Процессуальное право
Судебных органов как особых учреждений не существовало. Судебные функции выполняли органы власти и управления в центре и на местах. Суд не был отделен от администрации. Судили князья (местом судебного разбирательства был княжеский двор - ст. 29 ПП), представители княжеской власти; на местах судили посадники, волостели. Их помощниками были тиуны и многие другие вспомогательные лица. Так, Русская Правда упоминает мечника, метельщика, ябетника, вирника (лицо, собиравшее штрафы за убийство; обычно вирников сопровождала свита мелких должностных лиц). По мере укрепления феодального землевладения и оформления боярского иммунитета росло значение боярского (вотчинного) суда над крестьянами - право суда над зависимым населением.
Наличие княжеского суда подтверждается статьями 33 КП, 56 ПП и 78 ПП. Статья 33 КП косвенным образом указывает на существование наряду с княжеским судом суда общинного. Она содержит санкции за физическое насилие в отношение смерда, огнищанина, тиуна или мечника без разрешения князя. Данные лица подлежат суду князя, только он может судить своих дружинников и слуг. Статья 56 ПП дает право закупу жаловаться князю на своего господина. В статье 78 ПП говорится о том, что самоуправство относительно смерда со стороны не представителей государственной власти, а рядовых лично свободных смердов карается уголовным штрафом. Кроме того, потерпевшему полагается возмещение ущерба. Несанкционированное властью насилие над огнищанином карается штрафом, в 4 раза более высоким, но возмещение ущерба остается тем же, что и у простолюдина - гривна кун.
С принятием христианства оформлялась и церковная юрисдикция. Церковь имела право судить зависимое население своих земель, судить духовенство по всем делам, а все население государства - по определенным категориям дел (преступления против религии, нравственности, семьи). Церковные уставы определяли перечень дел, относящихся к суду митрополита, епископа и других.
В статье 41 КП определяется размер вознаграждения за выполнение дружинниками князя судебных функций. Кроме того, указан размер отчислений в пользу церкви. В Краткой Правде, как и в более поздней Пространной Правде, нет четкого деления слуг князя, выполнявших судебные функции: это и емец, и мечник, и отрок. Покон вирный (ст. 42 КП) определяет порядок кормления княжеского слуги - вирника (сборщика виры). Статья 9 ПП уточняет и дополняет «покон вирный». Вирник - традиционное название княжеского чиновника, приезжавшего в общину для получения виры вместе с младшим членом княжеского административного аппарата - отроком. В статье определен размер доли, которая поступает с каждой виры в 40 гривен вирнику (1/5, кроме перекладной и съсадной гривны) и метельнику. Съсадная гривна - это пошлина, взимаемая представителем государственной власти при служебном въезде на территорию общины и сходе с коня. Перекладная - это пошлина, которую получал вирник за то, что, объезжая волость, он перекладывался с воза на воз. Роль метельника в сборе виры неясна, небольшой размер вознаграждения ему может указывать на то, что это не княжеский чиновник, а скорее представитель местной общины, участвующий в сборе вир как понятой или счетчик. Статья 10 ПП содержит расчет доли, причитающейся вирнику с каждой полученной виры в 80 гривен.
Статья 74 ПП устанавливает размеры дополнительной платы княжеским судебным чиновникам при взыскании ими продажи. Эта статья имеет близкое соответствие с установлением о поконе вирном, но посвящена обеспечению деятельности другого чиновника, собиравшего не виры, а продажи. Из продажи в 12 гривен судья получал 2 гривны 20 кун, то есть 1/5 часть, как и при сборе вир. Кроме того, община, где происходил суд, обязана была обеспечить судью и его помощника (отрока) мясом и другими продуктами по потребности, а их коней - овсом и выплатить перекладную пошлину.
Древнерусское право еще не знало достаточно четкого разграничения между уголовным и гражданским процессом, хотя, конечно, некоторые процессуальные действия (например, гонение следа, свод) по природе своей могли применяться только в уголовных делах. Во всяком случае и уголовные, и гражданские дела разбирались в порядке состязательного процесса, при котором стороны равноправны и сами являются двигателем всех процессуальных действий. Дело начиналось, как правило (исключение устанавливалось в случаях обнаружения убитого и беглого холопа представителями власти), по жалобе (иску) потерпевшей стороны. Истец должен был представить и доказательства. Ответчик имел почти аналогичные с истцом права, искал и представлял доказательства в свою пользу. Судопроизводство было гласным и устным. Процесс выглядел как состязание, поединок двух сторон при довольно пассивном положении судебного органа. Суд, рассмотрев представленные доказательства, выносил решение по делу.
Процесс делился на три этапа (стадии)
1. Заклич, который означал объявление о совершившемся преступлении (например, о пропаже имущества). Он производился в людном месте, «на торгу», где объявлялось о пропаже вещи, обладавшей индивидуальными признаками, которую можно было опознать. Если пропажа обнаруживалась по истечении трех дней с момента заклича, тот, у кого она находилась, считался ответчиком. По статье 32 ПП челядин, убежавший от своего господина и скрывшийся в чужом доме, должен быть выдан ему в течение трех дней. Если же его не выдадут в эти дни, то, будучи опознан, все равно возвращается к хозяину, но его укрыватель наказывается продажей в 3 гривны. Также говорится о публичном извещении на городской торговой площади, вероятно, с указанием отличительных особенностей пропавшего. Статья 34 ПП примыкает к ст. 32. Собственник утраченного коня или вещи должен публично объявить о пропаже, после чего, если он обнаружит ее в чужом владении, то имеет право получить обратно. Закон предусматривает уплату в этом случае 3 гривен за обиду.
