1.2. Практика разрешения споров

Споры сторон по вопросам, связанным с ответственностью за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств по контрактам международной купли-продажи товаров, многократно являлись предметом рассмотрения в МКАС. Приводимые ниже примеры отражают основные подходы, сложившиеся в практике их разрешения на основании норм Венской конвенции и других международных документов, гражданского законодательства, действующего в нашей стране, и зарубежного права.

Принципы ответственности. МКАС неизменно исходил из того, что заключение договора международной купли-продажи товаров является по общему правилу видом предпринимательской деятельности. Соответственно, определяя основания ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств по нормам российского права, необходимо руководствоваться положениями п. 3 ст. 401 ГК РФ (п. 2 ст. 71 Основ ГЗ 1991 г.), а не п. 1 ст. 401 ГК РФ (п. 1 ст. 71 Основ ГЗ 1991 г.), исходящими из ответственности при наличии вины <*>. Между тем диспозитивный характер указанных норм, как и предписаний Венской конвенции, предполагает, что в случае установления в контракте или в иных документах, прилагаемых к контракту, других оснований ответственности, будут применяться такие основания, а не предусмотренные нормами российского гражданского законодательства. Например, при использовании ОУП СССР - КНДР (п. 2 § 50), ОУП СЭВ 1968/1988 гг. (п. 1 § 78), ОУП СССР - СФРЮ (п. 1 § 68).

--------------------------------

<*> См., например: решение от 15.03.95 по делу N 425/1993 (Практика Международного коммерческого арбитражного суда... С. 54, 55) и решение от 03.04.95 по делу N 424/1993 (там же. С. 66 - 70).

Не применялись принципы ответственности, предусмотренные Венской конвенцией и ГК РФ, к требованиям об уплате покупателем цены за поставленный ему и принятый им товар, учитывая, что такие требования направлены не на возмещение убытков, а на обеспечение эквивалентности в отношениях между сторонами контракта. Как отмечено в ряде решений МКАС <*>, к таким требованиям применимы ст. ст. 61 и 62 Конвенции, предусматривающие право продавца требовать уплаты цены, а не ст. 79, сфера действия которой ограничена требованиями о возмещении убытков.

--------------------------------

<*> См., например: решение от 01.12.95 по делу N 369/1994 (Практика Международного коммерческого арбитражного суда... С. 174 - 180); решение от 30.05.2001 по делу N 185/2000 (Хозяйство и право. 2002. N 11. С. 6 - 10).

Аналогичный подход применялся и в отношении требований покупателя о возврате аванса, когда продавец, получивший аванс, не исполнял своего обязательства по поставке товара. Так, при разрешении спора по одному из дел <*> МКАС указал, что обстоятельства непреодолимой силы, даже если бы они были доказаны, в силу предписаний Конвенции (ст. 81) не освобождают сторону от возврата уплаченного ей аванса, т.е. от исполнения денежного обязательства. Ранее нами отмечалось, что в силу ГК РФ (п. 3 ст. 401) к обстоятельствам непреодолимой силы не относится отсутствие у должника необходимых денежных средств. Требования об уплате стоимости товара с учетом конкретных обстоятельств удовлетворялись и тогда, когда покупатель доказывал, что им не получены соответствующие партии товара. Например, при разрешении одного из споров <**> выяснилось, что, заключая контракт, покупатель неточно обозначил себя в контракте, указав свое название в сокращенном виде (только первое слово из своего наименования). По тому же адресу, что и покупатель, находилась другая организация, первое слово в названии которой совпадало с первым словом в названии покупателя. В результате этого три из четырех партий товара, поступивших в место назначения, указанное в контракте, к покупателю не попали. Удовлетворяя требование продавца, МКАС отметил, что невыгодные последствия допущенной им небрежности должен нести сам покупатель.

--------------------------------

<*> Решение от 05.03.98 по делу N 160/1997 (см.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 76 - 78).

<**> Дело N 297/1993, решение от 02.02.95 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... С. 23, 24).

Возмещение убытков. При рассмотрении исков о возмещении убытков, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательств, конкретному анализу согласно нормам Конвенции (или соответственно применимого национального права) подвергались обстоятельства соответствующего случая. Такой анализ включал как квалификацию требования (реальный ущерб или упущенная выгода), так и наличие соответствующих составляющих, необходимых для его удовлетворения в силу нормативных предписаний. Так, при разрешении одного из споров на основании норм Конвенции <1> было удовлетворено - в доказанном покупателем размере - его требование об уценке в связи с недостатками, обнаруженными в первой партии поставленного ему товара. В то же время отклонено требование об упущенной выгоде в отношении второй партии товара, поскольку признано, что покупатель, в частности, не доказал ни причинную связь между убытками, предъявленными к взысканию, и допущенным продавцом нарушением, ни соразмерность этого нарушения и предъявленного требования, ни возможность для продавца предвидеть такие последствия допущенного им нарушения в момент заключения контракта. При разрешении другого спора <2>, уже на основании норм ГК РФ, было частично удовлетворено требование покупателя судна о возмещении ему продавцом убытков в виде упущенной выгоды в результате неполучения доходов по тайм-чартеру, заключенному им с третьим лицом, поскольку неисполнение обязательств по тайм-чартеру явилось следствием неправомерного изъятия продавцом судна у покупателя. При рассмотрении встречного иска покупателя к продавцу <3> было подчеркнуто, что, даже если бы была признана неправомерность действий продавца, приостановившего исполнение обязательств по контракту, требования покупателя не подлежали бы удовлетворению, поскольку отсутствует причинная связь между понесенными покупателем убытками и теми обязательствами, которые продавец обязан выполнять при поставке товара на указанных в контракте условиях. Не были удовлетворены требования продавца об уплате упущенной выгоды в связи с невыполнением покупателем обязательства открыть аккредитив, так как оно не было документально подтверждено <4>. Также признано недоказанным требование продавца о возмещении ему покупателем упущенной выгоды, которое он основывал на ст. 15 и п. п. 5 и 7 ст. 152 ГК РФ <5>. В соответствии с нормами алжирского права удовлетворено требование покупателя к продавцу о возмещении упущенной выгоды, представляющей собой комиссионное вознаграждение, которое покупатель должен был получить в результате реализации сделки, не выполненной вследствие неправомерных действий продавца <6>.

--------------------------------

<1> Дело N 054/1999, решение от 24.01.2000 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 1999 - 2000 гг. С. 180 - 191).

<2> Решение от 22.07.99 по делу N 410/1998 (см. там же. С. 135 - 140).

<3> Решение от 25.05.98 по делу N 104/1997 (см.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 112 - 116).

<4> Решение от 10.02.98 по делу N 108/1994 (см. там же. С. 45 - 48).

<5> Решение от 23.10.97 по делу N 1/1996 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 240 - 243).

<6> Решение от 26.01.98 по делу N 76/1997 (см.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 38 - 42).

При определении размера упущенной выгоды учитывались, в зависимости от обстоятельств конкретного случая, различные факторы. Например, при разрешении одного из споров таковой была признана разница между стоимостью непоставленного продавцом товара по цене контракта, заключенного им с покупателем, и стоимостью этого товара по цене, по которой покупатель продал этот товар своему клиенту <*>. В другом споре <**> покупателем было предъявлено требование, удовлетворенное МКАС, о возмещении неполученных им доходов из-за простоя линии по производству готовой продукции вследствие неустраненных продавцом недоделок и дефектов.

