|
Статья: Общая собственность в советском гражданском праве. Часть вторая (Окончание)(Зимелева М.В.)("Вестник гражданского права", 2010, N 1)
|
Документ предоставлен КонсультантПлюс www.consultant.ru Дата сохранения: 01.03.2013
|
ОБЩАЯ СОБСТВЕННОСТЬ В СОВЕТСКОМ ГРАЖДАНСКОМ ПРАВЕ
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
М.В. ЗИМЕЛЕВА
(Окончание. Начало см. "ВестникX
гражданского права", 2009, N 4)
VI. Пользование и управление общей вещью
Полномочия участников общей собственности. При анализе институтов и отдельных правоотношений гражданского права цивилисты привыкли останавливаться на содержании того или иного права, принадлежащего участнику рассматриваемого правоотношения. Так, например, анализируют содержание права собственности, права требования, прав сторон отдельных договоров, как-то: прав покупателя, прав нанимателя и т.д. Однако в отношении института общей собственности было бы неправильно говорить о содержании права общей собственности. Общая собственность как таковая не представляет собой какого-то особого вещного права; она является осложнением права собственности, заключающимся в том, что это право принадлежит нескольким лицам. При ней не создается никакого нового субъекта, которому принадлежало бы в целом какое-то особое "право общей собственности", имеется только ряд лиц, каждое из которых является участником в собственности. Для анализа отношений, возникающих при общей собственности, достаточно поэтому проанализировать право каждого отдельного сособственника.
Содержание права собственности определено у нас в ст. 58 ГК следующим образом: "Собственнику принадлежит, в пределах, установленных законом, право владения, пользования и распоряжения имуществом". Для того чтобы разрешить вопрос о правоотношениях, возникающих при общей собственности, необходимо в первую очередь исследовать, что происходит с установленными ст. 58 ГК правомочиями собственника в тех случаях, когда право собственности принадлежит нескольким лицам по долям.X
Гражданский кодекс дает по интересующему нас вопросу очень скупые указания, посвящая ему одну ст. 62, гласящую: "Владение, пользование и распоряжение общей собственностью должно производиться по общему согласию всех участников, а в случае разногласия - по большинству голосов". Правила этой статьи почти не могут быть восполнены материалами судебной практики, так как судебные дела, касающиеся общей собственности, очень редко затрагивают осуществление отдельных правомочий собственности, и среди опубликованных решений нет материалов по этому вопросу <1>.X
--------------------------------
<1> Это обстоятельство было отмечено еще в 1927 г. в инструктивном письме N 1 Верховного Суда РСФСР (см.: Еженедельник советской юстиции. 1927. N 10).
Однако сказанное не означает, что регулирование указанных вопросов является практически несущественным или тем более ненужным. Правильное их разрешение необходимо для того, чтобы обеспечить нормальное функционирование института общей собственности, что особенно важно у нас, при потребительском характере этого института, когда раздел не представляется желательным и неизбежным концом, как в буржуазном праве. Поэтому при анализе правомочий сособственников по советскому праву необходимо попытаться восполнить теоретическими данными недостаточный позитивный материал.
Для того чтобы найти более точное определение вещных полномочий участников общей собственности, весьма полезно хотя бы бегло ознакомиться с тем, как этот вопрос разрешается в иных правовых системах, не забывая, конечно, о совершенно иных целях этого института при господстве частной собственности. При этом обзоре мы сначала остановимся на вопросах управления общей вещью, т.е. на организации владения и пользования ею, а затем уже отдельно рассмотрим вопросы, связанные с распоряжением общей вещью.
* * *
Буржуазное право. Для частнособственнических правовых систем, где общая собственность строится применительно к случаям, когда в общей собственности находятся средства производства, и в первую очередь земля, первым вопросом, относящимся к правам участников общей собственности, является вопрос о присвоении плодов вещи в широком смысле слова, включая любые доходы, приносимые вещью. Организация владения и пользования вещью получает при этом подсобное, служебное значение, так как она подчиняется целям извлечения прибыли из общей вещи.
