Билет № 6. Правовое регулирование имущественных отношений по «Законам Хаммурапи».

Источник: Избранные памятники права, Н.А. Крашенинникова; Методичка В.А. Томсинова.

Институты вещного права — это в первую вопрос очередь институты права собственности, владения или держания, то есть совокупности правовых норм, закрепляющих те или иные вещи во власти какого-либо субъекта права — будь это отдельный индивид или объединение индивидов (корпорация, товарищество, община). В Вавилоне, как и во всех других древних странах, главной вещью, составлявшей фундамент благосостояния индивида, семьи и общества в целом, выступала земля. В силу такого своего значения земельные участки становились объектом сложнейших правоотношений, в которых вещные права индивида определялись во многом в зависимости от его места в общественной иерархии, они тесно переплетались с личными его повинностями в пользу государства или общины. Вместе с тем содержание прав индивида на земельный участок определялось, согласно “Законам Хаммурапи”, также способом приобретения им участка. Распоряжение купленной землей было более свободным, нежели распоряжение землей, полученной за службу (см. ст. 38—39).

Содержание “Законов Хаммурапи” ясно свидетельствует о том, что земельные участки являлись в вавилонском обществе предметом гражданского оборота — они могли продаваться, сдаваться в аренду, обмениваться, передаваться по наследству, быть предметом залога (см., например, ст. 39—42). Следовательно, здесь был вполне развит институт права собственности на землю. Вместе с тем, однако, осуществление этого права имело некоторые правовые ограничения.

В Древнем Вавилоне частной собственности на землю в вышеупомянутом значении не было, так как перешедшее к жителям древней Месопотамии от первобытного человека глубоко укоренившееся отношение к земле как к природному достоянию общины, унаследованному . от богов и обожествленных предков, делало понимание правового статуса земли совершенно иным по сравнению с пониманием статуса земли в современном праве как недвижимого имущества.

Отношение к земле как к совершенному подобию своего коллективного тела противоречило полному, необратимому отчуждению земли от общины и ее членов. Не считался верховным собственником всей земли и царь. Он обладал правом контроля над ирригационными сооружениями а·также·определенными правами в распределении целины, лугов, пастбищ. Не вмешиваясь во внутреннюю жизнь общин, в земледельческие отношения общинников, имеющих право на собственные участки земли и на общинное самоуправление, царь лишь назначал глав общины (рабианумов) и имел право на получение с общин различных налогов и сборов.

Общинное землевладение оставалось ведущим в Двуречье, с ним изначально было связано возникновение храмового и царского землевладения, которое складывалось за счет не только добровольной передачи общинной земли, но и покупки царем больших земельных наделов. Город как место нахождения храмов, зданий царской администрации был той же общиной, где активно велись сельскохозяйственные работы. Из храмовых документов Древнего Шумера можно выяснить, кому передавалась во владение храмовая и царская земля'. Часть земли принадлежала храму как таковому, его жречеству. Она обрабатывалась храмовыми рабами и сельскохозяйственными наемными работниками, получавшими за свой труд надел или натуральную плату. Другая часть в виде отдельных наделов отдавалась в кормление должностным лицам из числа царской и храмовой администрации, ремесленникам, тамкарам, жрицам. Такие же наделы изначально выделялись и лично правителю как должностному лицу. Часть земли передавалась земледельцам за долю урожая в качестве дополнительного к своему купленному или приобретенному участку. В ЗХ, видимо, эта категория владельцев и определялась понятием «плательщик дохода») - оброка, более характерного для феодального права (ст. 37-39).