--------------------------------

<*> Решение от 18.12.95 по делу N 499/1993 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... С. 190 - 192).

<**> Решение от 26.09.97 по делу N 310/1996 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 224 - 226).

Решение по третьему спору <*> исходит из предписания Конвенции (ст. 74), согласно которому возмещаемые убытки не могут превышать ущерба, который нарушившая договор сторона предвидела или должна была предвидеть в момент заключения договора как возможное последствие его нарушения, учитывая обстоятельства, о которых она в то время знала или должна была знать. В качестве ориентира составом арбитража приняты во внимание положения Инкотермс, отражающие, по его мнению, обыкновения международной торговли.

--------------------------------

<*> Решение от 06.06.2000 по делу N 406/1998 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 1999 - 2000 гг. С. 276 - 281).

Также конкретно МКАС анализировал доказательность требований о возмещении реального ущерба. Как отмечалось выше, применяя Венскую конвенцию, МКАС считал, что в реальный ущерб (в отличие от положений ст. 15 ГК РФ) не входят расходы, которые еще не понесены, но должны быть произведены для восстановления нарушенного права <1>. Доказанным реальным ущербом, в отношении которого были удовлетворены требования, в частности, признаны: разница между стоимостью не поставленного продавцом товара по ценам контракта, заключенного с покупателем, и более высоким ценам, по которым покупатель купил товар у третьих лиц <2>; убытки, возникшие у покупателя вследствие того, что продавец, получивший прибор, на который им была предоставлена гарантия качества, после гарантийного ремонта отправил товар в адрес организации, не связанной с покупателем договорными отношениями, не информировав об этом покупателя. В результате этого не было своевременно произведено таможенное оформление груза, что привело к его конфискации таможенными органами (в ущерб включена стоимость прибора и транспортные расходы, которые должен был нести продавец) <3>; расходы по штрафу за просрочку зачисления валютной выручки, уплаченной продавцом по постановлению таможенных органов в связи с нарушением покупателем установленных контрактом сроков оплаты товара <4>; расходы покупателя по таможенному сбору, налогу на добавленную стоимость, спецналогу, получению банковского кредита и на экспертизу в отношении забракованного товара <5>.

--------------------------------

<1> Решение от 14.09.98 по делу N 131/1996 (см.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 160 - 165).

<2> Подробно по вопросу взыскания убытков при расторжении контракта см. ниже.

<3> Решение от 16.03.99 по делу N 387/1997 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 1999 - 2000 гг. С. 38 - 40).

<4> Решение от 28.03.97 по делу N 38/1996 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 189 - 192).

<5> Решение от 15.12.95 по делу N 23/1995 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... С. 189, 190).

В то же время в ряде случаев требования о возмещении реального ущерба признавались необоснованными. Так, при разрешении одного из споров <1> продавцу было отказано во взыскании с покупателя расходов, понесенных в связи с командированием представителей на переговоры, поскольку оно относится к доарбитражному урегулированию спора и каждая сторона несет риск недостижения цели посредством переговоров. Аналогичный подход имел место и при рассмотрении другого спора <2>: в решении указано, что исходя из сложившейся международной практики коммерческих переговоров такого рода расходы должна нести каждая сторона, если между ними нет специальной договоренности относительно того, что расходы по командированию специалистов несет принимающая сторона. При рассмотрении одного из споров <3> выяснилось, что предметом требования покупателя являются, в частности, его расходы, понесенные в связи с арестом части товара российскими таможенными органами. МКАС не признал доказанным тот факт, что продавец не представил полный комплект товаросопроводительных документов, что и послужило основанием для ареста товара. Соответственно в удовлетворении этого требования было отказано. Покупателем был предъявлен иск о предоставлении ему скидки с цены на товар, загрязненный посторонним веществом. Установив, что этот товар был продан покупателем третьим лицам без снижения на него цены и что покупатель не доказал, что им понесены какие-либо расходы или издержки (наоборот, получена дополнительная выгода по сравнению с результатами реализации поставленного по этому же контракту такого же товара, не загрязненного посторонним веществом), МКАС отказал в удовлетворении этого требования <4>. В случаях, когда расчеты по контракту производились в той же валюте, в которой были установлены цены на товар (т.е. совпадала валюта контракта и валюта платежа), МКАС по общему правилу исходил из того, что сам факт изменения курса национальной валюты по отношению к валюте контракта, являющейся валютой платежа, не может служить основанием для возмещения ущерба <5>.

--------------------------------

<1> Решение от 16.04.98 по делу N 486/1996 (см.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 101 - 103).

<2> Решение от 20.09.96 по делу N 215/1996 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 92 - 97).

<3> Решение от 22.10.98 по делу N 9/1998 (см.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 189 - 192).

<4> Решение от 08.07.99 по делу N 318/1997 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 1999 - 2000 гг. С. 126 - 131).

<5> См., например, решение от 26.02.98 по делу N 242/1996 (Арбитражная практика... за 1998 г. С. 63 - 65).

Встречались случаи, когда существенную роль для разрешения спора играла юридическая квалификация того, что требует истец: возмещения реального ущерба или же упущенной выгоды. При рассмотрении одного из споров <*>, к отношениям сторон по которому применялись ОУП СЭВ 1968/1988 гг. в силу имевшейся в контракте ссылки на них, было установлено, что вследствие невыполнения покупателем обязательства по принятию и оплате товара продавец реализовал его третьим лицам. Требования продавца включали возмещение ему разницы между ценой, по которой он оплачивал товар изготовителю, и сложившимися на рынке ценами на момент реализации товара, по которым он был продан третьим лицам. Ссылаясь на § 79 ОУП СЭВ 1968/1988 гг., согласно которому упущенная выгода подлежит взысканию в случаях, когда это предусмотрено в двустороннем соглашении или контракте, покупатель возражал против этого требования продавца. МКАС не согласился с доводами покупателя, отметив, что разница между ценой, уплаченной за товар продавцом изготовителю, и ценой, по которой продавец реализовал этот товар третьим лицам, является не упущенной выгодой, а положительным ущербом. Между тем если бы продавец требовал возмещения разницы между ценой по контракту, заключенному с покупателем, и ценой реализации третьим лицам, то это требование имело бы своей целью получить возмещение упущенной выгоды.

--------------------------------

<*> Решение от 25.04.95 по делу N 142/1994 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... С. 83 - 87).

МКАС неизменно исходил из того, что, предъявляя требование об уплате демереджа в размере, согласованном в контракте, сторона должна доказать только факт простоя судна и обосновать расчет демереджа. При отсутствии в контракте иных условий ей не требуется доказывать ни факт уплаты демереджа судовладельцу, ни размер уплаченной суммы <*>.

--------------------------------

<*> Решение от 13.09.95 по делу N 231/1989 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... С. 152 - 157).

