Учебный год 22-23 / V_A_Belov_Grazhdanskoe_pravo_Aktualnye_problemy_teorii_i_praktiki_v_2t_T_1-1

образованная множеством элементов. Расчленение целого на элементы не может быть произвольным. Для того чтобы разделение соответствовало принципам системного подхода, следует правильно определить его критерий. Правильным будет разделение, в основание которого положены такие имманентно присущие элементам свойства (качества, характеристики), благодаря которым они и связываются друг с другом, образуя пресловутое целое, обладающее новым качеством, не сводимым к простой сумме качеств элементов, составляющих систему. Это новое качество противопоставляет систему права внешней среде, обеспечивая ее существование и развитие хотя и под влиянием внешних факторов, но в соответствии с собственными (внутренними) закономерностями.

Проецируя сказанное на классическое понятие права в объективном смысле (права как совокупности норм), получаем следующее. Изучение права с позиций системного подхода должно начаться с создания представления о праве как некой изначально единой субстанции. Не собранной человеком совокупности им же сотворенных норм, а чего-то такого, что было им расчленено на нормы - именно это нечто*(337) и должно было бы считаться правом в объективном смысле. Если же в качестве этого "нечто" рассматривать не совокупность норм, а норму права как таковую (импликативное суждение о юридических возможностях), то юриспруденция должна исчерпаться небольшим отделом логики, изучающим свойства импликативных суждений. Ни то, ни другое действительности не соответствует. Это означает, что самая попытка применения системного подхода к изучению права сразу же демонстрирует несостоятельность классического представления о понятии права как совокупности норм. Понятие же правовой системы в таком случае и вовсе превращается в простое хаотическое нагромождение разнородных субстанций, категорий и конструкций, больше напоминающее мусорную свалку, чем научную теорию. Видно, что применение системного подхода к изучению права, понимаемого как норма или совокупность норм, является бесперспективным*(338).

Применение системного подхода к изучению права может быть плодотворным (целесообразным) лишь при выполнении исследователем одного из следующих условий: либо при радикальном изменении им представления о понятии права*(339), либо при изменении им предмета приложения системного подхода (предметом системного изучения должно быть не право, а нечто иное). Руководствуясь основным требованием системного подхода - представлением о предмете изучения как едином целостном явлении, мы должны объявить предметом системного изучения не само право, а либо правовую реальность (мир права), т.е. право как особое идеальное (мыслимое) мироздание, распадающееся на ряд юридических институтов и конструкций, либо юриспруденцию или науку права, в том числе - науку частного (гражданского) права (цивилистику). Следовательно, системный подход - принадлежность методологии познания (постижения) права как предмета изучения юридической науки, в крайнем случае - права как самой этой науки (методологии ученического изучения права), но уж никак не элемент познания права в объективном смысле (права-инструмента государственного регулирования общественных отношений).

3. Традиционное правопонимание, ставящее во главу угла право в объективном смысле (нормы), предполагает, что основной упор в процессе изучения должно делать на институтах положительного права. Выливается это представление в следующую ситуацию: институты и конструкции изучаются преимущественно*(340) в том виде, в котором они закреплены действующим (на момент изучения) законодательством (например, гражданским), причем совокупность законодательных институтов и конструкций искусственно превращается в подобие целого (систематизируется)*(341). Понятно, что в качестве основы и для расположения изучаемого материала, как правило, избирается система законодательства же; в случае же с институтами гражданского права - система Гражданского кодекса *(342).

В предыдущих очерках уже была показана недостаточность изучения одних только законодательных норм для подготовки высококвалифицированного юриста. В современной России эта недостаточность дополняется, как это ни странно, тщетностью подобного изучения*(343).

Понимание (или по крайней мере ощущение) того обстоятельства, что "предметом обучения должно стать правоведение, а не законоведение..." уже пришло; осталось только развеять иллюзию, согласно которой заменой изучению законодательных норм должны стать "...основные цивилистические понятия и конструкции, способы и формы их практического использования (в том числе в различных правопорядках)"*(344), выведенные исключительно или хотя бы преимущественно из закона. Закон - не источник правовой действительности; он лишь зеркало, в котором эта действительность (правовая реальность, правовое измерение, мир права) более-менее полно и точно отражается. Зачем оперировать с отражением предмета изучения, если можно работать непосредственно с самим этим предметом - правом?!

