Учебный год 22-23 / gp

юридического лица лицом, у которого отсутствуют какие-либо полномочия, могут применяться правила ст. 183 ГК РФ.

Некоторые изменения внесены и в законоположения о коммерческом представительстве. Как и прежде, коммерческим представителем признается лицо, постоянно и самостоятельно представительствующее от имени предпринимателей при заключении ими договоров в сфере предпринимательской деятельности (п. 1 ст. 184 ГК РФ).

Доверенностью признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу или другим лицам для представительства перед третьими лицами (п. 1 ст. 185 ГК РФ). Другое положение о том, что письменное уполномочие на совершение сделки представителем может быть представлено представляемым непосредственно соответствующему третьему лицу, дополнено нормой о праве указанного третьего лица удостовериться в личности представляемого и сделать об этом отметку на документе, подтверждающем полномочия представителя (п. 3 ст. 185 ГК РФ).

Доверенность может быть выдана на имя одного лица или нескольких лиц. Выдача доверенности - односторонняя сделка, поэтому ее совершение не требует согласия представителя. Но принятие доверенности или отказ от ее принятия - это право представителя. Лицо, выдавшее доверенность, вправе в любое время ее отменить. В свою очередь представитель может отказаться в любое время от доверенности (п. 2 ст. 188 ГК). По содержанию и объему полномочий, которыми наделяется представитель, различаются три вида доверенности:

а) генеральные (общие) доверенности выдаются представителю для совершения разнообразных сделок в течение определенного периода времени (например, доверенность, выдаваемая руководителю филиала юридического лица);

б) специальные доверенности выдаются на совершение ряда однородных сделок (доверенности для представительства в суде);

в) разовые доверенности выдаются для совершения строго определенной сделки;

В п. 2 ст. 185 ГК РФ появилось новое положение о порядке выдачи доверенности от имени малолетних или недееспособных граждан: от их имени доверенности могут выдаваться их законными представителями. Еще одна новелла, включенная в текст ст. 185 ГК РФ, представляет собой правило о том, что в случае выдачи доверенности нескольким представителям каждый из них обладает полномочиями, указанными в доверенности, если в самой доверенности не предусмотрено, что представители осуществляют их совместно (п. 5).

Применительно к ситуации, когда доверенность выдана нескольким представителям, Пленум ВС РФ разъяснил, что при отсутствии в такой доверенности прямо выраженной оговорки о совместном представительстве представители осуществляют полномочия раздельно. В этом случае отказ от полномочий одного из представителей, а равно отмена его полномочий представляемым влекут прекращение доверенности только в отношении указанного представителя. Когда по условиям доверенности полномочия должны осуществляться совместно, отказ одного из представителей влечет за собой прекращение доверенности в целом (ст. 126 Постановления N 25).

Традиционное положение о нотариальном удостоверении доверенности на совершение сделки, требующей нотариальной формы, дополнено правилом о нотариальной форме доверенности на подачу заявлений о государственной регистрации прав, а также на распоряжение зарегистрированными в государственных реестрах правами (п. 1 ст. 185.1 ГК РФ).

Реквизиты доверенности: а) сущность полномочий; б) подпись;

в) дата совершения (если дата не указана, то доверенность ничтожна); если в доверенности не указан срок ее действия, она сохраняет силу в течение года со дня ее совершения;

В новой редакции ст. 186 ГК РФ "Срок доверенности" отсутствует действовавшее ранее правило о предельном сроке действия доверенности: срок действия доверенности не может превышать трех лет. Теперь в доверенности можно указать любой срок действия. Однако, если он не указан, доверенность, как и прежде, будет иметь юридическую силу лишь в пределах года со дня ее выдачи. Доверенность, в которой не указана дата ее совершения, ничтожна.

Сохранились все имевшиеся законоположения о передоверии (с некоторыми редакционными уточнениями). Передоверие - передача полномочия представителем другому лицу (заместителю), которое возможно в двух случаях:

а) когда допустимость передоверия предусмотрена в доверенности; б) когда сложившиеся обстоятельства вынуждают представителя совершить

передоверие для охраны интересов лица, выдавшего доверенность;

Представитель, передавший полномочия другому лицу, должен известить об этом лицо, выдавшее доверенность, и сообщить ему необходимые сведения о заместителе. Если представитель, передавший полномочия, не сделает этого, то он несет всю ответственность за действия заместителя как за свои собственные.

В новой редакции ст. 187 ГК РФ появились и новые дополнительные правила. Во-первых, представитель, передавший полномочия другому лицу в порядке передоверия, не утрачивает соответствующих полномочий, если иное не указано в доверенности или не установлено законом (п. 6 ст. 187). Во-вторых, дальнейшая передача полномочий лицом, получившим их в результате передоверия, не допускается, если иное не предусмотрено в первоначальной доверенности или не установлено законом (п. 7 ст. 187). С прекращением доверенности теряет силу передоверие.

Новое в регулировании оснований прекращения доверенности (ст. 188 ГК РФ) состоит в том, что перечень оснований прекращения доверенности дополнен таким обстоятельством, как введение в отношении представляемого или представителя такой процедуры банкротства, при которой соответствующее лицо утрачивает право самостоятельно выдавать доверенности. В связи с этим Пленум ВС РФ разъяснил, что полномочия руководителя должника прекращаются с даты введения внешнего управления, а с открытием конкурсного производства прекращаются полномочия как руководителя должника, так и иных органов управления должника и собственника имущества должника - унитарного предприятия, в

связи с чем действие доверенностей, выданных указанными лицами для представления интересов должника, прекращается.

ГК РФ предусматривает, что действие доверенности прекращается вследствие: а) истечения срока доверенности;

б) отмены доверенности лицом, выдавшим ее, или одним из лиц, выдавших доверенность совместно;

в) отказа лица, которому выдана доверенность, от полномочий; г) прекращения юридического лица, от имени которого или которому выдана

доверенность, в т.ч. в результате его реорганизации в форме разделения, слияния или присоединения к другому юридическому лицу;

д) смерти гражданина, которому выдана доверенность, признания его недееспособным, ограниченно дееспособным или безвестно отсутствующим;

е) смерти гражданина, выдавшего доверенность, признания его недееспособным, ограниченно дееспособным или безвестно отсутствующим;

ж) введения в отношении представляемого или представителя такой процедуры банкротства, при которой соответствующее лицо утрачивает право самостоятельно выдавать доверенности;

Лицо, выдавшее доверенность и впоследствии отменившее ее, обязано известить об отмене лицо, которому доверенность выдана, а также известных ему третьих лиц, для представительства перед которыми дана доверенность. Такая же обязанность возлагается на правопреемников лица, выдавшего доверенность, в случаях ее прекращения, когда юридическое лицо, от имени которого или которому выдана доверенность, прекращено, а также смерти гражданина, выдавшего доверенность, признания его недееспособным, ограниченно дееспособным или безвестно отсутствующим (ст. 189).

