Овсепян Жанна Иосифовна,
профессор, доктор юридических наук
Опубликована в журнале «Северо-Кавказский юридический вестник» 2000 г. №1; в сокращенном варианте в журнале «Известия ВУЗов. Правоведение» 2001 г. №
Развитие научных представлений о понятии и сущности конституции
Термин «constitutio» переводится с латыни как «учреждение», «устройство». Согласно информации исторических памятников права, он был известен еще рабовладельческому и феодальному обществам. «В Древнем Риме так именовались отдельные акты императорской власти, в некоторых феодальных государствах - хартии, отражавшие компромисс между королевской властью, феодалами, городами»1. Но появление конституций в современном их значении - как основных законов государства и общества - составляет особенность более позднего времени, относится к периоду буржуазных революций. Впервые определение понятие «конституция» в современном его значении было дано в ст. 16 знаменитой Французской Декларации прав и свобод человека и гражданина 1789 г., где сказано: «Общество, где не обеспечена гарантия прав и нет разделения властей, не имеет Конституции». Как видим, в этой формуле содержатся указания на два минимальных признака конституционного строя.
Конституция вошла в человеческую цивилизацию как носительница трех идеалов: а) ограничения пределов власти государства, его органов и должностных лиц в обществе; б) учреждение механизмов и процедур осуществления властных функций; в) фиксация, определение юридических границ между сферой приложения верховной государственной власти и сферой политической, экономической и социальной свободы индивида; сферой функционирования общества на началах негосударственных форм внутренней саморегуляции.
Предпосылками принятия конституций являются: а) историческая первопричина -буржуазные революции; б) современные конституции суть следствия таких событий, как: войны, социальные революции, смены политических режимов, государственные (военные) перевороты, образование новых государств, разделы территорий, выделение из состава федерации, освобождение от колониальной зависимости и т.д.
Самой старой из действующих в современном мире конституций является Конституция США, принятая в 1787 г. В европейских странах одними из первых появились конституции Франции и Польши 1791 г. (ныне они являются не действующими, а историческими документами). Огромное значение для мирового конституционного развития имел опыт конституционного регулирования в Великобритании, где первые акты конституционного типа были приняты еще в XIII веке.
В ряде современных государств в качестве действующих сохранились конституции, принятые в XIX веке: Конституция Норвегии (принята в 1814 г.), Бельгии (1831 г.), Люксембурге (1868 г.), Швейцарии (1874 г.).
Наконец, можно назвать группу стран, где действующими являются конституции, принятые в начале (первой половине) XX века: Конституция Австралийского Союза (1900 г.), Австрии (1920 г.). Конституционные акты Финляндии (1919, 1922, 1928 гг.). Конституция Ирландии (1937 г.).
Многие из конституций, которые являются ныне действующими в странах Европы и Азии, были приняты после второй мировой войны: в 1947 г. - в Италии и Японии, в 1949 г. - в ФРГ; в 1950 г. - в Индии; в 1958 г. - во Франции; в 1975 г. - Греции; в 1976 г. - в Португалии; в 1978 г. - в Испании и т.д.
Для 80-х годов XX столетия характерны конституционные реформы, относящиеся и к иным континентам и частям света: в 1982 г. приняты действующие ныне конституции Нидерландов, в 1988 г. - Бразилии, в 1989 г. - Алжирской Республики. В 1980 г. принята новая редакция Конституции Египта (1971 г.); в 1989 г. - новая редакция Конституции Ирана (1979 г.).
Для 90-х годов XX века специфичен «всплеск» конституционного движения в постсоциалистических и социалистических странах, где были приняты новые конституции: в 1990 г. - в Республике Хорватия; в 1991 г. - в Болгарии, Македонии, Румынии; в 1992 г. -. в Монголии, Словацкой Республике, Чешской Республике; в 1993 г. принята новая редакция Конституции КНР (1982 г.), в 1997 г. - принята новая Конституция Республики Польша.
В отдельную группу обобщим новые, принятые в 90-е годы Конституции республик бывшего СССР, ставших самостоятельными субъектами международного права, суверенными государствами. Конституции: Российской Федерации - 12 декабря 1993 г.; Украины - 28 июня 1996 г.; Беларуси - 24 ноября 1996 г.; Молдовы - 29 июля 1994 г.; Армении - 5 июля 1995 г.; Грузии - 24 августа 1995 г.; Азербайджана - 12 ноября 1995 г.; Казахстана -30 августа 1995 г.; Узбекистана - 8 декабря 1992 г.; Кыргызстана - 5 мая 1993 г. (в редакции 1996 г.); Таджикистана- 6 ноября 1994 г.; Туркменистана- 18 мая 1992 г. (в редакции 27 декабря 1995 г.).
