Учебный год 22-23 / Уступка права требования по договору НОВОСЁЛОВА

Уступка права требования по договору (теория и практика)* НОВОСЁЛОВА Институт перемены лиц в обязательстве (уступка права требования и перевод  долга) в дореформенной правоприменительной практике из-за его противоречия  принципам планирования использовался преимущественно в сфере отношений между  гражданами. Едва ли не полное исключение из хозяйственного оборота прав требования  и долговых обязательств как самостоятельных объектов гражданско-правовых сделок  объясняет отсутствие внимания советских цивилистов к проблемам, возникающим  при замене сторон в обязательстве. Рост значения цессии (сделки уступки права) в условиях капиталистического  хозяйства связывается с усложнением торгового оборота и в особенности с усилением  его спекулятивного характера1. Наличие этих черт современного российского  оборота невозможно отрицать. Налицо также отсутствие в действующем законодательстве  достаточно четких указаний, ограничивающих цессию, и стремление хозяйствующих  субъектов использовать этот институт в целях сокрытия движения своих средств  и уклонения от уплаты налогов. Закономерным результатом является стремительное  увеличение числа сделок уступки прав требования. Причем, следуя своеобразной  "юридической моде", в ряде случаев участники совершаемой сделки не понимают  ни ее природы, ни последствий ее осуществления, ни особенностей возникающих  правоотношений. Сущность обязательственного правоотношения (обязательства) состоит "в  обязании конкретных лиц к определенному поведению, преследующему имущественную  цель"2. Обязательственное правоотношение требует наличия двух сторон, двух субъектов  - активного (кредитора, или верителя, который имеет право требовать от другой  стороны совершения определенного действия) и пассивного ( должника, который  обязан исполнить то, что требуется по условиям обязательства). Таким образом,  в силу установления обязательства кредитор приобретает право требовать от  должника совершения определенных действий, увеличивая свое имущество3, т.е.  свой актив, а должник обременяется долгом, который отражается в его имуществе  как пассив. Древнее римское право рассматривало обязательственные отношения как чисто  личные, связывающие конкретных лиц, и потому рассматривало изменение лиц в  обязательстве как изменение самого обязательства. Замена одной из сторон в  обязательстве рассматривалась как разновидность новации, в силу которой обязательство  между прежними участниками прекращалось, возникая между новыми участниками  (делегация). Неудобство такого подхода состояло в том, что требовалось согласие  должника, а кроме того с прекращением прежнего обязательства прекращались  обеспечивающие его обязательства (поручительства, залоги и т.д.). Развитие экономического оборота выявило потребность в большей подвижности  обязательства, и право постепенно стало все в большей степени допускать изменения  в его субъектном составе. Г.Ф. Шершеневич отмечал, что с точки зрения римского  права, сущность обязательства состоит в личной связи, тогда как с современной  точки зрения, сущность его заключается в имущественном интересе, соединенном  с обязательственным отношением. Соответственно тому римское обязательство  отличается неподвижностью, тогда как современное обязательство, наоборот,  представляется в высшей степени подвижным и способным к изменению личного  его состава4. Полтора века назад Д.И. Мейер на основании анализа природы обязательства  пришел к выводу о том, что возможность передачи права по обязательству следует  признать за норму, а невозможность - за исключение, которое должно находить  себе оправдание в законе5. Современная российская правоприменительная практика, как будет видно  из дальнейшего, в подходе к возможности изменения лиц в обязательстве ориентируется  больше на древние образцы, чем на потребности современного оборота. В обязательстве может быть заменен кредитор (активная сторона) - в этом  случае говорят о переходе права (требования) от первоначального кредитора  к иному лицу - новому кредитору. При замене в обязательстве пассивной стороны - должника - говорят о переводе  долга на другое лицо - нового должника. Действующее гражданское законодательство России допускает возможность  перехода прав кредитора к другому лицу. В соответствии с п. 1 ст. 382 Гражданского  кодекса Российской Федерации (ГК РФ) право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке  (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона. Сделка по уступке требования имеет своим результатом замену кредитора  в обязательстве (далее - основное обязательство). Эта сделка представляет  собой действие первоначального кредитора по отказу от своих прав в отношении  должника и передаче их новому кредитору. По своей природе эта сделка сходна с известной римскому праву передачей  владения вещью для переноса права собственности (tradicio). Сделку по передаче владения вещью нельзя рассматривать в отрыве от основания  передачи, т.