Учебный год 22-23 / Дополнительная литература для чтения / Расторжение / Зейц А.Г. Влияние изменившихся обстоятельств на силу договоров (clausula rebus sic stantibus)

Цивилистическая мысль прошлого

257

говорится в решении Верхсуда от 6 апреля 1925 г. № 367 о применении ст. 30 ГК. Также и для признания сделки кабальной, согласно разъяснению III отделения НКЮ 9 VII 1923 г., требуется явная невыгодность в момент заключения сделки.

В других решениях Верховный Суд, касаясь вопроса о влиянии ошибки в ожидании будущей прибыли, отрицал возможность влияния виндшейдовского предположения на силу сделки: «Неоправдавшееся предположение одного из контрагентов не может быть признано заблуждением, т.е. ошибочным представлением о тех или иных фактах, существенных для сторон. Нельзя к заблуждению отнести наступление после заключения договора новых, еще не предвиденных обстоятельств» (Решение от 28 января 1925 г. № 3886).

Этой же точки зрения придерживается Верховный суд Украины в решениях от 24 мая 1924 г. и 25 июня 1924 г.1 Только лишь в крайне незначительном количестве случаев2 Верхсуд учитывал влияние изменившихся обстоятельств на силу договоров.

Это отрицательное отношение Верхсуда к освобождению должника от обязательства или к пересмотру этого обязательства вследствие последующего изменения обстоятельств объясняется тем, что здесь дело шло или о ст. 30 и 33 ГК, распространительное толкование которых опасно для оборота, или о проявлении cl. r. s. st. не в правильной форме ст. 1 ГК, но в виде неосуществления коммерческих расчетов, значение коих для сделки не могло, конечно, быть признано советским судом. Исключение составляет Решение от 16 октября 1926 г. (Судебная практика, 1927 г. № 1), где Верхсуд близко подходит к защищаемой нами точке зрения, применяя к случаям изменившихся обстоятельств ст. 1 ГК. В ноябре и декабре 1925 г. Архангельский ОМХ сдал в аренду Госторгу два склада для хранения импортно-экспортных товаров. Вследствие сокращения Наркомторгом экспортно-импортных планов надобность в складах отпала. Госторг

1  Определение ГКК Верхсуда РСФСР за 1925 г., вып. 1; Определение ГКК Верхсуда УССР за 1924 г., вып. III, № 161, 191. В чрезвычайно интересном решении от 4 апреля 1924 г. Верхсуд Украины отверг влияние двустороннего эртмановского предположения на судьбу договора. Ответчик обязался доставить Губово из отведенных Губово делянок определенное количество дров. Все же остальное выработанное в этих делянках шло в качестве вознаграждения ответчику. При заключении договора обе стороны исходили из представления об определенной мощности делянок,причемэтоположениенебыловключеновсодержаниедоговора.Впроцессеисполнения договораоказалось,чтопредположениесовершеннонесоответствуетдействительности.Ответчик отказался исполнять ставший невыгодным договор. Верхсуд нашел, что установленная судом ошибка в хозяйственном расчете сторон лишь тогда могла бы повести к соответственному уменьшению обязанности подрядчика, если бы этот расчет был включен в содержание договора и не являлся лишь предпосылкой его заключения.

2  Таковы,например,случаи:повышениязакономквартплаты(Решениеот22июня1927г.,Судебная практика,№18),воздействияпланирующихорганов(Судебнаяпрактика,1927,№1,4,17);вопросы же, связанные с обесцениванием денег в период 1923–1924 гг., рассматривались Верхсудом с точки зрения неосновательного обогащения (Решение от 24 июня 1924 г. по иску Поповой к Т-ву «Рассвет», ЕСЮ, 1924, № 31); так же – Верхсуд Украины (Сборник определений, вып. III, № 92).

