Введение в профессию Учебный год 2022-23 / постановление КС №19-П
.rtfОценку поведения судьи осуществляет, таким образом, орган судейского сообщества, большинство в котором составляют члены профессиональной - судейской - корпорации, призванные, с одной стороны, утверждать авторитет судебной власти и обеспечивать выполнение судьями требований, предъявляемых к ним Кодексом судейской этики, а с другой - защищать права и законные интересы судей (статья 4 Федерального закона "Об органах судейского сообщества в Российской Федерации").
4.1. В соответствии со статьями 21, 22 и 23 Федерального закона "Об органах судейского сообщества в Российской Федерации" представление председателя соответствующего или вышестоящего суда либо обращение органа судейского сообщества о прекращении полномочий судьи в связи с совершением им дисциплинарного проступка рассматривается квалификационной коллегией судей при наличии в представленных материалах сведений, подтверждающих обстоятельства совершения этого проступка, и данных, характеризующих судью; квалификационная коллегия судей может провести дополнительную проверку представленных материалов, запросить дополнительные материалы и заслушать объяснения соответствующих лиц об обстоятельствах совершения судьей дисциплинарного проступка; судья, в отношении которого начато производство, вправе ознакомиться с имеющимися материалами и представить свои возражения и замечания; о времени и месте проведения заседания квалификационной коллегии судей судья, в отношении которого начато дисциплинарное производство, извещается в срок, необходимый для явки на заседание; решение о досрочном прекращении полномочий судьи в связи с совершением им дисциплинарного проступка принимается тайным голосованием, в нем должны быть указаны мотивы его принятия.
Такое правовое регулирование направлено на обеспечение объективности, полноты и беспристрастности при рассмотрении дел о наложении на судей дисциплинарных взысканий квалификационными коллегиями судей, которые должны устанавливать, принят ли судебный акт в пределах предоставленной судье законом свободы усмотрения и образует ли нарушение закона при принятии судебного акта состав дисциплинарного проступка, а при определении дисциплинарного взыскания - учитывать форму и степень вины судьи, а также тяжесть наступивших последствий, имея в виду, что такое дисциплинарное взыскание, как досрочное прекращение полномочий судьи, применяется в случаях, когда допущенные им нарушения по своему значению или многократности несовместимы со статусом судьи.
Решение, принятое квалификационной коллегией судей, не является окончательным и может быть обжаловано в установленном законом порядке в созданный для обеспечения гарантий прав судьи, привлекаемого к дисциплинарной ответственности, специальный судебный орган - Дисциплинарное судебное присутствие, решения которого по результатам рассмотрения соответствующих жалоб носят окончательный характер.
4.2. Положения абзацев первого - третьего пункта 1 статьи 12.1 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации", называющие в качестве дисциплинарных взысканий, применяемых к судье за совершение им дисциплинарного проступка, предупреждение и досрочное прекращение полномочий судьи, оставляют решение вопроса о выборе подлежащего применению взыскания на усмотрение соответствующей квалификационной коллеги судей, рассматривающей дело о дисциплинарном проступке судьи.
Между тем - исходя из предназначения и содержания конституционных принципов независимости, несменяемости и неприкосновенности судей, а также учитывая обусловленную конституционно-правовыми характеристиками судебной власти необходимость обеспечения стабильности судейского корпуса - досрочное прекращение полномочий судьи как наиболее суровая мера дисциплинарной ответственности, влекущая значительные негативные последствия для судьи, который лишается всех гарантий, связанных со статусом судьи, включая полагающееся ему при удалении в отставку ежемесячное пожизненное содержание, может иметь место в тех случаях, когда исчерпаны все иные средства воздействия на судью, направленные на предупреждение дальнейших нарушений с его стороны, либо когда допущенное судьей нарушение подрывает доверие к судебной власти и не дает оснований рассчитывать на добросовестное и профессиональное выполнение им обязанностей судьи в будущем. Соответственно, такая санкция, как предупреждение, призванная оказывать дисциплинирующее воздействие на судью с целью сохранения баланса между ответственностью судей и их несменяемостью и обеспечения стабильности судейского корпуса, позволяет использовать досрочное прекращение полномочий судьи лишь в качестве исключительной меры воздействия.