Уменьшение ответственности. Руководствуясь ст. ст. 77 и 80 Венской конвенции и, в соответствующих случаях, ст. 404 ГК РФ, МКАС неоднократно приходил к выводу, что обе стороны должны нести ответственность за возникший ущерб, и с учетом обстоятельств конкретного случая соразмерно распределял между ними имущественные последствия имевшего место нарушения обязательств. Принцип смешанной ответственности сторон был использован при разрешении многих споров <*>. Представляется сомнительным, что в некоторых решениях, которыми признано наличие смешанной ответственности сторон, когда применима Венская конвенция 1980 г., состав арбитража при аргументации использует положения российского гражданского законодательства, субсидиарно применимого к отношениям сторон. На наш взгляд, ст. ст. 77 и 80 Венской конвенции 1980 г. и общие принципы, на которых она основана, достаточны для принятия решения о распределении упомянутых имущественных последствий между сторонами и необходимость обращаться в таких случаях к субсидиарному статуту отсутствует. В этой связи нельзя не обратить внимание на известное расхождение в формулировках норм ГК РФ и Конвенции по данному вопросу. Условием уменьшения размера ответственности по ГК РФ (ст. 404) является вина кредитора (т.е. субъективный фактор). Конвенция же (ст. 77) исходит из объективного фактора: не были приняты разумные при данных обстоятельствах меры для уменьшения ущерба. Естественно, что, когда конкретные отношения не входят в сферу действия этого документа, (например, по контрактам купли-продажи судов водного и воздушного транспорта), соответствующие решения выносятся на основании норм применимого национального права.

--------------------------------

<*> Например: дело N 227/1996, решение от 22.03.99; дело N 55/1998, решение от 10.06.99; дело N 410/1998, решение от 22.07.99; дело N 385/1998, решение от 18.10.99 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 1999 - 2000 гг. С. 53 - 60, 111 - 116, 135 - 140, 159 - 163); дело N 124/1998, решение от 05.11.98 (см.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 216 - 220); дело N 255/1996, решение от 02.09.97 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 219 - 223); дело N 93/1995, решение от 21.03.96 (см. там же. С. 53 - 57); дело N 433/1994, решение от 26.09.96 (см. там же. С. 98 - 101); дело N 328/1994, решение от 02.10.96 (см. там же. С. 102 - 109).

Взыскание неустойки. В значительном числе исков, рассмотренных МКАС, предметом требования являлось взыскание договорной неустойки (штрафа, пени), в частности, за просрочку поставки, недопоставку, просрочку платежа. Отсутствие в Конвенции предписаний о неустойке и непризнание национальным правом некоторых государств возможности применения института неустойки ("penalty") вызывали необходимость в юридической квалификации предъявленного требования и соответствующего определения подхода к его реализации. Интерес в этом смысле представляет один из споров, разрешенных МКАС <*>, в котором в случае возникновения необходимости использовать субсидиарный статут таковым должно было быть признано право канадской провинции Онтарио. По действующему в этой провинции закону договорные обязательства регулируются английским правом (Common Law). Установив, что предусмотренная контрактом ответственность продавца за нарушение срока поставки (за каждый день просрочки) ограничена верхним пределом, состав арбитража, руководствуясь ст. 8 Венской конвенции, признал, что это условие контракта должно толковаться как соглашение сторон об установлении заранее определенного фиксированного размера убытков, возмещаемого при таком нарушении. Подобный вывод основывался на том, что размер ответственности увязан в контракте с общей суммой контракта и в то же время ограничен ее частью. При этом отмечено, что данный способ возмещения убытков не противоречит принципам ответственности, предусмотренным Венской конвенцией. В то же время было отклонено требование покупателя об уплате ему сверх фиксированного в контракте верхнего предела возмещения также неустойки за недопоставку товара. В комментарии к этому решению <**> отмечено, что оно соответствовало бы и требованиям права, действующего в провинции Онтарио, поскольку удовлетворенное требование с точки зрения английского права было основано на условии контракта о заранее исчисленных убытках ("liquidated damages"), а не об оплате штрафа ("penalty").

--------------------------------

<*> Решение от 13.05.97 по делу N 3/1996 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 198, 199).

<**> См.: Розенберг М.Г. Международный договор и иностранное право... С. 135.

К числу принципиальных вопросов, связанных с неустойкой, относится вопрос о том, применимы ли к требованиям об уплате неустойки принципы ответственности, предусмотренные ст. 79 Венской конвенции 1980 г., когда отношения сторон регулируются этим документом. Во многих случаях необходимость в его решении не возникает, если в контракте содержится так называемая форс-мажорная оговорка либо имеется ссылка на соответствующие ОУП, в которых предусмотрены основания для освобождения от ответственности. В литературе высказано мнение, что Конвенция оставляет открытым вопрос о том, как влияет освобождение от ответственности на предусмотренное договором обязательство нарушителя уплатить неустойку, и поэтому он должен решаться в соответствии с применимым национальным правом <*>. На наш взгляд, такой подход нуждается в уточнении. Конечно, при отсутствии в Конвенции указаний о неустойке ряд вопросов действительно необходимо решать на основании норм применимого национального права. К ним, в частности, относятся: о допустимости применения неустойки, презюмируемом ее характере и соответственно о соотношении неустойки и убытков, о возможности, и по чьей инициативе, снижения судом размера неустойки. Между тем неустойка, коль скоро признается ее допустимость, рассматривается в национальных системах права и в качестве обеспечения обязательства, и формы ответственности за его нарушение, позволяя кредитору, не доказывая размера понесенного ущерба, требовать ее уплаты. Требование об уплате неустойки в ряде случаев альтернативно требованию о возмещении убытков. К тому же применение неодинаковых оснований по требованиям о взыскании неустойки и убытков в случаях, когда они вытекают из одного и того же нарушения (кредитор претендует на уплату ему неустойки и возмещения убытков в части, не покрытой неустойкой, либо взыскания штрафной неустойки и сверх того доказанных убытков), может привести к парадоксальным ситуациям. Имея в виду, что основания для освобождения от ответственности за нарушение обязательств не совпадают в национальном регулировании, отсылка по этому вопросу к национальному праву препятствует исполнению предписаний п. 1 ст. 7 Конвенции, согласно которым при ее толковании надлежит учитывать ее международный характер и необходимость содействовать достижению единообразия в ее применении и соблюдению добросовестности в международной торговле. Принципиальный подход к наступлению ответственности, на наш взгляд, должен быть одинаков, коль скоро соглашением сторон не предусмотрено иное, как при предъявлении требований о взыскании убытков, так и требований об уплате неустойки. Этому не препятствует п. 5 ст. 79 Венской конвенции, на который ссылаются при обосновании разного подхода к применению принципов ответственности. Действительно, в п. 5 ст. 79 указано, что "ничто в настоящей статье не препятствует каждой из сторон осуществить любые иные права, кроме требования возмещения убытков на основании настоящей Конвенции". Однако это лишь означает, что данная статья не препятствует предъявлению иных требований, предусмотренных Конвенцией, а в их число требование об уплате неустойки не входит. Необходимо также обратить внимание на то, что в п. 1 ст. 79 установлено общее правило об освобождении от ответственности, а не исключительное правило об освобождении от возмещения убытков. Нельзя не учитывать также и то, что в Единообразных правилах, касающихся договорных условий о согласованной сумме, причитающейся в случае неисполнения обязательств (ст. 5), установлено, что кредитор не имеет права на согласованную сумму, если должник не несет ответственности за неисполнение обязательства. Принципы УНИДРУА, предусматривая возможность включения в договор условия о согласованном платеже при неисполнении (ст. 7.4.13), содержат по вопросу освобождения от ответственности положения, аналогичные ст. 79 Конвенции (ст. 7.1.7). Причем в них прямо оговорен (п. 4) перечень тех требований, предъявление которых не исключается этой статьей: прекратить договор или приостановить исполнение либо просить уплаты процентов годовых. В него не входит требование о согласованном платеже при неисполнении.