Наличие конституции - это обязательный компонент современного государства. Значение конституций для благополучного функционирования современной цивилизации столь велико, что уже сам факт ее принятия (безотносительно к содержанию) может быть оценен как шаг к демократической организации общества; поскольку любая конституция в большей или меньшей мере предусматривает ограничение (самоограничение) государственной власти, создание возможностей саморегуляции общественных институтов и учреждений.
Хотя вопросы о понятии, сущности конституции, ее признаков исследуются уже три столетия со времени появления первых конституций: в США (1787 г.), Франции и Польше (1791 г.), однако они, безусловно, в плане их актуальности, относятся к числу далеко не исчерпанных и наиболее сложных в теории государства и права.
Можно выделить пять основных направлений в исследованиях понятия конституций: 1) формально-юридическое (или нормативистское) направление; 2) естественно-правовая (или договорно-правовая) теория права, конституции; 3) социологическая (или лассальянская) концепция конституции; 4) классово-волевая (или марксистско-ленинская) теория права, конституции; 5) институционалистское направление в исследованиях понятия конституции.
1. Формально-юридическое (нормативистское) направление в определениях понятия права, конституции имеет в свое основе юридический позитивизм. Конкретнее, речь идет о трудах Георгия Еллинека. В конце XIX - начале XX столетий большую роль в становлении нормативистской теории права сыграли выдающиеся зарубежные и отечественные юристы: Р Иеринг, Г. Кельзен, Н. Коркунов, Л. Дюги и др. Юристы, придерживающиеся нормативисткой методологии, брали за основу своих рассуждений следующее определение права: право - это закон (иной нормативный акт), принятый компетентным государственным органом (парламентом, др.) в рамках особой, законодательной (иной правотворческой) процедуры и обеспечиваемый государственным принуждением. «Они «очищали» право от политического содержания,, сводили основные теоретические построения к утверждениям о системности права, иерархии норм, вплоть до выявления ос-. новной нормы права, закрепленной в конституции. Так, Г. Кельзен в своем «чистом» учении о праве видел в праве исключительно регулятивно-нормативную систему»1.
Соответственно, согласно нормативистским представлениям: конституция могла быть (может быть) определена как юридический документ, где содержатся определенные нормы и институты, это основной закон, закрепляющий механизм государственной власти, права и свободы человека; это закон, обладающий специфическими свойствами в сравнении с иными законами государства, обеспечиваемый государственным принуждением, в том числе охраняемый посредством специфических механизмов, гарантирующих принцип верховенства высшей юридической силы конституции.
Формально-юридический подход исторически был первым в изучении конституций. Обращает внимание, что подавляющее большинство зарубежных юристов-государствоведов ограничивается формально-юридическими определениями конституции, хотя и учитывают особенности ее содержания в конкретной стране. Причем, сказанное относится к юристам как старого, так и нового поколения. Например, согласно представлениям английских государствоведов Е. Уэйда и Г. Филлипса: «Под конституцией обычно понимают обладающий особым правовым значением документ, в котором определяются основы организации, а также функции органов управления государства и формулируются принципы, определяющие деятельность этих органов»1. Другой английский ученый - И. Стронг предлагает такое определение: Конституция - это «совокупность принципов, в соответствии с которыми регулируются полномочия правительств, права управляемых и отношения между ними».
Американский сенатор Юджин Маккарти в своем «Словаре американской политики» характеризует конституцию как «документ, который устанавливает принципы, процессы и процедуры управления нацией, государством или обществом». Французский специалист Морис Дюверже пишет, что конституция - «это писаный текст, разработанный в более или менее торжественной форме, который определяет организацию политики государства». Перечень аналогичных определений можно было бы продолжить2.
