Учебный год 22-23 / Дополнительная литература для чтения / Уступка и перевод долга / О. Романова - Практика применения норм о зачете при уступке требования

Судебная

практика

Ольга Игоревна Романова

студентка 4-го курса бакалавриата СПбГУ

Практика применения норм о зачете при уступке требования

В настоящей статье анализируются проблемы, возникающие в арбитражной практике при применении норм о зачете при уступке требования. Значительная часть исследования посвящена тому, что суды понимают под основанием требования должника к цеденту, а также под сроком исполнения данного требования. В работе также получили отражение подходы судов к таким дискуссионным вопросам, как допустимость зачета при банкротстве цедента, а также возможность зачета при уступке путем подачи встречного иска. В статье затронуты и иные проблемы, имеющиеся в арбитражной практике, которые настоятельно требуют решения, но, к сожалению, пока игнорируются высшей судебной инстанцией.

Ключевые слова: зачет, уступка, зачет при уступке, судебный зачет

168

16.09.2022-14:57 172.70.162.81 Артем Карапетов

Судебная практика

Olga Romanova

Fourth-Year Student of the Saint Petersburg State University

Offset against an Assigned Claim in Court Practice

This article analyses the problems that arise in court (arbitrazh) practice when applying the rules of offset when a claim is assigned. A significant part of the study is devoted to how the courts understand the basis of the debtor’s claim to the assignor, as well as the time frame for fulfilling that claim. The work also reflected the courts’ approach to such controversial issues as the permissibility of offset in the event of bankruptcy of the assignor, as well as the possibility of offset in case of assignment by filing a counterclaim. The article also touches upon other problems in arbitration practice, which urgently need to be solved but unfortunately are still ignored by the highest court.

Keywords: offset, assignment, offset after assignment, court offset

Введение

Статья 410 ГК РФ устанавливает позитивные предпосылки зачета, к которым относится в том числе встречность предъявляемых к зачету требований. Действующий ГК РФ тем не менее знает несколько исключений из предпосылки встречности, одной из которых является норма ст. 412, допускающая проведение зачета при уступке требования. Включение данного правила в ГК связано прежде всего с необходимостью обеспечить действие основного принципа цессионного права — недопустимости ухудшения положения должника при уступке1. В ситуации, когда должник может прекратить обязательство, использовав суррогат исполнения — зачет, лишение должника подобной возможности зачастую приведет к ухудшению его положения. Действующее законодательство, стремясь этого не допустить, устанавливает правила, при которых должник может, использовав свое требование к цеденту, заявить о зачете цессионарию.

Статья 412 ГК РФ предусматривает два условия, при которых должник может предъявить к зачету цессионарию свое требование к цеденту. Первым из них является существование требования должника к цеденту к моменту получения должником уведомления об уступке. Это предписание в основном не вызывает вопросов в научной литературе, в отличие от второго условия, согласно которому требование должника может быть предъявлено к зачету только в том случае, если срок по нему наступил до момента получения должником уведомления об уступке либо если этот срок не указан или определен моментом востребования. ВС РФ в п. 24 постановления Пленума от 21.12.2017 № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки» (далее — постановление № 54) предложил толкование такого условия contra legem, указав, что в ситуациях, когда

1См.: Договорное и обязательственное право (общая часть): постатейный комментарий к статьям 307– 453 Гражданского кодекса Российской Федерации / отв. ред. А.Г. Карапетов. М., 2017. С. 783 (автор комментария к ст. 412 ГК РФ — А.А. Павлов).

169

16.09.2022-14:57 172.70.162.81 Артем Карапетов

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 7/2020

требование должника к первоначальному кредитору возникло по основанию, существовавшему к моменту получения должником уведомления об уступке требования, однако срок этого требования еще не наступил, оно может быть предъявлено должником к зачету против требования нового кредитора лишь после наступления такого срока. Если основание требования должника к цеденту не существовало к моменту получения должником уведомления об уступке, должник не может заявить цессионарию о зачете.