При таком пересмотре взглядов становится очевидным, что система науки гражданского права и, тем паче, система учебной дисциплины гражданского права не может и не должна предопределяться систематикой гражданского законодательства вообще и ГК в особенности. Совпадения, конечно, возможны - то ли потому, что в каких-то случаях закон полно и точно отразил в себе структуру правовой реальности (предмета юридической науки), то ли потому, что исследователь и законодатель выбрали один и тот же критерий, по которому разделяется известное понятие, - неважно; важно другое: такие совпадения возможны во всяком случае не просто потому, что "таков закон". Зачем сознательно отступать от правильно построенной структуры? При этом надо помнить, что если чистая наука - удел профессионалов, то законодательство и учебная дисциплина имеют свои собственные, гораздо более узкие прагматические задачи: закон должен быть удобным для применения, а вузовская дисциплина - для изучения. Этими соображениями, помноженными на неполноту и неточность накопленных знаний о мире права и способность человека ошибаться, и предопределяются все те отступления, которыми систематика гражданского законодательства и учебной дисциплины гражданского права отличаются от системы науки гражданского права*(345).

С этим положением согласны далеко не все авторы современных российских учебников гражданского права, что доказывается их элементарным сравнением с теми же самыми советскими учебниками. Материал современных учебников по-прежнему располагается в соответствии с системой ГК, а имеющиеся "отклонения" от нее не представляют собой ничего нового по сравнению с учебниками, подготовленными в советский период. Предмет и метод гражданско-правового регулирования, принципы и система гражданского права, иногда - краткие сведения об одноименной науке и учебной дисциплине, гражданские правоотношения, юридические факты, иногда - гражданско-правовая ответственность - вот и все отступления большинства учебников (как советских, так и российских) от системы законодательства*(346). Спору нет, это чрезвычайно важные отступления; более того, содержательно они столь важны, что уже отсюда, от одной этой важности, поневоле закрадывается сомнение: не слишком мало ли им уделяется внимания? Не следует ли "отступления" превратить в основной материал, именно его сделав предметом изучения?

4. Если верно, что, во-первых, предмет научного юридического изучения (право) не сводится к нормам положительного законодательства и конструкциям, выстроенным на этих нормах, и что, во-вторых, предметом системного научного юридического изучения может быть не столько само право, сколько правовая реальность (мир права) или наука права, то возникает следующий вопрос: каким образом хотя бы приблизительно представить себе эту самую правовую реальность? Мир права, описанный выше как "особое идеальное (мыслимое) мироздание, распадающееся на ряд юридических институтов и конструкций", оказывался бы по своему содержательному наполнению чрезвычайно пестрым, полностью зависимым от субъективизма ученого, взявшегося за его исследование, если бы оказалось невозможным очертить хотя бы самым общим образом объективные границы этого мира. Идеальное не доступно чувственному восприятию, ощущению; оно может быть лишь предметом и в то же время продуктом одного только умозрительного представления. Где его пределы? От чего вообще следует оттолкнуться в деле их поиска?

Мир права - это реальность, основанная на социальных явлениях. Это мир оценок социальных явлений как дозволенных или недопустимых с точки зрения компромисса личного и общественного интересов. Социальные же явления имеют универсальную внешнюю форму своего выражения и стабильную форму существования - общественные отношения. Юридический (оценочный) слепок с системы общественных отношений (с содержательных, формальных и прочих юридически значимых*(347) характеристик) и будет наиболее близким к слепку с правовой реальности. Юридической науке этот слепок давно известен под наименованием правоотношения. По той причине, что именно правоотношение является наиболее адекватным и близким отражением содержания и структуры юридического мира, категория правоотношения и должна быть предметом системного научного юридического изучения. Разбор возражений этому взгляду был сделан в предыдущем очерке; здесь наша задача заключается в том, чтобы описать последовательность действий, совершаемых в процессе системного научного изучения понятия правоотношения. Еще раз подчеркиваем: мы не ставим себе задачей осуществить содержательное системное изучение понятия правоотношения - по крайней мере, в рамках настоящего очерка*(348); мы хотели бы очертить круг тех структурных проблем, которые возникают при попытке проведения как научного исследования, так и познавательного изучения материала гражданского права, а также показать, какое разрешение они получают при их препарировании скальпелем системного подхода.

Системное изучение гражданского права должно начинаться со структурирования предмета изучения. Гражданское право суть единое, противопоставленное всему остальному внешнему окружению целое, которое предстоит расчленить на взаимосвязанные элементы (с соблюдением важнейшего требования о функциональности критерия деления). Возможно, что из-за сложности и многоаспектности гражданско-правового материала для его классификации потребуется не один, а несколько взаимосвязанных критериев. На языке чистой практики эти (до сего момента - почти исключительно чисто методологические и феноменологические) рассуждения сводятся к следующему вопросу: как именно и почему именно так (а не иначе) следует систематизировать подлежащий изучению гражданско-правовой материал? В свою очередь, он распадается на вопросы, с содержательной точки зрения более частные, но по сути своей - не менее сложные: возможно ли и целесообразно ли продолжать использовать за основу для систематизации систему ГК *(349), или же нужно располагать изучаемый материал на принципиально иной системно-структурной основе? Следует ли сохранять глобальное разделение гражданско-правового материала на общую и особенную части, и если да, то для чего и по какому критерию оно должно быть осуществлено? Каким образом размещать материал внутри общей и особенной частей?

