. 30 ноября 2005 г. заявитель обжаловал в суд отказ командования войсковой части предоставить ему отпуск по уходу за ребёнком до достижения возраста трёх лет.

6. 14 марта 2006 г. Пушкинский гарнизонный военный суд оставил без удовлетворения требование заявителя о предоставлении отпуска по уходу за ребёнком до достижения возраста трёх лет как не основанное на российском законодательстве. Суд указал, что право на отпуск по уходу за ребёнком до достижения возраста трёх лет имеют только военнослужащие женского пола, а заявитель имеет право лишь на отпуск продолжительностью три месяца, который он и использовал. Кроме того, заявителем не было доказано, что он является единственным лицом, осуществляющим уход за его детьми, и что они лишены материнского ухода.

7. В своей жалобе в вышестоящий суд заявитель ссылался, в частности, на то, что отказ предоставить ему отпуск по уходу за ребёнком до достижения возраста трёх лет нарушает принцип равенства мужчин и женщин, гарантированный Конституцией Российской Федерации.

8. 11 августа 2008 г. заявитель обратился в Конституционный Суд Российской Федерации с жалобой на несоответствие положений Закона «О статусе военнослужащих», касающихся предоставления отпуска по уходу за ребёнком до достижения возраста трёх лет, конституционному положению о равенстве женщин и мужчин.

Позиция КС

15 января 2009 г. Конституционный Суд отказал в принятии жалобы к рассмотрению. При этом Конституционный Суд указал следующее:

«2.1. <...> военная служба представляет собой особый вид государственной службы, непосредственно связанной с обеспечением обороны страны и безопасности государства и, следовательно, осуществляемой в публичных интересах. Лица, несущие такого рода службу, выполняют конституционно значимые функции, чем предопределяется их специальный правовой статус, обусловленный необходимостью выполнения ими долга и обязанности гражданина Российской Федерации по защите Отечества.

Федеральный законодатель, определяя специальный правовой статус военнослужащих, вправе в рамках своей дискреции устанавливать для них как ограничения в части реализации гражданских прав и свобод, так и особые обязанности, обусловленные задачами, принципами организации и функционирования военной службы, а также специфическим характером деятельности лиц, проходящих военную службу <...>.

<...> поступая на военную службу по контракту, гражданин реализует право на свободное распоряжение своими способностями к труду и тем самым добровольно приступает к осуществлению такой профессиональной деятельности, занятие которой предполагает, во-первых, наличие определённых ограничений его прав и свобод, свойственных данной разновидности государственной службы, и, во-вторых, исполнение обязанностей по обеспечению обороны страны и безопасности государства. Соответственно, военнослужащий обязуется подчиняться требованиям закона, ограничивающим его права и свободы, а также возлагающим на него особые публично-правовые обязанности.

<...> граждане, добровольно избирая такой род занятий, соглашаются с условиями и ограничениями, с которыми связан приобретаемый ими правовой статус. Исходя из этого, установление федеральным законодателем тех или иных ограничений прав и свобод в отношении указанных граждан само по себе не противоречит Конституции Российской Федерации и согласуется с Конвенцией МОТ № 111 относительно дискриминации в области труда и занятий от 25 июня 1958 г., закрепляющей, что не считаются дискриминацией различия, исключения или предпочтения в области труда и занятий, основанные на специфических (квалификационных) требованиях, связанных с определённой работой (пункт 2 статьи 1).

Право военнослужащего-мужчины на отпуск по уходу за ребёнком до достижения им возраста трёх лет действующим законодательством не предусмотрено. Соответственно, не допускается совмещение военнослужащими мужского пола, проходящими военную службу по контракту, исполнения служебных обязанностей и отпуска по уходу за ребёнком для воспитания малолетних детей, что, с одной стороны, обусловлено спецификой правового статуса военнослужащих, а с другой — согласуется с конституционно значимыми целями ограничения прав и свобод человека и гражданина в связи с необходимостью создания условий для эффективной профессиональной деятельности военнослужащих, выполняющих долг по защите Отечества.

