Декларация лордов и общин от 6 июня 1642 года

В течение мая парламент неоднократно обращался на своих заседаниях к вопросу о приведении ординанса о милиции в исполнение в конкретных графствах.

Карл I в ответ на это издал 27 мая прокламацию, «запрещавшую всем его подданным, состоявшим в военных отрядах или в милиции королевства, сниматься с места, двигаться куда-либо, откликаться на призыв на военную службу по приказу или ординансу одной или обеих Палат Парламента, без согласия или предписания от Его Величества под страхом наказания, согласно законам».

В обоснование этого запрета Карл ссылался на статут, изданный в седьмой год правления Эдуарда Первого. В нем запрещалось вооруженным людям под страхом наказания приходить на заседания парламента и нарушать мир и объявлялось, что прелаты, графы и бароны Английского королевства признали долгом короля защищать его от тех, кто носит оружие.

Обратившись к содержанию статута Эдуарда I, парламентарии дали ему в своей декларации толкование, подтверждавшее их притязания контролировать милицию. Целью данного статута, — заявили они, — было обеспечить, чтобы в парламент люди приходили без оружия. Поэтому вопрос в данном случае заключается не в том, принадлежит королю или нет право ограничивать силу, а в другом: если король откажется выполнять свой долг, правомочны ли будут обе палаты сами обеспечить безопасность парламента и мир в королевстве, что, собственно, и составляет цель, для которой был издан ординанс о милиции.

Издавая 27 мая 1642 года прокламацию, запрещающую исполнять парламентский ординанс о милиции, Карл I исходил из того, что этот ординанс не имеет юридической силы, поскольку принят без согласия Его Величества. Парламентарии понимали, что самый верный способ защитить ординанс от королевской прокламации — доказать его законность. И такую попытку они предприняли в декларации от 6 июня. Однако эта попытка свелась к весьма сомнительному утверждению о том, что король якобы отказался выполнить свой долг по защите парламента и мира в своем королевстве.

Было очевидно, что, доказывая законность ординанса о милиции, принятого лордами и общинами без согласия короля, парламентарии могли получить только один результат: еще раз показать шаткость своей позиции. Поэтому в декларации, изданной в ответ на королевскую прокламацию, они главное внимание уделили не ординансу, а прокламации. И попытались доказать, что не парламентский ординанс, а королевская прокламация не имеет юридической силы. Но поставив перед собой такую цель, идеологи парламентской оппозиции избрали самый простой способ ее достижения: они решили доказать, что король имеет только символическую, формальную власть, которая не позволяет ему ограничить полномочия парламента и лишить юридической силы ординанс, принятый лордами и общинами.

Парламент был представлен в декларации в качестве органа, способного осуществлять законодательную власть самостоятельно, без участия короля. Выраженная же в этих рассуждениях трактовка королевской власти как явления, обособленного от королевской персоны, от короля как физического лица, позволила парламентской оппозиции представить исполнение предписаний ординанса, против которого была направлена королевская прокламация, оказанием помощи Его Величеству, исполнением того, что к чему он был обязан как король.

В заключительной части парламентской декларации лорды и общины объявляли прокламацию Карла I, запрещавшую исполнение предписаний ординанса о милиции, «недействительной в праве и не имеющей силы».

Стремление противоборствовавших сторон обосновать свои притязания на власть над милицией и представить их парламенту и населению страны в наиболее убедительном виде заставило каждую из них разработать свою собственную доктрину английского государственного строя, которая в условиях ожесточавшейся борьбы за власть принимала на себя роль политической программы, становилась идеологическим знаменем.