5. Начнем с самого общего и самого глобального вопроса. Следует ли разделять материал гражданского права на общую и особенную части? Для чего, по какому критерию? Почему ведется речь только о двух частях - не нужно ли большее их количество? Почему бы к общей и особенной частям не добавить еще и части, например, вводную, специальную, историческую или теоретическую? Чтобы ответить на все поставленные вопросы, необходимо предварительно выяснить, что в настоящее время понимается под общей и особенной частями гражданского права как предмета преподавания и научного изучения. Зная, что и почему включалось в соответствующие части ранее и традиционно включается в них в настоящее время, мы сможем оценить, что следует туда включать.

Термином "общая часть гражданского права" традиционно обозначаются два понятия, одно из которых более широкое, второе - более узкое, входящее в первое. Общая часть гражданского права в широком смысле слова традиционно охватывает собой материал ст. 1-129 ГК РСФСР 1922 г., ст. 1-236 ГК РСФСР 1964 г. и ст. 1-453 действующего ГК, т.е. материал гражданских кодексов от общих положений о гражданском законодательстве до общей части обязательственного права включительно. Внешней формой выражения факта разделения предмета изучения на общую и особенную части гражданского права в данном (широком) смысле стало зародившееся еще до революции*(350), но укоренившееся только в советское время*(351) разделение вузовских

учебников по гражданскому праву на два тома. Весь остальной материал*(352), соответственно, включается в часть особенную в узком смысле этого слова.

Общей частью гражданского права в узком смысле слова было принято называть материал, относящийся ко всем видам субъективных гражданских прав, как к относительным, так и к абсолютным. Соответственно такому пониманию общая часть гражданского права обрывалась с началом изучения конкретных субъективных прав; начиналось оно традиционно с вещных прав, а среди них - с права собственности. Изучение общей части гражданского права в узком смысле слова ограничивается: 1) общими положениями о гражданском праве, 2) учением о гражданско-правовых нормах (точнее - о нормах гражданского законодательства), теориями 3) правоотношений, 4) их субъектов, 5) их объектов, 6) оснований их динамики - юридических фактов (при этом особо пристальное внимание уделяется изучению сделок), 7) учением об осуществлении и защите гражданских прав (в том числе посредством представительства; особо обсуждается в этой связи роль юридических фактов-сроков, в том числе и исковой давности) и, наконец, 8) теорией гражданско-правовой ответственности. Остальной материал суть особенная часть, но уже в широком смысле слова. Именно такое решение - о включении в состав особенной части всех (и абсолютных, и относительных) субъективных прав (правоотношений) - и является, с нашей точки зрения, наиболее логичным, а с позиций системного подхода - верным.

Внешней формой выражения общей части гражданского права в узком смысле слова служат такие структурные подразделения кодексов и учебников, как части или разделы. Так, в ГК РСФСР 1922 г. существовала так называемая "Общая часть", состоявшая из ст. 1-51 и заканчивавшаяся на материале о вещных правах; ее адекватной заменой в ГК РСФСР 1964 г. стал раздел 1 "Общие положения" (ст. 1-91), обрывавшийся на материале о праве собственности. В действующем ГК раздел 1 стал более объемным (ст. 1-208), но включает в себя по сути тот же самый материал (от общих положений до исковой давности*(353)), за исключением общих положений о гражданско-правовой ответственности*(354). Аналогичное структурное подразделение учебников по гражданскому праву называется, как правило, разделом первым. Право собственности и общие положения об обязательствах становились, соответственно, вторым и третьим разделами т.е. хотя и помещались в первых томах учебников, но рассматривались уже как нечто самостоятельное по отношению к общей части в узком смысле слова.

6. Рассмотрим несколько примеров того, как структурировали преподаваемый ими материал общей части авторы учебников по гражданскому праву, выдержавших наибольшее количество изданий и в настоящее время считающихся классическими.

Учебник гражданского права Д.И. Мейера*(355) разделен на две части, первая из которых включает введение, учение об источниках гражданского права, материал о лицах, теорию объектов, сделок и правоотношений; вторая - права вещные, обязательственные, семейственные и наследственные. Несмотря на то, что выделенные ученым части не называются общей и особенной, не подлежит сомнению, что в первую вошел именно тот материал, который впоследствии стал составлять часть общую в узком смысле слова, во вторую - особенную часть в смысле широком. Узкая общая часть (о правоотношении вообще) + широкая особенная (о правоотношениях отдельных видов) - учебники этого типа мы в дальнейшем будем условно именовать "учебниками системы Мейера".