Римское право выработало очень четкое положение о том, что плоды общей вещи распределяются между сособственниками пропорционально долям. Сособственник, собирающий урожай с общего участка, приобретал этот урожай в собственность в той же доле, в которой ему принадлежал участок, независимо от его участия в посеве, "потому что всякий плод приобретается не по праву семян, а по праву почвы" <2>. Приобретения общего раба также распределялись между его хозяевами пропорционально долям собственности <3>. Бесспорным считалось положение о возможности частичного присвоения плодов вещи.
--------------------------------
<2> L. 25, pr. D. 22, 1.
<3> L. 5, D. 45, 3.
Использование общей вещи для удовлетворения тех или иных потребительских нужд не могло, однако, осуществляться по тому же долевому принципу, так как "мы не можем пользоваться вещью по долям" (uti pro parte non possumus) <4>.
--------------------------------
<4> L. 19, D. 7, 8.
Пользование такими вещами, как портик, купальня, поляна, мог осуществлять каждый сособственник полностью по тем же соображениям, что "мне не придется меньше пользоваться от того, что и другой пользуется" <5>.
--------------------------------
<5> L. 5, § 15, D. 13, 6.
Управление общей вещью было ограничено в Риме принадлежавшим каждому сособственнику правом воспрепятствования (jus prohibendi) в отношении каких-либо изменений или переделок общей вещи <6>. Любопытно при этом заметить, что право воспрепятствовать могло осуществляться не только в порядке предъявления иска о разделе (которым в Риме регулировались вообще все отношения, возникающие при общей собственности), но и в порядке дозволенного самоуправства <7>.
--------------------------------
<6> L. 28, D. 10, 3; L. 26, D. 8, 2; ср. также L. 8, D. 8, 2, о том, что ни один из соседей не имеет права разрушать или переделывать стену, "ибо он не единственный хозяин".
<7> L. 20, D. 43, 24; ср. также L. 5, § 10, D. 39, 1.
За отдельными сособственниками признавалось, однако, право производить действия, направленные на поддержание вещи в сохранности и на производство необходимых исправлений <8>. В позднейшую эпоху существовало даже правило, что сособственник дома, произведший необходимый ремонт, получал этот дом в единоличную собственность, если ему не были в течение определенного срока возмещены понесенные при этом расходы <9>.
--------------------------------
<8> L. 29, pr. D. 10, 3; L. 9, § 4, D. 42, 5.
<9> L. 4, C. 8, 10; L. 52, § 10, D. 17, 2.
Помимо поддержания общей вещи в сохранности всякие действия по управлению общей вещью требовали согласия всех без исключения сособственников. Римское право не только не допускало, но и не знало решения по большинству голосов вопросов, касающихся общей собственности. Не создав организации, обеспечивающей порядок управления общей вещью, оно лишь допускало между сособственниками соглашения, в силу которого общий объект поочередно переходил от одного сособственника к другому и тем самым ослаблял возможность конфликтов.
В противоположность римской долевой собственности средневековая совместная собственность упрощенно разрешала вопросы пользования и управления общим имуществом именно в силу того, что она не знала самостоятельного положения отдельных участников, растворяя их права в правах определенного коллектива. Представляя, как уже говорилось выше (в гл. II), объединение, основанное на тех или иных личных связях и преследующее цели ведения общего хозяйства, коллектив участников совместной собственности потерял бы смысл собственного существования, если бы в нем не был установлен какой-либо порядок управления имуществом. При отсутствии дробления права по долям каждый участник "собственности соединенной руки" реализует свое право на общую вещь лишь как член коллектива, имущество используется в интересах всех участников сообща.X
Швейцарское гражданское уложение в ст. 653 говорит, что права и обязанности участников совместной собственности определяются правилами, которым подчинен их основанный на законе или договоре союз.
