Билет № 32. Эволюция римского права в постклассический период. Источники права. Систематизация римского права при императоре Юстиниане.

Источник: Лекции В.А. Томсинова.

Сущность Римского права.

1) Римское право – в рамках германской пандектистики сформировалось в Новое время. Это термин, обозначающий туучебную дисциплину, которая сформировалась в германских университетах в Новое время. 2) Римское Средневековое право – тексты, которые изучались в средневековье

Этот процесс ошибочно называют рецепцией римского права, но воспринимались только тексты римского права, сами тексты; это право было чужим. См. работу Томсинова «О сущности явления, называемого рецепцией Римского права».

3) Византийское право (Дигесты, кодексы, институции Юстиниана)

4) Право Древнего Рима– это право которое прекратило свое существование еще в 4-м веке, когда начались процессы миграции варварских этносов. Население и культура сменилась. В литературе это называется вежливо – вульгаризация римского права. Но мы понимаем, что римское право исчезло.

Право Древнего Рима – этоклассическое римское право (2 до н. э. – 4 вв. н. э).

5) Древнейшее Римское право. Законы 12 таблиц – сборник древнейшего Римского права. После него никакие сборники не появлялись, они до нас не дошли.

На Руси – Русская правда. ПСГ и НСГ, Судебники, СУ. Древнерусский правовой сборник порождает целую традицию систематизации правовых норм. А в Риме этого нет. В Риме большого значения не придавали нормативному материалу. На право здесь совсем не смотрели как на совокупность правовых норм. Мы открываем Дигесты, это изречения юристов. Изречения Ульпиана там не отредактированы: «Юриспруденция – познание дел божественных и человеческих, наука о справедливом и несправедливом».

50 книга 17 титул. 202 параграф (Дигесты Юстиниана), высказывание Яволена: «В цивильном [гражданском] праве всякое определение опасно, поскольку недостаточно в нем того, чтобы оно не было опровергнуто конкретным случаем» 1 параграф в этом титуле –Не из правила выводится право, а из права выводится правило: 1. Павел в 16-й книге «Комментариев к Плавцию». Правило – это то, что кратко описывает существующее понятие. Не из правила формируется право, но из действующего права создается правило. Следовательно, посредством правила передается краткое описание понятий и, как говорит Сабин, как бы изложение существа дела, которое, если хотя бы в какой-то части недействительно, целиком перестает применяться.

Дигесты как раз и показывают подлинную сущность Римского права. Как излагаются правовые нормы. Основное содержание Дигест составляют конфликты, казусы и способы их разрешения. Целый ряд казусов откровенно придуманы.

– Гай, владелец гладиаторского клуба, заключил соглашение с хозяином рабов: хозяин дает ему рабов, Гай платит за каждого убитого раба 100 сестерциев, а за оставшегося в живых – 10 сестерциев и возвращает назад.

– Между рабыней и хозяином было заключено соглашение: хозяин отпустит женщину на свободу, если она родит ему трех детей. Она родила сначала одного ребенка, а потом сразу тройню. Вместе с какими детьми она выйдет на свободу? Получается, что она должна забрать первого ребенка и двух из тройни, но каких именно?? Ответ: когда она рожала последнего, она была уже свободной, так что и он рождался свободным.

Это все придуманные казусы, очень редкие. Перед нами особый стиль юридического мышления – мышления казусами. Юристы древнего Рима не отделяли общую норму от конкретного дела. Контракт, пакт, конвенция, нексус – договорные отношения. Главная черта Римского права – нормативный материал не играет важной роли. Нормы только для решения конкретного дела. Римское право это в первую очередь особый стиль юридического мышления.

Лекция от 8 ноября.

Римская юриспруденция, казалось бы, ничего правового не содержит. Юриспруденция – познание божественных и человеческих наук о справедливом и несправедливом (из Дигест Юстиниана). Юриспруденция – дословно «знание о праве». Главное в праве – определить, какое решение будет справедливым. Римское право в сущности это развитая методика разрешения конфликтов. Если мы посмотрим на историю Римского права, мы многое поймем. Законы 12 таблиц не имели прямого действия, они не мыслились как совокупность правовых норм, которые нужно обязательно соблюдать. Третья таблица – в ней предлагается разрубить на части должника, если он должен нескольким кредиторам; если кто-то возьмет большую или меньшую часть от должника – то его не нужно за это осуждать. Дикость какая-то. Никаких сведений о том, что действительно так поступали с должниками, не сохранилось. Должника-то зачем разрубать, он же должен отдать долг, а вот кредитора есть смысл убить, и чаще всего убивали кредиторов. Мстят только безнадежных должников. Очевидно, перед нами образное выражение, метафора. Если за него не платят, он поступает в распоряжение к кредитору. Вместо долга они получают право распоряжения его жизнью – вот и все. Причем именно на время, пока долг не отдаст. На самом деле З12Т состоят больше из конфликтов и способов их разрешения, нежели чем из правовых принципов. Если кто-то увидел чужое бревно в чужом срубе, то он может получить двойную его стоимость. Nexum– в литературе пишут, что это договор займа. Ничего подобного, термина контракт еще не существовало (он появляется только во втором веке до н.э.). Nexum – это процедура оформления долга. Nexus – должник. In jure cessio – юридическое оформление передачи имущества с помощью магистрата. На самом деле для контракта термина нет, есть термин mancipatio (манципацио) – процедура оформления передачи очень важного в хозяйственном отношении имущества: рабов, земли в Италии, зданий, скот и земельные сервитуты (res mancipi – манципируемые вещи). Манципация – это именно процедура, а не договор. Требуется выучить формулу, которая произносится при продаже и покупке этих вещей в присутствии свидетелей – чтобы удостовериться, что сделка совершается добровольно. Свидетели нужны, чтобы засвидетельствовать, что формула произнесена правильно. Это ритуал.

На основе 12Т составлялись исковые формулы – legisactio. Отсюда и название процесса – легисакционный. Осуществлялся тоже как религиозный ритуал, поэтому главным судьей чаще всего был понтифик – жрец. Держал у себя календарные книги. Одновременно он принимал иски в строго определенной формуле, формулу иска надо было приобрести. Вплоть до начала 3-го века до н.э., на грани 3 и 4 вв. до н.э. один из секретарей понтификов обнародовал календарные дни для исков и исковые формулы. Монополия понтификов исчезла. Понтифики уже в 4-м веке перестали удовлетворять требования растущего гражданского оборота, они уже просто не могли его обслужить. Появляются светские юристы. В 367-м году – первые преторы. Постепенно стал формироваться формулярный процесс, который в отличие от легисакционного предполагал, что истец приходит к претору и в свободной форме излагает претензию. А формулу составляет претор, который не имел юридического образования и чаще всего пользовался советами юристов, юрисконсультов. Формула составлялась и объявлялась в суде. Судья – это обычный авторитетный человек, не имеющий даже юридического образования, который занимался проверкой, установлением фактов, а решение само задавалось формулами. З12Т появились странно. Была создана коллегия децемвиров, ей были даны диктаторские полномочия– они получили статус коллективного диктатора, могли издавать законы. Далее – в литературе почему-то утверждается, что коллегия децемвиров и запись обычаев была проведена по требованию плебеев. А зачем им было это требовать? Смысл какой? В З12Т плебеям посвящен только один пункт – начало 11-й таблицы, где говорится о бесчеловечном (цитата из Цицерона) запрете браков между патрициями и плебеями. Почему бесчеловечными? потому что среди плебеев к тому времени было много богатых людей, и многие патрицианки мечтали выйти замуж за плебеев. Фактор богатства получил политическое значение. Даже стал превалировать над знатностью. Вот и все. Очевидно, что запись обычаев в З12Т связана с самим судебным процессом. С чего начинается З12Т? Как раз с процедур, с которых начинается процесс. Очевидно, нужен какой-то источник для исковых формул, причем этим источником могли быть обычаи. К этому времени община (цивитас) в полиэтническое (?) сообщество. Какие обычаи какого этноса брать – непонятно. Религиозные верования не могли быть источником права. Единственное, что могло быть источником – это некая совокупность правовых ценностей, которая нейтральна к этнической и социальной принадлежности, которые равны для всех. Это могли быть только такие ценности, которые позволяют разрешать конфликты – это и есть главная забота общества.

ЗХ – там не семейное право, а методика разрешения конфликтов: жена не может родить, можно привести другую женщину. Жена больная – мужчина имеет право ее бросить. Муж в плену – жене разрешается идти в дом другого мужчины; муж возвращается из плена, дети из новой семьи остаются с этим другим мужчиной, но женщина возвращается. Это все конфликты. Так же и в З12Т. Очевидно, что в условиях, когда сформировалась община из представителей самых различных этносов и слоев населения, это деление было оправдано, поскольку у общины много функций. Кто-то должен защищать свою землю, кто-то должен работать, множество функций, множество конфликтов – и нужна методика для разрешения конфликтов. В Риме прежде всего заботятся при суде. Как же Рим жил при таких сумасшедших императорах? И прекрасно жил, процветал, потому что центр власти в Риме всегда находился в суде. Мы будем жить при самой совершенной верховной власти – потому что они не влияют на нашу жизнь. Суды у нас полностью состоят из вырожденцев. В основном у нас судят женщины, никто почему-то не додумается прямо сказать: судейская деятельность противопоказана женской сущности (sic). Поэтому только в крайнем случае в виде исключения можно позволить женщине занимать судейский пост, они слишком эмоциональны. Женщина возглавляет Мосгорсуд – и в нем 90 процентов женщин. Я ужаснулся этому, не поверил. 18-й век – Британия была в страшном кризисе: два короля подряд (Георг I и Георг II) – полные идиоты, слабоумные, и английского языка не знают. А потом приходит умный король, знает прекрасно английский язык, но становится еще хуже – он самовольно назначает тайный совет (Privy Council). Чтобы его с престола убрать (на законных основаниях убрать нельзя) – парламент провоцирует войну в Северной Америке и проигрывает эту войну. Разоряет казну. И когда подписывается мирный договор в Париже, предоставляющий независимость Северо-Американским колониям, одновременно парламент издает акт, который почему-то не публикуется – акт об объявлении Георга III сумасшедшим. При том, что он был совершенно нормальным человеком, многие им восторгались, но юридически его объявили идиотом. Физически прекрасный человек, нормальный. И так продолжалось до 1820-го года. Он счастлив был; человек, когда приходит на высокую должность, он думает, что это смысл жизни. А на самом деле Георг III понял, что настоящее счастье как раз в том, чтобы было свободное время, никаких обязанностей, живи в свое удовольствие, содержание парламент выделил. Не тратить время, сидеть и слушать непонятные речи в парламенте или Тайном Совете.