Сходным образом было построено и другое, наиболее популярное в свое время пособие по дисциплине - учебник гражданского права Г.Ф. Шершеневича*(356), части которого прямо названы общей и особенной. Разница состоит лишь в выделении в отдельную часть, предшествующую общей, введения, включающего понятие о гражданском праве, учение о методологии цивилистики, литературу и историю гражданского права, источники гражданского права и их применение, а также учение о системе гражданского права. На долю общей части остаются, соответственно правоотношения, лица, акты гражданского состояния, вещи, сделки, представительство и давность; особенной - вещное право, исключительные права, обязательственное, семейное и наследственное права. В учебнике Г.Ф. Шершеневича намеченная

Д.И. Мейером тенденция сузить общую часть и расширить особенную получила, можно сказать, гипертрофированный характер: внутри общей части в узком смысле ученый выделил еще и введение, т.е. самую общую и узкую часть, относящуюся, скорее, даже не к самому гражданскому праву, а к области, приготовляющей читателя к его изучению. Об учебниках, в структуре которых введение отделяется от общей части и противопоставляется ей, мы будем говорить как об учебниках системы Шершеневича, подразумевая при этом, что речь должна идти не о самостоятельной системе, а скорее о подсистеме, существующей в рамках системы Мейера.

Далее, по числу изданий, следует учебник гражданского права А.М. Гуляева*(357). По части структуры материала - это полный аналог учебника Г.Ф. Шершеневича. Сперва - краткое введение (о предмете цивилистики как науки), затем - так называемые "Общие учения" (о правах, источниках права и их применении, лицах, имуществе, возникновении прав, сделках, представительстве, причинении вреда, осуществлении, обеспечении и прекращении прав и их классификации), затем - вещное, обязательственное, семейное и наследственное права (особенная часть).

Но неужели, может спросить читатель, впоследствии никто не придумал ничего более оригинального? Конечно, придумали, но такие случаи были единичными (не имели продолжения) и, как правило, не были завершенными. Из числа законченных учебников*(358) весьма характерен Курс гражданского права С.А. Беляцкина*(359), вышедший в 1928 г. в буржуазной Литве (по этой причине его можно считать своеобразным продолжением дореволюционных изданий). Укрупненные подразделения его суть следующие: 1) общие положения (понятие, источники и применение права, правоотношения); 2) права личности; 3) вещные права; 4) обязательства; 5) семья; 6) наследство; 7) реализация частных прав (осуществление, давность, обеспечение, охрана, представители, душеприказчики и опекуны). Здесь общая часть не просто разбита надвое, но и разнесена в различные места учебника - в начало и конец. Без понятия о праве невозможно рассуждать о чем-либо вообще, поэтому его нужно вынести в начало. Но, не имея представления о видах субъективных прав, об их содержании и о том, для чего они нужны, нельзя рассуждать об их осуществлении, защите и охране - поэтому это нужно ставить в конец. Безусловно, логика в таком рассуждении есть. Интересно и то, что С.А. Беляцкин не включил в общую часть учение о лицах, сведя его, а заодно и понятие личных прав, к учению о правоспособности. Но это уже - особенности авторской позиции.

В высшей степени своеобразным материалом наполнен Курс гражданского права К.Д. Кавелина*(360). Своеобразие это объясняется, однако, соображениями более предметного, чем методологического свойства, всецело его предопределившими и отразившимися даже в наименовании курса. Полагая, что гражданским правом является такое подразделение права, которое регламентирует исключительно имущественные отношения, ученый оказался вынужден уложить в его систему целый ряд несвойственных ему институтов - налоговое право, военную службу, пенсионное обеспечение и др. Но проблематика их систематизации, как относящаяся более к особенной части, нас будет интересовать не здесь, а несколько ниже; что же касается систематики материала в целом, то она, в общем, традиционна: выделенная автором общая часть - по сути та же, что и в учебнике системы Мейера (понятие о гражданском праве, учение о субъектах, объектах и правоотношениях).

7. Теперь скажем несколько слов о структуре общей части некоторых ключевых советских учебников по гражданскому праву.

Практика выделения в структуре материала общей части встречается уже в первых публикациях по гражданскому праву, которые должны именоваться скорее пособиями, чем учебниками. Примером может служить, в частности, работа С.В. Александровского*(361), общая часть которой включает материал о субъектах, объектах и сделках. Общая часть противопоставлена, с одной стороны, введению, трактующему о понятии гражданского права, его истории и источниках, с другой - части особенной, объединяющей право вещное, обязательственное, исключительное, семейное, наследственное и вексельное; короче говоря, перед

нами - краткий учебник системы Шершеневича.

