Правовое положение населения:

Для обозначения различных групп населения в переводах текста “Законов” на русский язык широко используются термины языка оригинала, такие, как, например, “авилум”, “мушкенум”, “редум”, “шамаллум”, “баирум”, “надитум”, “тамкар” и др. При этом в самих “Законах” не дается специальных определений данных терминов. К тому же многие из них употребляются редко — не более чем в трех-четырех статьях. Поэтому подлинное их значение не может быть установлено в полном объеме. Однако с учетом контекста, в котором применяются указанные термины, а также с помощью сравнительного метода вполне можно догадаться, какую категорию населения каждый из них обозначает. По роду занятий это могут быть землевладельцы, купцы или же государственные служащие, жрецы; по месту в общественной иерархии — высшие или низшие классы.

При анализе социальной структуры и правового статуса отдельных групп вавилонского общества следует исходить из следующей основной посылки. Данное общество нельзя называть ни рабовладельческим, ни феодальным. Ему был свойствен ряд специфических «азиатских» черт, которые исключают возможность вместить его в узкие рамки господствовавшего ранее марксистского положения о поступательной смене пяти формаций: от рабовладения к социализму. Социальная структура Древнего Вавилона отражала многоукладный характер его экономики, наличие в вавилонском обществе связанных между собой, но относительно обособленных производственных комплексов: царского, храмового, общинного хозяйства, принадлежность к которым во многом определяла правовой статус жителей Вавилона, степень их свободы, наличие многочисленных переходных форм от свободы к зависимости, от полноправия к неполноправию с той или иной мерой ограничения правоспособности и дееспособности.

Особое внимание следует обратить на термин “человек” или “авилум”, используемый в русских переводах текста “Законов Хаммурапи”. Данный термин выступает здесь, по меньшей мере, в трех значениях. В большинстве статей он обозначает лично свободного общинника, владельца земельного участка, способного покупать серебро, золото, рабов, домашний скот. Это первое значение термина “человек” или “авилум”. В некоторых статьях он равнозначен термину “физическое лицо”, обозначая человека, индивида как такового. Это его второе значение. И, наконец, в ряде случаев термином “человек” или “авилум” называется представитель определенной социальной группы. В этих случаях он противопоставляется члену другой социальной группы, состоящей из мушкенумов. Таково третье значение рассматриваемого термина.

Ни в одной из статей ЗХ не говорится об ответственности свободного человека, в том числе и хозяина раба, за его убийство. Согласно ст. 231 ЗХ за убитого раба хозяин получал другого раба, а за нанесение ему физического ущерба он же получал соответствующую этому ущербу компенсацию. За лечение раба врач получал плату в пять раз меньшую, чем за лечение свободного, всего 2 сикля серебра. Раб строго карался за неповиновение хозяину, ему грозило в этом случае отрезание уха. То же наказание по ст. 205 ЗХ следовало рабу за нанесение пощечины «кому-либо из людей». Вместе с тем говорить о всех категориях рабов в Вавилоне только как об объектах права, полностью лишенных правоспособности, было бы неверным. В значительной мере это связано с тем, что рабский труд не стал в странах Древнего Востока доминирующим в системе общественного производства. В Древнем Вавилоне он применялся главным образом в царско-храмовом и крайне редко в частно-общинном хозяйстве, где широко использовался труд других категорий зависимого люда: наемных работников, издольщиков-арендаторов. Рабы в Вавилоне были в основном местного происхождения. К ограниченному числу источников рабовладения относились в основном долговая кабала и плен. Раб-вавилонянин автоматически освобождался из рабства по возвращении на родину, если он был продан за границу. Временное рабство проданных за долги отцом детей или жены прекращалось после их трехлетней отработки долга (ст. 117 ЗХ).

