ИГПЗС учебный год 2023 / royal_prerogatives (статья Томас)

речи, что слова «Law of the Land (Право Страны)», употребляемые в статье 29 Хартии 1, «должны по необходимости пониматься в значении обязательного процесса по праву (а не вообще Права Страны)»2. По его мнению, «слова этой Великой Хартии, говориI мые в третьем лице, должны, тем не менее, пониматься не в смысI ле тяжб между стороной и стороной, по крайней мере, не только между ними одними, но именно в смысле тяжб королей с их подI данными»3.

После Литтлтона держал речь правовед Джон Селден 4. В его задачу входило представить парламентариям юридические прецеI денты, касающиеся обсуждаемого вопроса. Селден исследовал доI кументы, отражающие судебную практику Англии со времен правI ления короля Эдуарда III до вступления на престол Карла I, и установил, что не менее двенадцати прецедентов показывают, что лица, арестованные по распоряжению короля или его Тайного соI вета, освобождались судами под залог в случаях, когда не указываI лись причины ареста 5. Однако вместе с тем правовед признал в своей речи, что им выявлено довольно большое количество прецеI дентов, свидетельствующих, что судьи нередко принимали в таких случаях прямо противоположные решения, то есть вообще не осI вобождали лиц, арестованных по распоряжению короля или ТайI ного совета без указания причин ареста. Джон Селден, правда, постарался убедить парламентариев в том, что среди прецедентов последнего рода не более, чем один, может считаться доказываюI щим правомерность последних решений 6.

Четвертым выступал Эдуард Кук. Он подтвердил обоснованI ность аргументов, приведенных предыдущими ораторами в докаI

1Здесь имеется в виду тот вариант Великой Хартии Вольностей , который был утвержден в 1225 году. В первоначальном варианте этого документа, приняI

том в 1215 г., данная статья была 39Iй.

2The Journals of the House of Lords. Vol. III. P. 718.

3Ibid. P. 719.

4В журнале заседания Палаты лордов за 9 апреля 1628 г. Дж. Селден харакI теризуется как «a great Antiquary and a pregnant Man (великий знаток древностей

ичеловек богатого воображения)» (ibid. P. 717).

5Дж. Селден рассмотрел в своей речи десять прецедентов: один из судебной практики периода правления Эдуарда III, два — времени правления Генриха VII, два — королевы Марии, три — королевы Елизаветы и два — Якова I (ibid. P. 723– 728).

6Ibid. P. 728.

зательство неправомерности содержания под стражей лиц, которые арестовываются по распоряжению короля или Тайного совета без указания причин ареста. В заключение своей речи Э. Кук, отметив, что Палата общин единодушно приняла Манифест, касающийся гарантий личной свободы подданного, призвал Палату лордов приI нять подобную же декларацию, которая гарантирует в последующем лордам и всем подданным пользование их «несомненными и фунI даментальными Свободами»1.

15 апреля 1628 года члены Суда Королевской Скамьи, вынесI шие 27 ноября предшествовавшего года решение об отказе в освоI бождении пяти рыцарей из тюремного заключения, выступили с заявлением о том, что «все они согласны, что Великая Хартия Англии и шесть последующих статутов, упомянутых Общинами, до сих пор остаются в силе» 2 и что своим решением по делу пяти рыцарей они не нарушили этих законов, поскольку это решение является простым решением, а не решением, порождающим преI цедент3. Этим своим заявлением судьи фактически признавались в том, что они не нашли в праве Англии достаточно определенных оснований для освобождения лиц, арестованных по распоряжеI нию короля или Тайного совета и без указания причин ареста.

На конференции обеих палат парламента, состоявшейся 17 апреля, выступил генеральный атторней Р. Хит (R. Heath, 1575– 1649), весьма авторитетный в Англии того времени правовед. ПриI знав, что Великая Хартия Вольностей остается до сих пор в силе и распространяется скорее на короля, чем на подданных, и что шесть последующих статутов, подтвердивших ее положения, также соI

1The Journals of the House of Lords. Vol. III. P. 731.

2Ibid. P. 739–740.

3Дословно: «for it was but a Rule or Award of the Court, and no Judgement».

Термины «rule», «award» и «judgement» переводятся на русский язык одинакоI во — как судебное решение. Между тем с точки зрения английского общего права их значение различно. Настоящим судебным решением, то есть актом суда, поI рождающим юридические последствия (перемену в правовом положении подсуI димого и т.п) и соответственно содержащим юридический прецедент, является только «judgement». Что же касается «rule» и «award», то это судебные решения, означающие на самом деле отказ от действительного решения спора. Они ничего не меняют в правовом положении обвиняемого и выносятся в тех случаях, когда судьи не находят прочного правового основания для принятия настоящего судебI ного решения. Если же в дальнейшем такое основание появится, суд будет вправе вновь рассмотреть дело, по которому он ранее вынес простое судебное решение

(то есть «rule» или «award»).