--------------------------------

<*> См., например: Венская конвенция о договорах международной купли-продажи товаров. Комментарий. С. 187.

Характер неустойки, если он не был прямо оговорен сторонами, определялся путем анализа соответствующих условий контракта и других документов, подписанных сторонами, и с учетом норм применимого национального права. Так, при разрешении одного из споров <1> на основании анализа протокола, подписанного сторонами, состав арбитража пришел к выводу о штрафном характере неустойки, согласованной сторонами, и соответственно удовлетворил требование как о взыскании этой неустойки, так и о возмещении убытков в виде упущенной выгоды. При этом обращено внимание на то, что соглашением сторон была предусмотрена возможность применения двух видов неустойки: на случай просрочки в поставке и на случай просрочки платежа. Поскольку требование было связано с просрочкой платежа, МКАС признал ошибочным расчет истца, исходящий из применения неустойки за просрочку поставки, и взыскал в его пользу неустойку за просрочку платежа. При разрешении другого спора <2> МКАС пришел к выводу, что сумма, указанная в соглашении сторон о расторжении контракта, представляет собой исключительную неустойку, поскольку было оговорено, что ее выплата освобождает покупателя от обязательства по возмещению каких-либо убытков, включая упущенную выгоду, и что ее размер является окончательным и не может быть изменен в арбитражном процессе. При разрешении третьего спора <3> путем толкования меморандума и дополнения к контракту, подписанных сторонами, МКАС установил, что истец завысил сумму требования об уплате неустойки, поскольку она исчислена от стоимости и тех партий товара, в отношении которых состоялось соглашение не начислять неустойку за просрочку в их поставке. Завышение суммы неустойки было отмечено МКАС еще по ряду споров <4>. При рассмотрении одного из них было установлено, что контракт предусматривал оплату 80% стоимости товара в качестве предоплаты (аванса), а 20% стоимости товара должны были быть оплачены в течение семи банковских дней после подписания акта инспекции и окончательной договоренности о цене товара. При этом в случае просрочки платежа ответчик должен был уплатить истцу пеню в размере 0,05% от неоплаченной суммы за каждый день просрочки. При анализе этого пункта контракта МКАС пришел к выводу, что условие о неустойке относится лишь к просрочке в оплате 20% стоимости товара, поскольку, во-первых, сроки уплаты аванса (предоплаты) контрактом установлены не были и, во-вторых, разумно было бы предполагать, что до уплаты аванса в размере 80% стоимости товара обязанность по его отгрузке вообще не возникает. На этом основании МКАС пришел к заключению, что санкции за просрочку в уплате аванса сторонами не предполагались и не получили соответственно отражения в указанном выше пункте контракта. В этой связи требования истца о взыскании с ответчика пени за просрочку в оплате 80% стоимости товара удовлетворению не подлежат. В то же время требования истца о взыскании пени за просрочку в оплате 20% стоимости товара подлежат удовлетворению. Причем в отношении одной партии товара МКАС исходил из того, что, поскольку ответчик в нарушении условий контракта реализовал ее без составления (совместно с представителями истца) акта инспекции, дата которого является отправной точкой исчисления срока по выполнению обязательства ответчика оплатить 20% стоимости товара (семь банковских дней), истец был вправе при расчете пени учесть разумный срок для составления акта инспекции, исходя из опыта составления такого акта по другим отгрузкам и с учетом прибавления к установленной таким образом дате семи банковских дней.

--------------------------------

<1> Дело N 53/1997, решение от 25.12.97 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 264 - 268).

<2> Решение от 07.04.99 по делу N 095/1999.

<3> Решение от 10.02.97 по делу N 393/1995 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 167, 168).

<4> Например: решение от 15.12.97 по делу N 128/1996 и решение от 17.02.97 по делу N 150/1996 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 260, 261, 177 - 182).

МКАС исходил из того, что требование о взыскании неустойки необходимо конкретизировать по сумме и в отношении его должен быть уплачен арбитражный сбор. Поэтому оно не может предъявляться на будущее, например по день исполнения денежного обязательства <*>. Не было удовлетворено ходатайство истца о продлении срока начисления штрафа по дату вынесения решения (штраф был исчислен на дату предъявления иска), учитывая, что истец сумму штрафа не капитализировал и арбитражный сбор по данному требованию не оплатил <**>.

--------------------------------

<*> Решение от 04.08.99 по делу N 301/1998 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 1999 - 2000 гг. С. 150 - 153).

<**> Решение от 08.10.97 по делу N 72/1997 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 234 - 239).

При рассмотрении ряда споров ставился вопрос о возможности снижения размера неустойки, исчисленной в соответствии с условиями контракта. Подход состава арбитражного суда, как отмечалось выше, зависел прежде всего от предписаний применимого национального права.

Когда применимым являлось российское право, в каждом конкретном случае с учетом его предписаний анализировались обстоятельства соответствующего дела. Так, при разрешении одного из споров МКАС, сославшись на ст. ст. 10 и 333 ГК РФ, существенно сократил размер неустойки, присуждаемой за просрочку платежа, установив, что она почти в два раза превышает сумму основного долга <*>. С учетом обстоятельств дела был снижен размер присуждаемой неустойки и по ряду других дел <**>. В то же время встречались случаи, когда с учетом конкретных обстоятельств ходатайства ответчиков о снижении размера неустойки не удовлетворялись <***>.

--------------------------------

<*> Решение от 08.04.99 по делу N 278/1998 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 1999 - 2000 гг. С. 73 - 75).

<**> Например: решение от 10.01.98 по делу N 65/1997 (см.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 15 - 17); решение от 28.06.95 по делу N 326/1994 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... С. 122 - 124); решение от 27.04.99 по делу N 263/1998.

<***> Например: решение от 16.09.98 по делу N 386/1997 (см.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 166, 167) и решение от 23.12.97 по делу N 24/1997 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 262, 263).

Применяя нормы болгарского права, которое по этому вопросу претерпело в последние годы ряд изменений, МКАС пришел к выводу, что оно в принципе не отвергает возможности снижения согласованной сторонами в договоре неустойки. Отметив, что снижение размера согласованной сторонами суммы на случай нарушения договора предусмотрено и Принципами УНИДРУА, состав арбитража посчитал возможным снизить на 50% требуемую истцом сумму неустойки, превышавшей половину стоимости поставленного по договорам товара <*>.

--------------------------------

<*> Решение от 05.06.97 по делу N 229/1996 (см. там же. С. 209 - 211).

Состав арбитража не счел возможным удовлетворить ходатайство ответчика о снижении размера неустойки по контракту, к которому было признано применимым бельгийское право <*>. Ходатайство мотивировалось ссылкой на Принципы УНИДРУА и практику МКАС. В решении отмечено, что Принципы УНИДРУА в данном случае неприменимы. Состав арбитражного суда пришел к заключению, что оценка убытков, возмещаемых в случае нарушения обязательств, согласована сторонами при подписании контракта.

--------------------------------

<*> Решение от 28.05.99 по делу N 243/1998 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 1999 - 2000 гг. С. 99 - 102).

