Учебный год 22-23 / volkov_a_v_printsip_nedopustimosti_zloupotrebleniya_grazhdan

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

Следовательно, необходимо различать систему гражданского законодательства, которая является формализированной внутренней структурой уже объединенных сообразно обслуживаемым правовым режимам норм права, и систему права, которая образует сущность, смысл гражданского права. В связи с этим необходимо исследовать формализм гражданского законодательства с точки зрения его внутренней понятийной формы (структуры) и уяснить, как она используется при злоупотреблении правами.

Нормируя юридические отношения, законодатель прежде всего классифицирует их, облекает в абстрактные типовые формы, а затем уже устанавливает конкретные правила. Эти задачи в правотворчестве решаются одновременно и с помощью общих (абстрактных) норм (широкая форма, но бедное содержание), и посредством специальных норм гражданского права (богатое конкретное содержание понятия, но узкая сфера применения)1. Законодатель, создавая тот или иной правовой режим для конкретной группы отношений, не в состоянии установить его в самостоятельной и изолированной норме, а должен для этого создать группу норм, всесторонне регулирующих избранный тип отношений. Поэтому каждая норма, рассматриваемая изолированно, заключает в себе лишь частицу мысли законодателя и раскроется в полном смысле только тогда, когда будет рассматриваться в контексте с другими нормами, которые все вместе наиболее полно выражают мысль законодателя. Абстрагирование, классификация, структурная и отраслевая специализация и другие понятийно-системные формы правового регулирования2 играют значительную роль в юридической технике составления законов. Но внешняя формальность, высокая абстрактность правил, наличие общих и специальных норм, их систематизация и специализация и, вследствие этого, структурная разбросанность норм как раздельно, так и в совокупности мо-

1С.С. Алексеев определяет эти формы как абстрактный и казуистический способ изложения юридических норм (см.: Алексеев С.С. Право. Азбука. Теория. Философия. Опыт комплексного исследования. С. 111).

2См.: Шебанов А.Ф. Вопросы теории нормативных актов в советском праве: автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 1965. С. 28–30; Горшенев В.М. Способы и организационные формы правового регулирования в социалистическом обществе. М., 1972.

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

гут служить объективными предпосылками для недобросовестных намерений злоупотребляющих лиц. Понятийно-системные формы гражданско-правового регулирования, потенциально способные служить средствами злоупотреблений правами, классифицируются следующим образом: юридическая абстрактность (формальность) норм гражданского права; функциональная разделенность норм и их структурная позиционность внутри нормативного акта; внутриотраслевая специализация норм гражданского права; межотраслевая специализация норм права.

а) Юридическая абстрактность (формальность) норм гражданского права

Любая норма гражданского права в своем структурно-содер- жательном единстве выражает собой в большинстве случаев властное веление, неисполнение которого грозит определенными юридическими последствиями как регулятивного, так и охранительного характера. Нормы права согласно своему назначению включены в нормативные акты разной юридической силы. Они принимаются компетентным государственным органом по специальной процедуре, имеют документальную форму, публикуются в установленном порядке и становятся для всех общеобязательным юридическим фактом. Так происходит внешняя формализация гражданских отношений. Но внутренняя формально-догматическая переработка происходит с помощью приемов абстракции и приводит к значительному упрощению и сокращению гражданского законодательства. Через понятия разного уровня всеобщности и абстрактности право становится гибким и удобным для применения к частным жизненным случаям, поскольку, обладая знанием знаковых моделей отношений в системе права, отпадает необходимость изучать реальные процессы и быстро сужать круг поиска, пока не обнаруживается конкретная норма (или несколько норм), подлежащая применению в частном случае. Для разрешения более сложных случаев необходимо создать комбинацию соответствующих юридических формул, которые охватывали бы всю совокупность имеющихся обстоятельств дела.

Практически любое понятие в гражданском праве рассчитано на неоднократное применение и, следовательно, обладает той или иной степенью всеобщности. Высокая абстрактность (формаль-

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

ность) большинства понятий, образующих в совокупности систему гражданского законодательства, является, с одной стороны, неотделимым признаком формализации правового материала, а с другой — позволяет устраивать «игру понятий», пользуясь их широкой формой, но бедным содержанием. Поэтому абстрактный по объему характер большинства норм гражданского права, помноженный на их стандартную общеобязательность, является потенциальным источником (и одновременно средством) для злоупотреблений правами.