ВЕСТНИК ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА № 5 2013 ТОМ 13

258

аннулировал договор. Губсуд нашел, что сокращение экспортно-импортных планов не может быть признано за обстоятельство, освобождающее от выполнения заключенного договора, ибо наниматель должен сам предвидеть и учесть свои операции. ГКК вынесла следующее определение: «Принимая во внимание, что вывод суда, приводящий к отказу в требованиях истца о расторжении договора, не подтверждается как фактом государственной монополии внешней торговли, так и предоставлением истцом доказательств, из которых видно, что невозможность исполнения по договору и использования складов вызваны аннулированием Наркомторгом, но не истцом, местным отделением Госторга, 75% импортных контингентов на I квартал и полного невыделения контингентов на 2 и 3 кварту 1925–1926 гг., что, таким образом, поскольку из обстоятельств дела определенно устанавливается, что истец вообще был лишен возможности пользоваться складом, дальнейшее принудительное их оставление в арендном пользовании противоречило бы как основной цели договора, по п. 3 которого арендное имущество предназначалось для использования исключительно под склады, так и ст. 1 ГК, охраняющей гражданские права лишь в случае осуществления их в соответствии с их социально-хозяйственном назначением»1.

Более интересной для нашей проблемы представляется практика арбитражных комиссий. В их решениях долгое время наблюдались значительные колебания. В решениях от 2 февраля 1923 г. и 23 февраля 1924 г. ВАК РСФСР исходила из положения, что сила договоров должна быть охраняема, в чем заключается основное условие устойчивости оборота. АК в пределах предоставленной им компетенции должны всемерно прилагать усилия к содействию тому, что является основной задачей Советского государства, а именно правильной организации государственного хозяйства и его укреплению. Упрочение же и здоровое развитие хозяйства в условиях нэпа невозможно при колебании силы договора, так как неустойчивость договоров в корне2 подрывает всякий хозяйственный расчет. Применение указанного начала имеет, по мнению ВАК, настолько важное значение, что должно превалировать над частными соображениями, согласно которым таковое применение должно бы в отдельных случаях оказаться совершенно нецелесообразным.

Поэтому ВАК считала, что договоры между госучреждениями, имеющие своей задачей создать устойчивую почву для деятельности госучреждений, не могут быть расторгаемы только потому, что их исполнение при изменившихся условиях,

1  Среди наших юристов раздавались голоса о необходимости законодательного нормирования права стороны в договоре торговой поставки отступиться от договора вследствие резкого вздорожания цен и т.д. (см.: Фрадкин, Нужно ли нормировать торговую поставку, ЕСЮ, 1927, № 9; статьи в: ЕСЮ, 1926, № 27). Нам кажется, что при наличии ст. 1 ГК это является совершенно излишним. Гордон (Дух законов торговых, 1924, с. 9) допускает cl. r. s. st. только для торговых сделок. Однако именно общегражданские сделки больше нуждаются в спасательном действии cl. r. s. st., ибо торговое предприятие, неся убыток в сделках, где оно выступает должником, получает прибыль там, где оно является кредитором.

2  Решение ВАК 1924 г., сборн. III, с. 215 и 252.

Цивилистическая мысль прошлого

259

не предусмотренных контрагентом, оказалось для него невыгодным (19 июля 1923 г., сборник III, № 152); ввиду этого с точки зрения не формального права,

аохраны общих интересов промышленности и предохранения ее от дезорганизации, которая неизбежно наступила бы в этом случае, первостепенной задачей АК должна являться охрана договоров, представляющая собой основную форму обеспечения нормальной деятельности промышленности и торговли (Решение 21 февраля 1924 г.).

