Учебный год 22-23 / Дополнительная литература для чтения / Расторжение / Бевзенко и Егоров - Адаптация договора к изменившимся обстоятельствам

ущерб в связи с необходимостью содержать имущество, используемое некоммерческой организацией, и уплатой налогов.

Президиум ВАС РФ отклонил заявление ответчика и не согласился с коллегией судей, передавшей данное дело на его рассмотрение.

По мнению высшей инстанции, ни одно из приведенных истцом обстоятельств не предусмотрено ст. 451 ГК РФ, поэтому они не относятся к числу тех, возникновение которых нельзя было предвидеть. Вступая в договорные отношения, стороны могли и должны были учесть экономическую ситуацию, спрогнозировать ухудшение своего финансового положения и уменьшение численности работников. Таким образом, Президиум отклонил ссылки на ст. 451 ГК.

Данное дело может рассматриваться лишь как пример негативной практики (практики неприменения статьи о существенном изменении обстоятельств), той практики, которая исходит из того, что расторжение или изменение договора судебным решением по в соответствии со ст. 451 ГК РФ возможно только в исключительных случаях, и не допускает расширительного толкования положений этой статьи (см., например, постановления Президиума ВАС РФ от 30 марта 2010 г.

№16283/09 и от 13 апреля 2010 г. № 1074/10).

Тем не менее, изменив мотивировку, Президиум ВАС РФ под-

держал выводы нижестоящих судов о необходимости расторжения спорного договора. Судами было установлено, что арендатор, фактически пользуясь арендованным имуществом на протяжении ряда лет, арендную плату не вносил, от изменения условий договора уклонялся,

вто время как арендодатель, не получая никаких доходов от сданного

варенду оздоровительного детского лагеря, нес убытки в связи с необходимостью уплачивать земельный налог и налог на имущество, а также нести расходы по содержанию имущества, используемого арендатором.

Таким образом, по мнению Президиума ВАС РФ, арендатором

впроцессе исполнения спорного договора созданы условия явной несоразмерности имущественного положения сторон, что нарушает принцип соблюдения баланса законных интересов участников данных правоотношений.

При таких обстоятельствах и со ссылкой на ст. 10 ГК РФ суд пришел к выводу о том, что со стороны арендатора имело место злоупотребление правом, поэтому расторжение договора аренды признано правомерным.

Мы видим в данном случае, что нарушение принципа добросовестности послужило основанием для расторжения судом договора аренды в условиях, когда ст. 451 ГК оказалась неприменимой. Вместе с тем арендатор был наказан не за то, что при объективном изменении

Electronic copy available at: https://ssrn.com/abstract=3575696

обстоятельств он отказался пойти на уступки арендодателю и поднять арендную плату (или изменить способ ее расчета). Суды увидели злоупотребление правом в другой, куда более явной форме: арендатором были созданы условия явного дисбаланса интересов сторон. Возможно, арендатор просто обхитрил арендодателя в момент заключения договора при формулировании условий об арендной плате, и суды исправили нарушенный дисбаланс. В любом случае указанное дело не может служить ориентиром на то, чтобы расторгать или изменять договор на основании ст.1 или 10 ГК РФ, при том что не будут соблюдены критерии, установленные ст.451 ГК РФ.

Второе дело, в котором Президиум ВАС РФ подверг обсуждению вопрос об изменении договорных условий (через признание некоторых условий недействительными) в связи с недобросовестным поведением, – это дело предпринимателя Семенова против Банка Москвы (Постановление от 6 марта 2012 г. № 13567/11).

Особенностью данного дела были следующие обстоятельства. Банк, ссылаясь на изменение обстановки (экономический кризис), требовал от заемщика согласовать увеличение процентной ставки по кредиту. В противном случае банк угрожал произвести акселерацию (досрочное истребование) долга.

Заемщик, поддавшись давлению банка, несколько раз подписывал соответствующие соглашения к кредитному договору, в результате чего ставка по кредиту увеличилась в несколько раз.

По истечении времени заемщик обратился в банк, ссылаясь на то, что действие негативных экономических явлений в экономике прекратилось и в связи с этим следовало бы (по мнению заемщика) возвратить положения кредитного договора относительно ставки за пользование кредитом в первоначальное состояние.