Об отмене доверенности может быть сделана публикация в официальном издании (в «Коммерсанте»), в котором опубликовываются сведения о банкротстве. Если третьему лицу предъявлена доверенность, о прекращении которой оно не знало и не должно было знать, права и обязанности, приобретенные в результате действий лица, полномочия которого прекращены, сохраняют силу для представляемого и его правопреемников. По прекращении доверенности лицо, которому она выдана, или его правопреемники обязаны немедленно вернуть доверенность (ст. 189 ГК РФ). Сведения о нотариальной отмене доверенности нотариус вносит в реестр нотариальных действий (реестр нотариально удостоверенных доверенностей). На следующий день после этого третьи лица считаются извещенными об отмене.

До 1 сентября 2013 года выданная доверенность могла быть отозвана доверителем в любой момент независимо от срока, на который была выдана. Теперь имеется возможность оформлять безотзывные доверенности. Согласно правилам о безотзывной доверенности лицо, осуществляющее предпринимательскую деятельность, может указать в доверенност на то, что эта доверенность не может быть отменена до окончания срока ее действия или может быть отменена только в предусмотренных в доверенности случаях. Безотзывная доверенность подлежит нотариальному удостоверению. Кроме того, лицо, которому она выдана, не может передоверить совершение действий, на которые оно уполномочено, другому лицу, если иное не предусмотрено в самой доверенности. Представляемый все же был наделен правом отменить безотзывную доверенность после прекращения

соответствующего обязательства, а также в любое время в случае злоупотребления представителем своими полномочиями, равно как и при возникновении обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что данное злоупотребление может произойти (п. 1 ст. 188.1 ГК РФ). Сомнительно название «безотзывная доверенность». Представляемый не исключил полностью, а лишь ограничил право ее отмены определенными условиями.

Безотзывная доверенность может быть выдана только профессиональными участниками рынка - индивидуальными предпринимателями, юридическими лицами. Следовательно, нотариусу необходимо проверять полномочия обратившегося лица и отражать его статус в тексте доверенности. В тексте доверенности необходимо указывать, во исполнение какого обязательства выдана доверенность. Для этого нотариусу может быть представлен договор, из которого явствует, кто именно является его сторонами.

Понятие и способы осуществления гражданских прав и исполнения гражданских обязанностей

Осуществление субъективного гражданского права - это реализация управомоченным лицом возможностей (правомочий), заключенных в содержании данного права. Осуществление субъективных гражданских прав происходит путем совершения субъектом определенных действий, причем эти действия не всегда являются осознанными и волевыми. Так, гражданин, признанный судом недееспособным, может осуществлять полномочия собственника дома, используя его для проживания. Но в абсолютном большинстве случаев осуществление субъективных гражданских прав совершается в результате волевых, осознанных действий субъектов, преследующих различные социально-экономические и юридические цели. Ими могут быть приобретение права собственности на имущество; извлечение полезных свойств вещи в процессе ее использования; истребование своей вещи из чужого незаконного владения; признание сделки недействительной и другие.

Формой исполнения обязанности пассивного типа (обязанность, вытекающая из запрета) является ее соблюдение субъектом путем воздержания от запрещенных действий. Обязанность активного типа (обязанность совершить действия в интересах управомоченного лица) исполняется в форме совершения обязанным субъектом действия в соответствии с требованием, составляющим содержание обязанности.

Между осуществлением субъективных гражданских прав и исполнением гражданских обязанностей имеется неразрывная взаимосвязь. При осуществлении абсолютного субъективного права доминирующее значение имеет деятельность самого управомоченного субъекта по реализации возможностей, заключенных в содержании данного права. В относительном гражданском правоотношении субъективное право осуществляется в форме реализации управомоченным лицом правомочия требования. Поэтому относительное субъективное право фактически осуществляется при совершении обязанным лицом действий по передаче имущества, выполнению работы и оказанию услуги, созданию произведения.

Субъективные гражданские права могут осуществляться любыми дозволенными законом способами. При этом различаются:

а) фактические способы - действие или система действий, совершая которые управомоченное лицо не преследует юридических целей (использование собственником дома для проживания, автомобиля для транспортировки собственных предметов домашнего обихода;

б) юридические способы - действия, обладающие признаками сделок, а также иных юридически значимых действий, не являющихся сделками (например, посланное в срок предупреждение арендатора или арендодателя об отказе от договора аренды, заключенного на неопределенный срок);

Субъективные права и обязанности могут быть осуществлены и исполнены как лично управомоченными или обязанными лицами, так и их представителями. Определенная часть субъективных гражданских прав и обязанностей может осуществляться и исполняться только лично их носителями: выдача доверенности, составление завещания, исполнение обязанностей, возникающих из договора авторского заказа, и другие.

Формой исполнения обязанностей пассивного типа является соблюдение запретов лицами, которым они адресованы. Соблюдение запретов может породить у субъектов право требования какого-либо имущественного удовлетворения или иного предоставления лишь в случаях, предусмотренных законом или соглашением с лицом, в пользу которого установлен запрет. Так, акционер может за вознаграждение принять на себя обязанность перед другим акционером не голосовать на общем собрании против предложений последнего.

Способом исполнения обязанностей активного типа являются действия обязанного лица. Исполнение гражданско-правовых обязанностей активного типа является юридическим фактом, либо порождающим у обязанного лица право получения встречного удовлетворения, либо изменяющим или прекращающим правоотношение в целом. Исполнение подрядчиком обязанности по выполнению работы дает ему право требовать от заказчика выплаты вознаграждения, возврат заемщиком долга прекращает правоотношение займа. В относительных гражданских правоотношениях по общему правилу стороны взаимно обязаны друг перед другом.

Обязанности активного типа могут быть исполнены либо в добровольной, либо в принудительной форме - на основе судебных актов помимо воли обязанного субъекта, а зачастую и без его участия (например, оплата товара путем списания банком в пользу кредитора денежных средств с расчетного счета обязанного лица).

Пределы осуществления гражданских прав

Пределы осуществления субъективных гражданских прав - это очерченные законом границы деятельности управомоченных лиц по реализации возможностей, составляющих содержание данных прав:

а) осуществление субъективных гражданских прав имеет временные границы, законодательством устанавливаются сроки, в течение которых может быть осуществлено или защищено то или иное право;

б) пределы осуществления могут устанавливаться правилами о недопустимости тех или иных способов их осуществления (так, собственнику жилого помещения в многоквартирном

доме запрещается использовать его теми способами, которые могли бы затруднить осуществление аналогичного права пользования другими жильцами дома);

в) пределы осуществления могут вытекать из запретов, устанавливающих недопустимость нарушения определенной формы и процедуры осуществления субъективных гражданских прав (например, запрещаются отчуждение имущества, находящегося в общей долевой собственности, с нарушением преимущественного права покупки; залог недвижимости без последующей государственной регистрации договора ипотеки);

г) пределы осуществления видны в запретах использования права для достижения социально вредных целей (запрет сделок, совершенных в целях, противоречащих основам правопорядка и нравственности);

Главным правовым средством установления пределов осуществления субъективных гражданских прав являются законодательные запреты на общественно вредные способы, формы, средства и цели осуществления этих прав. В некоторых случаях законодатель, формулируя нормы, прямо указывает на нравственность как критерий оценки поведения субъектов. В п. 1 ст. 169 ГК говорится, что сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности, ничтожна.