5. Таким образом, взаимосвязанные положения пунктов 1 и 2 статьи 3, пункта 1 статьи 8, пункта 1 статьи 12.1 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации", статей 19, 21 и 22 Федерального закона "Об органах судейского сообщества в Российской Федерации" не противоречат Конституции Российской Федерации, поскольку - по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования - не предполагают привлечение судьи к дисциплинарной ответственности в виде досрочного прекращения полномочий судьи за сам факт принятия незаконного и необоснованного судебного акта, если оно обусловлено судебной ошибкой, явившейся следствием в том числе неверной оценки доказательств по делу либо неправильного применения нормы права, и если допущенные судьей нарушения закона не носят систематического характера, не обусловлены намеренным отступлением от общепризнанных морально-этических норм и не дискредитируют судебную власть. При этом незаконный характер судебного акта в любом случае должен быть установлен в надлежащем процессуальном порядке.
Этим не затрагивается право федерального законодателя установить более широкий перечень видов дисциплинарных санкций, уточнить составы дисциплинарных проступков, а также основания привлечения судей к дисциплинарной ответственности.
Исходя из изложенного и руководствуясь статьей 6, частью второй статьи 71, статьями 72, 74, 75, 78, 79 и 100 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации
постановил:
1. Признать взаимосвязанные положения пунктов 1 и 2 статьи 3, пункта 1 статьи 8, пункта 1 статьи 12.1 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации", статей 19, 21 и 22 Федерального закона "Об органах судейского сообщества в Российской Федерации" не противоречащими Конституции Российской Федерации, поскольку эти положения - по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования - не предполагают привлечение судьи к дисциплинарной ответственности в виде досрочного прекращения полномочий судьи за судебную ошибку, если судья действовал в рамках судейского усмотрения и не допустил при этом грубых нарушений при применении норм материального и процессуального права, делающих невозможным продолжение осуществления им судейских полномочий.
Конституционно-правовой смысл указанных законоположений, выявленный в настоящем Постановлении, является общеобязательным и исключает любое иное их истолкование в правоприменительной практике.
2. Настоящее Постановление окончательно, не подлежит обжалованию, вступает в силу немедленно после провозглашения, действует непосредственно и не требует подтверждения другими органами и должностными лицами.
3. Настоящее Постановление подлежит незамедлительному опубликованию в "Российской газете" и "Собрании законодательства Российской Федерации". Постановление должно быть опубликовано также в "Вестнике Конституционного Суда Российской Федерации".
Конституционный Суд
Российской Федерации
МНЕНИЕ
СУДЬИ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
К.В. АРАНОВСКОГО ПО ПОСТАНОВЛЕНИЮ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ОТ 20 ИЮЛЯ 2011 ГОДА N 19-П ПО ДЕЛУ
О ПРОВЕРКЕ КОНСТИТУЦИОННОСТИ ПОЛОЖЕНИЙ ПУНКТОВ 1 И 2
СТАТЬИ 3, ПУНКТА 1 СТАТЬИ 8 И ПУНКТА 1 СТАТЬИ 12.1 ЗАКОНА
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ "О СТАТУСЕ СУДЕЙ В РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ" И СТАТЕЙ 19, 21 И 22 ФЕДЕРАЛЬНОГО ЗАКОНА
"ОБ ОРГАНАХ СУДЕЙСКОГО СООБЩЕСТВА В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
В СВЯЗИ С ЖАЛОБОЙ ГРАЖДАНКИ А.В. МАТЮШЕНКО
Из последнего предложения пункта 3.2 Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 20 июля 2011 года N 19-П следует, что основанием применения к судье мер дисциплинарной ответственности может быть как однократное грубое нарушение, допущенное в процессе рассмотрения дела и вынесения судебного акта, так и систематические нарушения, которые в совокупности дают основания для вывода о явной недобросовестности или профессиональной некомпетентности судьи.
Полагаю важным не вопреки, но в дополнение заметить, что суждение о совокупности систематических нарушений как о возможном основании дисциплинарной ответственности судьи не связано с предметом проверки по делу, поскольку систематические нарушения заявительнице не вменялись и основанием ее дисциплинарной ответственности стало однократное грубое нарушение. Суждение это позволяет оттенить ту основную мысль, что дисциплинарная ответственность судьи наступает именно за грубое нарушение, которое дает основания определенно отрицать его этическую и профессиональную состоятельность.