Большая часть земли, однако, находилась или в коллективном владении общинников (выгоны для скота, луга и проч.), или во владении семейного коллектива, связанного общностью происхождения по отцовской линии, с правом распоряжения ею отцом-патриархом. Ее можно было продавать, менять, закладывать за долги, сдавать в аренду, передавать по наследству (ст. 39-47, 60-65). Процедура отчуждения такой земли, имеющая сложную психологическую природу, отражала традиционные установки, согласно которым такое отчуждение - несчастье, несправедливость по отношению к семье. Более того, отчуждение земли в Месопотамии было обратимо, о чем свидетельствует периодическая практика снятия долгового бремени (мишарум), когда заложенная или проданная за долги земля возвращалась прежним хозяевам. Вместе с тем землевладение в общине не было равным. В силу множащихся сделок с землей на определенном этапе выделялось крупное землевладение, принадлежащее царю, чиновникам царской и храмовой администрации, зажиточной общинной верхушке. О глубоко зашедшем реальном расслоении в общинах свидетельствуют как нормы ЗХ об аренде, найме, ростовщичестве, так и документы того времени о размере землевладения на одного авилума от 1 до 60 (80) га земли. Чтобы получать богатый урожай, доходы с земли, ее нужно было обязательно и регулярно обрабатывать, а для этого необходимо было содержать в порядке ирригационную систему. Характерно, что ЗХ возлагали выполнение жестких требований обработки земли, земледельческой дисциплины не на рабов (их число было здесь в несколько раз меньше числа свободных), а на арендаторов земли, наемных работников. Если нерадивый арендатор бросал поле, он должен бьm не только возместить неполученный урожай, «как у его соседей», но и вернуть поле его хозяину обработанным (ст. 43).

Строгую ответственность возлагал законодатель и на арендатора целины, не поднявшего ее «по лености» в течение трех лет (ст. 44). Но особо строгая ответственность была связана с обеспечением бесперебойной работы оросительных сооружений, требующих квалифицированного труда свободного человека. На протяжении всей древней истории Двуречья свободные жители привлекались для выполнения общественных и государственных работ (сооружения каналов, ухода за ними, строительства дорог, храмов, дворцов и др.). Если поддержание порядка и безотказной работы всей ирригационной системы страны было функцией царя, то содержание ее поселенческих участков было делом самих земледельцев. За затопленную землю общины виновный должен был «возместить погубленный хлеб», а в случае его несостоятельности следовало «Отдать его самого и его движимое имущество за серебро», которое делилось между потерпевшими (ст. 54). Плодородное орошаемое поле не могло оставаться бесхозным, даже если получивший его «царский человек, обязанный царю той или иной службой, например, редум или баирум, был пленен или «Из-за бремени своей воинской повинности бросал его». В таком случае его «поле, сад» вместе с воинской службой передавались его совершеннолетнему сыну, а при малолетстве последнего треть этой земли отдавалась матери для его воспитания. В иных случаях, если воин не возвращался из похода или плена в течение трех лет, его «поле, сад, дом» переходили к тому, кто «ВЗЯЛ их и нес ПОВИННОСТИ» (ст. 30).

В сферу особых интересов государства включалось наряду с обработанным полем и скотоводство. В ЗХ подробно регламентируются собственнические права богатых владельцев скота и животноводов, условия найма скотоводов-пастухов, аренды, заклада и найма скота, защиты его от падежа и проч. Например, преступно небрежное отношение наемного пастуха к своим обязанностям, работника, изнурившего скот, отдавшего его в наем без ведома хозяина или укравшего семена и тем самым оставившего хозяина без урожая, каралось большим штрафом, а при несостоятельности виновного его ждала смерть, причем в такой «воспитательной», устрашающе-показательной форме, как разрывание на части «На этом поле с помощью скота» (ст. 256). Всемерная защита «праведно нажитого» имущества с возмещением зачастую в многократно большем размере нанесенного собственнику ущерба проходит лейтмотивом через большинство статей судебника (например, ст. 8).

(§ 112) Если человек, находясь в пути, дал человеку cеребро, золото, драгоценные камни или другое имущество, что у него на руках, и послал его для доставки на место, а этот человек все, что было послано с ним, там, куда было послано, не отдал, а забрал себе, то хозяин посылки может уличить этого человека в том, что тот не отдал всего, что было послано с ним, и этот человек должен будет отдать хозяину посылки все, что ему было дано, в пятикратном размере.

