Учебный год 22-23 / Vitryanskiy_V_V_Reforma_rossiyskogo_grazhdanskogo_zakonodatelstva_Promezhutochnye_itogi_2016

право, при осуществлении которого может быть допущено злоупотребление правом.

Поэтому предлагаемая в п. 7 и 8 Постановления Пленума ВС РФ N 25 правовая квалификация сделок, совершенных в результате злоупотребления правом, в том числе в форме обхода закона, одновременно по ст. 10 и ст. 168 ГК РФ представляется неверной, поскольку одно исключает другое. Остается надеяться, что судебная практика по этому вопросу в дальнейшем будет скорректирована, как, например, это сделано в том же Постановлении Пленума ВС РФ N 25 применительно к проблеме реализации участниками гражданского оборота отдельных способов защиты нарушенных прав.

Надо сказать, что сами правовые нормы о судебной защите гражданских прав (ст. 11 - 16 ГК РФ) в ходе реформы гражданского законодательства формально не подверглись изменению, если не считать расширение перечня способов защиты нарушенных прав за счет такого нового способа, как признание недействительным решения собрания (ст. 12 ГК РФ). Однако это не помешало высшей судебной инстанции с учетом общих целей и духа реформы гражданского законодательства скорректировать судебную практику, связанную с применением как общих положений о судебной защите гражданских прав, так и правил о некоторых отдельных способах защиты: неприменение судом акта государственного органа местного самоуправления, противоречащего закону; самозащита; возмещение убытков.

Не секрет, что ранее суды нередко отказывали в удовлетворении требований на том основании, что истцом неверно избран способ защиты нарушенного права, который по этой причине не в состоянии обеспечить восстановление указанного права.

Теперь же в силу п. 9 Постановления Пленума ВС РФ N 25 в подобных случаях, когда суд придет к выводу о том, что избранный истцом способ защиты права не может обеспечить его восстановление, данное обстоятельство не может служить основанием для отказа в принятии искового заявления, его возвращения либо оставления без движения. Уже на стадии подготовки дела к судебному разбирательству суд должен вынести на обсуждение вопрос о юридической квалификации спорного правоотношения и определить, какие нормы права подлежат применению. При этом ссылка истца в исковом заявлении на иные нормы права (не подлежащие применению) сама по себе не является основанием для отказа в удовлетворении иска.

В этом же пункте Постановления подчеркивается, что реализация такого способа защиты гражданских прав, как неприменение судом акта государственного органа или органа местного самоуправления, противоречащего закону, не должна зависеть от того, признан ли соответствующий акт недействительным.

Применительно к самозащите (ст. 14 ГК РФ) в Постановлении несколько уточняются содержание и возможные формы этого способа защиты гражданских прав (п. 10). Так, отмечается, что возможность самозащиты не должна исключать права лица воспользоваться иными способами защиты,

предусмотренными ст. 12 ГК РФ, в том числе в судебном порядке. Самозащита возможна, в частности, в виде воздействия лица на свое собственное или находящееся в его законном владении имущество. Самозащита может заключаться также в воздействии на имущество правонарушителя, в том случае, если она обладает признаками необходимой обороны или совершается в состоянии крайней необходимости.

Особое внимание высшей судебной инстанции уделено такому способу защиты нарушенных прав, как возмещение убытков. Некоторые разъяснения, содержащиеся в Постановлении Пленума ВС РФ N 25, направлены на формирование новой, более благоприятной для применения указанного способа защиты, судебной практики.

Во-первых, в п. 12 Постановления разъясняется, что размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности. По смыслу п. 1 ст. 15 ГК РФ в удовлетворении требования о возмещении убытков не может быть отказано только на том основании, что их точный размер невозможно установить. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела, исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению.

Нетрудно заметить, что в данном случае имеет место расширительное толкование законоположения, содержащегося в п. 5 ст. 393 ГК РФ и рассчитанного на применение в случаях рассмотрения судебных споров о возмещении убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательств. Распространение действия данного законоположения и на другие случаи возмещения убытков, причиненных нарушением иных (помимо обязательственных) субъективных гражданских прав, представляется вполне оправданным и заслуживающим одобрения.

