Гк России. Проблемы. Теория Практика: Сборник памяти с.А. Хохлова / Отв. Ред. А. Л. Маковский; – м.,Родос, 1998. С. 368

рассмотрев теоретические вопросы[48], касающиеся самого понятия «прощения долга», определения прощения долга как односторонней сделки, мы не можем, хотя бы вкратце, не остановиться на практических последствиях такого определения.

Прежде всего, необходимо иметь в виду, что наряду с односторонним освобождением должника кредитором от обязанностей перед последним (прощение долга), законодатель предусмотрел возможность прекращения обязательства по обоюдному согласию сторон (договор дарения). Прекращение обязательства вследствие «дарения имущественной обязанности» по отношению к себе (дарителю) или к третьему лицу, как мы уже упоминали выше, может иметь место лишь при соблюдении правил главы 32 ГК о договоре дарения. Одним из важнейших среди них является условие об ограничении дарения (п.3 ст. 576). В частности, ни при каких условиях не могут быть «подарены» права, неразрывно связанные с личностью. Что касается прощения долга, то закон не запрещает освобождение должника от обязанностей, вытекающих из требований об алиментах, о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью[49]. Следовательно, вопрос о допустимости прощения долга в этих случаях необходимо решать с учетом специальных норм гражданского и семейного права. Обращение к действующим правилам о деликтных (гл 59 ГК) и об алиментных (разд. V Семейного кодекса Рос-

Гк России. Проблемы. Теория Практика: Сборник памяти с.А. Хохлова / Отв. Ред. А. Л. Маковский; – м.,Родос, 1998. С. 369

сийской Федерации[50]) обязательствах приводит к выводу о том, что в настоящее время прощение долга допускается, по крайней мере, в случае уплаты алиментов по соглашению сторон (ст. 101 Семейного кодекса). Что касается прощения долга по алиментным и деликтным обязательствам, установленным по решению суда, то такое прощение теряет всякий практический смысл[51].

Другой проблемой является необходимость соблюдения сформулированного в статье 415 ГК условия прощения долга, которое допускается, «если это не нарушает прав третьих лиц в отношении имущества кредитора». Речь идет о тех случаях, когда вследствие прощения долга изменение имущества кредитора затрагивает права лиц, претендующих на получение удовлетворения по обязательствам, в которых прощающий долг кредитор является должником. Наиболее четким с точки зрения обеспечения защиты прав третьих лиц на имущество кредитора, прощающего долг, является случай проведения процедуры признания такого кредитора несостоятельным (ст. 25, 65 ГК). В соответствии с Законом РФ от 19 ноября 1992 г. «О несостоятельности (банкротстве) предприятий»[52] прощение долга (как сделка, имеющая своим результатом отчуждение имущества должника[53]) запрещается с момента признания должника несостоятельным и принятия решения об открытии конкурсного производства (ст. 18), а прощение долга, совершенное в течение последних шести месяцев, предшествующих возбуждению производства о несостоятельности, может быть оспорено конкурсным управляющим