Гк России. Проблемы. Теория Практика: Сборник памяти с.А. Хохлова / Отв. Ред. А. Л. Маковский; – м.,Родос, 1998. С. 75

ложения ввести в гражданское право общее начало ответственности государства за причинение вреда актами власти никогда никем публично не оспаривались и не критиковались.

Из вопросов, касающихся ответственности государства за последствия противоправных актов власти, которые практика и теория 20 – 50-х годов не решили в полной мере или даже не поставили должным образом, следует упомянуть два.

Первый – это вопрос о вине как основании ответственности госоргана. В решении этого вопроса был представлен весь спектр возможных мнений. Если одни полагали, что «ответственность государства не обусловлена субъективной виновностью причинивших вред должностных лиц»[27], то другие столь же определенно считали, что для возникновения этой ответственности необходимо, «чтобы действия должностного лица были виновными»[28], а третьи полагали, что для этого «необходима, как правило, вина должностного лица»[29]. Существовала и точка зрения, согласно которой «вина непосредственно причинившего ущерб есть условие ответственности государства по ст. 407 лишь в тех случаях, когда эта вина предусмотрена соответствующим особым постановлением закона»[30].

Второй вопрос, оставшийся не только не решенным, но даже и не поставленным как следует в те годы, это вопрос о том, что следует понимать под «действием» должностного лица, влекущим ответственность госоргана. Почти все внимание было сосредоточено на выявлении властной природы этого действия и его отграничении в этом качестве от поведения участников гражданского правоотношения. Но, кажется, никем так и не был поставлен вопрос: а какие, собственно, «действия» охватывает статья 407 – только фактические, либо как фактические действия, так и индивидуальные правовые предписания, либо и те, и другие, но кроме того еще и издание нормативных актов?

Мешающий шаг на пути от общего правила о безответственности государства за причиненный вред к воплощению в жизнь прямо противоположного правила, как уже сказано, настойчиво предла-

Гк России. Проблемы. Теория Практика: Сборник памяти с.А. Хохлова / Отв. Ред. А. Л. Маковский; – м.,Родос, 1998. С. 76

гавшегося de lege ferenda, был сделан при принятии в 1961 г. Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик[31]. Вошедшая в Основы 1961 г. статья 89 («Ответственность государственных учреждений за вред, причиненный действиями их должностных лиц») гласила:

«Государственные учреждения отвечают за вред, причиненный гражданам неправильными служебными действиями их должностных лиц в области административного управления, на общих основаниях (статья 88 настоящих Основ), если иное не предусмотрено специальным законом. За вред, причиненный такими действиями должностных лиц организациям, государственные учреждения отвечают в порядке, установленном законом.

За вред, причиненный неправильными служебными действиями должностных органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, соответствующие государственные органы несут имущественную ответственность в случаях и пределах, специально предусмотренных законом.»

С позиций не только нынешнего времени, но и либеральных воззрений нашей науки 20-х годов, эти нормы можно упрекнуть во многих конформистских слабостях. В их числе и решение крупнейшей проблемы ответственности государства за неправомерные акты власти под скромной вывеской «ответственности госучреждения за действия их должностных лиц», и сохранение не очень точной фразеологии статьи 407 ГК 1922 г., и «недорешение» вопроса об ответственности за вред, причиненный юридическим лицам (оставшегося, как оказалось, в таком положении на тридцать лет). Можно указать и на то, что вторая часть статьи 89 представляла собой отсылку к закону, которого не было в природе (и оставалась такой пустой отсылкой в течение двадцати лет).

Но все эти минусы статьи 89 Основ 1961 г., необъяснимые лишь тому, кто не захочет примерить на себя время рубежа 50 – 60-х годов в нашей стране, не идут в сравнение с тем, что сделано ее авторами для введения в будущем полноценной гражданской ответственности государства за неправомерные акты власти. В статье 89 впервые в российском (и советском) праве было ус-