е. ближайшей цели, ради которой она произведена. Передача владения  может быть совершена с целью одарить приобретателя, либо для исполнения ранее  существовавшего обязательства, например, купли-продажи, либо чтобы создать  обязательства по займу. Определить цель передачи невозможно, не зная природы  сделки (как правило, договора), на основании которой и была совершена передача  вещи. Точно так же в отношениях, связанных с передачей права, сделка цессии  не определяет основания передачи. На практике сделка уступки права нередко  рассматривается и участниками оборота, и судебными органами как сделка, не  имеющая основания, существующая сама по себе. Это заблуждение, к сожалению,  порождает множество грубых ошибок в правоприменительной практике. Уступка требования никогда не совершается "сама по себе", только ради  того, чтобы передать право прежнего кредитора новому. Стороны при ее совершении  преследуют какую-либо цель (исполнить обязательство, вытекающее из договора  купли-продажи имущества в виде прав требования, подарить право, погасить посредством  передачи права долг и т.д.). "Акт передачи права, называемый цессией, отличен  от сделки, служащей ему основанием, от дарственного или возмездного отчуждения,  хотя чаще всего оба акта сливаются, по-видимому, в одно"6. Таким образом, рассматривая отношения, складывающиеся при уступке прав  требования, можно, как правило, указать на существование: а) обязательства, из которого возникли права, являющиеся предметом уступки; б) сделки, на основании которой прежний кредитор передает новому кредитору  имущество в виде права требования (основание передачи); в) сделки цессии (акта передачи права), совершаемой во исполнение обязательства  по отчуждению права (б). На практике, как правило, документ, оформляющий обязательство об отчуждении  права, одновременно служит и для оформления самого акта передачи права, поэтому  их часто смешивают. Повторим, что цель (основание) сделки имеется всегда, но в некоторых  случаях она может не обозначаться. Сделки, основание которых выражено в самой  сделке, называются каузальными. Так, в договоре займа основанием обязательства  заемщика погасить долг является имевшая место передача ему займодавцем денег.  Покупатель обязуется заплатить, поскольку продавец обязуется перенести на  него право собственности на товар. В целом ряде сделок основание не указывается. (Абстрактная сделка - сделка,  оторванная от своего основания в том смысле, что в ней самой основание не  указано"7. К подобным сделкам, к примеру, относится вексель. Цессия признавалась в римском праве абстрактной сделкой. "Цессия может  быть произведена по самым различным основаниям, и ее действительность не зависит  от осуществления основания, по которому цессия совершена (в этом смысле цессия  абстрактна)"8. При совершении цессии право переходит к новому кредитору, даже если не  достигнута та цель, которую имели в виду стороны. Например, А. передал свое  право в отношении С. своему кредитору В. с целью погасить долг перед ним.  Позже выяснилось, что долг ранее был погашен. Однако несмотря на отсутствие  оснований для передачи имущества В. права в силу цессии перешли к нему от  А. С сожалением приходится отмечать, что теории абстрактных сделок в современной  российской цивилистике уделяется очень мало внимания, и совершенно естественно,  что отсутствие таких разработок приводит к весьма своеобразной трактовке этого  понятия в правоприменительной практике в приложении к конкретным видам сделок. Дает ли действующее право основания для признания цессии абстрактной  сделкой, и каковы практические последствия такого признания? Цессия может быть совершена с различными целями и на основании различных  сделок. Отсутствие в соглашении (или одностороннем акте) о цессии указаний  на цели (основания) ее совершения не свидетельствует о ее недействительности.  Действующее гражданское законодательство не содержит требования о включении  в сделку цессии информации об основании ее осуществления. Из содержания п. 3 ст. 382 ГК РФ следует необходимость письменного уведомления  должника о состоявшемся переходе прав кредитора к другому лицу; в п. 1 ст.  385 ГК РФ закреплено право должника не исполнять обязательство новому кредитору  до представления ему доказательств перехода требования к этому лицу. В этих нормах невозможно усмотреть ни обязанности кредиторов информировать  должника об основаниях совершенной уступки, ни права должника требовать предоставления  информации об этом. Достаточным представляется уведомление должника о переходе  права требования и предоставление доказательств самого перехода (передачи)  права - акта, в котором выражены: воля прежнего кредитора уступить права;  воля передать их конкретному лицу; четкое указание на то право (права), которые  передаются. Наиболее распространенным из заблуждений является мнение о том, что для  абстрактных сделок наличие и действительность их основания никогда и ни при  каких условиях не должны приниматься во внимание. Сказанное означает, что  А., передав свое право посредством цессии В. без основания, теряет возможность  применить правовые меры против В. и несет имущественные потери. Теория гражданского права никогда не предлагала столь абсурдных подходов.  