Дело о свободе сообщений¹

Федеральный конституционный суд ФРГ

30 BVerfGE 1 (1970)

[Изначально статья 10 Основного закона ФРГ устанавливала, что «Тайна переписки, а также тайна почтовой и телесвязи ненарушимы. Ограничения могут устанавливаться только на основе закона». В связи с принятием Германией некоторых международно-правовых обязательств статья 10 была дополнена положением, в соответствии с которым «Этот закон может установить, что заинтересованному лицу не сообщается о таких ограничениях, если они направлены на защиту основ свободного демократического строя либо существования или сохранения Федерации или какой-либо земли, а судебный порядок заменяется проверкой со стороны специальных и вспомогательных органов, назначенных народным представительством». Предложенная поправка стала предметом рассмотрения в Федеральном конституционном суде, в связи с тем, что абзац 3 статьи 79 Основного закона ФРГ запрещает, в частности, такие его изменения, которые затрагивают «основные принципы, установленные статьями 1² и 20³».]

Решение второго сената

1. Конституционные положения должны интерпретироваться не изолированно, а, скорее, в соответствии с фундаментальными принципами Основного закона и его системой ценностей... В контексте данного дела особенное значение имеет то, что конституция сделала выбор в пользу «воинствующей демократии», которая не допускает злоупотребление основными правами для атаки, направленной на либеральное устройство государства... Врагам конституции нельзя позволить ставить под угрозу, нарушать или прекращать существование государства ссылаясь на защиту прав, предусмотренных Основным законом (см. абз.2 ст.9⁴, ст. 18⁵ и 21⁶)...

Не меньшее значение имеет фундаментальный выбор Основного закона, допускающий пределы основных прав с целью защиты общего благополучия и высших правовых интересов (см., напр., абз. 1 ст.2⁷). «Концепция человека в Основном законе - это не концепция изолированного, суверенного индивида; скорее, Основной закон сделал выбор в пользу взаимоотношений индивида и общества в смысле зависимости человека от общества и его принадлежности к нему, без того чтобы посягать на индивидуальную ценность человека. Этот выбор становится особенно ясен, если принять во внимание статьи 1, 2, 12, 14, 15, 19 и 20 в совокупности. Этот выбор требует также, чтобы индивид подчинялся таким ограничениям его свободы, какие устанавливает законодатель с целью дальнейшего совершенствования общества..., при условии, что в этом процессе сохраняется автономия индивида».

С позиции третьего фундаментального выбора, сделанного в Основном законе - принципа правового государства - Федеральный конституционный суд выводит принцип пропорциональности. Это принцип требует, что когда основные права ограничиваются, закон может устанавливать только такое [ограничение], которое абсолютно необходимо для защиты правового интереса, признаваемого Основным законом - в данном случае, существования государства и его конституционного порядка. Из принципа правового государства следует также, что любое вмешательство власти в гражданскую свободу должно, по крайней мере, быть объектом эффективного судебного контроля...

2. Толкование абз. 3 статьи 79 дает следующий результат:

а. Целью абз.3 статьи 79 как сдержки законодателя, меняющего конституцию, является предотвращение как отмены существа или основы действующего конституционного порядка формально законным способом внесения поправок,.. так и злоупотребления конституцией для легализации тоталитарного режима. Таким образом, это положение запрещает отказ от закрепленных в нем принципов...

b. Важно, что абз.3 статьи 79 в числе нерушимых принципов, наряду с принципами разделения Федерации на земли и участия земель в законодательстве, называет «принципы, установленные в статьях 1 и 20»... В статье 1 «установлено» больше принципов, чем просто принцип уважения достоинства человека. Статья 20 также содержит несколько принципов. Общий «принцип правового государства», однако, не установлен ею, а имеется только несколько максим этого принципа: абзац второй устанавливает принцип разделения властей, а абзац третий закрепляет подчинение законодателя конституционному порядку, а также связанность исполнительной и судебной власти законом и правом... С этой точки зрения дополнительный принцип, вытекающий из принципа правового государства, а именно - максима, в соответствии с которой судебная защита должна быть доступна гражданам, не находится в числе принципов, «установленных» статьей 20; он и не упоминается в статье 20. Гарантия обращения в суд содержится в абз.4 статьи 19; таким образом, абз. 3 ст. 79 не исключает [возможности изменения] этого права конституционной поправкой.