Однако банк отказался идти навстречу заемщику, и тот обратился

всуд с иском, целью которого было внесение изменений в договор.

Вданном деле Президиум ВАС счел, что иск подлежит удовлетворению, исходя из совокупности следующих обстоятельств:

– банк и заемщик обладали неравной переговорной силой;

– на заемщика было оказано давление путем угрозы акселерации долга по кредиту, который бы заемщик погасить не смог;

– банк отказался обсуждать с заемщиком возможность восстановления первоначальных условий кредита;

– отсутствовали разумные экономические предпосылки для того, чтобы банк отказался вносить изменения в договор в части снижения ставки.

Витоге, оценив в совокупности все указанные обстоятельства дела, Президиум ВАС РФ вынес решение в пользу заемщика, допустив воз-

Electronic copy available at: https://ssrn.com/abstract=3575696

можность недействительности ряда условий договора, определенных сторонами под давлением кредитора.

Таким образом, и в данном деле основанием для «вторжения» суда

вдоговор стало не просто недобросовестное поведение контрагента, состоящее якобы в том, что контрагент уклоняется от изменения договора, не выгодного ему и выгодного другой стороне, а наличие несправедливых договорных условий и недобросовестное поведение банка, выразившееся в «выкручивании» другой стороне рук и навязывании ей невыгодных договорных условий. Кроме того, по всей видимости, на решение Суда повлияло и то, что повышение процентной ставки объяснялось банком именно общим повышением стоимости заимствований на финансовых рынках. Отпадение этого обстоятельства как минимум делало бы необходимым обсуждение возвращения кредитной ставки на первоначальные значения.

Это дело – типичный пример необходимости проявления добросовестности как на преддоговорной стадии, так и при определении условий договора в одностороннем порядке (на наш взгляд, вынуждая заемщика к повышению процентной ставки жесткими экономическими угрозами (востребованием всей суммы кредита досрочно), кредитор действовал так, как если бы он менял процентную ставку в одностороннем порядке).

Для изменения договора в одностороннем порядке принцип добросовестности также представляет собой важнейший ограничитель свободы усмотрения управомоченного лица. Спустя три года после принятия рассмотренного Постановления Президиума ВАС данный принцип нашел прямое отражение в законе, указавшем: «Сторона, которой настоящим Кодексом, другими законами или договором предоставлено право на одностороннее изменение договора, должна при осуществлении этого права действовать добросовестно и разумно

впределах, предусмотренных настоящим Кодексом, другими законами или договором» (п. 4 ст. 450 ГК, действует с 1 июня 2015 г.).

Тенденции российской судебной практики

На вопрос о том, являются ли финансовый кризис, неблагоприятная экономическая ситуация и высокий уровень инфляции существенными условиями изменения обстоятельств, судебная практика в Российской Федерации дает однозначный ответ – не является. Тому есть простое объяснение – стороны должны исходить из возможности наступления указанных явлений, поскольку «сами по себе инфляционные процессы не относятся к числу обстоятельств, возникновение которых нельзя было предвидеть. Стороны, вступая

Electronic copy available at: https://ssrn.com/abstract=3575696

в договорные отношения, должны были прогнозировать экономическую ситуацию»1.

Вкачестве еще одной тенденции отечественной судебной практики можно упомянуть очень строгое отношение к предпринимательскому риску, возлагаемому на стороны. Как правило, речь никогда не идет

окаких-то его пределах, как это свойственно германской доктрине права. Ссылаясь на норму ст. 2 ГК РФ, в которой содержится определение предпринимательской деятельности, суды, как правило, отказываются признавать существенным изменением обстоятельств:

– рост инфляции2;

– изменение курса валют3;

– общую неблагоприятную экономическую ситуацию4.

Вчастности, вопрос о влиянии изменения валютных курсов на договоры с валютной оговоркой некоторое время назад являлся одним из довольно популярных в отечественных арбитражных судах. Квинт­ эссенцией, с одной стороны, ожиданий должников по такого рода обязательствам, а с другой – надежд кредиторов стало известное дело

Вымпелком против Тизприбора5.

Суть спора такова. В 2009 г. «Вымпелком» заключил с обществом «Тизприбор» договор аренды помещений в офисном центре класса А в центре Москвы сроком до 2019 г. Сторонами были установлены ставка арендной платы в долларах США и порядок оплаты – в рублях по курсу Банка России на дату платежа.