Абстрактный характер норм гражданского права недобросовестными лицами чаще всего используется в общих юридических конструкциях. Например, в конструкции обязательства (ст. 307 ГК РФ) право кредитора на принятие исполнения объявляется в ряде случаев «неприкосновенным» субъективным правом. При этом не учитывается, что в обязательстве права и обязанности неотделимы. Так, ст. 320 ГК РФ определяет, что при исполнении альтернативного обязательства должнику, обязанному передать кредитору одно или другое имущество, либо совершить одно из двух или нескольких действий, принадлежит право выбора, если из закона, иных правовых актов или условий обязательства не вытекает иное. Таким образом, закон говорит о наличии права выбора обязанного должника. Та же самая ситуация в ст. 327 ГК РФ, где должник вправе внести причитающиеся с него деньги или ценные бумаги в депозит нотариуса, а в случаях, установленных законом, в депозит суда — если обязательство не может быть исполнено должником вследствие просрочек кредитора. Следовательно, принятие кредитором исполнения обязательства — это уже не только его право, но и его обязанность. В этом и состоит суть связанности в обязательстве. Если кредитор принятие исполнения рассматривает как субъективное право, то он обязан им воспользоваться — освободить должника от исполнения обязанности, а не уклоняться от его принятия со ссылкой на исключительно «свое усмотрение» в составе субъективного права (в отношениях купли-продажи, к примеру, все решается гораздо проще, так как специальной нормой п. 1 ст. 484 ГК РФ установлено, что покупатель обязан принять переданный ему товар, за исключением случаев, когда он вправе потребовать замены товара или отказаться от исполнения договора купли-продажи).

Свобода договора в общем виде изложена в ст. 421 ГК РФ. Высокая абстрактность этой нормы является самым распространенным

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

средством для злоупотреблений правами. Под флагом свободы договора процветает прежде всего латентное злоупотребление правом. Связано это не с пороками ст. 421 ГК РФ (она изложена близко к идеалу) а, в первую очередь, с личными пороками лиц, ею злоупотребляющими. Однако естественный формализм, абстрактность, некоторая декларативность дают повод для частого использования ст. 421 ГК РФ в злоупотребительных схемах. Большинство недействительных сделок заключается именно со ссылкой на свободу договорных отношений. При этом субъекты злоупотреблений намеренно игнорируют п. 1 ст. 422 ГК РФ, который устанавливает, что договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в момент его заключения. Одной из таких императивных норм является ст. 10 ГК РФ, вводящая специальные пределы правоосуществления, в том числе и в случаях заключения договора, поскольку это тоже акт правоосуществления, а не только элемент реализации праводееспособности.

Приведем ряд примеров для уяснения сути приведенных теоретических положений.

В одном из арбитражных дел кассационная инстанция, поправляя решение суда первой инстанции, указала, что согласно ст. 153 ГК РФ сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей. Суд первой инстанции признал ничтожной сделку по зачислению банком соответствующих денежных средств на счет налогоплательщика. Однако зачисление денег на счет клиента является банковской операцией, осуществленной во исполнение договора банковского счета, а не самостоятельной сделкой. Поэтому применение ст. 166, 167, 168 ГК РФ в данном случае неправомерно. Вместе с тем в решении суда первой инстанции сделан вывод, что договор банковского счета с коммерческим банком «Грифон» был заключен с конкретной целью оформления платежей по уплате налогов без намерения его дальнейшего использования. Таким образом, на основании представленных в дело документов договор банковского счета является мнимой сделкой. Согласно п. 1 ст. 170 ГК РФ сделка, которая совершена лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

При изложенных обстоятельствах, пишется в судебном акте, суд первой инстанции сделал правильный вывод о злоупотре-

блении со стороны истца своим правом на оплату налоговых платежей путем заключения договора на открытие расчетного счета в коммерческом банке «Грифон» при наличии расчетного счета в платежеспособном банке1.

Комментарий. В данном случае представляется более правильным вывод о том, что произошло злоупотребление правом на заключение договора банковского счета, поскольку платить налоги — это все же конституционная обязанность, а не право. Заключение договора на открытие банковского счета произведено по внешней форме в качестве реализации своего гражданского права, направленного, однако, на незаконную скрытую цель — уклониться от уплаты налогов. В приведенной ситуации истцом эксплуатируется общая (абстрактная) правоспособность (сделкоспособность) юридического лица (ст. 49, 421 ГК РФ).

ООО (продавцом) и АО (покупателем) заключен и исполнен договор купли-продажи нежилых помещений. Исходя из ничтожности этого договора, общество с ограниченной ответственностью обратилось в арбитражный суд с исковым заявлением к акционерному обществу об истребовании из его незаконного владения

переданных во исполнение договора помещений.