Представляется, что в этом случае попутное замечание относительно систематичности нарушений не предназначено быть правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, предопределяющей на будущее как его собственные решения, так и решения судов общей юрисдикции (и квалификационных коллегий судей, разумеется). Свое замечание Конституционный Суд Российской Федерации сделал не в отдельном и самостоятельном суждении, но в том контексте, что даже единичное "вынесение неправосудного судебного акта" без признаков преступления "может свидетельствовать либо о явной небрежности судьи, либо о его неспособности исполнять свои профессиональные обязанности". Следовательно, условием дисциплинарной ответственности Конституционный Суд Российской Федерации называет свидетельства явной небрежности судьи или его неспособности исполнять профессиональные обязанности, что действительно недопустимо при отправлении правосудия. О том, что именно в этом смысле сделано замечание по поводу систематичности нарушений, можно судить и по структуре высказывания: главное утверждение состоит в том, что "вынесение неправосудного судебного акта... может свидетельствовать либо о явной небрежности судьи, либо о его неспособности... а следовательно, являться основанием для применения к нему мер..."; попутное же утверждение развивает главное суждение с указанием на то, что вынесение неправосудного акта с грубым нарушением может быть и однократным.
Таким образом, систематичность нарушений или их неоднократность сами по себе оснований дисциплинарной ответственности судьи не образуют, хотя и не исключают ее: если для дисциплинарной ответственности довольно одного нарушения, позволяющего судить о "явной недобросовестности или профессиональной некомпетентности судьи", то и совокупность нескольких нарушений того же рода может быть ее основанием. Этот вывод следует из контекста и структуры суждений, сделанных Конституционным Судом Российской Федерации в пункте 3.2 Постановления от 20 июля 2011 года N 19-П, а равно из его резолютивной части, где систематичность нарушений оставлена вне конституционно-правового истолкования оснований дисциплинарной ответственности судей.
Подобный вывод подтверждают, кроме того, и положения самого пункта 1 статьи 12.1 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации", которые Конституционный Суд Российской Федерации признал конституционными (в конституционно-правовом их истолковании). По их буквальному смыслу, дисциплинарное взыскание может быть наложено на судью за совершение дисциплинарного проступка. Столь же буквально пункт 2 той же статьи устанавливает давность привлечения к дисциплинарной ответственности, которую прерывает лишь совершение судьей нового дисциплинарного проступка, а не накопление нарушений до систематичности. Следовательно, говоря о дисциплинарном проступке в единственном числе, названный Закон обращается к его качеству, но ничего не предусматривает относительно количества деяний или такой их связи между собой, чтобы дисциплинарная ответственность наступала за систему нарушений, из которых ни одно грубым не считается. Ввести систематичность в основания дисциплинарной ответственности судей можно только законодательным решением. Конституционное же правосудие едва ли станет наращивать ответственность судей дополнительными ее основаниями.
Не исключено, что отсутствие ответственности судей за систематические нарушения относится к законодательным упущениям. Но и это не очевидно, если иметь в виду, что установление такого состава дисциплинарного проступка поставило бы судью под угрозу ответственности за несколько несущественных упущений или за "плохую статистику", выраженную в отмене нескольких постановленных им решений. Упущения и погрешности представляют собой неприятную, но обыденную и, главное, едва ли устранимую сторону судейской деятельности, особенно при том типе процесса, который исторически сложился как розыскной и лишь отчасти усвоил, не всегда уверенно, отдельные приемы и средства состязательного судопроизводства. В судебном процессе такого типа судья не только остается главным действующим лицом, но формально отвечает за последствия правосудия. На него, а не на стороны возлагаются и все "грехи". Судья, однако, часто не имеет возможности вполне их избежать. Многое, от чего зависит качество правосудия, делают не судьи, а канцелярская и прочие службы, почта, секретари судебного заседания, судебные приставы, конвой и т.п., не говоря уже о поведении сторон. На законных основаниях стороны способны и порой имеют интерес, например, удержать доказательства, что чревато вынесением необоснованных судебных актов. В первой инстанции стороны иной раз имеют намерение и возможность создать предпосылки к последующей отмене судебного акта, чтобы истощить процессуального оппонента длительностью судопроизводства. Судья же при этом получает "плохую статистику". Принимая меры к отсрочке неприятных для себя решений, стороны используют иногда процессуальные средства, употреблению которых процессуальный закон и судьи могут помешать лишь отчасти. Это влечет отступление от процессуальных сроков, т.е. не самое, быть может, значительное, но все же нарушение, вполне пригодное, чтобы войти в систему (в совокупность) с другими, подобными ему.