В.М. Хвостов указывал, что "по отношению к абстрактным сделкам значение causa  (основания) сказывается в следующем. Хотя эффект абстрактных сделок наступает  независимо от осуществления главной цели этих сделок, но предоставителю даются  средства на случай недостижения главной цели предоставления, чтобы уничтожить  хозяйственный результат этого эффекта для получателя: а) возражение против  иска получателя из предоставленного ему путем абстрактной сделки права требования  или б) особый обязательственный иск против получателя о возврате того, что  он получил по сделанному ему предоставлению9. Таким образом, в нашем примере А. вправе потребовать от В. возврата стоимости  имущества (в виде права требования), если цель передачи не была достигнута. Если первоначальный и новый кредитор не достигли соглашения об основаниях  уступки, но сам акт передачи права совершили, то в этом случае право переходит  к новому кредитору, а первоначальный кредитор вправе требовать от него возврата  неосновательно переданного имущества либо его денежного возмещения (стоимости). От описанной следует отличать гораздо чаще встречающуюся на практике  ситуацию, когда между прежним и новым кредитором состоялось соглашение об  условиях передачи права (безвозмездно, за встречное предоставление в денежной  или иной форме, в качестве предмета залога и т.д.), но в письменной форме  оно не было выражено. В этих случаях последствия несоблюдения формы, лежащей  в основании уступки сделки, определяются ст. 162, 165 ГК РФ. Уступка требования может быть совершена под отлагательным или отменительным  условием (ст. 157 ГК РФ). В частности, первоначальный кредитор может обусловить  переход права новому кредитору уплатой последним денег, либо совершением им  каких-либо действий. С этой точки зрения представляется не имеющей правового  обоснования точка зрения об уступке как "безусловной" сделке. От уступки права требования следует отличать случаи, когда кредитор не  имеет намерения передать свои права по обязательству третьему лицу, а лишь  указывает третье лицо в качестве субъекта, которому должно быть произведено  исполнение. Рассмотрим пример. В арбитражный суд обратилось акционерное общество  с требованием о взыскании с индивидуального предприятия штрафа за просрочку  оплаты продукции, отгруженной по договору поставки. При рассмотрении дела суд установил, что в соответствии с договором поставки,  заключенным сторонами, истец передал ответчику дизельное топливо, которое  было принято последним по акту. Поскольку продукция покупателем была оплачена с просрочкой, поставщик  предъявил требование об уплате договорной неустойки. Ответчик, возражая против данного требования, ссылался на то, что оплата  была произведена третьему лицу по письменному указанию поставщика. Передав  свое право на получение оплаты за поставленную продукцию другому лицу, истец  тем самым утратил право требовать уплаты штрафа за просрочку оплаты. Арбитражный суд исковые требования удовлетворил по следующим основаниям. Произведенная акционерным обществом переадресовка исполнения третьему  лицу по вытекающему из договора поставки денежному обязательству не может  рассматриваться как уступка кредитором права требования. Такая переадресовка  не порождает у третьего лица требовать от должника исполнения обязательства. В соответствии с п. 1 ст. 382 ГК РФ право (требование), принадлежащее  кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу  по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона. Письмо истца с указанием третьего лица, которому следовало перечислить  сумму непогашенной ответчиком задолженности при отсутствии указаний об уступке  прав требования этому лицу, не может рассматриваться как извещение об уступке,  предусмотренное п. 3 ст. 382 ГК РФ. Как правило, о цессии говорят как о договоре (соглашении) между первоначальным  и новым кредитором. "Одностороннего заявления кредитора о том, что он уступает  свое право такому-то лицу недостаточно; требуется принятие этого предложения  новым кредитором"10. Представляется, что сказанное не исключает возможности применения в отношениях  сторон при цессии положений п. 3 ст. 434 ГК РФ, следовательно, в ряде случаев  в качестве согласия нового кредитора на принятие прав может рассматриваться  совершение им действий, свидетельствующих о таком согласии (в частности, направление  должнику извещения о состоявшейся уступке). Возможна и уступка права требования посредством односторонней сделки.  