Формально-юридический подход к проблеме сущности конституции присутствует и в российской литературе последних лет. Так, В.В. Маклаков, один из авторов учебника по конституционному праву зарубежных стран под ред. Б.А. Страшуна пишет: «Любая конституция наряду со своей юридической сущностью как основного закона, обладающего высшей юридической силой, имеет также сущность социально-политическую. Она заключается в том, что конституция представляет собой как бы запись соотношения политических сил, существовавшего на момент ее принятия»3. Однако высказана критика этой позиции: по мнению другого известного российского специалиста конституционного права зарубежных стран Ю.А. Юдин, «такое различение неправомерно, ибо высшая юридическая сила - это не сущность конституции (то есть внутреннее содержание), а одно из ее юридических свойств как правового акта, по которому она отличается от иных правовых актов, занимая в их иерархии первое место. Что же касается понятия «социально-политическая сущность конституции», то его можно принять»4.
Формально-юридическое направление в исследованиях конституции является очень важным, но недостаточным. Такой подход к определению анализируемого документа является односторонним, «не позволяет понять, почему принимается та или иная конкретная конституция, почему она получает именно такое содержание, отличающее ее от других основных законов, какие причины вызывают необходимость внесения в нее определенных изменений и дополнений в рамках одного и того же строя, существующего в данной стране. Ответ на указанные вопросы может дать выявление сущности конституций».
В отличие от формально-юридического подхода для естественно-договорного, социологического и марксистского направлений определения понятия конституции характерно стремление в том или ином объеме отразить ее социально-политическую природу.
2. Естественно-правовая (она же - договорная) теория права (конституции). В основе этого направления в исследованиях права, конституции лежат труды Ж.-Ж. Руссо, А. Радищева, Т. Гоббса. Так, отрицая нормативистские определения права, сторонники естественно-правовой школы считали (считают), что право - это не продукт государственного нормотворчества; право (права и свободы) принадлежат от рождения, имеют природное, естественное происхождение. Но право, аналогично математическим, физическим и химическим законам, «открывается» государством, признается и обеспечивается им. Причем, признание права, т.е. его трансформация в закон или иначе - придание праву формы закона (иного нормативного акта) возможно и целесообразно только при наличии общественного договора, согласия. Точно так же и конституция, согласно теории естественного права - это совокупность норм естественного права, открытых, обсужденных и закрепленных государством и обеспеченных силой государственного принуждения; причем принятие конституции, осуществление конституционной реформы возможно лишь при наличии общественного договора, согласия относительно вкладываемой в текст конституции концепции естественного права. Согласно трактовке сущности конституции как общественного договора: в связи с принятием конституции, все члены общества как бы заключают договор, воплощенный в конституции, о том, на каких основах учреждается данное общество, по каким правилам оно живет. В соответствии с этими концепциями: конституция - выражение суверенитета народа, проявление его единой воли. Так, в свое время Т. Гоббс писал: «Без собственного согласия и договора каждого гражданина, прямо или косвенно выраженного, никому не может быть предоставлено право законодательства. Прямое согласие имеется в том случае, если граждане впервые устанавливают между собой форму правления государства или соглашаются подчиниться чьей-либо верховной власти. Косвенное согласие имеется налицо в том случае, если они прибегают для охраны и защиты своих интересов против других к верховной власти или законам кого-либо. Ибо, требуя от других граждан для нашего блага повиновения какой-либо власти, мы тем самым признаем, что эта власть законная»1. В комментариях анализируемой теории в современной российской литературе отмечается, что: «развивая идеи о естественном, неотчуждаемом праве и об общественном договоре, обеспечивающем действие, существование этого права, а также производного от него законодательства, Ж.-Ж. Руссо, А. Радищев, Т. Гоббс и другие сторонники этой концепции не имели в виду какой-то конкретный договор, а исходили из представлений о существовании некоего общественного состояния, в котором имеет место быть прямое или косвенное согласие граждан. Сочетание свободы одного со свободой и интересами других - это состояние и обеспечивает естественное право и основанный на нем общественный договор»2.