храняют свою силу, он сказал далее, что слова Великой Хартии носят общий характер, «они в целом не удерживают Короля от ареста подданного», если он осуществлен nisi per legale Judicium Parium Suorum, vel per Legem Terrae (не иначе, как по законному приговору его пэров или по законам страны)» 1. Что же касается последующих статутов, то они, как заявил он, лишь подтвердили положения Великой Хартии, но не дали правового основания для решения рассматриваемого вопроса 2. В доказательство того, что король Англии обладает правомочием арестовывать подданного без указания причины ареста, генеральный атторней Хит привел восемь прецедентов.

Прошедшая во время конференции дискуссия по прецеденI там, касающимся данного случая, не привела Палату общин, с одной стороны, и Палату лордов, с другой, к единой точке зрения 3. Декларация нижней палаты парламента о незаконности ареста анI глийских подданных по распоряжению короля или Тайного совета и без указания его причин не получила поддержки в верхней паI лате.

Палата лордов противопоставила декларации Палаты общин свою декларацию. В первых трех пунктах этого документа лорды призывали Его Величество Карла I подтвердить юридическую силу Великой Хартии Вольностей и последующих шести статутов, соI здающих основу «должного процесса» в Англии и объявить, что «каждый свободный подданный этого Королевства обладает фунI даментальным правом собственности на свое имущество и фундаI ментальной свободой своей личности» 4. Четвертый пункт говорил о незаконности принудительных займов. В пятом пункте содержаI лось особо примечательное заявление: «А что касается КоролевI ской Прерогативы Его Величества, присущей Его Суверенности и вверенной Ему Богом ad communem totius Populi Salutem et non ad Destructionem (для общего блага всего Народа и не для разрушеI ния), Его Величеству следовало бы принять решение не использоI вать эту Прерогативу или освободить себя от использования ее во вред верных Ему людей, их права собственности на имущества и свободы их личностей; а в случае, если для защиты Королевской

1The Journals of the House of Lords. Vol. III. P. 746.

2Ibidem.

3Содержание этой дискуссии см: Ibid. P. 747–752.

4Ibid. P. 769.

случаях он мог действовать, основываясь на «праве государства». Осенью 1627 года Карл I обратился за консультацией по данному вопросу к Джеймсу Уайтлоку, занимавшему в то время должность члена Суда Королевской Скамьи. Уайтлок ответил королю следуI ющее: «Слова per legem, обнаруживающиеся в Magna Carta, должI ны пониматься не только в значении common law, применяемого в Вестминстерском холле, но и в значении всех других законов, коI торыми мы пользуемся под защитой права Его Величества и котоI рые законно применяются судами в пределах этого Королевства. И именно этими законами охватывается Consuetudines Regni Angliae и особенно выдающаяся и справедливая прерогатива 2 Его Величества. Однако, что касается права государства (Law of State), мы не знаем ни того, что под ним подразумевается, ни границ его действия; оно составляет предмет, находящийся за пределами наI шего знания»1.

Таким образом, спор в английском парламенте, возникший в начале 1628 года по поводу ареста по специальному королевскому распоряжению и без указания причин пяти рыцарей, отказавшихI ся платить деньги в королевскую казну по принудительному зайI му, выявил неопределенность норм common law и статутов АнгI лии, касающихся личных и имущественных прав английских подданных.

Осознав данный факт, члены обеих палат английского парлаI мента предприняли попытки устранить указанную неопределенI ность. Но пошли при этом прямо противоположными путями.

Палата лордов решила подвести под королевскую прерогатиI ву, базирующуюся на common law и статутах Англии, дополниI тельное основание в виде божественного права. Ординарная преI рогатива Его Величества была объявлена в декларации лордов «вверенной ему Богом», то есть божественной прерогативой. ОдI новременно эта прерогатива короля называлась здесь «присущей Его Суверенности» — иначе говоря, она объявлялась вытекающей из того же источника, из которого проистекала абсолютная прероI гатива.

1Дж. Уайтлок подразумевает под этой характеристикой ординарную прероI гативу короля, поскольку именно она основана на common law и статутах Англии.

2Цит. по: Powell D.X. Sir James Whitelock’s extraIjudicial advice to the Crown in 1627 // The Historical Journal. 1996. Vol. 39. P. 737–741.