Пример такой сделки приведен Д.И. Мейером: "По духовному завещанию лицо может  быть обязано передачей права по обязательству другому лицу, так что передача  будет только исполнением обязательства, возникшего из духовного завещания"11. В тех случаях, когда договор, являющийся основанием для совершения цессии,  составляется как отдельный документ, права к новому кредитору переходят не  в момент заключения этого договора, а в момент передачи права посредством  совершения отдельного акта. При оформлении самой уступки и лежащего в ее основании  договора единым актом права переходят к новому кредитору в момент заключения  этого договора, если только соглашением сторон не определен иной момент перехода права. Переход права от первоначального к новому кредитору, как правило, не  связан с моментом, когда о совершенной ими сделке информируется должник. Его  оповещение производится на основании уже состоявшейся уступки, оно не рассматривается  как условие, необходимое для перехода права. Приведем еще пример из судебной практики. Арбитражным судом было установлено,  что товарищество с ограниченной ответственностью заключило с коммерческим  банком соглашение, в соответствии с которым банку передавалось право требования  суммы задолженности от предприятия-покупателя продукции ТОО, а банк предоставил  ТОО денежные средства в определенном сторонами размере. Отношения между сторонами  возникли до введения в действие части второй ГК РФ. Покупатель (должник) о совершенной уступке проинформирован не был. При  обращении к нему товарищества (первоначального кредитора) с требованием об  уплате долга должник заявил о наличии встречного однородного денежного требования  к ТОО на сумму, превышающую сумму долга. После сверки расчетов покупатель  и продавец пришли к выводу о погашении обязательств покупателя зачетом (ст.  410 ГК РФ). Учитывая это, покупатель (должник) отказал в удовлетворении предъявленных  ему коммерческим банком (новым кредитором) требований об уплате задолженности,  основанных на состоявшейся в пользу банка цессии. Отказывая новому кредитору,  должник ссылался на положения ст. 412 ГК РФ, предусматривающей право должника  при уступке требования зачесть против требования нового кредитора встречное  требование к первоначальному кредитору. Коммерческий банк обратился в арбитражный суд с иском к должнику о взыскании  суммы долга и к ТОО - о взыскании убытков, причиненных вследствие ненадлежащего  исполнения договора, на основании которого банку было уступлено требование  к должнику. Арбитражный суд в иске к должнику отказал, указав, что поскольку должник  не был письменно уведомлен о состоявшемся переходе прав к другому лицу, цессия  не может быть признана состоявшейся и у коммерческого банка нет оснований  для предъявления требований к должнику. В иске к ТОО также было отказано со  ссылкой на положения п. 2 ст. 382 ГК РФ: поскольку должник не был уведомлен  о состоявшейся уступке, исполнение обязательства первоначальному кредитору  признается надлежащим исполнением. Риск неблагоприятных последствий неуведомления  должника несет новый кредитор, в данном случае - коммерческий банк. Между тем, такой подход не основан на требованиях действующего закона  и, кроме того, содержит явные противоречия. Пункт 2 ст. 382 ГК РФ говорит  о необходимости информировать должника о состоявшейся уступке, следовательно,  совершение уступки к этому моменту уже должно было произойти. ГК РФ никоим  образом не обусловливает момент перехода прав к новому кредитору от первоначального  с направлением должнику письменного уведомления об уже состоявшемся переходе  прав. В описанном случае у должника имелось встречное однородное требование  к первоначальному кредитору. Поскольку должник не был уведомлен об уступке,  в силу ст. 412 ГК РФ он вправе зачесть свое требование против требования нового  кредитора, т.е. решение об отказе в иске к должнику обоснованно. Анализируя отношения первоначального кредитора (ТОО) и нового кредитора  (коммерческого банка-истца), следует указать, что поскольку после заключения  договора цессии прежний кредитор утратил права в отношении должника, погашение  обязательства прежнего кредитора перед должником посредством зачета не принадлежащего  ему права является нарушением обязательств, связывающих банк и ТОО. Первоначальный  кредитор передал банку недействительное право, погашенное встречным однородным  требованием со стороны должника, и, следовательно, на основании ст. 390 ГК  РФ несет ответственность перед новым кредитором. На первоначального кредитора закон возлагает обязанность передать