На стадии подготовки дела к судебному разбирательству в предварительном судебном заседании суд, определив характер спорного правоотношения, предлагал рассматривать заявление истца как требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки путем возврата сторонами друг другу всего полученного по сделке (п. 2 ст. 167 ГК РФ). Истец не согласился с этим и настаивал на квалификации заявленного им требования как виндикационного и рассмотрении его на основании ст. 301 ГК РФ.

Рассматривая требование по существу, суд согласился с мнением истца относительно ничтожности спорного договора, однако в удовлетворении иска отказал, сославшись на то, что истцом, предъявившим виндикационное требование, а не требование о

1См.: Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 8 декабря 2000 г. № А38- 14/110-00.

584

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

возврате каждой из сторон всего полученного по недействительной сделке, избран ненадлежащий способ защиты нарушенного права.

Суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции и удовлетворяя исковое требование, указал: сам по себе факт использования истцом такого способа защиты, как виндикационный иск, не может быть основанием для отказа ему в защите права, так как является результатом свободного выбора им способа защиты нарушенного права. Судом установлено, что на момент рассмотрения спора истец являлся собственником спорных помещений, а ответчик не обладал правами, позволяющими ему владеть и пользоваться ими. При этом суд апелляционной инстанции не согласился с доводами ответчика о нарушении (в данном случае удовлетворением виндикационного иска) правила п. 2 ст. 167 ГК РФ, приводящем к односторонней реституции. По мнению суда, у ответчика имеется возможность восстановления своего права путем предъявления иска о взыскании неосновательного обогащения в размере денежных средств, перечисленных им в качестве оплаты за спорное имущество по недействительной сделке.

Суд кассационной инстанции постановление суда апелляционной инстанции отменил, оставил в силе решение суда первой инстанции по следующим основаниям. Как установлено судами, стороны совершили и исполнили ничтожную сделку. Возвращение каждой из сторон всего полученного по недействительной сделке осуществляется в порядке, предусмотренном п. 2 ст. 167 ГК РФ, согласно которому возвращение полученного носит двусторонний характер. Это означает, что решение суда по требованию, заявленному в соответствии с п. 2 ст. 167 ГК РФ, должно разрешать вопрос об обязанности каждой из сторон вернуть все полученное по сделке. Ввиду того что законом пред-

усмотрены специальные последствия недействительности сделок, правила об истребовании имущества из чужого незаконного владения (ст. 301, 302 ГК РФ) к отношениям сторон применению не подлежат.

В данном случае суд кассационной инстанции не усмотрел нарушения судами правила абз. 2 п. 2 ст. 166 ГК РФ, так как с учетом обстоятельств дела (в частности, стороны не ссылались на возможность применения реституции и в материалах дела не имелось достаточно доказательств для выводов о порядке применения последствий недействительности сделки) суды обоснованно

585

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

не применили последствия недействительности ничтожного договора купли-продажи по собственной инициативе1.

Комментарий. В комментируемом примере истец, заявив виндикационный иск вместо требования о применении последствий недействительности ничтожной сделки, не просто заблуждался, а имел четкое злоупотребительное намерение — вернуть себе нежилые помещения, избежав, в свою очередь, возврата денег. Суд апелляционной инстанции, исходя из формальности правил о виндикации (ст. 301–306 ГК РФ), не содержащих запреты либо ссылки на другие способы защиты, удовлетворил злоупотребительный иск продавца помещений и применил по факту одностороннюю реституцию. Кассационный суд, отменяя это решение, обошелся лишь коллидирующим толкованием норм права, хотя недобросовестное поведение истца (имеющего скрытую цель — избежать двусторонней реституции) — это яркий пример злоупотребления формальностью правил закона.

Между обществом «Торговый дом „УралАвто-Тюмень“» (продавец) и ООО «АЙГО» (наименование которого изменено на основании протокола общего собрания участников от 12 сентября 2006 г. № 1 на общество «Торговый дом „УралАвто“ ТрейдСервис»; покупатель) 2 апреля 2006 г. подписан договор поставки № 03/04. В спецификации № 1 (приложение № 1 к договору от 2 апреля 2006 г. № 03/04) сторонами согласованы наименование, количество и стоимость товара. Во исполнение данного договора продавец поставил покупателю по накладной от 16 мая 2006 г. № 74 запасные части к автомобилям на сумму 6 205 805 руб. 7 коп. Одновременно между обществом «Торговый дом „УралАвто-Тюмень“» (исполнитель) и обществом «АЙГО» (заказчик) 16 мая 2006 г. заключен договор ответственного хранения № 01/05, предметом которого являются передача заказчиком и принятие исполнителем на временное хранение запасных частей по акту приема-передачи и оказание услуг по выгрузке, погрузке и отправке хранимой продукции. Перечень переданных на хранение запасных частей к автомобилям определен в акте приема-передачи № 1 (приложение

1См.: Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 13 ноября 2008 г. № 126 «Обзор судебной практики по некоторым вопросам, связанным с истребованием имущества из чужого незаконного владения» (п. 1).