Совершенно уникальным, по сути, никогда не повторявшимся явлением в советской литературе стал трехтомный Курс гражданского права П.И. Стучки*(362). Том первый, названный "Введение в теорию гражданского права", включал материал, призванный, по указанию автора, "...дать подход и метод работы по гражданскому праву"*(363). Том объединял собою три части - о понятии и содержании, законодательстве, теории и принципах гражданского права. Том второй - "Общая часть" - охватывает собою материал о содержании и системе курса гражданского права, его источниках, лицах, объектах, правоотношениях вообще, юридических фактах и инструментах "опосредования правоотношений"*(364). Наконец, третий том - "Особенная часть" - включал материал вещного права, обязательственного права или права обмена, деликтного права и так называемые "социальные институты" (страхование, пенсию, алименты). При всем своем внешнем своеобразии с точки зрения системного подхода курс П.И. Стучки есть не более, как система Шершеневича, но приложенная к чуть большему объему ознакомительного (философско-идеологического) материала, и оттого - с гипертрофированным по объему, отделившимся в самостоятельную часть, равную по статусу общей и особенной, введением.

Первый том Учебника гражданского права 1938 г.*(365) состоит из четырех разделов. Первый раздел имеет подзаголовок "Введение" и включает материал о понятии гражданского права и его источниках, второй объединяет главы о лицах, объектах, юридических фактах, представительстве и давности, третий - раздел о вещном праве, четвертый - о праве авторском и изобретательском. Введение + второй раздел, таким образом, это классическая общая часть в узком смысле, сконструированная по системе Шершеневича (т.е. с обособлением введения); но первый том в целом - это уже общая часть в широком смысле слова, отличающаяся рассмотрением в ее рамках учения не только о вещных, но и иных абсолютных правах (авторском и изобретательском)*(366).

Также четыре раздела, но содержательно несколько иных, находим в первом томе Учебника гражданского права 1944 г.*(367) Раздел первый (кстати, с названием "Общая часть") включает в себя понятие и источники гражданского права, учения о правоотношении, вещах, сделках и давности. Раздел второй - раздел о лицах, личных неимущественных правах и представительстве, третий - о праве собственности, четвертый - по общей части обязательственного права. Здесь мы наблюдаем объединение в рамках одного тома (части) классической общей части как в узком смысле этого слова (хотя и раздробленную надвое*(368)), так и в широком*(369).

Все дальнейшие советские учебники гражданского права (вплоть до 1994 г.) строились в части соотношения общей части в узком смысле слова с введением - по системе Мейера (введение в составе общей части); в части состава общей части в широком смысле слова - по образцу 1944 г. (т.е. с теорией обязательств в части общей и с исключительными правами - в особенной). Получилась этакая "система Мейера, модификации 1944 г.". Отличались учебники друг от друга большим или меньшим разнообразием и "удельным весом" дополнений к традиционному материалу (от издания к изданию то появляющихся, то исчезающих), различной степенью детализации изложения и, разумеется, в зависимости от этого последнего фактора - более или менее дробной разбивкой материала по главам и параграфам.

В качестве примера сравним первые тома учебников, изданных в различное время различными авторскими коллективами. Так, том первый учебника коллектива авторов кафедры гражданского права юридического факультета Московского университета*(370) включает раздел I "Общие положения" (понятие, принципы и система гражданского права, его источники, правоотношения, лица, объекты, сделки, представительство, сроки, исковая давность), раздел II (право собственности) и раздел III (обязательственное право - общие положения). Том учебника коллектива авторов кафедры гражданского права юридического факультета Ленинградского университета*(371) включает раздел I "Общая часть" (понятие отрасли гражданского права, гражданское законодательство, гражданское право как наука и учебная дисциплина, иностранное гражданское право, правоотношения, лица, объекты, сделки, осуществление и защита гражданских

прав*(372), сроки, исковая давность), раздел II (право собственности) и раздел III (обязательственное право: общие положения).

8.На ту же самую пресловутую "систему Мейера модификации 1944 г." ориентировано и большинство современных учебников российского гражданского права*(373). Увеличение объема материала, содержащегося в ГК, его разделение на три (а в перспективе - и на четыре) части, привело к соответствующему укрупнению учебников, подготовленных ведущими авторскими коллективами, и выходу их уже не в двух, а в трех книгах*(374); только что вышедшее третье издание учебника под ред. Е.А. Суханова является и вовсе четырехтомным. От наименования книг (в одном случае "томами" и "полутомами", в другом - "частями") суть, конечно, не меняется: первая книга по-прежнему представляет собой общую часть в широком смысле слова, две другие - особенную. Но монополия на "модификацию 1944 г." оказалась разрушенной.