новому  кредитору документы, удостоверяющие право требования, и сообщить сведения,  имеющие значение для осуществления требования (п. 2 ст. 385 ГК РФ). Невыполнение  кредитором этой обязанности не свидетельствует об отсутствии цессии. Новый  кредитор вправе требовать передачи ему этих документов именно в силу того,  что цессия уже произведена и они необходимы для реализации полученного (переданного)  права. Следующий пример служит иллюстрацией к сказанному. При рассмотрении иска  индивидуального частного предприятия, основывающего свое право на получение  с ответчика задолженности за поставленный товар на наличии совершенной в пользу  истца поставщиком уступки права требования, арбитражный суд пришел к выводу  о том, что переход прав кредитора к истцу не состоялся. Арбитражный суд в решении указал, что в силу п. 2 ст. 385 ГК РФ кредитор,  уступивший требование другому лицу, обязан передать ему документы и сообщить  сведения, имеющие значение для осуществления требования. Однако в данном случае  кредитор, уступивший требование, не передал новому кредитору документы, подтверждающие  отгрузку продукции покупателю и их принятие, не представил доказательств действительности  переуступленного требования. Поэтому суд отклонил иск индивидуального частного  предприятия, так как уступка требования фактически не была совершена ни по  форме, ни по содержанию. Апелляционная инстанция решение отменила и дело передала на новое рассмотрение. В основу отмены решения были положены следующие доводы. Невыполнение первоначальным кредитором обязанностей, предусмотренных  п. 2 ст. 385 ГК РФ, не влияет на действительность цессии. К новому кредитору  права переходят в момент совершения сделки в требуемой законом форме (ст.  309 ГК РФ). Передача документов, удостоверяющих право, производится на основании  уже совершенной сделки и не может рассматриваться как условие ее осуществления.  Законом предусматривается ответственность прежнего кредитора за действительность  передаваемого права, но не обязанность представления доказательств их действительности  новому кредитору. С учетом этого апелляционная инстанция признала необоснованным и не соответствующим  законодательству вывод суда о несостоявшейся уступке требования. Закон содержит специальные требования к форме цессии. В соответствии  со ст. 389 ГК РФ уступка требования, основанного на сделке, совершенной в  простой письменной или нотариальной форме, должна быть совершена в соответствующей  письменной форме. Уступка требования по сделке, требующей государственной регистрации,  должна быть зарегистрирована в порядке, установленном для регистрации этой  сделки, если иное не установлено законом. Например, на основании п. 2 ст. 609 ГК РФ договор аренды недвижимого  имущества подлежит государственной регистрации, если иное не установлено законом.  Следовательно, сделки по уступке прав требования, вытекающих из такого договора  аренды (как прав арендатора по владению и пользованию имуществом, так и прав  арендодателя по получению арендной платы) должны быть в установленном порядке  зарегистрированы. Последствия несоблюдения формы при совершении цессии определяются по  общим правилам, установленным ст. 162 и 165 ГК РФ. Для перехода прав кредитора  к другому лицу по общему правилу не требуется согласия должника. Иное может  быть предусмотрено законом или договором. Уступка требования по обязательству не может быть произведена без согласия  должника, если в обязательстве личность кредитора имеет для него существенное  значение (п. 2 ст. 388 ГК РФ). Примером такого обязательства являются договоры,  связанные с принятием одной из сторон обязанности кредитовать другую сторону  в денежной или товарной форме. Так, по кредитному договору банк или иная кредитная  организация обязуются предоставить денежные средства заемщику в размере и  на условиях, предусмотренных договором. На этом этапе кредитная организация  выступает в качестве должника по обязательству выдать кредит. Такое обязательство  принимается в отношении конкретного лица, чья платежеспособность, надежность  и деловые перспективы имеют решающее значение при решении вопроса о предоставлении  кредита. Отношения сторон на этой стадии носят лично-доверительный характер,  и уступка требования о выдаче кредита без согласия банка не допускается. Признавая, как общее правило, возможность уступки требования, закон тем  не менее устанавливает ряд ограничений. Во-первых, не допускается переход к другому лицу прав, неразрывно связанных  с личностью кредитора, в частности, требований об алиментах и о возмещении  вреда, причиненного жизни или здоровью (ст. 383 ГК РФ). К этой группе относятся  и требования о выплате пенсий, социальных пособий. Изменение кредитора в подобных  обязательствах противоречит их природе. Судебная практика прежних лет относила  к подобным