Поскольку военная служба в силу предъявляемых к ней специфических требований исключает возможность массового неисполнения военнослужащими своих служебных обязанностей без ущерба для охраняемых законом публичных интересов, отсутствие у военнослужащих мужского пола, проходящих службу по контракту, права на отпуск по уходу за ребёнком не может рассматриваться как нарушение их конституционных прав и свобод, в том числе гарантированного статьёй 38 (часть 2) Конституции Российской Федерации права на заботу о детях и их воспитание. Кроме того, данное ограничение согласуется с добровольным характером заключения контракта о прохождении военной службы.

Предоставив право на отпуск по уходу за ребёнком в порядке исключения только военнослужащим женского пола, законодатель исходил, во-первых, из весьма ограниченного участия женщин в осуществлении военной службы и, во-вторых, из особой связанной с материнством социальной роли женщины в обществе, что согласуется с положением статьи 38 (часть 1) Конституции Российской Федерации. Поэтому такое решение законодателя не может расцениваться и как нарушение закрепленных Конституцией Российской Федерации принципов равенства прав и свобод человека и гражданина, а также равноправия мужчин и женщин.

Относящиеся к делу международные материалы:

1. Относящиеся к делу части доклада Международной Организации Труда (МОТ) «Материнство и работа: обзор национального законодательства» (2005 год) гласят следующее:

«В то время как отпуск по материнству имеет целью защиту работающих женщин в период их беременности и восстановления после родов, родительский отпуск является относительно длительным отпуском, доступным любому из родителей и позволяющим им осуществлять уход за новорождённым или малолетним ребёнком в течение периода времени, обычно следующего за отпуском по беременности и родам.

<...>

Рекомендация 1965 г. (№ 123) «О труде женщин с семейными обязанностями» и Рекомендация 1952 года (№ 95) «Об охране материнства» <...> включали положения только об отпуске по материнству и рассматривали необходимость совмещения работы с семейными обязанностями только для женщин. Важным изменением в политике МОТ после принятия указанных Рекомендаций [а также Конвенции 1981 года (№ 156) «О трудящихся с семейными обязанностями»] стало признание участия отцов в исполнении семейных обязанностей в общем и в частности — применительно к родительскому отпуску. Это явилось важным шагом к созданию эффективного равенства возможностей и обращения для трудящихся мужчин и женщин <...>.

В отличие от других регионов в Европе все исследованные страны предусматривают родительский отпуск для ухода за новорождённым или малолетним ребёнком, хотя продолжительность этого отпуска в разных странах различается <...>.

Основное различие между отпуском по материнству и родительским отпуском заключается в сфере действия. Если отпуск по материнству доступен только для женщин, то родительский отпуск обычно доступен также для мужчин. В некоторых странах это право является общим, то есть право взять родительский отпуск имеет либо мать, либо отец [например, в Эстонии]. В других странах каждый из родителей имеет индивидуальное право на родительский отпуск, которое не может быть передано другому родителю [например, в Бельгии и Исландии]. Как указано выше, согласно Директиве Европейского союза о родительском отпуске (Директива Совета 96/34/EC от 3 июня 1996 г.) этот отпуск должен быть доступен для обоих родителей в качестве индивидуального права. Для обеспечения мужчинам и женщинам равных возможностей и равного обращения родительский отпуск следует, в принципе, предоставлять на непередаваемой основе (ЕС, 1996) <...>.

Принятие положений о доступности родительского отпуска для обоих родителей способно служить эффективным средством обеспечения равноправия полов. Оно признаёт тот факт, что отцы также имеют обязанности по уходу за детьми. Но, даже если родительский отпуск доступен, по определению, как для матерей, так и для отцов, чаще всего родительский отпуск берут именно женщины по окончании отпуска по материнству. В общем, доля мужчин, использующих этот отпуск, весьма невелика (МОТ, 1997). По этой причине некоторые страны ввели отцовскую квоту, которая может быть использована только отцом и утрачивается в случае неиспользования <...>».