Необходимо также особо отметить, что ко всем, даже авилумам как свободным членам древневавилонского общества, нельзя без оговорок применить понятие (физическое лицо, определяющее правоспособную и дееспособную личность. Правовой статус авилума был тесно связан, во-первых, с его принадлежностью к территориальной общине, во-вторых, с принадлежностью к большой патриархальной семье. О тесной связи правового статуса авилума с членством в общине свидетельствует ст. 136 ЗХ о человеке, (убежавшем из общины, (презревшем свое поселение, который теряет свой статус (даже жена беглеца не должна вернуться к своему мужу). Это характерная черта всех древневосточных обществ, в которых коллектив, община поглощает личность, индивида как сводного обладателя прав и обязанностей (или «физическое лицо»).

В ЗХ правовой статус авилума-отца не совпадал с правовым положением подвластного ему сына, о патриархальной зависимости и ограниченной дееспособности которого свидетельствует ст. 7, квалифицирующая как преступление (воровство), влекущее смертную казнь, получение вещи покупателем «ИЗ рук сына человека или раба человека» без свидетелей. Сделка, видимо, могла быть признана законной только в присутствии главы семьи, являвшегося непременным участником и организатором крайне редкой процедуры продажи недвижимости. Подвластный сын авилума, как мы видим, ставился на одну доску с рабом по отношению к главе семьи - господину, распорядителю не только семейного имущества с правом его дарения, раздела, выделения приданого, лишения наследства и проч. (ст. 165-166), но и свободы своих детей, а также жены, если она в брачном договоре не оговорила отсутствие такого права у мужа.

Принцип материального эквивалентного талиона не действовал, если членовредительство было причинено не одним авилумом другому, а авилумом мушкенуму. Такое преступление каралось лишь большим штрафом - в 1 мину серебра. Характерно между тем, что выкупная плата мушкенума в случае развода с женой была в три раза меньше, чем соответствующая плата авилума (ст. 140). Здесь, как и в других статьях ЗХ, открыто проявлялась материальная заинтересованность дворца.

Наряду с ярко выраженным неравенством между свободными и рабами в ЗХ на первый план выходит и другое социальное неравенство: между самими свободными - авилумом («человеком», «потомком человека») и мушкенумом (дословно: человек, «Падающий ниц», «бьюший челом», обращаясь к царю с просьбой о принятии на службу). Рассматривая правовой статус таких социальных групп, как редумы, тамкары и мушкенумы, необходимо обратить внимание на их обязанности по отношению к государству.

Мушкенум - Во многих нормах ЗХ так или иначе затрагивается правовое положение раба, в значительной мере сходное с античным отношением к нему как к вещи или скоту. Имеется в виду ответственность за его кражу, присвоение, сокрытие от хозяина при бегстве, а также вознаграждение при его поимке и т. д. (ст. 15-17). Рабов клеймили особым знаком. Цирюльнику, сбрившему рабский знак чужого раба, грозило отрезание пальцев (ст. 226). Ни в одной из статей ЗХ не говорится об ответственности свободного человека, в том числе и хозяина раба, за его убийство. При выявлении различий в правовом статусе раба и свободного необходимо учитывать то обстоятельство, что в вавилонском обществе античное противопоставление раба свободному заменялось противопоставлением раба господину, хозяину, полноправному члену общины, обладателю земли, зависимых членов семьи и проч. Не случайно раб в одних случаях приравнивался к подвластным членам семьи (ст. 7 ЗХ), а в других выступал как вещь, которую можно заложить, продать ит.д. Анализ ст. 176 и других норм ЗХ дает возможность выявить нехарактерные для рабовладельческого общества нормы, говорящие об определенной правоспособности привилегированных дворцовых рабов и рабов мушкенумов, имевших право на дом, «добро» и брак со свободной женщиной, и о свободном статусе детей, родившихся от «смешанных» браков (ст. 170-175).