Значение естественно-договорной теории права (конституции) в определении понятия конституции чрезвычайно велико. Основные положения этой теории были положены в основу проекта Конституции РФ, который готовился Конституционной комиссией, созданной I Съездом народных депутатов РСФСР, о чем неоднократно писал секретарь Конституционной комиссии О. Румянцев3. Однако этот проект Конституции, а также его исходная концепция подвергалась критике, в том числе в публикациях зарубежных специалистов в российских средствах массовой информации. Так, американский политолог Питер К. Ордешук обращал внимание на возможность двух «альтернативных» подходов к конституционному дизайну, под одним из которых понимается как раз естественно-договорная методология. Как пишет автор: «Первый подход рассматривает Конституцию как общественное отношение между гражданином и государством во многом сходный с контрактами, определяющими условия совершаемых на рынке сделок (операций). Второй видит конституцию главным образом как механизм политической координации, отражает и фиксирует общественные правила (принципы), лежащие в основе данного общества и неформально регулирующие его деятельность»1. Интересно отметить, что Питер К. Ордешук считает, что вторая из концепций - о конституции как политическом координаторе -наиболее полезна для осуществления конституционной реформы. Он называет следующие недостатки конституции, выполненной в модели теории общественного договора:
- «Такие конституции пытаются оговорить все детали, чтобы избежать двусмысленности своего толкования сторонами, чтобы не возникло в будущем опасности тирании или ущемления прав какого-либо меньшинства. Но такие предосторожности (хотя и вполне обоснованные) только отбрасывают» составителей проектов таких конституций «на шаг назад, заставляя думать теперь о том, как гарантировать выполнение всех этих новых детальных оговорок, вошедших в конституцию»;
- Другой недостаток конституций-договоров (конституций-контрактов) связан с тем, что возникает проблема эффективного гаранта обеспечения такого договора-контракта. Высказывается в частности такое мнение: «так как контракты приводятся в исполнение только при наличии какого-либо верховного (высшего) авторитета, подход к созданию конституции как составлению контракта толкает ... на опасный путь: от поиска философии царя до установления диктатуры, либо правительственных структур, до такой степени неопределенных и раздираемых конфликтами противоречивых сил, что они неспособны вывести страну из тупика».
От общественного договора как характеристики сущности конституции следует отличать договор как процедуру принятия конституции. Как указывается в российской литературе: это форма принятия конституции - посредством договоров - в мировой практике «редко встречалась в прошлом и почти не встречается в настоящее время»2.
3. Социологическая (лассальянская) концепция конституции. Основоположником социологического подхода к исследованию конституции является германский ученый, социалист Ф. Лассаль (1825-1864 гг.).
Ф. Лассаль - основатель социал-демократической партии Германии, автор знаменитой «Системы приобретенных прав». В своей еще более известной речи «О сущности конституции» произнесенной в одном из берлинских бюргерских окружных собраний в 1862 г. [СПб 1906] поставив вопрос, что такое конституция страны, в чем ее сущность, ответил на этот вопрос следующим образом: «Конституционные вопросы — прежде всего вопросы силы, а не права, действительная конституция страны заключается лишь в существующих в стране реальных фактических отношениях силы». «Конституция является действительным отношением общественных сил страны»3.
Он продемонстрировал свои тезисы на примере Пруссии. Он предложил своим слушателям вообразить, что страшный пожар спалил все библиотеки, типографии, книжные лавки, и что не осталось ни одного достоверного текста прежних законов Пруссии, заявил, что им (т.е. ему и слушателям) предстоит сейчас написать новые законы, новую конституцию. «Могут ли составители конституций писать их по собственному произволу?» - спрашивал Лассаль. Ход рассуждений Лассаля заключался в следующем. Вот сейчас (середина XIX столетия) в Пруссии сильный монарх, ему принадлежат большие полномочия. Можем ли мы в новой конституции, которую будем писать отказать королю положении, которое он занимает. Нет, потому что король не позволит. Король, которому в действительности повинуются войска и пушки, независимо от нашего желания станет частью новой конституции, в противном случае король не допустит действия этой конституции. Таким же образом и дворянство (дворяне-земледельцы) в связи с влиянием на короля и двор также является частью новой писаной конституции независимо от желания ее авторов.
Крупные промышленники, банкиры — это тоже часть конституции независимо от желания составителей нового основного закона. Чтобы доказать и этот тезис Лассаль опять предполагает обратную ситуацию: допустим, говорит он, что с согласия короля и дворянства восстановлено цеховое устройство, которое является непреодолимым препятствием производительной деятельности крупного капитала. Это привело бы к тому, что крупные промышленники закрыли бы свои фабрики и распустили рабочих. Рабочие вышли бы на улицы с требованием работы и хлеба. Безработных одобряла бы буржуазия (крупные промышленники), прячась за спиной пролетариата, она помогала бы ему деньгами и словами. Вспыхнула бы революция и монархия могла бы быть свергнутой. Поэтому ни монарх, ни дворянство, не могут не признавать экономической силы крупных промышленников, которые тоже являются частью конституции независимо от чьей бы то ни было субъективной воли.