материалы сравнительного права

1. В июле 2007 г. Управление по коммерции, предпринимательству и административной реформе Соединенного Королевства опубликовало доклад, озаглавленный «Международный обзор политики предоставления отпусков и соответствующее исследование», в котором описывается положение с правом на отпуск работников, имеющих на своем иждивении детей, в двадцати четырех странах (двадцать одна европейская страна, Австралия, Канада и Соединённые Штаты Америки). Согласно этому докладу Соединённые Штаты Америки являются единственной страной, в которой отсутствует законодательное право на родительский отпуск. В отличие от отпусков по материнству и по отцовству, которые по определению относятся к тому или иному полу, родительский отпуск может быть взят любым из родителей во всех исследованных странах, кроме одной (в Венгрии только мать имеет право взять родительский отпуск до достижения ребёнком возраста одного года; однако после этого, до достижения ребёнком возраста двух и трёх лет, родительский отпуск может быть взят любым из родителей).

2. В десяти странах право на родительский отпуск является семейным правом и разделяется между родителями по их выбору (Австралия, Австрия, Венгрия, Германия, Дания, Испания, Канада, Польша, Франция и Эстония); в других десяти странах это право является индивидуальным, и каждый из родителей имеет право на определённую часть родительского отпуска (Бельгия, Греция, Ирландия, Исландия, Италия, Нидерланды, Португалия, Словения, Соединенное Королевство и Чешская Республика); и в трёх странах (Исландия, Норвегия и Швеция) оно является смешанным правом (частично семейным, частично индивидуальным). Принимаются различные меры поощрения отцов к использованию родительского отпуска. В основном эти меры носят характер полностью или частично индивидуализированных льгот, при которых отцы, не использующие свою «квоту», утрачивают ее, поскольку неиспользованный отпуск не может быть передан партнёру. Другой подход заключается в предложении «бонусных» свободных дней отцам, взявшим часть родительского отпуска (как, например, в Германии, Италии и Финляндии).

Право

ВОПРОС О ПРЕДПОЛАГАЕМОМ НАРУШЕНИИ СТАТЬИ 14 КОНВЕНЦИИ ВО ВЗАИМОСВЯЗИ СО СТАТЬЕЙ 8 КОНВЕНЦИИ

1. Заявитель жаловался на то, что отказ в предоставлении ему отпуска по уходу за ребёнком равнозначен дискриминации по признаку пола. Он ссылался на статью 14 Конвенции во взаимосвязи со статьёй 8 Конвенции. Соответствующие положения гласят следующее:

Статья 8

«1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц».

Статья 14

«Пользование правами и свободами, признанными в настоящей Конвенции, должно быть обеспечено без какой бы то ни было дискриминации по признаку пола, расы, цвета кожи, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, принадлежности к национальным меньшинствам, имущественного положения, рождения или по любым иным признакам».

Доводы сторон

1. Государство-ответчик утверждало, что в октябре 2006 г. заявителю был предоставлен отпуск по уходу за ребёнком и он получил материальную помощь. Государство-ответчик утверждало, что спор был урегулирован на внутригосударственном уровне, и просило Европейский Суд исключить дело из списка подлежащих рассмотрению дел в соответствии с подпунктом «b» пункта 1 статьи 37 Конвенции.

2. Заявитель доказывал, что его дело не может быть исключено из списка подлежащих рассмотрению дел по следующим причинам. Во-первых, отпуск по уходу за ребёнком был предоставлен по прошествии более года с момента рождения его сына и последующего коммуницирования дела государству-ответчику. Во-вторых, государство-ответчик никогда не признавало нарушения прав заявителя. Отпуск по уходу за ребёнком и материальная помощь были предоставлены по семейным обстоятельствам, а не в качестве возмещения нарушения его прав по Конвенции. Судебное решение от 14 марта 2006 г., которым ему было отказано в праве на отпуск по уходу за ребёнком по признаку пола, остаётся в силе, и 8 декабря 2006 г. российский суд признал незаконным приказ о предоставлении ему отпуска по уходу за ребёнком. Дисциплинарные взыскания, наложенные на него за частое отсутствие на работе до того, как ему был предоставлен отпуск по уходу за ребёнком, также остаются в силе. Наконец, Конституционный Суд заключил, что российское правовое регулирование, не признающее за военнослужащими мужского пола права на отпуск по уходу за ребёнком, не нарушает положения Конституции о запрещении дискриминации