586

§4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

№1 к договору от 16 мая 2006 г. № 01/05) и является тождественным перечню, указанному в спецификации № 1. Общая стоимость товара, переданного на хранение, составила 6 205 805 руб. 7 коп.

Судебным приставом-исполнителем Управления Федеральной службы судебных приставов по г. Нефтеюганску и Нефтеюганскому району А.Н. Скоробогатовой наложен арест на имущество (запасные части к автомобилям) должника — общества «Торговый дом „УралАвто-Тюмень“» — по исполнительному листу № 112811 (акт описи, ареста имущества от 7 июня 2006 г.); арестованное имущество передано на хранение В.Н. Шабалину, директору организации — должника, который в качестве замечания по поводу совершенных исполнительских действий указал, что арестованное имущество не является собственностью общества «Торговый дом „УралАвто-Тюмень“».

Кассационная инстанция, отправляя дело на новое рассмотрение, указала, что, определив правовую природу договора от 2 апреля 2006 г. № 03/04, суду следовало учесть, что в силу ст. 506 ГК РФ срок поставки товара является существенным условием для договоров данного вида. Из содержания договора поставки от 2 апреля 2006 г. № 03/04 усматривается, что условие о сроке поставки запасных частей к автомобилям сторонами не согласовано. Судами в нарушение требований, предусмотренных ст. 168 АПК РФ, при принятии судебных актов не установлены обстоятельства относительно заключенности договора поставки. В соответствии с п. 3 ст. 488 ГК РФ в случае, когда покупатель, получивший товар, не исполняет обязанность по его оплате в установленный договором купли-продажи срок, продавец вправе потребовать оплаты переданного товара или возврата неоплаченных товаров. Таким образом, продавцу предоставлена законом возможность выбора способа защиты своего нарушенного права — требовать оплаты либо возврата товара.

Материалами дела подтверждается, что спорный товар не выходил из фактического владения истца (будучи передан-

ным по товарной накладной от 16 мая 2006 г. № 74, в этот же день на основании договора № 01/05 он был принят истцом на ответственное хранение). Впоследствии на запасные части к автомобилям наложен арест судебным приставомисполнителем по обязательствам истца, общества «Торговый дом „УралАвто-Тюмень“» — должника по исполнительному листу № 112811. Рассмотрение иска покупателя об исключении имущества из акта описи и ареста было приостановлено до рассмотре-

587

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

ния требования общества «Торговый дом „УралАвто-Тюмень“» о признании договора поставки ничтожным, от которого истец отказался 30 января 2007 г., и практически одновременно (14 февраля 2007 г.) предъявил к ответчику требование о взыскании задолженности по договору поставки.

При таких обстоятельствах судам следовало проверить, имеются ли в действиях общества «Торговый дом „УралАвто-Тюмень“», предъявившего требования об оплате товара, признаки злоупотребления правом (ст. 10 ГК РФ)1.

Комментарий. В приведенном деле просматривается недобросовестное оформление мнимого договора поставки, направленного на уклонение от уплаты кредиторской задолженности. Формальные правила по поставке товара (ст. 506–524 ГК РФ) стороны пытались использовать для создания видимости спора и последующего исключения арестованного имущества из акта описи как «чужого».

Между А.С. Манченко и адвокатом Ростовской коллегии адвокатов «Аргумент» А.Б. Гуриным заключено соглашение об оказании юридической помощи, согласно которому адвокат обязался подготовить и подать в Арбитражный суд Ростовской области отзыв на заявление о взыскании штрафа, участвовать в качестве представителя в судебных заседаниях. За оказанные услуги А.С. Манченко обязался оплатить адвокату вознаграждение в размере 3 тыс. руб. По квитанции № 822 услуги адвоката оплачены.