Договорное право:

К их числу относятся договоры купли-продажи, аренды, найма, займа, хранения и др. “Законы Хаммурапи” показывают, что государственная власть широко вмешивалась в договорные отношения частных лиц, ограничивая их свободу в выборе условий договоров определенными рамками.

В качестве характерной черты ЗХ следует отметить и раннее отражение в них такого правового института, который условно можно определить как государственное регулирование экономики. Об этом свидетельствуют многочисленные нормы, регулировавшие торговлю, прежде всего оптовую, находившуюся в руках государства, общие вопросы земельного права и поземельных отношений (ст. 42-71), найма и оплаты труда, включая тарифы и др. (ст. 215-277).

Если поддержание порядка и безотказной работы всей ирригационной системы страны было функцией царя, то содержание ее поселенческих участков бьmо делом самих земледельцев. За затопленную землю общины виновный должен был «возместить погубленный хлеб», а в случае его несостоятельности следовало «Отдать его самого и его движимое имущество за серебро», которое делилось между потерпевшими (ст. 54). Плодородное орошаемое поле не могло оставаться бесхозным, даже если получивший его «царский человек», обязанный царю той или иной службой, например редум или баирум, был пленен или «Из-за бремени своей воинской повинности бросал его».

Так, все сделки по ЗХ делились на две группы: с отчуждением вещи и без таковой. Первая требовала, как правило, выполнения более строгих условий для признания ее правомерности: письменного договора, присутствия свидетелей, клятвы, документа с печатью. Как сам договор, так и гарантии его выполнения требовали обоюдного согласия сторон. Условия сделки не должны были противоречить закону. Договор мог быть заключен только дееспособными лицами (ст. 7) и только в отношении вещей, находящихся в гражданском обороте. Так, противоречащий закону договор купли-продажи земли воина влек за собой, как уже говорилось, уничтожение самого документа сделки и возвращение надела прежнему хозяину с потерей серебра за купленную землю (ст. 37). Общая характеристика договорного права была бы неполной без упоминания тех норм ЗХ, которыми законодатель пытался оградить от притеснений «слабого» - должника от «сильного» - кредитора. Об этом свидетельствует не только установление государством процентов по долгам, но и законодательный запрет самоуправного изъятия кредитором хлеба должника «ИЗ жилища или гумна, без ведома хозяина» (ст. 113). Арендатор земли мог не отдавать долг и проценты по нему в текущем году, если поле было затоплено наводнением или если «вследствие засухи в поле не вырастет хлеба» (ст. 48). Не получившего «В первый год пользы от своих трудов» арендатора хозяин не мог согнать с арендованного участка. «Поле его должен был обрабатывать только этот земледелец», и во время жатвы он получал хлеб сообразно условиям договора аренды (ст. 47).

Согласно царским установлениям максимальный законный процент, взимаемый с должника, ограничивался 33,5% при займе хлеба и 20% при займе серебра (ст. 90). Договор купли-продажи требовал письменного оформления, точного обозначения предмета сделки, удостоверения собственнических прав продавца на вещь, чтобы оградить покупателя от иска со стороны третьих лиц, от обвинения в краже и притязаний государственных органов, в частности в ситуации продажи неотчуждаемого земельного надела воина. После уплаты цены договор купли-продажи мог быть расторгнут только при определенных обстоятельствах. Примером может служить ст. 278 о расторжении сделки продажи раба или рабыни, которых «до истечения месяца «постигла падучая болезнь», т. е. эпилепсия. Относительно незначительное количество норм ЗХ о купли-продаже возмещалось большим кругом разработанных норм, регулировавших деятельность тамкаров, а также сложившимися к тому времени торговыми обычаями и обыкновениями в сфере внешней торговли, которые не были включены в ЗХ.