В других случаях необходимость применения норм нравственности для оценки поведения управоченных субъектов вытекает из существа отношений, в которых они состоят. В п. 4 ст. 687 ГК как основание расторжения договора найма жилого помещения рассматривается нарушение прав и интересов соседей нанимателем или другими гражданами, за действия которых он отвечает. Ясно, что к числу нарушений прав и интересов соседей могут быть отнесены безнравственные поступки нанимателя, создающие невозможность его совместного проживания с соседом в одном доме.

Действующее гражданское законодательство весьма часто использует понятия разумности и добросовестности для оценки поведения субъектов гражданских правоотношений как взаимосвязанные друг с другом. В п. 2 ст. 6 ГК закреплено, что при невозможности использования аналогии закона права и обязанности сторон определяются исходя из общих начал и смысла гражданского законодательства (аналогия права) и требований добросовестности, разумности и справедливости. С нарушениями требований добросовестности и разумности осуществления гражданских прав и исполнения обязанностей закон связывает серьезные последствия. Поэтому в п. 5 ст. 10 ГК закреплено, что в случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав и исполнение обязанностей в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагаются (презумпция разумности и добросовестности).

Разумность - это осмысленность (рациональность), логичность и целесообразность поведения субъекта. Разумным можно считать поведение субъекта, если оно является результатом осмысления социально-экономической обстановки, в которой он находится, логически вытекает из нее и целесообразно для него. Разумность или неразумность поведения субъекта гражданских прав может быть установлена только судом с учетом фактических обстоятельств, в которых находился субъект. Например, разумной будет цена, предлагаемая собственником, если он осмысленно, логически увяжет ее с ценой, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за аналогичный товар и если это целесообразно для него.

Категория добросовестности субъекта исторически проистекает от критерия «добрых нравов». В свою очередь категория «добрых нравов» берет свое начало от римского bona fides. Законодатель понимает добросовестность как субъективное состояние лица, которое не знает и не может (не должно) знать о факте, знание которого с точки зрения закона делает поведение лица недобросовестным, неправомерным.

Под социальным назначением субъективного гражданского права понимаются те цели, ради достижения которых это право предоставляется участникам гражданских правоотношений. Цели правового регулирования диктуются социально-экономическими условиями жизни общества, а закон лишь санкционирует использование субъективных гражданских прав для их достижения. Несмотря на то что цели, ради которых осуществляется то или иное субъективное право, определяются волей управомоченного субъекта, они не могут выходить за рамки целей, вытекающих из закона.

Покровский, Новицкий, Агарков - Добросовестность и злоупотребление правом

Осуществление прав

Для осуществления той свободы и инициативы, которая составляет основную задачу гражданского права, субъектам прав предоставляются так называемые субъективные права (право собственности, право требования), общая сущность которых заключается в известной юридически обеспеченной возможности действовать по своему желанию.

Однако Шварц предлагает юриспруденции выбросить из системы своих понятий понятие субъекта прав и заменить его понятием правовой цели. Субъект, по его мнению, не автономный автор целеполагания, а лишь управитель имущества, предназначенного служить уже извне положенным целям. Дюги считает, что ни общество, ни индивид не имеют прав, но всякий индивид имеет в обществе известную функцию, которую он должен выполнять. Например, собственность не есть право, она только социальная функция. Собственник уже вследствие факта своего обладания подлежит выполнению известных, связанных с этим обладанием обязанностей. Поскольку он выполняет эти обязанности, всякий его акт заслуживает охраны, но если он не выполняет эти обязанности или выполняет их дурно (например, не культивирует свою землю), власть вправе вмешаться и принудить его к выполнению социальной функции собственника, которая состоит в употреблении богатств сообразно их назначению.

Как учение Шварца, так и учение Дюги построено на предположении каких-то стоящих над индивидом и имуществом «социальных функций», «правовых целей». Не индивид определяет цели для своей деятельности, не индивид дает то или другое назначение имуществу, а напротив, эти цели уже даны чем-то объективным, стоящим выше отдельных лиц, однако на вопрос, что из себя представляет это объективное, ни Дюги, ни Шварц не отвечают. Очевидно, что их учения покоятся на одной общей идее - идее полного отрицания личности. Однако развивающаяся и приходящая к сознанию самой себя человеческая личность не будет мириться с какой бы то ни было непрочностью своего юридического положения, личность желает быть самостоятельным субъектом целеполагания.

Согласно общему принципу, тот, кто имеет какое-либо право, может его осуществлять, невзирая на то, что в результате такого осуществления может возникнуть вред для другого (римские юристы говорили, что тот, кто использует свое право, не ущемляет ничьих прав). Однако на этой почве возможны случаи, когда лицо, имеющее право, воспользуется им не для удовлетворения каких-либо своих интересов, а с исключительной целью причинить другому вред (например, постройка назло соседу). Такое осуществление права с целью причинить другому вред носит название злоупотребления правом, или шиканы.

Осуществлением права называется поведение лица, которое соответствует содержанию принадлежащего ему права. Это поведение может заключаться не только в совершении определенных действий, но и в их несовершении. В тех случаях, когда закон предоставляет субъекту воспользоваться правом, неиспользование права также будет его осуществлением. Осуществление права может быть произведено лично или через представителя. Последнее, естественно, не может иметь места в тех случаях, когда представительство недопустимо.

Осуществление вещных прав, например, права собственности, производится посредством воздействия на вещь, более или менее длительного ее использования. Осуществление права собственности может заключаться в уничтожении вещи (в том случае, если это не запрещено законом). Осуществлением права собственности будет и предъявление к другим лицам виндикационного или негаторного притязания. Осуществление обязательственных прав производится посредством предъявления кредитором требования к должнику, получения от должника исполнения, погашения требования зачетом.

Планиоль, считал, что осуществление права не может быть противоправным, а следовательно, и злоупотреблением. Те действия, которые называют злоупотреблением правом, на самом деле совершены за пределами права. Совершая эти действия, лицо переходит за границу своего права. С одной точки зрения границы прав могут быть точно определены в законе (Покровский), с другой - они могут быть точно определены лишь судом, решающим конкретное дело (Гойхбарг). В первом случае теория злоупотребления правом отрицается, во втором - обосновывается.