Разъяснение ВС РФ является достаточно спорным2, и его использование может привести к ряду весьма неоднозначных решений. Тем не менее исследование практики применения арбитражными судами ст. 412 ГК РФ за период с января 2018 г. по февраль 2020 г. включительно показало, что ситуации применения судами п. 24 постановления № 54 в части, истолкованной ВС РФ contrа legem, очень немногочисленны. Дела, в которых должник предъявляет к зачету против цессионария имеющееся у него требование к цеденту по существующему основанию со сроком исполнения, наступившим после получения уведомления об уступке, рассматриваются достаточно редко. Однако это не означает, что суды не испытывают иных затруднений при применении ст. 412 ГК РФ. Обзор арбитражной практики показал, что правоприменители часто допускают ошибки, свидетельствующие о некорректном понимании природы и целей зачета при уступке. Наряду с очевидными упущениями в практике также можно обнаружить дела, в которых внимание уделяется проблемам, не имеющим, на наш взгляд, однозначного решения и, к сожалению, никак не разъясненным на уровне ВС РФ. Так, суды часто сталкиваются с трудностями при разрешении вопроса о существовании требования должника к цеденту (вопросы момента возникновения основания требования и наступления срока его исполнения), при определении допустимости прекращения обязательств зачетом на основании ст. 412 ГК РФ посредством подачи встречного иска, при решении вопроса о возможности зачета при банкротстве цедента. Эти и другие особенности правоприменительной практики будут освещены нами в рамках настоящего обзора.

1. Допустимость проведения зачета в отсутствие встречности

Несмотря на наличие в ГК РФ нормы, посвященной допустимости зачета при уступке требования, нередко суды не признают зачет состоявшимся или отказывают в проведении зачета при рассмотрении спора в суде. В качестве основания недопустимости проведения зачета суды обычно ссылаются на отсутствие перевода долга между цедентом и цессионарием. При этом говорится, что переход права к цессионарию не может сам по себе привести к переводу на него обязательств, добровольно принятых на себя цедентом, в связи с чем возложение на цессионария исполнения обязательств цедента, в том числе посредством зачета,

2Подробную критику см.: Байбак В.В., Ильин А.В., Карапетов А.Г. и др. Комментарий к Постановлению Пленума ВС РФ от 21.12.2017 № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки» // Вестник экономического правосудия РФ. 2018. № 3. С. 95–100 (авторы комментария к п. 24 — А.Г. Карапетов, А.А. Павлов, В.В. Байбак, С.В. Сарбаш).

170

16.09.2022-14:57 172.70.162.81 Артем Карапетов

Судебная практика

невозможно3. Не вызывает сомнения ошибочность подобной практики, совершенно необъяснимой в условиях наличия прямого указания в законе на возможность осуществления зачета в отсутствие перевода долга. Стоит отметить, что большинство судов тем не менее избегают столь грубой ошибки и допускают применение положений ст. 412 ГК РФ, не связывая допустимость зачета с необходимостью перевода долга на цессионария.

2. Ошибочное отнесение зачета к разновидности возражений

Несмотря на то, что допустимость зачета при уступке требования, как уже ранее было отмечено, базируется на основополагающем принципе цессионного права — недопустимости ухудшения положения должника при уступке, зачет как способ прекращения обязательств не следует путать с возражениями. Тем не менее практически в каждом судебном решении можно встретить ссылку на ст. 386 ГК РФ в обоснование допустимости проведения зачета4. Возможно, такой подход судов вызван в том числе использованием ВС РФ в п. 24 постановления № 54 ссылки на ст. 386 ГК РФ в обоснование толкования ст. 412 ГК contra legem5. Однако не исключено, что суды некорректно отождествляют эти институты, не ориентируясь при этом на позицию ВС РФ. И хотя отнесение судами зачета к возражениям не приводит к вынесению неверного решения, подобная практика, несомненно, является ошибочной и не должна поощряться.