требованиям также требования о выплате авторского гонорара и прав  членства в кооперативных организациях12. В современных условиях такой подход  как общее правило вряд ли применим. Во-вторых, действующее гражданское законодательство (п. 1 ст. 388 ГК  РФ) устанавливает недопустимость уступки требования кредитором другому лицу,  если она противоречит закону, иным правовым актам или договору. Закон или иной правовой акт может устанавливать специальные случаи запрещения  сделок по уступке прав требования. Так, в соответствии со ст. 172 Устава железных дорог СССР передача другим  организациям или гражданам права на предъявление претензий и исков не допускается,  за исключением случаев передачи такого права грузоотправителем грузополучателю  или грузополучателем грузоотправителю, а также грузоотправителем или грузополучателем  - вышестоящей организации или транспортно-экспедиционной организации. Аналогичные  нормы, продиктованные особенностями деятельности организаций, оказывающих  публичные услуги в сфере массовых перевозок, содержатся также в Уставе внутреннего  водного транспорта СССР (ст.221), Воздушном кодексе СССР (ст.114), Кодексе  торгового мореплавания СССР (ст. 297), Уставе автомобильного транспорта РСФСР  (ст. 161). Передача прав арендатора по договору аренды другим лицам может быть произведена  только с согласия арендодателя (п. 2 ст. 615 ГК РФ). После отзыва лицензии банки и кредитные организации, как правило, лишаются  права совершать сделки по уступке прав требования. Пунктом 4 Положения об  отзыве лицензии на осуществление банковских операций у банков и иных кредитных  организаций в Российской Федерации, утвержденного приказом Банка России от  2 апреля 1996 г. N 02-78 (с изменениями и дополнениями от 25 ноября 1996 г.),  при получении приказа ЦБ РФ об отзыве лицензии на осуществление банковских  операций банки и иные кредитные организации прекращают все приходные и расходные  операции по балансовым и внебалансовым счетам, включая начисление процентов  (кроме операций, предусмотренных в п. 5 и 6 данного Положения). Прекращение операций по всем счетам коммерческого банка означает невозможность  осуществления каких-либо сделок по распоряжению имуществом банка, в том числе  в виде прав требования, поскольку любое перемещение имущества, в том числе  активов в форме прав требования к должникам банка, отражается в бухгалтерских  счетах. Установление подобного запрета определяется особенностями правового  положения банка в период после отзыва лицензии. Учитывая перспективы его возможной  ликвидации, необходимо введение ограничений на распоряжение принадлежащим  банку имуществом. Передача другим лицам принадлежащих банку прав требования  может производиться только в порядке, установленном Положением. После создания ликвидационной комиссии порядок совершения ею сделок по  уступке прав требования в целях погашения задолженности банка перед вкладчиками  и другими кредиторами определяется общими правилами. Противоречит правовым актам и договору банковского счета уступка клиентом  по договору банковского счета своих прав требования к банку по распоряжению  счетом. На основании п. 1 ст. 847 ГК РФ порядок распоряжения денежными средствами,  находящимися на счете, и права лиц, осуществляющих от имени клиента распоряжения о перечислении и выдаче средств со счета, удостоверяются путем предоставления  банку документов, предусмотренных законом, установленными в соответствии с  ним банковскими правилами и договором банковского счета. Из положений банковских инструкций и правил13 вытекает, что банковский  счет (расчетный, текущий, бюджетный) открывается на имя определенного физического или юридического лица. Замена клиента не может быть произведена иначе, чем  путем прекращения договорных отношений с одним лицом и закрытия счета на его  имя с последующим открытием счета (и, следовательно, оформлением договора  банковского счета) другому лицу. Распоряжения по счету могут выдаваться банку  только в предусмотренном банковскими правилами порядке. Банковские правила  не предусматривают возможности принятия распоряжений от лиц, к которым это  право перешло в результате цессии. Предоставление третьим лицам права распоряжения  счетом может быть произведено в порядке, предусмотренном п. 2 ст. 847 ГК РФ. Договор об уступке клиентом требования к банку по распоряжению счетом  не является основанием для перемены лиц в договоре банковского счета и переоформления  его (без прекращения первоначального договора) на другую организацию. Предоставление  третьим лицам права распоряжения счетом может быть произведено в порядке,  предусмотренном п. 2 ст. 847 ГК РФ. Исходя из этого, следует признать противоречащей банковским правилам  уступку прав распоряжения банковским счетом, режим которого определяется положениями  гл. 45 ГК РФ. Аналогичный вывод