с. Абз.3 ст. 79 исключает возможность изменения в отношении защиты, предоставляемой статьей 1 достоинству человека. Но вопрос о том, нарушает ли конституционная поправка человеческое достоинство, может быть решен только в контексте конкретной ситуации... Статья 1 запрещает такое обращение с человеком, которое... выражает презрение к его неотъемлемой ценности как человеческого существа.

II. Абз. 2 статьи 10 совместим с абз.3 статьи 79...

Особое мнение судей Геллера, Шлабрендорфа и Руппа.

…В процессе применения абзаца 3 статьи 79 решающее значение имеет вопрос о том, как поправка должна пониматься с учетом ее формулировки, контекста и целей…

С учетом этих факторов становится ясно, что абзац 2 ст. 10 не может толковаться как «соответствующий Основному закону». …

Гарантия возможности обращения в суд, установленная абз. 4 ст. 19, служит цели правовой защиты индивида… Основное содержание этого конституционного положения заключается в том, что правовая защита предоставляется органом, независимым в материальном и личном отношениях, отделенным от исполнительной и законодательной ветвей власти и, следовательно, нейтральным… Если конституция меняется таким образом, что «обращение в суд» заменяется «контролем, осуществляемым вспомогательными органами, назначенными парламентом», это означает, что вся система правовой защиты изменяется…

Далее, из конституционной поправки невозможно вывести никакого сколько-нибудь существенного предела по количеству людей, которые могут оказаться под наблюдением. Ограничения на неприкосновенность частной жизни могут быть введены очень общими формулировками…

а) Абз. 3 ст. 79 провозглашает в качестве нерушимых некоторые принципы, зафиксированные конституцией. Основной закон также устанавливает пределы конституционных изменений… Столь важное, далеко идущее и исключительное положение, конечно, не должно толковаться в расширительной манере. Но было бы совершенно неправильным пониманием его значения утверждение о том, что его основной задачей является лишь предотвращение злоупотребления формальными правовыми средствами внесения конституционных поправок в целях легитимизации тоталитарного режима… Абз. 3 ст. 79 означает больше: некоторые фундаментальные решения создателей Основного закона являются неприкосновенными…

b) В соответствии с решениями Федерального конституционного суда, статья 1 – это один из «правящих конституционных принципов», проникающих во все положения, содержащиеся в Основном законе. Основной закон рассматривает свободную человеческую личность и ее достоинство как высшую правовую ценность. Отвечая на вопрос о том, что такое «человеческое достоинство», следует быть осторожным, чтобы не ограничиваться пониманием этого выражения только в его высшем смысле, исходя, например, из того, что человеческое достоинство нарушается, только если обращение с человеком «выражает презрение к его неотъемлемой ценности как человеческого существа»… Такое ограниченное толкование не соответствует духу Основного закона… Отдавая приоритет свободной человеческой личности, Основной закон признает ценность и автономию индивида… С ним нельзя обращаться в «обезличенной манере», как с объектом… Первая палата этого суда постановила, что отношение к человеку как объекту государственной деятельности нарушает человеческое достоинство…

Нет необходимости обсуждать вопрос о том, закреплен ли «принцип правового государства» как таковой или его отдельные максимы в статье 20… Существенно то, что статья 20 содержит принцип верховенства права и принцип разделения властей; оба эти принципа основаны на принципе правового государства. Из них следует, что Основной закон не только предоставляет человеку привилегированное положение в иерархии ценностей, но и защищает его. Как вопрос факта, свобода и права индивидов были бы бессмысленны в отсутствие конституционно гарантированной эффективной судебной защиты. Принцип верховенства права, закрепленный в абз. 3 ст. 20, связывает должностных лиц и учреждения государства конституционным порядком, законом и правом и, следовательно, объективной защитой… Эта защита гарантирована в виде правосудия, которое в соответствии с абз. 2 ст. 20, отделено от законодательных органов и исполнительной власти… Таким образом, абз. 2 ст. 20 содержит такой принцип правового государства как судебная защита индивидов…

Федеральный конституционный суд неоднократно говорил о том, что «правовое государство требует максимальной судебной защиты против посягательств на права индивида со стороны публичных властей»…Это требование максимальной правовой защиты является не относительным, а абсолютным.