Методика разрешения конфликтов предполагает определенный взгляд на человеческое поведение, она предполагает справедливое решение – такое решение, которое признается справедливым обществом. Юристы должны были знать настроения общества, должны были обосновывать свои решения, и необязательно правовыми нормами. Решения надо было обосновать любыми способами, чтобы общество признало его легитимным. На что направлено обучение молодых людей юридической профессии? Цицерон описал это: обучение права он начал с обучения греческой философии – поехал для этого в Грецию, занялся потом софистами, они как раз тренировались упражнениями для ума. Женщина идет с ребенком, навстречу идет чудовище. Чудовище отнимает ребенка и говорит: угадай, что я сделаю с твоим ребенком – угадаешь, тогда отдам. Не угадаешь – не отдам. Женщина без промедления говорит – ты мне его не отдашь. И что делать чудовищу? Если оно не отдает, то женщина угадала, надо отдать. Если отдает, женщина не угадала, надо не отдавать. Для юриста главное было именно развитие ума. Методика поиска решений. Поиск решений был не в нормативном материале, а в существе самого дела. Рой пчел перелетел из сада Гая в сад Юлия. Возникает спор. Гай бежит к Юлию и кричит: это мой рой, отдай. Юлий говорит, что пчелы свободны, пусть сидят на моем дереве. (из Дигестов). Оказывается, юрисконсульт искал в этом случае не норму права, которую надо применить (как у нас – роботы, называемые юристами, ищут норму права). А он искал основания для решения в существе самого спора. Спор по поводу пчел – а чем сущность пчел? Нет, пчелы немыслимы без улея, у них есть семья. Мать не вылетает из улея. Без улея пчелы немыслимы, и пчелы принадлежат тому, из чьего улея они вылетили.

Любопытное явление – отсутствие сборников правовых норм. ЗТ12 – не сборник правовых норм, а сборник процедур разрешения конфликтов. Дальше что мы видим: Институции Гая – это что? Это основание Римского права, учебник. Обучают методике разрешения конфликтов. Это видно по содержанию Институций Гая, это классический период, 2-й век. 180-е гг. Терминология там ужасная, она разнообразна совершенно. Право собственности обозначается терминами dominium и proptietas, есть еще dominiumproprietatis.

Possessio – физическое обладание вещью, отношение к вещи как к своей, чем же оно тогда отличается от dominium'a? Все отличия на процессуальны

Dominium от Possessio отличается способ защиты. Доминиум защищается иском – виндикационным или негаторным, поссессио защищается интердиктом претора. А зачем пакт отличается от контракта? Контракт – договор, защищаемый иском. Пакт – неформальное соглашение, не защищаемое иском. Институции Гая – все право, которым мы пользуемся относимся либо к лицам, либо к вещам, либо к искам – это НЕ система. Гай обозначил элементы правоотношений. Общественные отношения становятся правоотношениями, если они снабжены иском – больше ничего Гай не сказал. Четвертая книга – об исках, защита прав. Обязательств мы не видим, обязательство – это действие. Очевидно, что Гай никакой системы не создавал, а описывал методику разрешения конфликта, поэтому он большое внимание определяет З12Т и истории процесса. Договоры делятся на вербальные, литеральные, консенсуальные и реальные. На самом деле это обязательства, вытекающие из договора. К консенсуальным обязательствам относятся обязательства, вытекающие из купли-продажи. Купля-продажа это два договора ­– купля или продажа. На самом деле договор купли реальный, это же мена – деньги ­это тоже вещь. Почему тогда он начинается с момента заключения соглашения?? Да потому что вся эта классификация искусственна. Она не соответствует нормативному материалу, и никакого противоречия здесь нет: Гай не пытался проникнуть в сущность правовых институтов, он дал не классификацию обязательств, а способ решения дел по обязательствам. Классификация обязательств определяет момент вступления в силу обязательства. Мена – вступает в силу с момента передачи вещи.

Из интернета: Реальный договор – вступает с момента передачи вещи (займа, ссуды, хранения, заклада); консенсуальный договор – с момента заключения сторонами соглашения (договор купли-продажи, найма, поручения, товарищества, мены). Договор купли – с момента заключения соглашения. Для чего-то это понадобилось. Понадобилось потому, что предметом купли могут вещи, которых еще нет – их дать невозможно. Поэтому с момента соглашения. Тем не менее если кто-то заключит соглашение: Гай решил купить корову у Юлия, договорились через неделю он принесет деньги и купит корову. Через неделю приходит, а Юлий ему говорит: знаешь, я корову продал Марку. На что может претендовать Гай? Договор не нарушен. Соглашение заключено, но право собственности на корову не перешло, поэтому он не может изъять корову у Марка посредством виндикационного иска. Но он может претендовать на возмещение убытка. Юлий должен оплатить ему услуги юристов.

И таких классификаций много. Что значит реальное обязательство? Обязательства из договора хранения и договора займа – оба реальные. Но в категорию реальных договоров включены очень разные отношения. По договору займа право собственности переходит, по договору хранения – нет.Чем ссуда отличается от займа? Ссуда – это договор, предметом которого является вещь, определенная конкретными признаками. По договору ссуды право собственности не переходит от ссудодателя к ссудополучателю. А по договору займа переходит – потому что по договору займа предметом часто является потребляемая вещь, деньги – тоже потребляемая вещь. По договору займу возвращаются другие деньги.

Если такими разными терминами обозначаются договоры на права собственности. Не было термина, обозначающего право собственности вообще – даже в современном французском языке мы не увидим такого термина. Очевидно, что для юриспруденции предпочтительно отсутствие общих терминов, потому что это абстракции, которые трудно применить в конкретных делах.

Где-то в конце 3-го века н.э. появляются первые кодексы – это собрания императорских конституций. Они бывают четырех разновидностей: эдикты, декреты, рескрипты и мандаты. Кодексы – собрания эдиктов – актов самого общего значения; рескрипты – предписания должностным лицам; декреты – торжественные акты (Сената или преторов); мандаты – акты о назначении должностных лиц.

Эдикты – действительно, настоящая императорская конституция.

291 г. н.э. – составляется кодекс Гермогениана (так он вошел в историю, точное имя неизвестно). Но его так называет Юстиниан. Из чего составлен кодекс? Из императорских конституций, сокращенные Институции Гая – нормативному материалу большого значения не придается. 293 г. – появляется кодекс Григориана, который добавляет кодекс Гермогениана новыми конституциями. Это не особый кодекс, а дополняющий. А потом мы видим – в 438-м году появляется кодекс Феодосия, он действительно всеобъемлющий. Составлялся по инициативе Феодосия II. К этому времени пространство верховной власти было разделено. НО любой акт, изданный одним императором, считается актом другого императора. Кодекс Феодосия содержал то же самое: императорские конституции, изречения юристов.

Википедия: В 426 году императоры Валентиниан III (Западная Римская империя) и Феодосий II (Византийская империя) существенно ограничили число юристов, чье мнение имело силу закона для суда, издав специальный закон — lexAllegatoria, получивший в литературе название «Закон о цитировании». Отныне суды могли руководствоваться мнением лишь пяти юристов: Папиниана, Юлия Павла, Ульпиана, Модестина и Гая. В случае противоречия между высказанными ими мнениями судьям предписывалось отдавать предпочтение мнению большинства, а при равенстве голосов — мнению Папиниана; в отсутствие данных условий выбор решения оставался за судьей.

Папиниан – римский юрист начала III века при императоре Каракалле, который, когда вступил на престол, казнил своего брата, а потом обратился к Папиниану с просьбой обосновать политически убийство брата и 20000 солдат, Папиниан ему ответил: легче убить еще одного брата, чем сделать это. Каракалла казнил Папиниана. За свои убеждения Папиниан заслужил высокие оценки юристов – боролся за справедливость и принял смерть. Закон о цитировании – очень странный, почему решение выносится на основании мнения юристов? В 17-м году до н.э. Октавиан Август придал авторитет собственной власти. Очевидно, что в Риме хорошо понимали: решение должно быть обосновано. Норма может устареть и трудно приложима к конкретному делу, норма – это всегда абстракция. А вот мнение позволяет выработать некоторое решение, некую аргументацию юридической деятельности. Мнение – это и есть способ аргументации, ему и придается особое значение. В постклассический период римское право показывает, что правовая материя, созданная в классический период, размывается.Терминология становится неопределенной. Термин possessio часто употребляется для обозначения dominium'a. Мы видим, что в постклассический период происходит вульгаризация римского права, упрощение его, потому что значительная часть варварского населения населяет Рим теперь. Был случай, когда 500 000 варваров ждали на границе пока их примут – и их приняли. Заключаются договоры с варварскими вождями, присваиваются им титулы Рекса – который был позорен в Риме с 510-го года до н.э.