Мушкенум - лицо зависимое, получаюшее за службу земельный надел из царской земли. Его зависимость, видимо, и определялась тем, что он не был потомком «своих», не имел корней в общине. Не обладая своей землей в общине, мушкенум должен был взять в держание участок земли или перейти на другое царское обеспечение, неся определенные повинности в пользу царя, попадая тем самым в прямую зависимость от него. Значительные ряды мушкенумов пополнялись прежде всего за счет разорения и долгов некоторых авилумов или разорения ряда слабых общин в ходе бесконечных внутримесопотамских войн, а также за счет пришлого кочевого племенного населения и лиц, стремившихся к продвижению на царской службе, и др. Члены общины, поступавшие на царскую службу и принимавшие от царя обеспечение при сохранении членства в общине, оставались авилумами. Мушкенум, добившийся членства в общине, мог стать авилумом, выполняя при этом повинности за сохраняемое им земельное держание от царя. Правовой статус мушкенума отличался как от авилума, так и от раба. Так, имущественные права мушкенума защищались строже, чем права авилума, а личные, напротив, менее строго. Это было связано с тем, что повинностное владение и хозяйство мушкенума было частью царского хозяйства, не подлежало продаже.

Показательно, что термин «мушкенум» чаще всего упоминается в ЗХ рядом с терминами дворец, (дворцовый раб и дворцовое имущество). Эти различия между мушкенумами как особой социальной группой и авилумами ярко проявлялись в положениях, касающихся уголовно-правовой защиты здоровья, чести их самих и их детей, в наказаниях по принципу талиона (ст. 196-205 и др.).

С разрядом мушкенумов была тесно связана и особая категория лиц - повинностных издольщиков, приносящих доход, которые также получали надел из царской земли при условии уплаты натурой большей части урожая. Их наделы были неотчуждаемы и передавались по наследству.

Правовое положение «сына авилума», видимо, значительно повышалось в результате прохождения им воинской службы (ст. 98), с которой и связан целый блок статей, касающихся правового статуса особой социальной группы воинов: редумов и баирумов. ЗХ свидетельствуют о стремлении Хаммурапи создать боеспособную постоянную армию. С этой целью воин и его семья обеспечивались из царской казны необходимым имуществом (полем, садом, домом и др.). Это имущество подлежало особой охране (ст. 34), оно было изъято из гражданского оборота (ст. 36-37), не могло быть потеряно даже при захвате воина в плен (ст. 27), не могло быть передано за долги или подарено жене или дочери (ст. 38) и т. д. Проданный надел воина, согласно ст. 373, возвращался ему. При этом покупатель терял свои деньги. Нельзя было, и обменять надел воина на надел другого человека за доплату (ст. 41). Ряд статей ЗХ, относящихся к своеобразному «воинскому праву», регулирует не только землевладельческие права воина, но и строгие порядки воинской службы. Рядового воина казнили за отказ выступить в царский поход (ст. 26). Если во время царского похода его начальник, декум или лубутум, посылал вместо него насильственно завербованного человека (так называемого человека отторжения), он также приговаривался к смерти. Плененный редум или баирум подлежал самовыкупу по возвращении в свое поселение, а при материальной несостоятельности пленника его выкупала община, храм или дворец. К этой группе правовых норм относились также нормы, направленные против произвола в отношении воина его начальника и других должностных лиц. Им угрожала смертная казнь не только за присвоение пожитков, царских подарков воину или сдачу его в наем, но и за «предательство воина на суде сильному» (ст. 34). Широкое развитие внешней торговли в Вавилоне, возросшая экономическая сила царско-храмового хозяйства определили особое место и подробную регламентацию в ЗХ деятельности зависимых от царской власти тамкаров (купцов, ростовщиков) и шамаллумов (их агентов)1. При общем сходстве их зависимого положения от царскохрамового хозяйства эта особая социальная группа лиц отличалась большей экономической самостоятельностью. Деятельность тамкаров регулировалась специальной группой норм (ст. 40, 49, 51, 68, 88, 96, 100-107 и др.), которую условно можно назвать торгово-ростовщическим правом. Большая часть этих норм основывалась на жестких требованиях к должникам о выплате тамкару долга с процентами, как правило, серебром. Такое условие особо обременяло положение должника в связи с нехваткой в стране серебра, которое и сосредоточивалось в руках «искусных весовшиков» тамкаров, зачастую злоупотреблявших своим монопольным положением. Эти злоупотребления, видимо, и стали причиной закрепления в ЗХ во имя царской справедливости норм, направленных на защиту должников, которым предоставлялось право по ряду сделок вернуть долг не серебром, а урожаем с обработанного поля (ст. 50) либо хлебом в цене серебра (ст. 51) или своим движимым имуществом (ст. 96). Согласно ст. 91 тамкар «Терял что дал», когда он давал в долг с процентами хлеб или серебро «меньшим весом» или «Меньшей меркой», а также превышал установленный законом предел ростовшического процента или же заключал дол,говую сделку в отсутствие государственного контролера (ст. 95). В целях обязательного получения дохода тамкары сами тщательно контролировали торговые операции шамаллумов. Ложные показания о возвращении переданного им тамкаром по договору подряда имущества влекли за собой денежное возмещение в трехкратном размере. Долг шамаллума безвозмездно прощался только в случае, если он под клятвой доказывал, что «На пути неприятель ... все, что он вез» отнял у него (ст. 103). Главным доказательством в торговых сделках, однако, бьmа не клятва, а «документ с печатью».

