Учебный год 22-23 / volkov_a_v_printsip_nedopustimosti_zloupotrebleniya_grazhdan

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

всего обеспечить исполнение обязательств покупателя по оплате товара. Следовательно, вывод суда кассационной инстанции о том, что от ответчика можно требовать только возврата товара, но не его оплаты, не соответствует указанным нормам ГК РФ1.

Комментарий. Из приведенного случая видна простейшая злоупотребительная дедукция суда кассационной инстанции: ст. 488 ГК РФ предоставляет право продавцу требовать возврата товара либо оплаты переданного товара; норма закона говорит о передаче товара в собственность; право собственности согласно условию договора сохранялось за продавцом; следовательно, продавец как собственник переданного товара может требовать только возврата оплаты переданного товара. Финальное заключение суда кассационной инстанции неверно, поскольку правило ст. 488 ГК РФ устанавливает юридические последствия на момент получения товара, независимо от перехода на него права собственности.

Акционер ЗАО обратился в суд с иском о признании недействительным заключенного ответчиками договора купли-продажи акций общества. В обоснование заявленных требований истец указал, что при заключении оспариваемого договора нарушен п. 3 ст. 7 Закона об акционерных обществах (продавец не направлял другим акционерам ЗАО извещение о намерении заключить этот договор) и, следовательно, на основании ст. 168 ГК РФ он является ничтожным.

Суд в иске отказал, указав следующее. Согласно ст. 168 ГК РФ сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения. Абзац 7 п. 3 ст. 7 Закона об акционерных обществах устанавливает иное последствие продажи акций с нарушением преимущественного права приобретения, а именно — предоставляет любому акционеру, а также ЗАО (при закреплении уставом за обществом соответствующего права) потребовать в судебном порядке перевода на них прав и обязанностей покупателя. В связи с этим нарушение при заключении договора

1См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 16 мая 2006 г. № 15550/05.

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

купли-продажи акций ЗАО преимущественного права приобретения не влечет недействительности этого договора1.

Комментарий. В данном случае злоупотребительная дедукция истца проявляется в следующем: согласно ст. 168 ГК РФ сделка, не соответствующая требованиям закона, ничтожна; отсутствие уведомления о продаже акций нарушает преимущественное право приобретения акций и не соответствует требованиям ст. 7 Закона об акционерных обществах; следовательно, оспариваемая сделка ничтожна. При этом в большей посылке истец «отсек» оговорку о том, что сделка ничтожна, если закон не предусматривает иных последствий нарушений (ст. 168 ГК РФ). В данном случае «иные последствия» — это иск (требование) о переводе на себя прав и обязанностей по договору купли-продажи акций, заключенному с нарушением преимущественного права приобретения.

Предприятие (цессионарий) обратилось в арбитражный суд с иском к акционерному обществу (должнику) о взыскании убытков в связи с неисполнением ответчиком обязательств по договору. В обоснование исковых требований предприятие сослалось на уступку обществом с ограниченной ответственностью истцу права (требования) на возмещение убытков, возникших у него в связи с неисполнением продавцом (ответчиком) своих обязательств по передаче товара.

Как следовало из материалов дела, между ответчиком (продавцом) и цедентом (покупателем) существовали отношения по купле-продаже. В соответствии с договором продавец обязался поставить обществу с ограниченной ответственностью определенную продукцию, однако своих обязательств не выполнил. Впоследствии общество с ограниченной ответственностью (покупатель) уступило право (требование) на возмещение причиненных ему этим убытков предприятию. Во исполнение соглашения об уступке данного права (требования) истцу первоначальным кредитором (покупателем) были переданы документы, удостоверяющие наличие и размер причиненных ему убытков.

1См.: Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 25 июня 2009 г. № 131 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами споров о преимущественном праве приобретения акций закрытых акционерных обществ» (п. 13).

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

Решением суда в иске было отказано по следующим основаниям. В обязательстве по возмещению убытков личность кредитора имеет существенное значение для должника. Поэтому

в силу ст. 388 ГК РФ уступка таких прав (требований) без согласия должника не допускается. В данном случае согласия должника на указанную уступку не было. Более того, в отзыве на иск он возражал против такой уступки. В связи с этим суд признал соглашение об уступке права (требования) ничтожным (ст. 388, 168 ГК РФ) и в иске отказал.

Суд кассационной инстанции решение суда отменил, дело направил на новое рассмотрение исходя из следующего. Из ст. 15 Кодекса не следует, что обязательство по возмещению убытков является обязательством, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника. Напротив, обяза-

тельство по возмещению убытков является денежным обязательством, возникшим в связи с нарушением должником по этому обязательству прав потерпевшего и обладающим самостоятельной имущественной ценностью. Кроме того, названная норма закона не содержит положений о возможности нарушения прав и интересов должника уступкой права (требования) возмещения убытков, о существенном значении личности кредитора в данном обязательстве.