3. Определение существования требования должника к цеденту (момент возникновения основания, наступление сроков исполнения требования)

Правильное применение ст. 412 ГК РФ требует понимания того, что входит в содержание понятия «основание возникновения требования должника к цеденту»,

3См., напр.: постановления АС Северо-Западного округа от 29.01.2018 по делу № А56-90435/2016; АС За- падно-Сибирского округа от 11.09.2018 по делу № А45-25923/2017; Восемнадцатого ААС от 31.05.2018 по делу № А07-13316/2016; Четырнадцатого ААС от 20.02.2018 по делу № А66-2322/2017; решение АС Ярославской области от 02.05.2019 по делу № А82-19862/2018.

4Иногда суды лишь ссылаются на ст. 386 ГК РФ, прямо не указывая, что зачет является разновидностью возражения (см., напр.: постановления АС Волго-Вятского округа от 16.04.2018 по делу № А286273/2017, от 20.12.2019 по делу № А82-19862/2018; АС Уральского округа от 22.07.2019 по делу № А7625110/2018), а иногда прямо отмечают, что ст. 412 ГК РФ является разновидностью возражений (см.: постановления АС Западно-Сибирского округа от 29.10.2018 по делу № А46-1621/2017; Восемнадцатого ААС от 25.03.2019 по делу № А76-25110/2018). В то же время встречаются решения, в которых суды, исправляя ошибки нижестоящих инстанций, верно указывают на то, что зачет возражением не является (см., напр.: постановление Десятого ААС от 13.08.2019 по делу № А41-102428/18).

5Такое решение ВС РФ предположительно связано с желанием распространить на зачет при уступке действие новеллы ст. 386 ГК, согласно которой должник в разумный срок после получения уведомления об уступке обязан сообщить новому кредитору о возникновении известных ему оснований для возражений и предоставить ему возможность ознакомления с ними.

171

16.09.2022-14:57 172.70.162.81 Артем Карапетов

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 7/2020

а также ясности с определением срока его исполнения. Оба аспекта заслуживают детального обсуждения.

3.1. Основание для требования

Итак, для зачета по правилам ст. 412 ГК в их интерпретации ВС РФ принципиально, чтобы требование должника к цеденту возникло по основанию, существовавшему к моменту получения уведомления об уступке. Но ни эта норма, ни п. 24 постановления № 54 не поясняют, что именно понимается под основанием требования должника к цеденту. Несмотря на отсутствие прямых разъяснений, нам кажется логичной необходимость одинакового понимания основания возникновения как для возражений в ст. 386 ГК РФ, так и для требования должника в ст. 412 ГК РФ, поскольку эти нормы преследуют одинаковую цель — недопустимость ухудшения положения должника при уступке. При таком подходе разъяснения п. 23 постановления об основании возражений должника могут помочь при определении содержания основания уже применительно к требованию должника к цеденту из ст. 412 ГК.

Главная неясность состоит в том, можно ли считать основание для выдвижения возражения или встречного требования существующим к моменту получения уведомления об уступке, если к этому моменту имелось лишь правовое основание для возражения должника против требования цедента (или правовое основание для встречного требования должника к цеденту), пусть даже полный фактический состав соответствующего возражения (требования) сложился позднее.

Например, представим, что подрядчик уступает цессионарию требование к заказчику о взыскании спорного долга за предыдущий этап выполнения работ в рамках договора подряда, но после уступки подрядчик сам срывает сроки выполнения других работ и у заказчика возникает денежное требование о выплате неустойки к моменту получения уведомления об уступке. Может ли заказчик зачесть свое созревшее после получения уведомления об уступке требование к подрядчику о выплате неустойки против требования цессионария о погашении уступленного требования? Выходит, что к моменту получения заказчиком от цессионария уведомления об уступке правовое основание для требования заказчика о выплате неустойки уже существовало, так как имелся заключенный им с подрядчиком договор, предусматривающий выплату неустойки, но полный фактический состав, накопление которого приводило бы к возникновению (созреванию) данного требования, накопился уже после получения уведомления. Что имеет в виду законодатель под «основанием»: правовое основание для возникновения обязательства либо возражения или соблюдение всех условий для созревания требования или возражения?