Однако закон дает общие правила, но эти общие правила устанавливают границу, внутри которой находится некоторое многообразие возможных конкретных случаев. Законодатель мог не предвидеть каждый из этих случаев в отдельности, но он установил общий им всем признак и тем самым дал суду норму, логически не требующую восполнения. Но наряду со случаями, когда закон дает вполне определенную границу прав, есть случаи, когда вопрос об этих границах приводит к признанию неизбежности недостатка в законе, который должен быть восполнен судом при решении отдельного дела.

Добросовестность

Многочисленные случаи, когда гражданско-правовые нормы прямо или косвенно привлекают начало доброй совести, могут быть сведены к двум основным категориям. В одних случаях добрая совесть выступает в объективном значении, как известное внешнее мерило, которое принимается во внимание законом, судом, применяющим закон, и которое рекомендуется членам гражданского оборота в их взаимных сношениях друг с другом. В других случаях принимается во внимание добрая совесть в субъективном смысле, как определенное сознание того или иного лица, как неведение некоторых обстоятельств, с

наличностью которого закон считает возможным связать те или иные юридические последствия.

Добрая совесть в качестве внешнего мерила в принципе не есть новшество современного законодательства, это развитие старой идеи, известной еще римским юристам. В римском праве во многих случаях рекомендуется судье разбирать дело ex fide bona. Рассмотрение дела ex fide bona в противоположность судебному процессу stricti iuris означало большую свободу и самостоятельность судьи в обращении с материалом, возможность обращать внимание не на одну только букву договора, но главным образом и на его смысл, возможность приспособляться к изменяющейся жизненной обстановке.

Представляется несомненным, что нельзя свести понятие добросовестности к внутреннему чувству, к внутреннему голосу, подсказывающему, как нужно поступить при данной комбинации, как отнестись к другим людям; это значило бы лишить понятие доброй совести признаков объективного мерила, превратить его в субъективный взгляд каждого отдельного члена общежития, что явно неправильно и недопустимо. Для того чтобы принцип доброй совести в качестве руководящего мерила мог сыграть свою роль, необходимо, чтобы в тех случаях, где на него ссылается закон, частные лица своими соглашениями не могли отменить его действия, другими словами, чтобы соответствующие нормы имели принудительный характер.

Добросовестность как известное субъективное состояние лица определяется не честным образом мыслей как таковым, а знанием или незнанием фактов. Не всякое сознание лица, что оно действует в согласии с правовым порядком, достаточно, чтобы признать это лицо добросовестным. Вместе с тем наличность bona fides в субъективном смысле зависит не от одних субъективных воззрений и убеждений лица, о котором идет речь, требуется, чтобы эти субъективные воззрения находили себе опору в объективной обстановке, по которой и приходится судить, извинительно ли неведение или заблуждение лица или нет. Германское уложение наряду с тем случаем, когда лицо знало об обстоятельствах, приводящих к известному результату, ставит случаи, когда лицо не знало этого вследствие небрежения, причем не делается различия между небрежностью грубой и незначительной.

Осуществление субъективных прав вполне неограниченным и произвольным быть не может. Принцип доброй совести в этом вопросе получает большое значение: в нем гражданское законодательство полагает предел осуществления прав. Каждому предоставляется пользоваться своими правами, но не злоупотреблять ими. Осуществление субъектом своего права не носит противозаконного характера в силу одного того факта, что это осуществление связано с невыгодой для другого лица. Однако возможны случаи, когда осуществление права одним лицом, связанное с ущербом для другого, переходит всякую меру, нарушает требования доброй совести. Такое ограничение явилось еще в римском праве: не дозволяется такое осуществление права, когда субъект из своего права делает средство причинения вреда другим лицам, когда использование права имеет место единственно с целью, чтобы этим повредить другому. Осуществление права, направленное исключительно на причинение вреда другому, без всякой пользы для себя, является не чем иным, как извращением права вопреки его экономическому и историческому назначению.

Добросовестность как известное субъективное состояние, как извинительное неведение тех или иных фактов во многих случаях принимается во внимание в том смысле, что строгая

юридическая последовательность нарушается, и юридический эффект вполне или отчасти наступает, несмотря на неосуществление фактического состава, предполагающего его наступление. Лицо неуправомоченное действует как управомоченное, и третьи лица, вступившие с ним в деловые отношения, остаются в том же положении, как если бы имели дело с управомоченным. Добрая совесть как бы восполняет недостающую легитимацию. Право защищает доверие к существующему правовому положению, хотя на самом деле положение иное.

Злоупотребление правом

Из законодательств мысль о недопустимости злоупотребления правом впервые нашла себе санкцию в Прусском Земском Уложении. Данный вопрос возник и при разработке Германского Уложения, но в обеих комиссиях к нему отнеслись отрицательно, поскольку подобное правило весьма повредило бы прочности правопорядка, создало бы опасную неопределенность в пользовании правами и вызвало бы гораздо больше нежелательных явлений, чем желательных. Однако Бундесрат внес в проект соответствующее положение относительно осуществления права собственности, а комиссия от Рейхстага решила распространить это правило на все права вообще.

Между германским и швейцарским текстами есть существенная разница. В то время как Германское Уложение злоупотреблением правом считает только такое осуществление права, которое может иметь своей единственной целью причинение вреда другому, швейцарский кодекс объявляет недопустимым всякое осуществление, противное началам «доброй совести». Для германского закона существенным признаком понятия является субъективный умысел причинить другому вред, для швейцарского достаточно объективного несоответствия принципам «доброй совести», что гораздо шире и растяжимее германского понятия.

Предоставляя судам возможность определять наличность злоупотребления правом по соображениям справедливости Швейцарское Уложение этим самым выводит всю область осуществления прав из-под действия юридических норм, отдавая ее под контроль некоторых внезаконных критериев. В конечном счете подобный всеобщий контроль судов над осуществлением субъективных прав привел бы к полному отрицанию самих субъективных прав (привет Дюги). Германское определение шиканы значительно уже, но зато и значительно определеннее. Пусть случаи его применения будут значительно реже, но зато и опасности судейского произвола значительно меньше: они не больше, чем при всяком другом параграфе закона.

Намерение причинить зло является поэтому непременным и единственно надежным критерием шиканы. Там, где такое намерение отсутствует, падает и основание для ответственности. Мы сплошь и рядом своими действиями причиняем невольно другим вред (например, кто-то открывает магазин рядом с другим таким же магазином, вследствие чего подрывается торговля второго). Возложить во всех подобных случаях обязанность действовать «разумно», принимать во внимание чужие интересы - это значит возлагать совершенно непосильную задачу. Возложить обязанность каждый раз сообразоваться с положением тех лиц, интересы которых могут быть затронуты, это значит в действительности совершенно парализовать возможность всякой человеческой деятельности.