Еще первое издание учебника гражданского права коллектива авторов юридического факультета МГУ под редакцией Е.А. Суханова*(375) было построено иначе. В первый том учебника вошло аж шесть разделов - введение (наука, отрасль, законодательство, учебный курс); правоотношение (понятие, субъекты, объекты, факты); осуществление и защита гражданских прав (в том числе - ответственность и сроки); право собственности и иные вещные права (с наследственными правами внутри); права на результаты творческой деятельности; личные неимущественные права. Структура первого тома второго издания учебника идентична*(376). Видно, что перед нами - общая часть в широком смысле, но построенная по образцу 1938 г., причем доведенному до своего логического конца*(377). Таким образом, получилось, что общая часть в широком смысле слова - это общая часть в смысле узком (которую совершенно явственно составляют три первых раздела учебника) + учение об абсолютных правах всех типов (статике гражданских правоотношений), "...по существу - предпосылки и результаты имущественного (гражданского) оборота"*(378). Все учение об обязательствах, в том числе и теория, - это предмет части особенной (учения о динамике гражданских правоотношений), которая "...получает цельное и систематизированное освещение и лишается искусственных разрывов и перерывов в обучении..."*(379). В последнем третьем издании в отдельный (первый) том вновь обособилась общая часть в узком смысле, в то время как том второй составил материал о всех видах абсолютных прав - тот самый "довесок, который превращает общую часть из узкой в широкую модификации 1938 г.

Разукрупнению монопольного господства образца общей части 1944 г. способствовал и выход в свет первого тома Учебника гражданского права с исключительно поглавной структурой материала*(380). В какие-либо более крупные подразделения - части или разделы - эти главы не объединены. Подобная практика систематизации материала характерна для однотомных учебников

ипособий по гражданскому праву*(381). Думается, что молчаливое избежание авторами работы по логическому структурированию учебного материала не отменяет самой необходимости в этой работе, а также в объяснении избранного ими порядка расположения глав.

Следует упомянуть также о первой части Курса лекций по гражданскому праву В.А. Тархова*(382). Она так и называется - "Общая часть", но при этом книга охватывает только общую часть в узком смысле слова. В книге три раздела - понятие гражданского права, гражданские правоотношения, гражданские права и ответственность*(383). Как видим, здесь нет даже учения об абсолютных правах.

9.Теперь, когда мы имеем представление о том, что уже достигнуто в вопросе о составе и систематизации материала учебной дисциплины гражданского права, попытаемся понять, в каком направлении и как следует эти достижения развивать.

Прежде всего, обратим внимание на то, что содержание так называемой общей части в узком смысле этого слова во всех случаях оказывалось шире, нежели это диктовалось необходимостью. В предыдущих очерках мы уже отмечали, что если гражданское право - это совокупность гражданско-правовых норм, источником 99% которых являются нормативно-правовые акты, то общая часть гражданского права должна представлять собой учение

о гражданско-правовых нормах и разбиваться на четыре главы: понятие гражданско-правовых норм, их источники, толкование и применение. Но ни в одном учебнике мы не находим общей части подобного содержания. Более того, учебная литература уделяет более или менее обстоятельное внимание лишь одной из перечисленных здесь тем (об источниках), оставляя все иные вопросы либо вовсе без освещения, либо уделяя им самое незначительное внимание*(384). Все остальное, традиционно включаемое в общую часть, к совокупности норм, строго говоря, не имеет никакого отношения, представляя собой либо условия, либо последствия реализации норм.

В этом феномене можно видеть искусственное "приукрашивание" предмета исследования, который в своем первозданном виде выглядит "убого и малопривлекательно". Но, видимо, будет точнее сказать, что вместо пресловутой "совокупности норм", представляющей собою лишь одно из проявлений права, предметом изучения должны быть и многие другие подобные проявления, в том числе - цивилистические институты и конструкции, постигнутые ли интуитивно, или являющиеся результатом догматизации норм. Если конечной целью изучения гражданского права следует поставить привитие студентам навыков выработки цивилистического знания - суждений о содержании частных правоотношений), то следует констатировать (хотя бы и едва наметившееся) стремление к перераспределению акцентов в изучении гражданского права с так называемого права в объективном смысле (совокупности норм) на право в смысле субъективном, а точнее - на гражданское правоотношение. Именно от гражданского правоотношения как ключевой категории (предмета изучения и преподавания) должны "отталкиваться" системы цивилистической науки и учебного курса гражданского права, ибо именно гражданское правоотношение суть та категория, которая превращает науку гражданского права в некую структурированную целостность - систему.

Из сказанного должны быть сделаны следующие выводы.