В связи с вопросом о снижении судом размера неустойки необходимо учитывать, что в германском праве (§ 348 ГТУ) установлено: неустойка, оговоренная коммерсантом при ведении своего торгового промысла, не может быть снижена на основании § 343 Гражданского уложения. Согласно ОУП СЭВ 1968/1988 гг. (п. 3 § 77) арбитраж не вправе уменьшить штраф, требование об уплате которого предъявлено в соответствии с этими ОУП или двусторонним межгосударственным соглашением. В настоящее время, когда ОУП СЭВ носят факультативный характер, спорной является возможность считать это положение обязательным для арбитражного суда, имея в виду случаи иного императивного регулирования в применимом национальном праве.

Национальным правом могут устанавливаться специальные предписания по вопросу снижения размера неустойки. Так, согласно § 2 ст. 484 ГК Польши должнику предоставлено право требовать снижения размера неустойки, если обязательство было в значительной части исполнено, либо в случаях, когда размер договорной неустойки был явно завышен. Поскольку при рассмотрении конкретного спора <*>, по которому применимым правом было признано польское, ответчик не возбудил ходатайства о снижении чрезвычайно высокого размера неустойки, состав арбитража был лишен возможности рассматривать этот вопрос по своей инициативе. Следует заметить, что в контракте содержалось и такое положение: "...размер штрафа не подлежит изменениям со стороны арбитража".

--------------------------------

<*> Решение от 17.03.97 по делу N 19/1996 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 187, 188).

Применяя российское право, МКАС исходил из той презумпции, что неустойка носит зачетный характер. Соответственно, когда устанавливалось, что размер убытков ниже суммы неустойки, требование об их возмещении не удовлетворялось <*>.

--------------------------------

<*> Например: решение от 23.01.96 по делу N 211/1995 и решение от 20.12.96 по делу N 62/1995 (см. там же. С. 22 - 25 и 135 - 149).

При поставке товара с недостачей по количеству и отказе продавца восполнить недопоставку МКАС признал обоснованным требование покупателя о взыскании с продавца предусмотренной контрактом неустойки за просрочку поставки, исчисленной от стоимости непоставленного в срок количества товара <*>. Аналогичный подход выражен и в решении МКАС о взыскании с продавца штрафа за просрочку поставки, исчисленного от стоимости частично непоставленного товара, за который продавцу был оплачен авансовый платеж <**>. Вместе с тем на основании дословного толкования текста контракта (при рассмотрении другого спора) состав арбитража пришел к выводу, что при "отсутствии" поставки ("non delivery") не могут применяться санкции за "просрочку" в поставке ("late delivery") <***>. В этом же решении признана недоказанной возможность одновременного применения штрафных санкций за полную непоставку товара и задержку в поставке.

--------------------------------

<*> Решение от 06.03.97 по делу N 401/1995 (см.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 186).

<**> Решение от 09.06.98 по делу N 263/1997 (см. там же. С. 124 - 126).

<***> Решение от 27.07.99 по делу N 302/1996 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 1999 - 2000 г. С. 141 - 147).

Когда при просрочке исполнения денежного обязательства применялись Основы ГЗ 1991 г., в полном соответствии с содержащимися в них указаниями (п. 3 ст. 66) проценты годовые за пользование чужими средствами взыскивались МКАС сверх неустойки в размере 5% годовых <*>. Когда же контрактом сторон предусматривался штраф за просрочку платежа, удовлетворялось требование об уплате такого штрафа и процентов годовых сверх суммы штрафа <**>. Основанием для этого служил тот же п. 3 ст. 66 Основ ГЗ 1991 г., дающий сторонам возможность установить своим соглашением иной размер неустойки.

--------------------------------

<*> Например: решения от 12.03.96 по делу N 218/1995, от 20.09.96 по делу N 215/1995 и от 23.01.97 по делу N 424/1995 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 38 - 41, 92 - 97 и 153 - 156).

Эта практика МКАС отличается от подхода, применявшегося государственными арбитражными судами, согласно которому допускается взыскание процентов годовых сверх этой неустойки лишь тогда, когда "такой порядок предусмотрен законодательством применительно к отдельным видам обязательств либо заключенным сторонами договором" (см. Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 22.12.92 N 23 "О некоторых вопросах применения арбитражными судами Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик на территории Российской Федерации").

<**> Например, решение от 14.05.95 по делу N 317/1994 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... С. 139 - 142).

Исполнение обязательства в натуре. В практике МКАС последнего времени крайне редко встречались требования об исполнении в натуре обязательства по контрактам международной купли-продажи. Учитывая, что Венская конвенция и российское право в принципе исходят из возможности присуждения к исполнению в натуре и принятие российским судом решения по этому вопросу не противоречит ст. 28 Конвенции, МКАС в каждом случае с учетом конкретных обстоятельств разрешал споры сторон. В ряде случаев сторонами в ходе рассмотрения спора достигалось мировое соглашение, предусматривающее исполнение в натуре одной из сторон обязательства, являвшегося предметом иска, либо истец, предъявивший таковое требование в качестве основного или альтернативного, отказывался от него в ходе процесса. Например, мировое соглашение было достигнуто сторонами при разрешении одного из споров <1>, в котором истец требовал возврата имущества, переданного ответчику по договору, в связи с его неоплатой в срок и аннулированием договора (в соответствии с его условиями), а ответчик предъявил встречный иск. При разрешении другого спора <2>, предметом иска по которому являлись альтернативные требования (исполнить контрактное обязательство по поставке или возместить разницу между контрактной ценой и ценой по сделкам), было принято решение, обязывающее ответчика возместить убытки, понесенные истцом, с учетом того что ответчик представил доказательства о невозможности исполнения им обязательства в натуре, но по причинам, которые не могут служить основанием для освобождения от ответственности. В третьем деле <3> одним из требований истца являлась передача ему в собственность купленного им судна, за которое он произвел частичную оплату. Однако в ходе процесса он это требование снял с учетом того, что по условиям контракта, заключенного сторонами, передача права собственности на судно производится после полной оплаты его стоимости. При разрешении спора по одному из дел <4>, обстоятельства которого излагались выше, в удовлетворении такого требования покупателю было отказано, учитывая, в частности, недостаточную четкость контрактного условия о количестве подлежащего поставке товара, последующее поведение сторон при исполнении контракта и правомерность действий продавца, заявившего о его расторжении. В другом споре <5> покупатель, считая, что ему поставлен товар ненадлежащего качества, предъявил встречный иск, в котором требовал обязать продавца поставить все количество товара, предусмотренное контрактом, и на условиях, содержащихся в нем. В решении отмечено, что продавец поставил значительную часть товара, предусмотренного контрактом, которая реализована контрагентом покупателя или находится на складах в стране назначения. Таким образом, продавец уже выполнил большую часть своего обязательства по контракту и удовлетворение требования покупателя привело бы к вторичной поставке значительного количества товара. Не найдя оснований для удовлетворения встречного иска, МКАС вместе с тем обратил внимание сторон на то, что, поскольку ни одна из них не известила другую о расторжении контракта, последний продолжает действовать и за покупателем сохраняется право требовать от продавца поставки оставшейся части товара. В отношении же поставленного товара в пользу покупателя была взыскана уценка, размер которой определен с учетом имеющихся в деле доказательств. В третьем случае <6>, описывавшемся выше, отказ удовлетворить требование о замене дефектного оборудования был вызван тем, что покупатель (по его заявлению) лишен возможности вернуть оборудование для замены (что прямо обусловлено контрактом сторон).

--------------------------------

<1> Решение от 21.05.97 по делу N 363/1996 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 203, 204).

<2> Решение от 16.03.95 по делу N 155/1994 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... С. 63 - 65).