Армия уже в 3-м веке состоит из славян и германцев. Целая плеяда славянских императоров после Диоклетиана – Константин тоже имел славянские корни, его мать была крестьянкой и славянкой. Деления на русских и сербов не было, кем он конкретно был сказать трудно. Как бы то ни было, Константин – это наш предок.

Великая фигура в истории Римского права – Юстиниан вступил на престол в 527-м году, а через год затеял правовую реформу, которая вошла в историю под названием систематизация римского права. 28 км от Скопье – деревня, где родился Юстиниан. Меня туда приглашали, а я не поехал, я знал, что там ничего нет. Юстиниан был братом супруги императора Юстина – был супругой Юстина призван ко двору и получил прекрасное юридическое образование, лучшее на тот момент.

Когда Юстин почувствовал недомогание, он стал Юстиниана готовить вместо себя – родственник и очень способный молодой человек. Февральские иды (иды – середина месяца) – 15 февраля 528-го года – издает Конституцию CIC («каик» – Corpus Iuris Civilis) о составлении кодекса.

Юстиниан предписывает: – собрать все Конституции, которые вошли в кодекс Грегориана, Гермониана и Феодосия;

– добавить к ним те конституции, которые были изданы после;

– убрать преамбулы, отредактировать их – убрать все противоречия и старые нормы

– соединить в 12 книг и издать в виде кодекса

Это он поручает комиссии, в которую входил Трибониан, бывший тогда главой канцелярии. Комиссия уже к апрелю 529-го года представляет кодекс на утверждение Юстиниану. В этой Конституции он как раз и говорит о том, какое значение имеет этот кодекс – говорит, что судьи отныне не должны смотреть на кодекс Феодосия. В судах должны применяться только те конституции, которые вошли в этот кодекс. Мог бы остановиться, ведь он систематизировал нормативный материал. Но этого было недостаточно.

29-го декабря 530 – издает конституцию Deo Auctore («властью бога») – в этой конституции он предписывает комиссии во главе с квестором Трибонианом (квестор ведал всей судебной системой и казной тоже, вроде как). Предписывает комиссии собрать все книги юристов, а их было 2000 где-то, разных трактатов. Наиболее распространенное название этих книг – акционес. Во введении к Дигестам перечислены эти книги и юристы. 2000 книг – где-то 3 000 000 строк, Юстиниан предписал выбрать где-то 150 000 строк. Он прямо пишет, что вот это собрание изречений он хочет создать для того, чтобы дать судьям руководство, потому что судьи тонут в массе правового материала. Уникальная вещь: создается новое произведение не из-за недостатка правового материала, а из-за избытка. Он предписывает назвать это произведение Дигестами, или Пандектами. Дигере – разделять. Дигесты разделены на книги (50 книг), книги на титулы, титулы на параграфы. Параграфы на статьи. Пандекты – это всеобъемлющие, всеохватывающие, это просто другая сторона Дигест. Они должны быть всеобъемлющими, всеохватывающими. В каком смысле? Не в том смысле, что они должны включить весь правовой материал, который существует – а в том смысле, что только этот материал будет применяться в судах. Оказывается, мнения юристов собираются для применения в судах. Почему? А вот именно потому, что нормативный материал не имеет большого значения и сам по себе он неприменим. Дигесты на самом деле действительно содержат описание конфликтных ситуаций и методику их разрешения.

В литературе казуистичный способ изложения правового материала считается архаизмом. Но посмотрите: в Дигестах масса казусов, которые на самом деле придуманы. Женщина-рабыня договаривается со своим хозяином, что он отпустит ее на свободу, если она родит трех детей – она рожает сначала одного, а потом сразу троих. Кто из детей должен быть свободным. Только троих надо оставить? Очевидно, искусственный казус, нетипичная ситуация. Зачем же тогда включать этот казус сюда? Такой казус мог скорее всего ни разу не случиться. Для чего понадобилось его сюда включать? А чтобы показать, по какому принципу будет определяться, кто из детей будет свободным, по какому принципу. Из файла с семинарами Томсинова (есть в Папке первака): Между рабыней и хозяином было заключено соглашение: хозяин отпустит женщину на свободу, если она родит ему трех детей. Она родила сначала одного ребенка, а потом сразу тройню. Вместе с какими детьми она выйдет на свободу? Получается, что она должна забрать первого ребенка и двух из тройни, но каких именно?? Ответ: когда она рожала последнего, она была уже свободной, так что и он рождался свободным.

Договор между хозяином-рабом и хозяином-гладиатором.

Гай, владелец гладиаторского клуба, заключил соглашение с хозяином рабов: хозяин дает ему рабов, Гай платит за каждого убитого раба 100 сестерциев, а за оставшегося в живых – 10 сестерциев и возвращает назад. Что это за договор? Казус приводится для того, чтобы показать, что природа договора определяется не при его заключении, а при его исполнении. Если раб убит, то это договор купли; если останется жив – договор найма. Это тоже не очень реальный договор. Это просто способ юридического мышления – казуистический способ.

Дигесты завершены очень быстро – 30 декабря 533 – была издана конституция Tanta, излагавшая в общем виде состав Дигест. Но до этого, 21 ноября 533 года были представлены Юстиниану Институции, которые получили название – Институции Юстиниана.

Юстиниан писал, что юридическое образование у нас ужасное, изучают Институции Гая, а всеобъемлющего учебника нет. Уникальный случай – создается учебник – Институции Юстиниана как введение в Дигесты.

– Первый год изучают Институции Юстиниана

– Три года изучают Дигесты – Пятый год – изучают Кодекс Юстиниана

Что делает Юстиниан? Конституция Deo Auctore очень интересна, она показывает методику работы с текстами книг. Юстиниан предписывает: не врать, в неизменном виде, что написали юристы, которые жили давно; но, если что-то не подходит к сегодняшней ситуации – исправлять. Он дает полную свободу толкования, исправления, редактирования. Но когда Дигесты составлены, он запрещает их изменять, придает им силу закона. Заявляет, что это закон – через юридическую фикцию: они имеют статус закона, хотя законом не являются, это же изречения юристов. НО: Он Дигестам тоже придает учебный характер, Дигесты начинаются с объяснения терминов, а затем дается краткий очерк истории Римского права. Система есть, это не пандектная система. Пандектная система – система пандектистики, науки, которая возникнет в Германии в 17-18 вв. В Дигестах – система вечного эдикта. Вечный эдикт, составленный во 2-м веке, он фактически заменил собой эдикт, который издавали преторы. Претор, вступая в должность, издавал новый эдикт, в котором указывал, какие отношения он будет защищать в первую очередь. И император Адриан решил, что необходимо издать один эдикт, чтобы преторы не оказывали влияния на решение дел, потому что уже наместо формулярного процесса постепенно выступал процесс экстраординарный. Эсктраординарный процесс был еще при Октавиане Августе предполагал решение дел не с помощью претора и юрисконсульта, а посредством магистрата. В третьем веке (с Конституции 294-го года) он стал основным процессом. И он получает название экстраординарного, бюрократического процесса. И было очевидно, что нужно было преторов отстранить от решения дел. Вечный эдикт как раз этого достигал. Он имел систему – вот эта система и была распространена на Дигесты. Систему вечного эдикта осуществил в 1879-м году один немецкий правовед, имя которого нет никакой возможности расслышать на аудио илизагуглить.

Когда завершена была работа над Дигестами, встал вопрос о новом кодексе. Количество конституций за время правления Юстиниана резко увеличилось, и первый кодекс 530-го года резко устарел. 534 – Юстиниан решает создать новый кодекс и дает поручения своим юристам. Они быстро выполняют свою работу, дополняют старый кодекс новыми Конституциями. Старый кодекс (кодекс ветус) – до нас не дошел, но до нас дошел новый кодекс – Codex repetitae praelectionis («Кодекс второго издания»). Состоял из 12 книг и вошел в т.н. Corpus Iuris Civiles (Свод гражданского права). В литературе вы встретите термин «Свод Юстиниана». Этот термин говорит о том, что человек, который его употребляет, не разобрался в формах систематизации римского права. Никакого свода Юстиниан не создавал. Он не соединял эти книги в свод, он создавал эти книги по отдельности и даже не предполагал, что они составят какой-то свод. Термин Corpus Iuris Civiles – появился в 1170-е гг. И появился он в Болонском университете для обозначения свода учебной литературы. И в этот термин вкладывали следующее (по порядку):

– сначала Институции Юстиниана

– первая часть Дигест (с книги первой по 2-й титул 24-й книги)

– с первого титула 24-й книги по 38-ю книгу

– с 39-й по 50-ю книгу – третья часть Дигест. Видимо, обнаруживались они в разные времена, отсюда и три различных части. После этого шло изучение кодекса Юстиниана, потом где-то уже после смерти Юстиниана (565 г.) были собраны его конституции, которые не вошли в последний кодекс, повторный. Они все были на греческом – и их издали под названием Новеллы – это частные сборники. Два варианта частных сборников. Один был большой, другой маленький. Один включал 150 конституций, другой меньше 100. Эти частные сборники были на греческом – в Болонские университете в Средние века перевели на латынь, сравнили перевод, назвали «Аутентичный перевод» и после этого сокращенно стали их называть «Аутентики» – Authenticae – «подлинные законы». Corpus Iuris Civiles вошли еще эти Аутентики – они же после смерти Юстиниана были приняты... а к ним еще добавили конституции императоров Священной Римской империи. 1475 – будут издавать впервые печатным способом все книги Юстиниана, их для учебных целей расставят в следующем порядке: – Институции Юстиниана – Дигесты (или Пандекты) Юстиниана