Несомненно, что в основе этих решений лежит здоровая мысль о необходимости устойчивости заключенных договоров как одной из предпосылок нормального развития торгового оборота. В особенности это важно было в условиях 1922– 1923 гг., когда госорганы, пользуясь своим чисто привилегированным положением, пытались уклониться от исполнения заключенных ими договоров. Но последовательное проведение принципа охраны договоров приводило в некоторых случаях к результатам, совершенно несовместимым с принципом целесообразности, которым должны были руководствоваться арбитражные комиссии. Поэтому в их практике начинаются колебания. В целом ряде решений1 ВАК прекращала договоры или вносила в них изменения, когда вследствие наступившего изменения обстоятельств исполнение договоров не соответствовало более воле и намерению сторон. Другим, очень важным основанием для изменения договоров или прекращения их служило для ВАК требование эквивалентности. В особенности ярко выражается этот принцип в уже цитированном нами Решении ВАК от 27 января 1925 г.

Это требование эквивалентности выставлялось ВАК в случае обесценения денежных знаков: «При спорах сторон о возмещении имущественных ценностей денежными платежами, – говорится в Решении от 29 февраля 24 г. (сб. IV, № 365)2, – ВАК неоднократно подтверждала тот принцип, что уплачиваемая денежная сумма должна представлять собой действительный эквивалент полученной ценности. Суммы, полученные заемообразно Внешторгом и возвращенные им в том же количестве дензнаков, будучи равны друг другу арифметически, представляют собой неодинаковые реальные ценности благодаря уменьшившейся стоимости совзнаков ко времени уплаты. Не вводя поправки на изменившийся курс, истец получал не эквивалент переданной им ответчику ценности,

атолько долю указанного эквивалента». Идеей эквивалентности руководилась АК ВСНХ, допуская отступление от договора в тех случаях, когда у сторон исчезает уверенность в получении встречного удовлетворения (beachtliche Ungewissheit der Gegenleistung). По мнению АК, односторонний отказ контрагента от выполнения договора не влечет последствий для отказавшегося, когда в основе отказа лежат полученные сведения, впоследствии подтвердившиеся, о критиче-

1  4 декабря 1922 г. (ЕСЮ, 1923, № 1); 11 декабря 1922 г., 25 января 1923 г. (решения ВАК, 1924, сб. I, 12 и 24); 23 июля 1923 г. (вып. III, № 118) и т.д.

2  Решения ВАК, сб. IV, 365 и др. На основании этих соображений ВАК решительно отвергала принцип cl. r. s. st.

ВЕСТНИК ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА № 5 2013 ТОМ 13

260

ском финансовом положении другого контрагента, ибо нельзя обязывать госорганы к сдаче ценности при явной невозможности получить их эквивалент1.

В дальнейшем арбитражные комиссии еще чаще допускают прекращение договоров, ставших обременительными для сторон. Общую характеристику предпосылок, необходимых для прекращения, дает решение АК СТО № 67 за 1926 г.2: «Не предвиденные при заключении договора обстоятельства, влекущие за собой невыгодные для поставщиков изменения цен на отдельные элементы, определяющие стоимость поставки, поскольку такое увеличение цен не вызвано коренным изменением хозяйственной конъюнктуры, а происходит в обычном порядке движения цен на рынке, и условия совершения той или иной операции не могут впоследствии поколебать силы заключенного сторонами договора. Другое дело, если непредвиденное повышение цен на какой-либо из элементов поставки прямо вытекает из новой хозяйственной конъюнктуры и настолько изменяет принятые стороной условия сделки, что делает для поставщика условия сделки не только невыгодными в смысле потери известной части коммерческой прибыли или даже убыточности, но коммерчески невозможными, так как выполнение сделки при новых условиях ставит под угрозу само предприятие поставщика. В таких случаях, ни в какой мере не отказываясь от проведения принципа охраны договоров в целях устойчивости гражданского оборота, из соображений хозяйственной целесообразности возможно освобождение должника от принятого им на себя обязательства».

Однако понятие коммерческой невозможности, выдвинутое ВАК СТО, не находит себе применения в других решениях, и, кроме того, как это показано уже на материале буржуазного права, оно является несостоятельным.