В проекте постановления № 54 было указано, что под основаниями возражений должника следует понимать юридические основания для заявления соответствующего возражения, в том числе обязательства из договора, в соответствии с которым возникло переданное право, или из иных сделок между должником и перво-

172

16.09.2022-14:57 172.70.162.81 Артем Карапетов

Судебная практика

начальным кредитором6. Итоговая редакция постановления, однако, содержит более туманные формулировки, которые не позволяют с уверенностью заявить, что ВС РФ допустил возможность предъявления возражений, юридические основания которых возникли до момента получения уведомления об уступке, но полный фактический состав которых сложился после этого момента7. Таким образом, однозначно сказать, какого подхода к пониманию основания возражения придерживается ВС РФ, нельзя.

Судебная практика по-разному подходит к наполнению понятия «основания требования должника к цеденту».

Показательным здесь является отношение судов к допустимости предъявления должником к зачету неустойки8. Оценивая их подход к решению этого вопроса, можно понять, как суды наполняют понятие «основания требования должника

кцеденту». Так, в одном из дел9 цессионарий, уведомив должника об уступке, обратился в суд в связи с неисполнением последним обязательства. Должник подал встречный иск, предъявив к зачету против цессионария неустойку, начисленную в связи с нарушением цедентом связывающего его с должником договора, в том числе за период после получения уведомления об уступке. Подавая апелляционную жалобу на решение суда первой инстанции, который поддержал позицию должника, цессионарий указал на недопустимость зачета неустойки, начисленной после дня, когда должником было получено уведомление об уступке. Отказывая в удовлетворении апелляционной жалобы, суд отметил, что должник вправе предъявить к зачету новому кредитору имевшиеся у него встречные требования

кстарому кредитору, основание для возникновения которых возникло до получения должником уведомления об уступке права требования. Судя по всему, в этом деле суд занял позицию, согласно которой основанием для требования является наличие заключенного между должником и цедентом договора и, возможно, начало просрочки.

6Подробный анализ положений проекта постановления № 54, а также его итоговой редакции по вопросу о понимании оснований возражения должника см.: Байбак В.В., Ильин А.В., Карапетов А.Г. и др. Указ. соч. С. 91–93.

7Один из приведенных в абз. 2 п. 23 постановления № 54 примеров позволяет считать, что ВС РФ допускает подход, при котором в понятие «основание» включается ситуация наличия к моменту получения уведомления об уступке только правового основания в отсутствие сформировавшегося фактического состава. Так, ВС РФ отмечает, что если покупатель выявит недостатки качества товара после получения уведомления об уступке требования об оплате, он вправе выдвигать соответствующее возражение против нового кредитора. В примере не конкретизируется момент, в который совершается передача товара (до или после получения уведомления). Если допустить, что этим примером ВС РФ охватывал ситуацию передачи товара после получения должником уведомления об уступке, то допустимость выдвижения возражений при наличии к моменту получения уведомления лишь правового основания сохраняется и в итоговом тексте постановления.

8В контексте разъяснений о ретроактивности зачета, сделанных в п. 3 информационного письма Президиума ВАС РФ от 29.12.2001 № 65 (далее — письмо № 65), вопрос о зачете неустойки в ряде случаев в принципе не должен подниматься. Однако ввиду того, что нижестоящие суды зачастую игнорируют эти разъяснения, вопрос о моменте возникновения основания для взыскания неустойки приобретает особую значимость. Подробнее см.: Романова О.И. Анализ судебной практики по вопросу момента прекращения обязательств зачетом // Вестник экономического правосудия РФ. 2019. № 9. С. 172–188.

9См.: постановление Девятнадцатого ААС от 24.10.2019 по делу № А08-952/2019.

173

16.09.2022-14:57 172.70.162.81 Артем Карапетов

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 7/2020

Стоит отметить, что приведенный акт — не единственный пример, когда суды засчитывают против требования цессионария неустойку, начисленную должником цеденту в том числе за период после получения уведомления об уступке10. И хотя суды детально не поясняют, что они понимают под основанием требования должника к цеденту, наиболее вероятным вариантом видится именно правовое основание. Фактический состав при таком подходе может сформироваться после получения уведомления об уступке.