Множественность или системность образуются количественным накоплением, которое, однако, само по себе не доказывает судейской небрежности или некомпетентности. Более того, количество нарушений с необходимостью растет именно в тех случаях, когда судья много работает. Выполнять работу в больших объемах свойственно тому, кто работает хорошо, и это важно брать в расчет, имея в виду нагрузку российского судейства. Предусматривая дисциплинарную ответственность за множественность нарушений, закон ставил бы под угрозу взыскания даже добросовестного и компетентного судью. Угроза эта была бы тем вероятнее, чем больше судья работает, с понятными последствиями для его профессиональной уверенности и независимости. Не исключено поэтому, что отсутствие систематичности (множественности) нарушений среди оснований дисциплинарной ответственности судей имеет свой смысл. Этот смысл, быть может, в том и состоит, чтобы, не вынуждая судью тревожиться о малозначительных частностях или о статистике и, главное, не рискуя судейской независимостью, частично пожертвовать ресурсом дисциплинарной ответственности, сохраняя в ее основаниях лишь особые, грубые нарушения, совершение которых действительно исключает продолжение судейских полномочий или требует наказать судью предупреждением.
Систематичность, при которой ни одно из нарушений не является грубым и не выходит за рамки судебной ошибки, можно лишь предполагать в основаниях ответственности судей. Это предположение, однако, может исполниться при том условии, что Федеральное Собрание, следуя рекомендательным положениям Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 20 июля 2011 года 19-П, воспользуется своим правом "установить более широкий перечень видов дисциплинарных санкций, уточнить составы дисциплинарных проступков, а также основания привлечения судей к дисциплинарной ответственности".
Судья
К.В.АРАНОВСКИЙ
ОСОБОЕ МНЕНИЕ
СУДЬИ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
М.И. КЛЕАНДРОВА ОТНОСИТЕЛЬНО ПОСТАНОВЛЕНИЯ КОНСТИТУЦИОННОГО
СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ОТ 20 ИЮЛЯ 2011 ГОДА N 19-П
ПО ДЕЛУ О ПРОВЕРКЕ КОНСТИТУЦИОННОСТИ ПОЛОЖЕНИЙ ПУНКТОВ 1
И 2 СТАТЬИ 3, ПУНКТА 1 СТАТЬИ 8 И ПУНКТА 1 СТАТЬИ 12.1
ЗАКОНА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ "О СТАТУСЕ СУДЕЙ В РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ", СТАТЕЙ 19, 21 И 22 ФЕДЕРАЛЬНОГО ЗАКОНА
"ОБ ОРГАНАХ СУДЕЙСКОГО СООБЩЕСТВА В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
И СТАТЕЙ 1 - 4, 7 КОДЕКСА СУДЕЙСКОЙ ЭТИКИ В СВЯЗИ С ЖАЛОБОЙ
ГРАЖДАНКИ А.В. МАТЮШЕНКО (ИЗЛАГАЕТСЯ В СООТВЕТСТВИИ
С ЧАСТЬЮ ПЕРВОЙ СТАТЬИ 76 ФЕДЕРАЛЬНОГО КОНСТИТУЦИОННОГО
ЗАКОНА "О КОНСТИТУЦИОННОМ СУДЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ")
С вынесенным Конституционным Судом Российской Федерации Постановлением по данному делу, которым оспариваемые заявительницей положения признаны соответствующими Конституции Российской Федерации в определенном конституционно-правовом истолковании, не согласен по причинам концептуального характера. Обоснования этого несогласия нижеследующие.