В связи с известными событиями на российском валютном рынке (отказ Банка России от политики «управляемого плавающего курса рубля» и рост курса доллара в 2,5 раза) размер арендной платы в рублях, подлежащий оплате «Вымпелкомом» (арендатором), вырос более чем в 2,5 раза – с 900 млн рублей до 2,5 млрд рублей в год.

1  Определение ВАС РФ от 5 августа 2011 г. № ВАС-9569/11. См. также: определения ВАС РФ от 13 июля 2010 г. № ВАС-8602/10, от 27 апреля 2010 г. № 2912/10, постановления ФАС Московского округа от 15 сентября 2010 г. № КГ-А40/10258-10, ФАС Уральского округа от 15 марта 2011 г. № Ф09-697/11-С5, ФАС Центрального округа от 14 сентября 2011 г. по делу № А23-4027/10Г-16-244, от 23 декабря 2010 г. по делу № А14-2954/2010/79/6.

2  Постановления ФАС Северо-Западного округа от 12 апреля 2011 г. по делу № А5687866/2009, от 13 ноября 2008 г. по делу № А05-4131/2008, ФАС Московского округа от 15 сентября 2010 г. № КГ-А40/10258-10, ФАС Уральского округа от 20 августа 2008 г. № Ф09-5905/08-С6.

3  Постановления ФАС Московского округа от 11 нроября 2009 г. № КГ- А40/10937-09, от 28 сентября 2009 г. № КГ- А40/9536-09, ФАС Западно-Сибирского округа от 24 октября 2008 г. Ф04-6462/2008 (14573-А67-12).

4  Постановление 9 ААС от 15 марта 2010 г. № 09АП-289/2010-КГ по делу № А40- 91450/09-53-666.

5  Дело № А40-83845/15-54-532.

Electronic copy available at: https://ssrn.com/abstract=3575696

«Вымпелком» обратился к «Тизприбору» с предложением об изменении договора аренды в части порядка расчетов во внесудебном порядке путем фиксации по соглашению сторон курса валюты. В связи

сотказом «Тизприбора» от участия в переговорах арендатор обратился в суд.

«Вымпелком» подал иск о расторжении договора на основании ст. 451 ГК РФ о существенном изменении обстоятельств, а затем попросил суд внести в соглашение пункт о том, что курс доллара для расчета платежей не может быть меньше 30 и больше 42 рублей, обосновывая это тем, что отказ ЦБ РФ от поддержания курса рубля является существенным изменением обстановки.

Суд первой инстанции удовлетворил иск и внес в договор аренды изменения в части порядка расчетов, установив «валютный коридор», фиксирующий минимальный и максимальный размер курса доллара к рублю. Суть позиции суда заключалась в том, что в договоре аренды должен быть соблюден баланс интересов сторон и ни одна из сторон не должна извлекать выгоду из своего преимущественного положения.

Однако суд апелляционной инстанции решение суда первой инстанции отменил и постановил отказать в иске, сославшись на то, что отказ Банка России от регулирования курса рубля и введение экономических санкций в отношении России сами по себе не являются теми факторами, в результате которых происходит неизбежное снижение курса национальной валюты по отношению к валюте США. Немаловажными факторами в данном вопросе могут быть и иные обстоятельства, например такие, как колебания мировых цен на углеводородное сырье, приток иностранного капитала, отток российского капитала в другие страны, стагнация экономики и снижение темпов роста промышленного производства, замедление роста ВВП, политическая ситуация в стране, действия стран-эмитентов по укреплению своих валют, поступления валютной выручки от экспортных операций и др. В конечном счете валютный курс определяют рынок и вся совокупность рыночных факторов.

Таким образом, было признано, что рост курса доллара по отношению к рублю не является тем существенным обстоятельством, возникновение которого нельзя было предвидеть, так как, вступая в договорные отношения, стороны должны были прогнозировать экономическую ситуацию в учетом проводимой в стране валютной политики, в связи с чем они не могли исключать вероятность резкого ослабления курса национальной валюты в период исполнения сделки, в том числе в результате наступления вышеперечисленных факторов.