Следом А.С. Манченко обратился в суд с заявлением о взыскании с ГУ УПФР в пользу заинтересованного лица 3 тыс. руб. расходов на оплату услуг представителя. Отказывая в удовлетворении требования заявителя, суд апелляционной инстанции исходил из того, что действия А.С. Манченко имеют характер злоупотребления правом и направлены на необоснованное получение денежных средств из бюджета, поскольку А.С. Манченко является адвокатом, членом Ростовской коллегии адвокатов «Аргумент». Согласно п. 1 ст. 9 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» статус адвоката в Российской Федерации вправе приобрести лицо, которое имеет высшее юриди-

1См.: Постановление ФАС Уральского округа от 27 марта 2008 г. № Ф09- 10723/07-С5.

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

ческое образование, полученное в имеющем государственную аккредитацию образовательном учреждении высшего профессионального образования, либо ученую степень по юридической специальности. Указанное лицо также должно иметь стаж работы по юридической специальности не менее двух лет либо пройти стажировку в адвокатском образовании в сроки, установленные федеральным законом.

Учитывая изложенное, суд сделал вывод о том, что А.С. Манченко обладал необходимым и достаточным уровнем юридической подготовки для защиты своих прав и законных интересов в арбитражном суде, а действия его следует квалифицировать как злоупотребление правом, последствия которого состоят в отказе в защите права1.

Комментарий. Закон формален: каждый имеет право на квалифицированную юридическую помощь. Нет запретов и для адвокатов, которые имеют право в суде пользоваться услугами представителя. Однако поведение истца-адвоката суд справедливо квалифицировал как недобросовестное, направленное на необоснованное получение денег из бюджета, поскольку всю юридическую работу он мог выполнить сам. Если бы адвокат заключил подобное соглашение по защите его прав в иностранном государстве, в иностранном суде, где дела рассматриваются по иностранным правилам, то речи о злоупотреблении правом быть не могло.

В Арбитражный суд Волгоградской области обратилось ЗАО «МЗСК» с заявлением к администрации Михайловского муниципального района Волгоградской области (далее — администрация) о признании незаконным отказа администрации в предоставлении в собственность земельного участка с кадастровым

№34:16:080006:10, содержащегося в письмах от 17 марта 2009 г.

№01-24/425 и от 20 апреля 2009 г. № 01-24/1021. В порядке устранения нарушенных прав общество просило суд обязать администрацию принять решение о предоставлении в собственность общества земельного участка на условиях, предусмотренных проектом договора купли-продажи земельного участка.

1 См.: Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 21 сентября 2005 г.

№Ф08-4376/05-1752А.

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

мого земельного участка: для промышленного использования — 53,72 га, под автодорогу — 5,97 га.

Пунктом 13 постановления Пленума ВАС РФ от 24 марта 2005 г. № 11 «О некоторых вопросах, связанных с применением земельного законодательства» разъяснено следующее. Согласно п. 2 ст. 35 ЗК РФ предельные размеры площади части земельного участка, занятой зданием, строением, сооружением и необходимой для использования, определяются в соответствии с положениями п. 3 ст. 33 ЗК РФ, исходя из утвержденных в установленном порядке норм отвода земель для конкретных видов деятельности или правил землепользования и застройки, землеустроительной, градостроительной и проектной документации. Следовательно, довод администрации о невозможности выкупа земельного участка площадью 59,69 га, поскольку сооружение — временная технологическая дорога занимает площадь всего

5,97 га, является основанным на требованиях земельного законодательства.

Заявитель добывает полезные ископаемые на основании горноотводного акта и полученной лицензии на право пользования недрами, сроком действия до 31 декабря 2022 г. Общество не является собственником карьера «Отруба». Земельный участок площадью 59,69 га предоставлен обществу для проведения работ, связанных с использованием недр, что не является основанием для предоставления всего участка в собственность.

В силу п. 2 ст. 6 ЗК РФ земельный участок как объект земельных отношений представляет собой часть поверхности земли, границы которой описаны и удостоверены в установленном порядке. Земельные участки, на которых располагаются месторождения, представляют собой особый объект недвижимости, и их использование для нужд недропользования предполагает долгосрочные инвестиции в целях извлечения прибыли от осуществляемой хозяйственной деятельности. Между тем по смыслу ст. 10 Закона РФ от 21 февраля 1992 г. № 2395-1 «О недрах»1 земельные участки под месторождения могут предоставляться в пользование (срочное и бессрочное), т.е. на праве аренды. Удовлетворение требования истца о предоставлении в собственность земельного участка, предоставленного для эксплуатации карьера «Отруба», фактически влечет переход права собственности на земельный участок, расположенный под месторождением

1СЗ РФ. 1995. № 10. Ст. 823.

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

силикатного песка, что противоречит положениям ст. 1.2 Закона «О недрах». При таких обстоятельствах суды правомерно отказали в удовлетворении заявленных требований1.