В качестве гарантии выполнения обязательств широко использовали институт поручительства и, как уже говорилось, заклада своих детей и жены во временное рабство (ст. 117). Обязанность поручителя первое время состояла только в том, чтобы доставить должника в установленный срок в суд. Но впоследствии в Нововавилонском царстве на поручителя стала возлагаться ответственность и за выплату долгов должника. А в связи с позитивными изменениями в социальном статусе женщин супруга, имевшая собственное имущество, обладая хозяйственной самостоятельностью и свободой, могла не только поручиться за свои долги или предоставить «внешнего поручителя», но и поручиться за долги своего мужа, взяв на себя обязанность по первому требованию доставить мужа в суд. При этом в случае его побега долг переходил полностью на жену. Она могла под поручительство уплаты долга освободить и своих детей от «долговой ямы». Однако ЗХ ни долговых ям, ни публичных тюрем не знали. Они появились в связи с тем, что, вопреки ст. 117, в Нововавилонском царстве долг требовал обязательного погашения его отработкой.

Значительное количество норм ЗХ (ст. 215-274) посвящено договорам найма и подряда как свободных, так и рабов. Эти нормы содержат постановления в основным о поденной или годовой плате наемному работнику или плате за результаты его труда. При этом проводились четкие различия между лицами «благородных» профессий: врачами, строителями, корабельщиками (ст. 215-225) и ремесленниками, а также неквалифицированными работниками и рабами. В договорных статьях о постройке дома или судна говорилось, например, не только о фиксированной оплате труда работников, но и о строгой ответственности за брак в их работе. Так, недобросовестного строителя наказывали смертной, казнью за непрочно построенный дом, в результате обвала которого погибал сам домовладелец. По принципу талиона убивали сына строителя, если в этом случае погиб сын хозяина дома. В случае смерти раба хозяина строитель расплачивался «рабом за раба».

В целом ряде статей ЗХ о договоре найма и подряда корабельщиков проявилась особая заинтересованность государства в наличии надежных водных путей сообщения, столь необходимых для прибыльной торговли, как внешней, так и внутренней. В случае «ненадежной» работы кораблестроителя, например, когда новое судно давало течь в том же году, он должен был «сломать это судно и сделать прочное за собственный счет» (ст. 235). Затопление корабельщиком «ПО небрежности» судна, нанятого у судовладельца, требовало возмещения хозяину ущерба не только за погубленное имущество, но и за весь перевозившийся на судне груз (ст. 236). При потоплении судна · исследовались следующие детали: шло ли это судно в момент столкновения вверх или вниз по течению, каким судном был нанесен пролом другому судну и проч. При этом хозяин судна должен был давать клятвенные показания перед богом обо всем, что «погибло на судне» (ст. 240).

Договор хранения вещи (ст. 120-125) также неукоснительно требовал заключения письменного соглашения при свидетелях, без которого поклажедатель терял право на иск о возвращении своего имущества (ст. 123). Изобличенный недобросовестный хранитель наказывался двукратным штрафом от стоимости сданного ему на хранения имущества (ст. 124). Возмещение пропавшего по небрежности хранителя имущества, чтобы исключить ложные порочащие обвинения со · седей, требовало доказательств пропажи или взлома в доме хранителя и фактического хищения каких-либо вещей, «принадлежащих хозяину» (ст. 125). Если соседи клятвенно уличали перед богом последнего в том, что он лжет и у него ничего не пропало, то он должен был «отдать вдвойне то, на что он претендовал» (ст. 126). Требование верности слову, особенно коллективной, было у вавилонян непреложно.

Статья 100 – договор комиссии (Если тамкар дал шамаллуму серебро для продажи и покупки и послал его в торговое путешествие, а шамаллум в пути серебро тратил, то если там, куда он отправился, он получил прибыль, он должен сосчитать проценты на все серебро, сколько он взял, и дни его они должны сосчитать, а затем он должен уплатить своему тамкару).

Статья 104 – договор агентирования, так как объектом отношений выступает товар, а не деньги.

Договоры из причинения вреда:

1. небрежность причинителя вреда (был нерадив)

2. причинение вреда собственности другого лица

3. причинение вреда здоровью

4. убийство рабыни

5. причинение вреда вещью человека (бык забодал)

Обязательства состояли в том, чтобы причинитель вреда возместил причиненный вред преимущественно в денежной форме (штраф), возместить расходы на лекаря.