Суд кассационной инстанции подчеркнул, что право (требование) возмещения убытков может быть уступлено управомоченным лицом любому третьему лицу. Поскольку судом не исследовался вопрос о наличии и размере убытков, дело было направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции1.

Комментарий. Недобросовестная мыслительная операция в форме злоупотребительной дедукции произошла в следующем порядке: в обязательстве о возмещении убытков личность кредитора имеет существенное значение для должника; п. 2 ст. 388 ГК РФ не разрешает уступать подобные требования без согласия должника; должник согласие на уступку не давал; следовательно, уступка прав (требований) ничтожна в силу ст. 168 ГК РФ. В приведенном умозаключении злоупотребительно применены правила ст. 15 ГК РФ о

1См.: Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 30 октября 2007 г. № 120 «Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации» (п. 17).

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

возмещении убытков, в которых о личности кредитора нет ни одного слова, так же как и запрета на уступку прав (требований) на возмещение убытков.

б) Злоупотребительная индукция

Индукция является видом обобщения (от лат. induktion — наведение)1, при котором осуществляется переход от знания о некоторых предметах класса к знанию о всех предметах класса. Иными словами, изучив, к примеру, все типы гражданско-правовых двухсторонних сделок, можно сделать достоверный логический вывод о том, что все они являются договорами. Исчерпывающее заключение об установленных фактах называют полной индукцией, поскольку она выразима и схемой дедуктивного вывода. Однако следует обратить внимание на неполную индукцию, т.е. когда умозаключение делается от знания лишь о некоторых предметах класса к знанию о всех предметах класса. Именно этот тип индукции используется для злоупотребительного умозаключения. Злоупотребительная индукция, таким образом, является обратным по отношению к злоупотребительной дедукции способом получения ложного умозаключения, т.е. в «наведении» отдельного, особенного к всеобщему, закономерному. Злоупотребительное индуктивное толкование в гражданских правоотношениях производится через анализ частных норм права и ложное обобщение сфер их действия в одно единое правило, которое становится основой недобросовестного правоосуществления.

Пример правильной индукции:

Договор купли-продажи есть сделка. Договор мены есть сделка.

Договор аренды есть сделка.

Договор доверительного управления имуществом есть сделка. Следовательно, все сделки — это обязательства.

1См.: Шмид Г. Философский словарь. С. 178.

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

При злоупотребительной индукции намеренно подменяется либо финальное заключение, имеющее сходные признаки, либо тождество посылок и индуцируется неверное заключение, например:

Договор купли-продажи есть двусторонняя сделка, т.е. обязательство.

Договор аренды есть двусторонняя сделка, т.е. обязательство. Договор займа есть двусторонняя сделка, т.е. обязательство. Следовательно, обязательства — это есть договоры.

Заключительное суждение в этом умозаключении неверно, поскольку гражданско-правовые обязательства возникают не только из договоров, но и вследствие причинения вреда, неосновательного обогащения, закона, судебного решения и т.д. (ст. 8 ГК РФ).

Таким образом, как дедукция, так и неполная индукция сами по себе без учета определенных сведений не гарантируют достоверности делаемых посредством их выводов, а могут одинаково легко вести и к истинным, и к ложным заключениям. Необходимо обладать достоверным знанием о том, что заключительный признак находится в зависимости от общих родовых свойств всего этого класса, а не от видовых и индивидуальных особенностей отдельных предметов (дедукция), или наоборот, как в случае с индукцией. Эти правила известны злоупотребляющему правом лицу, но незаметно, скрытно нарушаются им при логических операциях.

Примеры из практики.

В результате совершения ряда сделок с долями недвижимого имущества было продано здание производственного корпуса и обслуживающее его здание котельной. Общая цена имущества по сделкам составила 50 104 тыс. руб. Впоследствии продавцы — общество «Проммебель» (договор от 10 августа 2007 г.), общество «Цитадель» (договоры от 5 августа 2007 г.) и общество «Диванный край» (договор от 5 августа 2007 г.) продали все приобретенное у фабрики имущество обществу «Гражданстрой-Сервис», которое по договорам купли-продажи от 19 сентября 2007 г. реализовало его обществу «Эрмитаж».

Совершение сделок по отчуждению имущества, стоимость которого превысила 50% балансовой стоимости активов общества

784

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

«Рязанская кинокопировальная фабрика», без одобрения единственного его акционера и без определения рыночной стоимости этого имущества послужило основанием для иска о признании сделок недействительными.

Суд первой инстанции пришел к выводу о взаимосвязанности оспариваемых сделок исходя из следующего: проданное недвижимое имущество имеет общее назначение; все ответчики, а также третьи лица — общества «Гражданстрой-Сервис» и «Эрмитаж» — взаимосвязаны между собой, так как их участники (физические лица) и руководители являются либо соучредителями этих (и других) юридических лиц, либо родственниками, либо родственниками соучредителей; оспариваемые сделки, совершенные в короткий период времени, преследовали единую хозяйственную цель — передачу имущества в собственность одного лица — общества «Эрмитаж», генеральным директором которого является В.Н. Пронин — начальник административнохозяйственного отдела фабрики и отец первого заместителя генерального директора фабрики А.В. Пронина. Решение о признании договоров недействительными суд мотивировал тем, что они взаимосвязаны и представляют собой одну крупную сделку, стоимость реализованного имущества по которой составила свыше 50% стоимости активов фабрики, и при ее заключении не были соблюдены требования к порядку одобрения крупной сделки, установленные ст. 79 Закона об акционерных обществах, а также требования к порядку определения рыночной стоимости имущества (п. 1–3 ст. 77 Закона).

Суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции и отказал в иске, поскольку, по его мнению, оспариваемые сделки не являются взаимосвязанными, так как по условиям каждой из них ее заключение не ставилось в зависимость от заключения других; проданное по сделкам имущество имеет

разное функциональное назначение, допускающее его раздельное использование, покупателями имущества выступили разные юридические лица, датам заключения сделок соответствуют разные периоды бухгалтерской отчетности. Суд кассационной инстанции согласился с мнением суда апелляционной инстанции.

Президиум ВАС РФ посчитал, что выводы судов апелляционной и кассационной инстанций не соответствуют нормам Закона об акционерных обществах и сложившейся судебно-арбитражной практике.

785

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

В силу ст. 78 Закона об акционерных обществах крупной сделкой считается сделка (в том числе заем, кредит, залог, поручительство) или несколько взаимосвязанных сделок, связанных с приобретением, отчуждением или возможностью отчуждения акционерным обществом прямо либо косвенно имущества, стоимость которого составляет 25 и более процентов балансовой стоимости активов общества, определенной по данным его бухгалтерской отчетности на последнюю отчетную дату, за исключением сделок, совершаемых в процессе обычной хозяйственной деятельности общества, сделок, связанных с размещением посредством подписки (реализацией) обыкновенных акций общества, и сделок, связанных с размещением эмиссионных ценных бумаг, конвертируемых в обыкновенные акции общества.

При этом критерии взаимосвязанности сделок указанной нормой не установлены. Однако критерии, положенные судами апелляционной и кассационной инстанций в обоснование вывода об отсутствии взаимосвязанности оспариваемых сделок либо не имеют правового значения (совершение сделок в разные периоды квартальной бухгалтерской отчетности), либо противоречат представленным по делу доказательствам, которые были исследованы и оценены судом первой инстанции (независимость каждой из сделок от остальных, разное функциональное назначение проданного имущества, отсутствие связи между его покупателями).

Исходя из сложившейся судебно-арбитражной практики совокупность таких признаков, как преследование единой хозяйственной цели при заключении сделок, общее хозяйственное назначение проданного имущества, консолидация всего отчужденного по сделкам имущества в собственности одного лица, может служить основанием для квалификации сделок как взаимосвязанных. Предметом трех из оспариваемых сделок явились части здания производственного корпуса, которое в результате совершения этих сделок было продано полностью. По четвертой сделке продано здание котельной, обслуживающей производственный корпус. Оба здания находятся на одном земельном участке и объединены общими инженерными сетями, представляют собой единый производственный комплекс.

Продажа имущества фабрики, имеющего общее хозяйственное назначение, по заниженной цене, т.е. на явно невыгодных для нее условиях, в результате которой имущество оказалось у одного юридического лица, генеральным директором которого является В.Н. Пронин (начальник административно-хозяйственного

786

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

отдела фабрики и отец первого заместителя генерального директора фабрики), свидетельствует о том, что все оспариваемые сделки преследовали цель вывода активов из фабрики, что в итоге привело к возбуждению в отношении ее в октябре 2007 г. Арбитражным судом Рязанской области дела о банкротстве (дело № А54-4538/2007). Таким образом, исходя из изложенных обстоятельств указанные сделки являются взаимосвязанными.

При названных обстоятельствах неправильное применение судами апелляционной и кассационной инстанций при рассмотрении спора норм Закона об акционерных обществах свидетельствует о нарушении ими единообразия в толковании и применении арбитражными судами норм права, что в силу п. 1 ст. 304 АПК РФ является основанием для отмены оспариваемых судебных актов1.

Комментарий. В приведенном деле судом апелляционной инстанции злоупотребительно индуцированы в ложное заключение ряд разрозненных обстоятельств как заключения, так и исполнения сделок: у проданных зданий разное функциональное назначение (хотя в отдельности они эксплуатироваться не могут), покупатели — разные юридические лица (хотя учредители у них являются родственниками), сделки датированы разными периодами отчетности (хотя в конечном итоге имущество консолидировано у одного лица); сделки не имеют какой-либо формальной взаимосвязанности (хотя заключены в целях вывода активов в преддверии банкротства). Из множества подлежащих обобщению фактов выделены ложные и индуцированы в ложное злоупотребительное заключение, ставшее основой для незаконного постановления.