Комментарий. В настоящем деле истец, построив на арендованном земельном участке площадью 60 га автодорогу площадью 6 га и оформив единый кадастровый паспорт, посчитал возможным выкупить весь земельный участок, опираясь на формальный подход к этому вопросу ст. 36 ЗК РФ (выкуп земельного участка вследствие нахождения на нем сооружения или здания, отсутствие запрета на приватизацию подобного случая и т.п.). Однако основное назначение выделенного под горный отвод земельного участка — добыча песка открытым способом (карьер), где автодорога имеет лишь вспомогательную функцию — комфортно и быстро вывозить добытый песок. Соответственно, главная вещь — это карьер, а обслуживающая — автодорога. Карьер как объект недвижимости не может быть зарегистрирован, поскольку сам по себе относится к недрам, а земельный участок, полученный над ним в аренду, в виде плодородного слоя был срезан и перемещен в сторону. Таким образом, поверхностный почвенный слой — песок — стал объектом регулирования законодательства о недрах. Все эти обстоятельства игнорировал истец и злоупотребительно пытался через абстрактные нормы о приватизации земельных участков (ст. 36 ЗК РФ), опираясь формально на недвижимую, но, по сути, вспомогательную вещь — автодорогу — получить в собственность земельный участок над недрами.

10 июля 2003 г. общество (продавец) и корпорация (покупатель) заключили договор, по условиям которого продавец обязался передать в собственность покупателю нежилое помещение общей площадью 1947 кв. м, полезной площадью 1 558,5 кв. м, расположенное по адресу: г. Нальчик, ул. Первомайская, 167 и передать в пользование земельный участок, прилегающий к зданию, на условиях, установленных договором. Согласованная сторонами цена договора — 9150 тыс. руб. Договором предусмотрена обязанность продавца зарегистрировать договор купли-продажи в

1См.: Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 10 февраля 2010 г. № А12-11334/2009.

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

установленном порядке (п. 2.2.1). Согласно п. 3.1 покупатель обязался производить оплату в следующем порядке: 30% от общей суммы договора в течение двух месяцев после государственной регистрации договора, по 35% — в течение 14 и 26 месяцев после государственной регистрации договора (п. 3.1).

22 октября 2003 г. корпорация перечислила обществу 2750 тыс. руб. На основании договора и акта приема-передачи за покупателем зарегистрирован переход права собственности на здание общей площадью 1558,5 кв. м, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права от 2 августа 2003 г. (т. 1, л.д. 46). В связи с нарушением корпорацией условий договора купли-продажи об оплате проданного имущества общество обратилось к корпорации с предложением расторгнуть договор, которое получено ответчиком 24 ноября 2004 г., а затем предъявило иск в суд.

Суд установил, что между сторонами заключен договор продажи недвижимости на условиях оплаты в рассрочку. Ссылка истца на нарушение ответчиком срока первого платежа как основание расторжения договора признана необоснованной, так как ОАО «Такси» приняло платеж, не заявило в связи с его просрочкой о расторжении договора, а напротив, потребовало от покупателя неустойку за просрочку платежа. Согласно условиям договора срок второго платежа наступал не ранее октября 2004 г. Платеж в указанный срок покупателем не осуществлен. Согласно п. 2 ст. 489 ГК РФ, когда покупатель не производит в установленный договором срок очередной платеж за проданный в рассрочку и переданный ему товар, продавец вправе, если иное не предусмотрено договором, отказаться от исполнения договора и потребовать возврата проданного товара, за исключением случаев, когда сумма платежей, полученных от покупателя, превышает половину цены товара. В силу п. 3 ст. 450 ГК РФ в случае одностороннего отказа от исполнения договора, когда такой отказ допускается законом (п. 2 ст. 489 Кодекса), договор считается расторгнутым.

Вместе с тем в марте 2004 г. акционер ОАО «Такси» Х.Х. Тлостанов предъявил в Арбитражный суд Кабардино-Балкарской Республики иск к ОАО «Такси» с привлечением корпорации в качестве третьего лица о признании недействительным спорного договора продажи недвижимости (т. 2, л.д. 18). В отзыве на иск от 18 августа 2004 г. ОАО «Такси» признало исковые требования акционера и просило признать договор недействительным (т. 2, л.д. 19). Таким образом, до наступления срока второго платежа

594

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

по договору покупатель узнал, что действительность договора оспаривается в суде и продавец просит признать его недействительным.