Предоставление отдельному участнику совместной собственности возможности, с одной стороны, самостоятельно использовать вещь, а с другой - парализовать своей волей производство тех или иных операций с общей вещью противоречило бы целям общего хозяйства, т.е. шло бы вразрез с отношениями, ради которых существует совместная собственность. Поэтому действия в отношении общей вещи могут производиться при совместной собственности согласно общей воле, определяемой иногда по большинству голосов <10>. Принцип большинства - это то новое, что внесла конструкция общей собственности, разработанная немецким правом, в регулирование вопросов общей собственности.
--------------------------------
<10> См.: Gierke. Т. I. С. 688.
Во многих случаях управление общим имуществом принадлежало лицу, стоящему во главе коллектива, принадлежность к которому давала право участвовать в совместной собственности. Этот глава, считавшийся как бы выразителем воли всех членов коллектива, единолично принимал и выполнял решение в отношении общих вещей. Отсюда появилась возможность общего представительства при осуществлении полномочий, связанных с совместной собственностью <11>. Управление совместной собственностью поручалось по выбору одному из участников, который и действовал в интересах коллектива. Передоверие осуществления собственнических полномочий также являлось новшеством по сравнению с римским правом, где более резко выраженное противоречие интересов самостоятельных сособственников исключало возможность представительства всех одним лицом.
--------------------------------
<11> См.: Там же. С. 686 - 687.
Новые буржуазные законодательства внесли в римскую конструкцию долевой общей собственности некоторые элементы организации управления, свойственные совместной собственности. Из более ранних кодексов Прусское земское уложение, Саксонское гражданское уложение и Австрийское гражданское уложение допускали решение по большинству голосов вопросов управления долевой общей собственностью. Любопытно при этом отметить, что последнее ввело определение большинства не по числу участников, а по размеру принадлежащих каждому долей (§ 833). Этот же Кодекс допускал (§ 836 и 837) выбор управляющего общей вещью, который рассматривался как лицо, облеченное полной властью.
Code civil, дающий только разрозненные нормы об общей собственности в статьях о сервитутах и о разделе наследства, и дополняющая его французская судебная практика стоят в общем на позициях римского права. Сособственнику разрешается использовать вещь сообразно с ее назначением, с тем, однако, чтобы он не мешал использованию ее другими сособственниками (по аналогии с правом, предоставленным участнику товарищества ч. 2 ст. 1852 Code civil) <12>. Сособственник не вправе совершать над общей вещью какие-либо действия, предполагающие полноту правомочий собственности. Он не может вносить какие-либо изменения в вещь без согласия остальных сособственников. Некоторые авторы усматривают в этом наличие во французском праве права воспрещения <13>.
--------------------------------
<12> См.: Colin. С. 772 - 773.
<13> См.: Beudant. Т. IV. С. 390.
Совсем недавнее - от 10 мая 1937 г. - решение Гражданской палаты (апелляционного суда) формулирует принадлежащие сособственнику правомочия следующим образом: "Каждый из сособственников общей вещи в невыделенных долях имеет в отношении ее полное право, ограничиваемое лишь одинаковым правом каждого из других сособственников... это право... состоит в свободном пользовании общей вещью при условии не изменять ее назначения без единогласного согласия всех сособственников и не причинять ни ущерба, ни каких-либо беспокойств владению любого из них" <14>.
--------------------------------
<14> Приведено у Josserand, Cours. С. 995, примеч. I.
Однако принципы совместной собственности все же оказали косвенное влияние и на французскую судебную практику. Хотя участники общей собственности не могут сами поручать управление вещью избранному ими представителю, но суд может назначать управителя (в случае наследственной общности) и иногда предлагать те или иные мероприятия по управлению общей вещью <15>.
--------------------------------
<15> См.: Josserand, Cours. С. 996.