Во-вторых, в Постановлении (п. 13) дается толкование правил, определяющих убытки в виде реального ущерба, которое позволяет обеспечить полное возмещение соответствующей части убытков. В частности, разъяснено, что если для устранения повреждений имущества истца использовались или будут использованы новые материалы (если иное не предусмотрено законом или договором), расходы на такое устранение включаются в состав реального ущерба полностью, несмотря на то что стоимость имущества увеличилась или может увеличиться по сравнению с его стоимостью до повреждения. При этом размер подлежащего выплате возмещения может быть уменьшен лишь в том случае, когда ответчиком будет доказано (либо это будет с очевидностью явствовать из обстоятельств дела), что существует иной, более разумный и распространенный в обороте способ исправления соответствующих повреждений подобного имущества. Кроме того, судам предложено учитывать, что уменьшение стоимости имущества истца по сравнению с его стоимостью до нарушения ответчиком обязательства или причинения им вреда является реальным ущербом и в том случае, когда указанное обстоятельство (уменьшение стоимости имущества) может проявить себя лишь при отчуждении этого имущества в будущем, как,

например, в ситуации с утратой товарной стоимости автомобиля, поврежденного в результате дорожно-транспортного происшествия.

В-третьих, внимание судов обращено на то обстоятельство, что при разрешении споров, связанных с возмещением убытков в виде упущенной выгоды, необходимо учитывать, что ее расчет, представляемый истцом, зачастую является приблизительным и носит вероятностный характер, что само по себе, однако, не может служить основанием для отказа в иске (п. 14 Постановления).

В-четвертых, применительно к спорам о возмещении убытков, причиненных в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, в Постановлении (п. 15) разъясняется, что предъявление гражданином или юридическим лицом соответствующего иска непосредственно к государственному органу или к органу местного самоуправления, допустившему нарушение, либо к финансовому органу (как к ответчику) само по себе не может служить основанием к отказу в удовлетворении такого иска. В подобных случаях суд должен привлечь в качестве ответчика по делу публично-правовое образование и одновременно определить, какой орган (органы) будет представлять его интересы в судебном процессе.

Глава 5. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ О ЮРИДИЧЕСКИХ ЛИЦАХ

Изменениями, внесенными в гл. 4 ГК РФ, не затронуто традиционное деление юридических лиц на коммерческие и некоммерческие организации (п. 1 ст. 50), а лишь упорядочены положения об организационно-правовых формах юридических лиц. Из числа организационно-правовых форм коммерческих организаций исключены закрытые акционерные общества, появление которых в российском законодательстве в свое время было результатом недоразумения, а также общества с дополнительной ответственностью, оказавшиеся не востребованными практикой. В то же время в перечне организационно-правовых форм коммерческих организаций можно обнаружить крестьянские (фермерские) хозяйства и хозяйственные партнерства.

Что касается некоммерческих организаций, то их организационноправовые формы теперь изложены в виде закрытого перечня, охватывающего все существующие сегодня виды некоммерческих организаций, а именно: потребительские кооперативы (в том числе жилищные, жилищностроительные, дачные, дачно-строительные и гаражные кооперативы, садоводческие, садово-огородные и дачные потребительские кооперативы, общества взаимного страхования и т.п.); общественные организации (в том числе политические партии, профсоюзные организации, общественные движения и т.п.); ассоциации и союзы граждан и (или) юридических лиц (в том числе некоммерческие партнерства, саморегулируемые организации, объединения профсоюзов, кооперативов, торгово-промышленные палаты,

нотариальные и адвокатские палаты и т.п.); общественные, благотворительные и иные фонды; государственные (в том числе государственные академии наук), муниципальные и частные учреждения; религиозные организации; товарищества собственников недвижимости, в том числе товарищества собственников жилья; казачьи общества, внесенные в государственный реестр казачьих обществ в Российской Федерации; общины коренных малочисленных народов Российской Федерации; автономные некоммерческие организации; публично-правовые компании.

Кстати сказать, неоднократные изменения правового статуса товариществ собственников жилья (ТСЖ) (в законопроекте, принятом в первом чтении, они рассматривались как один из видов такой организационно-правовой формы некоммерческих организаций, как потребительский кооператив, затем в порядке подготовки соответствующего законопроекта ко второму чтению ТСЖ были признаны самостоятельной организационно-правовой формой юридических лиц, но в последнюю минуту ("теневая" поправка) название указанной организационно-правовой формы было изменено и в окончательной редакции ГК РФ появилось юридическое лицо в форме товарищества собственников недвижимости - ТСН) сыграли с ними злую шутку, поскольку тысячи и тысячи ТСЖ оказались "вне игры".