– Кодексы Юстиниана

– Новеллы Юстиниана

Издают под единым названием – Corpus Iuris Civiles – вот оттуда это название и взялось. Эта систематизация с одной стороны убило классическое наследие, потому что оно не вошло в неизменном виде в Дигесты, а с другой стороны, сохранило его, потому что книг вошло множество. Упоминаются 38-39 юристов, кажется, что они там все повторяются. Какое богатое наследие. Это все пропало из-за того, что теперь можно было ссылаться только на Дигесты – это где-то пять процентов классического римского наследия: было 3 000 000 строк, а оставили 150 000 строк – пять процентов. НО в утешение можно сказать. В конституции Deo Auctore («властью бога») Юстиниан пишет, обнадеживает, что в книгах классических римских юристов очень много повторов, поэтому повторы надо убрать. Поэтому повторы надо убрать. Как бы то ни было, работа Юстиниана имела огромное значение. В литературе говорят о том, что в Европе было воспринято римское право, произошла рецепция римского права – это совершенно безграмотное мнение, которое доминирует в литературе. Понятно же любому, что перенести римское право в другую эпоху и в другую страну невозможно. Потому что правовые ценности были связаны в основном с головами юристов. Римское право – это прежде всего стиль юридического мышления, методика разрешения конфликтов. Нормативный материал не имел большого значения, но на самом деле что-то же было перенесено в другую эпоху – всего лишь тексты и больше ничего – тем более тексты 6-го века – тексты не Рима, а Византии, империи ромеев. Если бы говорили о рецепции Византийского права, тогда еще б ладно

Тексты переносились не для того, чтобы слепо их воспринять, а чтобы переработать. Рецепция – очень редкое явление в истории: восприятие чужим обществом правовых ценностей. Правовые ценности коренятся в сознании. Если общество погибло, государство погибло, погибает судебная система, юристы погибли и очевидно, что право вместе с ними тоже погибло. Римское право погибло вместе с Римом. Юстиниан сохранил просто какие-то фрагменты, страницы этого права. Но он сумел все-таки донести до нас отражение стиля юридического мышления, который доминировал во втором-третьем веке. По изречениям и казусам, по этим рецептам мы видим, как мыслили юристы в Древнем Риме. Надо понимать, что стиль юридического мышления как правило не переносится из одной эпохи в другую; а вот тексты могут быть перенесены.

В Средневековую Европу была перенесена греческая философия и литература, в виде текстов, но мы же не говорим о рецепции греческой литературы. Термин «рецепция» не употреблялся специалистами, которые изучали как на основе текстов, созданных в Византии, привлекалось новое юридическое мышление. «История римского права в Средние века» – книга Савиньи, который ни разу за все шесть томов не употребил термин рецепция (Савиньи – википедия в противоположность Томсинову дает ударение на последний слог – немецкий ученый 19-го века, представитель исторической школы права). Самый монументальный труд.

Источник: Юриспруденция в Древнем Риме (глава 4), В.А. Томсинов.

Цветущее состояние классической римской юриспруденции длилось до конца правления принцепса Александра Севера, Убийство его в 235 г, открыло период анархии в политической сфере римского общества, продолжавшийся целых полстолетия - до воцарения в 284 г. императора Диоклетиана, За это время на римском престоле сменилось 17 принцепсов. Восстания, мятежи, заговоры, политические убийства стали законом общественной жизни Римской империи. Ко всему этому добавлялась и хозяйственная разруха.

Таким образом, произошел подрыв того политического и экономического фундамента, на котором стояло величественное здание классической римской юриспруденции, Предпринятые в правление Диоклетиана (284-305 гг.) попытки восстановить политическую и хозяйственную стабильность римского общества вели к еще большим переменам в условиях, определявших эволюцию правовой культуры.

Для правителя огромной империей, находившейся в состоянии анархии, было естественным обращение к бюрократическим методам управления, Шенно бюрократия могла стать реальной силой, це-ментирующей общественный строй, предотвращающей его от оконча-тельного распада. Развитие бюрократии, вьщвижение ее на веду-щую роль в обществе неизбежно влекло за собой замену прежнего формулярного судебного процесса, предполагавшего свободное со-стязание сторон с участием претора и при посредничестве третей-ского судьи на процесс бюрократический. Последний (в литерату-ре он часто именуется экстраординарным) предполагал в качестве судьи чиновника, представителя имперской администрации. Состя-зательность сохранилась, но она была в значительной мере ско-вана новой процедурой разбирательства дел, весьма похожей на обыкновенное административное рассмотрение какой-либо жалобы.

Претор, игравший прежде важную роль в осуществлении юрисдик-ции и в правотворчестве, уступает место городскому префекту, Существенное влияние на дальнейшее развитие римской право-вой культуры имело также произведенное Диоклетианом разделе-ние Римской империи на Западную и Восточную части. Политичес-кая, социально-экономическая, культурная жизнь последней зна-чительно отличалась от той, что протекала в первой. Здесь по-всеместно господствовало натуральное хозяйство, общественные отношения регулировались в большей мере местными обычаями, не-жели писанным правом. В духовной культуре преобладали эллинис-тические и восточные мотивы. УЫеппо сюда, в восточную часть Римской державы - так называемую Византию - в ее столицу Кон-стантинополь перемещается центр государственной, а значит и юридической жизни после того, как варварские племена оконча-тельно захватывают Рим.

В историко-правовой науке перемены в римской правовой куль-туре, произошедшие в период после Ш в., характеризуются как "быстрый упадок юриспруденции", И на первый взгляд такая ха-рактеристика представляется вполне оправданной, В самом деле, основным способом правотворчества в 1У-У1 вв, выступает законодательная деятельность императоров. Император-ские конституции, получившие название "легес", носят имена императоров и даже не упоминают имен юристов, участвовавших в их составлении. Факт этот немаловажен - он отражает ослаб-ление роли юристов в правотворческом процессе. Суждения выдаю-щихся представителей римской юриспруденции продолжают учиты-ваться при вынесении судебных решений. Однако применение их ограничивается. Упоминавшийся уже нами закон о цитировании 426 г. признал юридическую силу лишь за мнениями пяти юристов -Папиниана, Павла, Гая, Ульпиана и Модестина. Если по одной и той же проблеме между перечисленными юристами обнаруживалось разномыслие, то действительным надлежало считать мнение, выс-казанное большинством из них. При равенстве предпочтение отда-валось Папиниану. Закон о цитировании разрешал учитывать мне-ния и других представителей римской классической юриспруденции, однако лишь при условии, что на них ссылаются упомянутые пять.

На практике мнения этих других представителей почти не прини-мались во внимание, поскольку в распоряжении законодателей и судей не было текстов их сочинений, По сравнению с классическим периодом период 1У-У1 вв. более беден юридической литературой. Количество ее существенно умень-шается. Значительную часть из данной литературы составляют про-изведения компилятоского характера - сборники изречений римских юристов классического периода, в основном Папиниана, Павла и Ульпиана, Они создавались, как правило, частными лицами, и не имели официальной юридической силы. Роль их сводилась лишь ктому, чтобы служить учебным пособием при подготовке судей.

Но даже и в таком ограниченном значении произведения эти час-то оставались невостребованными. Юридическое образование в 1У~У1 вв. не было столь популярным и престижным как прежде, Шогие должности, которые в предшествующий период могли зани-мать только лица, обученные юриспруденции, теперь принадлежали в большинстве своем тем, кто не обладал никакими юридическими знаниями. По мнению немецкого правоведа М,Казера, решающий пе-релом в развитии римской юриспруденции произошел при императо-ре Константине в начале 1У в, "Императорская канцелярия, кото-рая даже при Диоклетиане, стремилась продолжать интеллектуаль-ную традицию классического права, теперь отвергла эту традицию.

Законодательство и центральный контроль за отправлением право-судия в целом переместился к лицам, которые были обучены не праву, а риторике, и в чьем юридическом мышлении доминировали примитивные и бытовые взгляды, то есть "вульгарные" представ-ления".

Следующей примечательной чертой юриспруденции 1У-У1 вв. яв-ляется явная тенденция к упрощению и сокращению юридических формул. Юридическая терминология утрачивает црежнюю четкость, точность, становится неопределенной, расплывчатой. К примеру, римские юристы классического периода четко разграничивали поня-тия собственности и владения, "Собственность не имеет ничего общего с владением",- указывал Ульпиан, В отличие от владения, обозначавшегося термином possessio собственность обозначалась в классической римской юриспруденции как dominus. Для роззеззХос точки зрения ее представителей, достаточно было наличия двух условий: фактического обладания вещью и отношения к ней как к своей, т.е. воли владеть. Владельцем поэтому мог быть и не соб-ственник вещи. Право владения приобреталось соответственно спо-собами, отличными от способов приобретения права собственности.

Различными были здесь и формы исковой защиты, Со второй половины III в., а в особенности с 1У в., римское законодательство начинает использовать термин possessio (вла-дение) там, где римские юристы классического периода применяли термин dominium (собственность). С другой стороны, термин"соб-ственность" нередко употребляется вместо термина "владение".

В дополнение к термину dominium появляется термин propriatas, также обозначающий собственность, В ряде случаев для обозначе-ния права собственности вместо одного термина используется це-лая фраза, нацример: "право владеть непоколебимо" и т.п.

Значительным отступлением от воззрений римских юристов-клас-сиков на владение стало введение в 326 г. законом императора Константина защиты владения для арендаторов владельца - коло-нов, других зависимых людей и даже рабов. Прежде право на защи-ту своего владения мог осуществить только сам владелец, Явным признаком сближения института владения с институтом собственности выступает появившееся у владельца право, котороеранее имел лишь собственник - право передачи имущества по нас-ледству.

С другой стороны, право собственности все больше начинает ограничиваться, перестает носить прежний абсолютный характер.