Кроме того, суд апелляционной инстанции подчеркнул, что в связи

стем, что между «Вымпелкомом» и «Тизприбором» не было соглаше-

Electronic copy available at: https://ssrn.com/abstract=3575696

ния о передаче разногласий по согласованию каких-либо дополнительных соглашений к договору на рассмотрение суда, суд был не вправе вторгаться в договор, изменяя его условия. Наконец суд апелляционной инстанции также признал, что отказ арендодателя от согласования нового размера арендной платы и изменения в связи с этим договора не свидетельствует о злоупотреблении правом одной из сторон сделки, как не свидетельствует об этом и включение в условия договора валютной оговорки, что прямо предусмотрено п. 2 ст. 317 ГК РФ.

Этот судебный акт не был пересмотрен по существу в связи с заключением между сторонами мирового соглашения.

Выводы апелляционного суда по данному делу не могут быть названы безупречными. Например, вторжение суда в договор и изменение его условий возможно и без предварительной договоренности сторон о передаче переговорных разногласий на рассмотрение суда. Например, именно такой способ защиты предусмотрен ст. 428 ГК РФ для защиты стороны, обладающей слабой переговорной позицией, от несправедливых договорных условий. Понятно, что в рассматриваемом деле арендатор – крупнейшая частная компания России – вряд ли может всерьез апеллировать к тому, чтобы рассматриваться как сторона со слабой переговорной позицией. В целом, как нам представляется, при доказанности именно того, что (1) присоединившаяся сторона не влияла на содержание условий договора в части валютных оговорок, а (2) другая сторона, включившая оговорку, не имела разумных экономических причин для этого (например, наличие валютных обязательств по возврату кредита, полученного на строительство офисного центра)1 и (3) кредитор вопреки общерыночному поведению уклонился от проведения переговоров о разумном изменении договора, которое бы учитывало интересы обеих сторон контракта, суд был бы вправе, сославшись на принцип добросовестности, вторгнуться в договор и изменить его. Однако специальной нормой, дающей судам такое право, является ст. 428 ГК РФ, ее п. 2 и 3 (которые, впрочем, также представляют собой частное проявление принципа объективной добросовестности).

Любопытно, что относительно недавно гражданская коллегия Верховного Суда РФ обсуждала вопрос о влиянии колебаний валютных курсов на стабильность содержащих валютную оговорку кредитных договоров, заключаемых гражданами с банками.

1  В противном случае сделка будет иметь для кредитора скорее игровой характер (см. подробный анализ игровой природы сделок на валютном рынке в кн.: Скловский К.И. Проблемы применения нормы ст. 451 ГК РФ: валютная оговорка и баланс интересов сторон договора // Вестник экономического правосудия РФ. 2016. № 7. С. 68 и сл.

Electronic copy available at: https://ssrn.com/abstract=3575696

Втрадиционно кратком и потому не особенно содержательном определении1 коллегия пришла к выводу о том, что «ошибочное предположение заемщика о выгодности займа в той или иной иностранной валюте само по себе не означает, что стороны не могли и не должны были предвидеть возможность изменения курса валют. Из изложенного следует, что изменение курса иностранной валюты по отношению

крублю само по себе нельзя расценивать как существенное изменение обстоятельств, являющееся основанием для изменения договора в соответствии со статьей 451 ГК РФ».

Витоге коллегия признала, что суды не вправе вторгаться в договоры кредита, заключенные гражданами с банками, и вводить предельные значения колебаний курсов валют.

Однако несмотря на кажущуюся логичность этих рассуждений они также не безупречны. Например, в случае если будет доказано, что банк необоснованно отказал заемщику в просьбе предоставить кредит в рублях (либо иной валюте, в которой заемщик имеет доходы), то вмешательство суда в договор в рамках п. 2 ст. 428 ГК РФ было бы вполне оправданным как наказание банка за недобросовестное преддоговорное поведение. Разумеется, за фиксацией курса валюты на день заключения договора (или иной день, о котором просит заемщик) должно следовать также и увеличение процентной ставки, так как суд, фиксируя курс валюты, фактически превращает кредит в иностранной валюте в рублевый кредит.