Данные обстоятельства привели к тому, что, с одной стороны, ТСЖ в массовом порядке стали лихорадочно вносить изменения в свои учредительные документы, с другой стороны, велась интенсивная разработка законопроектов о внесении изменений в многочисленные акты гражданского и жилищного законодательства, в которых были упомянуты ТСЖ.

Сложившаяся ситуация с ТСЖ была исправлена и приведена в порядок благодаря Пленуму ВС РФ, который путем толкования нормы, содержащейся в п. 4 ст. 49 ГК РФ (о том, что особенности гражданско-правового положения юридических лиц отдельных организационно-правовых форм, типов и видов, а также юридических лиц, созданных для осуществления деятельности в определенных сферах, определяются ГК РФ, другими законами и иными правовыми актами), разъяснил, что нормы Жилищного кодекса РФ о товариществах собственников жилья продолжают применяться к ним и являются специальными по отношению к общим положениям ГК РФ о товариществах собственников недвижимости (п. 21 Постановления Пленума ВС РФ N 25).

Всякое юридическое лицо должно быть зарегистрировано в Едином государственном реестре юридических лиц в одной из организационноправовых форм, предусмотренных ГК РФ (п. 2 ст. 48 ГК РФ).

Все юридические лица дифференцируются также на корпоративные и унитарные организации. Соответствующим образом строится их правовое регулирование: в ГК РФ включены общие нормы о правах и обязанностях участников корпорации и об управлении в корпорации, относящиеся как к коммерческим корпорациям (хозяйственные товарищества и общества, производственные кооперативы), так и к некоммерческим корпоративным

организациям (потребительские кооперативы, общественные организации граждан, ассоциации и союзы).

Некоммерческая организация, уставом которой предусмотрено осуществление приносящей доход деятельности, должна иметь обособленное имущество, на которое может быть обращено взыскание по ее обязательствам, в размере не менее минимального размера уставного капитала, предусмотренного для обществ с ограниченной ответственностью (п. 5 ст. 50 ГК РФ).

В ст. 50 ГК РФ сохранено традиционное законоположение о том, что некоммерческие организации могут осуществлять приносящую доход деятельность лишь постольку, поскольку эта деятельность служит достижению целей, ради которых они созданы, и указанным целям соответствует при условии, что возможность осуществлять подобную деятельность предусмотрена их уставами.

Но в окончательной редакции данной статьи появилась еще одна норма (п. 6 ст. 50 ГК РФ), которая не может не вызывать недоумение: "К отношениям по осуществлению некоммерческими организациями своей основной деятельности, а также к другим отношениям с их участием, не относящимся к предмету гражданского законодательства (статья 2), правила настоящего Кодекса не применяются, если законом или уставом некоммерческой организации не предусмотрено иное".

То обстоятельство, что некоммерческие организации наделяются статусом юридического лица исключительно для целей участия в гражданском обороте (иными словами, в гражданско-правовых отношениях), никогда не вызывало сомнений. Очевидно, что в тех случаях, когда некоммерческие организации (скажем, политические партии, профсоюзы) проводят митинги и демонстрации, принимают участие в выборах в органы представительной власти либо занимаются управленческой деятельностью (например, федеральные органы исполнительной власти), никому не придет в голову, что такого рода деятельность может быть регламентирована правилами о соответствующих организационно-правовых формах юридических лиц: общественных организациях, государственных учреждениях и т.п. Но теперь, оказывается, возможность регулировать многообразную деятельность некоммерческих организаций гражданскоправовыми нормами может быть предусмотрена не только законом, но даже их уставами (?!).

Однако вернемся к позитивным моментам реформы законодательства о юридических лицах. В этом ряду, бесспорно, находятся новые законоположения о государственной регистрации юридических лиц.