Позиция ЕСПЧ

В настоящем деле национальные власти прямо не признали нарушение статьи 14 Конвенции во взаимосвязи со статьёй 8 Конвенции ни во внутригосударственных разбирательствах, ни в разбирательстве в Страсбурге. Решение о предоставлении отпуска по уходу за ребёнком и выплате материальной помощи заявителю также не может быть интерпретировано как признание, по существу, того, что его право на недискриминацию по признаку пола было нарушено. Действительно, и отпуск по уходу за ребёнком, и материальная помощь были предоставлены по семейным обстоятельствам в связи с тяжелым материальным положением заявителя (см. выше, пункт 16 настоящего постановления). Кроме того, даже после того, как заявителю, в порядке исключения, было разрешено взять отпуск по уходу за ребёнком, национальные суды продолжали считать, что он, являясь военнослужащим, не имеет законного права на отпуск по уходу за ребёнком и что отсутствие у него такого права не нарушает его права на равное обращение

 Европейский Суд принимает во внимание меры, принятые национальными властями по исправлению личной ситуации заявителя, в частности, путем издания приказа, разрешающего ему, в порядке исключения, использовать отпуск по уходу за ребёнком (см. выше, пункт 16 настоящего постановления). В то же время Суд отмечает, что Закон «О статусе военнослужащих» и Положение о порядке прохождения военной службы, послужившие правовым основанием для неоднократных отказов в предоставлении отпуска по уходу за ребёнком, продолжают оставаться в силе. На основании этого законодательства большой группе людей (военнослужащих мужского пола) продолжают отказывать в праве на отпуск по уходу за ребёнком. Суд полагает, что предмет настоящей жалобы — предполагаемая дискриминация по российскому праву в отношении военнослужащих мужского пола в том, что касается предоставления права на отпуск по уходу за ребёнком — затрагивает важный вопрос общего интереса, который ещё не рассматривался Судом. Следовательно, дальнейшее рассмотрение настоящей жалобы явилось бы вкладом в разъяснение, охрану и развитие стандартов защиты прав человека по Конвенции. Соответственно, Суд не находит уместным исключение жалобы из списка подлежащих рассмотрению им дел. Он считает, что имеются особые обстоятельства относительно соблюдения прав человека, гарантированных Конвенцией и Протоколами к ней, которые требуют дальнейшего рассмотрения жалобы по существу. Соответственно, согласно пункту 1 статьи 37 Конвенции Суд отклоняет ходатайство государства-ответчика об исключении жалобы из списка подлежащих рассмотрению дел.

Европейский Суд указывал, что не всякое различие в обращении равнозначно нарушению статьи 14 Конвенции. Должно быть установлено, что другие лица в аналогичной или относительно сходной ситуации пользуются предпочтительным обращением и что это различие является дискриминационным Различие в обращении является дискриминационным, если оно не имеет объективного и разумного обоснования; другими словами, если оно не преследует правомерную цель или если отсутствует разумное отношение соразмерности между используемыми средствами и искомой целью.

Сторонами в деле не оспаривалось, что заявитель может ссылаться на статью 14 Конвенции. Европейский Суд напоминает в связи с этим, что отпуск по уходу за ребёнком и соответствующие пособия, предоставляя одному из родителей возможность оставаться дома для ухода за детьми, поощряют семейную жизнь и необходимым образом влияют на то, как она организована. Поэтому отпуск по уходу за ребёнком и пособия родителям входят в сферу действия статьи 8 Конвенции. Следовательно, статья 14 Конвенции в её взаимосвязи со статьёй 8 Конвенции является применимой. Соответственно, хотя статья 8 и не предусматривает права на отпуск по уходу за ребёнком или какой-либо позитивной обязанности государств по выплате пособий по уходу за ребёнком, но если государство решает создать схему отпуска по уходу за ребёнком, то оно должно делать это таким образом, который совместим со статьёй 14 Конвенции .