Вряде случаев действия государственных органов, в частности, посредством издания ими подзаконных нормативных актов, могут приводить к существенному изменению обстоятельств, как показывает доктрина зарубежных стран (например, в виде отпадения субъективного основания сделки в германском праве, нем. subjective Geschaeftsgrundlage). В отечественной правоприменительной практике также встречаются подобные примеры, особенно в сфере градостроительства. Принятие правил землепользования и застройки в поселениях (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 3 марта 2011 г. по делу № А56-39542/2009), изменение вида разрешенного использования участка государственным органом (Постановление 12 ААС от 16 февраля 2001 г. по делу № А57-11787/2010) признаются судами разновидностями существенного изменения обстоятельств2.

Вэтой связи возникает вопрос: является ли изменение Центральным Банком РФ и федеральными государственными органами финан-

1  Определение от 16 августа 2016 г. № 57-КГ16-7.

2  Подробнее см. Иванова Е.Ю., Сирота А.Н. Девальвация рубля и валютная аренда. Аргументы за и против применения статьи 451 ГК РФ в условиях кризиса // Арбитражная практика для юристов. 2016. № 4. С. 33–34.

Electronic copy available at: https://ssrn.com/abstract=3575696

совой политики Российской Федерации, которое привело к ослаблению рубля, существенным изменением обстоятельств и основанием применения ст. 451 ГК РФ?

По данной проблеме следует отметить, что, во-первых, изменение Центральным Банком финансовой политики вряд ли является причиной ослабления рубля. Есть основания полагать, что к ослаблению рубля привела экономическая ситуация в стране и конъюнктура на мировых рынках сырья.

Во-вторых, акты и действия государственных органов могут приводить к существенному изменению обстоятельств в том случае, если они оказывают непосредственное воздействие на права и обязанности сторон договора (как в вышеуказанных примерах с правилами землепользования и застройки).

В случае с изменением курса иностранной валюты, в том числе значительным, обстоятельством, которое может проверяться на предмет существенного изменения обстоятельств по ст. 451 ГК РФ, является само обесценение или удорожание отечественной валюты, но никак не акт государственного органа, вынужденного отпустить курс рубля за пределы валютного коридора во избежание нерациональной траты государственных валютных резервов.

Если говорить о предпринимательском риске той стороны, которая считает себя пострадавшей от ослабления курса рубля по отношению к иностранной валюте, в которой выражено условие о цене договора, то следует подчеркнуть, что предпринимательским риском является само по себе изменение курса валюты, а не какие-либо формальные причины или поводы, приведшие к данному изменению.

Согласно подходам, принятым за рубежом, обесценение денег относится к предпринимательскому риску продавца, арендодателя, подрядчика и прочих кредиторов по денежному обязательству. Напротив, удорожание в национальной валюте стоимости неденежного предоставления (из-за роста курса иностранной валюты или по иным причинам) относится к риску кредитора по неденежному обязательству (покупателя, арендатора, заказчика).

Вместе с тем представляется интересным опыт зарубежных стран, которые позволяют адаптировать договор к изменившимся условиям в тех случаях, когда речь идет о выходе степени предпринимательского риска одной из сторон за пределы разумного. При этом речь может идти только о катастрофической девальвации валюты или «галопирующей» инфляции1. Иными словами, ст. 451 ГК РФ нужна для случая

1  Хорошие иллюстрации этого на примере германской истории после Первой мировой войны (десятикратный рост цен на тепло, продукты и т.п.) см. в работе: Ивано-

Electronic copy available at: https://ssrn.com/abstract=3575696

экономического коллапса, полного провала государственной экономической политики и разрушения финансовой системы. Правда, пессимист скорее скажет, что в такой ситуации участникам оборота больше пригодятся навыки владения холодным и огнестрельным оружием

иприемами самообороны, а не юридические доктрины. Но возразим им так: имеющийся немецкий опыт показывает, что даже в таких условиях оборот все-таки не останавливается, а потребность в справедливом разрешении споров имеется и в ситуации экономического краха.

Также в качестве положительного примера для становления российского института существенного изменения обстоятельств можно рассматривать иностранный опыт в той части, в которой при наличии прямо выраженных условий договора, направленных на адаптацию его условий к изменившимся обстоятельствам, диспозитивные правила законодательства все чаще становятся неприменимыми1. Еще один пример отказа в применении указанных норм – сделки со спекулятивным характером.