На основе изложенного мы приходим к выводу: принцип статьи 1, в соответствии с которым к человеку нельзя относиться просто как к объекту деятельности государства.., и конституционный призыв статьи 20 к максимальной правовой защите индивида находятся в числе «принципов, установленных в статьях 1 и 20». Эти два принципа означают фундаментальные решения Основного закона… Абз. 3 ст. 79 уточняет, что эти основополагающие элементы не подлежат изменению.

с) Конституционная поправка «затрагивает» принципы, установленные в статьях 1 и 20.

Формулировка и значение абз. 3 ст. 79 не просто запрещают полную отмену всех или одного из принципов. Термин «затрагивать» означает меньшее… Основополагающие элементы… должны быть защищены также от постепенного процесса дезинтеграции…

Дело о конституционной поправке, принятой на референдуме и дело о неподконтрольности конституционных законов

Конституционный совет Франции

n° 62-20 DC, 6.11.1962

[12 сентября 1962 года Президент Французской Республики генерал де Голль заявил в Совете Министров о своем намерении начать процедуру, направленную на изменение правила, закрепленного в Конституции 1958 года, в соответствии с которым Президент избирался на косвенных выборах, с тем чтобы ввести прямые всеобщие выборы главы государства. Процедура изменения Конституции, зафиксированная в ее статье 89, предусматривает принятие соответствующего проекта обеими палатами Парламента. Правительство к тому времени уже сталкивалось с некоторыми проблемами в Парламенте, поэтому легко было предвидеть, что инициатива Президента через палаты не пройдет. Учитывая свой успех на референдуме, который произошел в апреле 1962 года и положил конец алжирскому кризису, Президент обратился к статье 11 Конституции, которая наделяет его полномочием «по предложению Правительства» выносить на референдум «любой законопроект, касающийся организации публичных властей», и декретом от 2 октября вынес на референдум законопроект, направленный на изменение процедуры выборов главы государства и, соответственно, на изменение Конституции. Референдум состоялся 28 октября и был успешен для Президента. Однако председатель Сената, социалист, находившийся в оппозиции к Президенту, представил данное дело на рассмотрение Конституционного совета, ссылаясь на неконституционность действий Президента и соответствующей поправки.]

Решение

Конституционный совет,

получив от председателя Сената на основе абзаца 2 статьи 61 Конституции текст закона, касающегося прямых всеобщих выборов Президента Республики и принятого народом на референдуме 28 октября 1962 года, с целью проверки этого текста на предмет соответствия Конституции,

учитывая Конституцию,

учитывая органический закон о Конституционном совете от 7 ноября 1958 года,

1. принимая во внимание, что компетенция Конституционного совета жестко определена Конституцией, а равно положениями органического закона о Конституционном совете от 7 ноября 1958 года, принятого во исполнение раздела VII Конституции; что Совет не может быть запрошен по вопросам иным, нежели ограничительно предусмотрено этими актами;

1. принимая во внимание, что хотя статья 61 Конституции предоставляет Конституционному совету полномочие оценивать соответствие Конституции органических и текущих законов, которые, соответственно, должны или могут быть представлены на рассмотрение, не уточняя, распространяется ли это полномочие на все тексты законодательного характера, как принятые народом на референдуме, так и одобренные Парламентом, либо, напротив, оно ограничено только последними, из духа Конституции, которая учредила Конституционный совет в качестве органа, регулирующего деятельность органов публичной власти, вытекает, что законы, упомянутые в статье 61 Конституции, - это только те законы, которые были приняты Парламентом, а не те, которые были приняты народом на референдуме и образуют прямое выражение национального суверенитета;

2. принимая во внимание, что такое толкование следует также из положений, прямо содержащихся в Конституции, особенно в ее статье 60, определяющей роль Конституционного совета в вопросах референдума, и статье 11, не предусматривающей никаких формальных процедур между принятием закона народом и промульгированием такого закона Президентом Республики;...

5. принимая во внимание, что из всего вышесказанного вытекает, что никакое положение Конституции... не предоставляет Конституционному совету полномочия высказаться по запросу, которым председатель Сената направил Совету для проверки конституционности закон о прямых всеобщих выборах Президента Республики, принятый французским народом в ходе референдума 28 октября 1962 года,

решил:

Конституционный совет не компетентен высказываться по запросу председателя Сената...

***