В городах, к примеру, распространяется практика принудительной продажи земельных участков, если этого требуют интересы благо-устройства территории. В сельской местности на собственников нередко возлагаются дополнительные обязанности, например, по добыче полезных ископаемых, В том же направлении меняется содержание юридической терми-нологии и в сфере обязательственного права. Термин "контракт", который в классической римской юриспруденции использовался для обозначения договора, признаваемого цивильным правом и обеспе-ченного специальной исковой защитой, начинает употребляться в рассматриваемый период в более широком смысле: и применительно к долговым обязательствам, и к брачным соглашениям и т.д. На-конец, термином "контракт" обозначается и сам документ, фикси-рующий договор. Одновременно исчезает прежнее различие между контрактом и пактом.

Подобных примеров можно привести великое множество. Все они ясно показывают, что перемены в римской юриспруденции на рубе-же 111-1У вв. носили достаточно резкий характер. Вывод об этом делают многие исследователи римских юридических текстов пост-классического периода. "Тщательная, вдумчивая и тонкая крити-ка текстов, дошедших до нашего времени сочинений классических юристов и законодательных памятников,- пишет Е.Э.Липшиц,- убе-дительно выявила факты коренной ломки правовых воззрений, на-чиная с 1У в. Результаты этих исследований доказали, что бур-ный процесс пересмотра захватил собой понятия, включающиеедва ли не все важнейшие разделы частного или гражданского пра-ва, Представления, заимствованные из повседневного обихода, из "вульгарного" или "вульгаризованного" и обычного права, как римского, так и неримского - провинциального, эллинистического и восточного,- мощным потоком прорываются в это время в офици-альное законодательство, ломают терминологию".

В историко-правовой науке описанный процесс именуется часто "вульгаризацией" римского права или юриспруденции, само же римское право постклассического периода - "вульгарным правом". "Многие из наиболее выдающихся достижений классической юрис-цруденции,- отмечает М.Казер,- были утрачены в этом "вульгар-ном праве", главными источниками которого выступали император-ские постановления и их толкования с 1У столетия и далее, на-ряду с современными ревизиями некоторых классических сочинений

о

(особенно Павловых "Сентенций" и Гаевых "Институций"), Описанные выше процессы и имеют ввиду исследователи, когда говорят об "упадке" римской юриспруденции в период 1У-У1 вв.

На наш взгляд, подлинный смысл данных процессов в другом. Нес-мотря ни на что они не дают оснований говорить о "быстром упадке юриспруденции" в Древнем Риме. Оценка состояния юрис-пруденции того или иного периода, той или иной страны должнаосновываться не на каких-то абстрактных критериях совершенства, а на конкретных фактах, показывающих то, как она вьшолняет свою служебную роль. Ведь юриспруденция - это не средство удов-летворения любопытства или потребности в познании правовых яв-лений; это также и не предмет восхищения, не способ удовлетво-рения эстетических потребностей. Всякая юриспруденция - это прежде всего деятельность, обслуживающая конкретные практичес-кие потребности, а именно: потребности механизма правового ре-гулирования, она служит задачам правотворчества, формулирова-ния и совершенствования правовых норм, оптимальной организа-ции правового материала и т.п.

Каждое общество, каждая эпоха имеют свое право и соответ-ственно должны иметь и свою юриспруденцию, которая обслужива-ет это право, На рубеже 111-1У вв. происходили коренные перемены в поли-тических и социально-экономических условиях жизни древнеримс-кого общества. Соответственно менялось и право. Для нового римского права - назови его как угодно: "постклассическим" или "вульгарным" - классическая римская юриспруденция не под-ходила. Она, следовательно, должна была уступить место какой-то новой юриспруденции. И этот процесс смены одной юриспруден-ции другой как раз и происходил в 1У-У1 вв. Правильнее гово-рить поэтому применительно к этому времени об упадке не римс-кой юриспруденции вообще, а лишь одного из ее вариантов, кото-рый зовется в юридической литературе классическим. Упадок дан-ного варианта юриспруденции означал одновременно рост другого ее варианта. Таким образом римская юриспруденция в целом начи-нала очередной круг своего развития - она восходила к новой своей высоте, пусть и на другом уровне. И эту высоту можноопределить совершенно конкретно и точно - систематизация римс-кого права при императоре Юстиниане, первая половина У1 в.

Когда упрощение римской юридической терминологии, утрату ею прежней четкости, одределенноети, сокращение правовых форм и т.п. - одним словом, все то, что называют "вульгаризацией" римского права, представляют как упадок юриспруденции, то при этом, как правило, забывают, что в 1У-У1 вв. население Римс-кой империи было во многом другим, не таким как прежде. Значи-тельную часть его составляли так называемые "варварские" пле-мена, а также сельские жители, для которых четкая, детализиро-ванная, утонченная терминология классической юриспруденции была слишком сложной и непонятной. Требовалось приспособить язык римского права к уровню населения. Упрощение терминологии и другие тому подобные процессы, происходившие в сфере римской юриспруденции в рассматриваемый период были необходимы именно для того, чтобы право эффективнее могло вьшолнять свою регули-рующую роль. Юриспруденция, следовательно, вполне отвечала по-требностям времени.

Сближение между понятиями права собственности и права вла-дения, которое наблюдалось в римской юриспруденции посткласси-ческого периода всего лишь отражало процесс стирания граней между собственностью и владением, происходивший на практике и выражавший собою становление феодальной собственности. Пере-ходный характер общественных отношений просто не мог не пов-лечь за собой расплывчатости, неопределенности цравовой терми-нологии. Наконец, в объяснении процессов, происходивших в рим-ской юриспруденции 1У-У1 вв. необходимо учитывать и фактор, отмеченный Е.Э.Липшиц. "Логика основных юридических понятий и изменение терминологии,- пишет, она,- шли, по всей вероят-ности, параллельно появлению нового широкого слоя земельных собственников - сановников, высших представителей византийской бюрократии, которые являлись опорой византийского правительства, Эти лица, вербевавшиеся из самых разнообразных слоев общества, а отнюдь не из числа потомственных италийских собственников, разумеется, не располагали возможностями приводить доказатель-ства оiustum initium (т.е. того, что их владение либо ведет начало от законного собственника в порядке законного соглашения, обмена, дара или получено по наследству) и ссылок на dominium ex iure Quirltium в соответствии со строгими требованиями к обоснованию права собственности, предъявляемыми по нормам клас-сического римского права. Отсюда становится понятным стремление законодателей внести существенные коррективы в эти требования, чтобы не поставить в менее привилегированное положение в части прав собственности высших сановников своего государства".

Скудость юридической литературы также была лишь следствием соответствующих тенденций в политической сфере. Экстраординар-ный (бюрократический) судебный процесс принижал значение мне-ний юристов, соответственно и "мнений" становилось меньше. И в данном случае юрисцруденция лишь приспосабливалась к практи-ке.

В условиях, когда господствующее положение в обществе зани-мает бюрократия, юридическое знание неизбежно становится ее монополией. Римская юриспруденция постклассического периода имела поэтому во многом иного социального носителя, нежели предшествующая ей классическая юриспруденция. Римские юристы в период принципата часто приглашались к занятию важных долж-ностей в государственном управлении. Но они могли и не бытьсановниками, но тем не менее выступать в качестве носителей юридического знания. Должность в то время была скорее следст-вием высокой юридической квалификации, С 1У в, должность в го-сударственном аппарате становится предпосылкой для цриобрете-ния данной квалификации, т.е. овладения юридическими знаниями, навыками обращения с правовым материалом, приемами формулиро-вания правовых норм и т.п.

Правда, с появлением юридических школ (в Константинополе, Александрии, Бейруте) в роли авторитетных носителей юриспру-денции выдвигаются профессора этих школ, которые привлекаются императорами и сановниками в качестве советников и помощников при составлении как отдельных законов, так и сводов их, В част-ности, профессора-преподаватели юридических школ активно участ-вовали в работах по систематизации римского права в правление императора Юстиниана.

Главным достижением римской постклассической юриспруденции явился, безусловно, свод Юстиниана. Созданию его предшествова-ла, однако, по меньшей мере двухвековая кропотливая работа римских юристов, которая проходила по двум основным направле-ниям.

Прежде всего составлялись своды императорских конституций (законов), так называемые кодексы. Первые образцы таких право-вых памятников, которых не знала римская классическая юриспру-денция, появились на рубеже 111-1У вв. Составителями их были современники императора Диоклетиана юристы Григорий и Гермоге-ниан, жившие, по дошедшим до нас известиям, в восточной части Римской империи, Оригинальные тексты этих первых кодексов не сохранились, но о содержании их можно судить по фрагментам из них, вошедшимв другие правовые памятники. На основании отрывочных сведений специалисты делают вывод, что Григорианский кодекс, к примеру, был довольно обширным, состоял из не менее, чем 19 книг.

Ссылки на Григорианский и Гермогенианский кодексы вошли впоследствии в самый авторитетный из памятников данного рода -Кодекс Феодосия, составленный в 438 г. Он включил в себя все императорские конституции, изданные со времен императора Кон-стантина, Кодекс Феодосия являлся уже официальным сводом зако-нов, он имел обязательную юридическую силу. Вместе с тем и этот правовой памятник, так же как предшествующие кодексы, слу-жил в качестве учебного пособия при обучении праву. Как замеча-ет Е.Э.Липшиц, "в инструкции императоров Феодосия и Валентини-ана комиссии, которой было поручено составление Кодекса, пред-писывалось включить в него и те конституции, которые уже не бы-ли действующими; это делалось в качестве уступки юридическим школам, где изучалось и то, что уже не имело силы действующего закона".