Главной особенностью конституционного правосудия является то, что Конституционным Судом Российской Федерации исследуются, анализируются и оцениваются - с точки зрения соответствия/несоответствия Конституции Российской Федерации - обжалуемые нормы законов с учетом практики их применения, в том числе в деле обращающегося в Конституционный Суд Российской Федерации с жалобой.
В данном деле речь идет об исследовании, анализе и оценке совокупности норм, создающих организационно-правовой механизм привлечения судьи к дисциплинарной ответственности и применения к нему адекватной им содеянному меры дисциплинарной ответственности. Проблемным "ядром" этого механизма служит определение понятия "дисциплинарный проступок судьи", за совершение которого и должна наступать соответствующая дисциплинарная ответственность. Наличие дисциплинарного проступка судьи - основание его дисциплинарной ответственности. Отсутствие события дисциплинарного проступка, прежде всего действия (бездействие) судьи, выходящие за пределы данного понятия, освобождают судью от дисциплинарной ответственности. Поэтому в центре внимания должна находиться оценка того, ясно ли, четко ли, определенно ли, недвусмысленно ли изложено в федеральном законе (ином акте) понятие дисциплинарного проступка судьи. Если оно ясно, четко, определенно и недвусмысленно в целом, значит, оно таково и в своих сегментах, в том числе как совершенное судьей при рассмотрении им конкретного судебного дела и вынесении по его результатам соответствующего судебного акта. Если же оно неясно, нечетко, неопределенно и двусмысленно (тем паче - многосмысленно) в целом, оно таковым будет во всех своих сегментах, включая сегмент непосредственного осуществления судьей правосудия по конкретному судебному делу, включающего и вынесение по этому делу решения.
Закрепленное в действующем законодательстве понятие "дисциплинарный проступок судьи" является неясным, нечетким, неопределенным (прежде всего - в сугубо юридическом понимании контекста) и многосмысленным. При этом его неопределенность столь высока, что делает законоположения, которыми оно провозглашено, не соответствующими Конституции Российской Федерации, поскольку может привести (и приводит на практике) к не согласующемуся с конституционным принципом правового государства произвольному и дискриминационному его толкованию и применению государственными (в том числе судебными) органами и должностными лицами, к нарушению общеправовых принципов юридической ответственности и конституционного принципа равенства перед законом и судом. И здесь речь не идет и не может идти об использовании законодателем в рамках конституционных предписаний оценочных понятий, позволяющих правоприменителю эффективно обеспечивать баланс интересов, для чего в наибольшей мере предназначена именно судебная власть (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 2 апреля 2009 года N 484-О-П), поскольку уровень неопределенности указанной совокупности норм, предназначенных, к тому же, для применения непосредственно и только к самому носителю судебной власти, столь велик, что нивелирует в принципе всякую возможность рассматривать (тем более применять) их в качестве оценочного понятия.
Само определение понятия "дисциплинарный проступок судьи" единственно закреплено в части 1 статьи 12.1 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации" и определяет дисциплинарный проступок судьи как "нарушение норм настоящего Закона, а также положений Кодекса судейской этики, утверждаемого Всероссийским съездом судей".
То есть формула дисциплинарного проступка судьи, законодательно провозглашенная, трактует его как нарушение норм (всех вместе и каждой в отдельности):
- Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации";
- Кодекса судейской этики.
1. Основные положения о требованиях, о нарушениях требований и пр., в том числе неисполнение которых, являясь дисциплинарным проступком судьи, может привести к досрочному прекращению его полномочий в качестве меры дисциплинарного наказания, сформулированы в статье 3 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации" и устанавливают, что судья обязан неукоснительно соблюдать Конституцию Российской Федерации, федеральные конституционные законы и федеральные законы (первое предложение пункта 1); судья при исполнении своих полномочий, а также во внеслужебных отношениях должен избегать всего, что могло бы умалить авторитет судебной власти, достоинство судьи или вызвать сомнение в его объективности, справедливости и беспристрастности (первый абзац пункта 2). Исходя из буквального смысла данной нормы, практически любое нарушение судьей действующего законодательства (как в служебной, так и во внеслужебной деятельности) будет одновременно являться нарушением указанных положений пунктов 1 и 2 статьи 3 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации", т.е. являться дисциплинарным проступком. Но, применительно к контексту нашего дела, значимо то, что судья при осуществлении судопроизводства осуществляет применение правовых норм в конкретном деле, которое, по общему правилу, включает в себя уяснение смысла и содержания применяемых норм в системной связи с иными законоположениями; при этом выбору подлежащей применению нормы предшествует оценка судьей избранных при рассмотрении дела доказательств по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном их исследовании (статья 17 УПК Российской Федерации, статья 67 ГПК Российской Федерации, статья 71 АПК Российской Федерации, статья 26.11 КоАП Российской Федерации). Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 25 января 2001 года N 1-П, судья в условиях состязательного процесса дает собственное толкование нормы права, принимает решение в пределах предоставленной ему законом свободы усмотрения.