Общество с ограниченной ответственностью обратилось в арбитражный суд с иском к индивидуальному предпринимателю о взыскании задолженности за переданный по договору купли-продажи товар. В обоснование заявленных требований истец указал на получение права (требования) к ответчику на уплату суммы основного долга по сделке уступки права (требования), заключенной с закрытым акционерным обществом, которое являлось продавцом по данному договору.

1См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 22 сентября 2009 г. № 6172/09.

787

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

Суд признал сделку уступки права (требования) ничтожной в силу ст. 168, 575 ГК РФ и в удовлетворении иска отказал, руководствуясь при этом следующим. Согласно спорной сделке цедент передает, а цессионарий принимает от цедента указанное право (требование) к должнику; право считается перешедшим к цессионарию с момента совершения названной сделки. При этом условиями сделки не предусмотрена обязанность цессионария оплатить или предоставить цеденту какой-либо иной эквивалент за полученное им право (требования). Следовательно, это пра-

во (требование) передано цедентом цессионарию безвозмездно.

В соответствии с п. 1 ст. 572 ГК РФ дарение может выражаться в безвозмездной передаче одним лицом другому лицу имущественного права (требования) к третьему лицу. Таким образом, спорная сделка уступки права (требования) является сделкой дарения и должна соответствовать п. 4 ст. 575 ГК РФ: не допускается дарение в отношениях между коммерческими организациями.

Суд кассационной инстанции решение суда отменил, дело направил на новое рассмотрение по следующим основаниям. Судом не было учтено, что признанная им ничтожной сделка уступки права (требования) непосредственно направлена на переход права (требования); ее нельзя квалифицировать как возмездную или безвозмездную, поскольку она лишь оформляет исполнение обязательства по передаче права, возникшего из соглашения об уступке права (требования). Как следует из преамбулы спорной сделки и указывается истцом в кассационной жалобе, рассматриваемая сделка заключена во исполнение соглашения об уступке права (требования).

Оценивая соглашение об уступке права (требования), суд кассационной инстанции сослался на п. 3 ст. 423 ГК РФ, в силу которого договор предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора не вытекает иное. Квалификация соглашения об уступке права (требования) как договора дарения возможна лишь при установлении намерения безвозмездно передать право (требование). Отсутствие

в данном соглашении условия о цене передаваемого права (требования) само по себе не свидетельствует о дарении

соответствующего права (требования). Как установлено судом, предметом соглашения об уступке права (требования) являлось принятие цедентом обязательства передать цессионарию (истцу) соответствующее право (требование) к ответчику в качестве

788

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

отступного с целью прекращения обязательства цедента перед цессионарием по возврату займа. Таким образом, уступка права (требования) носила возмездный характер.

Поскольку суд не проверял обоснованность заявленной ко взысканию суммы основного долга, дело было направлено на новое рассмотрение1.

Комментарий. Приведенный из информационного письма Президиума ВАС РФ случай представляет собой суждение суда первой инстанции в виде злоупотребительной индукции: условиями сделки не предусмотрена встречная оплата; ст. 575 ГК РФ запрещает дарение между коммерческими организациями; нарушение запрета делает сделку в силу ст. 168 недействительной; следовательно, сделка уступки права (требования) ничтожна. Последнее индуктивное заключение неверно, поскольку в цепи суждений игнорирована правовая презумпция о возмездности договора, установленная в п. 3 ст. 423 ГК РФ.

в) Злоупотребительная редукция

Редукция — это отодвигание назад, возвращение к прежнему состоянию (от лат. reduktion — сведение)2. Если дедукция в упрощенном понимании составляет логическую форму знания с помощью анализа, а индукция с помощью синтеза, то редукция включает в себя оба этих приема. Из общих посылок с помощью дедукции выводится частное заключение, которое сразу же редуцируется в иное общее заключение (т.е., по сути, образуется обратная дедукция), либо наоборот: из частных суждений добывается общее умозаключение, которое тут же редуцируется в частное правило. Злоупотребительная редукция не возвращается к тождественному состоянию, а подменяет финальное заключение новым выводом, по некоторым признакам схожим со старыми посылками.

1См.: Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 30 октября 2007 г. № 120 «Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации» (п. 9).

2См.: Новый энциклопедический словарь. М., 2007. С. 1014.

789

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

Злоупотребительная редукция, в данном понимании, образует усложненный злоупотребительный дедуктивно-индуктивный или злоупотребительный индуктивно-дедуктивный мыслительный процесс, заключающийся не только в переходе от общего к частному (или наоборот — от частного к общему), но и возврат к общему (либо частному). При этом финальное ложное заключение обусловлено либо подменой одной из посылок в цепи умозаключений, либо редуцированием ложного финального вывода из истинных посылок. Например, злоупотребительная редукция может проявляться сначала в выведении нового регулирующего правила, его обоснования, а затем злоупотребительного распространения (редуцирования) этого правила на конкретный случай.

Пример злоупотребительной дедуктивной редукции:

Гражданско-правовые отношения возникают из оснований, установленных законом.

Договор является основанием для возникновения гражданскоправовых отношений.