Думается, такой подход, хотя и создает определенные риски для цессионария, позволяет защитить должника. Особенно такая защита представляется адекватной в ситуациях, когда требования должника к цеденту и уступленное требование к должнику возникли из одного договора, поскольку в данном случае речь идет о взаимной связи двух требований11.

При обсуждении вопроса об основании требования должника к цеденту и сроке наступления исполнения этого требования стоит также обратить внимание на своеобразную практику арбитражных судов. Зачастую суды предпочитают сразу анализировать дело на соответствие разъяснениям Пленума, игнорируя буквальный текст ст. 412 ГК РФ. Так, в постановлении от 06.11.2018 по делу № А50-9136/2017 Семнадцатый ААС, признавая существование требования, тем не менее указал, что требование должника к цеденту возникло по основанию, существовавшему к моменту получения должником уведомления об уступке требования, и срок этого требования к моменту совершения заявления о зачете наступил. Таким образом, имея возможность признать зачет состоявшимся на основании буквального прочтения ст. 412 ГК РФ, суд решил сразу использовать критерии, предложенные в п. 24 постановления № 5412. Разумность и допустимость подобного подхода вызывает сомнения.

В то же время следует отметить, что в практике также встречаются решения, в которых правоприменители, словно не зная о существовании п. 24 постановления № 54, напротив, ссылаются лишь на буквальное толкование положений ст. 412 ГК РФ13, что также не может не вызывать вопросы.

3.2. Срок

Согласно п. 24 постановления № 54, когда требование должника к первоначальному кредитору возникло по основанию, существовавшему к моменту получения

10См., напр.: постановление АС Центрального округа от 21.11.2019 по делу № А54-4748/2014.

11Подробнее о подобном подходе к определению допустимости зачета при уступке см. видеозапись на- учно-практического круглого стола «Проблемные вопросы цессии и перевода долга (встреча третья)», организованного Юридическим институтом «М-Логос». URL: https://youtu.be/D20rlUNrvF8 (выступление А.А. Павлова с 38:30 до 40:15, с 42:04 до 43:13).

12Аналогичный подход см.: постановление Семнадцатого ААС от 02.07.2019 по делу № А60-52534/2014.

13См., напр.: постановления Седьмого ААС от 16.05.2019 по делу № А27-15410/2016, от 07.05.2019 по делу № А27-15371/2016; Восьмого ААС от 16.10.2018 по делу № А75-6833/2018.

174

16.09.2022-14:57 172.70.162.81 Артем Карапетов

Судебная практика

должником уведомления об уступке требования, однако срок этого требования еще не наступил, оно может быть предъявлено должником к зачету против требования нового кредитора лишь после наступления такого срока. Тем самым ВС РФ допустил предъявление должником к зачету своего требования к цеденту, которое уже возникло к моменту получения уведомления об уступке, но срок исполнения по которому наступил после этого. Главное, чтобы срок исполнения этого требования к цеденту наступил к моменту заявления должником зачета против требования цессионария.

Но надо сказать, что суды не всегда следуют этому разъяснению. В некоторых ситуациях суды на удивление отказывают в проведении зачета при наличии

кмоменту получения уведомления об уступке не только правового основания, но и сложившегося фактического состава требования должника к цеденту только лишь потому, что срок исполнения требования наступил после получения уведомления об уступке. Так, в постановлении Восемнадцатого ААС от 29.01.2019 по делу № А76-14453/2018 предметом рассмотрения являлась ситуация, в которой на момент получения уведомления об уступке должник имел требование к цеденту о возврате предоставленного займа, срок возврата которого должен был наступить через несколько дней после получения уведомления об уступке. Суд посчитал, что проведение зачета в подобных обстоятельствах невозможно, отметив, что по состоянию на дату заключения договора уступки должник не имел встречных требований к цеденту, срок которых наступил. Основание для реализации своих прав

кцеденту должник, по мнению суда, получил лишь в момент наступления срока возврата займа. Это дело представляется нам интересным по ряду причин.