Наконец, мелкая буржуазия и рабочие тоже являются частью конституции в силу объективных, а не субъективных факторов. Идя опять-таки от противного Лассаль вновь предположил «невозможную» ситуацию. Допустим — сказал он — что по инициативе монарха, дворянства, промышленников, банкиров мелкая буржуазия и рабочие по новой конституции, лишаются их политических прав и объявляются крепостными, несвободными. Удалось бы это? Даже совместными силами короля, дворянства и всех капиталистов и их армии — нет. Потому что рабочие вышли бы на улицу. И энергия их вдохновения смела бы самую организованную и сильную армию, потому что по численности народ превышает армию1. В целом, суть размышлений Лассаля сводилась к тому, что следует различать писаную конституцию и реальную (действительную, фактическую) конституцию.
Писаную конституцию Лассаль определял как собранные «на одном листе бумаги, в одном акте основания учреждений и правительственной власти всей данной страны». А фактическую конституцию как уже было продемонстрировано выше, он характеризовал как фактически существующее в стране соотношение общественных сил». Следующий важный тезис в лассальянской концепции конституции касается определения хронологических рамок существования фактической конституции. По мнению Лассаля, реальную конституцию, т.е. действительный общественный уклад «имела и имеет всякая страна в любое время; совершенно ложно и ведет к неправильным заключениям думать ... что конституция составляет исключительную особенность новейшей эпохи. Каждая страна не может не иметь какую-нибудь реальную конституцию, какой-нибудь общественный уклад, хороший или дурной все равно, и это так же верно, как верно то, что всякий организм, всякое тело имеет свое строение, свою, говоря иначе, конституцию ... ведь должны же в каждой стране существовать какие-либо реальные отношения между общественными силами».
Таким образом, согласно учению Лассаля, фактическая конституция, в отличие от юридической (писаной) присуща любому государственно-организованному обществу, в том числе рабовладельческому и феодальному государствам, а не только буржуазному.
Помимо разграничения конституций на фактическую и юридическую и определения фактической как соотношение общественных сил, Ф. Лассаль в своей концепции конституции высказал еще два важных тезиса: о зависимости юридической конституции от фактической и об условии номер один в эффективном конституционном регулировании. Как указывается в речах «О сущности Конституции» «любая писаная конституция хороша и долговечна... только при соответствии с конституцией действительной, т.е. фактически существующими в стране соотношениями общественных сил... Раз писаная конституция не будет соответствовать фактической, действительной... между ними неизбежно, рано или поздно произойдет столкновение... писанная Конституция, этот лист бумаги, этот акт, неизбежно побеждается конституцией естественной, действительными отношениями между общественными силами страны».
Позиция же Лассаля о главном условии эффективного конституционного регулирования заключается в том, что: надо создавать не вымышленную писаную конституцию, а заняться устройством конституции действительной, т.е. изменить существующие в стране соотношения общественных сил. Иными словами, чтоб изменить юридическую конституцию, надо вначале изменить фактическую... «конституция, написанная преждевременно» дело совершенно бесполезное»1.
Давая оценки учения Ф. Лассаля, отметим, что оно не может, принято полностью, но в ней очень много рационального. Так, широко принято в России предложенное Лассалем деление конституции на фактические (действительные) и юридические (писаные). Важное значение для характеристики сущности конституции имеет основанная на лассольянском учении классификация конституций на фиктивные и нефиктивные, т.е. реальные: фиктивна конституция, когда имеет место разрыв между конституцией и действительностью, т.е. когда фактическая и юридическая стороны конституции расходятся; не фиктивна — когда они сходятся. Продолжая мысль Лассаля о фиктивных конституциях, можно остановиться на вопросе о причинах расхождения фактической и юридической конституций. Причины фиктивности юридической (писаной) конституции следующие: а) историческая, связанная с несовпадением во времени появления фактической и юридической конституций, поскольку фактическая конституция, в отличие от юридической, присуща любому государственному организованному обществу, в том числе рабовладельческому и феодальному государствам, а не только буржуазному; б) принятие заведомо фиктивной юридической конституции под давлением политических, субъективных конъюнктурных соображений (например, принятие конституций «развитого социализма, в СССР в 1977 г. и в РСФСР в 1978 г.); в) возникновение расхождений фактической и юридической конституций с течением времени в случае, когда фактическая конституция меняется, а юридическая продолжительное время остается неизменной; г) различно соотношение фиктивности и реальности для разных субъектов права в зависимости от их материальных возможностей и др. факторов. Любая конституция сочетает в себе элементы фиктивности и реальности. Поэтому определение конституции только как фиктивной или реальной является условным, отражает преобладающие признаки.