<3> Решение от 05.11.98 по делу N 124/1998 (см.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 216 - 220).

<4> Решение от 04.10.99 по делу N 222/1993.

<5> Решение от 02.10.96 по делу N 328/1994 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 102 - 109).

<6> Решение от 17.11.98 по делу N 164/1996 (см.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 225, 226).

Необходимо заметить, что по другим видам договоров, когда для этого имелись основания, МКАС обязывал исполнить обязательство в натуре. Например, по договору на переработку сырья было вынесено решение <*>, обязывающее иностранного подрядчика передать заказчику остаток готовой продукции, хранящейся на складе подрядчика. По договору консигнации МКАС, установив, что на складе консигнатора осталась часть нереализованных товаров и что по условиям договора такой товар остается в собственности консигнанта, пришел к выводу, что консигнант вправе за свой счет распорядиться судьбой этого товара с учетом высказанного им намерения прекратить договор. Соответственно МКАС признал правомерность требования консигнанта о возврате ему и за его счет нереализованных товаров либо - при невозможности возврата в натуре - о возмещении их стоимости <**>.

--------------------------------

<*> Решение от 20.10.98 по делу N 72/1998 (см. там же. С. 186 - 188).

<**> Решение от 02.12.96 по делу N 221/1995 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 124 - 127).

Освобождение от ответственности. При рассмотрении многих споров сторона, не исполнившая или ненадлежащим способом исполнившая свое обязательство по контракту, ссылалась на обстоятельства, которые, по ее мнению, должны освобождать ее от ответственности. В значительной части случаев МКАС не признавал наличия таких обстоятельств, руководствуясь Венской конвенцией 1980 г. (ст. 79), нормами соответствующего национального права, когда Венская конвенция применению не подлежала, а также условиями заключенного сторонами контракта. Например, при разрешении спора между российской организацией и фирмой из Корейской Республики (покупатель) с учетом содержания форс-мажорной оговорки контракта и ст. 79 Венской конвенции была признана необоснованной ссылка покупателя, не оплатившего поставленный ему товар, на экономическую ситуацию в Республике Корея. Покупатель объяснял задержку в платежах кризисом на финансовом и фондовом рынках своей страны <*>. В решении по другому делу особо подчеркнуто, что изменение условий реализации товара на рынке, на которое ссылался ответчик (венгерская фирма), относится к обычным рискам, которые должны учитываться при осуществлении коммерческой деятельности, и это обстоятельство не подпадает под основания освобождения от ответственности, предусмотренные контрактом <**>. В третьем деле <***> также не была принята во внимание ссылка покупателя (германской фирмы) на ухудшение конъюнктуры рынка. В решении указано, что это обстоятельство не может служить основанием для освобождения от ответственности согласно условиям контракта и положениям ст. 79 Венской конвенции.

--------------------------------

<*> Решение от 15.11.99 по делу N 250/1998 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 1999 - 2000 гг. С. 172, 173).

<**> Решение от 03.09.98 по делу N 169/1996 (см.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 143 - 145).

<***> Решение от 11.06.97 по делу N 255/1994 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 212 - 215).

Основанием для отказа в признании обоснованными ссылок ответчиков на невозможность исполнения обязательства, влекущую освобождение их от ответственности, служило то, что состав арбитража признавал: соответствующее обстоятельство ответчик мог или должен был предвидеть в момент заключения контракта. Так, при разрешении одного из споров ответчик (германская фирма) ссылался на забастовку, которая имела место уже на стадии заключения контракта <*>. В решении по другому спору <**> отмечено, что те обстоятельства, на которые ссылается российская организация - продавец (отсутствие разрешения на экспорт и регистрации в качестве спецэкспортера), не являются основанием для признания контрактов недействительными и не могут иметь неблагоприятные последствия для истца (венгерской организации), ибо осуществление соответствующих действий полностью входило в обязанность ответчика. В третьем деле <***> ответчик (российская организация) в качестве форс-мажорных обстоятельств ссылался на отсутствие у него официальной лицензии Банка России, которую он не сможет своевременно получить. Состав арбитража, отвергая этот довод, в решении указал, что ответчик должен был предвидеть, что для исполнения контракта ему потребуется такая лицензия. Однако он даже не обращался за ее получением, сославшись на то, что у него для этого отсутствуют основания.

--------------------------------

<*> Решение от 05.03.98 по делу N 160/1997 (см.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 76 - 78).

<**> Решение от 11.09.98 по делу N 407/1996 (см. там же. С. 157 - 159).

<***> Решение от 24.11.98 по делу N 96/1998 (см. там же. С. 232 - 237).

В решениях МКАС не признавались основаниями для освобождения от ответственности, в частности, следующие обстоятельства: банкротство банка, в который по указанию продавца должна была переводиться покупателем предоплата за товар <1>; несостоятельность банка, обслуживающего сторону контракта <2>; возникшие трудности при исполнении обязательств по контракту <3>; остановка на реконструкцию оборудования, на котором должен был производиться товар, являвшийся предметом поставки по контракту <4>; неплатежеспособность потребителей, которым покупатель передал товар, полученный от продавца <5>; увеличение в стране продавца зарплаты, тарифов и цен <6>.

--------------------------------

<1> Решение от 12.01.98 по делу N 152/1996 (см.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 18 - 20).

<2> Решение от 06.10.98 по делу N 269/1997 (см. там же. С. 176 - 178).

<3> Решение от 13.05.97 по делу N 3/1996 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 198, 199).

<4> Решение от 22.01.96 по делу N 65/1995 (см. там же. С. 16 - 18).

<5> Решение от 28.03.96 по делу N 64/1995 (см. там же. С. 58, 59).

<6> Решение от 02.03.95 по делу N 149/1994 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... С. 43 - 46).

Когда контракт предусматривал перечень обстоятельств, освобождающих от ответственности (ограничительный перечень), МКАС не признавал таковыми иные обстоятельства <*>.

--------------------------------

<*> Например, решение от 18.01.95 по делу N 82/1994 (см. там же. С. 12 - 14).

При ссылке стороны контракта на действия или бездействие третьих лиц, привлеченных к исполнению обязательства, в качестве основания для освобождения ее от ответственности, МКАС выносил решения, руководствуясь предписаниями Венской конвенции либо применимого национального права, если отношения сторон контракта не регулировались этим документом. На соответствующую сторону контракта была возложена ответственность за действия таких третьих лиц, в частности, в следующих случаях: невыполнение третьими лицами обязанности непосредственно оплатить продавцу товар, поставленный по контракту, заключенному продавцом с покупателем <1>; невыполнение контрагентами покупателя обязанности оплатить ему товар, что явилось причиной неисполнения покупателем его обязанности произвести расчеты с продавцом <2>; отгрузка товара, предусмотренного контрактом между продавцом и покупателем, на судне, зафрахтованном третьим лицом, которое частично оплатило товар, при том, что отгрузка была произведена по указанию покупателя и что у продавца отсутствуют договорные отношения с этим третьим лицом <3>; отказ третьего лица, находящегося в договорных отношениях с продавцом, выполнить обязательство по поставке без повышения цены на товар <4>; неисполнение банком, в котором покупателем был открыт аккредитив, обязанности оплатить товар против представленных продавцом документов, соответствующих условиям аккредитива и требованиям контракта <5>. При рассмотрении одного из споров <6> покупатель, не полностью оплативший товар продавцу, ссылался на то, что третье лицо (изготовитель данного товара) имеет задолженность перед ним. В решении сказано, что существование такого долга не освобождает покупателя от ответственности перед продавцом, поскольку изготовитель товара не является участником контракта, из которого возникло обязательство покупателя.