Еще более значительным достижением римской юриспруденции постклассического периода стал сборник под названием "Бреварий Алариха", Он был создан в начале У1 в. на территории Галлии при вестготском короле Аларихе II. Его содержание составили: I) шестнадцать книг Кодекса Феодосия со значительными пропус-ками; 2) новые императорские конституции, изданные в дополне-ние к Кодексу Феодосия; 3) так называемый "сокращенный Гай", т.е. "Институции" Гая в сокращенном изложении; 4) "Сентенции"римского юриста Павла; 5) Кодекс Григориана в 13 титулах; 6) Кодекс Гермогениана в 2-х титулах; 7) фрагменты из сочине-ний римского юриста Папиниана, Все названные составные части Бревария, за исключением "сок-ращенного Гая", были снабжены толкованиями, причем не одного, а двух видов. Первый из них представлял собой сплопной коммен-тарий к правовому материалу. Он прилагался к включенным в сос-тав Бревария "Сентенциям" Павла, Второй вид комментария пред-полагал строгое следование объясняемому юридическому тексту, краткое изложение его содержания с указанием других аналогич-ных и отклоняющихся текстов. Так были прокомментированы импе-раторские конституции, вошедшие в состав Бревария. По мнению русского правоведа В.Сокольского, данный вид толкования "весь-ма схож с тем, которому следовали глоссаторы", т.е. средневе-ковые западноевропейские юристы.

Любопытно, что оба вида толкования упоминает Юстиниан в своей конституции "О составлении Дигест" от 15 декабря 530 г.

При этом первый вид его, заключающийся в пространном, подроб-ном комментировании текста, Юстиниан запрещает, второй же -

о

разрешает.

Вторым важным нацравлением в деятельности юристов постклас-сического периода была переработка классического юридического наследия, его освоение с позиций изменившихся общественныхусловий. Факты свидетельствуют, что изучению и переработке под-вергались в основном сочинения таких юристов-классиков, как Гай (его "Институции" единственный памятник классической римс-кой юриспруденции, который сохранился практически в полном ви-де), Папиниан, Павел, Ульпиан, Переработка текстов названных юристов совершалась посредством замены одних терминов на дру-гие, путем вставок или напротив пропусков каких-либо фраз.

Иногда составлялись сокращенные варианты их произведений (как нацример, "Сентенции" Павла), в ряде случаев писались глоссы и комментарии.

В этой деятельности, осуществлявшейся римскими юристами в 1У-У1 вв., заметны зачатки тех приемов и способов обработки правового материала, тех методов юридического мышления, кото-рые были развиты в средние века юристами западноевропейских стран - глоссаторами и комментаторами.

Как бы то ни было, ко времени, когда император Юстиниан принял решение о систематизации римского права, постклассичес-кими юристами был накоплен солидный опыт той работы, которой предстояло подвести величественный итог. Не учитывая наличия данного опыта трудно понять, как удалось немногочисленной груп-пе юристов за сравнительно короткий срок с 528 по 533 гг. осу-ществить столь огромный объем работ. Как известно, комиссией из десяти человек под руководством Трибониана был составлен в течение егода свод императорских конституций, так называемый Кодекс Юстиниана, Затем группа юристов из пятнадцати человек, опять-таки под началом Трибониана, за три года сумела создать свод изречений римских юристов-классиков - так называемыеДигесты, состоящие из 50 книг. Одновременно с этим двумя про-фессорами права под руководством Трибониана был составлен учеб-ник цивильного права - Шституции, По окончании указанных работ стало ясно, что за прошедшие четыре года Кодекс Юстиниана устарел. За этот период было изда-но более 200 новых конституций, В результате император создал новую комиссию, которая к концу 534 г, составила доугой Кодекс, из 12 книг - "очищенный и обновленный".

Впоследствии - где-то с середины У1 в.- стали появляться сборники императорских конституций, изданные уже после cocTaBfle»^ ния нового Кодекса - так•называемые Новеллы.

Не вдаваясь подробно в содержание свода Юстиниана - это те-ма особого исследования - остановимся вкратце на тех приемах обработки правового материала и способах его организации, кото-рые были при этом использованы, Самым распространенным приемом приспособления классического римского права к новым условиям было простое расширение содер-жания юридической нормы за счет включения в нее новых понятий и терминов. Например, Кодекс Феодосия предусматривал специаль-ный интердикт для защиты прав зависимых людей и рабов, лишен-ных владения в отсутствии хозяина. Кодекс Юстиниана, повторяя данную норму, включил в число указанных лиц также колонов.

Нередко новые слова, включаемые в содержание нормы, резко меняли ее смысл, В законе Диоклетиана и Максимилиана, изданном в 286 г., признавалось недействительным дарение имения в собст-венность на том условии, чтобы после смерти нового собственни-ка оно возвращалось обратно. "Такой дар является недействитель-ным,- гласил упомянутый закон,- так как собственности на время быть не может". В Кодексе Юстиниана при воспроизведении дан-ного правила было внесено изменение: "Дар действителен, так как он может быть сделан также на определенное или неопределен-ное время".

Как известно, классическим юристам было свойственно стремле-ние к обобщению правового материала, в которой можно усматри-вать тенденцию к теоретизации юридического знания. В юриспру-денции постклассического периода названная тенденция усилива-ется. Проявлением ее служит уже само создание обширного свода римского права при императоре Юстиниане. Такой формы системати-зации правового материала прежняя юриспруденция не знала, Вместе с тем у юристов постклассического периода более ярко выражено было стремление к общим определениям тех или иных пра-вовых институтов. К примеру, в "Институциях" Гая не давалось определения обязательства, "Институции" Юстиниана определяют обязательство как "правовые узы, в силу которых мы связаны необходимостью что-либо исполнить в согласии с правом нашего государства".

Даже исследователи, склонные рассматривать перемены в римс-кой юриспруденции в 1У-У1 вв. в качестве выражения ее упадка, признают, что систематизация римского права при императоре Юстиниане безусловный шаг вперед в развитии юриспруденции. "Без всякого сомнения,- пип^т Х.Йоловиц и Б.Николас,- уровень юридической мысли в Юстинианово время был значительно выше, чем он мог быть раньше, в У столетии. Язык Юстиниановой канце-лярии, хотя и является все еще напыщенным и многословным, все же намного более точный, чем тот, который употреблялся в пред-ыдущие два столетия, и очевидно, что люди, составлявшие Корпус Юрис, а также те, кто был в состоянии работать со сложной лите-ратурой, воплощенной в Дигестах, были диаметрально противопо-ложны тем, кто составлял или пользовался литературой, сохранив-шейся от более ранних веков".

Стремление к обобщению и систематизации правового материала становится у юристов постклассического периода наштолько силь-ным, что оно начинает доминировать уже и над интересами прак-тики, приобретая самодовлеющий характер. Ради сохранения систе-мы нивелируется многообразие мнений классических римских юрис-тов, упрощаются выработанные ими категории. Иначе и быть не могло. Уже сама история систематизации римского права при им-ператоре Юстиниане показывает, что юриспруденция все более ока-зывается в руках профессоров юридических учебных заведений, Именно они начинали определять характер юриспруденции и тен-денции ее развития, Одной из основных среди них была тенденция к превращению прикладного по своему характеру юридического знания в науку, Свод императора Юстиниана стал важнейшей предпосылкой того, чтобы эта метаморфоза, наконец, совершилась.

Кодификация римского права, произведенная в VI веке, является одним из следствий кризиса рабовладельческой системы хозяйства. Византия и после кодификации просуществовала почти тысячелетие, право там развивалось, отражая менявшиеся производственные отношения. Кодификация VI века была отнюдь не подведением «итогов» римского права, а лишь одним из этапов этого развития (хотя очень важным и по­лучившим огромные исторические последствия за предела­ми Византии).

Для выяснения конкретных причин византийской коди­фикации мы должны прежде всего выяснить составные части права Восточно-Римской империи в начале VI века.

Основными источниками права являлись: а) сочинения римских юристов, живших до III—IV вв.; эти сочинения назывались ius; однако тем же термином нередко обозначались и конституции римских императоров до разделения империи на две части; б) императорские конституции, получившие общее на­звание leges и постепенно вытеснявшие прежнюю деятель­ность юристов.

Кроме того, особо следует упомянуть о таком своеобраз­ном виде источников римского права, как эдикты магистра­тов (главным образом, преторов). Претор, в силу своей высшей власти, ежегодно объявлял, какие группы притяза­ний будут пользоваться судебной защитой, и тем самым определял круг и признаки охраняемых государством право­отношений.

Установление монархии, сосре­доточение в руках императора неограниченной власти явля­лось попыткой рабовладельцев поддержать колеблющееся рабовладельческое государство на основе строжайшей цент­рализации всего государственного аппарата. В частности, изменения в праве, вызванные постепенным созданием пред­посылок для перехода к феодальному строю, требовали твердого и быстрого решения путем распоряжений импера­тора.

1. Codex Gregorianus — частный сборник, составленный некиим Грегором (но не Грегорианом, как часто говорится) в конце III века. В него вошли конституции с 196 по 297 год. 2. Codex Hermogenianus — тоже частный сборник, со­ставленный через несколько лет после предыдущего, являющийся как бы его продолжением и включающий в себя конституции нескольких следующих лет.

Оба эти кодекса до нас не дошли. Мы знаем лишь неко­торые немногочисленные отрывки из них, содержащиеся в ряде позднейших сборников х. 3. Гораздо большее значение имеет изданный в 438 году при восточно-римском императоре Феодосии II кодекс, получивший силу и в Западно-Римской империи, где он имел большое значение. В свое время Феодо­сиев кодекс явился одним из источников Lex Romana Wisigothorum (первоначально, повидимому, в 429 году предполагалось объединить в этом кодексе и конституции и извлечения из работ юристов, но эту задачу, осуществлен­ную лишь через 100 лет, при Юстиниане, выполнить тогда не удалось).

