§ 3.3.2 Процессуальные соглашения в арбитражной процедуре

Как и в судебном процессе в государственном суде, в арбитражной процедуре всякое процессуальное соглашение направлено (должно быть направлено) на ускорение, упрощение и удешевление арбитражной процедуры при отсутствии влияния на правильность итогового решения по делу (т.е. направлено на процессуальную экономию). Процессуальная экономия, отвечающая интересам обеих спорящих сторон, может достигаться путем заключения, например, соглашения о сокращении некоторых процедурных сроков, об определении лица, уполномоченного получать состязательные бумаги, об отказе от устного разбирательства в пользу письменного, об определении спорных фактов и фактов, не подлежащих доказыванию, об отказе от процессуальных возражений и проч. И явно ошибочны встречающиеся в литературе утверждения, о том, что процессуальные соглашения имеют целью «распоряжение процессуальными правами»: процессуальные права предполагают их реализацию, но никак не распоряжение ими.

В рамках арбитражной процедуры процессуальные соглашения спорящих сторон не только допускаются, но, скорее, поощряются (такая позиция обусловлена одной из задач арбитража, что состоит в сохранении между спорящими сторонами деловых отношений, ликвидации спора мирным путем). Поэтому возможности заключить процессуальное соглашение в арбитражной процедуре, безусловно, значительно шире по сравнению с судебным процессом в государственном суде, особенно с учетом частноправовой природы самой арбитражной процедуры (см. § 2.4.2 настоящей работы).

Вместе с тем и в арбитражной процедуре возможности спорящих сторон по заключению процессуальных соглашений имеют, конечно, определенные рамки: по крайней мере, такими соглашениями не могут быть изменены императивные нормы законодательства об арбитраже. Учитывая частноправовой характер арбитража нет оснований применительно к арбитражной процедуре говорить о большом числе императивных норм (что свойственно судебному процессу). Однако нельзя вовсе отрицать наличия императивного регулирования арбитражной процедуры, и такого рода положения не могут быть изменены соглашением спорящих сторон, адресованным арбитражу.

Приступая к анализу допустимости заключения названных соглашений, нельзя не отметить, что законодатель принципиально иным образом определяет в законодательстве об арбитраже процедурные возможности спорящих сторон. Если ч. 1 ст. 41 АПК РФ и ч. 1 ст. 35 ГПК РФ устанавливают объем процессуальных правомочий участвующих в деле лиц (хотя перечни этих правомочий не являются исчерпывающими), то Закон РФ «О международном коммерческом арбитраже» и Федеральный закон «О третейских судах в Российской Федерации» не обозначают границы процессуальных возможностей спорящих сторон. Отсюда можно заключить, что законодательство об арбитраже предоставляет спорящим сторонам достаточную свободу в выборе различных вариантов поведения в арбитражной процедуре⁴⁹⁹.

В то же время свободное использование процедурных средств (осуществление процессуальных действий) в арбитражной процедуре может быть ограничено, во-первых, соглашением самих спорящих сторон и, во-вторых, промежуточным решением арбитража⁵⁰⁰ в условиях, когда соответствующее соглашение сторон отсутствует, а сам арбитраж считает такое ограничение надлежащим. Например, согласно п. 2 ст. 23 Закона РФ «О международном коммерческом арбитраже» стороны могут изменить или дополнить исковые требования (возражения по иску) при условии, что отсутствует соглашение спорящих сторон об ином, и в отсутствие такого соглашения арбитраж не признает такое изменение или дополнение нецелесообразным.

Таким образом, свобода сторон в использовании в арбитраже доступных процедурных средств может быть расширена или ограничена посредством заключения соответствующего процессуального соглашения⁵⁰¹.

Одновременно нельзя оставлять без внимания то, что значительная свобода в использовании процедурных средств имеет в арбитражной процедуре и оборотную сторону: спорящие стороны несут риск совершении или несовершения ими процедурного действия. Таким образом, риск возникновения негативных последствий заключения или, напротив, незаключения процессуального соглашения ложится на самих спорящих сторон.