Суд при разрешении спора допускает ошибки, которые являются довольно распространенными при применении положений ст. 412 ГК РФ. Прежде всего суд не видит разницу между моментом возникновения основания требования к цеденту и моментом наступления срока исполнения требования. В рассматриваемом деле очевидно, что основание требования должника к цеденту возникло в момент заключения договора займа, в то время как фактический состав сложился в момент выдачи займа (в реальном договоре займа эти моменты совпадут). Наступление срока возврата займа никак не может считаться основанием возникновения требования должника к цеденту. Помимо этого, суд ошибочно определяет наличие или отсутствие у должника требования к цеденту на момент заключения договора уступки, а не на момент получения должником уведомления о произведенной уступке. Подобный подход прямо противоречит ст. 412 ГК РФ, но, к сожалению, нередко встречается в судебных решениях14. Представляется, что при правильном понимании судом основания требования должника к цеденту, а также при верном применении разъяснений п. 24 постановления № 54 суд в подобной ситуации должен был допустить зачет, поскольку как правовое, так и фактическое основание требования должника к цеденту к моменту получения уведомления об уступке уже

14Часто при решении вопроса о существовании требования должника к цеденту суды рассматривают наличие или отсутствие требования у должника к цеденту на момент заключения договора уступки, а не на момент получения должником уведомления о состоявшейся уступке (см, напр.: постановления АС Уральского округа от 27.07.2018 по делу № А76-12064/2017; АС Центрального округа от 27.12.2019 по делу № А83-11191/2017 и др.). В ситуациях, когда требование существовало и к моменту заключения договора, и к моменту уведомления, подобный подход не влечет вынесения неверного решения, но в иных случаях может привести к неоправданному ухудшению положения должника.

175

16.09.2022-14:57 172.70.162.81 Артем Карапетов

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 7/2020

существовали, а о зачете было заявлено после наступления срока исполнения обязательства цедента.

4. Определение судами существования требования должника к цеденту в контексте его бесспорности15

Одним из основных вопросов, который рассматривается судами при применении ст. 412 ГК РФ, является вопрос о том, существует ли требование должника к цеденту до момента его подтверждения вступившим в законную силу решением суда.

Суды часто указывают на то, что основание требования должника к цеденту не существует до момента вступления в силу решения суда, которое подтверждает обоснованность данного требования, или отмечают, что требование должника основано на вступившем в законную силу решении суда16. В таком случае, если решение суда вступает в силу после получения должником уведомления об уступке, суды отказывают в проведении зачета17.

Представляется, что подобный подход во многом связан с идеей бесспорности предъявляемых к зачету требований. Несмотря на то, что высшие судебные инстанции в своих разъяснениях применительно к зачету неустойки и убытков прямо говорили, что бесспорность не является условием проведения зачета18, в практике все еще можно встретить решения, где суды отказывают в признании или проведении зачета по этому основанию даже в тех случаях, когда к зачету предъявляются иные требования, отличные от неустойки и убытков. Так, в постановлении от 27.06.2019 по делу № А76-26924/2017 Восемнадцатый ААС указал, что до вступления в законную силу судебного акта имелась неопределенность относительно исполнимости сторонами обязательств, а в постановлении от 16.10.2018 по делу № А75-6833/2018 Восьмой ААС отметил, что с момента нарушения прав или законных интересов и до окончательного разрешения дела имеется состояние правовой неопределенности, в связи с чем посчитал, что должник не может предъявить к зачету требование до момента установления размера задолженности решением суда.

На наш взгляд, подход судов, требующих наличия судебного акта, подтверждающего требования должника к цеденту, является не просто ошибочным, а бросаю-

15В доктрине и судебной практике при использовании термина «бесспорность» прежде всего обсуждают вопрос о допустимости зачета неустойки и убытков против основного долга. В настоящем обзоре термин «бесспорность» понимается шире и используется для обозначения любых требований должника к цеденту, не подтвержденных судебным актом.