Кодификация Юстиниана носит распространенное во всем мире название: Corpus iuris civilis — Свод цивильного права., Название это в Юстиниановой кодификации не встречается. Оно появилось у глоссаторов в XII веке, а первое печатное издание всей кодификации под этим титу­лом было осуществлено Дионисием Готофредом в 1583 году (в первоначальных изданиях были приведены и пояснения или сопоставления параллельных мест, так называемые глоссы; последнее глоссированное издание Corpus iuris по­явилось в 1627 году).

Название Corpus iuris civilis явилось «параллельным» к Своду церковного права — Corpus iuris canonici; основание этому последнему Своду было положено в середине XII ве­ка монахом Грацианом. В связи с этим дальнейшая систе­матика права и охватывала' две отрасли :— ius civile и ius canonicum, а специалисты, обладавшие знанием того и дру­гого права, назывались doctor utriusque iuris — доктор того и другого права.

Кодификация Юстиниана не воспроизвела попыток Феодосия II составить единый свод римского права и высказываний юристов и конституций: эти дна источника права были уже очень разнородны, и, конечно, было за­труднительно обнять единой системой догмат о Троице и тончайшие правила о сервитутах.

Кодификация Юстиниана заключает в себе три отдель­ные части: а) И н с т и т у ц и и — элементарное изложение основ римского права для первоначального изучения; б) Д и г е с т ы — отрывки из сочинений римских юрис­тов, являющиеся важнейшей частью кодификации, давшие ей историческую славу и обеспечившие ее значение для последующего действия даже при иных социально-экономи­ческих условиях; в) К о д е к с Ю с т и н и а н а (в двух редакциях) — сборник императорских конституций.

О составе и характерных чертах Дигест мы ничего не будем говорить в настоящей главе, так как этому будут по­священы следующие главы. Но нужно дать краткую харак­теристику Институций и Кодекса. Наряду с этим нужно коснуться еще одной предварительной работы — так назы­ваемых «50 решений», а равно конституций, изданных послесоставления Кодекса (так называемые Новеллы), собрание которых с X II века стало иногда признаваться четвертой частью Corpus iuris.

Кодекс, то есть собрание императорских конституций, < являлся первой по времени частью кодификации VI века.

Необходимость и возможность такой работы была пред­указана предшествующим опытом — (кодексы Грегориев, Гермогенианов и Федосиев), а с точки зрения практической, конституции, выражавшие право сегодняшнего дня, были очень важны для практики. Возможно даже, что первона­чально замыслы кодификаторов ограничивались только со­ставлением кодекса. 13 февраля 528 г. была назначена комиссия для со­ставления кодекса в составе 10 членов (в том числе Трибо- ниан и константинопольский профессор права — Феофил).

Задачей комиссии являлось устранить все устаревшее, вся­кие противоречия и дать возможно краткий и простой текст.

Кодекс состоит из 12 книг. Книга 1-я — Церковное право и права и обязанности государственных служащих.

Книги 2—8 — Частное право. Книга 9-я — Уголовное пра­во. Книги 10—12 — Административное право. . Книги делятся на титулы с заголовками (всего в Кодексе примерно 765 титулов: примерно потому, что число титулов в различных рукописях не одинаково). Титулы де­лятся на фрагменты (называемые также «Конституция­ми»), причем в каждом титуле конституции расположены в хронологическом пооядке. Длинные конституции со времен глоссаторов разделены на параграфы.

Кодекс верно отражает характер Византии. В нем нашли свое отражение институты, которые еще не могли составить предмета подробного изучения римскими юристами, напри­мер колонат. Кроме того, нужно отметить, что в кодексе много внимания уделялось церковным вопросам. Доста-точно привести названия первых титулов первой книги: 1) О высшей Троице, 2) О церквах, 3) О епископах и кли­риках и их привилегиях, 4) О судебной власти епископов, 5) О еретиках, манихеях и самаритах, 6) О неповтори­мости крещения, 7) О безбожниках и т. п.

конституции Cordi было указано, что если впоследствии изменчивая природа вещей создаст что-либо новое, требующее импера­торского утверждения, то будут изданы новые конституции под названием Novellae constitutiones. Отсюда и термин Novellae (подразумевается constitutiones). Новеллами в соб­ственном смысле называются конституции 535—565 гг.

Большинство новелл касаются вопросов публичного права и церковного права, гораздо меньше — относятся к частно­му праву. Некоторые новеллы имеют характер истолкования существующих законов (согласно § 21 конституции Tania, обнаруженные в законодательстве неясности должны пред­ставляться судами императору, «которому одному предо­ставлено устанавливать и толковать закон»), В области частного права особое значение имеют новел­лы: 22 — о браке (в частности, о вторых браках), 118 и 127 — о наследовании.

Большинство новелл изложены на греческом языке; на латинском языке писались новеллы, предназначенные для провинции, где основным языком являлся латинский. Неко­торые новеллы написаны на двух языках — латинском и греческом.

Новеллы излагаются чрезвычайно подробно и являются примером византийского многословия.

Пр и Юстиниане новеллы не были объединены в единый сборник. До нас дошли три сборника новелл: а) из 124 новелл — частное издание профессора права в Константинополе, получившее название Epitome Iuliani; б) из 168 новелл, составленных при императоре Тибе­рии II (578—582 гг.); в) из 134 новелл —- сборник, получивший название Authenticum, или Liber authenticorum. Он составлен на латин­ском языке, вероятно, в Италии. Возможно, что этот сбор­ник имел официальное значение.

Но этим не устраняется значение личности Юстиниана в кодификации. Несомненно, он учитывал потреб­ности своего времени в необходимости упорядочения рим­ского права и создания современного права; избрал све­дущих и способных сотрудников, дал им обширные полно­мочия и тем обеспечил соответствие кодификации классо­вым интересам Византийской монархии.(/Работы по кодифи­кации начались в первые же годы правления Юстиниана и продвигались быстрыми темпами, без каких-либо переры­вов.

Кодификация, в которой прежде всего были заинтере­сованы административные и судебные органы, едва ли про­извела большое впечатление на современников. Акафий, являвшийся младшим сверстником Юстиниана, был юри­стом-практиком; он говорил: «просиживаю у императорско­го портика с раннего утра и до захода солнца, изучаю и объясняю документы, связанные с судебными делами и процессами» (стр. 69).

Трибониан. Основным работником при составлении Corpus iuris и, в частности, руководителем составления Ди- гест, был Трибониан. Последний занимал крупные государ­ственные должности, пользовался (судя по вводным консти­туциям) неограниченным доверием Юстиниана и был, ви­димо, выдающимся юристом.

В своей практической (в отличие от кодификационной) деятельности Трибониан олицетворял характерные черты византийского чиновничества: он продавал за деньги и приговор и закон (Д и л ь , 313) и толковал законы вкривь и вкось, когда за это хорошо платили ( Б е з о б р а з о в , 67). Это не мешало тому, чтобы в конституциях Юсти­ниана Трибониан характеризовался как «великолепный», «украшенный красноречием и юридической мудростью» и т, п. Все эти противоречия вполне соответствуют визан­тийским вкусам.

Дигесты — сборник отрывков из сочинений римских юристов. Исторически они являются важнейшей частью Corpus iuris, не только важнейшей, но и самобытной. Если Институции относятся к жанру юридической литературы, уже давно известному в Риме, если до Юстиниана было уже три кодекса, составленных из императорских конституций, то Дигесты в том объеме, какой им был придан компилято­рами, являются новым по своему характеру официальным сборником.

Перед составителями Дигест стояли две мало соответ­ствующие одна другой задачи. 1. Сохранить и до некоторой степени привести в порядок наследие знаменитых и неизменно почитаемых римских юри­стов, которое находилось в хаотическом состоянии, а также законодательных памятников начиная с XII таблиц. Эта задача соответствовала идеям незыблемости права и взгля­ду на Византию как законную преемницу Римской империи. 2. Дать систему действующего в VI веке права, устра­нить явно устарелые нормы и разногласия, то есть привести Дигесты, по возможности, в соответствие с требованиями современности. Дигесты должны были явиться сборником, приспособленным для потребностей практики.

игесты в самом своем заглавии получили двойное название: Дигесты, или Пандекты (полностью заглавие звучит так: «Господина нашего священнейшего принцепса Юстиниана права, избранного и собранного из всего древ­него права Дигест, или Пандект, книга 1-я»)1.

1 В дальнейшем термин «Пандекты» более укоренился в герман­ской литературе. Необходимо здесь же отметить тот общеизвестный факт, что так называемая «пандектная система гражданского права» (общая часть, вещное право, обязательственное право, семейное право, наследственное право) не имеет ничего общего с Пандектами Юсти­ниана и является продуктом средневековой обработки римского права.

Дигесты и Пандекты являются вполне равноправными названиями; они являются не новыми, нарочито избранны­ми словами.

Дигесты — слово латинское, означает «собранное», «приведенное в систему». Такое название носили многие сочинения римских юристов, имевшие общий характер и излагавшие взгляды как самого автора, так и других юри­стов (Дигесты Алфена Вара, Цельса, Юлиана, Марцелла, Сцеволы).

Пандекты — греческое слово и означает «содержащее в себе все». Этот термин встречался в неюридической лите­ратуре и раньше. Так, Авл Геллий (писатель II века н. э.) в предисловии к своим Аттическим ночам перечисляет раз­личные названия, которые греческие и латинские писатели давали своим произведениям, и между прочим упоминает о Пандектах.

Дигесты представляют собой очень обширный сборник.

Относительно их объема конституция Tania указывает, что составители оставили из древних книг 150 000 строк, что со­ставило около 130 печатных листов, по 35 букв в строке. В то время не было разделения между словами (G i f f а г d, 75).