Вследствие сказанного, заключая упомянутое выше соглашение о недопустимости изменения исковых требований и возражений либо соглашение, согласно которому неявка на слушания в арбитраж расценивается как признание утверждений другой стороны, презюмируется, что спорящие стороны отдавали себе отчет в последствиях заключения такого соглашения. И здесь вполне уместным будет указание на то, что арбитражная процедура (в некотором роде уподобляясь судебному процессу) представляет собой сферу повышенной опасности для прав участвующего в деле лица, так как движение последней существенно ограничивает стороны в возможности исправления недостатков совершенного процедурного действия (порока воли или иных ошибок)⁵⁰².

Анализируя вопросы допустимости процессуальных соглашений в арбитражной процедуре, можно опереться на выводы, сделанные в предыдущем параграфе применительно к допустимости процессуальных соглашений в судебном процессе в государственном суде. И с учетом изложенного там можно говорить о допустимости процессуальных соглашений в арбитражной процедуре в тех случаях, когда такое соглашение:

1) прямо названо в законе об арбитраже. Например, некоторые из процессуальных соглашений прямо санкционируются законодательством об арбитраже: это, в частности, соглашения о сроках раскрытия доказательств (п. 1 ст. 23 Закон РФ «О международном коммерческом арбитраже»), о проведении письменного разбирательства (п. 1 ст. 24 Закон РФ «О международном коммерческом арбитраже»). Но, безусловно, законодательство об арбитраже не содержит специальный перечень процессуальных соглашений;

2) допустúмо (подразумевается) по смыслу диспозитивных процессуальных норм⁵⁰³. Например, законодательство об арбитраже допускает возможность соглашения сторон об оценке доказательств (п. 2 ст. 19 Закон РФ «О международном коммерческом арбитраже»), о продолжительности третейского разбирательства (ст. 25 Закон РФ «О международном коммерческом арбитраже»), о назначении эксперта (п. 1 ст. 26 Закон РФ «О международном коммерческом арбитраже»), об обеспечительных мерах (п. 1 ст. 25 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации»), об экспертизе (ст. 29 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации»), о запрете ведения протокола (ст. 30 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации»);

3) прямо не предусмотрено законом и не подразумевается по смыслу диспозитивных процессуальных норм, но его заключение вполне допустимо, поскольку не устраняет действие императивной нормы законодательства об арбитраже. Например, стороны могут согласовать лицо, полномочное получать письменные сообщения от арбитража (для одной или обеих сторон). Либо они могут соглашением определить спорные факты и доказательства, подлежащие исследованию.

Таким образом, перечень прямо упомянутых в законе процессуальных соглашений может быть существенно расширен за счет соглашений, в законе не поименованных. Именно при таком подходе спорящие стороны могут претендовать на защиту нарушенных прав в условиях ускорения, упрощения и удешевления арбитражной процедуры.

Важно отметить, что, например, в Законе РФ «О международном коммерческом арбитраже» для обозначения процессуальных соглашений используется термин «договор» или «соглашение». В этом проявляется еще одно существенное отличие законодательства об арбитраже от действующего процессуального законодательства, оперирующего, как правило, терминами «заявление» или «ходатайство», в ситуациях, когда требуется изъявление сонаправленной воли спорящих сторон, на что указывалось выше (единственным исключением из общего правила, наверное, является соглашение по фактическим обстоятельствам, предусмотренное ст. 70 АПК РФ). Это позволяет сделать вывод и о существовании принципиальных отличий в оформлении процессуального соглашения, заключаемого в рамках арбитражной процедуры: по смыслу законодательства об арбитраже предполагается, что процессуальные соглашения оформляются традиционным договором-документом (при том что оно, по сути, адресовано арбитражу, как разрешающему спор суду).

Как и применительно к судебному процессу в государственном суде, наиболее разумным является заключение процессуального соглашения после начала арбитражной процедуры. И здесь, надо специально отметить, арбитраж может оказать некоторое содействие спорящим сторонам, чтобы они заключали только целесообразные и разумные процессуальные соглашения. Хотя нельзя не учитывать, что решение вопроса использования процедурных средств находится в исключительной компетенции сторон: они, как уже указывалось, обладают значительной свободой при заключении процессуальных соглашений.