2. Свод (ст. 35-39 ПП) - напоминал очную ставку и заключался в розыске виновника похищения или присвоения домашнего животного или вещи. Эта процедура начинается при опознании собственником похищенной вещи и имеет своей целью найти лицо, которое украло или присвоило вещь, а затем, возможно, так или иначе передало ее другим лицам. Лицо, у которого обнаружили пропавшую вещь, должно было указать, у кого эта вещь была приобретена. При этом требуются показания двух свидетелей или мытника - сборщика торговых пошлин. Свод продолжался до тех пор, пока не доходил до человека, не способного дать объяснение, где он приобрел эту вещь. Если свод выходил за пределы населенного пункта, где пропала вещь, он продолжался до третьего лица. На него возлагалась обязанность уплатить собственнику стоимость вещи, и ему предоставлялось право далее самому продолжать свод (ст. 36 ПП). Если владелец краденой вещи купил ее на торгу и это подтверждается свидетелями, которыми выступают или два свободных горожанина, или мытник - чиновник, собиравший торговые пошлины и следивший за правильностью торговли, а продавец ее остается неизвестным, то свод прекращается, пострадавший от кражи получает лице - найденную вещь; владелец же краденого, отдав лице его собственнику, не получает никакого возмещения (ст. 37 ПП). Если объектом кражи был холоп, то он в качестве «говорящего имущества» мог указать на вора (ст. 38 ПП). Однако показания челядина не имеют самостоятельной ценности (ст. 66 ПП) и должны быть подтверждены очными ставками его покупателей и продавцов. Свод органичивается территорией своей земли (ст. 39 ПП).
3. Гонение следа (ст. 77 ПП) - заключается в поиске доказательств и преступника по его следам. При отсутствии в Древней Руси специальных розыскных органов и лиц гонение следа осуществляли потерпевшие, их близкие, члены общины и добровольцы. Если след привел к дому конкретного человека, считалось, что он и есть преступник. Если след привел просто в село, а члены общины не будут выяснять, куда дальше ведет след, откажутся это делать, они отвечают за кражу, ответственность несет вервь. Если след потерялся на большой дороге, то на этом поиск прекращался. Процедура преследования по следу должна была вестись с участием чужих людей, не принадлежавших данной общине, являющихся понятыми, чтобы исключить предвзятость ее результатов.
Закон предусматривает определенную систему доказательств. Среди них важное место занимают показания свидетелей. Древнерусское право различало две категории свидетелей - видоков и послухов. Видоки - это свидетели, в современном смысле слова очевидцы факта (ст. 2 КП, ст. 29, 31 ПП). В качестве видоков привлекались закупы («в малой тяжбе») и боярские тиуны (холопы) - ст. 66 ПП. Послухом мог быть только свободный человек. Послухи - более сложная категория. Это лица, которые слышали о случившемся от кого-либо, имеют сведения из вторых рук. Иногда под послухами понимали и свидетелей доброй славы сторон. Они должны были показать, что ответчик или истец - люди, заслуживающие доверия. Не зная даже ничего о спорном факте, они просто как бы давали характеристику той или иной стороне в процессе (ст. 18, 21 ПП). Впрочем, Русская Правда не всегда выдерживает четкое различие между послухами и видоками, иногда послухом называется обыкновенный свидетель (ст. 30 КП).
В Древнерусском государстве появляется и целая система формальных доказательств - ордалии. Среди них следует назвать судебный поединок - поле. Он, однако, не упоминался в Русской Правде, но на практике существовал. Победивший в поединке выигрывал дело, поскольку считалось, что бог помогает правому. В законе ничего не говорится также о собственном признании и письменных доказательствах.
Другим видом суда божьего были испытания железом и водой. Если обвиняемый в убийстве не мог найти послухов, то дело решалось путем испытания железом (ст. 21). Испытание железом применялось тогда, когда не хватало иных доказательств, причем и в более серьезных случаях, чем испытание водой. Испытание железом назначали не только при убийстве, но и при краже значительных ценностей (стоимостью более половины гривны золота). При ценности украденного от двух гривен кун до половины гривны золота присуждается вода, для оправдания в более мелких кражах (до двух гривен) достаточно присяги (ст. 22 ПП). Русская Правда, посвящающая этим ордалиям три статьи, не раскрывает техники их проведения. Более поздние источники сообщают, что испытание водой проводилось путем опускания связанного человека в воду, причем если он тонул, то считался выигравшим дело. Испытание железом определяло виновность по степени ожога от раскаленного железа, которое должен взять в руки обвиняемый.
Особым видом доказательства была присяга - рота. Она применялась, когда не было других доказательств, но, разумеется, по небольшим делам. Ротой можно было подтвердить наличие какого-нибудь события или, наоборот, его отсутствие (ст. 10 КП, ст. 31 ПП).
В некоторых случаях имели доказательственное значение внешние признаки и вещественные доказательства (поличное). Так, наличия синяков и кровоподтеков было достаточно для доказательства избиения даже без участия видоков (ст. 2 КП, 29 ПП).
В Русской Правде видны определенные формы обеспечения исполнения судебного решения, например, взыскание виры с убийцы. Специальное должностное лицо - вирник приезжал в дом осужденного с многочисленной свитой и терпеливо ждал уплаты виры, получая каждый день обильное натуральное содержание. В силу этого преступнику выгоднее было как можно быстрее разделаться со своим долгом и избавиться от неприятных гостей (ст. 42 КП, ст. 9 ПП).
За производство тех или иных судебных действий устанавливались специальные пошлины. Их сбор поручался особым должностным лицам. Большие размеры судебных пошлин были важным источником доходов князей и их слуг, разоряли крестьян и горожан, ставили их в зависимость от бояр, церкви.