Выражение «злоупотребление правом» противоречиво. Дело всегда идет о поведении лица, перешедшего границу своего права, о правонарушении. Но закон может либо провести эту границу как окончательную, либо предоставить суду по конкретному делу признать, что граница права проходит внутри той границы, которая очерчена законом. Поведение лица, остающегося в пределах границы, очерченной законом, но вышедшее за пределы той границы, которую суд сочтет по данному делу правильной, можно условно назвать злоупотреблением правом. Быть противником теории злоупотребления правом означает отвергать указанные выше правомочия судьи. Быть сторонником этой теории означает допускать такие правомочия.

На вопрос о злоупотреблении правом не раз давался принципиально отрицательный ответ. Его давали римские юристы Гай и Павел, ряд юристов XIX и XX веков, в частности Покровский. Основной аргумент противников теории злоупотребления правом заключается в том, что теория злоупотребления правом колеблет прочность гражданского правопорядка, делает неопределенной границу гражданских прав: лицо узнает о границах своего права не заранее из закона, а post factum из судебного решения. Однако отрицательное отношение к теории злоупотребления правом не исключает запрещения шиканы, то есть запрещения осуществлять свое право с исключительной целью повредить другому. Суду не приходится в этом вопросе устанавливать самому границу субъективного права. Он должен лишь установить фактические обстоятельства дела и применить ту границу, которая установлена законом.

Среди сторонников теории злоупотребления правом нет единогласия по вопросу о критерии правильного осуществления права. Большим распространением пользуется теория социальной функции (теория относительности гражданских прав), например, Дюги понятие субъективного права заменял понятием социальной функции. Учение Дюги не приобрело много сторонников, но его учение отразилось в вопросе о злоупотреблении правом в смягченном виде: не отрицают само субъективное право, но отрицают абсолютность субъективных прав. Под абсолютностью прав разумеют допустимость для субъекта осуществлять свое право в пределах, установленных законом. Наоборот, согласно учению об относительности права, границы гражданских прав определяются их социальными целями. Субъект права действует правомерно, поскольку он поступает в соответствии с этими целями. Эти цели прямо не формулированы законом, они должны быть выявлены судом по поводу каждого отдельного дела.

Другим ответом на вопрос о злоупотреблении правом является отсылка к доброй совести. Выражение «добрая совесть» (bona fides) имеет два значения. «Добрая совесть» в субъективном смысле означает незнание лицом обстоятельств, препятствующих приобретению им того или иного права. В случаях, указанных законом, такое незнание приводит к тому, что лицо, несмотря на препятствующие обстоятельства, все же приобретает соответствующее право. «Доброй совестью» в объективном смысле называют «известное внешнее мерило, которое принимается во внимание законом, судом, применяющим закон, и которое рекомендуется членам гражданского оборота в их взаимных сношениях друг с другом».

Грибанов - Пределы осуществления гражданских прав

Всякое субъективное право, будучи мерой возможного поведения управомоченного лица, имеет определенные границы как по своему содержанию, так и по характеру его осуществления. Границы эти могут быть большими или меньшими, но они существуют всегда. Границы есть неотъемлемое свойство всякого субъективного права, ибо при отсутствии таких границ право превращается в свою противоположность - в произвол и тем самым вообще перестает быть правом.

Закрепление и дальнейшее развитие в гражданском законодательстве принципа недопустимости злоупотребления правом вовсе не обусловлено большим количеством такого рода дел, встречающихся на практике. Включение в закон той или иной нормы и ее социальное назначение не всегда определяются количеством случаев, встречающихся на практике.

Сам термин <злоупотребление правом> в его буквальном понимании означает - употребление права во зло. Уже из этого вытекает, что понятие <злоупотребление правом> может быть использовано лишь тогда, когда управомоченный субъект обладает определенным субъективным правом. В тех же случаях, когда лицо совершает какие-либо действия, не основанные на субъективном праве, говорить о злоупотреблении правом нельзя. Действия такого рода могут быть противоправными, если они противоречат требованиям закона. Но они могут быть и правомерными, когда лицо, хотя и совершает действия, не опирающиеся на имеющееся у него субъективное право, тем не менее допускает такое поведение, которое подпадает под категорию «охраняемого законом интереса». Независимо от того, являются ли совершенные лицом действия противоправными или правомерными, в данном случае не может быть и речи о злоупотреблении правом, поскольку эти действия субъекта не опираются на принадлежащее ему субъективное право.

Сам термин <злоупотребление правом> уже говорит о том, что подобного рода действия могут быть связаны только с <употреблением> права, с его использованием. А это значит, что проблема злоупотребления правом связана не с субъективным правом вообще, не с его содержанием, а с процессом его реализации, с его осуществлением. Соотношение между поведением, составляющим содержание субъективного права, и поведением, составляющим содержание осуществления права, представляется прежде всего как соотношение между возможностью и действительностью.

Но всякое субъективное право это не только мера возможного поведения, но также и мера поведения, дозволенного управомоченному лицу законом. Независимо от того, возникает ли субъективное право помимо воли управомоченного субъекта (например, право требовать возмещения причиненного вреда) или оно возникает в результате волевых действий самого управомоченного (например, в результате заключения договора), содержание его всегда предопределено законом, который либо прямо предписывает управомоченному лицу определенное поведение, либо его санкционирует. В отличие от этого процесс реализации права, процесс его осуществления всегда имеет волевой характер, всегда зависит от воли управомоченного лица. Из этого следует, что соотношение между поведением, составляющим содержание субъективного права, и поведением, составляющим

содержание процесса его осуществления, можно представить как соотношение объективного и субъективного.

Вместе с тем право как совокупность правил поведения предполагает приложение равного масштаба к сходным в основном, но различным по конкретике случаям. Поэтому всякое правило поведения всегда обладает известной степенью общности, абстрактности вследствие невозможности учесть в нем все конкретные особенности того или иного случая. Из этого следует, что, определяя содержание субъективных гражданских прав, закон регламентирует их обычно как некий общий тип поведения, разрешенного управомоченному лицу. Таковы, например, легальное определение права собственности как права владеть, пользоваться и распоряжаться имуществом в пределах, установленных законом; признание за нанимателем жилого помещения права сдать его в поднаем; право каждого гражданина завещать свое имущество на случай смерти. В отличие от этого поведение, составляющее процесс осуществления права, всегда есть определенный, конкретный вид реальных действий управомоченного лица, вытекающий из особенностей данного конкретного случая. Поэтому соотношение между поведением, составляющим содержание субъективного права, и поведением, составляющим содержание процесса его осуществления, представляется как соотношение общего типа поведения и конкретных форм его проявления в условиях данного конкретного случая.