По подсчету знаков современных печатных изданий полу­чается несколько меньше. Но во всяком случае Дигесты занимают около 100 печатных листов.

Дигесты разделяются на семь частей (Конституция Tanta, § 2).

I. Prota 1—4 книги.

II. De iudiciis 5— 11 книги.

III. De rebus 12— 19 книги.

IV. Umbilicus (что означает пуп, или середина) — 20—27 книги.

V. De testamentis 28—36 книги.

VI. Без названия книги 37—44.

VII. Без названия книги 45—50.

Деление на части в самом тексте Дигест не обозначено; это деление соответствует схеме комментариев к преторскому эдикту.

Самый текст Дигест делится на 50 книг, каждая книга делится на титулы (со своей нумерацией для каждой книги), каждый титул делится на фрагменты (со своей нумерацией для каждого титула).

Рассматривая содержание Дигест, необходимо обратить внимание на их структуру. Данное произведение имеет огромный объем — оно состоит из 50 книг. Книги в свою очередь делятся на титулы, титулы — на фрагменты. Студенты вполне могут самостоятельно установить, что изложение правового материала идет в порядке от общего к частному. Оно начинается в Дигестах с описания общих юридических понятий (титул 1 книги I), затем дается краткий обзор истории права в Древнем Риме (титул 2 той же книги), титулы 3 и 4 первой книги также посвящены общим вопросам, но уже более конкретного характера — источникам права. С 5-го титула нить изложения материала в Дигестах опускается в дебри еще более конкретных проблем — проблем правового статуса человека.

 Изучающему право надо прежде всего узнать, откуда произошло слово «право». Право получи­ло свое название от (слова) «справедливость», ибо согласно превосход­ному определению Цельса право есть искусство доброго и справедливого.

Изучение права распа­дается на два положения: публичное и частное (право). Публичное право, которое (относится) к положению Римского государства, част­ное, которое (относится) к пользе отдельных лиц; существует полезное в общественном отношении и полезное в частном отношении. Публич­ное право включает в себя священнодействия, служение жрецов, поло­жение магистратов. Частное право делится на три части, ибо оно со­ставляется или из естественных предписаний, или (из предписаний) народов, или (из предписаний) цивильных. § 3. Естественное право -это то, которому природа научила все живое: ибо это право присуще не только человеческому роду, но и всем животным, которые рождаются на земле и в море, и птицам; сюда относится сочетание мужчины и женщины, которое мы называем браком, сюда же порождение детей, сюда же воспитание; мы видим, что животные, даже дикие, обладают знанием этого права. § 4. Право народов - это то, которым пользуют­ся народы человечества; можно легко понять его отличие от естествен­ного права: последнее является общим для всех животных, а первое -лишь для людей (в их отношениях) между собой¹.

Слово «пра­во» употребляется в нескольких смыслах: во-первых, «право» означа­ет то, что всегда является справедливым и добрым, - каково естест­венное право. В другом смысле «право» - это то, что полезно всем или многим в каждом государстве, - каково цивильное право. Не менее правильно в нашем государстве правом называется ius honora­rium. Говорится, что претор высказывает право (выносит решение), даже если он решает несправедливо; это (слово) относится не к тому, что претор сделал, но к тому, что ему надлежало сделать. В другом смысле «право» означает то место, в котором выносится решение⁷; здесь название переносится с того, что делается, на то, где это делает­ся. Это место мы можем определить следующим образом: везде, где претор нерушимым величием своей власти и нерушимым обычаем предков устанавливает судоговорение, то место и называется по справедливости словом «право».

Нам кажется необходимым пока­зать начало и развитие самого права. § 1. В начале нашего государства народ действовал без определенного закона, без определенного права, а все управлялось властью царей. § 2. Дошли сведения, что затем, когда го­сударство некоторым образом увеличилось, то сам Ромул разделил на­род на 30 частей и назвал эти части куриями из-за того, что в то время он осуществлял заботу о государстве через решения этих его подразделений. Таким образом, и сам (Ромул) внес (на обсуждение) народу некоторые куриатные законы⁸; вносили их и последующие цари: все эти законы собраны в книге Секста Папирия, который жил во времена, когда (правил) Тарквиний Гордый, сын Демарата Коринфского, и был он из первых му­жей. Эта книга называется Папириевым цивильным правом, но не потому, что Папирий внес в нее что-либо от себя, но потому, что он законы, издан­ные (ранее) без порядка, собрал в одно целое. § 3. По изгнании царей все эти законы в силу закона трибунов потеряли силу, и римский народ снова начал более пользоваться неопределенным правом и некоторым обычаем, чем изданным законом, и такое положение существовало около 20 лет⁹. §4. Затем, чтобы положить этому конец, государственной власти было угодно назначить децемвиров, с тем чтобы они обратились к грече-ским государствам за законами и на законах основали (римское) госу­дарство. Записав эти законы на досках из слоновой кости, децемвиры поместили их перед Рострами (на Форуме), дабы эти законы были дос­тупнее. На тот год им была дана высшая власть в государстве, чтобы они в случае необходимости исправляли (прежние) законы и толковали их, и обжалование их действий, как это было в отношении прочих магистра­тов, не допускалось. Они сами заметили, что в тех первых законах име­ются пробелы и в следующем году прибавили к тем таблицам еще две: по причине этого добавления законы получили название «XII таблиц». Некоторые (авторы) сообщают, что инициатором принятия этих законов был для децемвиров некий Гермодор Эфесский, изгнанник, живший в Италии.

Закон есть общее (для всех) предписание, решение опытных людей, обуздание преступлений, совер­шаемых умышленно или по неведению, общее (для всех граждан) обеща­ние государства.

«Закон есть то, чему все люди должны повиноваться в силу разных оснований, но главным образом потому, что всякий закон есть мысль (изобретение) и дар бога²⁸, решение мудрых людей и обуздание преступлений, содеянных как по воле, так и невольно, об­щее соглашение общины, по которому следует жить находящимся в ней». 

В юридической литературе при характеристике системы того или иного кодекса (например, Германского гражданского уложения 1900 г.) часто употребляется понятие “пандектная система”. При этом подразумевается, что свое происхождение данная система ведет от системы Дигест или Пандектов Юстиниана. Однако составители Дигест не создали для этого произведения какой-либо особой системы. Конструируя текст Дигест из мнений древнеримских юристов, они и систему изложения этих мнений заимствовали из юридических произведений, созданных в Древнем Риме в предшествующие эпохи. Чтобы определить, откуда была взята использованная в Дигестах система изложения правового материала, необходимо обратиться к высказываниям инициатора создания данного произведения — императора Юстиниана. В его Конституции от 15 декабря 530 года (или “Deo auctore”, по первым ее словам) содержатся предписания квестору Трибониану относительно работ по составлению Дигест. Среди этих предписаний есть одно, прямо указывающее на систему, которой должен был следовать Трибониан в расположении содержания Дигест.

Конституция Deo Auctore, 5: “После того, как весь этот материал, по божьей милости, будет собран, надлежит создать из него прекраснейшее произведение, и как бы освятить подлинный и незыблемый храм правосудия, и расположить все право в 50 книгах и в определенном количестве титулов по образцу как нашего Кодекса конституций, так и Постоянного эдикта”. (Перевод В. А. Томсинова.) “Постоянный эдикт” (Edictum perpetuum) — это эдикт претора, определявший общую программу деятельности данного должностного лица на весь срок его полномочий и содержавший, в отличие от эдикта на отдельный случай (edicta repentina), правила общего характера — нормы так называемого претор- ского права. Закон Корнелия Суллы (Lex Cornelia), принятый в Древнем Риме в 67 году до н. э., устанавливал: “Ut praetors ex edictis suis perpetuis jus dicerent” («Чтобы претор вершил суд на основе своего “постоянного эдикта”»). В 125—128 годах н. э. римский юрист Сальвий Юлиан создал по поручению императора Адриана окончательную редакцию “постоянного эдикта”. Этой редакции римский сенат придал незыблемый, неизменяемый характер. Только император отныне мог вносить какие- либо изменения в текст “постоянного эдикта” — преторский эдикт стал по сути своей императорским юридическим актом1. Это обстоятельство и позволило императору Юстиниану поставить “Постоянный эдикт” в один ряд со своим “Кодексом конституций”, указав на оба этих свода правовых норм как на образец, по которому следует расположить правовой материал в Дигестах или Пандектах. Впрочем, есть основания полагать, что система “Постоянного эдикта” была бы принята в качестве образца для системы Дигест и без специального на то указания Юстиниана. Дело в том, что стержнем Дигест стали фрагменты из комментария древнеримского юриста Домиция Ульпиана к “Постоянному эдикту”. Система данного комментария, естественно, воспроизводила систему расположения материала в последнем. Текст “Постоянного эдикта” не дошел да нас. Система его была реконструирована учеными в начале XX века3 на основе сохранившихся комментариев древнеримских юристов к данному эдикту, главным образом, вышеупомянутого комментария Ульпиана. Согласно реконструкции ученых в “Постоянном эдикте” последовательно рассматривались: 1) общие вопросы отправления правосудия, 2) вопросы, касающиеся исков по различным спорам, 3) проблемы исполнения судебных решений, 4) особые формы судебной защиты (преторские интердикты, эксцеп- ции, стипуляции). Все это излагается и в Дигестах Юстиниана (начиная со второй книги), причем в таком же почти порядке, как и в тексте “Постоянного эдикта”. Система “Постоянного эдикта” — это система свода претор- ского права. Однако в Дигестах Юстиниана излагаются мнения древнеримских юристов, касающиеся и таких предметов, которые выходили за рамки деятельности преторов и относились к нормам публичного права. Естественно, что вкрапление подобных норм в текст Дигест влекло за собой отступление от системы “Постоянного эдикта”.