Следовательно, договор купли-продажи имущества является основанием для возникновения гражданско-правовых отношений.

В таком случае договор купли-продажи квартиры является единственным законным основанием для возникновения граждан- ско-правовых отношений.

Редуктивное заключение неверно, поскольку договор купли-про- дажи жилого помещения согласно ст. 558 ГК РФ подлежит государственной регистрации и считается заключенным с момента такой регистрации. И только после этого возникают договорные отношения.

Пример злоупотребительной индуктивной редукции:

Договор купли-продажи — это отношение двух лиц и более. Договор аренды — это отношение двух лиц и более. Договор займа — это отношение двух лиц и более.

Следовательно, отношение двух лиц и более — это многосторонний договор.

В таком случае отношение между причинителем вреда и пострадавшим — это договор.

790

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

Последнее редукционное заключение неверно, поскольку обязательства из причинения вреда возникают по факту, т.е. независимо от наличия договорных отношений (ст. 1064 ГК РФ).

Еще один пример злоупотребительной редукции:

Закон требует регистрации договора аренды земельного участка сроком больше года.

Размер арендной платы является существенным условием договора аренды (ст. 65 ЗК РФ).

Статья 614 ГК РФ не относит размер арендной платы к существенным условиям договора.

Стороны предусмотрели в договоре изменение арендной платы односторонним уведомлением, поскольку ст. 421 ГК РФ установила свободу договора.

Следовательно, изменения арендной платы не нуждаются в регистрации и не должны быть оформлены единым письменным документом.

Таким образом, у арендатора отсутствует возможность требовать в качестве неосновательного обогащения излишне уплаченную арендную плату по подобным односторонним уведомлениям.

Редукционное заключение неверно, поскольку специальное требование ст. 65 ЗК РФ злоупотребительно подменили на свободу договора (ст. 421 и 614 ГК РФ, носящие общий характер). Арендатор же вправе требовать возврата исполненного в связи с договором аренды по нормам о неосновательном обогащении (абз. 4 ст. 1103 ГК РФ).

Примеры из практики.

Московская городская коллегия адвокатов в лице юридической консультации № 16 (далее — коллегия адвокатов) обратилась в Арбитражный суд города Москвы с иском к Управлению делами Президента РФ (далее — управление) о взыскании задолженности по договору от 30 июня 1998 г. № 11/16-98 УД-232Д (далее — договор) за оказанные юридические услуги. Исковое требование мотивировано тем, что обязательства по договору истцом были выполнены полностью, однако управление оплатило оказанные ему юридические услуги лишь частично, перечислив коллегии адвокатов сумму, эквивалентную 400 тыс. долл. От вы-

791

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

платы оставшейся части гонорара в размере 965 470 долл. ответчик уклонился.

Решением суда первой инстанции от 24 декабря 2002 г. исковое требование удовлетворено. С управления взыскано 30 597 578 руб. Постановлением суда апелляционной инстанции от 25 марта 2003 г. решение суда первой инстанции отменено, в удовлетворении иска отказано. Федеральный арбитражный суд Московского округа постановлением от 27 июня 2003 г. постановление суда апелляционной инстанции от 25 марта 2003 г. отменил, решение суда первой инстанции от 24 декабря 2002 г. оставил в силе.

При вынесении судебных актов суды первой и кассационной инстанций исходили из того, что коллегией адвокатов предусмотренные договором услуги оказаны в полном объеме, а размер и обязанность по их оплате не поставлены в зависимость от будущих решений судов и других компетентных органов. Суды также руководствовались положениями ст. 1 ГК РФ, устанавливающей

вкачестве одного из основных начал гражданского законодательства принцип свободы договора, а также ст. 424 Кодекса,

всоответствии с которой исполнение договора должно оплачиваться по цене, определенной соглашением сторон.

Президиум ВАС РФ считает, что оспариваемые решение суда первой инстанции и постановление суда кассационной инстанции подлежат отмене, постановление суда апелляционной инстанции — оставлению в силе по следующим основаниям.

В соответствии с п. 1 ст. 781 ГК РФ заказчик обязан оплатить оказанные ему услуги в сроки и в порядке, которые указаны в договоре возмездного оказания услуг. По смыслу ст. 779 Кодекса исполнитель может считаться надлежаще исполнившим свои обязательства при совершении перечисленных в договоре действий или осуществлении определенной деятельности. В силу правовой природы отношений, возникающих из договора возмездного оказания услуг, не подлежат удовлетворению требования исполнителя о выплате вознаграждения, если данное требование обосновывается условием договора, ставящим размер, а равно и обязанность оплаты услуг в зависимость от решения суда или государственного органа, которое будет принято в будущем.