Дворцовая земля (поле, сад, дом) тамкара, передаваемая ему за службу, а равно и имущество служилого жречества (жриц) находились в несколько ином режиме, чем имущество воинов: они могли быть «проданы за серебро» с обязанностью покупателя нести повинности продавца (ст. 40). Текст “Законов Хаммурапи” зафиксировал и такую категорию зависимого населения, как отданные в рабство на время (ст. 117). В чем заключаются особенности правового положения данной категории населения? Если долг одолел человека и он продал за серебро свою жену, своего сына и свою дочь или отдал их в кабалу, то три года они должны обслуживать дом их покупателя или их закабалителя, в четвертом году им должна быть предоставлена свобода.

В социальной структуре Древнего Вавилона особое место занимали жрецы, в том числе женщины-жрицы. Их важная роль в обществе и государстве определялась в значительной мере тем, что религиозный культ не бьm отделен от государства, а жречество фактически входило в разряд государственных чиновников, находившихся на службе у царя. Верхушка жречества владела крупными наделами земли в царско-храмовом хозяйстве. Царские наделы могли получать за службу и жрицы, приобретая вместе с наделами особое положение в общине, равное положению мужчины-авилума. Отмечая ярко выраженное влияние на правовую культуру Древнего Вавилона родовых верований, преемственность религиозных архаичных обычно-правовых норм, в частности касающихся ритуальных жертвоприношений, следует выделить в качестве укоренившегося здесь за долгое время сакрально-ритуальный обычай храмовой проституции жриц. Священный характер деятельности этих «храмовых блудниц» определял их правовой статус как особой социальной категории женщин среди всех других свободных вавилонянок. Будучи посвящены богам своими отцами, они тем не менее могли выходить замуж, но в особой сакральной форме брака, сопровождавшейся принятием обета бесплодия. Жрицы проживали в обители либо в доме своего мужа или отца, который мог при жизни «документом с печатью» дать своей дочери-жрице приданое. Согласно предсмертной воле мужа или отца приданым она могла свободно распоряжаться, а ее братья не могли «Ничего требовать от нее по суду» (ст. 179). Если же отец не давал приданого своей дочери-жрице при своей жизни, то после его смерти она получала из достояния отцовского дома долю, подобную доле одного наследника, и могла пользоваться ею, пока жива. То, что оставалось после нее, принадлежало только ее братьям (ст. 180). Не имея права рожать детей, храмовые проститутки могли усыновлять их, и такое ПОТОМСТВО не МОГЛО быть отнято у них даже по суду (ст. 187). На вершине социальной пирамиды стояли правитель (царь) и представители царско-храмовой администрации, владевшие значительными участками плодородной орошаемой земли и другой недвижимостью, большими запасами серебра, в их руках был и общий контроль над экономикой страны, всем ее богатством. Не случайно в ЗХ подданные царя назывались «его рабами».