Учебный год 22-23 / Shitkina_I_S_statya

Несомненно, содержащиеся в Постановлении разъяснения ВС РФ будут способствовать стабильности оборота и защите интересов добросовестных контрагентов. Однако верность наших предположений зависит от того, как в действительности судебная практика эти разъяснения воспримет.

Чупрунов Иван, старший преподаватель РШЧП, старший юрист Linklaters CIS.

- В целом Постановление можно оценить умеренно позитивно: очевидно, что основной его целью было не устроить очередную революцию в регулировании крупных сделок и сделок с заинтересованностью (контролируемые сделки), а произвести тонкую настройку уже существующих правил, вступивших в силу в 2017 г. При этом стоит оговориться, что многие идеи, отраженные в Постановлении, ранее в схожем, аналогичном виде были закреплены в более ранних разъяснениях ВАС РФ по контролируемым сделкам и/или ответственности директоров.

В качестве одного из примеров уточнения Постановлением не лучшим образом изложенных норм закона можно привести п. 17, касающийся одобрения крупной сделки, являющейся одновременно сделкой с заинтересованностью. В данном пункте ВС РФ максимально четко сформулировал идею о том, что к одобрению таких сделок применяются одновременно правила как о крупных сделках, так и о сделках с заинтересованностью (к сожалению, в законодательстве данный принцип был изложен с определенными искажениями).

В то же время, хотя с большинством положений Постановления следует принципиально согласиться, существуют некоторые нюансы, по поводу которых могут высказываться различные точки зрения.

Во-первых, Постановление вводит каскад правил для исчисления давности для оспаривания контролируемых сделок: сначала срок считается по новому директору и, только если таковой отсутствует, по члену совета директоров или акционеру. С одной стороны, такой подход можно полностью поддержать с точки зрения повышения правовой определенности (несмотря на то, что он не до конца согласуется со схожими правилами для исков к директору о возмещении убытков). С другой стороны, предлагаемое исчисление давности по каждому акционеру индивидуально, при отсутствии объективных сроков давности способно создать немало проблем в судебной практике (впрочем, Постановление делает определенные шаги в сторону введения объективной давности в подп. 2 - 4 п. 3).

Во-вторых, Постановление, следуя в русле всей позднейшей практики ВС РФ, старается оградить участников оборота от необходимости при заключении сделки проверять что-либо, кроме ЕГРЮЛ, на предмет полномочий директора. Так, для каждого из видов контролируемых сделок Постановление фиксирует принцип, согласно которому "по общему правилу" третьи лица не обязаны проводить проверку на предмет того, является ли сделка крупной/с заинтересованностью, а также была ли она одобрена (п. 18 и 27). С данной идеей можно в принципе согласиться, однако очевидно, что совершение некоторых категорий сделок (например, продажа крупных активов, выдача значительного кредита и т.д.) должно сопровождаться большей внимательностью со стороны контрагента, в том числе в силу сложившихся в обороте подходов. Впрочем, остается надеяться, что каучуковая оговорка "по общему правилу", использованная в Постановлении, позволит судам в таких случаях приходить к выводу, что третье лицо должно было знать о том, что заключаемая сделка является, например, крупной.

Наконец, в Постановлении зафиксирована идея, что одобрение акционерами сделки с заинтересованностью не исключает возможности ее последующего оспаривания (п. 24). Такой подход имеет право на существование (если доказано, что сделка причиняет обществу убытки, то почему бы не допустить ее оспаривания?), но этот принцип не может не вызывать вопросов. Почему надлежащее одобрение сделки большинством незаинтересованных акционеров не лишает иных незаинтересованных акционеров (видимо, голосовавших против или не участвовавших в собрании) возможности идти в суд с иском об оспаривании сделки? Возможно, акционеры, одобрившие сделку, не считали, что она причиняет обществу ущерб (что может быть крайне дискуссионным вопросом с учетом сложности некоторых сделок, заключаемых в коммерческом обороте)? И почему в этой ситуации несогласные акционеры не идут с иском о взыскании соответствующих убытков с тех, кто голосовал "за", а следовательно, с их точки зрения, намеренно причинял убытки обществу?

Как бы то ни было, несмотря на эти оговорки, Постановление в общем является прекрасным документом, уточняющим и дополняющим не всегда идеальные формулировки корпоративных законов в отношении контролируемых сделок.