Итак, ВАК выставляет два основных требования: чрезвычайность изменений и их неопределенность. Обычные же колебания цен на рынке не могут иметь такого значения для судьбы сделки3.

Из отдельных вопросов наше внимание должен привлечь прежде всего вопрос о влиянии режима экономии на старые договоры.

Еще в 1925 г. ВАК Украины в решении от 15 ноября 1925 г.4 по иску Донугля к Харьковскому ОМХу затронул этот вопрос. Донуголь снял в аренду дом для квартир сотрудников. Однако ревизия РКИ предложила Донуглю прекратить отпуск средств на оплату помещений и расторгнуть заключенный договор. «При наличии таких обстоятельств, – говорится в решении ВАК, – Донуголь, не имея права

1  Решение от 13 октября 1925 г. по иску Гостроя к Югостали (решения АК ВСНХ, вып. II, № 46).

2  Бюллетень финансового и хозяйственного законодательства, 1926, № 22.

3  АК СТО, 6 мая 1921 г.; решения АК СТО СССР, в 1, (У) № 45. На этом основании ВАК Украины 21января1925г.отказалавискеобуменьшенииаренднойплатывследствие неурожая (remissio mercedis), считая, что арендатор, беря землю в аренду, должен предвидеть возможность неурожая и считаться с этим, тем более что неурожай одного года может быть возмещен хорошим урожаем другого. Так же – Пленум Верхсуда РСФСР 31 октября 1927 г. (ЕСЮ, 1927, № 46).

4  Решения АК СТО I (V); решение ВАК Украины № 9.

Цивилистическая мысль прошлого

261

взимать с проживающих сотрудников квартирную плату в большем размере, чем полагается по закону, и будучи вынужден доплачивать из своих средств на аренду дома 385 р. 22 к., сталкивался с прямым запрещением компетентных органов власти. Обстоятельство это, как возникшее уже после заключения договора, стороны не могли предвидеть, а потому Донуголь должен быть от исполнения договора освобожден, ибо запрещение оплачивать квартиры сотрудников ни в какой степени от него не зависит и не может быть отнесено к его вине».

Более интересен другой случай из практики ВАК. Постановление ЦИК и СНК

СССР от 11 июня 1926 г. о проведении режима экономии требовало от госучреждений сокращения расходов на рекламу.

Основываясь на этом Постановлении, Донская гос. таб. фабрика предъявила иск о расторжении договора с Мосрекламой на изготовление и разверстку рекламных плакатов. Московская АК и ВАК ЭКОСО в иске отказали. Пленум ВАК 27 января 1927 г.1 вынес следующее Постановление: «По соображениям государственной целесообразности ввиду проведения общего режима экономии требование Постановления ЦИК и СНК СССР о сокращении расходов на рекламу до пределов действительной необходимости должно быть проводимо, и в случае прекращения тем или иным госпредприятием или организацией рекламы надлежит признать допустимым расторжение договоров с рекламными предприятиями».

Практика арбитражных комиссий за последние годы все более и более выдвигает в качестве одного из важнейших оснований для прекращения силы договорных обязательств планирующее воздействие плановых органов2 безотносительно к тому, совершается ли эта регулировка в форме законодательного акта или административного распоряжения (ВАК ЭКОСО, 27 ноября 1927 г., Судебная практика, № 17; ВАК ЭКОСО, № 245 за 1926 г., Бюллетень финансового и хозяйственного законодательства, 1926, № 48).

Однако в целом ряде решений3 ВАК и АК СТО указывали, что вопросы, связанные с общим снижением цен товаров в результате мер экономической политики, подлежат урегулированию в общегосударственном порядке, а не путем отказа в отдельных случаях от договорных обязательств, ибо, по мнению ВАК, общее снижение цен могло невыгодно отразится не только на истце, но и на ответчике по другим договорам.

1  Бюллетень финансового и хозяйственного законодательства, 1927, № 12.