В таких условиях корпорация, не совершая очередной платеж, действовала разумно и осмотрительно, не нарушая баланса имущественных интересов сторон, а ОАО «Такси», предъявив иск о расторжении договора в связи с задержкой данного платежа, напротив, злоупотребляло своим правом, поскольку по дру-

гому делу заявляло суду и корпорации, что договор является недействительным (т.е. обязательства по нему, в том числе в части очередного платежа, отсутствуют).

Стороны пояснили суду кассационной инстанции, что иск о расторжении договора подан в день вынесения судом решения об отказе акционеру ОАО «Такси» Х.Х. Тлостанову в иске о признании недействительным спорного договора продажи недвижимости. При изложенных обстоятельствах выводы суда апелляционной инстанции об отказе в защите права ОАО «Такси» (ст. 10

ГК РФ) являются законными и обоснованными. Оснований для отмены или изменения постановления апелляционной инстанции не установлено1.

Комментарий. Комментируемый случай в качестве формального средства злоупотребления содержит ст. 489 ГК РФ, предусматривающую право продавца на расторжение договора купли-продажи при просрочке получения очередного платежа от покупателя. Однако эта просрочка была вызвана опасениями покупателя за судьбу договора в целом, поскольку он оспаривался на предмет недействительности одним из акционеров продавца. Задержка платежа была связана с разумной необходимостью дождаться результата судебного спора, а попытка продавца использовать эту просрочку в своих интересах верно квалифицирована судом в качестве злоупотребления правом. В защите имеющегося формального права продавца (ст. 489 ГК РФ) было отказано, поскольку его поведение (признание обществом иска акционера) было признано недобросовестным (злоупотребление правом).

1См.: Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 5 октября 2005 г. № Ф084610/05.

595

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

б) Функциональная разделенность и структурная позиционность норм права внутри нормативного акта

Важнейшим приемом формализации законодательного материала является не только абстрагирование, но и позиционная структуризация текста закона. К ней следует отнести действия по выработке общей структуры акта, установлению его составных частей, формулированию названий (заголовков) правовых предписаний (норм), распределение правового материала, формулирование «юридических связок», определение способов и порядка вступления акта в силу, отмены и изменения других правовых актов. Сложная организация понятий гражданского права приводит и к известным трудностям, а иногда и к многочисленным злоупотреблениям.

Как правило, подразумевается, что к любому гражданскому правоотношению в совокупности применяются как нормы общей части ГК РФ, где заложены основные идеи и принципы, так и специальные нормы, которые содержатся в последующих трех частях ГК РФ и конкретизируют первые. При этом внутренняя структура документа отображает целостное видение и логику законодателя. Так, например, часть вторая ГК не просто перечисляет и устанавливает правовые режимы для договоров, а в действительности имеет свою внутреннюю систему построения. Вначале помещены самые распространенные и важные для имущественного оборота договоры, из которых вытекают обязательства по отчуждению имущества, т.е. передаче его в собственность иных лиц (купля-продажа, мена, дарение, рента). Затем следуют договоры, оформляющие передачу имущества в пользование (аренда, наем жилого помещения, безвозмездное пользование). Далее — договоры, оформляющие производство работ и услуг. Следом более редкие договоры — заем, кредит, финансирование под уступку денежного требования, банковский вклад, банковский счет, расчеты, хранение, страхование, поручение, действия в чужом интересе без поручения, комиссия, агентирование, доверительное управление имуществом. Систему отдельных видов договоров завершают нормы о многостороннем договоре (простого товарищества, или совместной деятельности), а за ними помещены нормы об обязательствах, возникающих из односторонних дей-

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

ствий (сделок): публичное обещание награды, конкурс, проведение игр и пари.

Таким образом, как общие, так и специальные нормы гражданского права имеют свое определенное место в тексте нормативного акта и системе законодательства в целом. Определенная удаленность друг от друга, формальная разобщенность, структурная позиционность используется в ряде случаев в недобросовестном правоосуществлении. При этом злоупотребляющими лицами игнорируется, что любая норма гражданского права, несмотря на свою определенную автономность и самостоятельность, несет в своем содержании качество системности, т.е. контекстной включенности в определенную юридическую конструкцию, в правовой режим, в законодательство в целом. Это системное качество норм часто целенаправленно игнорируется злоупотребляющими лицами, поскольку как общие, так и специальные нормы, несмотря на то что работают в общей системе гражданского права и несмотря на свое строгое место в этой системе, формально разобщены, отдалены друг от друга. Только логическая связь внутри нормы, между нормами внутри правого режима, внутри закона, внутри системы права в целом дает ясность и понимание при уяснении смысла того или иного правила. При злоупотреблении правом эта логическая связь незаметно разрушается, игнорируется, «преобразовывается» в личном восприятии и преподносится как единственно верное, «объективное» понимание и толкование проблемных отношений. Единство правовых норм подвергается злоупотребительному членению, а внутренняя согласованность — разъединению.