Германское гражданское уложение дает достаточно подробное регулирование правомочий сособственников. Содержащиеся в нем по этому вопросу постановления даны в обязательственном праве, в разделе об общности (Gemeinschaft). Они сводятся к следующему. Каждому из сособственников причитается соответствующая его доле часть плодов. Каждый из сособственников управомочен пользоваться общей вещью, поскольку этим не затрагивается пользование остальных сособственников (§ 743). Управление принадлежит всем сообща, но отдельный сособственник вправе принимать, не спрашивая согласия остальных, меры, необходимые для поддержания общей вещи в сохранности (§ 744). Порядок управления общей вещью и использования ее может быть установлен решением большинства, определяемого по размеру долей. Решение большинства недействительно в вопросе о существенном изменении вещи или о лишении отдельного сособственника выгод, соответствующих его доле (§ 745).
Приблизительно такое же регулирование дает и Швейцарское гражданское уложение (ст. 646 - 651), с тем только исключением, что в нем не оговорено особо право на получение части плодов.
Особого внимания заслуживает ст. 673 Итальянского гражданского уложения, по которой решения большинства обязательны в вопросах управления общим имуществом и усиления его доходности.
Из этого беглого обзора законодательств об общей собственности видно, что вопрос об организации пользования и управления общей вещью сводится в основном к тому, требуется ли при его обсуждении и решении единогласие всех участников общей собственности или же допускается решение по большинству. В последнем случае происходит весьма существенное нарушение полномочий собственности, признаваемых, хотя и в доле, за каждым из сособственников: осуществление принадлежащего последнему вещного права ставится в зависимость от решения остальных участников общей собственности. Это ущемление прав, принадлежащих отдельному сособственнику, явилось в буржуазном праве результатом того, что принципы совместной собственности возобладали над принципами общей собственности. Решение по большинству обозначает возможность установления общей воли, что мыслимо только при наличии каких-то общих целей, осуществлению которых служит общее имущество. В условиях капиталистического общества такой целью является в первую очередь организация частнособственнического хозяйства на основе общего имущества, т.е. в конечном счете извлечение нетрудовых доходов и присвоение результатов чужого труда.
Характерно, что буржуазные законодательства, допускающие решение вопросов, касающихся общей собственности, большинством, определяют это большинство не по числу голосов, а по размеру долей: такова, например, позиция Германского гражданского уложения (§ 745). Швейцарское гражданское уложение содержит некоторое отступление, состоящее в том, что оно требует решения большинства сособственников, представляющих в то же время большую часть вещи (ст. 647). Таким образом, при столкновении желаний и интересов участников общей собственности конфликт разрешается по чисто капиталистическому принципу - верх берет тот, кто больше имеет.
Возможность фактического распоряжения вещью по воле одной только части сособственников (представляющих в той или иной мере большинство) представляет больше преимущества по сравнению с той связанностью инициативы, которую влечет за собой признание за отдельным сособственником права воспрещать какие-либо неугодные ему действия над общей вещью. Однако эта возможность таит в себе в то же время угрозу отстранения остающихся в меньшинстве участников от осуществления собственнических полномочий в пользовании общим имуществом даже в потребительских целях.
В системе отношений, связанных с совместной собственностью, вопрос о пользовании общим имуществом не представлял трудностей, так как личная принадлежность к определенному союзу, владевшему общим имуществом, обеспечивала возможность пользования им для своих нужд. Член семьи или участник "братского объединения" мог быть лишен крова или отстранен от пользования домашней утварью и т.п. лишь в порядке изгнания его из данного союза. Законодательства, построенные на долевой общей собственности, не знающие подобных личных связей, но воспринявшие принцип голосования, должны были создавать особые коррективы, охраняющие некоторый минимум прав каждого отдельного участника. В качестве примера подобных корректив можно привести признание за каждым из сособственников права пользоваться вещью в пределах, не нарушающих аналогичных прав других сособственников, и возражать против действий, имеющих существенное значение для судьбы вещи.
