Принуждение и злоупотребление влиянием
Признаются недействительными договоры, заключенные под влиянием принуждения (duress) и злоупотребления влиянием (undue influence).
В английском праве и праве США принуждение понимается как «принуждение посредством побоев, лишения свободы или угроз». В практике это ограничительное толкование понятия принуждения неоднократно подчеркивалось. Таким образом, понятие “принуждения” охватывает только прямое насилие и угрозу применения насилия. Это существенно ограничивает возможность оспаривания договора как заключенного вследствие принуждения.
Во-первых, действие, которым угрожали, должно являться противоправным, причем угроза должна, быть только угрозой совершения преступления или гражданского правонарушения. Угроза совершить действие, которое лицо имеет право или обязано совершить, не может рассматриваться как принуждение, опорочивающее договор. Вовторых, насилие или угроза насилием должны относиться к личности контрагента, а не к его имуществу. В-третьих, угроза насилием должна быть реальной.
Положение о злоупотреблении влиянием как моменте, опорочивающем договор, характеризуется крайней неопределенностью. Злоупотребление влиянием констатируют при моральном принуждении, использовании неопытности контрагента, его незнания, суеверия, беспомощного положения и т. п. Иногда под злоупотреблением влиянием понимают просто мошенничество. Так, если предприимчивый жулик, используя веру контрагента в спиритизм, выдает себя за медиума и, “выражая волю вызванных им духов”, понуждает контрагента ко вступлению в невыгодный для последнего договор, такой договор может быть оспорен вследствие злоупотребления влиянием. В качестве злоупотребления влиянием рассматривается иногда использование беспомощного положения (тяжелой болезни, незнания языка, глухонемоты и т. п.) или невменяемого состояния стороны для понуждения ее вступить в явно невыгодный для нее договор. Наконец, злоупотребление влиянием констатируют иногда при наличии прямого шантажа.
Исполнение договора
Договорная ответственность в английском гражданском праве
В юридическом смысле обещание означает, что лицо, принимающее на себя такое обязательство — лицо, дающее обещание (promissor), принимает на себя также полную и безусловную ответственность за исполнение того действия или за воздержание от действия, которые составляют предмет обещания. Ответственность может быть ограничена лишь теми пределами, которые обусловлены в договоре. Если пределы ответственности в договоре не установлены, лицо, давшее обещание, несет при всех условиях полную ответственность за исполнение обещания.
Возлагая ответственность на обязанного, обещание одновременно порождает право лица, которому было дано обещание (promissee), получить соответствующее исполнение. Это лицо — кредитор, предоставивший встречное удовлетворение — вправе рассчитывать на получение исполнения. Если должник не исполнил своего обещания и тем самым нарушил право кредитора, он отвечает перед последним за все последствия неисполнения.
Теория судьи Холмса о безусловной ответственности должника: при обещании должник принимает на себя гарантию наступления или ненаступления определенного события. Обещание в юридическом смысле, создающее правовые последствия, тем и отличается от обычного житейского, бытового обещания, что должник гарантирует наступление или ненаступление события. Холмс считает, что нет разницы между обещанием лица, что завтра будет хорошая погода, либо что он нарисует портрет - другого лица, либо что он доставит к определенному дню тюк хлопка.
Особенности английского гражданского права в вопросе о договорной ответственности в основном заключаются в следующем: а) кредитор по “общему праву”, кроме случаев, когда применяются положения “права справедливости”, может требовать от должника не исполнения обязательства в натуре, а лишь денежной компенсации причиненных ему неисполнением убытков; б) последующая невозможность исполнения, как правило, не освобождает должника от ответственности за исполнение договора.
Институт исполнения в натуре и его применение
В то время, как суды “общего права” могли принудить только к денежной компенсации убытков, причиненных неисполнением договора, а не к реальному его исполнению, “суд справедливости” ввел институт исполнения в натуре, благодаря которому в некоторых случаях парализовалось действие изложенного выше принципа “общего права”.
Если предметом обязательства было совершение какого-либо действия, “суд справедливости” мог постановить решение об исполнении в натуре; в тех же случаях, когда предметом обязательства было воздержание от совершения какого-либо действия, “суд справедливости” мог вынести решение о судебном запрещении этого действия (injunction). Неподчинение решению “суда справедливости” рассматривалось как уголовно-наказуемое деяние со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Сейчас исполнение в натуре в английском гражданском праве является не основным способом, судебной защиты при нарушении договора, а исключительным, дополнительным способом, применение которого зависит в большинстве случаев от усмотрения суда.