Способами преодоления фиктивности являются: а) обновление юридической конституции (полное или частичное); б) «осовременнивание конституции в ходе создания судебных прецедентов ее применения и толкования компетентными судебными органами; в) новое законодательное регулирование на базе «старой» конституции.
Важным в характеристике сущности конституции является еще одно заключение, которое также основано на учении Лассаля: о том, что фактическая конституция может отойти от юридической конституции как вправо, так и влево. В первом случае говорят, что юридическая конституция более демократична, чем фактическая. Во второй ситуации, наоборот — что юридическая конституция является более консервативной, а фактическая — более радикальной (либеральной). Таким образом, если давать характеристику Конституции как Основному Закону государства, то можно сказать, что фиктивными могут быть как демократические (радикальные), так и консервативные (умеренные, либо авторитарные) юридические конституции.
Что касается недостатков, отрицательных сторон учения Лассаля, то блестящая критика ему была дана еще в начале XX столетия русским государствоведом Е.В. Спекторским. Недостатком концепции Лассаля является то, что: она отрицает созидательный потенциал, созидательные возможности юридической (писаной) конституции; учение Лассаля отвергает, что с помощью юридической (конституционной) реформы, т.е. (политического процесса) возможно осуществление радикальных преобразований Е.В. Спекторский в своей работе «Что такое конституция?» М. 1917 г., критикуя определение сущности конституции, даваемые историческими материалистами писал, что их позиция ведет к неконструктивному выводу о бесплодности всех усилий «юристов и политиков дать своей стране возможно лучшую конституцию: ведь у каждой страны и без этих усилий есть своя совершенно естественная (фактическая) конституция, иными совами, реальное соотношение общественных сил»1.
Поэтому по мнению Спекторского: «Все эти рассуждения ошибочны в двояком отношении. Во-первых, они основаны на смешении права и факта. Одно дело правомерное соотношение сил, другое дело — фактическое»2. Обращаясь к образному сравнению Е.В. Спекторский представляет такую ситуацию: «Когда убийца или грабитель нападает на свою беззащитную жертву, получается вполне определенное реальное соотношение сил в данный, по крайней мере, момент. Но кто станет утверждать, что такое соотношение и есть единственно возможное право?»
Во-вторых, — как указывает Г. В. Спекторский, — как бы не была непримирима экономическая борьба классов, есть известные блага, предоставляемые конституцией, которые равноценны для каждого человека, независимо от его принадлежности к тому или иному классу. И капиталист, и рабочий, и горожанин, и крестьянин равно заинтересованы в том, чтобы не подвергаться произвольному аресту, и иметь право свободно высказывать свои мнения, участвовать в управлении страною и т.п. Словом, конституция есть нечто такое, что, нисколько не устраняя классовой борьбы и отнюдь не обещая этого, равно необходима для всех, подобно просвещению и другим блага культуры»3.
Поэтому, по мысли Г.В. Спекторского: «ошибочно отрицать необходимость писаной Конституции», поскольку: «у каждого общества имеется и без юристов своя естественная, стихийная конституция, и что стремление к искусственной конституции соответствует идеологии и интересам лишь господствующей в настоящее время буржуазии»4.
В-третьих, как справедливо отмечает Е.В. Спекторский, юридическая конституция необходима не только для того, чтобы фиксировать сложившуюся организацию государственной власти, но еще и для того, чтобы ограничить ее. А государственная власть может быть ограничена тем, что за населением будут признаны публичные или политические свободы. «Осуществляя эти права население превращается из управляемых подданных в самоуправляющихся граждан»5.
К этим аргументам Г.В. Спекторского можно было бы добавить еще один: лассальянская концепция конституции как соотношение общественных сил с неизбежностью приводит к отрицанию необходимости особого механизма защиты юридической конституции: поскольку по логике Лассаля неприкосновенность юридической (писаной) конституции гарантирована ее соответствием фактической (действительной) конституции. В завершение скажем, что лассальянская теория конституции является а России, пожалуй, наиболее популярной, широко известной среди юристов. Она имеет много сторонников, продолжателей этого учения и столь же много критиков — как в прошлой, так и настоящей российской и зарубежной юриспруденции и политической практике. Очень много для популярности конституционного учения Лассаля в России сделал Г.В. Плеханов1.