Таким образом, если содержание субъективного гражданского права может быть охарактеризовано как общий тип возможного поведения управомоченного лица, санкционированный объективным правом, то содержание процесса его осуществления сводится к совершению управомоченным лицом реальных, конкретных действий, в которых находят свое выражение как воля самого управомоченного лица, так и специфические особенности данного конкретного случая. При этом содержание субъективного права как бы характеризует право в его статическом состоянии, тогда как осуществление права есть динамический процесс его развития, его реализации.

Вопрос о наличии или отсутствии злоупотребления правом может быть решен прежде всего в зависимости от соотношения между санкционированным законом общим типом возможного поведения управомоченного лица и тем его конкретным поведением, которое он предпринимает в целях реализации своего субъективного права. При этом в тех случаях, когда лицо вообще выходит за рамки предоставленного ему субъективного права, за рамки его содержания, оно действует уже не как носитель данного субъективного права, не как управомоченный субъект. Такие случаи не могут быть отнесены к случаям злоупотребления правом. Нет оснований говорить о злоупотреблении правом и в тех случаях, когда конкретные формы поведения управомоченного лица по осуществлению права, по реализации дозволенных ему законом возможностей полностью соответствуют общему типу предписанного законом поведения, когда между содержанием субъективного права и его осуществлением нет расхождений. В данном случае мы имеем дело с нормальным процессом реализации права.

О злоупотреблении правом речь может идти лишь в случае, когда управомоченный субъект, действуя в границах принадлежащего ему субъективного права, в рамках тех возможностей, которые составляют содержание данного права, использует такие формы его реализации, которые выходят за установленные законом пределы осуществления права.

Сведение пределов осуществления права только к осуществлению прав в соответствии с их назначением представляется неправильным, так как, с одной стороны, требование закона относительно осуществления гражданских прав в соответствии с их назначением - это не единственное указание закона о пределах (границах) осуществления гражданских прав. А с другой стороны, само по себе осуществление субъективных гражданских прав, хотя в конечном счете и преследует достижение определенной дозволенной законом цели, не сводится только к этому. Осуществление права включает в себя также, например, и использование того или иного способа его реализации, использование определенных средств самозащиты права, наконец, обращение к компетентным органам с требованием его принудительного осуществления и защиты.

Границы осуществления субъективных гражданских прав:

а) гражданские права реализуются определенными лицами: управомоченным лицом, его представителями, а в ряде случаев и иными лицами и органами, действующими в интересах управомоченного лица; субъектные границы осуществления субъективных гражданских прав определяются рамками гражданской дееспособности субъектов гражданского права; всякое субъективное право может быть реализовано лишь тем субъектом, который обладает нужным объемом гражданской дееспособности;

б) осуществление прав ограничено определенными временными границами - сроки осуществления гражданских прав; эти сроки и определяют временные пределы осуществления того или иного субъективного права;

в) пределы осуществления прав определяются также в зависимости от способа осуществления права; так, например, строение может быть продано любому лицу, но при этом договор продажи должен быть нотариально оформлен; при продаже доли в общей собственности продавец должен соблюсти определенные правила, в частности известить других собственников о продаже доли;

г) пределы осуществления права определяются также характером и пределами предоставляемых управомоченному лицу средств принудительного осуществления или защиты принадлежащего ему субъективного права, например, пределами необходимой обороны, подведомственностью того или иного спора;

Из этого вытекает, что понятие пределов осуществления права значительно шире понятия осуществления права в противоречии с его назначением и не может быть сведено к последнему. Но, с другой стороны, неправильно было бы также все случаи выхода управомоченного лица за пределы осуществления права считать злоупотреблением правом. Если, например, покупатель не использовал предоставленный ему законом гарантийный срок для заявления требования о качестве проданной вещи, то впоследствии ему будет отказано в удовлетворении требования об устранении недостатков вещи или ее замене. Очевидно при этом, что заявление такого требования после истечения указанного срока осуществления права следует признать выходом управомоченного за временные границы осуществления права. Однако с его стороны в данном случае нет никакого злоупотребления правом и отказ ему в удовлетворении требования не есть санкция за злоупотребление правом. Это не только выход за временные границы осуществления этого права, но и выход за пределы самого права, то есть действие, вообще не основанное в данном случае ни на каком праве. Отсюда вытекает, что не всякий выход управомоченного за пределы осуществления права есть злоупотребление правом. Злоупотребление правом имеет место лишь тогда, когда данное субъективное право используется «во зло».

Злоупотребление правом представляет собой поведение, связанное с нарушением обязанности, и потому есть поведение противоправное. Однако противоправность злоупотребления правом имеет известные особенности: оно возникает на базе осуществления субъективного права, то есть на базе дозволенного законом поведения. При этом обязанность управомоченного лица состоит в том, чтобы не нарушать пределов осуществления права. Под противоправностью злоупотребления правом следует понимать использование управомоченным лицом недозволенных конкретных форм поведения в рамках дозволенного ему законом общего типа поведения.

Нельзя злоупотреблять своим правом, не зная об этом. Случайное причинение вреда другому лицу при осуществлении своего права не есть злоупотребление правом. Равным образом, если лицо не знало и по обстоятельствам дела не могло и не должно было знать, что осуществляет свое право с недозволенной целью либо выходит за пределы предоставленных ему средств защиты, - налицо противоправное поведение, однако здесь нет оснований для признания злоупотребления правом. Из этого следует, что злоупотребление правом есть один из видов гражданского правонарушения, т. е. поведение не только противоправное, но и по меньшей мере виновное. При этом едва ли правильно относить слова «во зло» исключительно к субъективной стороне и на этом основании отождествлять злоупотребление правом с поведением умышленным. Злоупотребление правом представляет собой зло уже потому, что в данном случае право используется управомоченным лицом в ущерб интересам общества и отдельных его членов, т. е. по объективному характеру поведения управомоченного лица.

Гражданские права охраняются законом, за исключением случаев, когда они осуществляются в противоречии с назначением этих прав в обществе. Под назначением права в понимаются те цели, ради достижения которых субъективные права предоставляются участникам гражданских правоотношений. Назначение права - категория объективная. Ее объективный характер определяется, с одной стороны, исторической обусловленностью назначения права, которое выражает определенные социальноэкономические условия жизни общества, а с другой стороны, тем, что цели, для достижения которых может быть использовано субъективное гражданское право, либо прямо предусмотрены, либо санкционированы законом. И хотя эти цели определяются индивидуальной волей управомоченного, они не могут выходить за рамки тех целей, которые признаются заслуживающими уважения со стороны всего общества. Следовательно, находит свое выражение принцип сочетания общественных и личных интересов.