Члены Палаты общин отвергли предложения лордов. Они увиI дели в них опасную тенденцию к смешению ординарной прерогаI тивы короля с его абсолютной и божественной прерогативами. По их мнению, если ординарная королевская прерогатива будет поI ставлена на фундамент божественного права (jure divino), она не будет связана позитивными законами, никакой человеческий заI кон не сможет ее отнять у короля 1. Введение же в сферу common law и статутного права Англии таких юридически не определенI ных понятий, как «суверенность» или «суверенная власть», ослаI бит его фундамент и разрушит все здание права 2.

Более приемлемым для Палаты общин оказался другой путь устранения обнаружившейся неопределенности норм общего праI ва и статутов — принятие специального закона, в котором бы подI тверждались и разъяснялись статьи Великой Хартии Вольностей

ишести статутов, принятых во времена правлений Эдуарда I и Эдуарда III. Карл I обещал в начале апреля не препятствовать парламентариям на этом пути 3. Он подтвердил это свое обещание

ипосле того, как Палата общин отвергла декларацию Палаты лорI дов. В своем послании, направленном в нижнюю палату парламенI та по окончании там дебатов по этой декларации, Его Величество заявил, что он намеревается поддерживать личные свободы и имуI щественные права своих подданных, что он будет управлять «в соI ответствии с Законами и Статутами этого Королевства», что парI ламентариям «следует считать слова Его Величества такой же большой гарантией, какой является любой Закон и какой бы то ни было Статут», что парламентарии будут пользоваться всеми своиI

1Об этом говорил, например, правовед Э. Кук на одном из заседаний ПалаI ты общин. См.: Commons Debates 1628. Vol. 3. P. 94–96.

2«Я знаю, — говорил Э. Кук, — что прерогатива есть часть права, но “СувеI ренная Власть” не является парламентским словом. По моему мнению, оно ослабI ляет Великую Хартию и все статуты; так как они абсолютны, без какойIлибо

статьи о “Суверенной Власти”; и следует нам добавить его, как мы ослабим фунI дамент права, и тогда здание должно будет по необходимости упасть» (ibid.

P. 495).

3Сообщая об этом Палате общин , государственный секретарь Джон Коук ( John Coke) говорил: «Мы будем пользоваться нашими правами и вольностями с такими большими свободой и гарантиями… как в любой год до этого в правление лучшего из наших королей. И если вам придет мысль надлежащим образом обесI печить в этом себя посредством билля или иначе… Он (имеется в виду король. — В.Т.) обещает вам и уверяет вас, что предоставит вам путь для этого» (Commons Debates 1628. Vol. 2. P. 297).

ми свободами в такой же точно мере, в какой пользовались их предки во времена любых самых лучших его предшественников. В заключение же своего послания король сообщил, что «для обесI печения этого Палата Общин могла бы (если она об этом думает) провести Билль или предпринять чтоIлибо иное» 1.

В ответ на это послание Палата общин приняла 3 мая специI альное обращение к королю, которое двумя днями позднее было зачитано Его Величеству спикером Дж. Финчем ( J. Finch). В этом обращении говорилось о том, что нижняя палата парламента полI ностью доверяет словам и обещанию Его Величества. Однако, заявI ляли парламентарии королю, поскольку министрами часто соверI шаются незаконные действия, то нет лучшего средства «вдохновить угнетенные души ваших преданных субъектов на бодрую поддерI жку2 Вашего Величества», чем принять закон об их правах и своI бодах. Палата общин напоминала королю о его обещаниях насчет этого закона и заверяла его в том, что парламентарии не имеют намерения вторгнуться в сферу его суверенитета и прерогативы и не желают искажать или реинтерпретировать действующее ангI лийское право. Все то, чего они добиваются, сводится лишь к объясI нению значения lex terrae (права страны) в сочетании с «некотоI рыми умеренными положениями для приведения в действие и исполнения» правовых норм3.

В своем ответе на это обращение Палаты общин Карл I дал понять парламентариям, что он не видит необходимости в приняI тии закона, поясняющего действующее законодательство, но готов подтвердить Великую Хартию Вольностей и шесть статутов ЭдуI арда I и Эдуарда III в законодательной форме, но без какихIлибо пересказов, дополнений или объяснений.

Палата общин оказалась в трудном положении. Соглашаясь на принятие закона о личных и имущественных правах и свободах английских подданных, король имел в виду, что этот закон будет лишь подтверждать статьи Великой Хартии Вольностей и других статутов. Но вместе с тем он призывал парламентариев рассматриI

1The Journals of the House of Lords. Beginning Anno Decimo Octavo Jacobi Regis. (1620–1628). Vol. III. P. 787.

2В оригинале — «raise the dejected hearts of your loving subjects to a cheerful supply of you Majesty». Термин «supply» означает здесь поддержку в смысле платы налогов.

3Commons Debates 1628. Vol. 3. P. 254.