А пункт 2 статьи 16 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации" вообще запрещает привлекать судью к какой-либо ответственности, включая, естественно, дисциплинарную, за принятое им судебное решение (за исключением случаев, наказываемых в уголовном порядке). При этом следует вообще учесть, что принятый 19 лет назад данный Закон Российской Федерации с тех пор 25 раз изменялся и дополнялся, причем подчас существенно, и, будучи не кодифицированным законодательным актом, не имея поэтому общей части, он сегодня попросту не может не иметь несостыковок и внутренних противоречий. Например, его статья 12 указывает: судья не подлежит переводу в другой суд без его согласия, а пункт 11 статьи 14 указывает: полномочия судьи прекращаются при отказе судьи от перевода в другой суд (в связи с двумя обстоятельствами). То есть соблюдение судьей одной нормы этого закона автоматически означает нарушение им другой его нормы (и наоборот), что безальтернативно является для него дисциплинарным проступком с привлечением его к дисциплинарной ответственности. Пункт 2 статьи 10 этого Закона устанавливает: судья не обязан давать каких-либо объяснений по существу рассмотренных им дел. Но при соблюдении этого законоположения возможно ли вообще дисциплинарное производство в отношении судьи за дисциплинарный проступок в виде нарушения закона, допущенного им при непосредственном рассмотрении им конкретного дела и вынесении по его результатам судебного решения? В принципе невозможно. И т.д. Установленное статьей 12.1 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации" положение о том, что за совершение дисциплинарного проступка на судью может быть наложено соответствующее дисциплинарное взыскание, содержит единственное исключение - относительно судей Конституционного Суда Российской Федерации (и то лишь потому, что соответствующие положения о них непосредственно закреплены в Федеральном конституционном законе "О Конституционном Суде Российской Федерации"). Но пункт 4 статьи 5 Федерального конституционного закона "О Дисциплинарном судебном присутствии" императивно провозглашает: "В период осуществления своих полномочий член Дисциплинарного судебного присутствия не может быть привлечен к дисциплинарной ответственности".
Этот перечень несостыковок может быть продолжен. Вывод: Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации" - сам по себе в своем внутреннем единстве и в системном единстве с положениями иных законодательных актов - при нарушении или несоблюдении его положений не может рассматриваться и расцениваться как в качестве определенной, в правовом понимании, формулы дисциплинарного проступка судьи.
2. Содержащаяся в статье 12.1 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации" ссылка на Кодекс судейской этики (утвержденный VI Всероссийским съездом судей 2 декабря 2004 года), нарушение положений которого - всех или по отдельности либо хотя бы одного из его положений - само по себе является дисциплинарным проступком судьи, влекущим дисциплинарную ответственность, в том числе в виде досрочного прекращения его полномочий, означает, что судья может быть привлечен к дисциплинарной ответственности за нарушения, в частности: обязанности соблюдать правила этического поведения (статья 1); требований, предъявляемых к званию судьи, в том числе в любой ситуации сохранять личное достоинство, дорожить своей честью и т.д. (статья 3 Кодекса); правил поведения судьи при осуществлении профессиональной деятельности (глава 2 Кодекса) и во внеслужебной деятельности (глава 3 Кодекса) и т.д. При этом глава 4 указанного Кодекса, устанавливающая ответственность судьи за нарушение его требований, содержит единственную статью 11, именуемую "Дисциплинарная ответственность судьи", что означает отождествление действующим Кодексом судейской этики дисциплинарного проступка судьи с нарушением им положений этического характера и отождествление дисциплинарной и этической ответственности судьи.