Еще в Концепции развития гражданского законодательства РФ отмечались очевидные для всех недостатки существующей системы государственной регистрации юридических лиц. В частности, подчеркивалось, что действующее законодательство не устанавливает принципа достоверности данных государственного реестра юридических лиц и необходимости проверки законности корпоративных решений и сделок с

долями и акциями, не включает законоположения об обязательной проверке достоверности и соответствия действующему законодательству содержания учредительных документов, а также вносимых в них изменений, не предусматривает должной системы информирования заинтересованных лиц о внесении изменений в учредительные документы или сведения, содержащиеся в государственном реестре. Поэтому "в этой сфере отношений, - подчеркивалось в Концепции, - происходит немало злоупотреблений, связанных с так называемыми корпоративными захватами, созданием фирм-однодневок для их участия в незаконном отчуждении имущества, переложения на них ответственности по обязательствам, уклонения от уплаты налогов и т.п." <1>.

--------------------------------

<1> См.: Концепция развития гражданского законодательства РФ. С. 51 -

53.

Вцелях устранения отмеченных недостатков в законопроекте, принятом

впервом чтении, была предложена новая редакция ст. 51 ГК РФ "Государственная регистрация юридических лиц". Новеллы, содержавшиеся

взаконопроекте, были реализованы "досрочно" еще до принятия Закона N

99-ФЗ.

Дело в том, что новые законоположения о государственной регистрации юридических лиц (ст. 51 ГК РФ в новой редакции) и некоторые корреспондирующие им новеллы, вносимые в Федеральный закон от 8 августа 2001 г. N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" <1> (далее - Закон N 129-ФЗ), попали

в"сборную солянку" многочисленных изменений, вносимых в различные федеральные законы под лозунгом усиления противодействия незаконным финансовым операциям <2>, и были введены в действие (в составе соответствующего федерального закона) 30 июня 2013 г., т.е. задолго до принятия остальных законоположений о юридических лицах, вносимых в гл. 4 ГК РФ.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2001. N 33. Ст. 3431.

<2> См.: ст. 4 и 14 Федерального закона от 28 июня 2013 г. N 134-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям" (СЗ РФ. 2013. N 26. Ст. 3207).

Вновой редакции ст. 51 ГК РФ действительно содержатся правила, направленные на реализацию принципа публичной достоверности Единого государственного реестра юридических лиц (ЕГРЮЛ). В частности, в п. 2 ст. 51 предусмотрено, что лицо, добросовестно полагающееся на достоверность данных Единого государственного реестра юридических лиц, вправе исходить из того, что они соответствуют действительным обстоятельствам. Юридическое лицо не вправе в отношениях с лицом, полагавшимся на

данные ЕГРЮЛ, ссылаться на данные, не включенные в указанный реестр, а также на недостоверность данных, содержащихся в нем, за исключением случаев, если соответствующие данные включены в реестр в результате неправомерных действий третьих лиц или иным путем помимо воли юридического лица. А в случае непредставления, несвоевременного представления или представления недостоверных данных о юридическом лице в ЕГРЮЛ соответствующее юридическое лицо обязано возместить убытки, причиненные другим участникам гражданского оборота.

В Постановлении Пленума ВС РФ N 25 содержится ряд разъяснений, конкретизирующих и детализирующих действие принципа публичной достоверности Единого государственного реестра юридических лиц в целях защиты прав и законных интересов иных участников гражданского оборота (третьих лиц).

Так, в Постановлении (п. 22) подчеркивается, что по общему правилу закон не устанавливает обязанности лица, не входящего в состав органов юридического лица и не являющегося его учредителем (участником), т.е. третьего лица, по проверке учредительного документа юридического лица с целью выявления ограничений или разграничения полномочий единоличного исполнительного органа или нескольких единоличных исполнительных органов, действующих независимо друг от друга либо совместно. Поэтому третьи лица, полагаясь на данные ЕГРЮЛ, по общему правилу вправе исходить из неограниченности полномочий лиц, правомочных выступать от имени юридического лица. В случае когда в ЕГРЮЛ содержатся данные о нескольких лицах, уполномоченных выступать от имени юридического лица, третьи лица вправе исходить из неограниченности полномочий каждого из них, а при наличии в указанном реестре данных о совместном осуществлении таких полномочий несколькими лицами - из неограниченности полномочий лиц, действующих совместно. Более того, все неясности и противоречия в положениях учредительных документов юридического лица об ограничениях полномочий единоличного исполнительного органа должны толковаться в пользу отсутствия таких ограничений. Всякая ссылка в договоре, заключенном от имени организации, на то, что лицо, заключающее сделку, действует на основании устава данной организации, в качестве доказательства по делу не может иметь для суда заранее установленной силы и свидетельствовать о том, что другая сторона сделки знала или заведомо должна была знать об ограничении полномочий данного лица в части заключения соответствующей сделки.