вать его устное обещание соблюдать их в качестве столь же надежI ной гарантии, какой является любой писаный закон. По словам английского исследователя Дж. Гая, «настаивание короля на том, что его устного обещания достаточно, поставило общины в опасI ное неудобство. Подтекст здесь заключался в том, что каждый добивавшийся реформы законодательства, не доверял ему», его королевскому величеству1.

Добавим к этому, что Палата лордов, если и была согласна на какиеIлибо дополнения к закону, то исключительно на такие, коI торые усиливали бы королевскую власть.

Вэтих условиях члены нижней палаты парламента вынуждеI ны были отказаться от плана принятия закона, закрепляющего права и свободы английских подданных, и стали искать иной споI соб выражения своих устремлений. В результате 6 мая 1628 года Палата общин приняла решение воплотить свои требования в форI му петиции о праве2.

Порядок принятия статутов посредством подачи королю парI ламентариями петиции о праве и последующего ответа на нее Его Величества действовал в Англии до середины XV века 3. Во второй половине указанного столетия утвердилась процедура принятия статутов путем разработки парламентом их проектов — так назыI ваемых биллей, получавших после их одобрения королем силу закона. Принимая решение о составлении петиции, парламентаI рии хорошо сознавали, что таким способом они не смогут создать закона, закрепляющего права и свободы английских подданных.

Всвязи с этим весьма примечательным является тот факт, что всего за десять дней до принятия данного решения, а именно:

1Guy J. A. The Origins of the Petition of Right Reconsidered // The Historical Journal. 1982. Vol. 25. № 2. P. 309.

2Идею прибегнуть для выражения своих требований к форме петиции о праве подал членам Палаты общин правовед Э. Кук. Парламентарий Томас УэнтI ворт говорил позднее о метаморфозе, произошедшей с нижней палатой парламенI

та: «Мы в настоящее время опустились от нового статута и нового закона к ПетиI ции о праве, и до тех пор, пока лорды не присоединятся к нам, никакого значения наше действие иметь не будет» (цит. по: Tanner J.R. English constitutional conflicts of the seventeenth century. 1603–1689. Cambridge, 1957. P. 64).

3На это обстоятельство обратил внимание парламентариев правовед Э. Кук, заявивший 8 мая 1628 г. на парламентской конференции, что законодательная процедура «через посредство Петиции была старинным средством до несчастного раздора между двумя Домами — Йорков и Ланкастеров» (The Journals of the House of Lords. Vol. III. P. 787).

во время обсуждения предложений Палаты лордов, облеченных в форму петиции о праве, Палата общин выразила отрицательное отношение к использованию такого рода документов для обеспеI чения прав и свобод подданных. Среди ее членов возобладало мнеI ние о том, что форма петиции о праве не гарантирует юридической силы выраженным в ней нормам. На парламентской конференции 8 мая 1628 года ситуация была уже другой. Теперь Палата общин призывала лордов поддержать составленный ею проект петиции о праве1.

Между тем в исторической литературе все представляется, как правило, таким образом, что Палата общин с самого начала решила выразить свои требования в форме петиции о праве. Об этом пишет, в частности, Давид Юм. По его словам, общины «не претендовали на какиеIлибо новые права или привилегии; они лишь стремились защитить те, которые были унаследованы ими от предков, и закон свой решили назвать ПЕТИЦИЕЙ О ПРАI ВЕ»2.

Палата лордов уже 8 мая и без особых уговоров согласилась поддержать предложенную Палатой общин Петицию о праве. Для выработки проекта петиции, устраивающего обе палаты парламенI та, был образован специальный комитет из членов Палаты общин и Палаты лордов в количестве 10 человек. 10 мая этот комитет завершил свою работу и представил проект петиции парламентаI риям для обсуждения.

Процесс обсуждения Петиции о праве в английском парлаI менте длился около трех недель. Временами он принимал весьма бурные формы. Лорды предприняли попытку добавить в текст Петиции статью, подтверждающую абсолютную прерогативу коI ролевской власти — «суверенную власть» короля. Члены Палаты общин дружно и решительно выступили против включения этой статьи в содержание Петиции.

Эта новая дискуссия между парламентскими группировками по вопросу соотношения абсолютной и ординарной прерогатив

1Выступавший от имени членов Палаты общин правовед Э. Кук говорил о том, что «они начертали Петицию о Праве в соответствии со старинными ПреI цедентами и оставили пространство Лордам для присоединения к ним» (The Journals of the House of Lords. Beginning Anno Decimo Octavo Jacobi Regis. (1620– 1628). Vol. III. P. 787).

2Юм Д. Англия под властью Дома Стюартов. Том 1. С. 161.