Общая часть - это изучение гражданского правоотношения вообще, как особой (юридической, идеологической, надстроечной) формы общественных отношений и как вида правоотношений. Особенная же часть - это изучение отдельных видов гражданских правоотношений; особенная же часть должна далее распадаться на две составляющих - об абсолютных и об относительных правоотношениях. В этом смысле совершенно правы ученые, отказавшиеся от рассмотрения в рамках общей части гражданского права не только относительных, но и абсолютных правоотношений (Д.И. Мейер, Г.Ф. Шершеневич, П.И. Стучка, В.А. Тархов). Понятие об общей части гражданского права в узком смысле слова должно, следовательно, сохраниться, в широком - перестать существовать. Тома учебников гражданского права, конечно, могут объединять в себе разделы общей и особенной частей, но это вовсе не является основанием для того, чтобы стирать различия между самими этими разделами как принадлежащими к различным частям дисциплины.

Безусловно, стремление лишь к тому, чтобы сделать систему учебной дисциплины максимально не похожей на систему гражданского законодательства, не может и не должно быть самоцелью. Нами, во всяком случае, эта идея не руководила. Основной мыслью, предопределившей именно такую систематизацию, было чисто практическое соображение - о заведомой недостаточности изучения и знания содержания норм объективного права для подготовки и деятельности юриста-профессионала. В основу нашей систематизации было положено понятие гражданского правоотношения, рассмотренное с позиции системного подхода. Гражданское правоотношение предстает в такой трактовке как системно-структурная связь (как правило - в виде субъективного права и обеспечивающей его юридической обязанности) между элементами (субъектами), существующая, возникающая и развивающаяся при наличии предпосылок (норм и объектов) и условий (фактов). Руководившие нами соображения, как нам представляется (не исключено, что несколько самонадеянно), можно было бы назвать логикой системности и последовательности. Гражданское правоотношение вообще, так сказать, правоотношение как системная конструкция - это материал общей части; гражданские правоотношения отдельных видов (абсолютные и относительные) - предмет части особенной.

10. Общая часть гражданского права должна состоять из нескольких следующих

разделов*(385).

Задача первого - ввести читателя в предмет, объяснив, что есть гражданское (частное) право (изложить основы учения о частном праве, проблеме его соотношения с публичным, понятии гражданского права, его предмете, методе, принципах и системе, о явлениях дуализма и дробления частного права), дать представление об основах цивилистической науки, ее достижениях, проблемах и представителях, системе учебной дисциплины, содержании цивилистической библиографии и методах работы с нею, возможно - напомнить о системе римского частного права и дать представление об основных иностранных системах частного права. По сути, это введение в

гражданское право или основы частноправовой теории.

Раздел второй должен включать в себя учение о гражданско-правовых нормах. Без него никак не обойтись. Для классического правопонимания учение о нормах для права - это, можно сказать, само право и есть, т.е. это та самая материя, которая и подлежит изучению. Для нашего правопонимания изучение норм и их источников должно рассматриваться как дополнение к введению в гражданское право, вторая часть, составляющая (наряду с собственно введением) своеобразные пролегомены к гражданскому праву. Хотим мы того или нет, но нормы, представляющие собой один из (а по общему мнению - и вовсе единственный) "отражателей" права, изучать все равно придется - как с точки зрения своего содержания (при исследовании институтов права), так и с точки зрения своих источников, структуры, толкования и применения (без этого не сформируется юриста-практика). Сначала должна располагаться глава о понятии гражданско-правовых норм, их структуре, видах, толковании и применении, затем - об источниках гражданско-правовых норм. В какой-то степени этот раздел будет повторять материал курса теории права, но основное внимание в нем должно быть уделено вопросу о той специфике, которая в этот общеправовой материал привносится частным правом.

Раздел третий - это, несомненно, учение о гражданской правосубъектности (субъектах гражданских правоотношений или лицах). Несомненно, отдельные главы должны быть посвящены правосубъектности граждан (физических лиц), общему учению о юридических лицах, гражданской правосубъектности отдельных видов юридических лиц*(386) и участию в гражданских правоотношениях публичных образований.

Четвертый раздел (содержательно - самый объемный) должен заключать в себе учение о предпосылках и условиях возникновения и существования гражданских правоотношений - объектах правоотношений и юридических фактах, многообразие последних предопределяет большой объем данного раздела. Первая его глава должна быть посвящена общей теории объектов гражданских прав*(387). Далее должны следовать главы о юридических фактах частного права (общая), затем - главы об их отдельных видах: актах гражданского состояния, общее учение о сделках вообще и договорах в частности*(388) и их классификации, договорах отдельных видов*(389), неправомерных действиях*(390). Возможно отведение отдельной главы под иные виды юридических фактов*(391).