Заключенный между сторонами договор от 30 июня 1998 г. № 11/16-98 УД-232Д является договором возмездного оказания услуг. Следовательно, при определении его условий управление и коллегия адвокатов должны были учитывать вышеуказанные

792

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

положения гражданского законодательства. Однако условия рассматриваемого договора свидетельствуют об обратном. Согласно п. 1.1 договора коллегия адвокатов приняла на себя обязательства по представлению интересов ответчика по трем делам, рассматриваемым арбитражными судами. В силу п. 1.2 договора интересы доверителя выражаются в предъявлении исков и ведении дел в судах о взыскании с ЗАО «Международное экономическое сотрудничество» 136 546 991 долл., 11 073 772,88 долл., а также в принятии компетентными органами, включая суды, соответствующих постановлений, направленных на отмену решения Государственной налоговой службы по городу Одинцово от 30 июня 1997 г. о взыскании с подведомственной управлению организации (пансионата «Поляны») 127 964 324 руб. Конкретизируя положения о предмете договора, стороны установили, что управление обязуется перечислить коллегии адвокатов сумму гонорара в размере, эквивалентном 1 365 470 долл. (п. 2.1.3 договора). В свою очередь, коллегия адвокатов в соответствии с п. 2.2.2 приняла на себя обязательство по окончании дела предоставить управлению все судебные решения и постановления, включая исполнительные листы, о взыскании с ответчика присужденной арбитражным судом суммы задолженности и признании решения налоговой службы недействительным.

В соответствии с ч. 1 ст. 431 ГК РФ при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом. Одним из основных признаков договорных правоотношений является их эквивалентность и взаимное распределение прав и обязанностей участников сделки. Поэтому при выяснении воли сторон спорного договора положения его п. 2.1.3 и 2.2.2 необходимо рассматривать в их взаимосвязи и сопоставлении друг с другом, а также с условиями, содержащимися в п. 1.1 и 1.2.

Рассмотрение указанных условий договора в их сопоставлении и взаимосвязи позволяет прийти к выводу о прямой зависимо-

сти исполнения ответчиком обязательства по оплате юридических услуг, предусмотренного п. 2.1.3 договора, от исполнения коллегией адвокатов обязанности по предоставлению судебных актов и исполнительных листов с конкретным содержанием, а именно — о взыскании присужденной арбитражным судом суммы задолженности и признании решения налоговой службы недействительным. На правильность по-

793

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

добного толкования п. 2.2.2 договора указывает также и то, что представление коллегией адвокатов заказчику судебных актов и исполнительных листов само по себе не имеет экономического смысла, поскольку все решения и постановления в соответствии со ст. 177, 271, 289 АПК РФ подлежат обязательному направлению лицам, участвующим в деле.

Принимая на себя обязательства по отстаиванию интересов управления, стороны в п. 1.2 договора определили, что интересы доверителя заключаются, в частности, в принятии компетентными органами, включая суды, соответствующих постановлений, направленных на отмену решения Государственной налоговой службы по городу Одинцово о взыскании с подведомственной ответчику организации 127 964 324 руб. Таким образом, при заключении договора стороны исходили из того, что обязательным результатом его исполнения должно стать вынесение судебного акта о признании недействительным названного решения налогового органа. Кроме того, при определении размера гонорара стороны исходили не из фактических трудозатрат, необходи-

мых для исполнения предусмотренных договором обязательств, а из процентного отношения подлежащей взысканию с ЗАО «Международное экономическое сотрудничество» задолженности в сумме 136 546 991 долл. Из содержания договора следует, что размер гонорара, требуемый исполнителем, составляет 1 365 470 долл., т.е. 1% от денежной суммы, подлежавшей взысканию с должника.

Согласно п. 2 ст. 431 ГК РФ при толковании договора принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи делового оборота, последующее поведение сторон. Толкование договора с учетом последующего поведения сторон указывает на наличие зависимости получения гонорара, предусмотренного п. 2.1.3 договора, от принятия в будущем соответствующих судебных актов по трем делам. Так, в письме Управлению делами Президента РФ от 15 октября 1998 г. адвокат В.В. Макеев сообщил о получении исполнительного листа о взыскании с ЗАО «Международное экономическое сотрудничество» 34 млн долл., выданного на основании судебного акта Арбитражного суда города Москвы, а не о результатах проводимой им по договору работы, выразившейся в совершении предусмотренных соглашением действий либо осуществлении определенной деятельности. В отчете о выполненной работе от 26 сентября 2002 г.,

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

представленном адвокатом В.В. Макеевым Управлению делами Президента РФ, указывается на полное выполнение коллегией адвокатов договорных обязательств: арбитражными судами приняты соответствующие решения и постановления в интересах управления и подведомственной ему организации — пансионата «Поляны». В подтверждение факта исполнения обязательств по договору от 30 июня 1998 г. № 11/16-98 УД-232Д сторонами было составлено три акта: от 14 января 1999 г. № 1, от 20 сентября 1999 г. № 2 и от 15 ноября 1999 г. № 3, которыми стороны подтвердили исполнение обязательств по договору на общую сумму 400 тыс. долл. Вместе с тем действия, совершенные

коллегией адвокатов во исполнение принятых на себя обязательств и подлежащие оплате, в актах не расшифрованы, из чего следует, что фактически оказанные услуги были оценены сторонами и полностью оплачены заказчиком. Данный факт подтверждается платежными документами.

