Теоретические споры в среде социал-демократии по проблеме соотношения диктатуры и демократии

Характерной чертой советской демократии являлся ее интернационализм. Демократия существует не для одного избранного народа, а для всех граждан независимо от их национальной принадлежности. Этот принцип в наиболее общей форме был закреплен в ст. 22 Конституции: «российская Социалистическая Федеративная Советская Республика, признавая равные права за гражданами независимо от их расовой и национальной принадлежности, объявляет противоречащим основным законам Республики установление или допущение каких-либо привилегий или преимуществ на этом основании, а равно какое бы то ни было угнетение национальных меньшинств или ограничение их равноправия». Этой общей норме соответствовали две специальные статьи Конституции. Статья 21 предусматривала предоставление убежища иностранцам, преследуемым за политические и религиозные преступления, а на основании ст. 20 все трудящиеся иностранцы могли получить по решению местных Советов «без всяких затруднительных формальностей» права российского гражданства/

Cоциал-демократия социализма есть цель, а демократия – средство ее достижения. Каутский уточняет: цель движения – освобождение человечества от всякой формы угнетения. Именно по этой причине поддерживается борьба пролетариата, который является наиболее угнетенным классом и который, следовательно, невозможно освоить, не уничтожив принцип угнетения как таковой. Средством для этого освобождения является социализм, который занимает это место в силу научно обоснованных перспектив экономического развития общества (если бы такие перспективы были связаны с частной собственностью, от социализма следовало ы отказаться. Таким образом, и демократия, и социализм имеют полностью одинаковый статус – они суть средства. Причем, демократия, рассматриваемая в паре с социализмом, имеет большее значение: общественный характер производства возможно, согласно оценке Каутского, организовать и в условиях отсутствия демократии, как это сделали, например, колониальные власти голландской Индии.

Соотношение партии и класса: класс не может управлять, поскольку он есть «бесформенная масса». Управляет государством партия, которая выражает интересы некоторого класса, но эти интересы можно осуществлять очень разными средствами, а значит, могут существовать и многие партии, выражающие интересы одного и того же класса. Смена правящей партии, конечно, еще не означает смены господствующего класса. Демократия создает для такой смены партий особенно благоприятные условия; причем, партийная борьба в демократии подразумевает и наличие гарантий для партий меньшинства. Эти особенности демократии наиболее ценны для пролетариата, партии которого поначалу не могут составлять большинства; кроме этого, и самим пролетарским партиям следует поддерживать существование в своих рядах дискуссии, которая предполагает наличие опять-таки меньшинств, получающих возможность высказываться по тем или иным спорным вопросам. С одной стороны, указывает Каутский, демократия будто бы снижает остроту политического конфликта и т.о. «отвлекает» от революции, сводит политическую борьбу к уровню решения частных, «мелочных» задач. Но это мнимая опасность: демократия готовит рабочих к более успешной борьбе, тем полнее будет их успех и тем меньше будет опасность преждевременного неудачного революционного выступления.

Рассуждение Каутского: диктатура пролетариата может осуществляться только как диктатура партии пролетариата, поскольку класс «господствует», но не «управляет». Но ведь пролетариат могут переставлять различные партии – подавление пролетарских партий пролетарскими париями явно не следует считать соответствующим идее диктатуры пролетариата в том виде, как ее понимает Маркс. Каутский в этой связи напоминает об опыте Парижской коммуны, где были представлены все социалистические партии, да и не только социалистически, и ни одна из них не осуществляла диктатуру по отношению к другим. /Из все чудес в рассуждения Каутского это пока самое чудесатое: Каутский и не думает обратить внимание на то, что Коммуна в результате потерпела поражение. – В.М./ Вообще, говорит Каутский, диктатура оправданна только в том случае, если большинство населения не на ее стороне, или прямо ей враждебно. /А ведь это и есть случай России – в чем же тогда упрек марксиста-Каутского большевикам? - В.М./ Диктатура меньшинства веет к гражданской войне /Спасибо, кэп. – В.М./ Финал этой главы – благонамереннейшее рассуждение о моральном вреде гражданской войны и террора ля общественной морали. Что же, с этим не поспоришь /Каутский забыл напомнить читателю еще об одном факте огромного значения: лошади кушают сено и овес. – В.М./