может быть сделан и в отношении уступки права  распоряжения корреспондентскими счетами банков. В ряде случаев подобное обоснование недействительности совершенных сделок  по уступке прав требования приводилось арбитражными судами при иных обстоятельствах,  в частности, когда договорные отношения с банком были прекращены по требованию  клиента (п. 1 ст. 859 ГК РФ). При подобных обстоятельствах суммы, не выданные  или не выплаченные банком клиенту, подчиняются, по нашему мнению, общему режиму  долговых требований, и право их истребования как обычной денежной задолженности  может быть уступлено третьим лицам в обычном порядке. В некоторых случаях закон устанавливает недопустимость уступки права  требования не вообще, а лишь по некоторым основаниям. Так, на основании договора дарения одна сторона (даритель) безвозмездно  передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность  либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу (п. 1 ст.  572 ГК РФ) (выделено автором). Действующее законодательство (ст. 575 ГК РФ)  запрещает дарение в отношениях между коммерческими организациями. Поскольку  передача имущественного права производится, как правило, в порядке общегражданской  цессии, следует признать, что безвозмездная передача права требования в отношениях  между коммерческими организациями не допускается как противоречащая нормам  закона. Передача (уступка) права не может быть признана безвозмездной, когда  новый кредитор передает или обязуется передать прежнему кредитору какое-либо  встречное предоставление (в виде денег, вещей или прав требования). Не является  уступка безвозмездной и тогда, когда новый кредитор освобождает или обязуется  освободить прежнего кредитора от имущественной обязанности перед собой. Особый случай представляют сделки по уступке прав требования одному из  кредиторов, совершенные хозяйствующим субъектом с целью причинения ущерба  другим кредиторам. Такого рода сделки могут быть признаны недействительными  по основаниям и в порядке, предусмотренным в п. 1 ст. 28 Закона о несостоятельности  (банкротстве) предприятий. Рассмотрим пример из практики. В арбитражный суд обратился один из кредиторов  коммерческого банка с требованием о признании недействительным договора об  уступке другому банку права требования задолженности по ряду кредитных договоров. Истец указывал, что данная сделка была совершена с целью причинения ущерба  кредиторам ответчика, поскольку передав свои права требования по кредитным  договорам одному из кредиторов, он уменьшил свои активы и тем самым лишил  иных кредиторов возможности получить причитающиеся им от ответчика суммы. Арбитражный суд в иске отказал. В соответствии с п. 1 ст. 28 Закона о  несостоятельности (банкротстве) предприятий арбитражный суд признает недействительными  по заявлению конкурсного управляющего совершенные должником или от его имени  до признания его несостоятельным (банкротом) действия, направленные на досрочное  удовлетворение требований отдельных кредиторов по ранее возникшим обязательствам,  независимо от срока их совершения, если эти действия были произведены должником  с намерением причинить ущерб другим кредиторам и кредиторы, в пользу которых  были совершены указанные действия, знали об этом намерении должника. Как следует из приведенного положения Закона, подобные требования могут  быть заявлены лишь в процессе банкротства и по заявлению конкурсного управляющего.  В рассмотренном случае эти условия соблюдены не были. Закон предусматривает возможность контроля со стороны кредиторов за хозяйственной деятельностью организации-должника лишь в исключительных случаях, когда должник  "выпадает" из обычных гражданско-правовых отношений вследствие неспособности  полностью и в срок исполнить свои обязательства. Тогда в процессе рассмотрения  дела о признании должника банкротом может быть поставлен вопрос о судьбе совершенных  им сделок. При нормальном ходе вещей кредиторы не вправе вмешиваться в хозяйственную  деятельность должника и определять порядок использования им принадлежащего  ему имущества. Кредитор "находится в зависимости от конкуренции других кредиторов, которые могут сократить его право до какой-то доли, он беззащитен против третьих  приобретателей, если должник отчуждает свое имущество"14. Наличие специальных ограничений замены кредитора в обязательстве посредством  уступки требования лишь подтверждает общий подход, допускающий возможность  передачи прав по обязательству третьим лицам. Между тем в арбитражно-судебной  практике сделки по уступке прав требования часто безосновательно рассматриваются  как незаконные вследствие неправильного понимания природы данного института. Так, неоднократно признавалась недопустимой уступка кредитором по денежному  обязательству своих прав в отношении должника, когда третьему лицу уступалось  право на получение части денежного долга. При этом суды исходят из того, что  в этих случаях "не произошла полная замена кредитора в денежном обязательстве". Между тем, когда обязательство является делимым в силу особенностей предмета  обязательства (вещи, определяемые родовыми признаками, денежные суммы), возможна  уступка права требования на часть долга, если иное не вытекает из закона,  иных правовых актов или договора, на основании которого возникли уступаемые  права. Первоначальный кредитор, передав права требования уплаты долга в определенной  части новому кредитору, сам лишается права в этой части требовать исполнения  от должника, т.