С точки зрения гражданского оборота, наиболее важное значение имеет разъяснение высшей судебной инстанции о том, что положения учредительного документа, определяющие условия осуществления полномочий лиц, выступающих от имени юридического лица, в том числе о совместном осуществлении отдельных полномочий, не могут влиять на права третьих лиц и служить основанием для признания сделки, совершенной с нарушением этих положений, недействительной, за исключением случая, когда будет доказано (бремя доказывания на заинтересованной стороне), что

другая сторона сделки в момент ее совершения знала или заведомо должна была знать об установленных учредительным документом ограничениях полномочий на совершение сделки.

До государственной регистрации юридического лица, изменений его устава или до включения в ЕГРЮЛ иных данных о юридическом лице уполномоченный государственный орган обязан в порядке и сроки, предусмотренные законом, проводить проверку достоверности данных, включаемых в реестр (п. 3 ст. 51 ГК РФ).

Вместе с тем в Постановлении Пленума ВС РФ N 25 (п. 24) обращается внимание судов на то, что действующим законодательством на уполномоченный государственный орган не возложена обязанность по осуществлению проверки представленных документов на их соответствие федеральным законам или иным нормативным правовым актам, за исключением случаев, предусмотренных законом. Поэтому, к примеру, названный государственный орган не уполномочен проверять содержание учредительных документов юридического лица на соответствие их закону как при учреждении юридического лица, так и при его реорганизации.

На уполномоченный государственный орган также возложена обязанность своевременно сообщать заинтересованным лицам о предстоящей государственной регистрации изменений устава юридического лица и о предстоящем включении в ЕГРЮЛ иных данных о юридическом лице, чтобы указанные заинтересованные лица имели возможность направить свои возражения, которые должны быть рассмотрены уполномоченным государственным органом (п. 4 ст. 51 ГК РФ).

Более того, включение в ЕГРЮЛ данных о юридическом лице может быть оспорено в суде, если такие данные недостоверны или включены в реестр с нарушением закона. Государственная регистрация юридического лица может быть признана судом недействительной в связи с допущенными при его создании грубыми нарушениями закона, если эти нарушения носят неустранимый характер (п. 6 ст. 51 ГК РФ).

Все юридические лица должны иметь один учредительный документ - устав (исключение составляет лишь хозяйственное товарищество, где роль учредительного документа, как и ранее, выполняет учредительный договор его участников). Юридические лица могут действовать на основании типового устава, утвержденного уполномоченным государственным органом; сведения об этом должны быть указаны в Едином государственном реестре юридических лиц (ст. 52 ГК РФ).

В Кодексе упорядочены положения об имущественной ответственности лиц, уполномоченных выступать от имени юридического лица, членов коллегиальных органов управления, а также лиц, имеющих фактическую возможность определять действия юридического лица. Все указанные лица несут ответственность в виде возмещения убытков, причиненных по их вине юридическому лицу (ст. 53.1). А в случае совместного причинения убытков юридическому лицу все названные лица обязаны возместить убытки солидарно. Их ответственность может наступить, если будет доказано, что

лицо при осуществлении своих прав или исполнении обязанностей действовало недобросовестно или неразумно, в частности если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

Согласно Постановлению Пленума ВС РФ N 25 (п. 25) применяя положения ст. 53.1 ГК РФ, суды должны принимать во внимание, что негативные последствия для юридического лица в период времени, когда в состав органов юридического лица входило соответствующее лицо, привлекаемое к ответственности, сами по себе еще не могут свидетельствовать о недобросовестности и (или) неразумности его действий (бездействия), так как возможность возникновения таких последствий может быть связана с обычным риском предпринимательской или иной экономической деятельности.

Значительно расширены возможности реорганизации юридических лиц, каковая теперь допускается с одновременным сочетанием различных форм реорганизации (слияние, присоединение, разделение, выделение, преобразование), а также с участием нескольких (более двух) юридических лиц, в том числе относящихся к различным организационно-правовым формам (ст. 57 ГК РФ).