16См., напр.: постановления АС Центрального округа от 21.11.2019 по делу № А54-4748/2014; АС ВолгоВятского округа от 24.10.2019 по делу № А79-15430/2017.

17См., напр.: постановления Двенадцатого ААС от 06.12.2019 по делу № А57-10908/2018; Семнадцатого ААС от 23.12.2019 по делу № А60-29041/2019.

18См., напр.: постановления Президиума ВАС РФ от 07.02.2012 № 12990/11, от 19.06.2012 № 1394/12, от 10.07.2012 № 2241/12; Определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 25.09.2015 № 307-ЭС15-6545.

176

16.09.2022-14:57 172.70.162.81 Артем Карапетов

Судебная практика

щим откровенный вызов устоявшейся практике высших судов. Существование основания возникновения требования связано не с вынесением судебного решения и вступлением его в силу, а с наличием иных юридических фактов, возникающих в рамках различных по своему характеру гражданско-правовых отношений19. Например, АС Восточно-Сибирского округа в постановлении от 30.01.2018 по делу № А33-26524/2016 совершенно верно, на наш взгляд, отметил, что решение суда лишь подтвердило законность требований по ранее возникшим обязательствам, а не привело к установлению новой обязанности, не существовавшей ранее. АС Московского округа в постановлении от 06.06.2018 по делу № А40-12932/2017, рассуждая о значении судебного акта для существования требования должника к цеденту, подчеркнул, что судебные акты не породили требование к цеденту, а лишь выступили элементом принуждения к выполнению должником (в данном случае цедентом) своих обязанностей. По нашему мнению, приведенные подходы верно определяют роль судебного акта в формировании основания требования.

Однако следует признать, что встречаются ситуации, когда судебный акт является основанием для возникновения требования должника к цеденту. В качестве примера можно привести постановление АС Уральского округа от 12.12.2019 по делу № А76-26924/2017: требование должника к цеденту возникло в рамках заключенного между сторонами договора лизинга. В спецификациях стороны согласовали имущество, которое цедент (лизингодатель) в рамках договора лизинга должен был передать должнику (лизингополучателю). Но по ряду спецификаций оборудование в срок поставлено не было, хотя должник внес необходимые авансовые платежи. В связи с допущенными цедентом нарушениями должник обратился в суд с требованием о расторжении спецификаций. Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции, исковые требования должника были удовлетворены. Должник, получив 11.01.2017 уведомление об уступке требования к нему, предъявил цессионарию к зачету требование о возврате авансовых платежей по расторгнутым спецификациям. Казалось бы, в данном случае требование должника к цеденту о возврате авансовых платежей возникло именно в результате принятого судом решения о расторжении спецификаций. Но суд, анализируя допустимость зачета, пришел к иному выводу, указав, что к моменту получения должником уведомления об уступке требования уже существовала обязанность цедента по передаче лизингополучателю предмета лизинга по расторгнутым спецификациям. Здесь суд неверно определил момент возникновения обязательства должника к цеденту, по сути, допустив зачет неоднородных требований (ведь требование о передаче предмета лизинга не является однородным по отношению к денежному требованию цессионария).

В практике часто можно встретить ситуации, когда должники предъявляют к зачету требование, подтвержденное судебным актом, а также расходы по уплате государственной пошлины. Стоит отметить, что при решении вопроса о возможности зачета расходов по уплате государственной пошлины суды в основном верно определяют основание и момент возникновения требования должника к цеденту.

19Многие суды верно отмечают, что основание возникновения требования не привязано к вынесению решения судом и вступлению его в законную силу, см., напр.: постановления Двенадцатого ААС от 26.02.2019 по делу № А12-21706/2018; Четырнадцатого ААС от 09.09.2019 по делу № А05-4301/2018; Восьмого ААС от 12.07.2019 по делу № А46-22741/2018; Восемнадцатого ААС от 07.08.2019 по делу № А07-30657/2018.

177

16.09.2022-14:57 172.70.162.81 Артем Карапетов