Суд в делах о недвижимости, когда одна сторона очень хочет исполнения в натуре, Суд всегда применяет исполнение в натуре. В принципе при выборе суда справедливости во всех случаях можно просить исполнение в натуре, кроме следующих:
1. Решение о исполнении в натуре не может быть вынесено, если «общее право» предоставляет достаточную защиту. Эта формулировка полностью оставляет за судом решение вопроса о том, применять или не применять принцип реального исполнения договора.
2.Правило об исполнении в натуре не может быть применено в безвозмездных договорах, независимо от того, в какой форме эти договоры заключены. Для того чтобы требовать исполнения в натуре, сторона должна доказать, что она предоставила надлежащее встречное удовлетворение.
3.Исполнение в натуре не может иметь места тогда, когда выполнение обязательства носит длительный характер. Это обосновывается тем, что суд не может в
этих случаях в течение длительного времени осуществлять наблюдение за исполнением договора.
4.Суд не может принудить обязанное лицо к реальному исполнению договора личного найма или оказания услуг. В обоснование этого приводится ссылка на то, что суд не может понуждать людей к личному общению помимо их воли.
5.Суд не может вынести решения о реальном исполнении договора в тех случаях, когда стороны находятся в неодинаковом положении в отношении возможности
применения к ним такого решения, т. е. когда в отношении одной из сторон нельзя вынести решения об исполнении в натуре. Так, если одна из сторон несовершеннолетний, к которому положение об исполнении в натуре не может быть применено, то и к другой стороне это положение также не может применяться.
Принцип безусловной обязательности исполнения договора и отказ от него в период общего кризиса капитализма
Английское право долго и с болью отходило от принципа безусловного исполнения. В ряде случаев правовая теория и практика вспоминают о том, что в английском праве невозможность исполнения не освобождает должника от ответственности, и применяют это правило. Однако учение о невозможности исполнения и о “тщетности” (frustration) договора опирается сейчас на довольно обширную практику. Освобождение должника от ответственности по договору в связи с невозможностью исполнения применяется сейчас в практике настолько широко, что некоторые авторы с основанием считают, что исключения из традиционного правила имеют гораздо больше значения, нежели само правило.
Английское учение о “тщетности” договора
Для того, чтобы обосновать положение об освобождении должника от ответственности при наступлении невозможности исполнения, в правовой теории и практике начинает применяться понятие “тщетности” (frustration) договора. Под “тщетностью” подавляющее большинство авторов и практика понимают всякую последующую невозможность исполнения — физическую, юридическую, а также чрезмерную экономическую невыгодность исполнения. Между понятиями “тщетности” и прекращением договора в связи с невозможностью исполнения ставится знак равенства.
Практика по вопросу о влиянии невозможности исполнения на ответственность сторон по договору продолжает оставаться очень неустойчивой. Она отошла от старых положений английского договорного права о безусловной обязательности исполнения договора, но вместе с тем не выдвинула определенных стабильных правил о том, что следует рассматривать как невозможность исполнения и в каких случаях невозможность исполнения освобождает должника от исполнения договорного обязательства. Решение вопроса в каждом отдельном случае в значительной мере зависит от того, насколько той или иной стороне удалось доказать возможность или невозможность исполнения договорного обязательства.
Пытаясь обобщить противоречивую практику английских и американских судов по рассматриваемому вопросу, авторы новейших курсов договорного права в различных, но
не очень существенных вариантах формулируют следующее правило: наступившая невозможность исполнения не освобождает должника от ответственности по договору за исключением нижеследующих случаев: а) смерти должника либо физической невозможности исполнения им обязательства, если последнее связано с личностью должника; б) уничтожения (физической гибели) объекта договора; в) существенного изменения условий, при которых был заключен договор; г) запрещения содержащегося во внутреннем или иностранном законе и делающего исполнение юридически невозможным.
Другая теория “тщетности” договора объясняет освобождение стороны от ответственности за исполнение договорного обязательства отпадением основания или цели договора. Эта теория, которую можно назвать теорией отпадения основания, по существу, не отличается от теории подразумеваемого условия.
Из других теорий наиболее известны теория отсутствия встречного удовлетворения и теория общей ошибки. Согласно этой теории, следует отличать “тщетность” договора от тех случаев, когда вследствие вновь наступивших обстоятельств, за наступление которых ни одна из сторон не несет ответственности, предоставление одной из сторон встречного удовлетворения стало невозможным.