Наконец, пятый раздел должен представлять собой собственно учение о гражданском правоотношении вообще. Не краткий пересказ того, что было изложено выше (субъекты, объекты, факты), а учение о содержании правоотношений, прежде всего - о субъективных гражданских правах и средствах их обеспечения (юридических обязанностях). Первая глава данного раздела может быть посвящена статике гражданского правоотношения*(392), вторая - их динамике, т.е. осуществлению и защите гражданских прав*(393) и исполнению юридических обязанностей. Представляется также целесообразным выделить в отдельную главу вопрос об осуществлении и защите гражданских прав посредством законного и добровольного представительства*(394).

11. Возможно, что в связи с перемещением ряда разделов дисциплины со своих "традиционных" мест, преподавание и изучение материала на первых порах покажется существенно усложненным. Но этот недостаток системы, как нам представляется, должен в самом ближайшем времени искупиться ее достоинствами, главными из которых являются системность и последовательность.

Проиллюстрируем сказанное только на одном, но наиболее принципиальном вопросе. Именно: материал о договорах (причем не только о конструкции договора вообще, но и о видах договоров) у нас оказался помещен в разделе о юридических фактах (конкретнее - в разделе о сделках), в то время как его "каноническим" местом считается общее учение об обязательствах. Преимущество прежнего размещения, пожалуй, только одно: совпадение системы учебного материала с системой ГК. Но если задаться целью понять, почему ГК разместил нормы о договорах

вобязательственном праве, то никакого ответа, кроме удобства чисто практического применения норм, мы не получим. Да, судье гораздо предпочтительнее получить собранные в одном месте нормы и об обязательственных правоотношениях, и о договорах, их породивших. Разыскивать нормы о договорах в одной главе ГК, а нормы об обязательствах, из этих договоров возникающих,

вдругой - неудобно.

Но задача учебной дисциплины гражданского права состоит вовсе не в обучении "удобному" воспроизведению текста конкретного закона, а в привитии учащимся знания тех принципов, на которых может и должен быть построен любой гражданский закон, а также навыков толкования и разъяснения текста любого закона. Выполнения этой задачи достичь нельзя, в частности, не привив учащимся четкого представления о разнице между договором и обязательством. Между тем традиционная (законодательная) система подачи учебного материала это различие не только не подчеркивает, но и, напротив, сильно сглаживает. Лучшим доказательством этого тезиса является сложившая сегодня ситуация, при которой редко кто улавливает разницу в наименованиях тем "Обязательства из договора купли-продажи" и "Договор купли-продажи": они считаются идентичными по содержанию*(395). Более того, некоторые ученые эту разницу стирают намеренно, наделяя термин "договор", мягко говоря, несвойственным ему значением ("договор как правоотношение"). К этой же области относятся популярные ныне рассуждения о договоре как такой субстанции, которая переросла самое себя, превратившись из юридического факта в акт регулирования поведения сторон*(396). Но ведь ни то, ни другое не мешает договору оставаться сделкой, т.е. юридическим фактом! Речь должна идти всего лишь о многозначности термина "договор". Говоря об обязательствах, мы говорим о правоотношениях, т.е. содержании субъективных прав и юридических обязанностей определенных лиц, возникших по поводу определенных объектов, из определенных юридических фактов и регламентированных определенными юридическими нормами. Говоря же о договорах, мы имеем в виду один из целого ряда возможных юридических фактов - соглашение нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских правоотношений, в частности - обязательственных.

Получается, что в настоящее время в рамках обязательственного права рассматривается не только собственно обязательственное право, но также и право договорное. Зачастую значительная часть материала об обязательствах подменяется материалом о договорах, которые эти обязательства порождают, т.е. договорное право изучается вместо обязательственного, а последнее практически не изучается вовсе. Такая подмена имеет далеко не однозначные последствия. Из числа практических укажем на то, что почти никто из учащихся не видит разницы между понятиями "участник (субъект) правоотношения" и "участник (контрагент) договора". Далее, из курса гражданского права, преподанного по традиционной системе, учащимися выносится впечатление, что договор - это едва ли не единственное основание возникновения обязательств, а из договоров могут возникать только обязательства. Ни то, ни другое не верно: есть море обязательств, возникающих из оснований иных, чем договор, точно так же как и есть договоры, порождающие не только обязательства и даже, вообще обязательств не порождающие (так называемые распорядительные договоры). Наконец, отрыв учения о договоре от учения о сделке вообще заставляет учащихся забыть об органической связи между этими понятиями, которую им приходится восстанавливать уже потом, в практической деятельности, нередко ценой собственных ошибок.

Предлагаемая нами система подачи материала устраняет все перечисленные и многие другие недостатки. Договорное право должно быть органической частью учения о сделках и