2.Статутное право в средневековой Англии. Вестминстерские статуты Эдуарда I.

Наряду с «общим правом» все большее значение начали приобретать законы. Законодательная деятельность первых нормандских королей выражалась в издании распоряжений, актов, носивших название "хартий", "статутов", "ассиз", "провизии", “констититуций". Великая хартия вольностей (1215 г.) не только ограничила права королевской власти " отношении баронов, но внесла ряд изменений в право феодальных повинностей и в организацию судов. При Эдуарде I законодательство было особенно интенсивным. Из многочисленных статутов его царствования особое значение имеет Второй Вестминстер¬ский статут (1285 г.), изменивший ряд институтов феодального зе¬мельного права. В XIV в. участие парламента сделалось обычным в издании статутов, а в XV в. палата общин стала подавать коро¬лю петиции, содержавшие готовый текст статута, который она просила издать, и тем самым заложила начало парламентского за¬конодательства. Статуты имели обязательную силу для королевс¬ких судов, дополняли и изменяли "общее право" по очень многим вопросам.

Система "справедливости". Английское "общее право" отли¬чалось крайним формализмом — судебной защите подлежали толь¬ко притязания, укладывавшиеся в иски, основанные на текстах ко¬ролевских "указов". В XIV в. развитие "общего права" стало останавливаться, так как судьи "общего права" не считали возможным выходить за пре¬делы существующих исков. Феодалы (см., например, Оксфордские провизии 1258 г.), а за¬тем парламент, господство в котором принадлежало тем же фео¬далам, ограничили право издания новых указов, так как издание нового указа по существу представляло собою создание новой нор¬мы права. Второй Вестминстерский статут (1285 г.) допустил воз¬можность издания новых указов в тех случаях, когда для защиты притязания хотя и не было иска, но оно по своему содержанию было сходно с тем, для защиты которого иск имелся. Однако и это полномочие применялось на практике лишь в очень ограниченных размерах. Судопроизводство было обставлено очень сложными техническими требованиями, несоблюдение которых вело к проигрышу даже правого дела. Этот формализм обусловил консервативный характер "общего права". Застыв в определенных жестких форма: созданных судебными "указами" и зафиксированных в судебных решениях, рассматривавшихся как источник права, "общее право" охраняло феодальные отношения в том виде, в каком они сложились в XII—XIII вв. Статуты изменяли его только по отдельным вопросам, но не могли приспособлять его к потребностям меняющейся обстановки и к новым общественным отношениям, постепенно складывающимся внутри феодального общества. Поэтому, начиная с XIV в., возникает иная система права — система справедливости, существовавшая параллельно с системОЙ "общего права". Суд "справедливости" возник в результате додававшихся королю прошений и жалоб по вопросам, не полу¬чившим защиты в общих судах по каким-либо формальным при-чинам. Король оказывал помощь просителю в порядке "милости", рее увеличивавшееся количество подобных прошений повело к тому, что короли вместо рассмотрения их в совете стали переда¬вать их для разбора своему канцлеру. Канцлер разбирал дела не по "праву страны", а по "справедливости", или по "совести", т. е. не был связан практикой общих судов. Канцлер черпал руководя¬щие начала для своих решений из естественного и отчасти из рим¬ского права. Канцлер вызывал ответчика в свой суд "sub poena" и применял тюремное заключение к лицам, уклонявшимся от выполнения его решений, т. е. располагал дос-таточными средствами принуждения. Суд канцлера на практике являлся орудием королевской политики. Он придал правовое офор¬мление ряду новых отношений, появление которых было обуслов¬лено ростом торговли, и явился защитником городского населения и нарождающейся буржуазии против крупнейших землевладель¬цев — феодалов.