е. в этой части он сам из обязательства выбывает, заменяется  новым кредитором. Положение же должника не меняется, поскольку его обязательство  в сумме осталось прежним. На активной же стороне обязательства в результате  цессии требования на часть суммы долга - два кредитора (вместо одного), каждый  из которых вправе требовать исполнения обязательства только в части принадлежащей  ему доли. Аналогичные возражения можно привести и против достаточно распространенного  мнения о том, что при уступке прав требования по так называемым "длящимся  договорам" должна производиться "полная и безусловная замена" кредитора. При  этом имеется в виду, что кредитор по денежному обязательству, возникшему из  договора, устанавливающего длящиеся правоотношения сторон (поставка продукции  партиями в течение года, энергоснабжение, оказание услуг связи, аренда и многие  другие), не может уступить свое право на получение всей или части задолженности  с покупателей (потребителей, арендаторов) третьему лицу, не возложив на него  одновременно всех своих обязанностей по договору. Между тем закон не содержит правила, ставящего уступку кредитором своих  прав по обязательству, возникшему из двустороннего договора, под условие обязательного  перевода своего долга на это третье лицо. Напротив, из целого ряда норм можно  сделать вывод об обратном. Так, из содержания п. 2 ст. 615 ГК РФ вытекает  возможность передачи арендатором только прав, вытекающих из договора аренды,  третьим лицам при сохранении ответственности арендатора перед арендодателем  по договору аренды. В целом ряде случаев условие о выплате денежного возмещения новым кредитором  первоначальному кредитору за переданное ему имущество в виде права требования  рассматривается как свидетельствующее об отсутствии перемены лиц в обязательстве  в отношении должника, поскольку новый кредитор изменяет лишь фактический источник  получения долга. При этом не принимается во внимание, что первоначальный кредитор при совершении уступки выбывает из обязательства, связывающего его с должником.  К последнему он уже не вправе предъявлять какие-либо требования по обязательству  в части, уступленной новому должнику. Право требовать определенных соглашением  с новым кредитором денежных сумм у первоначального должника основывается на  совершенно ином обязательстве, возникшем в силу договора с новым должником.  Для первоначального должника изменяется не "фактический источник получения  долга", а правовое основание получения денежных средств. ------------------------------------------------------------ * В статье дается оценка правоотношений по уступке прав требования, существовавших  до введения в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации,  и следовательно, она не отражает проблем, связанных с использованием договора  факторинга (финансирования под уступку денежного требования). Не затрагиваются  и вопросы, относящиеся к оценке сделок по уступке прав требования с точки  зрения налогового законодательства. Публикация отражает авторскую точку зрения  на предмет. 1 Гражданское и торговое право капиталистических государств / Под ред.  Е.А. Васильева. М., 1992. С. 308. 2 Гражданское право. Т.2 / Под ред. Е.А. Суханова. М., 1993. С. 10. 3 Под имуществом в данном случае понимается совокупность имущественных  прав и обязательств. 4 Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права (по изд. 1907 г.).  М., 1995. С. 287. 5 Мейер Д.И. Русское гражданское право. Ч. 2 (по испр. и доп. изд. 1902  г.). М., 1997. С. 115. 6 Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 287-288. 7 Советское гражданское право. Т. 1 / Под ред. проф. Д.М. Генкина. М.,  1950. С. 217. 8 Новицкий И.Б. Римское право. М., 1993. С. 144. 9 Хвостов В.М. Система римского права. М., 1995. С. 174. 10 Советское гражданское право. Т. 1. Указ. изд. С. 409. 11 Мейер Д.И. Указ. соч. С.116 12 Комментарий к Гражданскому кодексу РСФСР. М., 1982. С. 260. 13 См., напр.: Инструкция Госбанка СССР от 30 октября 1986 г. N 28 (с  послед. изм. и доп.); Положение о безналичных расчетах в Российской Федерации,  принятое ЦБ РФ 9 июля 1992 г. 14 Годэмэ Е. Общая теория обязательств. М., 1948. С. 15. Новоселова Л.А.