Глава II. Внутренняя организация

Адвокатура может или не иметь никакой внутренней организации, или же быть организованной по одному из трех типов: именно, в виде 1) государственной службы, 2) сословия, подчиненного дисциплинарной власти администрации или судов и 3) самоуправляющегося сословия.

_ 1. Необходимость организации

Абсолютная неорганизованность сословия адвокатов является в истории спутником абсолютной свободы профессии. Только там, где встречается последняя, можно видеть отсутствие какой бы то ни было организации. И это вполне понятно. При абсолютной свободе профессии, сословие адвокатов в собственном смысле слова еще не существует, так как каждое лицо может выполнять по желанию адвокатские обязанности. П если нет сословия, то и не может быть организации его. Но как только адвокатура становится относительно свободной или замкнутой, тотчас же появляется и внутренняя организация в том или ином виде. История знает один лишь пример совместного существования относительной свободы и полной неорганизованности, пример, искусственно произведенный революционным правительством Франции в 1789 г. и приведший на практике, как мы видели, к самым печальным результатам (см. Ч. Ш, гл. III, _ 3).

Однако, несмотря на это, в принципе нельзя отрицать возможности отсутствия внутренней организации при относительной свободе или даже замкнутости профессии и, потому, представляется нелишним рассмотреть те основания, по которым внутренняя организация должна признаваться необходимым условием для правильного развития профессии.

В литературе часто проводится аналогия между адвокатурой и другими либеральными профессиями, каковы медицинская, архитектурная, литературная и т. п. Поэтому, некоторые читатели будут, может быть, склонны применить ее к настоящему вопросу. "Если другие профессии",- так могут подумать они: - "обходятся без внутренней организации, если врачи, архитекторы, литераторы действуют каждый на свой риск и несут ответственность на основании общих уголовных законов, то для чего же ставить адвокатуру в особое положение и делать для нее изъятие из общих правил?"

Прежде всего, нужно заметить, что ссылка на другие профессии основана на явной ошибке: они вовсе не лишены всякой внутренней организации. Доктора, например, подлежат, по нашему праву, надзору врачебной управы, архитекторы - надзору строительных отделений городских управ и губернских правлений, а литераторы - цензурного ведомства.

Далее, адвокатура, бесспорно, представляет собой либеральную профессию, наравне с врачебным искусством или литературой. Несомненно также, что во многих отношениях она сходна с другими либеральными профессиями. Но не надо забывать и того, что она, принадлежала к одному роду с ними, имеет некоторые видовые отличия, свойственные ей и чуждые им: лев и тигр принадлежит к семейству кошек, но они не кошки.

Одна из главных особенностей адвокатуры состоит, как мы уже замечали, в том, что она служит фактором отправления правосудия, и что, следовательно, в то время, как другие либеральные профессии касаются в большинстве случаев только интересов частных лиц и общества, ее деятельность всегда затрагивает интересы государства. Плохой врач вредит пациенту; неискусный архитектор - собственнику здания, но недобросовестный адвокат наносит вред и частным лицам, и обществу, и государству. Помимо того, недобросовестное отношение к своим обязанностям со стороны врача или архитектора противоречит их собственной выгоде: у плохого доктора никто не будет лечиться, небрежному архитектору никто не поручит постройки дома. Совсем в другом положении находится адвокат. Его недобросовестность пагубна для противной тяжущейся стороны и для правосудия, но она приносит выгоду клиенту. Если доктор или архитектор всецело проникаются интересами своего клиента и употребляют все средства, чтобы удовлетворить его требования, т. е. вылечить болезнь или построить здание, то от этого для частных лиц и для общества не получится ничего, кроме пользы. Но если такого образа действий станет придерживаться адвокат, то результат будет как раз противоположным. В самом деле, тяжущиеся в большинстве случаев имеют в виду только одно: выиграть процесс. Ослепленные пристрастием к своим собственным интересам, они или не сознают своей неправоты, или, если и сознают, то все-таки ставят личную выгоду выше требований справедливости. Поэтому, имея целью, во что бы то ни стало, одержать верх над противником или избегнуть наказания, они склонны требовать от адвоката, чтобы он не был особенно разборчив в средствах ведения дела и, само сбой разумеется, из двух одинаково способных адвокатов готовы отдать предпочтение тому, который будет лучше соблюдать их интересы и меньше заботиться о добросовестности и законности средств. Благодаря такому отношению со стороны большинства тяжущихся, адвокатам выгодно быть недобросовестными, не стесняться в средствах защиты, обходить закон, прибегать к уловкам и кляузам и т. п. "Сочетание наивысшей степени талантливости",- справедливо замечает г. Обнинский: - "с наивысшей степенью недобросовестности всегда содействует успеху адвоката"*(1197). Отсюда ясно коренное различие между адвокатурой и другими либеральными профессиями. В то время, как в последних конкуренция приводит к большей добросовестности при отправлении своих обязанностей, в адвокатуре она стремится развить как раз противоположное качество.

Затем, нужно иметь в виду, что адвокатура, вращаясь постоянно в сфере борьбы нравственного с безнравственным, дозволенного с недозволенным, справедливого с несправедливым, подвержена тысяче таких искушений, которые незнакомы другим профессиям. Честность врача или архитектора грозит испытание только в очень редких случаях, честности адвоката - на каждом шагу. Кто будет предлагать доктору или архитектору вознаграждение за то, чтобы он отнесся недобросовестно к своей обязанности, затянул болезнь пациента, построил дом из плохого материала? Адвокаты же получают подобные предложения чуть ли не каждый день. Выиграть процесс, как бы ни был он не прав с нравственной или юридической точек зрения, и какие бы способы ни пришлось для этого употреблять, а если не выиграть, то хоть затянуть его, отсрочить платежи, увильнуть от взыскания, скрыть имущество от ареста, а в уголовном процессе избегнуть наказания хотя бы с помощью лжесвидетелей и поддельных документов,- вот с какими просьбами обращаются нередко тяжущиеся и подсудимые к адвокату.

Если еще принять во внимание, что проступки врачей, архитекторов и т. п. легко могут быть обнаружены, что для репрессий их достаточно общих уголовных законов, и что, напротив, адвокаты, как специалисты в юриспруденции, лучше, чем кто-либо другой, могут, прикрываясь законными формами, нарушать и обходить предписания права, то станет вполне понятным, что адвокатура в отличие от других либеральных профессий требует особой и, притом, крепкой внутренней организации, которая бы гарантировала честность и добросовестность членов сословия.

Другими словами, необходимо существование особого органа власти, который бы следил за тем, чтобы к адвокатуре допускались лица, обладающие известным нравственным цензом, и в то же время тщательно наблюдал за профессиональной деятельностью практикующих адвокатов.

Смотря по тому, на кого возлагаются функции этого органа, адвокатура может иметь вид: 1) государственной службы, 2) сословия, подчиненного посторонней власти, именно: а) администрации или б) суду и 3) самоуправляющегося сословия.