Толкование договора
Английские юристы, особенно авторы курсов договорного права, уделяют толкованию договора большое внимание. В некоторой степени это связано с характерным для английского права смешением материально-правовых и процессуально-правовых элементов. Значительная часть того материала, который содержат теоретические работы в разделах о толковании договоров, по существу относится к правилам о доказывании существования и действительности договора в целом или отдельных его частей.
Потом она долго пишет про ужасное доказательственное право Англии и приводит такой пример. При наличии письменного договора не допускаются устные доказательства фактов, противоречащих письменному договору, изменяющих или дополняющих его.
Договор, заключенный в письменной форме, не может быть изменен или дополнен на основании того, что свидетельскими показаниями будет доказано несовпадение действительной воли сторон с тем, что выражено в письменном документе. Даже в отношении самого характера письменного документа (для установления того, является или не является этот документ договором) не допускаются свидетельские показания, если документ таков, что у “нормального разумного человека” может сложиться убеждение, что это —договор.
Согласно положениям, декларируемым законодательством, толкование договора имеет целью раскрыть подлинную волю сторон при заключении договора. Однако действительность оказывается прямо противоположной этим декларациям. Толкуя и интерпретируя договоры, суды часто вкладывают в них совершенно иное содержание, нежели то, которое имели в виду стороны или, вернее, одна из сторон. Возможность суда толковать договор, предоставленная ему английским правом, настолько широка, что даже один из апологетов английского “общего права” американский судья Холмс вынужден был сознаться: “Стороны связаны договором таким образом, как он интерпретируется судом, хотя бы ни одна из них не имела в виду того, что суд установил как сказанное ими”.
Иногда применение судом подразумеваемых условии имеет в виду восполнить волю сторон, если последние не предусмотрели в договоре решения какого-либо возникшего в связи с исполнением договора вопроса, который не разрешен законом. Например, имел место случай, когда поставщик фарфора послал покупателю образцы, а покупатель, возвращая эти образцы железной дорогой, не упаковал их надлежащим образом, вследствие чего фарфор 'был поврежден. Суд признал, что подразумеваемым условием договора был возврат образцов в надлежащем. В этом деле суд восполнил волю сторон, исходя из критериев здравого смысла и используя торговые обыкновения.
Теорию подразумеваемого договора (implied contract), дает возможность суду конструировать договор между сторонами, в то время как никакого договора между ними в действительности не было. Цель этого приема — возложить на одну из сторон обязательство, возникающее не из договора, а из совершенно других оснований.
Теория, или, вернее, фикция подразумеваемых условий, в значительной мере направлена на достижение той же цели. Именно благодаря подразумеваемым условиям суд может внести в договор ряд положений, которые стороны могли и не иметь в виду при заключении договора.
Более того, из обстоятельств заключения договора, его характера и специфики предмета суд может установить, что стороны поставили действительность заключенного ими договора в зависимость от наступления или ненаступления какого-либо незафиксированного ими, но подразумеваемого условия. Наличие такого подразумеваемого условия устанавливает суд, решающий тем самым вопрос о судьбе договора.
В эпоху господства монополий последние зачастую стремятся гарантировать себя от возможности неблагоприятного (в каком-либо частном случае) для себя решения суда, основанного на толковании договора и на устанавливаемых судом подразумеваемых условиях. Поэтому в свои типовые договоры с массовыми потребителями отдельные фирмы включают специальный пункт о том, что договор содержит все необходимые условия, и что все подразумеваемые условия и предположения, вытекающие из закона или из иного основания исключаются. Таким образом монополистические фирмы могут освободить себя от ответственности в тех случаях, когда такая ответственность, хотя прямо и не предусмотрена договором, но с очевидностью из него вытекает.
Не менее широкие возможности для конструирования договора суд получает благодаря тому, что в случае спора он, определяет, что является основными условиями (conditions) договора и что является его второстепенными условиями (warranties).
Под основными условиями понимаются такие обстоятельства, которые составляют существо договора и ненаступление которых может служить, основанием для прекращения договора. Если совершение каких-либо действий одной из сторон представляет собой основное условие договора, несовершение этих действий дает основание контрагенту отказаться от договора и считать сторону, не выполнившую основного условия, виновной в нарушении договора.
Если же действие представляло собой не основное, а второстепенное условие договора, его неисполнение не дает оснований для прекращения договора и для