На этом основании можно полагать, что стороны, включившие в договор валютную оговорку, позаботились об адаптации договора к изменчивым обстоятельствам. Данная оговорка была призвана компенсировать потери кредитора по денежному обязательству от обесценения отечественной валюты (на случай такового), но при этом носила «обоюдонаправленный» характер и могла оказаться выгодной для кредитора по неденежному обязательству, если бы произошло падение курса иностранной валюты. Тем самым в договор стороны включили не только механизм обоюдной защиты, но и элемент спекулятивного характера, курсовой игры.

Наконец, ослабление курса рубля не было внезапным и неожиданно резким: в основном на протяжении нескольких лет происходило его плавное снижение, поэтому общий размер снижения никак не может быть признан катастрофическим. Кроме того, сопутствовавшие (а может быть, даже и послужившие толчком) внешнеполитические процессы (так называемая крымская проблема) также не были неожиданными: постепенность обострения конфликта между Россией

иее внешнеполитическими оппонентами давала шанс коммерсантам

ва Е.Ю., Сирота А.Н. Указ. соч. С точки зрения концептуального погружения в атмосферу, в которой германский Верховный суд был вынужден «расчехлить» доктрину clausula rebus, можно порекомендовать перечитать блестящий роман Э.М. Ремарка «Черный обелиск», в котором описываются те экономические ужасы, с которыми столкнулось немецкое общество после проигрыша Германии в Первой мировой войне (получение заработной платы два раза в день, потому что деньги дешевели так быстро, что их надо было успевать тратить – буханка хлеба до войны стоила 0,3 марки, после войны, в пик инфляции, – 430 млрд марок; рост курса доллара с 25 марок до 4,3 трлн марок за доллар и т.п.).

1  См. о том же: Иванова Е.Ю., Сирота А.Н. Указ. соч. С. 35.

Electronic copy available at: https://ssrn.com/abstract=3575696

подготовиться к тому, что курс рубля может измениться довольно резко. У сторон было достаточно времени для того, чтобы при помощи других механизмов компенсировать возникающие валютные риски.

Также значительное снижение курса рубля не отвечает критерию непредвидимости, закрепленному в ст. 451 ГК РФ. Начиная с дефолта 17 августа 1998 г. в менее чем 20-летний период в России наблюдаются существенные колебания курса рубля. Любой предприниматель, переживший 1998 г. и четырехкратное удорожание американского доллара по отношению к рублю (либо слышавший об этом), не может не знать того факта, что курсы валют могут изменяться скачкообразно. Если при заключении сделки не происходило недобросовестного давления на одну из сторон с использованием экономических и иных рычагов, то для вмешательства суда в содержание договора и, например, для отмены его валютной оговорки не имеется достаточных оснований.

Выводы

По результатам проведенного исследования можно сформулировать следующие выводы:

1. Институт существенного изменения обстоятельств как основания для изменения или расторжения договора в порядке адаптации договорных отношений к изменившимся обстоятельствам является широко известным в мире институтом и традиционно рассматривается в странах континентально-правовой семьи как проявление в договорном праве общегражданского принципа добросовестности. Поскольку российское право относится к числу стран романо-германской правовой семьи, нет причин для того, чтобы отступать от такого подхода. Он, в частности, означает, что отношения, складывающиеся при постановке одной из сторон договора вопроса о его «приспособлении» к изменившимся обстоятельствам, должны регулироваться положениями ст. 451 ГК РФ как специальной нормы по отношению к общим правилам о добросовестности (п. 3, 4 ст. 1 ГК РФ), злоупотреблении правом (ст. 10 ГК РФ), добросовестном исполнении обязательств (п. 3 ст. 307 ГК РФ).

Таким образом, суд не может вносить в договор изменения или расторгать его, ссылаясь на принцип добросовестности сам по себе, но не находя при этом оснований для применения ст. 451 ГК РФ либо (при наличии соответствующих обстоятельств дела) п. 2 и 3 ст. 428 Кодекса.

С другой стороны, недостающие в ст. 451 ГК РФ аспекты регулирования, а также неясности данной нормы могут восполняться с ориентиром на общие правила о добросовестности.

Electronic copy available at: https://ssrn.com/abstract=3575696