При таких обстоятельствах оспариваемые судебные акты подлежат отмене в соответствии с ч. 1 ст. 304 АПК РФ, поскольку нарушают единообразие в толковании и применении арбитражными судами норм права1.

Комментарий. Первое, что, на наш взгляд сделала неправильно высшая судебная инстанция, — квалифицировала отношения адвоката и доверителя по представительству интересов последнего в судах как возмездное оказание услуг, в то время как эта юридически значимая деятельность, подходящая под нормы гл. 49 ГК РФ «Поручение». Согласно п. 1 ст. 971 ГК РФ по договору поручения одна сторона (поверенный) обязуется совершить от имени и за счет другой стороны (доверителя) определенные юридические действия. Права и обязанности по сделке, совершенной поверенным, возникают непосредственно у доверителя. При этом в соответствии с п. 4 ст. 975 ГК РФ доверитель обязан уплатить поверенному вознаграждение, если в соответствии со ст. 972 настоящего Кодекса договор поручения является возмездным. Ни приведенная норма, ни п. 1 ст. 781 ГК РФ не содержат ограничений на способы, в том числе расчетные, определения вознаграждения поверенного. Нет ограничений и в ст. 25 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокат-

1См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 2 декабря 2003 г. № 11406/03.

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

ской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»1, определяющей, что существенным условием адвокатского соглашения являются в том числе «условия выплаты доверителем вознаграждения за оказываемую юридическую помощь». При этом, если далее следовать логике суда, незаконное условие о вознаграждении должно быть признано недействительным на основании ст. 168 ГК РФ, а следом за ним — незаключенным и весь договор на юридическую помощь, поскольку условие о вознаграждении согласно ст. 25 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» является существенным для адвокатского соглашения.

Второе, что неверно истолковал ВАС РФ, — это предусмотренную Конституцией РФ непредпринимательскую юридическую помощь, т.е. адвокатскую деятельность, «замкнул» исключительно на механический набор действий (фактических трудозатрат), которые «обязался» произвести поверенный, тем самым злоупотребительно сузив предмет возмездного договора (ст. 779 ГК РФ).

В третьих, суд из чужого модельного правового режима (возмездное оказание услуг) вывел новую норму гражданского права, звучащую как «незаконно условие договора юридических услуг, предусматривающего вознаграждение в зависимости от решений государственных органов в пользу доверителя». Тогда поднимается вопрос: из каких принципов гражданского права произведена новая норма? Из правила о недопустимости злоупотребления свободой договорных условий (ст. 421 ГК РФ)? Из понятия «своего» интереса, совмещенного с общественным (ст. 1 ГК РФ)? Из эквивалентности гражданско-правовых отношений? Просто из запрета на злоупотребление правами в соответствии со ст. 10 ГК РФ? Президиум ВАС РФ дал обоснование: «в силу правовой природы отношений! Крайне неопределенная сентенция, в то время как действует четкое правило, записанное в п. 1 ст. 422 ГК РФ: договор должен соответствовать

обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в момент его заключения. Какие императивные нормы в данном случае нарушили стороны договора, кроме той, которую для всех создал суд, заменив собою законодателя?

1СЗ РФ. 2002. № 23. Ст. 2102.

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

Итак, установив из ложных общих посылок ложную квалификацию правоотношений, суд из «новых» признаков вывел новое общее положение гражданского законодательства (злоупотребительная индукция) — запрет на «гонорар успеха». Затем суд экстраполировал на частный случай (спор) «новое положение» и сделал вывод, что случай не соответствует выработанному заключению (злоупотребительная редукция).

Необходимо отметить, что в данной мыслительной операции суд из юридической цепи «договор — юридическая помощь — результат — оплата» исключил, по сути, самый важный для сторон договора составляющий элемент — результат. Причем именно этот результат определяет смысл (правовую природу) заключения договора поручения (так же как и возмездного оказания услуг) — добиться реальной, а не декларативной защиты имущественных интересов доверителя. Представим себе ситуацию, когда вы сдаете в ремонтную мастерскую телевизор и через две недели вам предлагается оплатить счет за его ремонт (фактически его отремонтировали, т.е. произвели определенные действия), при этом телевизор работает, но показывает искаженную картинку. Мастер говорит, что он согласно ст. 779 ГК РФ не отвечает за результат, а только за конкретные ремонтные действия, которые и были им произведены в строгом соответствии с инструкцией по ремонту телевизоров. Так же и в рассмотренном судебном деле.

Если суд все-таки руководствовался несоразмерностью гонорара адвоката фактическим трудозатратам, то почему не исследованы обстоятельства заключения договора на предмет обмана, заблуждения, притворности, мнимости сделки (ст. 170, 178, 179 ГК РФ)? В крайнем случае можно было воспользоваться и правилом ст. 10 ГК РФ, направленным на пресечение злоупотребления правами, в том числе и в договорной сфере. Суд предпочел пойти по наиболее шаткому пути, создав в противовес действующему законодательству новую императивную норму. Уж не потому ли, что ответчиком по делу было Управление делами Президента РФ?