Европейский Суд не убеждает довод Конституционного Суда о том, что в части, касающейся отпуска по уходу за ребёнком, дифференцированное обращение с военнослужащими мужского и женского пола обосновано особой социальной ролью матери в воспитании детей. Европейский Суд отмечает, что, в отличие от отпуска по беременности и родам и соответствующих пособий, которые изначально призваны дать матери возможность восстановиться после родов и выкармливать грудью своего ребёнка, если она этого желает, отпуск по уходу за ребёнком и соответствующее пособие относятся к последующему периоду и предназначены для того, чтобы дать возможность родителю оставаться дома для личного ухода за ребёнком. Осознавая различия, которые могут существовать между матерью и отцом в их отношениях с ребёнком, Суд считает, что, по крайней мере в том, что касается роли ухода за ребёнком в этот период, «оба родителя находятся в равном положении”

Действительно, Европейский Суд указывал, что государство может устанавливать определённые ограничения прав военнослужащих, если существует реальная угроза боеспособности вооружённых сил, поскольку надлежащее функционирование армии вряд ли возможно представить без правовых норм, призванных предупреждать её подрыв военнослужащими. Суд, однако, уточнил, что национальные власти не могут ссылаться на такие нормы для лишения смысла осуществления отдельными членами вооружённых сил своего права на уважение их семейной или личной жизни, которое применимо к военнослужащим в такой же мере, как и к другим лицам, находящимся под юрисдикцией государства. Кроме того, утверждения о возможной угрозе боеспособности должны быть «подтверждены конкретными примерами»

В настоящем деле основным доводом Конституционного Суда в поддержку ограничения прав военнослужащих было то, что военная служба предъявляет особые требования, в частности, она требует непрерывного исполнения военнослужащими своих обязанностей, и, соответственно, массовое использование военнослужащими отпуска по уходу за ребёнком оказало бы негативное влияние на боеготовность и боеспособность вооружённых сил. Европейский Суд находит этот довод неубедительным. Он отмечает отсутствие конкретных доказательств, свидетельствующих о предполагаемом ущербе национальной безопасности. Нет никаких указаний на то, что проводилось какое-либо экспертное изучение или статистическое исследование для оценки числа военнослужащих, которые могли бы обратиться за предоставлением им отпуска по уходу за ребёнком до достижения возраста трёх лет в то или иное время и хотели бы сделать это. Соответственно, отсутствует и доказательственная база для утверждений о том, что число военнослужащих, одновременно взявших отпуск по уходу за ребёнком, было бы столь значительным, что это подорвало бы боеспособность армии. Следовательно, Конституционный Суд основывал своё определение на чистом предположении, не попытавшись оценить его истинность путем сверки со статистическими данными или взвешивания конфликтующих интересов поддержания боеспособности армии, с одной стороны, и защиты военнослужащих от дискриминации в сфере семейной жизни и учёта наилучших интересов их детей — с другой. Соответственно, Европейскому Суду не было убедительно продемонстрировано, что проблемы боеспособности предполагаемого характера и уровня были бы вызваны предоставлением военнослужащим права на отпуск по уходу за ребёнком.

Далее, Европейский Суд уже установил, что не существует объективного или разумного обоснования различного обращения с мужчинами и женщинами в этой сфере. Постольку, поскольку это различие основано на традиционных ролях полов, то есть на восприятии женщин как главных воспитателей детей и мужчин как основных кормильцев, эти гендерные предрассудки не могут сами по себе представлять для Суда достаточное обоснование различия в обращении, во всяком случае большее, чем сходные предрассудки, касающиеся расы, происхождения, цвета кожи или сексуальной ориентации. Тот факт, что женщин в вооружённых силах меньше, чем мужчин, также не может служить обоснованием неравного обращения с последними в том, что касается предоставления права на отпуск по уходу за ребёнком. Европейский Суд особенно поражен указанием Конституционного Суда на то, что военнослужащие, желающие лично осуществлять уход за своими детьми, вправе уволиться из вооружённых сил. Военнослужащие-мужчины тем самым принуждаются к трудному выбору между уходом за своими новорождёнными детьми и продолжением своей военной карьеры, при этом военнослужащие-женщины не стоят перед таким выбором.