* * *
Правомочия сособственников по ст. 62 ГК. Постановления нашего Гражданского кодекса о правомочиях сособственников страдают некоторой неполнотой.X
Статья 62 ГК по своему содержанию разбивается на две части. Первая часть устанавливает требование общего согласия участников общей собственности на осуществление собственнических полномочий в отношении общей вещи. Вторая часть вводит принцип большинства голосов в случае разногласий и тем самым делает по существу излишней первую часть. Таким образом, ст. 62 ГК содержит два различных принципа, из которых второй, указывая выход из положения, создающегося при отсутствии общего согласия, лишает значения первый принцип. Редакция этой статьи - единственной статьи Гражданского кодекса, говорящей о режиме общей собственности, т.е. регулирующей вещные права сособственников, - вызывает, кроме того, еще одно замечание.X
Данная в ст. 62 ГК норма не соответствует общей трактовке института общей собственности в советском гражданском праве как института, служащего потребительским целям. Поскольку доля в общей собственности предназначена удовлетворять определенные личные нужды сособственника, а не служить для него источником извлечения прибыли, постольку ничем не корректируемое решение по большинству голосов грозит лишить какого-либо конкретного содержания права меньшинства. Для этого достаточно вынесения решения о таком порядке владения или пользования общей вещью, который устранял бы меньшинство от возможности доступа к ней или от фактического пользования ею. Возьмем пример трех лиц, совместно приобретших фотоаппарат или велосипед. Двое могут постановить по большинству, что фотоаппарат будет храниться у одного из них под замком, или установить такое расписание пользования велосипедом, при котором велосипед будет находиться в распоряжении третьего товарища только в то время, когда он занят на работе. В таком случае единственным реально осуществимым полномочием третьего сособственника является право требовать выдела из общей собственности, т.е. право прекратить отношения, не представляющие для него никакого интереса. Еще более красочный пример того, к чему могло бы привести решение всех без исключения вопросов по большинству голосов, может дать наиболее распространенный в нашей практике случай общей собственности - общая собственность на жилой дом. Достаточно предположить, что в результате "разногласий" о владении и пользовании общим домом большинство сособственников вынесет постановление о том, что общей лестницей могут пользоваться только жильцы второго этажа, но не третьего, или просто решит сломать часть дома для перестройки. На практике дело, несомненно, не доходит до таких крайностей, так как в быту создались определенные воззрения о том, что вытекающие из общей собственности права являются все же правами собственника, хотя и поделенными между несколькими лицами, и что поэтому никто не может быть вовсе лишен этих прав по усмотрению других лиц, даже имеющих подобные же права на данную вещь. Кроме того, попытки парализовать права одного из участников общей собственности решением других участников по ст. 62 ГК были бы, вне всякого сомнения, отвергнуты советским судом со ссылкой на ст. 1 ГК, отказывающую в защите гражданских прав, осуществляемых в противоречии с их социально-хозяйственным назначением.X
С точки зрения предстоящего издания нового Гражданского кодекса СССР правила ст. 62 нуждаются в изменении. Наиболее правильным представляется требование общего согласия при производстве таких действий в отношении общей вещи, которые могут затруднить для любого из сособственников осуществление его долевого права на вещь. В то же время необходимо указать, что каждый участник общей собственности вправе производить в отношении общей собственности действия, не приносящие ущерба другим участникам, и вправе пользоваться общей вещью в пределах, не стесняющих аналогичных прав других участников.X
Помимо общего согласия можно допустить производство действий, необходимых для поддержания вещи в сохранности, причем действия, не влекущие за собой расходов, ложащихся на других сособственников, могут предприниматься самостоятельно каждым из сособственников, а все остальные - по решению большинства. По большинству должны также решаться вопросы текущего управления вещью.