Итак, в приведенном сложном судебном деле просматривается, на наш взгляд, намеренное толкование норм права в форме злоупотребительной редукции со стороны Президиума ВАС РФ. Президиум индуцировал в свой вердикт явно неопределенные нормы ст. 781 и 779 ГК РФ, которые отнюдь не запрещают «гонорары успеха». Со-

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

браны, перечислены и проанализированы условия договора на юридические услуги, которые, по мнению Президиума, подтверждают интересы доверителя, связанные с принятием решений судов, направленных на отмену незаконного решения ИМНС. Злоупотребительно искажено то, что работа адвоката якобы заключалась в предоставлении копий решений судов. Суд словно забыл, что интересы доверителя заключаются не в комплексе физических действий (это средство), а в конкретном результате оказываемых услуг (это цель). Подобная подмена цели средством и последующее индуктивное общение доказательств сделали «гонорар успеха» незаконным.

Следом за злоупотребительным решением пошла и злоупотребительная судебная практика1. К субъективным средствам злоупотребления гражданскими правами, таким образом, относится и деятельность высших судебных инстанций.

Компания с ограниченной ответственностью «Орбела Энтерпрайзиз Лимитед» (далее — компания) обратилась в Арбитражный суд города Москвы с иском к ЗАО «Совинтеринформ» (далее — общество «Совинтеринформ») о взыскании 11,2 млн руб. по договору купли-продажи от 15 декабря 2004 г. До принятия решения по делу истец уточнил исковое требование, указав, что обязанность ответчика возвратить денежные средства возникла в соответствии с положениями ст. 167 и 1102 ГК РФ в связи с недействительностью договора купли-продажи.

Определением от 24 марта 2008 г. к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено ООО «Монолит» (далее — общество «Монолит»).

Решением Арбитражного суда города Москвы от 18 апреля 2008 г. в удовлетворении искового требования отказано. Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 18 июля 2008 г. решение суда первой инстанции оставлено без изменения. ФАС Московского округа постановлением от 1 ноября 2008 г. оставил решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции без изменения. При этом судами было установлено, что 15 декабря 2004 г. между обществом «Совинтеринформ» (продавцом) и компанией (покупате-

1См., напр.: Постановление ФАС Московского округа от 6 декабря 2007 г. № КГ- А40/9753-07.

798

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

лем) заключен договор купли-продажи нежилых помещений общей площадью 430,8 кв. м (помещение I: комнаты № 1–15; помещение II: комнаты 1–11) в здании, находящемся по адресу: Москва, ул. Петровка, д. 23/10, стр. 5. По условиям договора купли-продажи покупатель в оплату приобретаемого имущества обязуется перечислить на расчетный счет продавца денежную сумму, эквивалентную 400 тыс. долл. в рублях по курсу ЦБ РФ на день платежа, в течение трех банковских дней с момента подписания договора.

Письмом от 15 декабря 2004 г. № И-115 общество «Совинтеринформ» предложило компании перечислить денежные средства не на свой расчетный счет, а на расчетный счет общества «Монолит», указав в качестве основания такого платежа договор купли-продажи. Компания платежным поручением от 15 декабря 2004 г. № 136 в соответствии с упомянутым письмом перечислила на счет общества «Монолит» 11,2 млн руб.

Впоследствии вступившим в законную силу решением Тверского районного суда города Москвы от 19 апреля 2005 г. по иску гражданина А.В. Бекетова к обществу «Совинтеринформ» и компании договор купли-продажи признан недействительным. Судом также признано право собственности А.В. Бекетова на нежилые помещения, являющиеся предметом этого договора. Изложенные обстоятельства послужили основанием для обращения компании в суд с иском о взыскании с общества «Совинтеринформ» как

стороны по договору купли-продажи 11,2 млн руб.

Суд первой инстанции, не отрицая факта перечисления этой суммы третьему лицу — обществу «Монолит», счел, что произведенный компанией платеж не является исполнением договора купли-продажи. Учитывая отказ компании привлечь общество «Монолит» для участия в деле в качестве ответчика, в удовлетворении предъявленного иска было отказано.

Президиум ВАС РФ, отменяя судебные акты, указал, что, перечисляя денежные средства на расчетный счет общества «Монолит», компания (покупатель) исполняла предусмотренную договором купли-продажи обязанность по оплате приобретаемого недвижимого имущества в соответствии с распоряжением продавца. Общество «Совинтеринформ», сообщив в своем письме от 15 декабря 2004 г. № И-115 о необходимости оплаты выкупной цены имущества по указанным в этом письме реквизитам, выразило волю на изменение получателя денежных средств (переадресация исполнения). При наличии такого письма управомоченным лицом на принятие исполнения по договору купли-

799