Практике известны случаи, когда стороны заключают договор комиссии, например, на покупку зерна, где не указывают сведений о классе закупаемого для комитета зерна, его качества, ценах, об условиях поставки и т.д. Является ли такой договор комиссии заключенным? Все «родные» существенные условия для договора комиссии имеются, но что конкретно и на каких условиях покупать — стороны в договоре не определили. Достаточно ли будет устных указаний комитета или письменных односторонних поручений, либо должны заключаться двухсторонние письменные дополнительные соглашения к договору комиссии? Это тем более актуально, когда в суде производится квалификация договора комиссии в качестве злоупотребитель-

Глава 4. Характеристики категории «злоупотребление гражданским правом»

ного, мнимого или притворного1. Стороны в подобных случаях при заключении договора злоупотребительно используют абстрактность

иудаленность нормы п. 1 ст. 990 ГК РФ, которая определяет, что «по договору комиссии одна сторона (комиссионер) обязуется по поручению другой стороны (комитента) за вознаграждение совершить одну или несколько сделок от своего имени, но за счет комитента. По сделке, совершенной комиссионером с третьим лицом, приобретает права и становится обязанным комиссионер, хотя бы комитент

ибыл назван в сделке или вступил с третьим лицом в непосредственные отношения по исполнению сделки». Формально-существенные условия договора комиссии в этом правиле не определены, что и становится основанием для появления злоупотребительного договора комиссии, который не учитывает, что ст. 432 ГК РФ устанавливает общие положения о заключении договора: «Договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение». Условия договора комиссии, следовательно, должны определяться сообразно правилу ст. 432 ГК РФ.

Рассмотрим несколько ситуаций.

Арендатор, обязанный в соответствии с договором аренды ежемесячно возмещать арендодателю фактически понесенные расходы по обеспечению теплоэнергией, включал в расчет ряд отчислений, не предусмотренных договором. На требование арендатора о возврате на основании п. 4 ст. 1102 ГК РФ излишне уплаченных денежных средств арендодатель ответил отказом, злоупотребительно мотивируя его тем, что стороны связаны договорными отношениями, а при нарушении договора по общему правилу

должны взыскиваться убытки, а не применяться возврат исполненного «в связи с этим обязательством» согласно ст. 1102 ГК РФ.

1См., напр.: Решение Арбитражного суда Волгоградской области от 17 мая 2007 г. по делу №А12-1652/07.

§ 4.1. Формальное (внешнее) правопользование и прямой умысел

Суд, удовлетворив требования арендатора, указал, что оплата была произведена в связи с договором, но не на основании его, так как договором не предусматривалась обязанность арендатора возмещать включенные в счет расходы. Поскольку в пп. 3 ст. 1103 ГК РФ говорится о возможности субсидиарного применения норм гл. 60 ГК РФ к требованиям о возврате исполненного в связи с обязательством, а правил о возврате излишне уплаченных по договору аренды сумм нормы ГК РФ об аренде не предусматривают, суд взыскал с арендодателя ошибочно перечисленные ему денежные средства на основании положений о неосновательном обогащении1.

Комментарий. В приведенном случае злоупотребительно используется функциональная разделенность норм ГК РФ. Под «общими правилами» арендодатель, видимо, понимал ст. 15 ГК РФ и 393 ГК РФ, где согласно последней должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства, а согласно ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения убытков. Представляется, что если бы истец действительно потребовал возмещения убытков, то ответчик-арендодатель обязательно также злоупотребительно заявил бы, что убытки он не причинял, так как деньги ошибочно переводил сам истец, и никаких обязательств по договору он не нарушал. Причем в обоих случаях преследуется одна цель — блокировать, затянуть возврат уплаченных сумм.

Между Л.Л. Матусовской и В.А. Кузнецовым 5 апреля 1998 г. заключен договор, по которому первая безвозмездно уступила последнему право требования доли в уставном капитале ООО

«Олимп», составляющей 100% уставного капитала общества. На основании данной сделки в учредительные документы общества внесены изменения, касающиеся замены учредителя и участника общества. Единственным участником общества стал В.А. Кузнецов. Изменения были зарегистрированы оспариваемым решением регистрационной палаты от 6 мая 1998 г.

1См.: Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 11 января 2000 г. № 49 «Обзор практики рассмотрения споров, связанных с применением норм о неосновательном обогащении» (п. 4).