--------------------------------

<1> Решение от 05.11.98 по делу N 142/1998 и от 12.11.98 по делу N 311/1997 (см.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 212 - 215, 222 - 224) и решения от 22.01.96 по делу N 40/1995 и от 08.10.96 по делу N 407/1995 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 12 - 15, 110 - 113).

<2> Решение от 06.02.96 по делу N 360/1994 (см. там же. С. 31, 32).

<3> Решение от 18.09.96 по делу N 448/1995 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 89 - 91).

<4> Решение от 05.11.97 по делу N 2/1995 (см. там же. С. 244 - 254).

<5> Решения от 27.10.95 по делу N 474/1993 и от 13.12.95 по делу N 364/1994 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... С. 144, 145 и 183 - 187).

<6> Решение от 19.02.98 по делу N 150/1997 (см.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 59 - 62).

В ряде случаев при рассмотрении споров устанавливалось, что сторона, ссылающаяся на препятствия, вызвавшие невозможность исполнения, и ставившая на этом основании вопрос об освобождении ее от ответственности, не выполнила условий контракта или соответственно Венской конвенции об извещении о таком препятствии и о представлении надлежащих доказательств его реальности. В зависимости от обстоятельств конкретного случая в решениях МКАС давалась юридическая оценка соответствующих фактов <*>.

--------------------------------

<*> Например, решение от 02.10.96 по делу N 328/1994 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 102 - 109).

В практике МКАС не встречались случаи вынесения по ст. 451 ГК РФ решений об изменении или расторжении контракта международной купли-продажи в связи с существенным изменением обстоятельств, хотя, как отмечалось выше, нередко ответчики ссылались на чрезмерную экономическую затруднительность исполнения обязательства, наступившую после заключения контракта. Объясняется это причинами двоякого ряда. Во-первых, ответчики не ссылались при этом на предписания ст. 451 ГК РФ. Во-вторых, ими не представлялись убедительные доказательства одновременного наличия условий (их совокупности), предусмотренного этой статьей для признания факта существенного изменения обстоятельств. Между тем следует иметь в виду, что применение ст. 451 (в случаях, предусмотренных в ней) соответствует практике, сложившейся в международном коммерческом обороте, и, следовательно, отсутствуют препятствия для ее использования к отношениям по контрактам международной купли-продажи товаров <*>. Целесообразно, в частности, обратить внимание на то, что Международная торговая палата разработала специальные рекомендации по вопросу формулирования в контракте условия о существенном изменении обстоятельств <**>, прокомментировав их соответствующим образом <***>.

--------------------------------

<*> Применена в практике МКАС ст. 451 ГК РФ при разрешении спора из договора строительного подряда (см.: решение от 24.04.2000 по делу N 251/1999 // Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 1999 - 2000 гг. С. 251 - 260).

<**> См.: Форс-мажорные обстоятельства. Публикация N 421(Е). Серия: "Издания Международной торговой палаты" / Пер. с англ. М.: Изд-во АО "КОНСАЛТБАНКИР", 1997. С. 32 - 34.

<***> См.: Там же. С. 34 - 40.

Расторжение контракта. При разрешении споров, связанных с расторжением контракта, предметом анализа, в частности, являлось следующее: имелись ли условия, дававшие право на расторжение контракта, и соблюдены ли стороной формальные требования, установленные для реализации этого права. Выше приводилось подробное изложение обстоятельств дела N 238/1998 (решение от 07.06.99), при рассмотрении которого МКАС, всесторонне проанализировав условия контракта и поведение сторон, пришел к выводу, что продавцом было допущено существенное нарушение контракта, что послужило основанием для его расторжения покупателем в силу ст. 72 Венской конвенции. Соответственно имущественные последствия этого нарушения были возложены на продавца. При рассмотрении другого спора <1> состав арбитража пришел к выводу, что у продавца не было оснований в одностороннем порядке расторгнуть контракт, поскольку срок для исполнения покупателем обязательства по окончательной оплате товара не истек (согласно контракту он исчислялся с даты поступления товара в страну покупателя, а не с даты его отгрузки продавцом). Соответственно с продавца было взыскано возмещение упущенной выгоды в размере, который с учетом обстоятельств МКАС признал справедливым (было принято во внимание то, что покупатель не представил доказательств об обычном уровне прибыли от продаж в его стране, а также что им допускались просрочки в выплате авансовых платежей). Отсутствие оснований для расторжения контракта было установлено и при разрешении еще одного спора, описанного выше <2>. В то же время при рассмотрении ряда споров признавалось, что сторона вправе расторгнуть контракт в одностороннем порядке. Например, при рассмотрении одного из споров <3> было установлено, что продавцом было допущено существенное нарушение контракта: получив авансовый платеж, он осуществил в предусмотренный контрактом срок поставку лишь части товара, а требования покупателя о допоставке оставил без ответа. Контракт сторон в соответствии с ходатайством покупателя был признан расторгнутым на будущее, а с продавца взыскана соответствующая сумма в возврат авансового платежа. Расторжение контракта на будущее при аналогичных обстоятельствах было признано МКАС правомерным и при разрешении ряда других споров <4>.

--------------------------------

<1> Решение от 22.03.99 по делу N 227/1996 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 1999 - 2000 гг. С. 53 - 60).

<2> Решение от 09.08.99 по делу N 166/1998 (см. там же. С. 154, 155).

<3> Решение от 27.10.99 по делу N 269/1996 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 1999 - 2000 гг. С. 164, 165).

<4> Например: решение от 09.06.98 по делу N 263/1997 и решение от 05.10.98 по делу N 53/1998 (см.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 124 - 126, 173 - 175).

При одностороннем расторжении контракта, коль скоро у стороны имелись для этого предусмотренные Конвенцией основания и она надлежаще известила об этом другую сторону, МКАС исходил из того, что такое расторжение состоялось. Например, продавец, получивший авансовый платеж, не поставил партию товара ни в обусловленный контрактом, ни в дополнительный срок, установленный покупателем. МКАС пришел к выводу об обоснованности извещения о расторжении контракта, данного покупателем, и вынес решение против продавца <*>.

--------------------------------

<*> Решение от 05.03.98 по делу N 160/1997 (см. там же. С. 76 - 78).

Если же требования, предъявляемые к подобного рода извещениям, не соблюдаются, МКАС исходит из того, что контракт сторон продолжает действовать, и выносит решение на основании его условий. Например, при рассмотрении одного из споров <*> МКАС пришел к выводу, что сообщение покупателя, направленное продавцу, содержало не заявление о расторжении контракта, а просьбу не отгружать товар до урегулирования вопроса о цене. В решении отмечено, что извещение о расторжении контракта должно быть сформулировано прямо и недвусмысленно. При рассмотрении другого спора <**> МКАС пришел к выводу, что у покупателя имелись все основания расторгнуть контракт в силу ст. 49 Венской конвенции и в качестве извещения о расторжении контракта, соответствующего требованиям ст. 26 Конвенции, следует признать исковое заявление покупателя, которым он продемонстрировал, что считает контракт расторгнутым и на этом основании требует не поставки товара, а возврата уплаченной цены.