Конкретное назначение субъективных гражданских прав в ряде случаев непосредственно определено в самом законе. При этом назначение прав в законе определяется по-разному:

а) назначение субъективного права определяется в законе прямым указанием на те цели, для достижения которых данное субъективное право может быть использовано (например, определено назначение права оперативного управления имуществом социалистических организаций);

б) закон определяет назначение права посредством установления определенных запретов использовать то или иное субъективное право для определенной цели (например, запрещение использовать личную собственность для извлечения нетрудового дохода);

в) в ряде случаев закон определяет назначение субъективного права не прямо, а косвенно, путем определения назначения того или иного имущества;

Витрянский, Новак, Бевзенко, Ширвиндт - Добросовестность и злоупотребление правом

Принцип добросовестности был введен в ст. 1 ГК федеральным законом от 30 декабря 2012 года, который вступил в силу 1 марта 2013 года: «При установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения». Принцип добросовестности присущ самой сути гражданского права, и раньше судебная практика выводила этот принцип из ст. 10 ГК, где содержится правило о недопустимости злоупотребления гражданскими правами.

ВГК РФ термин «добросовестность» нигде не раскрывается. Разработанное в юридической науке определение добросовестности невозможно закрепить в правовой форме в нормах ГК РФ или иных законов. Это объяснятся, в частности, тем, что довольно сложно дать всеохватывающее определение добросовестности, учитывая разнообразие ситуаций и его многовариантные формы проявления. В случае неточной законодательной формулировки у правоприменителей может преобладать нормативистский, механический подход к праву, и вместо применения добросовестности как принципа права они будут использовать его строго в рамках данного определения в ГК РФ.

Врусском юридическом языке слово «добросовестность» означает два разных явления: а) добросовестность в субъективном смысле; б) добросовестность в объективном смысле;

Добросовестность в субъективном смысле - это отсутствие знаний у лица об определенных обстоятельствах. Речь не идет о нравственной оценке действий, а лишь о технической констатации того, было ли это лицо осведомлено о том или ином юридически значимом обстоятельстве. Неосведомленность об этом обстоятельстве недобросовестному лицу дает защиту против соответствующего требования (виндикационного иска, иска о признании сделки недействительной). Среди примеров можно выделить то, что лицо не знало и не должно было знать:

а) о том, что имущество приобретено у лица, которое не имело право его отчуждать (добросовестный приобретатель);

б) о наличии какого-либо порока сделки (добросовестный контрагент); в) о недостоверности данных, содержащихся в государственном реестре;

г) о том, что вещь передана в залог неуправомоченным лицом (добросовестный залогодержатель);

д) о том, что приобретаемое имущество является предметом залога;

Добросовестность в объективном смысле - это такое поведение, которое соответствует стандарту честного поведения, ожидаемого от среднего участника гражданского оборота в сходных обстоятельствах. Например, несмотря на то, что по закону у продавца имеется право приостановить исполнение в случае неполной выплаты аванса за приобретаемый товар (предоплата за зерно 50%, а покупатель оплатил только 25%, поскольку больше денег у него не было, и он предложил иные варианты решения проблемы, но продавец уклоняется от решения проблемы), принцип добросовестности дает суду основание отказать в защите

этого права и принять решение, которое будет учитывать интересы покупателя. Принцип добросовестности в объективном значении иногда дает возможность разрешать дело по существу не в соответствии с буквой закона, но учитывая то, насколько поведение стороны в правоотношениях соответствует ожиданиям от того, как будет себя вести обычный, разумный, честный участник гражданского оборота.

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное (п. 1 ППВС №25). Оценивать как недобросовестное поведение то поведение, которое является незаконным, бессмысленно.

Нормы закона всегда обладают неустранимым недостатком: они не могут учесть все возможные нюансы развития отношений. На каждый случай, который может возникнуть на практике, невозможно написать конкретную норму. Для таких случаев законодатель вручает суду право создать норму для конкретной ситуации, по которой данный спор будет разрешен справедливо. Позитивная норма закона может привести к несправедливому (неправовому) решению, если ее применять буквально, не учитывая конкретные обстоятельства. Однако обращаться к применению принципа добросовестности суд должен, только убедившись, что справедливое решение невозможно получить путем толкования соответствующей статьи закона.

Использование общих, абстрактных форм приносит справедливость конкретного случая в жертву гарантиям равенства: в число ситуаций социального взаимодействия, охваченных в общем виде правовой формой, могут попасть и такие, которые не следовало бы уравнивать с остальными, но зато всеобщность формы дает уверенность, что она действительно будет приложена ко всем случаям такого типа, а это делает правовые оценки, в частности судебные решения, предсказуемыми, обеспечивая действие принципа определенности.

Каждая правовая система так или иначе приводит в равновесие строгое право и справедливость конкретного случая. При этом разные эпохи, разные национальные традиции могут расходиться не только в определении удельного веса этих аспектов права, но и в способах, при помощи которых сохраняется равновесное состояние. Более того, этот баланс может быть различным и в разных частях одного правопорядка: одни фрагменты социальной реальности легче поддаются формализации, в то время как другие настоятельно требуют более внимательного отношения к обстоятельствам каждого конкретного дела. В неустранимом напряжении между строгим правом и справедливостью проявляется обращенное к юристу требование постоянно переводить взгляд с найденной правовой формы на социальную реальность и поддерживать соответствие между ними.

Признаком действия «принципа добросовестности» в конкретном правопорядке следует считать реальную практику преодоления судами строгостей права со ссылкой на добрую совесть. Конфликт между строгим правом и справедливостью обнаруживает себя в момент приложения известной правовой формы к конкретному случаю социального взаимодействия, происходит это главным образом в суде. Констатация большей или меньшей свободы судьи от закона не должна отождествляться с выводом о свободе

судейского усмотрения, понимаемой как право принимать решения на основе правового чувства, интуиции. Интуиция играет первую роль при поиске справедливого решения, но на стадии его обоснования она должна покинуть сцену, чтобы принятый судом акт не стал актом произвола. Справедливость конкретного случая легитимна лишь как разумное дополнение права, но не как свобода от него.

Противоположность добросовестности - это злоупотребление правом. В новой редакции ст. 10 ГК РФ дано законодательное определение понятия «злоупотребление правом», а кроме того, если злоупотребление правом повлекло за собой нарушение права другого лица, указанное лицо вправе требовать возмещения причиненных убытков. Под злоупотреблением правом понимаются:

а) осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу (шикана);

б) обход закона с противоправной целью (недобросовестные действия участников гражданского оборота, которые формально соответствуют действующему законодательству, но направлены на создание правоотношений, к которым применяются иные, более преимущественные нормы закона, чем те, которые бы применялись при обычных условиях делового оборота, в результате чего причиняется ущерб правам и законным интересам других субъектов права); например, чтобы обойти запрет на сложные проценты (начисление процентов на проценты), банк включил в договор условия о том, что в случае просрочки уплаты очередной части кредита банк вправе выдать заемщику без дополнительных заявлений со стороны последнего новый кредит в сумме задолженности по возврату соответствующей части кредита и уплате процентов по нему; сумма этого кредита присоединятся к первоначальному кредиту (п. 3 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 13 сентября 2011 года №146);

в) иные виды заведомо недобросовестного осуществления гражданских прав;

В прежней редакции ст. 10 ГК РФ содержался запрет на злоупотребление правом "в иных формах". В связи с этим при применении этой нормы закона у судов возникал вопрос: что понимать под «иными формами»? Законодатель попытался устранить эту неясность с помощью новой формулировки - «иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав». При этом под словом «заведомо», видимо, имеется в виду умышленное недобросовестное поведение или грубая неосторожность. Конкретизация иных видов недобросовестного осуществления гражданских прав будет осуществляться непосредственно судами.