2  См.: Аскназий, Гражданское право и регулируемое хозяйство, 1927, с. 54. Учет воздействия планирующих органов проводит и Верхсуд (см. цитир. Решение от 16 сентября 1926 г. (Судебная практика,1927,№1),атакжеРешениеот21мая1927г.(Судебнаяпрактика,№17),признавшие обязательность циркуляра Внуторга об изменении цен для ранее заключенных договоров). Граве (Торговые установления, 1927, с. 22) считает, что в то время как госпредприятия обязаны исполнять договор по измененным ценам, для частных предприятий возникает основание для отступления от договоров. Мнение Граве вполне основательно.

3  Решение ВАК от 21 февраля 1924 г. (сборн., № 357), от 23 октября 1925 г. (сборн. I (V), № 493) и Решение по иску Азторга к ВТС (Судебно-арбитражный бюллетень, 1926, № 1); см. также: Варшавский, Снижение цен и старые договоры, Промышленность и торговля, 1923, № 45, с. 51.

ВЕСТНИК ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА № 5 2013 ТОМ 13

262

Учитывая влияние воздействия планирующих органов, ВАК, однако, считала, что всякие расходы, связанные с мероприятиями центральной власти в области регулирования и планирования государственного хозяйства, как общее правило должны относиться на счет отрасли хозяйства, составляющей объект планирующей деятельности правительства, и не должны быть перелагаемы на другие отрасли (9 ноября 1926 г., № 341, Судебная практика, 1927, № 2).

Таким образом, мы приходим к выводу, что cl. r. s. st. находит в практике арбитражных комиссий чрезвычайно широкое применение. Но, освобождая должника от обязательства, мы не должны забывать и кредитора. Вот почему ВАК вполне правильно возлагала на должника обязанность возместить реальные убытки, понесенные кредитором, полагающимся на действительность обязательства (решение ВАК ЭКОСО 1926, № 245 и 344; Пленум ВАК, 27 января 1927 г.).

Итак мы доказали, что cl. r. s. st. находит себе место в теории и практике советского права и входит составной частью в содержание ст. 1 ГК, выступая в форме хозяйственной целесообразности в отношениях между госорганами.

Но мы всегда должны помнить, что, как правильно отмечал т. Стучка1, «правовая неустойчивость вредно отражается на гражданском обороте, где в интересах нашей же политики необходима «уверенность» и «обеспеченность»». Вот почему нельзя вполне согласиться с Ландкофом, развивающим взгляд, что пределы обязанности по договору определяются не только условиями самого договора – ими определяется лишь масштаб обязанности. Исполнение же определяется и должно определяться социально-экономическими условиями2. Этот взгляд приводил бы к полной неустойчивости и хаотичности оборота. Стороны никогда не знали бы, что дают им договоры. Только там, где последующие изменения социально-экономической конъюнктуры изменяют условия осуществления гражданского права в соответствии со ст. 1 ГК или делают договоры, заключенные между госорганами, явно нецелесообразными, – только там должника следует освободить от исполнения обязательства. Необходимо помнить, что cl. r. s. st. можно сравнить с сильнодействующими ядами. Данные в одной дозе, они полезны для организма, но чуть превышается предел – наступает тяжелое заболевание или даже смерть организма. Применяемая разумно, cl. r. s. st. будет могущественным орудием в руках советского судьи, посредством которого он сможет сглаживать последствия экономических перемен, ибо как бы ни было эластично наше законодательство, оно никогда не поспеет за жизнью.

Печатается по: Зейц А.Г. Влияние изменившихся обстоятельств на силу договоров (clausula rebus sic stantibus) / Под ред. и с предисл. проф. Б.Б. Черепахина.

Иркутск, 1928

1  Стучка, Социалистическое хозяйство и советское право, Революция права, 1927, № 1, с. 17.

2  Ландкоф, Проблемы советского гражданского права в иностранном освещении, Сборник памяти Гордона, 1927, с. 224.