--------------------------------

<*> Решение от 22.10.98 по делу N 196/1997 (см. там же. С. 193 - 199).

<**> Решение от 05.11.97 по делу N 2/1995 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 244 - 254).

Встретился в практике и такой случай <*>: между сторонами состоялось соглашение о возврате продавцу не оплаченной партии товара в определенный срок, однако покупатель не выполнил этого соглашения, в связи с чем продавец потребовал оплаты. МКАС пришел к выводу, что, предъявив покупателю требование об уплате стоимости товара, продавец тем самым выполнил условия, предусмотренные ст. ст. 25 и 26 Венской конвенции, что повлекло прекращение действия ранее заключенного соглашения. Соответственно восстановилась обязанность покупателя произвести оплату полученного товара. Решением МКАС было удовлетворено требование продавца о взыскании с покупателя стоимости поставленного товара и об уплате предусмотренного контрактом штрафа за просрочку платежа.

--------------------------------

<*> Решение от 27.01.99 по делу N 136/1998 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 1999 - 2000 гг. С. 16 - 18).

Приостановление исполнения. Предметом ряда споров, разрешенных МКАС, являлась обоснованность действий продавца или соответственно покупателя, приостановившего исполнение обязательств со ссылкой на ст. 71 Конвенции или ст. 328 ГК РФ.

Так, по одному из них <*> продавец обосновывал приостановление поставок просрочкой выплаты покупателем авансовых платежей, которые должны были производиться в размере 10% на 20-е число месяца, предшествующего отгрузке, а отгрузки предусматривались в июне, августе и сентябре 1995 г. и в марте 1996 г. Между тем с согласия продавца покупателю были переданы контракты, заключенные продавцом с другими лицами, через 35 дней после срока, предусмотренного этими контрактами для выплаты авансовых платежей, из чего МКАС сделал вывод, что между сторонами была достигнута новая договоренность относительно графика выплат и поставок товаров, согласно которому и производились фактические выплаты. В действительности же продавец приостановил исполнение, предложив покупателю увеличить размер авансового платежа, т.е. изменить условия контрактов, не имея на то юридических оснований. МКАС признал эти действия продавца, как и последующее одностороннее расторжение им контракта, необоснованными. Необоснованными были признаны заявления продавцов о том, что они приостановили исполнение обязательств по контракту из-за нарушений, допущенных покупателями, и в ряде других случаев. Например, при разрешении одного из споров <**> было установлено, что продавец вообще не уведомлял покупателя о приостановлении поставок, а факт неправильно оформленного покупателем аккредитива не может быть расценен как обстоятельство, оправдывающее срыв поставок значительного количества товаров.

--------------------------------

<*> Решение от 22.03.99 по делу N 227/1996 (см. там же. С. 53 - 60).

<**> Решение от 27.07.99 по делу N 302/1996 (см. там же. С. 141 - 147).

В ряде других случаев МКАС исходил из обоснованности действий продавца, приостановивших исполнение обязательства по поставке, и необоснованности действий покупателей, приостановивших оплату полученных им товаров. Так, при вынесении решения по одному из споров <*>, которое описано выше, МКАС исходил из того, что ни Венская конвенция, ни контракт сторон не дают оснований ставить исполнение своих обязательств в зависимость от последующего развития отношений между сторонами.

--------------------------------

<*> Решение от 22.01.98 по делу N 102/1997 (см.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 32 - 35).

Исчисление убытков при расторжении контракта. Нередко размер требований о возмещении таких убытков определялся путем установления разницы между ценой, указанной в контракте, и ценой по совершенной взамен сделке. Например, такие требования признавались обоснованными в следующих случаях: продавец не поставил товар, предусмотренный контрактом, требуя повышения оговоренной в контракте цены и увеличения размера предоплаты, в связи с чем покупатель приобрел товар у третьего лица <*>; продавец не поставил товар, ссылаясь на обстоятельства непреодолимой силы, которые МКАС таковыми не признал <**>; покупатель не исполнил своего обязательства по предоплате товара, в связи с чем продавец расторг контракт и продал товар третьим лицам, с которыми заключил заменяющие сделки <***>.

--------------------------------

<*> Решение от 02.08.99 по делу N 516/1996 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 1999 - 2000 гг. С. 148, 149).

<**> Решение от 05.03.98 по делу N 160/1997 (см.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 76 - 81).

<***> Решение от 20.01.97 по делу N 116/1996 (см.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 151, 152).

Встречались и случаи предъявления исков о возмещении убытков, исчисленных путем установления разницы между контрактной ценой и текущей ценой на момент расторжения контракта. При рассмотрении подобного спора <*> МКАС, основываясь на ст. 76 Венской конвенции, удовлетворил такое требование покупателя, установив, что размер текущей цены, из которой исходил покупатель в своих расчетах, находится в пределах, согласованных самими сторонами на случай возврата долга при недопоставке.

--------------------------------

<*> Решение от 19.12.95 по делу N 133/1994 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... С. 192 - 195).

В одном из решений МКАС отмечено, что нельзя одновременно требовать в качестве упущенной выгоды и разницу между контрактной ценой и ценой по сделке, заключенной с третьим лицом, и - на основании ст. 76 Венской конвенции - разницу между контрактной и текущей ценой. Удовлетворение одного из этих требований влечет возмещение упущенной выгоды в полном объеме <*>. Выше описывался случай, когда путем определения разницы между контрактной ценой и ценой, по которой товар был куплен продавцом у изготовителя, исчислялся реальный ущерб, а не упущенная выгода. Следует обратить внимание на то, что ст. ст. 75 и 76 Венской конвенции прямо предусматривают право требовать помимо разницы в ценах также любые дополнительные убытки, которые могут быть взысканы на основании ст. 74 Конвенции, а ст. 74 допускает взыскание как реального ущерба, так и упущенной выгоды.

--------------------------------

<*> Решение от 05.03.98 по делу N 160/1997 (см.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 76 - 78).

Венская конвенция (ст. 75) исходит из того, что заменяющая сделка должна быть заключена разумным образом и в разумный срок после расторжения контракта, что учитывается при рассмотрении конкретных дел. Например, в одном из решений МКАС при распределении между сторонами расходов по хранению товара, относительно которого контракт был расторгнут, принято во внимание время, которое разумно требовалось (с учетом обстоятельств) для заключения заменяющей сделки. С учетом этого на покупателя такие расходы были начислены с соответствующей даты, предусмотренной контрактом, заключенным с продавцом, по дату заключения контракта взамен расторгнутого, поскольку МКАС признал разумным тот период, который потребовался продавцу для заключения заменяющей сделки <*>. Заключение заменяющей сделки разумным образом предполагает ее экономическую эффективность с учетом конкретных обстоятельств: продажа товара продавцом по максимально достижимым ценам или покупка товара покупателем по возможно низким ценам. Поэтому при разрешении споров может быть поставлен вопрос о соблюдении соответствующей стороной указанных требований. Однако, как показывает практика, нарушившая контракт сторона весьма редко прибегает к оспариванию обоснованности заключенной взамен сделки либо, оспаривая ее обоснованность, не представляет убедительных доказательств своих утверждений. Поскольку бремя доказывания лежит на стороне, оспаривающей обоснованность условий заменяющей сделки, требования в таких случаях удовлетворяются в предъявленном истцом размере.

--------------------------------

<*> Решение от 01.12.95 по делу N 22/1995 (см.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... С. 167 - 174).