По общему правилу п. 5 ст. 10 ГК добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное. Лицо, которое ссылается на недобросовестное поведение другой стороны, должно в суде доказать, что имеются признаки такого поведения. Однако суд может сам прийти к выводу о недобросовестности действий сторон, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались (п. 1 ППВС №25).

Норма о злоупотреблении правом допущена к применению в Германии в нескольких десятках случаев за 100 лет. Существующая же практика ссылок на недобросовестность в

России показывает нам довольно широкое их использование. Широкое применение ст. 10 ГК позволяет судьям игнорировать правовые позиции вышестоящих судов в условиях, когда они хотят разрешить конкретное дело определённым образом.

При совершении правонарушения в форме злоупотребления правом применяется относительно определенная санкция в виде отказа в защите гражданских прав (п. 2 ст. 10 ГК), которая имеет конкретные формы проявления: отказ в конкретном способе защиты; лишение правомочий на результат, достигнутый за счет злоупотребления правом в процессе осуществления права; лишение субъективного права в целом; возложение обязанностей по возмещению убытков; признание сделки недействительной и другие.

Применение судом принципа добросовестности - это всегда обсуждение конкретных деталей казуса. Вполне может оказаться, что обстоятельства дела будут схожи, но в одном из них принцип доброй совести будет применен, а в другом - нет. Например, есть довольно известный пример, встречающийся на практике, когда должник возвращает некоторую довольно значительную сумму долга кредитору монетами. Спрашивается: имеет право кредитор не принимать такое исполнение?

С точки зрения буквы закона кредитор обязан принять такое исполнение (так как монеты это законное платежное средство, а ограничений на его использования закон не содержит). С точки зрения принципа доброй совести должник, совершая платеж крупной денежной суммы монетой, не заслуживает поддержки со стороны права - он «вредничает», хочет доставить кредитору неудобства (разумеется, кредитор вправе принять и такое исполнение, если он, например, полагает, что иного со стороны должника он может не получить). По общему правилу возможность такого платежа должна быть отвергнута именно со ссылкой на добрую совесть и кредитору должно быть предоставлено право не принять платеж. Обратное решение будет означать, что право поддержит «вредничающего», осознанно желающего причинить неудобство другому лицу.

Однако вряд ли казус с монетами должен быть так решен во всех случаях. Например, сумма долга относительно невелика (допустим, 2 тыс. руб.), а должник - это предприниматель, бизнес которого заключается в том, что он имеет сеть аппаратов по продаже напитков. Понятно, что после инкассации дневной выручки его «запасы» монет могут быть довольно значительными; вряд ли следует предоставлять кредитору такого лица право отказаться от принятия платежа долга в 2 тыс. руб. десятирублевыми монетами.

Еще один нюанс. Представим себе, что есть должник, который должен банку, скажем, 1 миллион рублей, привозит банку эту сумму десятирублевыми монетами. В отделениях банка есть специальные машины, которые при помощи взвешивания определения с высокой степени точности размер денежной суммы, содержащейся в монетах. С учетом того, что задуманное заемщиком желание уязвить кредитора легко преодолевается действиями самого кредитора, следует скорее признать, что в данном деле ст. 10 ГК не должна применяться. Однако и здесь возможны нюансы. Например, должник предоставляет банку 1 миллион рублей монетами, но не одного достоинства, а различного, причем монеты перемешаны между собой. Видимо, в этом случае даже банк должен иметь право не принимать исполнение.

Смысл и само существование доктрины доброй совести заключается как раз в том, что количество нюансов даже в похожих казусах может быть бесконечно. Вера в то, что все эти нюансы могут быть учтены в нормах закона - наивна. В этом случае объем нормативного текста должен вырасти в десятки, сотни раз. При этом тексты нормативных актов утратят свое важное качество - абстрактность, так как они по сути будут сводиться к перечислению деталей разрешения множества в чем-то похожих, а в чем-то различных казусов, например:

а) исполнение денежного обязательства, сумма которого составляет не более ста рублей, возможно путем предоставления любых наличных денег, включая монеты Банка России любого достоинства;

б) исполнение денежного обязательства, сумма которого составляет не более тысячи рублей, возможно путем предоставления любых наличных денег, за исключением монет Банка России достоинством одна, пять, десять, пятьдесят копеек, а также один и два рублей;

в) исполнение денежного обязательства, сумма которого составляет не более десяти тысяч рублей возможно путем предоставления наличных денег в виде купюр банка России, за исключением купюр достоинством десять рублей и так далее;

Обзор ВАС №127

1.Предъявление требования о признании недействительным решения совета директоров акционерного общества признается злоупотреблением правом на оспаривание, если нарушение устава общества при принятии оспариваемого решения вызвано недобросовестными действиями самого истца (неучастием без уважительных причин в работе совета директоров).

2.Злоупотребление правом может иметь место лишь при наличии у лица соответствующего права.

3.С учетом положения о недопустимости злоупотребления правом возможность квалификации судом действий лица как злоупотребление правом не зависит от того, ссылалась ли одна сторона спора на злоупотребление правом другой стороной. Суд вправе по своей инициативе отказать в защите права злоупотребляющему им лицу, что следует из содержания п. 2 ст. 10 ГК РФ.

4.Неоднократное предъявление требования о созыве внеочередного общего собрания акционеров по одному и тому же вопросу является злоупотреблением правом, если акционер действовал с намерением причинить вред акционерному обществу.

5.Как следует из ст. 10 ГК РФ, отказ в защите права лицу, злоупотребившему правом, означает защиту нарушенных прав лица, в отношении которого допущено злоупотребление. Таким образом, непосредственной целью указанной санкции является не наказание лица, злоупотребившего правом, а защита прав потерпевшей стороны.

Как следует из ст. 10 ГК РФ, отказ в защите права лицу, злоупотребившему правом, означает защиту нарушенных прав лица, в отношении которого допущено злоупотребление. Таким образом, непосредственной целью названной санкции является не наказание лица, злоупотребившего правом, а защита прав потерпевшего лица. Следовательно, для защиты нарушенных прав потерпевшего суд может не принять доводы злоупотребившего правом