ВПостановлении Пленума ВС РФ N 25 (п. 26) обращено внимание судов на то обстоятельство, что теперь при реорганизации юридических лиц в форме слияния или присоединения все права и обязанности каждого из участвующих в реорганизации юридических лиц (при слиянии), а также юридического лица, присоединяемого к другому юридическому лицу (при присоединении), переходят соответственно к вновь созданному юридическому лицу (при слиянии) или к юридическому лицу, к которому присоединилось иное юридическое лицо (при присоединении), в порядке универсального правопреемства вне зависимости от составления передаточного акта. При этом факт правопреемства может подтверждаться документом, выданным органом, осуществляющим государственную регистрацию юридических лиц, в котором содержатся сведения из ЕГРЮЛ о реорганизации юридического лица в результате слияния или присоединения,

идокументами юридических лиц, прекративших деятельность в результате слияния (присоединения), определяющими соответствующие права и обязанности, в отношении которых наступило правопреемство.

Вслучае же преобразования юридического лица к правоотношениям, возникающим при такой форме реорганизации, не подлежат применению законоположения о гарантиях прав кредиторов реорганизуемого юридического лица (ст. 60 ГК РФ). Исключение составляет лишь правило о том, что реорганизуемое юридическое лицо (в том числе в форме преобразования) в течение трех рабочих дней после даты принятия решения о реорганизации обязано уведомить уполномоченный государственный орган о начале реорганизации (п. 27 Постановления Пленума ВС РФ N 25).

К сожалению, в Постановлении Пленума ВС РФ N 25 не содержится каких-либо разъяснений, касающихся порядка применения включенных в

текст ГК РФ новых законоположений о признании реорганизации юридического лица недействительной.

Как известно, в ГК РФ впервые предусмотрены специальные правила о правовых последствиях признания решения о реорганизации юридического лица недействительным (ст. 60.1 ГК РФ), а также об основаниях и последствиях признания реорганизации юридического лица - корпорации несостоявшейся (ст. 60.2 ГК РФ). В первом случае признание решения о реорганизации недействительным не влечет ликвидации образовавшихся в результате реорганизации юридических лиц и не является основанием для признания недействительными сделок, совершенных такими юридическими лицами.

Во втором случае суд может признать реорганизацию корпорации несостоявшейся по требованию участника такой корпорации, голосовавшего против решения о ее реорганизации или не принимавшего участия в голосовании по этому вопросу, если решение о реорганизации не принималось участниками этой корпорации, а также в случае представления для государственной регистрации юридических лиц, создаваемых путем реорганизации, документов, содержащих заведомо недостоверные данные о реорганизации.

В отличие от признания решения о реорганизации юридического лица недействительным решение суда о признании реорганизации несостоявшейся влечет весьма серьезные последствия. Во-первых, восстанавливаются юридические лица, существовавшие до реорганизации, с одновременным прекращением вновь созданных юридических лиц, о чем делается соответствующая запись в ЕГРЮЛ. Во-вторых, сделки вновь созданных в ходе реорганизации юридических лиц с теми участниками имущественного оборота, кто добросовестно полагался на правопреемство, сохраняют силу для восстановленных юридических лиц. В-третьих, переход прав и обязанностей реорганизованного юридического лица к вновь созданным юридическим лицам признается несостоявшимся. Однако имевшие место платежи и иное предоставление исполнения по соответствующим обязательствам, осуществленное в пользу вновь созданных юридических лиц со стороны должников, добросовестно полагавшихся на правопреемство на стороне кредитора, признаются совершенными в пользу восстановленного юридического лица. В-четвертых, участники ранее существовавшего (восстановленного) юридического лица признаются обладателями долей участия в нем в том размере, в каком указанные доли принадлежали им до реорганизации юридического лица.

Уточнен и порядок ликвидации юридических лиц на основании решения суда по требованию уполномоченных государственных органов или органов местного самоуправления (ст. 61 ГК РФ). В частности, предусмотрено, что решением суда о ликвидации юридического лица на его учредителей (участников) либо на орган, уполномоченный на ликвидацию юридического лица его уставом, могут быть возложены обязанности по осуществлению ликвидации юридического лица. Неисполнение такого решения суда